Satanamat. Ведьма в ангельском обличии

Сьюзен Да Сильва

Тяжелые и смутные времена средневековья. Кругом сектанты, ведьмы, маги и священники, которые беспрестанно враждуют друг с другом. И в этом круговороте рождается новое зло – Нечто, обитающее в лесу и охотящееся вовсе не на молодых девушек, а на самих темных магов. Как в такое непростое время выжить девушке, обладающей магическими способностями, если за ней охотятся сумасшедшие сектанты и помешанный на религии судья?

Глава 4. Изгнание бесов

Наступил очередной день. Снова сыпал редкий снег, хотя на дворе был апрель. Холодный апрель. В Соборе Богоматери велось утреннее богослужение, сопровождавшееся громким звоном колоколов и алтарным пением. Как только последний колокол замолчал, в Собор притащили взбешенного молодого человека лет двадцати четырёх, который кусался, царапался и выглядел весьма агрессивно. Зрачки у него были сильно расширены, глаза воспалённые, а веки потемневшие, и взгляд его лишь отдалённо напоминал человеческий. Его поднесли к священнику, и один из мужчин испуганно крикнул:

— Святой Отец, скорее, в него демон вселился!

Священник что-то сказал диакону, и тот быстро скрылся за дверью возле алтаря.

— Все вон из храма! — вскричал священник, и люди, которые приходили на богослужение поспешно начали покидать зал.

Бешеный вопил невнятицу на незнакомом наречии.

Священник прислушался и обмер:

— Перевернутая латынь… — пролепетал он.

Парня крепко схватили под руки, чтобы не вырвался, а Николас принес большую книгу, святую воду и крест.

Священник открыл её на одной из страниц и начал читать текст на латыни. Затем он опрыскал человека святой водой, заставив его дёрнуться, словно ошпаренного, и спросил:

— Я обращаюсь к демону, поселившемуся в это тело: кто ты и что ты делаешь в этом теле?

— Имя мне — Абраэль! И ты совокупишься со мною, тварь! — прохрипел он.

Но священник не слушал его и не поддавался.

— Ещё раз спрашиваю, что ты делаешь в этом теле?

— Я трахаю девственниц в этом теле и тебя трахну, ублюдок!

— Как ты вселился в него?

— Мне помогли!

— Кто тебе помог и как?

— Одни сектанты, подготовили мне тело и провели обряд! Я вошел через глотку!

— Ясно…

Священник ещё раз брызнул в парня водой, тот сморщился и зашипел, словно это была не вода, а серная кислота. Жрец окунул крест в святую воду и, приложив ко лбу страдающего, продолжил читать текст на латыни практически наизусть. Страдающий кричал, извивался, кривлялся, но в конечном итоге затих. Глаза его приобрели нормальный цвет, веки посветлели, лицо порозовело, и вид у него стал свежий и бодрый. Двое мужчин, что держали его, облегченно вздохнули и отпустили парня, а священник вытер пот со лба.

— Это ведь уже десятый случай за последнее время… — заметил Николас.

— Снова бесчинствует некая секта, насильно вселяющая демонов в невинных людей и заставляющая творить беспредел в подлунном мире, — печально сказал священник. — Узнать бы, кто их предводитель. Ещё и раненая девушка, которую демон как будто пытался разорвать на части.

— Она до сих пор не разговаривает?

— Нет, должно быть, испытывает шок от пережитого.

— А та с сиреневыми глазами не приходила к ней?

— Нет, не являлась, хотя я надеялся, что она вернется.

— Кто она такая?

— Сказала, что маг — охотница.

— Больше она ничего не сказала?

— Только свое имя. Вирнес.

— Вирнес… Не слышал о такой, хоть и знаю почти весь наш город.

— Я тоже её впервые видел. У неё необычная внешность. Действительно, что ли, ведьма?

— Судья Аластор Уолден должен знать всех, кто здесь живет, — сказал Николас.

— Если он узнает, что она маг, ей несдобровать.

— Мы же не будем рассказывать ему то, что она о себе сказала. Мы всего лишь спросим, знает ли он такую.

— Думаю, если она ещё живой бродячий маг, то не знает… Судья Аластор Уолден, говоришь… — пробормотал священник и задумался, глядя в окна собора, за которыми хлопьями падал снег.

После того, как снег перестал идти, выглянуло солнце, и в городе, как и раньше, происходила своя суматошная и суетная жизнь. Рабочие носились, таскали доски и камни, торговцы громко зазывали взглянуть на свои товары, а дети играли в догонялки и визжали. Посреди этого хаоса на пыльной дороге появился всадник в капюшоне на гнедой лошади. Спрыгнув с нее, он подошел к ближайшим стражникам в стёганых гамбезонах и спросил:

— Как бы мне проехать к судье Аластору Уолдену?

— А тебе какое до него дело, чужак? — недоверчиво глянул на него стражник.

— Я бы поставил вопрос по-другому: какое тебе дело до того, зачем капитан едет к Аластору Уолдену? — с этими словами незнакомец снял капюшон и продемонстрировал свой меч. Это был мужчина лет тридцати пяти со слегка обросшим лицом и темными волнистыми волосами до плеч. Его облачение состояло из лёгкого латного доспеха и тёмно-зелёного плаща. Взгляд у него был добрый, но воинственный.

— Простите, капитан, сейчас же проведём! — наперебой заговорили стражники и принялись расчищать дорогу перед капитаном.

Капитан ехал вперёд и немного отвлёкся, глядя по сторонам, пока не заметил, как на улице в углу какая-то девушка в капюшоне вызывает из руки то воду, то огонь, а зачарованная публика, состоявшая в основном из подростков, восторженно хлопает ей. Если бы это увидели набожные суеверные бабки, сплетничавшие вдалеке, ей бы пришлось очень нелегко. Капитан с удивлением засмотрелся на волшебные пассы девушки и чуть было не отстал от стражников. Возле фокусницы он увидел небольшой развернутый мешок, в котором лежало несколько монет. Видимо, своими чудесами девушка зарабатывала себе на хлеб. Капитану стало жалко её, и он незаметно подбросил в мешок ещё монет. Их должно было хватить на целый батон белого хлеба и толику колбасы. Со спокойным сердцем он быстро нагнал стражников и всё-таки добрался до дворца правосудия, также построенного в готическом стиле из темного камня.

Судья Аластор Уолден оказался очень худощавым мужчиной лет пятидесяти, о чем говорили его сильно впалые щеки, короткие седые волосы, сильно выпиравший острый подбородок, крючковатый длинный нос, тонкие губы и небольшие глаза, строго и скучающе оглядывающие всё вокруг.

— Так зачем Вы звали меня, Аластор? — спросил капитан, когда они прогуливались по балкону.

— Видите ли, капитан Уильям, — начал судья, — я неслучайно вызвал именно Вас, так как весьма наслышан о Ваших подвигах и успешной службе в городе N. Я решил, что именно такой смотритель за порядком мне и нужен.

— Рад стараться, я не подведу Вас, — ответил капитан.

— Вы когда-нибудь были на войне, Уильям? — вдруг поинтересовался судья Аластор.

— Разумеется, Ваша Честь, — отвечал Уильям.

— Битва при Тьюксбери, я полагаю, — сказал судья.

— Так точно, Ваша Честь, — кивнул капитан.

— Так вот, Вам придется снова отправляться на войну…

— Но как же так? Ведь я только приехал.

— Нет, нет, капитан, Вы не так поняли, — мягко улыбнулся судья. — Поле битвы перед вами, — он показал ладонью на город, который хорошо был виден с этого балкона.

— Не понимаю, Ваша Честь. Я должен убивать невинных граждан?

— Нет же. Нет. Подумайте хорошенько. Вот уже много лет, как я гоняюсь за колдунами и ведьмами, которые заполонили этот город и нарушают всеобщие правила, прежде всего, Завет. Они сеют смуту в умах мирян и являются посланниками самого Дьявола, искушают людей, пробуждая в них низменные инстинкты. Люди начинают терять веру в Бога и его могущество, а мы теряем власть над людьми. Вы понимаете, о чем я говорю, капитан?

— Да, Ваша Честь.

— Уже несколько лет я истребляю их изо всех сил, но их мракобесие процветает, и невесть откуда берутся новые и новые колдуны! Я уверен, что у них где — то в городе есть лазейка, где они прячутся. Вашей задачей будет найти её и ударить в самое сердце их преисподней!

— Слушаюсь, судья. Я не подведу Вас! — сказал Уильям.

— Очень хорошо, капитан. А теперь предлагаю выпить со мной вина.

— Не пью на службе, Ваша Честь.

— А Вы мне нравитесь, однако. Я недооценил Вас. Ну, что ж, как Вам будет угодно, — согласился судья.

Судья направлялся к собору. Он перекрестился перед главным входом, как полагается, и вошел через парадную. Перед ним открылся наос, окруженный по бокам колоннами и заставленный загородками, перед которыми верующие стояли на коленях и молились. Подальше в трансепте стояли ряды свечей, а в конце был расположен алтарь. Судья встал на колени перед свободной загородкой, перекрестился и начал молиться. В конце молитвы он снова перекрестился и поднялся на ноги.

— О, судья Аластор, не ожидал Вас здесь увидеть! — сказал священник, увидев его.

— Приветствую, отец Джонсон, — кивнул судья. — Наконец-то нашлось свободное время, чтобы исповедаться перед Вами.

— Хорошо, судья Аластор, я слушаю Вас.

— На днях я засудил одного человека, который не смог вовремя оплатить налоги. Мне было очень жаль его: он жил в бедности, но у меня не было выбора. Ещё я, кажется, нагрубил его жене после суда. Несколько дней назад я толкнул женщину прямо в Соборе и не извинился, а недели две назад я догнал черную кошку, перешедшую мне дорогу, и пнул ногой.

— Вы прощены, судья Аластор, — спокойно и невозмутимо сказал священник. — Бог все прощает нам, ведь мы дети его, и он любит каждого из нас, какими бы мы ни были.

— Какие новости из жизни Собора? — поинтересовался Аластор.

— Тревожные, очень тревожные. Сегодня снова приводили одержимого. И снова специально вселённый демон.

— Опять? — удивился судья.

— Да, судья Аластор. И ни разу не удается выяснить, кто это сделал, — вздохнул священник.

— А скажите мне вот что, отец Джонсон, к вам не приходила в Собор девушка по имени Моэна?

— Хм, я поименно всех так и не помню, — ответил отец Джонсон. — А как она выглядит?

— У неё чёрные кудрявые волосы, и последний раз, когда её видели, она была в чёрном платье. Известна ли Вам такая?

Священник понял, что речь идёт как раз о той девушке, которую спасла Вирнес, но не мог скрыть от судьи ничего, ибо боялся его праведного гнева, если правда раскроется.

— Не смею скрывать от вас, судья Аластор, её вчера принесли ко мне раненную в Собор. А кто ею интересуется?

— Я разговаривал на днях с её родственниками. Она числится пропавшей уже больше месяца.

— Какой ужас!

— Раненная, говорите? Я могу взглянуть?

— Конечно, судья Аластор.

Они прошли наверх по лестнице и попали в комнату, где лежала девушка. Она спала на спине и выглядела крайне болезненно.

— Она? — спросил священник у судьи.

— Не могу знать наверняка, хотя и похожа по описанию, — ответил тот.

— А кто её принес? — задал судья щекотливый вопрос, рассматривая девушку.

— Я не смог рассмотреть, человек был скрыт под капюшоном, — ответил священник, и, отвернувшись от судьи, пока тот рассматривал девушку, перекрестился и прошептал, хотя он не соврал, а всего лишь недоговорил:

— Господи, прости.

— И Вы не удосужились его расспросить?

— Нет, судья, он так и ушел, ничего не сказав.

— Жаль. От него можно было бы многое узнать, в том числе и о том, кто напал. Если вам не будет сложно, если он вернётся, скажите, чтобы он зашел ко мне. Мне будет интересно поговорить с ним.

— Хорошо, Ваша Честь, — сказал священник, хотя прекрасно понимал, что это невозможно, и, стоит ему проронить слово о Вирнес, судья неминуемо догадается, кто она.

— Я пока не буду сообщать родителям о девушке, это может быть не та, которую ищут. Пусть она пока побудет у вас. Мне надо выяснить личность нападавшего. Я ещё загляну, — сказал судья Аластор и они покинули комнату. Выйдя в зал, они попрощались, и каждый из них вернулся к своим обязанностям.