Скандальный брак

Тара Пэмми, 2013

Каково же было удивление Александра Кинга, когда он понял, что обвенчался не с той женщиной! Оказалось, его невесту заменила ее сестра-близнец. Пытаясь выяснить, что скрывают обманщицы и зачем они совершили такой рискованный поступок, Александр и не заметил, как влюбился…

Глава 2

Не найдя Оливию в комнате, Алекс решил осмотреть пляж. В лунном свете на фоне темного океана мерцало что-то белое и невесомое.

Его сердце бешено колотилось. Александр ускорил шаг. Неверие в происходящее и ярость не давали ему собраться с мыслями. Он спешно прошел мимо нетронутой полосы пляжа позади особняка, которая была его личным убежищем, и увидел ее. Оливия была примерно в полумиле, уже в воде, и даже в лунном свете он видел, как она боролась с волнами. Подвенечное платье и босоножки лежали на песке, на ней было лишь ожерелье, его подарок Ким.

Алекс осмотрел пляж, который знал как свои пять пальцев. С обеих сторон простирались мили песка и воды. Вокруг не было ни души, только несколько человек из его охраны в самом конце пляжа. Гостям вход сюда воспрещен, Оливия может утонуть, и никто об этом даже не узнает.

Его руки сжались в кулаки. Оливия Стэнтон была слишком безрассудной. Можно не сомневаться, что Ким в очередной раз исправляет ее оплошности, в то время как она прохлаждается здесь. Но на этот раз ей не сойдет это с рук. Не на того человека нарвалась. Давно было пора проучить ее. Алекс присел на шезлонг, чтобы собраться с мыслями. Как далеко Оливия собирается зайти?

Оливия жадно глотала воздух, прежде чем новая волна вновь накрывала ее с головой. Ей хотелось побыть в воде как можно дольше, но руки и плечи уже начинали дико болеть. Она никогда особо не любила плавание, однако холодная вода приглушала душевную боль.

Глубоко вдохнув, она поплыла к берегу. Оливия всегда была трусихой: когда дело касалось отца, никогда не могла дать ему отпор. Она работала над этим, воспитывала себя, но все безуспешно.

Когда Оливия достигла берега, из ее горла вырвался стон, а все тело было будто налито свинцом. Упав на песок, она уткнулась в него лицом. Крупинки липли к коже и волосам, легкие горели. Она избежала гнева отца, но все еще оставался Александр. И если Ким вскоре не появится, сколько она еще продержится? Через несколько минут волна паники накрыла ее.

— Неужели ты голая?

От голоса с хрипотцой у нее побежали мурашки. Повернув голову, Оливия увидела Александра, сидевшего в шезлонге в половине фута от нее, руки небрежно заложены за голову, глаза прикрыты. Его пиджак лежал рядом, а ворот рубашки был небрежно расстегнут так, что было видно его загорелое тело. Он больше не выглядел как успешный бизнесмен, в таком виде он представлял собой угрозу.

Оливия сглотнула. Она бежала на пляж так, будто сам дьявол гнался за ней, теперь же она была в ловушке. Мысль о том, что она могла утонуть, показалась ей более привлекательной, чем реальность, в которой ей придется столкнуться с Александром. Она медленно села и притянула колени к груди. Делая вид, что отряхивает песок, Оливия обдумывала свои действия. Стараясь не смотреть на него, она уставилась прямо перед собой, ее спокойствие испарялось, как туман. Алекс подошел к ней, и, решив, что нет смысла оттягивать этот момент, Оливия подняла глаза и увидела его большие и загорелые ноги.

«Знаешь, что говорят о мужчинах с большими ногами, Оливия?» — вспомнились ей слова подруги Амелии, и она усмехнулась.

— Нет, вообще-то я не голая. — Почему ей так сложно сдерживать себя? Отряхнув остатки песка, она встала. — Мне нужно в душ.

Едва уловимым движением Алекс приблизился к ней, его руки легли на ее обнаженные плечи, заставив ее вздрогнуть.

— Александр…

Он прижал палец к ее губам, заставляя замолчать.

— Ты лишила меня удовольствия сорвать с тебя платье. По крайней мере, дай мне полюбоваться тем, что под ним.

Он сделал шаг назад. Оливия заставила себя закрыть глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом, но так стало еще хуже. Она слышала его прерывистое дыхание, нос наполнился запахами моря и мужского парфюма.

Алекс не мог отвести взгляд от ее тела, которое пробудило в нем жгучее желание, и любовался ее алебастровой кожей в лунном свете. Теперь он увидел, что Оливия действительно не обнажена, на ней было белье телесного цвета. С такого близкого расстояния оно выглядело очень скромно, совсем не похоже на вызывающее кружево, которым пестрят журналы мод. Чересчур открытые бюстгальтеры и стринги совершенно не оставляют места для фантазии. Оливия же выглядела очень сексуально. Ее каштановые волосы искрились золотом, грудь эффектно вздымалась при каждом вдохе. Изгибы талии, бедер, загорелые ноги — все было совершенным. Она залилась краской.

— Почему ты так уставился на меня?

Ее тело было создано для секса. Может, поэтому все мужчины сходят по ней с ума? Слабые мужчины, такие как его отец. Мимолетной мысли об отце было достаточно, чтобы охладить внезапно вспыхнувшую страсть. Алекс отступил на пару шагов, чтобы совладать со своими чувствами.

— Ты ужасно плаваешь. — Он коснулся ее подбородка. — Если бы ты начала тонуть, никто бы не услышал твой крик о помощи.

Оливия почувствовала, как щеки запылали, ей так хотелось прижаться к нему. Собрав всю силу воли, она осталась на месте, тем не менее ее рука непроизвольно дернулась. Оливия хотела Александра. Она жаждала погладить его волосы, провести пальцем по волевому подбородку, по чувственным губам, которые наверняка могут подарить блаженство.

— Но я не утонула.

Александр улыбнулся, на щеках появились милые ямочки. У Оливии внизу живота разлилось приятное тепло.

— Я рад.

Он был слишком привлекательным с такой улыбкой, и прекрасно об этом знал. Алекс использовал свою эффектную внешность ради выгоды. По всему телу Оливии пробежали мурашки. С его презрением она еще может справиться, но вот с обольщением… она сделала шаг назад и повернулась к нему спиной.

Александр потянул ее за запястье, заставив повернуться к нему.

— Куда ты?

Она скрестила руки на груди, стараясь походить на сестру. Принимая во внимание бешено колотящееся сердце, это было вдвойне тяжело. Все, о чем мечтала Оливия на данный момент, — это закрыться в своей комнате и не выходить оттуда до утра.

— Я хотела бы сегодня поспать одна. — Она захлопала ресницами, молясь, чтобы Алекс оказался понимающим человеком. — Если тебя это не обидит.

— Хорошо.

Тяжкий груз упал с ее плеч, но, прежде чем она успела поблагодарить мужа, он притянул ее к себе:

— Поцелуй меня.

Оливия не могла решить, смеяться ей или плакать.

— Но…

Он поднял бровь и усмехнулся:

— Всего лишь один поцелуй. Неужели ты откажешь своему мужу в такой малости?

Какая женщина отказалась бы целовать своего мужа в первую брачную ночь? Алекс нахмурился:

— Ты весь день странно ведешь себя. Я уже начинаю подозревать…

Не дав ему закончить, Оливия прильнула к нему. Она не имеет права целовать этого мужчину. Лучше бы у Ким нашлось приличное объяснение. Но если Александр догадается… Оливия и думать об этом не хотела. Его руки были сложены на груди, но взглядом он просто пожирал ее. Коснувшись его предплечья, она закрыла глаза и, склонив голову набок, поцеловала его в уголок губ. Все ее благие намерения испарились, как облако дыма. Оливия подняла руки и обхватила Алекса за шею, с наслаждением вдыхая его запах.

— Скажи «да», — горячо зашептал Александр.

Как же она хотела сказать это, но нет! Несмотря на все то, что пишут про нее в газетах, есть черта, которую Оливия никогда не переступит. Она мягко отодвинулась.

— Нет. — В попытке справиться с собой она улыбнулась. — Я имею в виду не сегодня. Я очень устала, прости.

Он бросил на нее такой взгляд, от которого у нее пошел мороз по коже.

— Наш поцелуй запомнился мне вкусом океана и виски. Ким терпеть не может даже запах алкоголя.

Губы Александра сомкнулись в тонкую линию, а во взгляде читалось почти что осязаемое презрение. Он знал, что она не Ким. Оливия накинулась на него:

— Ты знал.

Он без особых усилий пресек ее удар.

— Ты знал и все равно заставил меня поцеловать тебя. Ты ублюдок!

Ее слова резали как нож, он схватил ее за запястья.

— Я хотел посмотреть, как далеко ты зайдешь. — Алекс говорил тихим, угрожающим шепотом. — Представь себе мое удивление, когда я обнаружил, что у Оливии Стэнтон все же есть чувство приличия.

Не тратя времени на раздумья, она занесла руку для удара, которую он молниеносно перехватил. Подумать только — скольких усилий ей стоил отказ, а этот высокомерный придурок всего лишь проверял ее! Если бы она не отстранилась… если бы не нашла в себе силы… как низко она бы пала…

Оливии хотелось рыдать. Руки мужчины сковали ее, он с легкостью мог бы сделать с ней что угодно, у нее не было сил сопротивляться. Он опустил ее на песок, придавив своим телом. Ненавидя себя, она попыталась вырваться.

— Прекрати, Оливия, я не хочу причинить тебе боль.

Она кое-как совладала со своими чувствами.

— Я поцеловала тебя лишь потому, что притворялась Ким. И, да, по какой-то невероятной причине ты кажешься мне привлекательным, но все знают, что я не умею выбирать мужчин. А какое оправдание у тебя? — презрительно выпалила она.

У него его не было. Александр не мог вспомнить момента, когда был так возбужден, при этом его чувства противоречили желаниям тела. Обычно у него не было проблем с самоконтролем, но сейчас он собрал всю свою волю — вернее, ее остатки — в кулак для того, чтобы остаться на месте. Он глубоко вдохнул и досчитал до десяти, после этого ослабил хватку на ее запястьях. Кожа Оливии была бархатистой на ощупь. Он желал ее, желал чувствовать, прикасаться, владеть.

Какого черта он делает? Ему нужно узнать, где Ким, попасть на рейс до Парижа… Встав на колени, он отодвинулся от Оливии:

— То, что я чувствую к тебе, лишь физическая реакция.

Она села, стараясь отодвинуться от него как можно дальше.

— Александр, пожалуйста, отпусти меня.

Он встал, даже не подумав помочь подняться ей. Оливия нервным движением откинула с лица мешавшие пряди волос. Его взгляд зацепился за красные отметины на ее запястьях. Боже, это ведь сделал он! Следы было видно даже при тусклом свете луны.

Не важно, как сильно его раздражала Оливия, — ему нет оправдания. Все, что он ненавидел в себе, сейчас четко просматривалось в этих красных отметинах. Алекс использовал грубую силу, чтобы управлять… это было слишком низко. Он протянул к ней руки, и она отшатнулась от него.

— Опусти руки в воду, станет легче.

Она посмотрела на свои запястья:

— Бывало и хуже.

— Прости меня, Оливия. Ничто не может оправдать мое поведение.

Она открыла рот, собираясь ответить, но он прервал ее:

— Одевайся, я буду ждать тебя внутри. И даже не думай сбежать.