Сестра Смерти. Часть вторая. Обрести себя

Татьяна Володина

Вся жизнь Лимы Ворониной перевернулась вверх тормашками после знакомства со странной говорящей головой по имени Самад. Сострадание переросло в дружбу, дружба — в любовь, но никто не обещал безоблачного счастья. Помочь Самаду снова стать собой и при этом выжить — вот новая задача, которую ставит перед девушкой жизнь. А смерть бродит где-то рядом, и никто не знает, кого она выберет себе в жертвы следующим. Коллег? Друзей? Родных? Или саму Лиму, свою наречённую сестру?

Глава 27. Мучители и жертвы

В мире одна лишь вещь хуже насилия — это капитуляция перед насилием.

О. Амос

Олимпия уже не увидела, как обыскивали ее сослуживцев — ее бесцеремонно тащили по коридору. Впереди приглушенно плакали девушки, и она сама не могла удержать слезы. Чем дальше, тем больше ей казалось, что помощь не придет никогда. Их втолкнули в кабинет Владимира, девчат грубо кинули на маленький диванчик в углу, и они сжались в кучку, словно стараясь стать как можно меньше и незаметнее, слиться с интерьером и, желательно, вообще исчезнуть отсюда, перенестись куда-нибудь подальше. Один бандит вернулся к остальным, главный остался с девушками в компании другого своего подчиненного.

— Ну, с кого начнем? — деловито спросил он Лиму. — Смотри, какие красивые глазки! А если я ей эти глазки выбью, она останется такой же красивой, а? Или нет, мы их вырежем и заставим вот эту черненькую их сожрать, как думаешь? Ты по-прежнему не знаешь, где голова? Считаешь, оно стоит того? Я же правда это сделаю.

Лиму едва не вырвало снова. Она не сомневалась в реальности угрозы — у этого урода вполне хватит ума и жестокости сотворить такое. «Черненькая», по всей видимости, не вдохновленная обещанной перспективой, удержаться не смогла, перегнулась через подлокотник дивана и оставила содержимое своего желудка на светлом линолеуме. Отвратительный кислый запах рвоты мгновенно распространился по небольшому кабинету.

— Ты это зря, сучка, — обратился бандит к девушке. — Я что теперь, должен всем этим дышать? Ты у меня сейчас это жрать будешь. А уже потом — глаза белобрысой.

Он подошел к брюнетке и сильно, с размаха ударил ее по лицу. Она отлетела назад, ударилась головой о стену, у которой стоял диванчик, и сползла по спинке, потеряв сознание.

— Видишь, какие они у вас тут хрупкие — еще ничего не делал, она уже поломалась, — посетовал мужчина. — А что будет, когда начну?

— Ну оставьте вы девочек, — еще раз попросила Лима. — Я ничего не могу вам отдать, потому что у меня ничего нет…

— Да заткнись ты! — рыкнул на нее русоволосый. — Это я уже слышал сто раз. Мне от тебя нужно место, где ты прячешь голову. И чем быстрее ты скажешь, тем больше твоих коллег останутся живыми и, может быть, даже здоровыми. Поняла?

Он схватил ее за подбородок жесткими пальцами, больно сжал. Девушка с ужасом ждала, что в любой момент ее челюсть затрещит, зажмурилась и поймала еще один удар по лицу — такой, что даже ранее нокаутировавший ее хук Леднева показался сейчас легким поглаживанием. Она застыла, не в силах справиться с этим животным ужасом, который накрыл ее с головой, подчинил себе все ее мышцы, нервы, связки. Она погрузилась в страх еще на пару уровней.

— Ты поняла меня? — повторил он.

Олимпия медленно кивнула.

— Ты будешь говорить?

Она снова зажмурилась.

«Когда же это кончится? — пронеслась отчаянная мысль в ее голове. — Они же на что угодно способны!»

«Лима, держись, — резонансом прилетел голос Самада. — Еще немного, прошу тебя!»

Конец ознакомительного фрагмента.