Я в мужчинах защиты искала…

Татьяна Володина

Взросление – сложный и неоднозначный процесс. У каждого он проходит по-разному: одному дается проще, другому сложнее, а третий не справляется и до самой старости остается инфантильным. Двадцатитрехлетняя Анна Денежко уходит во взрослый мир резко, неожиданно, после ссоры с отцом, и оказывается перед необходимостью самой строить свою жизнь и отвечать за нее. Работа, деньги, друзья и враги, опасности, любовь, предательство – это сложно, но решать нужно самой. А разве кто-то обещал, что будет легко?

Глава 1. Исход

Российская Федерация, начало 2000—х гг.

— Я тебе еще раз сказал: ты бросишь эту дурацкую работу и найдешь себе нормальную! — Голос отца методично и размеренно вбивал слова-гвозди в её гудящую голову. — Ты меня поняла?! Зря мы тебя столько лет учили, что ли?

Ей хотелось удавиться или удавить его, лишь бы он наконец замолчал и перестал долбить её бедный мозг, словно дятел — ствол червивого дерева. Она допила уже почти остывший чай и подняла глаза от чашки.

— Я ничего бросать не буду, — усталым голосом ответила она. — Я неплохо справляюсь с этой работой. А другой сейчас нет. Оставь меня в покое.

Глаза отца полезли на лоб.

— Ты что себе позволяешь?! Ты с кем разговариваешь вообще? Я тебя сейчас так в покое оставлю!.. — закричал он.

Анна потерла ноющие виски и бросила взгляд на циферблат наручных часов. Крупные яркие цифры расплывались, и это было плохо. Помимо того что от усталости зрение опять упало, это значило, что она снова плачет и сама этого не понимает. Отцу, уже в который раз, удалось выбить её из колеи, а между тем ещё весь рабочий день был впереди. В планах значились несколько встреч с потенциальными клиентами, а потом нужно было вернуться в офис: шеф вызывал весь отдел продаж на собрание, темы которого не озвучивал. Нельзя было позволять отцу так расстраивать её, это правда, но даже в свои двадцать три девушка так и не научилась до конца абстрагироваться от папашиных закидонов. Как она ни старалась, пока ей это не удавалось.

— Ты достал меня! — зло сказала она, поднимаясь. — Чем я занимаюсь — это мое дело. Мое и ничье больше. Ты не можешь мне приказывать, что делать и где работать. Я тебя уже послушалась один раз, когда бросила баскетбол, и жалею до сих пор. Больше ты мне жизнь портить не будешь!

Забыв на столе немытую чашку и блюдце с крошками от бутерброда, девушка развернулась и, прежде чем отец успел подойти к ней, убежала в свою комнату, хлопнув дверью. На письменном столе стояла большая сумка, ожидая, пока Анна сложит туда рекламную полиграфию и документы, которые нужны были ей для работы с клиентами. Вытирая текущие по лицу слезы, она быстро, скорее на ощупь, чем действительно видя, запихнула всё в сумку, кинула туда же кошелек, ключи и мобильник и резко, словно это сумка разозлила ее, а не родной отец, рванула «молнию», застегивая.

Он уже успел догнать девушку и как раз входил в комнату. Анна повернулась к нему лицом и поймала себя на том, что непроизвольно сжимает кулаки.

— Ах ты дрянь! — рявкнул мужчина. — Тварь неблагодарная! Мы с матерью тебя столько лет растили, и что в ответ? Ни помощи, ни поддержки, ни послушания. Бессовестная ты!

Он наступал на девушку: высокий, плечистый, с искаженным от гнева лицом, и Анна подалась назад, еще назад, отступая по мере того, как он двигался к ней, пока не уперлась поясницей в подоконник. Дальше убегать было некуда. И предугадать, что сейчас будет делать отец, было просто невозможно: он и сам ещё этого не знал. Мог и просто долго и с упоением обзывать, рассказывая, какая она плохая и что она еще неправильно делает, а мог и попробовать руку поднять. В последнее время такое уже случалось: он то ли осмелел, то ли действительно, как подозревала Анна, стал сходить с ума.

Ничего не оставалось, кроме как встретить агрессора лицом к лицу.

— Я тебя из дома выкину, — угрожающе прошипел он. — Полетишь отсюда в два счета!

— Было бы куда — я бы и сама ушла! — отрезала девушка. — И уйду. Как только найду себе жильё.

— Так иди хоть сейчас! — снова повысил голос отец. — И чтоб ноги твоей тут не было!

— И уйду! Интересно только, что ты мамке скажешь!

Вся эта ситуация успела разозлить Анну окончательно: одни и те же песни папаша пел уже столько лет, что это было даже не смешно, и девушка больше не могла спокойно слышать постоянные гадости и оскорбления в свой адрес. За время одной и той же сцены он мог успеть пообещать ей и выгнать из дома, и перестать кормить (если бы он еще это делал!), и всем рассказать, какая она сволочь неблагодарная, и своими руками задушить, и что-то там ещё в том же духе. В этот раз она просто развернулась, сгребла со спинки стула теплый кардиган, подхватила со стола уже собранную сумку и, чудом увернувшись от цепких папашиных рук, выскользнула из комнаты. По пути к выходу она цапнула с вешалки куртку и шарф, быстро сунула ноги в сапожки и, не останавливаясь и не оглядываясь, выскочила из квартиры. За ее спиной дверь, движимая сквозняком, отчаянно хлопнула — эхо разнесло этот звук по пустому подъезду и сделало похожим на выстрел. Анна не смогла сдержать улыбки, представив, как аккуратист папаша разозлился, подумав, конечно же, что это именно она специально хлопнула дверью ему назло.

Настроение немного улучшилось, и девушка, остановившись на площадке между первым и вторым этажом, оделась и, вытащив из сумки зеркальце, привела в порядок свой макияж. Выглядеть нужно было на уровне, клиенты должны видеть ее красивой и ухоженной: это часть работы, и далеко не самая последняя. Сегодня выглядеть бабой-ягой было совсем ни к чему. Впереди предстоял долгий и насыщенный день.

Вот уже полгода Анна работала в фирме, занимавшейся монтажом и техническим облуживанием систем видеонаблюдения и пожаротушения. К основной ее специальности, полученной в университете, это не имело никакого отношения, но психологу, только-только получившему свой диплом, хорошую работу в их городе найти было сложно. Рынок труда предлагал только школы или детские сады, а зарплата была такой, что от одного ее упоминания хотелось подойти к ближайшему дереву, обнять его и начать биться о ствол головой, периодически оглашая окрестности заунывным воем, — ну, или просто повеситься, как вариант.

Помыкавшись пару-тройку недель в поисках работы, на которой можно не умереть с голоду, девушка совершенно случайно вышла на фирму, которая набирала себе в штат молодых девушек с привлекательной внешностью, хорошо подвешенным языком и умением общаться с практически любым типом людей. Сначала Анну это предложение насторожило, но проводивший общее собеседование директор всё понятно объяснил, и страх ушел. Девушкам не вменялось в обязанности разбираться в технических сторонах продаваемых товаров и услуг, они лишь должны были заинтересовать и «уболтать» потенциальных клиентов на встречу с профильными специалистами, и вот те уже делали конкретные предложения, калькуляции и индивидуальные проекты. Анна решила попробовать — и не прогадала.

Оказалось, что она работоспособна, целеустремленна и не боится ни черта, ни бога. Она носилась по всему городу, встречаясь с хозяевами магазинов, промышленных производств, автозаправок и автомоек, уговаривая их попробовать специальные предложения компании и стать их постоянным клиентом. Девушка была обаятельна, хозяева были сплошь мужчины, и процент заключенных договоров у Анны пока еще медленно, но неуклонно рос.

А потом она вдруг нашла интерес в технических моментах и стала чаще выезжать с монтажниками на объекты, вникать в детали и уже сама могла объяснить на пальцах заказчикам, почему им нужно, например, десять, а не восемь камер на объект, почему «тревожная кнопка» нужна одним и не обязательна другим, и почему удаленный доступ к серверам, куда будут записываться данные с камер, нужно делать сразу и в дальнейшем не иметь проблем с контролем рабочих площадей. Технический директор Святослав шутил, что она, похоже, метит на его место, не довольствуясь должностью менеджера отдела продаж, а Анна с совершенно серьезным лицом отвечала, что профессиональный и карьерный рост необходим каждому здравомыслящему человеку. Мужчина так и не понимал до конца, шутит она или говорит правду.

В этот день Анна уже до обеда набегалась так, что, казалось, на горящих ступнях можно было жарить шашлык. С удовольствием усевшись в кафе торгово-офисного центра, где работала, она взяла себе салат и котлету, а на десерт — большую чашку черного чая и миниатюрное пирожное: она просто обожала сладкое, но фигуру блюла. Под вкусный обед она позволила себе немного почитать книгу, которую купила только этим утром, пробегая мимо книжного магазина, — такова была еще одна ее слабость. Да, диетологи и ее коллеги психологи чтения за едой категорически не рекомендовали, обещая кары небесные в виде несварения, гастритов, язв и лишнего веса, но девушке было на это чихать. Чтение было одним из самых ярких удовольствий в ее жизни, и отказываться от него она не собиралась. К тому же, Анна была уверена, что при особенностях ее работы, которую она с полным правом называла «волка ноги кормят», лишний вес в ближайшие годы ей не грозил.

Она уже заканчивала свой обед, когда ей позвонила мама. Ее голос в трубке был встревоженным и дрожащим.

— Что у вас с отцом опять произошло? — сразу же, не размениваясь на приветствия, спросила она.

Анне ужасно не хотелось разговаривать на эту тему, снова вспоминать утреннюю сцену и переживать то, что очень хотелось забыть, и она сделала попытку поскорее отделаться от матери.

— Мама, мне сейчас некогда, я занята, — сказала она. — Давай потом поговорим.

— Нет, давай поговорим сейчас, — не сдавалась женщина. — Расскажи мне, что случилось.

— У него и спрашивай! — резко ответила Анна. — Он тебе нажаловался на меня — пусть и даёт объяснения. Я его не трогала и ничего плохого ему не делала. Это он меня из дому выгнал.

Мать надолго замолчала — видимо, об этом моменте ее расчудесный супруг сообщить ей забыл, — потом неуверенно переспросила:

— Выгнал из дому? Как?

— А вот так! Обозвал меня в очередной раз бессовестной и неблагодарной тварью, после чего сказал, чтобы ноги моей в вашем доме не было.

— И что ты намерена делать? — очень тихо, боясь сказать лишнего, спросила мама.

— А ничего! — Анна понимала, что начинает злиться уже на мать. — Переночую сегодня у кого-нибудь из подружек, а там будет видно.

— Не сходи с ума, — фыркнула женщина. — Возвращайся домой. Он совсем не это имел в виду.

Девушка поняла, что заводится всё сильнее и сильнее. Голова опять заболела, перед глазами всё поплыло. Захотелось прицельно швырнуть книгой в кого-нибудь неприятного, и такой человек неожиданно возник на горизонте. Риелтор по имени Игорь, работавший в агентстве недвижимости, расположенном на одном этаже с их офисом, вальяжно подошел к ее столику и, не спрашивая разрешения, уселся напротив, нахально улыбаясь Анне во все тридцать два белоснежных зуба. Девушка мысленно нарисовала картинку, как в наглую морду прилетает чашка с недопитым чаем, после чего ответила матери:

— Я не знаю, что он там имел в виду, разбирайся с ним. И вообще, мне сейчас действительно неудобно разговаривать. Если будет время, позвоню попозже. Всё, пока. — И положила трубку.

Игорь сидел на месте и терпеливо ждал, пока девушка закончит разговор, пристально рассматривая её влажными глазками, словно уже мысленно успел не только раздеть, но и как минимум ощупать все её самые укромные уголки.

— Ну, и чего тебе надо? — устало спросила Анна.

Парень улыбнулся еще шире, что было, как считала Анна, невозможно в принципе, и ей стало страшно, не разлетится ли его голова на две половинки, если он попытается сделать свою улыбку хотя бы на миллиметр шире.

— Я смотрю, сидит красивая девушка одна, да еще и с книжкой, — сказал он, не сводя с нее глаз. — Думаю, дай подойду, составлю компанию, ведь явно же скучает, чего бы иначе за книжку схватилась.

— Дятел ты, Гавриш, — убирая мобильник в сумку, вынесла приговор девушка. — Несешь какую-то ересь, слушать неприятно. Мне с собой никогда не скучно, да и вообще хочется, знаешь ли, иногда с умным человеком поговорить. Ты или выкладывай, чего тебе надо, или иди, куда шел. Мне некогда, я хочу почитать, а через час мне у клиента нужно быть.

Улыбка Игоря несколько померкла. Видно было, что он ожидал от нее другого ответа, и такая резкая реплика Анны немного выбила его из колеи. Пока он придумывал, что еще сказать, девушка аккуратно доела пирожное, допила чай и стала убирать в сумку вещи.

— Ты что, правда уходишь? — спросил он уже почти нормальным тоном. — Я думал, мы посидим, поговорим…

— О чём же? — насмешливо поинтересовалась Анна.

— Ну… — замялся мужчина, — о тебе. Обо мне. О нас…

Девушка фыркнула.

— Ты серьезно? Опять? Тебе уже надоели твои девочки — и ты снова решил попытать счастья со мной?

— Так я ж ничего плохого не предлагаю. Может, в кино сходим после работы?

Вот чем он Анну всегда раздражал особенно, так это своим ослиным упрямством и нежеланием понять то, что ему говорили. Она прекрасно знала, что не нравится ему, что подкатывает он к ней исключительно из спортивного интереса, ради самого факта победы. Попытки наладить контакт продолжались уже несколько месяцев, и за это время, по информации из разных источников, у «соседа» было от двенадцати до восемнадцати подруг. Недолгие отношения не заканчивались ничем, и это было совсем не то, чего Анне хотелось бы для себя. Плюс к тому, у парня был еще один очень серьезный в ее глазах недостаток.

Его звали так же, как и ненавистного Анниного папашу, и даже внешне он был похож на Игоря Сергеевича Денежко.

— Значит, так. Слушай сюда внимательно, Гавриш, дважды повторять я не буду, — даже не пытаясь скрыть злости, проговорила девушка. — Я тебе сто раз уже говорила, чтобы ты оставил меня в покое. Мне с тобой неинтересно, говорить не о чем, время проводить скучно. До тебя не доходит. Даже не знаю, что за радость такая — каждый раз обламываться.

Парень попытался скрыть замешательство за своей привычной ухмылкой, но Анна отметила изменившееся дыхание, сузившиеся глаза, ставшую в какой-то миг более жесткой линию скул и подбородка. Её очередной отказ задел и разозлил его, это было хорошо заметно. Девушка собрала наконец сумку, забросила ее на плечо и подобрала другой рукой поднос с грязной посудой. Парень протянул руку и удержал ее за плечо. Силы он при этом не рассчитал, и боль разлилась по всей девичьей руке. Когда Анна подняла на него глаза, чтобы велеть ему отпустить, она едва не отшатнулась: гнев, плескавшийся в глазах мужчины, по интенсивности не уступал ее злости в отношении родителей.

— Это ты меня послушай, — прошипел он. — Нашлась тоже принцесса-недотрога! Да сто лет ты мне не нужна, кто на тебя вообще позарится? Хотел проявить внимание, по-дружески, так сказать, а она и тут, видите ли, в позу встает! Ну и сиди одна, как дура, без подарка. Книжный червь!

Анна, не особо задумываясь, что делает, вывернулась, почти вырвала руку из холодных пальцев Игоря и, не прекращая движения, в повороте, используя инерцию сумки, со всей пролетарской ненавистью опустила ее на торс молодого человека. Удар оказался такой силы, что тот не только выпустил ее плечо, но и отлетел на несколько шагов назад, врезавшись спиной в случайно проходившего мимо незнакомого парня примерно их возраста.

— Ты что, совсем ослеп? — с праведным гневом спросил пострадавший, потирая ушибленный живот. — Куда несешься, не глядя, как оглашенный?

— Отвали! — рыкнул Игорь и, потирая ушибленное место, рванул обратно к Анне. Та, почувствовав, чем ей это грозит, стряхнула посуду обратно на стол и встала с подносом наизготовку.

— Еще шаг в моем направлении — и получишь по голове, — предупредила она, поигрывая своим импровизированным оружием.

Парень помялся, сделал несколько шагов вперед, потом обратно, но всё-таки поверил в возможность расправы и сдал назад.

— Ты у меня еще попляшешь! — пообещал он и всё так же, задом, попятился к выходу. Вслед ему понеслись смешки и комментарии сидевших в кафе сотрудников центра, ставших невольными свидетелями бесплатного цирка.

Анна снова стала собирать посуду, не ощущая даже, как дрожат у нее руки и ноги. «Что за день-то сегодня такой? — спросила она себя. — То ли я их притягиваю, шарахнутых, то ли сама какая-то ненормальная?» Опять стали наворачиваться слёзы, но она мысленно одернула себя, что не хватало еще из-за каких-то проходимцев расстраиваться и в истерики впадать. Она отнесла посуду на мойку сама, не дожидаясь обслуживающего персонала, и двинулась к выходу. Вслед ей тоже неслись разнообразные комментарии, а уже у самых дверей ее перехватили две худенькие девушки, блондинка и брюнетка.

— Здорово ты его! — сказала первая. — Умница.

— Он это заслужил, — добавила вторая. — Давно его надо было осадить, только ни у кого руки не доходили.

Анна недоуменно перевела взгляд с одной на другую.

— Девчата, вы о чем вообще? — спросила она. — Я ничего такого не сделала, чего не может сделать кто-то еще.

Девушки переглянулись.

— Пока еще никто так с нашим Игорьком не обходился, — сказала светленькая. — А достать он успел многих.

— Так кто вам не давал? — пожала плечами Анна. — Если зарывается парень, так ему и скажите, что мешает? Кто он, в конце концов, такой, чтобы его стесняться или бояться? Обычный бабник, ничего более.

Девушки синхронно покраснели, из чего она сделала вывод, что обе были недолгими подружками Игоря. Что ж, им же хуже…

— Ладно, спасибо, что высказали своё мнение, — быстро проговорила Анна, — но мне и правда нужно идти, я на работу опаздываю.

— Извини, не хотели мешать, — смутилась блондинка. — Мы потом как-нибудь подойдем поболтать, если ты не против.

— Приходите, конечно. Знаете, где меня найти?

Обе синхронно кивнули. Анна улыбнулась им и заторопилась к выходу, возблагодарив небеса за то, что её действительно ждал потенциальный клиент.

Между тем нужно было как-то решать вопрос с ночевкой. Отойдя от первого потрясения, успокоившись, Анна решила, что папаша опять наговорил чего попало в пылу гнева, а теперь сидит и боится, что дочь действительно не вернется. Возможно, мама уже успела и сама с ним поругаться на этой почве, и теперь дома либо тишь да гладь (в том смысле, что никто ни с кем не разговаривает), либо, напротив, запах валерианки и корвалола на всю квартиру, слезы и стенания, что девочка пропала и на телефонные звонки не отвечает. Анна действительно весь день игнорировала вызовы от родителей — частично из-за плотной занятости, частично просто не желая портить себе настроение лишний раз. В любом случае, девушка отлично их знала и домой не рвалась. Пусть посидят, подумают, успокоятся — глядишь, до чего-нибудь полезного и додумаются. А ей возвращаться сейчас никак нельзя, это однозначно будет воспринято как капитуляция и лапки вверх.

В течение дня, во время переходов и переездов с одной встречи на другую, девушка обзвонила нескольких подруг, осторожно интересуясь, не приютят ли они бездомную буквально на одну ночь. Везде был отказ, хоть причины у всех были разными. Даже лучшая подруга Катя помочь не смогла. «Ну и чёрт с вами!» — ругнулась про себя Анна и набрала следующий номер — троюродного брата, с которым отношения были нерегулярными, но в целом добрыми и спокойными. В отличие от подруг, он в приюте не отказал, даже пообещал не признаваться никому из родственников в этом заговоре на случай, если ее будут у него искать.

— Спасибо тебе, добрый человек! — с искренней благодарностью сказала девушка в завершение разговора. — На том свете тебе зачтется!

Валентин расхохотался:

— Это хорошо, конечно, но хотелось бы уже на этом.

— Поняла, — засмеялась Анна. — Привезу бутылочку вина.

— Обязательно позвони, как будешь подъезжать, — попросил брат. — Я встречу, а то у нас фонари плохо горят.

— Спасибо, я позвоню, — согласилась она и завершила разговор.

Вернувшись в офис к запланированному собранию, Анна подошла к лифту и нажала кнопку вызова. Рабочий день у большинства фирм уже закончился, и в здании людей было немного. Девушка мысленно порадовалась, что доедет на свой седьмой этаж спокойно, не останавливаясь на каждом, начиная с третьего. Она вошла в лифт и нажала нужную кнопку, ожидая движения. Двери стали медленно закрываться, и вдруг между ними появилась нога в изящной модельной туфле, а за ней и рука. Девушка не успела ничего толком подумать или сделать, а двери уже снова разъезжались, пропуская внутрь ее сегодняшнего противника — Игоря Гавриша. Лицо его сначала выразило удивление, тут же сменившееся злостью и каким-то гаденьким выражением, значение которого Анна расшифровать не смогла, но шестым чувством осознала, что ничего хорошего ей это не сулит.

— И снова здравствуйте! — прошипел он.

— Здоровее видали и не боялись, — парировала Анна, на всякий случай отступая в дальний от мужчины угол.

— А что ты такая нерешительная? Днём, когда ты меня прилюдно позорила, ты была в себе намного увереннее.

— Я и сейчас в себе уверена, чего и тебе желаю. Давай нажимай, куда там тебе надо, и поедем уже. Я так понимаю, что не на работу.

— Какая умная девочка, — протянул парень, нажал кнопку девятого этажа и двинулся по направлению к Анне.

Она стояла, смотрела, как он подходит, и чувствовала, как ее начинает накрывать волной страха. Как утром с отцом, она не знала, чего ожидать от этого мужчины. Как предсказать, что он сейчас сделает? Внутренне сжавшись, внешне она, тем не менее, старалась своего страха не показывать, понимая, что это будет равноценно если не самоубийству (не станет же Игорь в самом деле ее убивать из-за отказа и оплеухи?!), то усложнению своей жизни однозначно.

— Вот скажи, ты действительно думаешь, что ты самая умная? — спросил парень, подойдя к девушке вплотную и наклонившись так, что заслонил ей собою весь обзор.

— Нет, не думаю, — совершенно честно отозвалась та. — Я ни с кем не соревнуюсь. Мне достаточно того, что я просто умная. — Предпоследнее слово она выделила голосом. — Только почему тебя это волнует?

— Продолжаешь строить из себя невесть что? — В голосе мужчины появились рычащие нотки. — Ты понимаешь, что я могу с тобой сделать всё, что угодно, и никто тебе на помощь не придет?

— Конечно, можешь, — едва сдерживая в голосе дрожь, ответила Анна. — Только, боюсь, уже ты не понимаешь, что после этого тебя посадят, и никто тебе на помощь не придет.

Игорь издал какой-то нечленораздельный звук и замахнулся. Анна присела, уходя от удара, и, не удержав равновесие, упала на пол, только там поняв истинную причину своего падения: лифт остановился на каком-то не запланированном ни Анной, ни Игорем этаже. Нападающий бросился было к панели, чтобы не дать дверям открыться, но было уже поздно: проем расширялся, и в него уже тоже кто-то входил.

— Как интересно! — произнес входящий. — И что это тут у нас происходит?

Анна, так и продолжавшая сидеть на полу, не разглядела вошедшего мужчину за стоявшим Игорем, но голос узнала.

— Денис, помоги! — позвала она, срываясь на хрип.

— Аня? — удивленно переспросил мужчина, после чего повернулся к Игорю. — Я еще раз спрашиваю, какого хрена тут происходит?

Денис, в отличие от противника, высоким не был: стоявшей на десятисантиметровых каблуках Анне он доходил едва до переносицы, а уж Игорю и вовсе был по плечо. При этом средний для мужчины рост совершенно не делал его слабее или менее мужественным, поскольку он был широкоплеч, коренаст, крепко сбит и вообще вызывал ощущение надежности одним своим видом. Он смотрел на Игоря снизу вверх, но было с первого взгляда ясно, кто сильнее — духом так точно.

Правда, как мы уже выяснили раньше, Гавриш не отличался особым умом.

— А тебе какое дело? — попытался он задавить нежданного пришельца авторитетом.

— А такое, что это моя подруга, — разминая кулаки, сообщил Денис. — Если ты ее обидел, будешь бит с особым цинизмом. Я ясно излагаю?

Анна уже поднималась на ноги, отряхивая сумку и поправляя волосы.

— Ничего я ей не сделал, — поразмыслив, всё-таки ответил Игорь. — Она просто оступилась.

Денис подошел к девушке и обнял ее, потом повернулся к говорившему и подчеркнуто нейтральным голосом сказал:

— Еще хоть раз она так «оступится» — не обижайся. Достану из-под земли.

Игорь сразу не придумал, чем крыть, но его спас лифт, открывший двери на таком желанном для Анны седьмом этаже. Она рванулась к выходу, просочившись между мужчинами, и только возле офиса своей компании остановилась, чтобы перевести дух и поправить волосы и одежду. И только там Денис смог ее нагнать.

— Ты в порядке? — спросил он.

Задыхаясь, она смогла лишь кивнуть.

— Он точно ничего тебе не сделал?

На этот раз говорить уже получилось.

— Не успел. Ты вошел как раз вовремя, — сказала девушка. — Я даже представлять не хочу, что было бы, если бы не ты. Спасибо тебе, Дэн!

— Рад помочь. — Мужчина улыбнулся своей обычной хитроватой улыбкой. — Для чего же еще нужны друзья?

Она улыбнулась в ответ.

— Кстати, я к вам, — продолжил он. — Пойдем?

— Здорово! — искренне обрадовалась Анна и шагнула в дверной проем, который Денис открыл перед ней. — Пойдем!