Династия. Белая Кость

Такаббир Эль Кебади (2024)

Правительница Шамидана скончалась. Герцог Рэн Хилд возвращается из изгнания, чтобы взойти на престол и стать родоначальником династии Хилдов. Рэн мечтает передать потомкам богатое наследие и войти в историю как величайший человек. Но сумеет ли он остаться чистым в мире грязных интриг? Сохранит ли верность своим идеалам и сможет ли воспитать детей так, чтобы они не запятнали знамя древнего рода?Эпическое фэнтези под реализм.

~ 26 ~

Войско герцога Хилда двигалось по королевскому домену, не видя ничего, кроме безлюдных деревень и брошенных полей. Эти земельные владения переходили от короля к королю — как трон, корона и прочие атрибуты верховной власти. Целых двадцать лет у домена не было истинного хозяина. Никто не препятствовал произволу разбойничьих отрядов, никто не наказывал за насилие и мародёрство.

К концу третьего дня Рэн пожалел, что прислушался к совету лорда Айвиля. Сыны Стаи охотились, и воины не испытывали голода — в полноценном питании нуждались кони. Они обгладывали ветки кустарников, слизывали с земли и стволов деревьев заиндевелый мох, на лесных полянах щипали пожухлую траву. Благо не требовалось искать воду: путь лежал вдоль бойкой речушки с каменистым дном.

Наконец войско добралось до королевского охотничьего замка, рассчитанного на многочисленную свиту и большое количество гостей. И хотя Рэн не являлся королём, ворота открыли перед ним без пререканий. Кастелян исполнял свои обязанности на протяжении многих лет и нередко принимал великих лордов, желающих поохотиться на чужих землях. А лорды заботились, чтобы в замке было достаточно вина, съестных припасов, овса и сена.

Купание в бане, плотный ужин и ночлег в чистых палатах подняли воинам настроение и придали сил.

Следующие два дня всадники скакали к столице под прикрытием леса и цепи холмов. Феоды и открытые пространства пересекали ночью. На дозорных вышках загорались сигнальные огни. Доносились крики крестьян, спешно покидающих деревни. Тем не менее ни дозорные, ни дворяне не знали точно, кто нарушил границу: наглый сосед, разбойники или войско герцога Хилда.

Перед тем как выехать на тракт, ведущий в Фамаль, Рэн сделал остановку во владениях своего сторонника, великого лорда Пялы. При его содействии численность войска приблизилась к тысяче. Можно сделать крюк и пополнить ряды ещё двумя-тремя сотнями рыцарей, однако Киаран торопил Рэна: теперь, когда они раскрыли своё местонахождение, времени терять нельзя.

Над землёй зависли предрассветные сумерки. На горизонте появилась неровная линия огней — факелы на городской стене. Выродок дважды протрубил в боевой рог, извещая о приближении к столице вооружённого отряда. Издалека донёсся ответный сигнал.

На восходе солнца всадники подъехали к главным воротам. На стене — лучники. Внизу, у закрытых створ, выстроились мечники. Никто не проявлял враждебности.

Командир защитников города выступил вперёд. Посмотрел на штандарт с двумя лебедями. Чуть дольше задержал взгляд на флагах с пурпурными лентами.

— Мы ждали вас, ваша светлость. Но меня не предупредили, что с вами прибудет целая армия.

Рэн глядел сверху вниз и молчал. Оказавшись в сложной ситуации, командир нервничал, хотя старался не показывать вида. Лорды — в том числе члены Знатного Собрания — сбежали в свои феоды и тем самым лишили командира военной поддержки. Королевская гвардия подчиняется королю, а короля нет, и нет тех, кто его замещает. Более того, гвардейцы охраняют Фамальский замок, на жителей столицы им плевать. А городских стражников не так уж и много — по сравнению с войском гостя.

— Ваша светлость, — вновь заговорил командир. — Когда мне доложили, что вы уже на подъезде к столице, я хотел вооружить горожан. Потом подумал, что это неправильно. Фамаль — мирный город. Я хочу верить, что и вы приехали с миром.

— Я приехал с миром, — заверил Рэн.

Командир вскинул руку. Стражники распахнули ворота.

Разбуженные цокотом копыт и ржанием коней, жители Фамаля высунулись из окон. По улицам двигалась колонна рыцарей, наёмников, щитоносцев, эсквайров… Люди, разбирающиеся в военном деле, позже скажут, что насчитали под тысячу воинов. Рядовые горожане, не знающие, что такое боевая единица, возразят: «Их намного больше!»

Рэн смотрел вперёд, а хотелось смотреть по сторонам. Ведь когда-то он проезжал по этим улицам. Давно, слишком давно, чтобы помнить.

Войско пересекло площадь, примыкающую к храму Веры. Обогнув это мощное здание, двинулось к Фамальскому замку, окружённому высоким каменным забором. К воротам вёл барбакан — фортификационная постройка в виде узкого прохода, ограждённого с двух сторон стенами с бойницами. Чтобы проехать по барбакану, войску надо растянуться, а всадникам перестроиться по трое в ряд. Защитники замка, стоя на стенах, занимали заведомо выигрышную позицию.

Рэн приказал своим людям оставаться на месте и послал коня вперёд. Не доезжая до ворот, натянул поводья. Из калитки вышел мечник в белой длиннополой накидке и представился коннетаблем королевской гвардии. Известил, что члены Знатного Собрания в отъезде, поэтому Фамальский замок закрыт для посещений.

— Королевская гвардия несуществующего короля! — крикнул Рэн, бегая глазами по бойницам. — За кого вы готовы отдать свои жизни? Назовите его имя, и я сообщу этому человеку о вашей смерти.

— Ваша светлость… — начал коннетабль.

— Ни одна вещь в этом замке не стоит того, чтобы за неё умереть! — прокричал Рэн. — На трон вы не сядете, корону не наденете, потому что трон и корона принадлежат мне по праву. Я хочу знать имя человека, за которого вы будете биться до своего последнего вздоха.

Рыцари Рэна принялись бить мечами по щитам, стучать древками копий о землю и орать во всё горло: «Рэн Хилд! Рэн Хилд!» К рыцарям присоединились сыны Стаи: «Рэн Хилд!» Воины лорда Пялы, сторонника Рэна, стали размахивать вымпелами: «Герцог Хилд!» Знаменосец поднялся на стременах и резким движением поднял пурпурный штандарт, удерживая его одной рукой: «Рэн Хилд!»

— Герцог Хилд! — донеслось со стены.

— Герцог Хилд! — прозвучало из бойниц.

И тут королевские гвардейцы гаркнули в один голос:

— Герцог Хилд!

Коннетаблю ничего не оставалось, как открыть ворота. Это не считалось сдачей замка, который всегда был и всегда будет собственностью короля. Ну а кто станет королём — не его, коннетабля, дело.

Оставив войско возле казарм, Рэн взял с собой несколько воинов и направил коня вслед за коннетаблем гвардейцев.

Фамальский замок представлял собой удивительное белокаменное сооружение. Двенадцать различных по размеру и высоте башен, замысловатые павильоны и террасы образовывали гармоничное целое. Из стен выпирали балконы, в скупых лучах солнца переливались окна. В таком замке приятно жить и принимать гостей. Для укрытия от врагов предназначалась Королевская крепость, возведённая за пределами столицы. В неё из замка вёл подземный туннель.

Подъехав к главной башне, называемой Престольной, Рэн спешился. Немного постоял под портиком, скользя взглядом по величественным строениям, возвышающимся тут и там. Опять-таки в сопровождении коннетабля и своих людей проследовал в Тронный зал. Сел в кресло, обитое алым бархатом, и осмотрелся. Под потолком бронзовые люстры, рассчитанные на сотни свечей. Вдоль стен чёрные шандалы. На мощных колоннах вымпелы с гербами всех знатных домов Шамидана. Мрачно и торжественно.

Наблюдая, как сыны Стаи раскладывают в центре зала флаги сдавшихся на его милость дворян, Рэн снял шлем и подшлемник, взъерошил волосы. Мелькнула мысль: а не провозгласить ли себя королём прямо сейчас?.. Нет. Он не самозванец.

— Что здесь происходит? — прозвучал резкий голос.

Через зал шёл, зыркая на рыцарей и наёмников, старый человек. Голова не покрыта ни капюшоном, ни колпаком. Седые длинные волосы спадали с плеча на грудь. На бесформенном чёрном одеянии позвякивали серебряные кольца.

Старик посмотрел на штандарты, разложенные на полу. Обменялся непонятными знаками с коннетаблем гвардейцев и приблизился к возвышению:

— Ваша светлость! На троне может сидеть только король.

Рэн положил руки на лакированные подлокотники:

— Вы кто?

Незнакомец растерялся:

— Я… Я Святейший отец.

— Из храма, который стоит неподалёку?

— Это храм Веры, ваша светлость, — произнёс священнослужитель назидательным тоном.

— Старой веры или новой? — спросил Рэн, прекрасно зная, какую веру насаждают в Шамидане.

Святейший отец раскраснелся от возмущения:

— Вера одна! Всё остальное ересь! Прошу вас, встаньте с трона!

— Хотите сказать, что я не король?

— Не король, ваша светлость! На вашей голове нет короны.

Выпрямив спину, Рэн сжал подлокотники кресла:

— Осул носил корону, хотя не являлся законным королём. Он украл корону у моего деда.

— Вы плохо знаете историю, ваша светлость.

— История — не всегда то, что происходило на самом деле. Зачастую это то, что нам навязали.

Святейший склонил голову — не для того, чтобы выказать смирение, а желая спрятать злость в глазах.

— Не хочу с вами спорить, ваша светлость.

— Если бы в Шамидане соблюдались законы, я бы давно взошёл на престол. Мой отец был бы жив. Моя мать не провела бы двадцать лет в изгнании. Я хочу взять то, что принадлежит мне по праву. Посмотрите, Святейший отец, на моём мече нет ни капли крови. Я ни с кем не вступил в заговор и никого не предал. Если королевству нужен другой король, скажите прямо.

— Не я решаю, — растерялся Святейший.

— Для меня верность и честь не просто слова, а смысл моей жизни. Стране нужен такой король, как я? — напирал Рэн.

Святейший оглянулся на коннетабля.

— Ну же! Отвечайте! — настаивал Рэн.

— Да. Нужен.

— Если завтра вы скажете обратное, коннетабль королевских гвардейцев и мои доблестные рыцари будут считать вас лжецом и предателем. — Рэн принял расслабленную позу. — Созывайте лордов на коронацию, Святейший. Всех! Великих и малых!

— На это потребуется время. Королевство большое.

— Я подожду.

Отвесив поклон, Святейший отец неровной походкой направился к выходу. Рэн смотрел ему в спину и думал: он нажил себе врага, который никогда не выступит против него открыто. Интересное противоборство намечается.