Земное о земном
В новую книгу Тамары Квитко «Земное о земном» вошли стихи, пьеса «Дачные места», новелла «Тихоня», короткие высказывания о разном, переводы. Автор пробует себя в разных жанрах, находясь в постоянном поиске. Современное звучание, философский взгляд, исследование поведенческой психологии героев определяют творческую направленность автора. Предназначено широкому кругу читателей.
Оглавление
- Трепет струн
- Дачные места
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Земное о земном предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
© Квитко Т., текст, 2022
© Геликон Плюс, оформление, 2022
Трепет струн
О вещая душа моя!
О сердце, полное тревоги
К Аполлону
О Аполлон! Пришли благоволенье
С высот Олимпа Греции духовной,
Приподними высоты вдохновенья,
К чертогам музыки веди достойной:
Слух услаждать, бодрить и звать вперед
Наперекор телам, с утра ленивым, —
Прислушаться дай к зову звонкой Лиры,
Тоску отбросив, тяготы невзгод;
Дай насладиться тихой красотою,
Сиянием предвечных дивных гор!
Мечтаю быть примеченной тобою.
До тех границ расширь мой кругозор,
Где ангелы поют любовь, как птицы,
И радость никогда не прекратится.
Страдальцу
Стань гордым, удаляясь на вершины
Гор недоступных выше облаков,
И, наблюдая снежные лавины,
Закрой все чувства крепко на засов.
Смотри на мир бесстрастным, скорбным взором —
На суету, на подлость и на грех,
Не став судьёй и никому укором,
В спокойствии взирай с высот на всех;
Не омрачай холодный, светлый ум
Ни завистью, ни жалостью ненужной —
И избежишь болезни, тяжких дум,
Удерживая мысль свою послушной.
Так, удалившись мыслью на вершины,
Постичь ты сможешь следствие причины.
«Ах солнечно бы описать счастье мига…»
Ах солнечно бы описать счастье мига,
Да вот зависть, злоба поселились в сердцах.
Даже Библия — величайшая Книга
Не у всех находит отражение в умах.
Ах! Сколько радости сокрыто в природе —
Соловьи и кукушки, сверчки, цикады
Учат поэтов пребывать в покое,
Не марать зазря белый лист бумаги,
Дружбу крепить, возлюбить друг друга,
Не таить под сердцем острие ножа.
Муза для поэтов («супруг», «супруга»)
Тысячи лет вдохновляет, а всё — свежа;
Ах! Солнечно бы описать счастье мига!
Да ведь счастье, по разумению, у каждого своё
И Библия, с девяностых — не запретная Книга,
Раскрывает божественные законы. Как без неё?
«Так ли было? Так оно сбылось…»
Так ли было? Так оно сбылось?
Плотью насыщало воздух лето,
Сладость эта длилась до рассвета.
Яблоко из семечка рвалось…
Откровенье внеземных миров —
Вот пришло, вот двинулось неспешно,
Тихой неги таинство безгрешно,
Этих бликов солнечный покров.
Озеро, сверкающее сквозь
Кружево, сквозь спящие деревья —
Светом лунным, холодом доверья.
Милости земные
Миг, ты ранишь меня, улетая.
До Рождества всего пять дней.
Зима решила показать, на что способна, —
Белая окантовка подчеркивает сеть ветвей;
Белка, шарахаясь от машин, — насколько проворна.
С сосулек за окном — трам, трам — капель,
В квартире сегодня — значительно теплей.
Асфальт на дорогах обнаруживает мель,
Опору. Глазу черное на белом видней.
Разделяя границу по ту и по эту, добра и зла —
наличность,
Визуальность определяет ценность вещей,
материальность
Оных, их отличность, но не ангела очевидность;
Не то, что случилось две тысячи с лишним назад
Лет — дней исчисления.
Туда уносится мысль, взгляд,
Знание, помноженное на воображение…
Шелестящие дни тысячелетий пылью, ветром,
снегом
Не изгладили в памяти войн, страданий, страхов,
Боли, неистовства, безумья — огнем,
Заживо сжегшим тысячи и тысячи… Праха
С пеплом, ушедшим в глину тех, за кого
Родившийся искупил, уменьшив
Природу жестокости того,
Что разлито в крови, лимфе? Взрыв
Бомбы понять дает о силе ненависти
К себе подобным. Страдания, ужас познав,
Не взалкаешь ли милости?
Возжелав уменьшить надрыв,
Ничего не остается, как взывать
К милосердию, состраданию, совести людей…
Или — молить Господа…
Земные эти милости, размытость в пространстве,
Наполненность земным, тем видимым, осязаемым,
Солнечным, тепло наше берущим,
Без нас легко остающимся; всем тем, что и в болезни,
И в невзгодах, и в тоске по ушедшим манит обольщеньем
Надежд на крохотность понимания нежной изменчивости,
Увядания и неприметности ухода, истечения в Неизбежное…
утраченного с самого,
С самого первого крика, вскрика, забытого ужаса момента
Покинутого лона, навсегда и единственно
Кажущейся безопасности — в поисках коей всю жизнь и
Проводим, во сне вздыхая, в испуге обнаруженья причин,
Намеков на новые страхи, тревоги, волненья… И, нежные,
Нежных пугаем и губим нещадностью грубых суждений.
Губы, руки, глаза, бюсты, мышцы, cсердца, несущие тяжесть
Испуга, слова те, что яду подобны, смертельной измены…
О та утонченность мечтаний, о радость видеть друг друга
И всех, с кем столкнулся по жизни и их отпечатал в себе…
С любовью пчела восполняет медовые соты —
без понимания
Нужности людям труда их безмерности, и окрылённости
Смыслом не знает. Не знаем и мы, поглощая время в трудах
И заботах, и сладко, что мирных. В каждодневном течении
Дел то сокрытие смысла, не виден который. Рисунок не
Сразу, не каждым угадан, но в нем лишь значенье, в
Повторе движений, их усложнений, так незаметных для
Глаза — и все же — в повторе, дабы разъять,
осветить Пустоту,
Немоте как немощи, как безголосью преграду воздвигнуть,
Пугая безликое «нечто», холод пространства
Вне жизни, вне нас и — потомство в залог оставляя.
Где те слова, что в повторе нуждаться должны?
В причитаньях ли жалоб? В молитвах, несущих то самое, что
Восполняемо будет? Несказанность медлит, она
Затаилась…
Несказанность? Как непонятность, как нечто такое, о чем
Помолчать бы. Не зная ведь броду, не суйся… Но мысль,
Только мысль и способна проникнуть туда, куда тело не в
Силах.
Ах, мысли! Они нам мешают, тревоги творя,
но не радость.
Так радости мало. А радость на сердце — бальзам…
О радостном петь бы, и все остальное пребудет, и радость
Дарить друг другу цветы, слова, что не вянут с годами,
Облаченные в радугу чувства приязни, сочувствия и
Состраданья. Как мало друг другу мы слов говорим, от
Которых тепло и спокойно. Как мало мы любим
друг друга,
А время проходит, и вот уже многих не видим… Другие на
Смену. Они нас не знают. Иные — забыли. И нам не
Припомнить тех многих, с которыми были знакомы. Они в
Нас остались, навечно в памяти нашей — хоть зыбко, но
Все же встают перед нами ушедшие годы: деревья, река,
Дом, улица, взгляд, тембр голоса, песня, строка, радость
Свидания и поцелуя, которого ждешь и который так
Неожиданно сладостен и первобытен сам по себе…
О, только в детстве впервые все ощущенья и навык
Познанья, когда образуются связи, восторг, упоенье
Прекрасным и отрицание смерти, зажмурив глаза — не
Хочу ни видеть, ни слышать, ни знать. С детства, да, с
Детства идет отрицание смерти со всхлипами в горле,
Отчаяньем и непонятным упорством, обидой той силы,
Когда на любовь отвечают издевкой. Ведь только ребенок
Так жаждет любви безусловной за то, что он мал и
Беспомощен, мал и зависим и сам может только любить,
Мир открывая с любовью в объятьях —
любви материнской,
Хранимый теплом и опекой, жизнь отдающей, всегда
Готовой отдать ради дитяти.
В этом ли смысл начинания, первого с миром знакомства,
Тех ощущений, которыми зыблется детство, мира,
Улыбкой, смехом согретого, и любопытства, и удивления:
Что это? Как? А это? Так много вопросов. И точны ли
Ответы? В них мир обозначенный полнится в чистом
Сознании, незамутненном, в котором инстинкты и…
Предков залеплены соты, сокрыты в таинственных кладах,
Печати на них вековые. До них ли ребенку? Но винами
Бродят они в подсознании, темными винами, терпким
Настоем, из малости, глазом невидимо, там до рождения в
Тайном смешении нового в старом, в стремленье повтора,
Не равного сумме, но вечно иного, иного и все же в
Смешении крови изъятости из своего и другого в зачатии
Третьего как повторенья, хотя бы в намеке, в похожести;
Напоминанием юности нашей, усладу даря и забот
Прибавляя, от коих стареем, но радость привносят
в жизнь
Дети, и любим, страдая.
И эта малость сознания слабости сил и желаний.
Обиды нас мучат? Обиды на близких? Ведь только и можем
Обижаться на тех, кого любим, кто рядом. Чувство вины?
Совести муки? Осознанье значения сущности нашей? Как
Без этого жить? Соблазны, соблазны нас отвлекают: вот
Это иметь или это и то… Ребенок так тянет ручонку к
Игрушке той, что ярче, красивее всех, но занят бывает ею
Недолго — другую подай, и другую, и третью…
Вот зачинается день ярко иль скупо. Привносим в него —
С чем утром проснулись, и ночь наступает,
и будет ли новый?
Ах, страсти! Сокрыться в любовных объятьях желаем и…
Ищем того, кто нас выбрать готов, не зная, какие угрозы
Таятся в притирке друг к другу и как неизбежно страданье;
Так будем к смиренью готовы, как к смерти… Когда
Заболел, ничего нам не нужно и мысль о счастливости
Дней нас греет, дней до болезни…
А в старости? Только покой нам и нужен, и мысли о
Бренности жизни, о смерти довлеют, о том, как мы жили,
Стремились к чему и подвластны ли были страсти уму?
Ожидали ль того, что случилось? И стали ль мудрее?
Не то ли, что видеть не можем, понять, разгадать, открыть
Бездну нашего «Я», при нас остается, и так неизменно, так
Молодо, вечно, и это и есть то, с чем работать и надо, с
Явью своей, с отношением к «Я» и к другим? Их «Я» ведь
Такое, по сути, и помощь нужна.
И вот они — жалобы. В этом сплетении голосов?
Мы их слышим повсюду, и рвут они сердце,
поэтому их отгоняем,
Уходим подальше. На всех ведь не хватит. До нас
Докричаться желают, до каждого вместе и разом, взахлеб о
Своём, о своём… Невидимый мир — он невидим,
но узнан
Святыми, и там в нем борьба? Надежда на помощь?
Надежда, надежда…
Изъятье из мира цветка. Такого не будет.
Будет другой, но не тот и не этот. Единожды мы
Пребываем в купели земной и только однажды глаза
Открываем приветствовать солнце и мир,
кой создали сами —
Мир понятий и смысла, знаков, символов, обычаев и
Ужаса, ужаса краткости мига, в котором пребудем, и
Выбора, как нам его провести…
Земное — земному. Архангелам — музыка сфер, звуки
Хоралов, органа. Всевышнему — все песнопения!
Назвать именами, и так же хотим обозначить то, что не
Видим, не знаем, давая сущности нашей проекцию,
Отражение нашего тайного «Я», только так и могущего
Быть услеженным, страхов наших, надежд на спасение и
Вечности жизни, там без забот, без труда,
без мучительной
Жажды познанья?.. Не знает никто, но надеется каждый,
Втайне желает. Не знаем. Только догадки. Догадки,
и только.
И хорошо, потому как, блуждая в поиске вечном,
Сомненьях и страхе, только и можем расти, все открывая
Впервые, каждый раз — сызнова. Опыт ли учит? Да опыт и
Каждому свой. Мы не верим, пока не пройдем
через то или
Это, сами понять мы должны, где сокрыто искомое нашей
Душой, и чувств наших меру познать нам завещано,
и где их
Предел, за которым та бездна, которую видеть не надо, и
Боль, неизбывная боль, мутящая разум от страха и ужаса
Той силы, за которой безумье таится. Бывает, панический
Страх поражает селенья, народы в дни роковые войн,
Инквизиций и тирании…
Земное нас держит, привычка к земному, к среде, к эпохе,
В которой пребудем, которую вместе творим, создаем,
Созидаем в материальной и в сфере духовной — и каждый
В ответе, и каждый вплетен в единый ковер ускользающих
Нитей различных оттенков, тонких вибраций —
В предчувствиях смерти, новых зачатий и их отрицаний.
Рождаемся мы на страдания, значит? На что же еще?
Страдаем и любим, и больше себя, чем другого? Теряя,
Тоскуем и плачем и силы находим жить, чтобы выжить, но
Гибнем внезапно, всегда не готовы, всегда и не будем
Готовы к несчастьям, надеясь на радость, покой и участье,
На доброе слово, поддержку. Но кто нас поддержит?
Любимый, друзья, родные или вера в божественное
Провиденье, в справедливость Всевышнего Толка,
В гуманность законов, способных одних уберечь
от других?
Не справиться шелковой нити с канатом иль леской,
а чем
Она хуже? Да нет же, ничем. Интриги, интриги и
Хитросплетенья и зависть… Да, зависть виной тягчайших
Проступков, и Яго готов нанести смертельный удар не
Своею рукою…
Ах, как быть нам, любимый, когда одиноки мы в мире и
Так беззащитны, как дети, и так же страдаем и устаем
С каждым годом сильнее, и держит нас больше привычка;
Не видя — скучаем, а вместе едва ли спасаемся
От одиночества, заняты каждый собою, другого
не в силах
Понять в суете и заботах и только жалеем, жалеем и
Беспокоимся. Так и стареем — для глаз незаметно,
заметно на
Фото, и вот уж и стары. Не думать об этом, не думать,
Насколько слабы и бессильны мы перед временем и
Измененьями в мире — с каждым вдохом, секундой
немного
Иным, и не будет повтора, а мы убываем, неуклонно
Движемся к смерти, и хорошо бы к своей, которая с нами
Зреет, старея и нас поджидая. Нам остается одно: не
Думать, не думать об этом. Да и зачем, когда силы
Последние тратим на то, чтобы выжить, чтоб казаться не
Хуже других, улыбку держать, бодриться и видом своим
Показывать — ты в порядке.
А тут ещё и коронавирус
Но ещё ни один не сказал поэт,
Что мудрости нет, и старости нет,
А может, и смерти нет.
1
Наши беды — от наших мыслей, мыслей, не всегда,
скорее никогда не сулящих положительных
умозаключений,
не могущих быть объективными ни с какой стороны,
ибо наши понятия сформированы относительными
вещами,
что и показывает нам окружающий хаос,
ставший более видимым с развитием технических
коммуникаций, обеспечивающих быстрое общение.
Но по-прежнему человек остаётся со своими
переживаниями наедине, воображая,
что его переживания — самые тяжёлые, трагичные,
не забывая известную истину: все люди несчастны
хотя бы потому, что всем предстоит покинуть этот мир.
У каждого, как говорится, своя судьба, и каждый
несчастен по-своему.
Мы не научились слышать другого, входить
в его обстоятельства, принимать к сердцу чужую боль,
чужие страдания, чужие страхи.
Оттого и не чувствуем друг от друга поддержки,
сочувствия и даже просто доброго слова.
Ненастье настигает нас, и мы, погружаясь в себя,
усиливаем своими мыслями душевную непогоду,
доводя себя до депрессии, занявшей чуть ли
не третье место в мире по количеству заболевающих.
Когда я была маленькой, то смотрела на взрослых
и думала: взрослые могут всё, так как они такие большие,
такие умные, а главное — добрые, как и врачи,
а врачи обязательно вылечат, спасут.
А теперь и не знаю, что и думать. Кто спасёт нас?
Кто спасет жизнь на земле? Грустно, тревожно,
а тут ещё и коронавирус.
«Жить — подготовить себя к смерти». (Монтень).
Это высказывание меня поразило в юном возрасте.
С тех пор готовлю себя, готовлю, но так и
не могу никак подготовиться.
2. Коронавирус
Враг незрим, и он повсюду,
В действиях своих — един.
По домам сидите, люди, —
Объявили карантин!
Мойте руки, шейте маски,
Дом держите в чистоте.
Остановим смерти пляски —
Враг незрим, но он — везде.
3. Волна вторая
Октябрь — ушел, насупив брови,
коронавирус волны второй
накрыл людей больной волной,
под маской скрыв улыбок бледность;
так снег сокроет листьев беглость
к земле от древа, ставших вровень
верхушек — с низом. За карнизом
иной листок остался сохнуть,
порыву ветра отдавшись пылко
(скорей бездумно, беззаботно),
продлиться в завтра для чего-то…
4. Невозвратность
Листьев горечь. Дым костров,
Утром — хрупкость под ногами.
Безрассудная любовь —
Поменялась полюсами.
Невозвратности мотив —
Выпевает шалый ветер,
Хладный воздух свеж и чист;
Отдаляет встречу вечер.
Зацепился жухлый лист
На кресте оконной рамы;
Малолетний пианист —
Без конца гоняет гаммы.
Съем пять фиников. Банан.
Говорят, что помогает.
Жизнь идет. Подъемный кран
Блок бетонный поднимает.
XXI век, но вирус
Мир бесшумно изменяет.
Соломона царский статус —
Надпись на кольце — смиряет.
5. Осенняя волна
Центрует осень,
Приближая холода.
Коронавирус
Усилил свои темпы
Размножения в телах.
Коронавирус.
Поэты утомились,
Им не пишется,
Мучает депрессия;
Муза дрожит от страха.
Вторая волна
Злее, выше весенней.
Коронавирус
Свирепствует повсюду,
Тренируя привычку.
6
Когда общаться стало невозможно,
Не каждый жаждет заглянуть в себя.
О пандемии говорить несложно —
Сжигает настроенье без огня.
Мечты, надежды — призрачные дали.
Сегодня — самый важный в жизни день!
Под Новый год желанье загадали?
Идти к свершению, трудиться — лень.
Насколько проще отпустить поводья —
Вершит пусть Немезида правый суд,
А лошади найдут свои угодья.
Для ездока опасен, труден труд
Ума, гуляющего в Интернете.
И взрослые становятся как дети.
7. В преддверье Рождества
2021-й. Пятое января.
Седьмого — праздник великий:
Рождение Иисуса Христа!
Народ его ждет православный,
В вере своей горя.
В преддверье Рождества
Так хочется улыбок
И трепета, и трепета в душе;
Так хочется любви, сочувствия и мира
И радости для всех, живущих на Земле!
На улице сыро. Погода
Аномальностью клонит в сон.
С привычным спорит природа:
Не снег, а дождь за окном.
Улыбки не видно под маской —
Мир изменил COVID,
Смотрю на людей с опаской —
COVID пострашнее, чем СПИД.
Настало время лихое —
«Невидимый» правит бал.
Совсем настроенье плохое:
Без маски вышел — пропал.
8. Предновогоднее
Декабрь. Год 2020-й. Огни на ёлках, мишура
и небо ночью в звездах ярких, как и прежде,
но снег не выпал. Детвора — вид из окна —
в количестве своём редеет. Онлайн-занятия
для нерадивых школьников куда приятнее.
Прохожих также поубавилось. Причина?
Пандемия. Ах, это для потомков объясненье,
а для нас, живущих упоминанье
режет уши, нарушая видимость спокойствия,
ввергая в бездну мрака, то бишь депрессию;
но души нежные не жаждут восхожденья к Всевышнему
в беспечности наивной: авось да обойдется,
пред Новым годом в невольном замешательстве:
земное кажется вдвойне дороже, а денег всё же жаль, и
миллиарды людей пред Новым годом в невольном
замешательстве:
земное кажется вдвойне дороже, а денег всё же —
жаль и
в 2022 год — с надеждою глядят на вакцинацию
в стремленье вернуться к прежнему укладу,
подарки к празднику заказывая в виртуальных
магазинах,
а также витамины Д, С, цинк, магний, кверцетин;
народом проверенные — барсучий жир и кедровое
масло для повышения иммунитета, готовя организмы
к неравной схватке.
Гостей же приглашать — не более шести! —
по-прежнему опасно и нежелательно! Вдруг
не поможет маска за праздничным столом,
не карнавальная, увы, а медицинская и даже — n95?
Так будем веселы, беспечны, вдохновенны, припомнив
Пушкина, его поэму, и пир устроим вопреки «чуме» с
названьем новым — covid 19; и встретим 2022 год
достойно, беззаботно и счастливы тем будем!
9. Мутант
Коронавирус
в накидке красной,
второй наводкой,
одетый в маски,
летучей мышью,
беззвучной сапой
гнездится в странах,
объятых страхом.
На сцену вышел
кровавый Джокер —
ракетой в небо
раздоры вносит.
Хвала Бэтмену —
игра, как в покер, —
коронавирус
косою косит,
гудки от «скорых»
сознанье сносят,
в кольце затменья
covid — знаменье?
Апокалипсис?
10
Мы готовимся, готовимся мы к Твоему Рождению.
Мы рады дарить и получать дары. Мы веселимся.
Да. Мы веселимся. Да… Пока. Сейчас… Здесь…
Шлем поздравления. Песни поем. Пляшем. Отдыхаем.
Едим много. Пьем. Впадаем в детство. Что там еще?
Огни зажигаем. Становимся добрее. И почти любим.
Любим почти всех. В Рождество. Твоё Рождество.
Оно повторяется раз в году. И раз в году мы празднуем
Твоё Воскресение… Воскресение после смерти.
Ты — воскрес,
Господи! Ты — воскрес!
«И смертью смерть поправ…» — воскрес!
Рождаешься Ты, Господи, год каждый не во дворце.
Нет, не в хоромах. И даже не в простом доме.
Рождаешься Ты, Господи, в пещере, скота среди,
голым, нищим. Нищим и голым. И на крест восходишь —
нищим, в набедренной повязке. Голым, по существу.
Голым и нищим. Так Тебя мы изображаем на своих иконах.
Что Ты нам этим хотел сказать? Хотел что? А мы и сейчас
не хотим понимать. Признаться себе не хотим.
Нам Твоих Даров мало и мало. Мало и мало.
Вот, если бы мы были уверены в возвращении сюда.
Обратно…
Отмечаем Рождество. Отмечаем. Не ведая, что творим.
Смотрим — и не видим. Читаем — и не понимаем.
Слушаем — и не слышим. Мы, Господи, собою заняты.
Каждый своей персоной. Нам некогда думать.
Некогда заботиться о будущем земли.
Этот пресловутый парниковый эффект,
Эта генная инженерия… Эта экология и разные
другие проблемы… Проблемы, созданные цивилизацией.
Мы понимаем. Понимаем, Господи, но разводим руками.
Мы надеемся на Тебя, Господи. Надеемся.
Мы не думаем, яко и птица. Спокойствие — это счастье.
Мы не думаем…
11. Lockdown
Тишины не хватает, не хватает досуга.
Суета, суета, суета.
Развлекай сам себя, не надейся на друга,
Окунись в Интернет, только там —
Пустота, пустота, пустота.
По душам разве можно? Одни эсэмэски,
Прикоснуться к экрану? Откуда тепло?
Отдалились друзья, и улыбки под маской
Не заменят открытое прежде лицо.
12
Венеры голос громче по утрам,
Эрот лукавит, поднимая фаллос…
Причины нет сподвижничить годам,
Ассоль приснится принц и алый парус.
И выйдя на крыльцо в стране любой,
Семимильярдный люд замрет от счастья,
Увидя свод над лбами голубой,
Узрев в лучах знак доброго участья.
Пан, Леший — словом, рать лесная
В чащобу устремилась отдышаться.
Богини, нимфы, словно птичья стая,
Уселись на ветвях, боясь спускаться.
Вода небес бежит в ручьи, канавки,
И почки порождают зелень скупо.
Шагнешь за дверь — облают тебя шавки,
И понимаешь: злиться на них глупо.
Улыбку заготовя в пику мрачным
И чем-то недовольным милым лицам,
Боясь прослыть в своих глазах ленивым,
Бежишь, вдыхая смог, не по столице —
По улице, до слез знакомой, невзирая
На «дзз-жжи» машин, снующих неизбежно,
Водитель, получив ключи от «рая»,
Тебя обдаст из лужи непременно.
Утрешься — и беги… Ведь эта малость
Не в состоянии ужалить твои нервы.
Вот Фридрих Ницше вызывает жалость,
Ужасны войны, Дракула и стервы.
И кризис (эконом.), нависший тучей,
Замучил, не давая отдышаться,
А в новостях — коронавирус, случай,
Которому бы лучше не случаться.
Захочешь среди хаоса, сумятиц
И неурядиц, пошлости суждений,
Петляя, прыгать, как весною заяц, —
Подальше в лес, без лишних рассуждений.
Найдешь себе укромное местечко
(Загрязнено, отравлено — не всё же?)
И, выйдя утром рано на крылечко,
Вздохнешь и крикнешь: «Хорошо жить, Боже!»
«И тяжко жить, инстинкту следуя, с рождения…»
И тяжко жить, инстинкту следуя, с рождения
заложенному в генах — рамка монитора.
Сдвижение пустот — на атомы распад,
соединенье снова в сладко-томном тренье,
терпение, смирение и вера в глубине — не праздная
и не для слабых, нищих духом, бедных горемык.
На ослике входящий «гол» — не нем, всё притчами
да притчами (разумным — разуметь), неспешно и
с любовью ко всему, ко всем, к Создателю и так…
К распятию — божественный удел — кресту,
а нам всю жизнь — под плахою, под мысли
хрупкий плен —
останется, останется душа — творенья след?
А нам — по тем же камешкам, не помнящим обид;
притупится заботушка от истощенья нервного,
а ослик цок-поцокает, увозит в неизбежное —
наследное, наследное, и все же — Вознесение.
Черты сотрутся. Камешки разбросанные собраны,
а Он плетёт невидимо — в сознанье —
Символ брошенный.
А он молчит
Триптих
И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.
О светло-грозные созвездия миров —
Сияющие ветвью виноградной;
Далёкие призывы вечных снов
Галактики — стремительно-туманной;
На грани вымысла; алхимика трудов,
Религий чудотворных отраженья,
Узримость света там, где тьма и ложь;
Где Вера прячется под шлейф сомненья,
Где солнца луч — сродни с лучом иным,
Пронзающим космические дали;
Где демократии всевластный господин
Познает горечь смерти и печали.
Величье образа Софии над землей
Витает среди спутников, тоскуя,
А Он молчит и воинство на бой
Не бросит в пекло сатанинского разгула?
Смири гордыню,
Опусти зрак вниз
Перед вратами
Страха и сомненья.
Четыре всадника
В пугающем обличье
Готовятся
(Медлительны движенья),
И поступь их
Не слышима;
Невидим
Разящий меч.
Год… 21-й.
Где тот Луч
Небесный?
По Вере —
Остановит
Смерть?
Мистическое рядом,
Да глазом —
Не увидеть, не прозреть.
Чувств — шесть,
Не развитых,
Как надо.
Игра стихий —
Игра зажженных свеч.
Где светоч мысли?
Усреднен и сглажен.
Где ум, могущий
Прозревать века?
Истории колодец —
Буро-грязен
И память человека —
Коротка.
Мы и время
Время меняется в соответствии нашего
отношения к нему, имея свойство
как замедляться, так и ускоряться,
и нам приходится замечать, что делает
время с человеком.
Рано или поздно мы покоряемся его
неизбежному Лику, повернутому —
в нашем измерении — в сторону
безотказности линейного движения,
ограниченного пространственным
пребыванием материи, безотносительно
к его течению в сознании мыслящих существ.
Даль небес
Этих давних потерь не слабеют огни.
Невзыскательность вкуса — утомленью сродни.
Летний день подкоптит нежность мягкую тел.
Возлежим на песке, отрешившись от дел.
В легкой ряби воды стайки рыбок снуют,
золотится песок, создавая уют.
В золотистости той затаилась тоска,
разобрать бы, о чем тихо шепчет река.
Хорошо так молчать и смотреть в небеса,
и над ухом жужжит то ли шмель, то ль оса.
…Лежать и всех жалеть,
всех пойманных, как птицы,
в живую тела клеть.
Иллюзии любви
Всё сон, всё обморок от жизни.
Девицы — робки и капризны,
Игривы, как Шопена скерцо,
Когда любовь пылает в сердце.
Ночами — мокрая подушка,
И мысль одна стучит в виске:
Меня он любит иль подружку?
И жизнь висит на волоске.
Что делать? Написать признанье?
Отправить почтой электронной?
Нет, не могу! Вот наказанье!
Как стать его женой законной?
Быть может, любит он другую,
Девчонок — хвост, хоть отбавляй!
О боже! Я уже ревную,
Влюбилась? Вот теперь страдай!
Сердца избытком чувств полны —
В сетях своих иллюзий мы.
В сетях своих иллюзий мы,
Не отличаем ложь от правды
И далеки от новизны,
День прожили — тому и рады,
А над Москвой встает заря,
Румянит улицы и Кремль,
Так просыпаются Земля
И Родина, которой предан.
Летают спутники вокруг
Единственной — на всех — планеты.
Не разобрать — кто враг, кто друг,
И порознь встречать рассветы.
Глобален мир. Неровен час —
Земля расколется на части,
И распри прекратятся враз,
Огонь сметет людские страсти.
Любовью мир души крепи.
О, трезвый разум, суть верни!
О, трезвый разум, суть верни,
Не дай погрязнуть в море чувств,
Холодность трезвую цени,
Гордыню замени на грусть,
На милосердье, на вину —
За то, что жаден, груб и зол
И глупости не объявил войну,
Правдивость выдал за позор
И совесть посадил на цепь,
И обуздал души порывы,
Воздвигнул самомненья клеть,
Поддался голосу наживы;
Нервозен, потерял покой,
Склонился в церкви пред иконой —
И тошно так, хоть волком вой,
Готов ли сердцем к жизни новой?
О, Бог мой, продлевая дни,
Развей границы ложной тьмы.
Развей границы ложной тьмы,
Змеёй вползающей незримо,
Не шелковому верь пути,
Обманчив тот, кто у кормила.
Леса стенают от пилы,
Осины опустили плечи,
Нам очи узкие милы?
Забыли, кто наши предтечи?
Но помним войны и потери —
Лихое время выдал Кронос,
Как наши матери седели,
Сынов оплакивая в голос.
И без молитв — Христово тело
На раз взрывалось вместе с Храмом,
И по доносу шилось дело,
И дни наполнились кошмаром.
И ложно разносили вести —
Ущербность хитроумной лести.
Ущербность хитроумной лести
Приблизит явного врага,
В желанье затаенной мести
Наставит «дружески» рога.
Терзают ум и сердце чувства,
От льстивых слов — берут в полон,
Как обольстительно искусство —
Раскольников, Наполеон.
Известны Яго и Сальери,
«Медея», «Гамлет», «Царь Эдип»,
«Тартюф» — комедия Мольера…
Мешок Пандоры взят в кредит?
Нежны тургеневские девы,
Влюбленность — копия из книг,
Умны, красивы, совестливы,
Притягивают, как магнит.
Книг обольстительный бальзам
Отвергни, как самообман.
Отвергни, как самообман,
Лжеца восторженные речи,
Приобретешь, как наркоман,
Зависимость, стремленье к встрече,
Чтоб слушать сладостный бальзам —
Поток слащавый восхвалений,
Не верь, не верь, прошу, лжецам,
Не поддавайся разным мненьям,
Которыми богат так Интернет,
Способствующий развлеченью,
Снимая на табу запрет
И упрощая обученье,
Внося и хаос, и раздор
(Земля есть плоскость, а не шар)
Писать так — это ль не позор?
Обман, безумие, кошмар!
Не доверяй лжецам и лести,
Процеживай сквозь сито вести.
Процеживай сквозь сито вести,
Упор бери — на позитив.
Решать проблему легче вместе,
Усиливая креатив.
Грядёт эпоха цифровая,
Застрянет человек в сетях —
Иллюзии ведь краше рая,
В реалии — тревога, страх.
Влюбить в себя на расстоянье
(Не виден издали объект),
Так тяжелы любви страданья
И дорог присланный букет
Из красных роз — по Интернету
С припиской: «сладеньких» стихов,
Сердечек, смайликов, приветов,
И тысяч двух любовных слов.
Не поддавайся на обман,
Рассеивай любви туман.
Рассеивай любви туман,
Не поддавайся обольщенью,
Не заводи легко роман
И подвергай слова сомненью.
Так попадает птица в клетку,
Доверчиво клюя зерно,
Так в Казино игра в рулетку
Введет в растрату всё равно.
Проникнет в сердце лести слово,
Совьёт уютное гнездо,
И… девушка на всё готова —
От поцелуя и до… до…
До свадьбы путь, увы, не близок,
Свернуть налево же — легко,
Поступок, правда скажем, низок,
А счастье — за другой ушло.
И всё ж готов лжецу поверить.
Пытайся не словами мерить.
Пытайся не словами мерить,
Ведь страстный лепет обещаний
Склоняет неизменно верить
В любовь — без жалоб и страданий,
А мир опасен и жесток
(Не дорасти до коммунизма).
Сверчок, запомни свой шесток
В век возвращенья прагматизма.
Делами славен человек —
Душевность, совесть, милосердье?
Замена чувства — интеллект
Искусственный, в том нет сомненья.
Ракеты, киборги, криптовалюта…
Нам обещают равноправье?
Век XXI — век науки
И толерантности признанье.
Цени и проверяй не слов елей,
А делом — истинность вещей.
А делом — истинность вещей
Определяй, не будь обманут.
Непросто жить среди людей:
Что думают — навряд ли скажут.
Порядочность, увы, медаль
С двуликим Янусом как знаком.
Из моды вышла пастораль,
Чуть просмотрел — и стал рогатым.
В делах рассматривай пример
Достоинства для подражанья,
Пусть обещает кавалер
И выполняет обещанье.
Когда же паутиной слов
Паук опутывает жертву,
Отбрось сновидческий покров,
Презреньем отвечай на клятву.
А если лжец начнет хвалить,
Не торопись беспечно верить.
Не торопись беспечно верить,
Не поддавайся сладкой лжи,
Ищи возможность сердцем сверить,
Умом разрушить миражи.
Вступая в эру технологий,
Созданья мировых сетей
И общества сверх потребленья
И сверх абстракции идей,
Включая перенаселенье
И загрязнение среды,
Разноречивость взглядов, мнений,
Нехватку в Африке воды…
Апокалипсиса предтеча —
Конфликт глобальный интересов…
Индейская правдива притча —
Богатству нет противовеса.
Не жди хороших новостей,
Анализируй опыт дней.
Анализируй опыт дней.
Любовь нас делает слепыми.
При ярком солнце не видней
Изъяны лести и гордыни;
Морщину видишь меж бровями
И впалость щёк, и узость губ.
Характер познаёшь годами,
Но запоздалый тот недуг
Не вылечить под старость лет.
С умом же действуй, будь смелей,
Проверь — счастливый ли билет
Ты вытащил? Достоин ль королей?
Принцесса или же простушка
Тобою крутит, как волчком,
И ты в её руках — игрушка,
Чтоб не раскаяться потом.
Ум чувства обуздает навсегда,
И сможем ль мы любить тогда?
И сможем ль мы любить тогда?
Амур стреляет без разбора.
Бывает и любовь слепа,
А страсть — предмет войны, раздора.
Кармическая цепь веков…
Поможет страждущему вера?
И сколько мыслей, сколько слов!
И гильотина — страха мера.
Парис Елену похищает,
Как Бык — красавицу Европу;
Детей Медея убивает.
Тигр разрывает антилопу.
Принц датский Гамлет у Шекспира —
Трагедия любви и власти?
Яд, сумасшествие, рапира
И смерть, когда взыграли страсти.
Так стоит ли влюбляться, господа?
Кто мне ответит словом «да»?
Кто мне ответит словом «да»?
«Хотят ли русские войны?»
Границы защитим всегда
Геройски, Родине верны
И слову — верность, справедливость
(«Земля — народу! Хлеб — голодным!»),
И милосердие, и милость,
И слову важному — правдивость.
Смешались краски. Осень пылко
Монеты нищим раздаёт.
И вторит эхо крику гулко,
Не тает на вершине лёд.
Иллюзии милее правды.
В туман уходят корабли.
И слову доброму мы рады
И запаху родной земли.
И говорим, не строя козни, —
Всё сон, всё обморок от жизни.
Всё сон, всё обморок от жизни.
В сетях своих иллюзий мы,
О, трезвый разум, суть верни,
Развей границы ложной тьмы,
Ущербность хитроумной лести, —
Отвергни, как самообман,
Процеживай сквозь сито вести,
Рассеивай любви туман,
Пытайся не словами мерить,
А делом — истинность вещей,
Не торопись беспечно верить,
Анализируй опыт дней!
И сможем ль мы любить тогда?
Кто мне ответит словом «да»?
Эхо отражений
Отраженьями падает эхо.
Величаво застыли вершины.
Вечереет. Прохладно и тихо.
Луч последний ласкает долины.
Разжигают костер альпинисты.
Разбивают рядом палатку.
Завтра в горы, улыбки — лучисты.
Выпьют чаю, споют для порядка
Под гитару негромко втроём.
Жить порою бывает несладко,
По дороге какой ни пойдём,
Устаёт не машина — лошадка.
Шелестит в такт гитаре полынь,
Прибывая, сгущается синь.
Прибывая, сгущается синь,
Рассыпаются звёзды по небу,
И к телам подбирается стынь,
Тишина отмечает победу.
Гаснут угли, как эхо в горах,
Но ещё можно руки погреть.
Крик вдали превращается в страх,
Принуждая мгновенно вспотеть.
Выстрел громом пронёсся в ушах.
Мысль о доме приводит к теплу.
Просит мира в молитве монах,
Не приемля ни лесть, ни хулу.
И латают пространства прорехи
Отголоски лучистого смеха.
Отголоски лучистого смеха
Проникают в просторы небес,
Для души утомлённой — утеха,
Свет и радость — над тьмой перевес.
Ночь темна, но рассвет неизбежен,
Золотятся в предгорье луга,
И обзор горизонта — безбрежен,
И по небу плывут облака.
Гор гряда нависает над бездной,
Отвергая «галдёж» городов,
Рядом Шамбала мыслью безбрежной
Открывает пространства миров.
Шорох листьев и птиц в небе клин
Предваряют осеннюю стынь.
Предваряют осеннюю стынь
Лета бабьего дни золотые.
Служба в церкви. Молитва. Аминь.
Дышат холодом горы немые.
Ускользают минуты в песок,
До вершин дотянуться непросто.
Каждый день — как взведённый курок
От рождения и до погоста.
Беспокойство, усталости сплин…
Лучше было вчера, чем сегодня?
Доживая до первых седин,
Вспоминаешь о прошлом невольно.
Ощущенья и мысли — туманны,
Наготове сквозные обманы.
Наготове сквозные обманы —
Ближе к ночи плывут над рекой,
У влюблённых все мысли туманны,
И сердца покидает покой.
По весне у берёзы серёжки,
Сок стекает по белой коре;
Начинают посадку картошки,
Петухи голосят на заре.
Светлый взгляд одарит надеждой,
Ждёт за городом тишь, благодать.
Открывается мир безбрежный,
Легче с песней по жизни шагать.
Начертанья узришь городов
Там, за зыбью уснувших лугов.
Там, за зыбью уснувших лугов,
Пролетает орёл быстрокрылый.
И виднеется стадо коров,
Слышен окрик старухи сварливой.
И скучает пастух молодой,
Представляя себя бизнесменом,
А коров, всё одно, — на убой,
Говорят, только Слово — нетленно,
И от мысли оно рождено,
Слово с мыслью слиты мгновенно,
Света скорости явно равно,
Отразилось в цифрах Эйнштейна.
Но — когда после праздника пьяны,
Муравеют, дымятся туманы.
Муравеют, дымятся туманы,
В мыслях пьяных — шатанье, разброд.
Из загона выходят бараны,
Ешь на завтрак мясной бутерброд,
Постарайся стать сильной, красивой,
Накачай ноги, грудь и живот,
Станешь страстной и мужем любимой,
Постареешь — другую найдёт,
А любовь — это синяя птица,
За которой послал Метерлинк.
Над душою придётся трудиться,
Предрекает египетский сфинкс.
Ляжет снег, как всегда, на Покров —
Нескончаемых стран, городов.
Нескончаемых стран, городов
Под крылом самолёта — стихией,
Где зелёное море лесов
И «курящие трубку» Курилы.
И китайцев — по пальцам не счесть.
Время скачет, похоже, назад.
Павшим воинам — слава и честь!
Ленинград, Москва, Сталинград!
ДНК, кванты, гены, нейроны…
Заключается мир в голограммы,
Не нужны глобалистам патроны.
Концентрация — на нирване.
Жить комфортнее вроде бы стало,
Вечер. Тени ложатся устало.
Вечер. Тени ложатся устало…
В овощах — дефицит минералов.
Выпил чаю — глядишь, полегчало,
Ананаса желаешь, омара.
Жизнь проносится поездом скорым.
С каждым годом быстрей и быстрей.
Дни мелькают счастливым повтором —
Среди родственников и друзей.
А душа? Так она мастерица —
Упорхнёт, не оставит следа.
Молоко, святая водица,
Хлеб да каша… Простая еда —
Продлевает — с верою — дни,
С мигом каждым длиннее они.
С мигом каждым длиннее они —
Те секунды, что длит расставанье.
Семафор зажигает огни,
Обрывает объятье прощанья.
Дни разлук — тяжелее вериг,
Но друзья нас забудут едва ли —
Вместе сотни прочитано книг,
С разговорами зори встречали.
Ничего, если друг вдалеке, —
Связь ведется по Скайпу и в снах,
В одной лодке плывём по реке,
Нить судьбы держим крепко в руках.
Вот и Эос прекрасная встала —
Поднимается вверх покрывало.
Поднимается вверх покрывало
Из невидимых нитей судеб.
Муж жене говорит, что достала —
Снова нет ничего на обед.
Жить в вибрациях низких несложно —
Поработал, поел и в постель.
Что о будущем? Как-то тревожно,
Но серьёзно задуматься лень.
Что грехи? Замолить пред иконой,
Легче станет, тревогу — долой.
В стае проще, чем белой вороной
Оставаться, не втиснувшись в строй.
Грубым словом любовь не сгуби,
Хаос мыслей — цветные огни.
Хаос мыслей — цветные огни,
В голове мельтешат бесконечно.
Хоть ругай себя или вини,
Время тратишь — не деньги! — беспечно.
Лишь в покое — минута длиннее,
Изменяется жизнь на глазах,
И становишься мягче, добрее,
Отступают тревога и страх.
Позитивно, советуют, мысли,
Каждый год — по ребенку рожай,
Не сосиску ешь утром, а мюсли,
Цель поставь — переплюнуть Китай.
Не ударь перед будущим в грязь,
Разрывая невидимо связь.
Разрывая невидимо связь,
Устремляется дух к небесам.
Трезво мыслит «премудрый карась»:
Не земля, а вода — вот мой храм.
Мысль и слово навечно слились.
Есть ли время вне нашей Земли?
Что первично — гордыня иль спесь?
Зло с добром по краям развели.
Разум с чувствами борется вновь,
Не унять в теле дрожь возмущенья,
Совесть, долг — иль измена, любовь?
Труден выбор, терзают сомненья.
Чувства снова берут свою власть —
Вверх стремятся, огнями светясь.
Вверх стремятся, огнями светясь, —
Чувства требуют выход наружу,
Жить спокойно, с молитвой, смирясь —
Легче вынесешь зимнюю стужу.
Альпинисты спускаются вниз,
Запах хлеба, дымок от костра.
Повторяется песня на бис —
И со струнами пальцев игра.
Солнце луч посылает прощальный,
Подбирается холод к спине,
Миг сверкает бокалом хрустальным,
Жадность жизни познав на войне.
Песнь закончилась радостным смехом,
Отраженьями падает эхо.
Отраженьями падает эхо,
Прибывая, сгущается синь.
Отголоски лучистого смеха
Предваряют осеннюю стынь.
Наготове сквозные обманы —
Там, за зыбью уснувших лугов,
Муравеют, дымятся туманы
Нескончаемых стран, городов.
Вечер, тени ложатся устало,
С мигом каждым — длиннее они
И плывет над землёй покрывало —
Мыслей наших цветные огни,
Разрывая невидимо связь,
Вверх стремятся, огнями светясь.
Метаморфозы дня
В мерцающих метаморфозах дня —
деревьев и цветов оттенки различимы.
С улыбкой сквозь очки смотрю вокруг,
умиротвореньем до краёв день напоён,
в фонтане радуга цветистая сияет,
хор птах беспечных заливисто поёт
хвалу любви. И благость в сердце, и покой,
и благодарность!
Чудо дождя
И вот он — дождь! Дождь — очищающий,
освежающий, омывающий, вселяющий спокойную уверенность в одинокую потерянность
во всеобщности значимых деталей и в то же
время дающий
возможность, расслабившись для краткого отдыха
(пополнение энергии), призвать силы душевные
к новому созидательному действию,
направленному для осознания любви,
разлитой вовне, — величии и великолепии
проявлений природы, и с вполне
осознанной неожиданностью,
вдруг явственно различить
превосходство перворождённого,
ещё до адамовского дождя,
оставляющего отражение
от всполохов молний,
раскатов грома
на моментальных
слепках восприимчивого
сознания без уверенности
в долговечности оных;
в кратком временном отрезке грозового ливня —
различить древнейшего врачевателя,
дающего невыразимое чувство
умиротворения,
открывающего второе
дыхание для
преодоления
тревоги,
страхов,
сомнений;
дающего
отдох —
но-ве —
ние…
И в
этом —
чудо
дож —
дя.
Птица
Ах, друг мой, время летит, как птица,
Любовь невозвратная ночью снится,
А птица та — неба земного скорость,
Взрыхление почвы, осенняя морось;
В потоках задуманных дел — вертикали,
Как мало мы сделали, что обещали,
А птица летит… и — в одном направленье,
И нам бы за ней и поймать бы везенье,
А птица с годами летит всё быстрее,
Ах как бы замедлить, замедлить движенье!
В разрозненных спектрах — смятенье сознаний,
Колышется море любовных признаний…
Настанет момент — и для каждого птица
Двойною спиралью в других повторится,
Настанет момент — и крестом всех разлук
Взметнётся… и вырвется птица из рук.
Звучание высокое частот
Звените —
Космоса творенья!
То струны золотой
Любви!
Воспойте творчество
Единого
В рассвете утра —
Блеске красоты,
Земной младенчества
Купели вдохновений,
Для возрожденья
Жизней — всех уровней,
Закона сохранения
Энергии первичной
Всех уровней,
Творящей естество,
Бессмертия времён —
«Ничто» и «Нечто»,
Разделяя переходом,
Форм видимых
В неощутимость,
Недоступность
Для чувств пяти,
Замкнувшихся в кольцо
Материи бесспорной,
Готовых повторяться
В хаосе структурном
Перехода «Нечто»
В «Ничто» — науку
Постижения Любви,
закона двуединства —
Борьбы добра и зла,
Скользящих по спирали —
ДНК неизменным
Направленьем —
Совершенству,
Бессмертия —
Частот высокого
Звучанья,
Где «Нечто» и «Ничто»
Объединились со
Всевышним
В Космосе едином.
«Оттай душой от холода среды…»
Оттай душой от холода среды,
Усталость по подушкам раскидай,
Забудь уколы зависти, вражды,
Уму и сердцу, телу отдых дай;
Уйди в былое, вспомни, погрузись
В мгновенья, прожитые в восхищенье,
В них задержись и ими насладись,
В прошедшем отыщи души забвенье;
Заполни красотой своё сознанье,
Купаясь в счастья солнечных лучах,
Рассей по ветру, утопи свой страх.
Когда же благости усвоишь знанье,
Тревогу-льдинку растопи,
А всё тяжелое — заспи.
Оглавление
- Трепет струн
- Дачные места
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Земное о земном предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
