Кэти Кин. Беспокойные сердца

Стефани Кейт Стром, 2020

До того, как стать лучшими друзьями, Кэти, Хорхе, Пеппер и Джози были просто подростками, которые хотели осуществить мечты. Кэти Кин пытается выжить после смерти мамы. Хорхе Лопес – прорваться на Бродвей. Пеппер Смит – одна из самых известных светских львиц в городе. Хорошо, что люди не знают правды о ее прошлом. Джози Маккой покинула Ривердэйл, чтобы совершить поездку по стране и стать звездой. Но ей предстоит смириться с переменами. Это роман, где каждый герой расскажет свою историю.

Глава девятая

Кэти

В первый раз, когда мы с Хорхе проникли в «Кризис Молли», мы буквально проникли. Нам было по четырнадцать. Но в попытках выглядеть старше мы накрасились до такой степени, что, казалось, будто бы мы решили вынести все тестеры из магазина на собственных физиономиях. (В принципе, если честно, это было не так уж далеко от истины. В старших классах мы стали самыми быстрыми визажистами в мире, успевая наложить друг другу полный макияж прежде, чем продавцы в магазине подходили выяснить, почему мы перепробовали всю продукцию, но так ничего и не купили.) Кажется, если я правильно помню, Хорхе даже приклеил себе на лицо густую бороду? Она была совершенно другого цвета, чем его брови. Но макияж глаз был настолько великолепен, что, я уверена, бороду никто бы и не заметил.

Если бы кто-нибудь наблюдал за нами, чего, к счастью, не случилось.

«Кризис Молли» — это забегаловка, в которой регулярно выступали дрэг-артисты. В самый первый раз, когда мы с Хорхе пробрались туда, там проходила ночь Долли Партон^[34]. Заведение было битком набито пышногрудыми дрэг-квин, никто и не заметил, как два чересчур накрашенных подростка проскользнули в него среди страз и бахромы. Мы спрятались в задней части бара, слишком боясь, что нас вышвырнут прежде, чем мы успеем заказать содовую. Еще до того, как первый выступающий закончил первый куплет «Джолин», мы с Хорхе буквально влюбились в костюмы, макияж, музыку… все было восхитительным. Я никогда не бывала в помещении, заполненном таким количеством людей, которые просто веселились.

Мы продолжали ходить туда, и когда кто-то заметил, что мы слишком молоды, чтобы находиться в этом заведении, мягкосердечный менеджер решил: пока мы не пытаемся заказать алкоголь, мы никому не мешаем. Мы выросли вместе с Джуди, Барброй и Лайзой, и наш макияж определенно улучшился благодаря этому.

Правда в том, что полы были липкими, содовая — выдохшейся, а королевы порой немного противными, но «Кризис Молли» стал домом. Это был наш побег от реальности в мир блеска, смеха и веселья, а за последние пару лет нам с Хорхе, безусловно, требовалось сбежать раз или два.

— Еще вишневой колы, Кэти Кин? — спросил Дариус, держа пистолет с содовой, как заблудший ангел Чарли^[35]. В своем белокуром парике с перьями он, конечно, мог бы побороться с Фэррой Фосетт^[36] за ее гонорар.

— Да, пожалуйста. — Я пододвинула к нему пустой бокал. — Мне требуется побольше кофеина и сахара.

До того, как все пошло наперекосяк, «Кризис Молли» был поразительно хорошим местом для работы. Свет тускловат, но не до такой степени, чтобы ничего не было видно: они использовали лампочки с хорошим теплым светом. Саундтреки хитов 80-х и 90-х заставляли меня чувствовать, что я работаю вместе с мамой, которой ни разу не попалась поп-песня, под которую она бы не любила шить.

Сейчас в баре находились только я и мой скетчбук. За одним из столиков сидела парочка артистов, тихо перебирая ноты перед сегодняшним шоу. Я надеялась, что успею сделать достаточно, чтобы остаться и посмотреть их номер, прежде чем пойду в «Старлайт» на встречу с Ко за поздним ужином. Я услышала что-то о Бейонсе, а немного вдохновения от Королевы Би — как раз то, что мне нужно.

— Полегче с кофеином. Ты перестанешь расти, Лил Бит. — Вопреки собственному предупреждению, Дариус до краев наполнил мой бокал содовой и бросил туда несколько коктейльных вишен, так как знал, что я сильно их люблю.

— Мне восемнадцать. Я думаю, этот поезд уже ушел. Я смирилась с тем, что мой рост пять футов и два дюйма, и я гордая обладательница нескольких пар каблуков, всем большое спасибо.

— О, нескольких, неужели? Тогда дай на них взглянуть, милая леди. — Дариус согнул палец и махал им передо мной, пока я не развернулась на барном стуле и не шлепнула левую ногу на стойку. К счастью, сегодня на мне была симпатичная пара, любимая. С ярко-красными наборными каблуками, достаточно прочными, чтобы выдержать даже прогулку по булыжникам в деревне, с темно-синим верхом и закругленным носом. Я нашла эти туфли в винтажном магазине в Нижнем Ист-Сайде, затем разрезала старую красную кожаную сумку, чтобы сделать аппликации в виде сердец, которые я приклеила на мысы, над пальцами ног, придавая туфлям максимум индивидуальности от Кэти. Я не могла удержаться и не добавить хорошую деталь, особенно в моем любимом цвете.

— Они что, начали шоу пораньше? — При звуке голоса моего лучшего друга я улыбнулась. Когда захлопнулась входная дверь, порыв холодного воздуха последовал за ним.

— Я не знал, что ты сегодня выступаешь, Кэти. — Хорхе вошел в бар, стразы на его укороченной бирюзовой толстовке с открытыми плечами отражали свет. Мне нравилась эта толстовка. Хорхе нашел ее в секонд-хенде, а потом мы обрезали ее и добавили стразы, подпевая Фейму^[37], пока мой сосед не постучал в стену, заставив нас заткнуться.

— Да. Будь добр, останься на мое шоу под названием «Девушка сидит одна в баре со скетчбуком», — невозмутимо откликнулась я. — Критики отзываются о нем как о невероятно скучном.

— Не могу дождаться, — подмигнул Хорхе.

— Ну, если это не самый клевый парнишка во всем этом ледяном городе, то я даже не знаю, — заметил Дариус. — Может, принести ему стакан чистого льда?^[38]

— Прошу прощения, но чем я заслужил такой тон? — Хорхе быстро поцеловал меня в макушку, затем скользнул на барный стул рядом со мной.

— Чем заслужил? — недоверчиво повторил Дарий. — Чем заслужил? — спрашивает он. — Чем же заслужил?!

— Подожди минутку. — Хорхе хлопнул себя по лбу. — Дариус, это нереально. Это все еще из-за Уитни?

— Это все еще из-за Уитни? Спрашивает он, — пробормотал Дариус прежде, чем поставить перед Хорхе стакан со льдом, на краю которого покоился розовый зонтик для коктейлей. — Это все еще из-за Уитни?!

— Ты можешь перестать повторять все, что я говорю, только с другой интонацией? — полюбопытствовал Хорхе, засовывая зонтик за ухо. — И может, нальешь мне имбирного эля в этот стакан? Расслабься, или ты слишком занят мелочностью?

— Кто такая Уитни? — полюбопытствовала я.

— Кто такая Уитни? — повторил Дариус. — Кто такая Уитни?! Вот так молодежь! Им не знакома культура!

— Кэти в курсе, кто такая Уитни Хьюстон, — усмехнулся Хорхе.

— О, да, конечно. — Я кивнула. — Я просто подумала, что вы, ребята, говорите о какой-то подружке, которую зовут Уитни.

— У меня нет друзей по имени Уитни. — Размахивая пистолетом с содовой, Дариус наполнил стакан Хорхе имбирным элем.

— Он без ума от Уитни Хьюстон, — объяснил Хорхе. — Я заглянул в среду ради Уитни и, очевидно, разочаровал его.

— Когда в этом баре играет «I Wanna Dance With Somebody», ты не оскорбляешь Уитни тем, что не танцуешь, — серьезно сказал Дариус. — Особенно после того, как я попросил тебя об этом и похвалился твоими способностями перед друзьями.

— Друзьями, которых зовут не Уитни, — вставила я. — А я надеялась, что ты его убедишь!

— Я танцевал! — запротестовал Хорхе.

— Ты танцевал, как белый мальчишка на свадьбе кузена, — фыркнул Дариус.

— На скольких свадьбах белых мальчиков ты был? — Хорхе выгнул идеально выщипанную бровь.

— Ты танцевал, как белый мальчик на свадьбе его же кузена в Коннектикуте. — Дариус ударил кулаком по стойке, чтобы подчеркнуть свои слова.

— Ты зашел слишком далеко. — Хорхе изобразил, что снимает свои мнимые серьги. — Я буду драться с тобой.

— А что не так с Коннектикутом? — спросила я.

— Девочка, я не из тех волшебных дрэг-квин, которых показывают по телевизору и которые обучают натуралок ради забавы. Пойми это. А что касается тебя, — Дариус повернулся к Хорхе. — Я хотел увидеть что-то крутое, — пожаловался он, — прыжки, скачки, завихрения, повороты, смертельные падения и всякое такое.

— Я не собираюсь делать ничего из этого на мерзком цементном полу, — покачал головой Хорхе. — Ты как будто хочешь, чтобы я раздробил коленки.

— Хорхе! Я видел, как ты спрыгнул с этого бара и упал в шпагат на тот самый мерзкий цементированный пол. — Он постучал по стойке, чтобы подчеркнуть свою мысль. — Этот трюк может сделать только Робин или…

— Я пытаюсь быть ответственным, взрослым человеком! — Хорхе раздраженно всплеснул руками. — Завтра у меня самое грандиозное прослушивание в моей жизни, и я не собираюсь испортить все из-за той среды Уитни!

— Так вот почему ты хотел встретиться, чтобы поговорить об одежде? — перебила я, захлопнув скетчбук и взволнованно отпихнув его в сторону. Я знала, как разочарован был Хорхе тем, что не получил роль летом, и я терпеть не могла, когда он ни к чему не стремился — словно бледная копия моего обычно энергичного, целеустремленного друга. — У тебя прослушивание.

— Да. — Хорхе с хватил меня за руки. Мне нравилось видеть, как он взволнован. Я знала, что его не на шутку напрягала необходимость находиться дома с родителями, и я радовалась, видя его более похожим на себя самого. — И это не просто прослушивание. Это Прослушивание. Объявлен открытый конкурс для бродвейской постановки «Хэлло, Долли!» режиссера Итана Фокса, и есть роль, которая идеально мне подходит.

— «Хэлло, Долли!»? — Дариус фыркнул. — «Для тебя мир всегда улыбается»^[39]. «Хэлло Долли!»? Ты не заставишь меня напялить высокие ботинки на пуговицах^[40] ни ради любви, ни за деньги. Это шоу более убогое, чем плавленый сырок Вельвета.

— Оно не превратится в гадость, если режиссером будет Итан Фокс, — возразил Хорхе. — И разве тебе не нужно проверить все свое барахло до того, как вечером станет людно?

— Прекрати свои попытки сделать за меня мою работу! — всплеснул руками Дариус.

— Вообще-то, может, мне стоит заняться твоей работой, — задумчиво сказал Хорхе. — Теперь мне есть восемнадцать, и по закону я могу работать барменом. Дариус, я могу тут работать? Будешь меня тренировать?

— Детка, у меня нет времени учить детей, как смешивать мартини.

— Кто-нибудь здесь когда-нибудь заказывал мартини? — спросила я.

«Кризис Молли» скорее походил на заведение, в котором наливают текилу.

— Мне нужно провести инвентаризацию! — Дариус повернулся к кладовой. — Кэти, не уходи без моего комбинезона, — крикнул он через плечо. — Мне нужно, чтобы ты зашила небольшую дырку на плече. И несколько страз куда-то делось.

— Я в теме! — выкрикнула я. Он помахал мне в ответ, прежде чем переключил свое внимание на полки с бутылками.

— Прослушивание, Хорхе? Это так захватывающе! — Я сжала руки моего лучшего друга. — Я так рада за тебя. Знаю, ты справишься. Ты талантливый, и этот Итан Фиш будет упрашивать тебя согласиться.

— Фокс, — исправил Хорхе.

— Да, да, Фокс, прости, — извинилась я. — Так… костюм?

— Да. Ага. Так, для открытого прослушивания мне нужно разучить всего-навсего шестнадцать строчек классического мюзикла, — сказал Хорхе. — Никаких антрактов, никого монолога, никаких особенных танцевальных па, так что мне не придется беспокоиться о движениях. Танцевальные пробы предстоят после того, как они мне перезвонят, если я до этого доживу.

— Когда ты доживешь, — поправила я.

— Когда, — согласился он, улыбаясь. — И я, очевидно, надену свои счастливые зеленые шорты для танцев.

— Естественно, — согласилась я.

— Ты знаешь, что я был в этих шортах, когда мы целовались с…

— С Чейзом Питерманом-Янгом сразу после того, как он сыграл принца Эрика в театральном лагере, — закончили мы вместе. Я уже не в первый раз слышала историю о Чейзе Питермане-Янге и о поцелуях с ним, когда он был в костюме принца Эрика. Если бы только Хорхе не был одет, как камбала, это был бы самый романтичный момент века.

— Это было прекрасное лето, — задумчиво произнес Хорхе. — Только я должен был стать Ариэль. Та девушка не обладала соответствующим диапазоном. И, алло, это тело создано для хвоста. — Хорхе обхватил руками свою изящную талию и принялся позировать, как Ариэль, поющая на скале.

— Но «Хэлло, Долли!»? — подсказала я.

— Верно. Итак, я хочу выглядеть как бы в стиле эпохи, но не в костюме-дешевке, понимаешь? Например, я служу тебе в Йонкерсе. Я прислуживаю тебе в конце девятнадцатого века. Но я не слуга вашей чахотке, понимаешь меня?

— Поняла, хотя не совсем уверена насчет имиджа, кричащего «Йонкерс», — задумчиво проговорила я, открывая свой скетчбук.

— Доставай бриллиантин и десятицентовые сигары! — не оборачиваясь, пропел Дариус.

— Может, ты будешь выступать? — крикнул в ответ Хорхе. — Не надо никакого бриллиантина!

Смеясь, я пролистнула страничку с платьем, над которым работала, и открыла чистый лист бумаги.

— Эй, подожди минутку. — Хорхе схватил меня за руку и перелистнул страницу обратно, к платью. — Что ты там рисуешь, Кэти Кин? Это великолепно. Это для твоего поступления в школу дизайна Парсонс?

— О нет. — Я стряхнула его руку и перевернула страницу, разглаживая свежий лист. — Ты же знаешь, что я взяла передышку. На неопределенный срок. Может быть, навсегда.

— Кэти-детка. — Хорхе протянул руку и постучал указательным пальцем по тыльной стороне моей ладони. — Не навсегда. Парсонс — школа твоей мечты.

— Это была и мамина мечта, — тихо заметила я. Моргнула, впившись взглядом в скетчбук. Страница расплывалась, потому что мои глаза наполнились слезами. Я всегда планировала поступить в Парсонс после школы, хотела изучать моду, а затем начать карьеру дизайнера, как знаменитые выпускники Анна Суи, Марк Джейкобс и Донна Каран^[41]. Мы с мамой обсуждали мое поступление в Парсонс, начиная чуть ли не с дошкольного возраста.

Но потом она заболела, и все мои силы ушли на то, чтобы окончить среднюю школу и получить диплом. Я не собрала портфолио для заявки на поступление, и даже с учетом медицинской страховки у меня осталось не так много денег. Значительные суммы улетели на оплату больничных счетов, а маме пришлось закрыть свой магазин.

Я не жалела о том, как провела выпускной год. Я никогда не пожалею ни об одном мгновении, проведенном с мамой. Тогда она стала моим приоритетом, как и должно было быть. Просто это означало, что на Парсонс не оставалось времени.

— Она бы хотела, чтобы ты поступила, Кэти, — убеждал меня Хорхе. Он был абсолютно уверен, что это будет правильно, и что мне удастся попасть в Парсонс. — Она бы хотела, чтобы ты хотя бы подала заявление. Ты так долго мечтала об этом.

— Может быть, в следующем году, — откликнулась я, хотя и в этом не испытывала уверенности. Мысль о том, чтобы попасть в Парсонс — без мамы — причиняла такую боль, что мне казалось, лучше уж не появляться там вообще. Я размышляла о многом из того, о чем хотела бы ей рассказать, наверное, миллион раз на дню. Как я могла сделать то, о чем мы так долго мечтали вместе, и не иметь возможности поделиться с ней?

— Да, в следующем году, как скажешь. Но если не для Парсонса, тогда для чего это платье? Такое великолепие не должно остаться только на бумаге.

— Ну, это не для Парсонса, но для кое-чего интересного. Может быть, даже более захватывающего. — Не уверена, на какое место попадут «Лейси» и «Парсонс» в списке любимых вещей Кэти. Это все равно, что выбирать между моим красным пальто с воротником «Питер Пэн» и клатчем в форме сердца. Невозможно! — Рекс Лондон устраивает показ мод для начинающих дизайнеров в «Лейси». И я — одна из этих выдающихся дизайнеров!

— Рекс Лондон? Это тот Рекс Лондон из телевизора? Устраивает показ мод? У «Лейси»?! — Я кивала так энергично, что чувствовала себя болванчиком. Одурманенным, восторженным, ухмыляющимся болванчиком. — О, Кэти! — Хорхе заключил меня в объятия с таким энтузиазмом, что я едва не соскользнула с барного стула. — Это большой прорыв! В твоем самом любимом в мире магазине! А Рекс Лондон ужасно секси!

Сексуальность Рекса Лондона даже не приходила мне в голову, но этот человек определенно знал толк в ношении костюма. Я рассказала Хорхе все, что разузнала. Все подробности показа мод прислал мне на электронную почту ассистент Рекса Лондона, это произошло всего через несколько минут после того, как Вероника повесила трубку. Подружка своей активностью почти пугала. Я не сомневалась, что Вероника вот-вот начнет управлять всей Lodge Industries, а может, и целым миром.

— Детка, теперь я это вижу. — Хорхе поднял руки, словно режиссер, снимающий кадр. — Миссис Лейси так влюбится в твои модели на показе мод, что даст тебе кучу денег для создания своей линии, и к следующей осени все будут носить одежду от Кэти.

— Может быть. — Маловероятно, конечно, но трудно не поддаться волнению от таких перспектив. — Честно говоря, мне даже не нужна моя собственная линейка. Сейчас я бы согласилась на любую работу в «Лейси». Но они не нанимают. Даже на склад.

— Дорогуша, работа на складе? Ты слишком хорошенькая, чтобы прятаться там, — нахмурился Хорхе. — Давай сосредоточимся на том, чтобы ты стала богатым и знаменитым дизайнером. А теперь расскажи мне о своем платье.

— Ну… вот об этом я и раздумывала. — Я вернулась к странице, на которой делала наброски. — Силуэт почти 40-х годов, с акцентом на объемных плечах и узкой талии. Но не слишком, знаешь ли, маскарадно. Но я не пойму, что здесь не так…

— Серьезно? — Хорхе нахмурился. — Мне нравится. В смысле, я бы его надел. Но, конечно, самое главное — это то, что ты чувствуешь.

— Да. — Я заправила прядь волос за ухо, приглаживая их, как будто это могло помочь успокоить мои взбаламученные мысли. — Я не знаю. Надо начать шить прямо сейчас — остается меньше двух недель до показа мод, — но я просто не знаю, достаточно ли такого дизайна. Платье должно быть идеальным. Я смогу продемонстрировать только один наряд, и это то, что Рекс Лондон, и все в «Лейси», и где угодно еще в мире моды, смогут во мне увидеть. Вот оно. Мой единственный шанс. Я не могу все испортить.

— Кэти-детка, ты ничего не испортишь, как и я.

— О боже, точно! Хватит обсуждать меня, поговорим лучше о тебе. — Я перешла к чистому листу бумаги. — Как насчет хенли? — Я начала рисовать, и на странице появились линии плеч Хорхе. — Подтяжки, пожалуй, уже перебор. А хенли напоминает образ рассыльного конца девятнадцатого века. Рубашку можно сочетать с коричневыми брюками и кожаными башмаками.

— Это может сработать. — Хорхе наклонился через мое плечо, наблюдая, как набросок обретает форму. — Не буду врать, я вроде как хочу носить подтяжки…

— Я, конечно, не собираюсь тебя останавливать. В жизни есть множество моментов, нуждающихся в поддержке. — Мой телефон завибрировал на стойке. Я подняла трубку — сообщение от Ко.

— Красавчик? — поинтересовался Хорхе. — Что задумал этот лапочка-тяжеловес?

— Он тренируется. — Я коснулась экрана, открывая текст. — Мы договаривались встретиться за ужином в «Старлайте» попозже, но он только что написал мне, что все отменяется. У него появился новый спарринг-партнер, и, судя по всему, они по-настоящему сошлись.

— Ну, мы, конечно, не хотели бы испортить боксерский режим, — улыбнулся Хорхе. — Зато ты можешь больше времени уделить исключительно мне.

Я улыбнулась в ответ. Конечно, я всегда рада подольше побыть с Хорхе, а еще — уделить больше времени рисованию тоже бы не повредило. Но отменять планы — это так не похоже на Ко. И все же мне не следует быть эгоисткой. В последнее время я так сильно на него опиралась, и мне всегда хотелось, чтобы он знал, что я поддерживаю его бокс точно так же, как он поддерживал все мои мечты.

— Давай останемся на шоу. Может быть, немного Бейонсе — это именно то, что мне нужно, чтобы создать идеальное платье.

Я снова вернулась к странице и посмотрела на свое творение. Что с ним не так? Ну, на самом деле не было ничего неправильного. Но, возможно, проблема не в этом. Этого недостаточно. Сначала оно мне понравилось, но чем больше я на него смотрела, тем менее особенным оно казалось. Может, мне следует начать все сначала? Может быть, мне вообще не стоит создавать это платье. Возможно, комбинезон подойдет лучше? Или что-то такое, что демонстрировало бы покрой?

Поскольку меня пригласили на замену, у меня было меньше времени, чтобы работать над тем, что я в конечном итоге представлю, чем у всех остальных. Другие, вероятно, уже закончили свои проекты. Они, возможно, даже закончили шить и просто вносили поправки. Сроки были такими сжатыми. Как я могла придумать идеальную вещь до шоу?

Я хотела бы показать свой эскиз маме. Она бы точно знала, что делать. Даже когда она видела всего лишь эскиз, то сразу могла определить, что юбка некрасиво обвиснет или подол задерется до неприличия. У нее было шестое чувство: способность видеть что-либо и сразу понимать, сохранится ли это волшебство на вешалке. Жаль, что у меня нет такого дара.

Нет, мне бы хотелось всего лишь, чтобы у меня была мама.

— Если ты останешься ради Бейонсе и не станцуешь, когда эти колонки заиграют Crazy in Love, я сам вышвырну тебя из этого бара! — Дариус появился сзади с бутылкой чего-то ярко-синего в руках. — Я не забыл, что тебе еще нет двадцати одного.

Хорхе проигнорировал его и серьезно посмотрел на меня своими теплыми карими глазами.

— Кэти-детка. Платье отличное. Ты хороша. Независимо от того, что ты делаешь, твой талант будет блистать. Не перенапрягайся. — Он взъерошил мне волосы, как будто пытался вытряхнуть все мысли из головы. Хотелось бы, чтобы все было так просто.

Как я могу не перенапрягаться?

Одно платье.

Один шанс.

Все должно быть идеально.

Примечания

34

Американская певица.

35

Отсылка к фильму «Ангелы Чарли».

36

Американская актриса.

37

Шведский дуэт.

38

Игра слов: cool — клевый, классный и холодный, прохладный.

39

Цитата из песни Put On Your Sunday Clothes, саундтрека к «Хэлло, Долли!» — Примеч. ред.

40

Отсылка к бродвейскому мюзиклу High Button Shoes. — Примеч. ред.

41

Известные дизайнеры и модельеры.