Стратегия оборотня. Космическая академия

Тальяна Орлова (2018)

Она бесстрашна и умна.Он — враг всего, что ей знакомо…Даю делают соучастницей преступления. А во снах ее преследует образ — слишком идеальный, чтобы быть реальным. Разве могло обойтись без протестантов — главной угрозы обществу?Первая книга дилогии «Стратегия оборотня». При создании обложки использовано изображение с сайта shutterstock

Глава 2

Настроение у подруги не испортилось. Она и за обедом щебетала, что мой гормональный передоз надо срочно устранять. Желательно с помощью симпатичного старшекурсника, конечно. А можно пойти ва-банк и напрямую обратиться с нижайшей просьбой к Эрку. Вообще-то, обычно Триш не отличалась такой ироничностью, но сегодня ее отчаянно несло. Хоть она и прикрывала все искренней заботой обо мне. Но последний ход был явным злорадством, не приукрасишь. Ей ли не знать, что я теряюсь, когда в одном предложении звучит «Эрк» и «нижайший»? Или «обратиться». Да какое угодно слово вместе с его именем выбивало меня из колеи!

История эта началась еще до обучения. Мы с Триш прилетели в Неополис, столицу всей Системы, из сравнительно небольшого города, тоже расположенного на Земле Первой, чтобы попытать удачу. И уже тогда договорились, что или поступаем в академию вместе, или вместе пытаем удачу где-нибудь еще. Население столицы приближалось к миллиарду, и для нас, после двухмиллионного провинциального городка, это было слишком непривычно. Мы и раньше дружили, а уж в подобном муравейнике вцепились друг в друга, словно были родными сестрами. И хоть раньше мы иногда ссорились, но здесь уже никогда не позволяли мелким стычкам вырасти в серьезный конфликт. Ближе все равно никого не было.

Военно-полицейская академия номер один по праву считалась одним из самых элитных учебных заведений Системы Освоенных Территорий. Ее выпускников обычно ждала выдающаяся карьера — сначала по распределению, а потом по заслугам. Но мало кто из поступивших мог продержаться все восемь курсов. Принимали-то совсем детей — двадцатилетними. Конечно, в процессе кто-то и сам понимал, что выбрал не ту стезю, кто-то сдавался после четвертого курса — когда начиналась практика в местной полиции, а кого-то отчисляли, если не справлялись с нагрузкой. Но мы с Триш уже несколько лет бредили этой мечтой, потому и решили рискнуть.

Я-то из нашей общей гимназии везла и аттестат с отличными баллами, и грамоты со спортивных соревнований, и рекомендации от директора и преподавателей. Но у Триш ситуация была заметно хуже. И когда она справилась с экзаменами, счастью нашему не было предела. Мы вместе, как и планировали, стали курсантами. Сами приемные испытания заключались в десятках зачетов, физических, медицинских проверок и обязательного теста на профпригодность. Во время этих многодневных мучений профессорам и врачам помогали шестикурсники, одним из которых и был Эрк. Возможно, только благодаря ему Триш справилась блестяще — видя ее волнение, курсант Кири подкинул пару полезных советов для заключительного и самого важного теста:

— Они будут кричать на тебя. Возможно, бить. А ты расслабься. Вот просто отпусти себя и притворись, что ты уже померла. Трупу ведь все равно, что с ним делают. И хороший солдат должен уметь держать себя в руках — в этом и есть первая проверка на пригодность к профессии. А, ну если будут спрашивать, то оживай и отвечай. Как будто ты уже не труп.

Совет, полученный от Эрка, вроде бы и не содержал ничего особенно ценного, но зато создал у Триш особый настрой. А я же глаз от него отвести не могла — с самой первой минуты знакомства. И когда он наклонялся, чтобы налепить на мой лоб индикаторы, и когда улыбался, подбадривая — тогда уже первая влюбленность могла только крепнуть. Потрясающе красивый: брюнет с темно-зелеными глазами, высокий, стройный, но даже под униформой было заметно его восхитительное тело. Голос притом всегда спокойный и мягкий. И самое главное — на рукаве желтая нашивка. Это означало, что Эрк награжден за какую-то операцию. И пусть у курсантов нередко после начала практики появлялись такие нашивки, но именно его отметка сводила меня с ума.

Увидев списки зачисленных абитуриентов, я от радости обезумела. И тогда решилась — какой же из меня выйдет профессионал, если кишка тонка подойти и признаться в своих чувствах? Ну, я и призналась. Вот просто взяла Эрка за руку, отвела в сторону и решительно заявила:

— Ты мне очень нравишься!

А парень посмотрел на меня странно — вот впервые так посмотрел: вроде бы без раздражения, но с полным недоумением, улыбнулся натянуто и заявил:

— У меня есть девушка. Если ты мое внимание расценила как романтическую симпатию, то приношу за это свои извинения.

И поспешил скрыться. Я его даже на торжественном собрании не увидела. Моя самооценка летела в пропасть. Нет у него никакой девушки! Это я знала точно — мы с Триш предварительно разведали этот вопрос. Кто-то называл красавчика Эрка бабником, кто-то клеймил гада Эрка равнодушным циником, кто-то подозревал, что он вообще в постели разбора не знает — ни пол, ни даже вид ему не преграда, но все сходились в одном: постоянной девушки у него нет и никогда не было. Он меня просто отшил, не придумав ничего более вразумительного.

Посчитал малолеткой? Так бы и сказал! Хотя пять лет — вообще не разница в возрасте. Просто не понравилась? Я считала себя довольной симпатичной — многие парни из гимназии за мной увивались, да и взгляды на себе я ловила вполне определенного толка. Конечно, вкусы у всех разные, но вряд ли кто-то назвал бы меня уродиной: каштановые, немного вьющиеся волосы, большие глаза, хорошая фигура. Я всегда гордилась тем, что унаследовала мамину внешность — а она даже сейчас, когда ей за восемьдесят, от женихов отбиться не может. Представляю, что было лет двадцать назад, до того, как она родила меня. Однако после такого резкого отказа я ничего с собой поделать не могла — доселе неведомые комплексы упали на плечи и давили, давили, давили. А может, ему Триш понравилась — худенькая голубоглазая блондинка. Многие мужчины предпочитают хрупких девушек. Об этом тоже лучше сообщил бы прямо! А то оставил меня со своими ненужными объяснениями, чтобы я перемалывала в уме, все сильнее понижая самооценку.

С тех пор я Эрка Кири избегала. В коридоре сворачивала, на общих тренировках уходила в другой конец зала, в тренажерке сначала оглядывала всех присутствующих и заходила, только убедившись, что его нет. Моей психике это очень было нужно: забыть о позоре. Моя влюбленность обернулась толстым слоем ненависти, и так жить было проще. Почти весь учебный год у меня все прекрасно получалось! Вот, правда, Триш зачем-то напомнила. Я скривила мину и буркнула:

— Забудь про Эрка. Его не существует.

Она было рассмеялась, но отвлеклась на шум. Я тоже посмотрела в противоположную сторону огромной столовой.

— Одира опять достают, — обозначила подруга, будто была диктором на новостном канале, вынужденном словами проговаривать очевидное.

И раз от сонливости спасает движение, этим методом дотянуть до вечера я решила воспользоваться. Мы уже закончили с обедом, поэтому я уверенно встала. Направилась к шумной группе. Один из задир орал громче остальных:

— Чего расселся, ракшас? Здесь место людей, а не нежити!

Я подлетела сбоку, рванула идиота за волосы назад и пнула под колени. Он с шипением упал. Триш тоже уже была рядом — она просто встала перед одногруппником-оборотнем, будто пыталась прикрыть собой. Но это ощущение было ложным — не его мы спасали, а этих бездарей. Ракшас, если все же выйдет из себя, без труда сложит в аккуратную кучу их всех. А когда кураторы опросят свидетелей, то выяснят, кто был зачинщиком, и тем достанется повторно. Подобную тупость ничем, кроме переизбытка тестостерона, объяснить невозможно.

— Кому еще не нравится курсант Вейр? — наконец-то дав волю накопившемуся раздражению, я истошно вопила. — Вы спятили?

Ну а идиот с тем же задором орал на меня, обзывая шлюхой для оборотней и постельной игрушкой извращенца. Учеба у нас напряженная, иногда надо хоть так выплеснуть эмоции и обменяться парой ударов.

— Тс-с, куратор, — раздалось короткое предупреждение со стороны.

Я моментально отпустила захват и выпрямилась. Мой придурочный соперник тоже застыл, вытягивая руки по швам уже на развороте.

— Что здесь происходит? — грозно спросил подошедший мужчина.

Этот куратор был суровым мужиком — бывший полицейский, получивший лет тридцать назад серьезную травму, которую не удалось устранить полностью. Нашивки на его рукаве впечатляли. Теперь он уже не мог участвовать в операциях, но неплохо справлялся и с нынешней должностью. По меньшей мере, нас трястись заставлял похлеще, чем когда-то преступников.

— Ничего не происходит, сэр! — отчеканила Триш.

— Разговариваем с девушками, сэр! — подхватил и мой идиот.

— Врете? — куратор прищурился.

— Никак нет, сэр! — сразу несколько голосов, в том числе и мой.

Он двинул одним плечом и ушел, слегка прихрамывая. Компания мгновенно рассосалась в разных направлениях. Мы с Триш повернулись к одногруппнику — Вейр по-прежнему сидел за столом и даже позы не изменил.

— Вы серьезно считали, что мне нужна помощь?

Подруга ответила за нас обеих — она всегда отличалась большей дипломатичностью:

— Нет, Одир. Но мы учимся в одной группе. Кем бы мы были, если бы не отреагировали?

Объяснение прозвучало исчерпывающе. Каждый живущий знал, что сплоченность — основа стабильности. А уж курсантам нашей академии чувство единства прививали особенно тщательно. Оборотень бегло улыбнулся и вернулся к своему обеду.

Мы с Триш вышли из столовой и направились на улицу. Еще достаточно времени до следующего занятия, чтобы успеть подышать свежим воздухом. Неожиданно подруга удивила странным предложением:

— А давай в следующий раз сядем с ним за один стол? Почему ему приходится всегда быть в одиночестве?

— Ты знаешь почему, — легко ответила я, поскольку как раз эта тема не требовала сложных измышлений.

Подруга не унималась:

— Разве это справедливо? Да, он оборотень. Но ни он, ни его семья не выступали против закона. Его отец — дипломат на Земле Пятой, ты знала? Уважаемый… — она споткнулась на подборе слова, — не-человек. И сам Одир свою жизнь посвятил служению порядку. Никак не могу понять, почему этого недостаточно?

— Стереотипы, — подумав, ответила я. — Ну хорошо, давай в следующий раз сядем к нему. Это даже прикольно — позлить всех вокруг!

Триш заметно обрадовалась. Из нее в будущем получится превосходный миротворец или дипломат. Для выпускников академии и такая карьера не была редкостью. После недолгих размышлений подруга огорошила не столь уж очевидными выводами:

— Вот и славно! Всем покажем, что нам плевать. И будем делить… к-хм… существ по поступкам, а не видам! К тому же он просто милый и симпатичный парень.

От последней формулировки я вросла в землю и рот разинула. Да сама Триш не могла себя пересилить и назвать Одира человеком, но зато разглядела его внешность? Если уж откровенно, то если бы он не был оборотнем, то вполне мог привлечь и мое внимание. Кареглазый шатен, очень широкий в плечах, но притом не производящий ощущения грузности — полностью в моем вкусе. Но ракшасы, насколько мне известно, и не бывают уродами. Ведь это и есть их природа — привлекать. Однако каждая девушка в Системе Освоенных Территорий это знала и сразу ставила границу: это не та красота, которую можно оценивать. Вот, например, снежные барсы, которые живут на Земле Третьей — невероятно красивые звери. Даже на видео глаз отвести невозможно от их грации и блеска шерсти. Но ведь никому не придет в голову влюбиться в снежного барса или другое прекрасное животное! Так происходило и с ракшасами: их красоту видели, но не воспринимали. Все знали об их склонности к извращениям. Некоторые, самые безумные, ненадолго связывались с ними — испытать новые ощущения, но и они со временем сбегали. И насильников среди ракшасов было больше, чем среди всех остальных рас вместе взятых. Они вообще на сексе помешаны, больные. Но легальные оборотни держали себя в руках — или обзаводились гаремом, или развлекались только с себе подобными. Да и не производил пока Одир впечатления невменяемого извращенца. Наверное, потому что еще совсем молод.

А Триш уже переключилась на другую тему:

— Пойдем в пятницу в клуб! Не спорь, Дая! Пока ты сама себя с ума не свела. Или от своего гормонального кризиса тоже во сне собралась избавляться?

— Уж точно не в клубе, — обозначила я твердую позицию.

— В клубе с кем-нибудь можно познакомиться!

Я усмехнулась.

— Ну да, представляю себе. Лучше уж во сне. Или вон, с Одиром — он ведь должен быть всегда готов?

Хотя бы эту шутку Триш оценила и громко рассмеялась.

* * *

Клубы, как и оборотни, делятся на узаконенные и не очень. Примерно в том же соотношении. Однако таких же принципиальных различий между ними нет. Притом в легальные государственные клубы редко заглядывает молодежь. А кому понравится веселиться на глазах у десятка полицейских и пить безалкогольные коктейли? Это места отдыха семейных пар и совсем незрелых подростков, которым родители впервые разрешили «потусить». Гарантия, что отдых не закончится неприятностями. Цвет пояса на одежде показывает, насколько человек настроен на знакомство. Красный оттенок говорит, что девушка или парень заняты. Даже если их партнера нет поблизости, то могут утащить в полицейский квадрат после обычной попытки познакомиться. Зеленый пояс, наоборот, свидетельствовал о том, что сегодня отдыхающий мечтает не только потанцевать, а в идеале получить длительные партнерские отношения. Чаще всего получали они только одну ночь интима, но в эти вопросы полиция вмешиваться уже не могла — никто ж насильно зеленый пояс на бедную брошенку не надевал. В государственных клубах продавались также легкие психотропы и секс-услуги — конечно, только для тех, кому исполнилось двадцать пять. В общем, отличное развлечение для стариков.

В остальных заведениях было заметно шумнее, но и там довольно безопасно — внутренняя охрана следила за порядком. Здесь и спектр услуг разнообразнее, и психотропы другого уровня воздействия. Но ничего особенно ужасного не грозило, если посетитель сам с головой. Правило одно: не запихивай внутрь ничего подозрительного — будь то яркая таблетка или член симпатичного нового знакомого. Однако эти правила действуют в любой ситуации, а не только в развлекательных клубах.

Мы с Триш выбрали негосударственное заведение под названием «Ромарио» — ближайшее к академии и потому являющееся самым популярным местом отдыха курсантов. Мы тоже там были завсегдатаями: танцевали, отдыхали, иногда выпивали по коктейлю, знакомились с кем-нибудь, но никогда эти знакомства не выходили за границы клуба.

И как будто звезды сошлись в неудачном месте: именно сегодня там присутствовал Эрк. Я сразу выхватила из сотен лиц компанию знакомых — шестикурсники собрались за одним столом недалеко от входа, а уж разглядеть среди них того, которого видеть хотелось меньше всего, не составило труда. Триш мгновенно оценила мою реакцию и проследила за взглядом.

— Хватит уже, Дая! — прикрикнула она. — Сколько можно его избегать?

— Еще два курса, — обозначила я, как аксиому. — После этого он выпустится, и мы уже вряд ли встретимся. Вот тогда можно и притвориться, что я никогда перед ним не позорилась.

Триш скривилась.

— Нашлась тут тоже, опозоренная. Он уже о твоем признании забыл, но ты продолжаешь мусолить, никак отпустить не можешь. Несколько месяцев прошло! Или ты просто до сих пор в него влюблена? Тогда да, тогда продолжай психовать.

Я захлебнулась воздухом от возмущения.

— Влюблена?! Как раз наоборот! Видеть его не могу, неужели неясно?

Триш ухватила меня за локоть и поволокла вглубь, издевательски приговаривая:

— Вот и докажи, что тебе все равно. А то пока я вижу только искры из глаз — это любовь, не иначе.

— Триш, я тебе руку сломаю!

— Не сломаешь, — хохотала подруга. — Потому что это правда. Я же просто пошутила, но разошлась-то, разошлась. Видать, в самое яблочко прилетело.

— Неправда!

— Ну-ну. Еще громче об этом проори.

К счастью, глупая перепалка закончилась, когда она увлекла меня за звуковую завесу, где играла музыка — настолько громкая, что препираться дальше можно было, только тесно обнявшись и крича друг другу в уши. А у меня не было желания обнимать Триш прямо сейчас.

У барной стойки опрокинули по коктейлю, после чего я вынуждена была признать — не так уж и плохо. А среди такой толпы присутствие Эрка можно запросто игнорировать. И раз барабанные перепонки рвутся от технотронного ритма, то можно и потанцевать — древнейшее развлечение людей любой эпохи, любого статуса или вида. Мы с Триш надели зеленые пояса — это означает, что каждый может попытаться, но пусть на всякий случай будет готов к резкому отказу.

Парни вокруг нас крутились — и я, и Триш умели привлечь к себе внимание. Многочасовые спортивные тренировки даром не проходят, а врожденная женственность делает остальную работу. К тому же здесь мы не были выряжены в обтягивающие черные комбинезоны — форму курсанток, потому струящиеся короткие юбки и высокие каблуки добавляли каждому движению изюминки, которую невозможно воспроизвести в другом наряде. Танцы на грани фола — с мимолетными касаниями и улыбками. Ничего не обещающие, пока не прозвучат имена. До знакомства девушка может позволить себе какой угодно флирт, но после знакомства любой имеет право озвучить свои желания, а второй должен их либо принять, либо отвергнуть. Чтобы повысить вероятность успеха, парни сначала рисовались — пытались понравиться до произнесения имен. А в таком шуме и не познакомишься. Потому им пришлось бы вытаскивать нас в первый зал, и пока ни один не осмелился.

И я крутилась, отпустив свои заботы, неприятности на учебе или необходимость думать о деньгах. Крутилась, подняв лицо к мерцающему потолку, позволяя волосам свободно развиваться. Принимала не без удовольствия чужие прикосновения — это лишь знаки внимания. Мне никто не понравился настолько, чтобы я захотела услышать его имя. Но все они создавали ауру — я молода, свободна, красива, и мелкие тревоги не играют прямо сейчас роли.

Но внезапно обстановка изменилась. Триш среагировала первой и остановилась, а я замерла, уловив ее движение. Всего в двух шагах от нас стоял огромный мужчина — никакая одежда не смогла бы скрыть его мощную фигуру и перекатывающиеся бугры мышц. Типичный берсерк. А если человеку не посчастливилось родиться таким гигантом, то ему приходится сложно. Парни вокруг нас расступились, не желая ввязываться в возможный конфликт. Интерес могучего оборотня был очевиден — он не сводил потемневшего взгляда с Триш.

Я огляделась, прикидывая варианты. Можно рвануть к охране, у них есть средства остановить любого, но тогда берсерка только разозлишь. До того, как его уложат, он успеет покалечить многих, если не саму Триш. Оборотень перевел задумчивый взгляд на наши пояса. Прокол. Если бы на нас были красные, то это стало бы сигналом для любого не лезть. Даже берсерки опасаются открыто нарушать закон в самом центре Неополиса. Но в данном случае он имел право с нами говорить — хотя по взгляду и нельзя было сказать, что гигант собирается именно говорить. Я просто потащила Триш в другую сторону. Но, когда оглянулась, отметила, что берсерк уверенными шагами следовал за нами, рассекая толпу, как огромная булава.

Вылетели за звуковую завесу. Здесь уже музыка тише, то есть можно привлечь к себе внимание хотя бы криком. Синхронно развернулись и сразу оцепенели от ужасающего лица оборотня, теперь перекошенного назревающей злостью. Худшее, что можно сделать, — это бежать от берсерка и провоцировать в нем инстинкт охотника. Они вполне способны себя контролировать, но до тех пор, пока гормоны не затмят разум. А мы, всего лишь первокурсницы, совершили настолько серьезный промах! Вот вам и различие теории и практики, профессор…

Однако к нам сразу с нескольких сторон рванули люди. Я с удивлением узнала компанию идиотов — тех самых, что в столовой донимали Одира Вейра. Их главный буквально задвинул Триш себе за спину, и его друзья тоже выступили вперед. Но слева подбежали шестикурсники, и наши защитники не стали ничего говорить — предоставили право высшим по рангу. Эрк Кири подоспел первым, теперь я за ним даже не могла разглядеть берсерка.

Он вскинул руку в мирном жесте, а другую руку убрал за спину, крепко сжимая в ней мини-бластер — обычное оружие тех, кто имеет право говорить от имени закона:

— Не нужно конфликтов, оборотень! Здесь куча охраны.

Берсерки агрессивны, но не тупы. Особенно легальные — они годами учатся обуздывать свой нрав. И, судя по всему, этот сделал над собой колоссальное усилие и медленно прорычал:

— Никаких конфликтов, солдат. — Он по каким-то жестам уловил статус Эрка. Курсантов от обычных людей не отличишь только до четвертого курса, а потом уже с легкостью узнается и профессиональная выправка, и выверенные движения. — Мне просто понравилась женщина. Я хотел назвать ей свое имя.

Оборотень пытался говорить мягко — так мягко, насколько вообще способен представитель этой расы. Все равно звучало угрозой, хотя он старался. Возможно, Эрк это тоже уловил. Зачем доводить до мордобития — быть может, и с летальным исходом — если ни одна из сторон этого не хочет? Эрк кивнул ему коротко, обернулся к нам и остановил взгляд на моем лице. Я качнула головой и кивком указала на Триш — мол, не я заинтересовала оборотня, а подруга. Потому шестикурсник громко и отчетливо спросил у нее:

— Ты хочешь знать имя этого господина?

— Нет, — ответила она тоже громко, паника уже отступила.

И Эрк повторил для берсерка уже очевидное:

— Она не хочет знакомиться с тобой.

Берсерк окинул взглядом Эрка — очень внимательно, с ног до головы, потом глянул на остальных. И, видимо, решил, что благоразумнее будет поискать приключений в другом месте. Он тоже кивнул и слишком резко, нервно двинулся к выходу. Кому-то сегодня не повезет на темных улицах Неополиса, но всех проблем не решить.

Старшекурсники даже интересоваться нашим настроением не стали — убедившись, что берсерк не настроен больше донимать Триш, они просто направились к своему столу. Потому мы имели возможность поблагодарить хотя бы первых подошедших, которых даже идиотами теперь язык не поворачивался назвать:

— Спасибо, — я сказала первой, и Триш еще звонче и благодарнее повторила.

— Не за что, — сказал их главный. — Меня зовут Иррик, второй курс. Мы учимся в одной академии. Кем бы мы были, если бы не отреагировали?

Другого я и не ожидала. Между собой мы могли спорить и даже драться, но чтобы в подобной ситуации хоть один курсант остался в стороне — такое и представить невозможно. Я еще раз благодарно улыбнулась Иррику и его друзьям, а потом мы с Триш поспешили вернуться к веселью.

Больше ничего запоминающегося так и не произошло. Никто из парней нам не понравился настолько, чтобы допустить знакомство. Мы дотанцевались до боли в ногах. И потом, уставшие, решили все же отправиться в общежитие — не каждый день случаются судьбоносные встречи, пора было это признать.

В столь позднее время заведение покидали уже многие. И на улице было приятно прохладно, потому молодежь задерживалась у крыльца в ожидании друзей. Мимо Эрка я прошла с гордо поднятой головой, как если бы вообще не заметила. Мы сразу свернули в переулок — так путь короче до стоянки платных перевозчиков. Триш предложила:

— Нам стоит экономить деньги. Может, пешком доберемся?

Понимая, что она вряд ли всерьез обдумала такой вариант, я все же указала на обувь:

— Если я на этих каблуках пройду десять километров, то уже никогда не смогу ходить. Придумаем что-нибудь. В крайнем случае есть перестанем. Но посещать клуб не бросим!

Триш рассмеялась, но вдруг осеклась. Впереди от тени здания отделилась фигура. Мы обе облегченно выдохнули, узнав Иррика. Но он смотрел теперь как-то иначе — наверняка наглотался психотропов. Тем не менее даже под наркотиками он не представлял никакой угрозы — мы с Триш даже на каблуках смогли бы постоять за себя против одного человека.

— Девочки, — парень натянуто улыбнулся. — Не хотите попробовать порошок? Всего тысяча за грамм.

Ну ничего себе поворот! Мы вылупились на знакомого, не понимая, как курсант военно-полицейской академии докатился до уровня уличного дилера. Триш отмерла и сдавленно ответила:

— Нет уж, спасибо. Дай пройти.

Но парень странно ощерился и предложил:

— Тогда, может, вас проводить?

Он убрал пакетик в карман, шагнул к нам и, раскинув руки, приобнял за талии сразу обеих. Не сговариваясь, мы уверенно отпихнули его от себя подальше.

— Иррик, — буркнула я недовольно, — ты бы собственный товар в таких количествах не употреблял!

Он засмеялся, а осторожная Триш коснулась моего локтя и предложила:

— Обойдемся без ругани, Дая. Нам лучше вернуться к остальным. Мы ведь Эрка так и не поблагодарили.

Я не стала спорить. В конце концов лучше добраться до академии со знакомыми, раз в каждом переулке нас ждут обдолбыши, которых и бить-то не хочется, потому что еще совсем недавно они проявили себя хорошими ребятами. Я даже была готова пойти в компании шестикурсников, они уж точно проследят, чтобы мы благополучно сели в платный перевозчик. А приключений на сегодня достаточно.

И, снова выходя на освещенную перед клубом площадку, мы остолбенели. Впереди стоял смеющийся Иррик вместе со своими друзьями. Пьяный, веселый… и ни капли не производящий впечатления человека под психотропами. Переглянулись. Дошло сразу до обеих, а озвучилось общим выдохом:

— Перевертыш…

И, как будто почувствовав неладное, я приложила руку к поясу сзади. Тут же сказала о пропаже Триш, чтобы она тоже ужаснулась. Перевертыш украл мою маленькую сумочку, пристегнутую к поясу, да еще и так, что я ничего не заметила! Сумочка Триш оказалась на месте. В моей была карта с небольшой суммой денег и удостоверение личности. Мысли понеслись в сторону возможных решений: карту надо заблокировать, документы можно восстановить. За потерю удостоверения мне в личное дело запишут выговор, придется проходить заново идентификацию, сдавать кровь — проблемы, но решаемые. Вот только без корочек я не смогу сегодня попасть в общежитие. Это уже хуже, но что-нибудь придумаю. Я не расстроилась, а разозлилась до кипящей ярости:

— Мерзкий перевертыш! Ублюдок! Почему я сразу не переломала ему кости, как собиралась?!

Своими воплями я привлекла внимание стоящих неподалеку. Из них к нам подошел только Эрк, улыбнулся — ну вот только он умеет так улыбаться, что сразу начинаешь мечтать о невозможном. До конца выслушал искреннюю тираду, перемешанную с ругательствами, и хлопнул меня по плечу в качестве поддержки. Шутливо заметил:

— Как таких неподготовленных девиц в курсанты принимают? Ладно-ладно, не паникуй, на первом курсе все такие же тупые. Сегодня можешь перекантоваться у меня, утром слетаешь в полицейский квадрат и напишешь заявление. Если повезет, то уже завтра или послезавтра снова станешь легальным человеком. А перевертышу кости ты бы не переломала — у него их фактически и нет. Так что считайте, что легко отделались. Он вас обеих мог там же придушить без труда.

Я проигнорировала круглые глаза и многозначительные взгляды Триш. К счастью, видеослайдер был пристегнут к поясу с другой стороны — его оборотень не прихватил. Сразу вошла в базу личного финансового управления и остановила действие карты. Кто вообще в наше время ворует деньги? Да пока он мой счет будет взламывать, я пять новых успею выписать. Делала каждый клик медленно, вдумчиво, лишь бы не посмотреть на Триш и не покраснеть от мысли, что сегодня — каким-то фантастическим образом и перипетиями судьбы — я окажусь в квадрате самого Эрка, самого впечатляющего курсанта академии, который меня когда-то отшил и которого я так долго всеми силами старалась ненавидеть.