Звериная любовь

Таис Буше, 2020

Больше всего Ярослава боялась окончательно потеряться в темноте. После той ужасной автокатастрофы, в которой она разом лишилась и родителей, и зрения, темное отчаяние накрыло ее с головой. А еще опекуны, которым она совершенно не доверяла. И их сын, мечтающий поиграться с ней… Но самым опасным оказался мужчина – правая рука местного лидера. Ему было плевать, что она слепа и беспомощна перед ним. Он просто забрал ее себе.Содержит нецензурную брань.

Пролог

Я проснулась, но темнота никуда не ушла. Она изменилась — перестала давить, как во сне. Ночью она настоящая: страшная и злая, — а днем прячется в тенях и выглядит такой безопасной. Я еще помню тени от высоких деревьев, красивый перелив солнечных бликов на водной глади. И помню лица родителей, когда мы еще были счастливой семьей.

До той жуткой аварии.

Я не шевелюсь, потому что слышу его шаги. Дверь тихо открылась, и его рука коснулась меня.

Он провел пальцами по моей шее. Ниже. Но я научилась закрываться одеялом, а еще спать в спортивном костюме под самое горло, чтобы Игорь не смог коснуться даже кусочка моей кожи.

Джой гавкнул пару раз и прыгнул на кровать, принявшись лизать мое лицо. Умная собака и единственный мой друг.

— А ну слез, — гаркнул на него Игорь. — Вставай Ярослава, утро уже.

Я почесала Джоя за ушами и угукнула, притворяясь сонной. Сама же прислушивалась к каждому шагу Игоря. Он постоял немного и вышел из комнаты. А я тихо всхлипнула.

Жизнь в этом доме превратилась в кромешный ад с приездом Игоря. Раньше он учился в Москве, потом улетел в Англию, но похоже что-то случилось, и теперь мой двоюродный брат отсиживался в этом коттеджном поселке.

Вместе со мной.

Сюда меня сослали почти сразу, как мои тетя и дядя оформили опекунство надо мной после смерти родителей. Я всегда посмеивалась над излишней педантичноcтью папы, но только благодаря ей я еще была жива. А по опекунскому соглашению, которое составил надежный адвокат нашей семьи после подтверждения моей самостоятельности, куда входило и замужество, я могла аннулировать соглашение. Геннадия Марковича тоже нашел папа, и судя по скандалу, который я смогла подслушать, подкупить его не смогли.

Но я знала — долго я не проживу. Убить слепую калеку несложная задача, выставив все несчастным случаем, поэтому я каждый день уходила с Джоем и пряталась как могла.

Как смогла бы слепая девушка.

В первые недели я и правда хотела прервать свои мучения самостоятельно. Не получилось из-за сломанных рук. А потом… потом я, наверное, смирилась с тем, что осталась совершенно одна: без любящей семьи, без игры на пианино. Без будущего.

Но спустя несколько месяцев после выписки ко мне вернулась жажда жизни. Я так хотела жить, что привыкала, притиралась к вечной темноте вокруг меня так быстро, как могла.

Даже Джой, необученный быть поводырем, стал мне другом. А ведь, наверняка, они рассчитывали, что собака создаст мне кучу проблем.

Я хотела сбежать, но не знала куда. Да и, говоря начистоту, у меня не было средств. Они строго выполняли договор опекунства — обеспечивали меня всем необходимым и даже дарили подарки. Но не деньги. Поэтому я и бродила по поселку, отсчитывая повороты, чтобы не зайти на запретную территорию.

По разговорам слышала, что там живут какие-то бандиты, но верилось с трудом. Зачем селить рядом с собой людей, если логичнее всего огородить все забором и проворачивать тайные дела без свидетелей. Не верила, но все равно обходила стороной.

До сегодняшнего дня.