Тебя любить

Татьяна Алхимова, 2022

Случайное знакомство для Гаты выливается в череду непонятных и страшных событий, но вместе с тем несёт в себе и нечто прекрасное, к чему девушка оказывается совершенно не готова. Она пытается докопаться до истины, бежит от себя и своих чувств, боится и попадает в ловушки. Сможет ли Гата выбраться из западни, которую сама и создала? И какую роль играет в происходящем священник?История-аллегория, рассказывающая без прикрас о попытке убежать от себя, отказаться от того, к чему так сильно стремится душа.

Самое, наверное, приятное в создании книги — это написание вступительного слова. История, которую Вы прочтете ниже, написана для моей дорогой Розалины Будаковской. В знак благодарности за поддержку, внимание, присутствие. Эта история своего рода ещё и знак моего уважения, признания. Давно, очень давно меня серьезно не увлекали и не цепляли книги и их герои. А книги Розалины смогли это сделать. Они удивительно близки мне и понятны, душа откликается на каждую историю, и это самое прекрасное чувство, которое только можно испытать при чтении.

Те посылы, которые мы хотим выразить нашими книгами, пусть и написанными в разных жанрах, одинаковы. Только безграничная, всеобъемлющая любовь способна спасти, помочь, поддержать человека и сделать мир вокруг лучше.

Я никогда не перестану удивляться невероятным поворотам судьбы, загадочным встречам и фантастическим знакомствам, которые действительно каким-то волшебным образом меняют жизнь. И не только.

Мне очень хочется, чтобы каждый после прочтения этой истории, сказал самым близким и любимым то, что я говорю сейчас.

Спасибо. Спасибо за то, что ты — рядом.

Глава 1. Знакомство.

Тихая осенняя ночь своими цепкими лапками уже окутала мир. Лёгкий дождь сменился мелкой изморосью, больше напоминающей туман. Я никуда не спешила, потому что торопиться было некуда, не в пустую же квартиру бежать сломя голову? Иногда приятно надеть наушники, включить музыку и просто идти. Позади тяжелый рабочий день, впереди — только тёмная ночь, и ничто не мешало мне побыть наедине с собой не в надоевших четырёх стенах. Зонт благополучно остался висеть на крючке в рабочем кабинете, но капюшон я не надевала — и пусть волосы покрывались микроскопическими каплями дождя — так даже лучше, я могла слиться с осенью и просто брести наугад по мокрым улицам. Подставив лицо тусклому свету фонаря и туману, наслаждалась пустотой вокруг. Как же хорошо не слышать сейчас ничего, кроме музыки. Ноги несли меня к дому знакомым маршрутом, посторонние звуки обходили стороной.

Внезапно на моё плечо опустилась чья-то тяжёлая рука. Я вздрогнула и остановилась, испуганно обернувшись: за спиной стояла девушка и улыбалась. Присмотревшись, я узнала в ней Лину.

— Как ты меня напугала! — я недовольно вытащила один наушник. Мы давно не виделись с подругой, даже неприлично давно, но радоваться мне мешал меланхоличный осенний настрой.

— Привет, Гата! — она бросилась ко мне и с чувством обняла. Моё детское имя прозвучало так странно среди тёмной безлюдной улицы, я уже и забыла, когда меня кто-то так называл. — Вот это встреча!

— Ага, — протянула я. — Как ты здесь оказалась? И даже не предупредила!

Я хорошо помнила, как Лина с Вовой после свадьбы уехали отдыхать в Амстердам, да так и остались там на долгие десять лет. За это время мы виделись от силы раза три, хотя раньше были не разлей вода. Лина говорила, что они собираются вернуться на какое-то время, помочь родителям, но я не думала, что это случится так скоро.

— Ну, я же писала тебе, что мы приедем. Вот и… — подруга тянула меня за руку к подъезду старого обшарпанного дома, где стоял довольно высокий мужчина. Вовка. — А тут, ты же знаешь, мои родители живут. Вернее жили, они сейчас на дачу перебрались, а мы с Вовкой остановились в их квартире. Всё лучше, чем тратить деньги на гостиницу.

Лина тараторила без умолку, и я уже пожалела, что пошла этой дорогой. Видеть друзей в целом приятно, но не сегодня. Я слишком устала, голодна, и просто хотела побыть в тишине.

— Привет, подруга! — Вовка приобнял меня и с улыбкой вгляделся в лицо. — А ты совсем не стареешь, — хохотнул он.

— С чего бы мне стареть? — отшутилась я.

— Действительно, Вов, Гата живёт для себя. Какие у неё заботы, кроме работы. Ты же знаешь, — без задней мысли выдала Лина, сама простота. Я вздохнула. Она попала в самую точку. Я живу для себя, но забот при этом у меня хоть отбавляй.

— Ладно, думаю, в такую погоду болтать о жизни на улице совсем не хорошо, — Вова накинул капюшон и хотел что-то сказать, даже открыл рот, но я его перебила:

— А вы надолго к нам?

— Не-а, на пару недель. Не больше, — махнула копной кудрявых чёрных волос Лина. — Надо кое-что сделать… Тебе-то мы можем сказать по секрету.

Я удивленно вскинула бровь, чувствуя, как она поднималась высоко на лоб и мне ужасно захотелось схватить её рукой.

— Мы решили обвенчаться.

— Да вы что?! — у меня аж дыхание перехватило от таких новостей. — Лететь через всю Европу только чтобы обвенчаться? Ребята, вы в себе?

— Абсолютно, — рассмеялась Лина. — Наши семьи наконец-то пришли к консенсусу. Церемония будет католическая, мои теперь не против. Единственное условие — чтобы все родные присутствовали. Поэтому мы тут.

— Ничего себе… — я всё ещё не могла прийти в себя. Оказывается, у моих друзей в жизни столько всего серьезного происходило, а я и не в курсе.

— Могла бы и поздравить, — снова засмеялся Вовка, сколько его помнила, он всегда так смеялся: громко, заливисто, баритоном.

— Поздравляю! — постаралась изобразить радость я. — Но как твои родители, Лин, согласились?

— О! Это всё благодаря нашему другу! — она вцепилась в руку мужа и заглянула в его лицо.

— Да… — протянул Вовка.

И только сейчас я заметила, что чуть в стороне, на газоне, прислонившись к дереву, в самой тени стоял человек в чёрном. Он отстранился, словно сгусток темноты, от ствола, и вышел под свет фонаря. Это мужчина — высокий, худощавый. Я испуганно отшатнулась, невольно опуская глаза.

— Наш Ник, — пробормотала Лина. — Он священник. Вел долгие беседы с моими родителями. Если бы не он…

— Если бы не я, то кто-нибудь другой помог бы вам, — кажется, этот Ник улыбнулся. Мне толком не было видно его лица из-за надвинутого капюшона.

— Нет-нет! Я не хочу, чтобы кто-то другой был втянут в наши семейные разборки, — жарко возразила Лина.

— Слушайте, ребята, я весь продрог, — взмолился Вовка, — давайте уже пойдем по домам? Гата, был рад увидеть тебя вот так, совершенно случайно. Напиши, как у тебя будет выходной, сходим куда-нибудь по старой памяти, поболтаем. Надоело вести переписку, живое общение круче!

— Да-да! Обязательно встретимся, — Лина снова обняла меня и расцеловала, совсем как её бабушка. В детстве мне ужасно это не нравилось, вот и сейчас я испытала схожие чувства и, с плохо скрываемой радостью, махнув всем на прощание, развернулась в сторону дороги.

— Бывайте! Рада, что всё у вас хорошо, — я уже полезла в сумку за вторым наушником, как услышала за спиной голос Ника.

— Я провожу, не стоит девушке одной ходить в столь позднее время. Мне всё равно по пути.

Мы распрощались с Линой и Вовкой. С горечью я спрятала наушники. Придется разговаривать с этим странным священником. Он достал из кармана куртки пачку сигарет и, слегка повернувшись ко мне, спросил:

— Закурю?

— Я думала, что священники не курят…

Ник только хмыкнул и чиркнул зажигалкой. Что он курил? Такой странный терпкий аромат… О чем с ним можно говорить? Зачем он вообще взялся меня провожать? Весь вечер теперь испорчен навязанным общением.

— И часто вы ходите здесь одна? — после долгого молчания подал голос Ник.

— Почти каждый день. Возвращаюсь с работы.

— И не страшно?

— Нет. А должно?

— Город большой, и людей в нём много. Разных, — Ник докурил сигарету и выбросил окурок.

— Я привыкла. Может, это единственное время, когда я могу побыть наедине с собой, — с нажимом сказала я. “Вдруг сообразит, что мне не нравится его общество?” — тут же некрасиво подумалось.

— Вот как… Вы мне сейчас намекаете на что-то? Но я не уйду, иначе меня потом совесть замучает.

— Привычка спасать? Даже если не просят? Странный вы священник, — меня пробрала лёгкая дрожь от холодного порыва ветра, и я прибавила шаг.

— Пока что я вас не спасаю, а просто провожаю до дома. Обычные правила приличия, — он тоже ускорил шаг и старался не отставать. До чего же приставучий тип.

— Может, вы меня до самой квартиры проводите?! — мне вдруг стало невыносимо тесно здесь, посреди улицы.

— Нет, не провожу. Только до подъезда, чтобы убедиться в безопасности.

— Я тут постоянно хожу! Одна! — со злостью выговорила я и тут же смущенно и совестливо подумала: “Человек просто меня провожает, хоть я и не просила. Надо успокоиться. Ник всё же помог моим друзьям.” Я сделала глубокий вдох и опустила взгляд под ноги.

Священник не стал ничего отвечать, только снова закурил. До дома оставалось идти не больше десяти минут, и я отчаянно ждала, когда увижу пешеходный переход недалеко от своего пристанища.

— Почему Гата? — вдруг спросил Ник.

— Не знаю, — я задумалась, действительно не помнила, почему ребята стали называть меня так, может потому, что так детям удобнее. — Агата на самом деле.

— Гата звучит гораздо интереснее.

— Наверное… А вы? Никита? — мне удалось успокоиться, и я смогла худо-бедно поддерживать непринужденный разговор.

— Да, но для друзей просто Ник. Так проще. Я вообще стараюсь быть максимально похожим на обычного человека.

— Почему? Быть священником стыдно?

— Нет, — он легко рассмеялся и снял капюшон. Тут-то я и увидела, что волосы у него густые и тёмные, почти чёрные, взгляд внимательный, черты лица чёткие, будто их нарисовал талантливый художник-график. — Это вызывает ненужные вопросы, а их я не люблю.

— М… Понятно, — я не нашлась, что ответить. О своей работе тоже старалась говорить как можно меньше.

Миновав переход, спустя несколько минут мы оказались рядом с моим домом. В некоторых окнах ещё горел свет, но большинство жильцов давно спали — время неумолимо приближалось к полуночи. Я остановилась и нерешительно посмотрела на Ника, ещё никогда мне не доводилось в такой обстановке разговаривать со священником, да и представлялись они мне иначе. Возможно, всё дело в другой религии. Ник легко улыбнулся, поймав мой взгляд и кивнул:

— Не смею задерживать. Доброй ночи!

— Спасибо, что проводили, — я вдруг подумала, что последний раз меня мужчина провожал домой… Когда? Пока моя голова судорожно пыталась вспомнить, когда такое происходило, Ник стоял и с некоторым удивлением смотрел на меня. Видимо, мыслительный процесс отразился на лице.

— Что-то случилось? — поинтересовался он.

— Да нет, просто никак не могу кое-что вспомнить. Ерунда, — я зачем-то протянула ему руку для прощания.

— Завтра вспомните, сейчас нам обоим надо поспать, — Ник улыбнулся и сжал мою ладонь. — До встречи.

Он отпустил руку и, неторопливо развернувшись, пошёл в обратную сторону. Я стояла под козырьком подъезда и смотрела ему вслед. Этот странный человек оставил после себя терпкое послевкусие сигаретного дыма, неземного спокойствия и кусочек тайны. Надо было подниматься на свой этаж, а я всё ещё стояла и смотрела в темноту. Ника давно исчез из виду, но я не хотела уходить. Не стоило спешить, стоило спокойно прогуляться, чтобы потешить себя иллюзией свидания. Я вздохнула, открыла дверь, и поднялась в квартиру. Она встретила меня глухой темнотой, пустым холодильником и холодной постелью. Тем лучше. Без лишней суеты я умылась и забралась под одеяло.