Кино для взрослых

Степан Демидов, 2019

Провинциальный свадебный видеограф Сергей жил не хуже многих, но и звезд с неба не хватал. Семейная жизнь текла размеренно и предсказуемо, как вдруг на очередной свадьбе ему поступило неожиданное предложение – снять полнометражный порнографический фильм. В итоге нестандартный заказ превратился в захватывающее приключение, полное секса, интриг, смеха и опасностей. Содержит нецензурную брань.

Полупустая трасса и знакомый маршрут — это самый лучший повод отключиться от реальности и задуматься о своем, пока на автомате ведешь машину. Свое, о котором я думал, было давно привычным. Уже в который раз я взвешивал все аргументы «за» и «против» и никак не мог ни принять решение, ни просто отказаться от этих мыслей.

— Чего загрузился?

Я вздрогнул и очнулся. Жена, которая до сих пор тихо сидела рядом, уткнувшись в телефон, сейчас смотрела на меня с явным подозрением.

— Да все то же, — буркнул я.

Марина сунула телефон в карман куртки, извернулась и ловко вытащила из пакета на заднем сиденье банан. Ошкурила до половины, сунула мне под нос. Я послушно укусил, жена удовлетворенно кивнула и устроилась поудобнее, развернувшись ко мне вполоборота.

— Ну что, больной, хотите об этом поговорить? — спросила она и с аппетитом куснула банан.

Я хотел, несмотря на ее ехидство. Когда проговариваешь вслух, думается легче и картина вроде как лучше видна.

— Вот смотри, — начал я. — Мне сорок лет…

— А мне тридцать семь, — подхватила Марина. — Ты Козерог, я Весы. Ты среднего роста, толстоват, лысоват. Добрый по натуре, спокойный по характеру. В связях, порочащих тебя, замечен не был. Я у тебя красивая, стройная, умная шатенка. Тебе со мной повезло.

— Вот сама и рассказывай! — обиделся я и угрюмо уставился на дорогу.

— Да ладно тебе! — хихикнула жена, тыча мне в нос остатки банана. — Ты просто с анкетных данных начал, вот я и не удержалась. Сорок лет тут при чем вообще?

Я с мрачным видом прожевал банан и неодобрительно покосился на жену. Но поговорить все же хотелось, поэтому я суровым голосом сделал вторую попытку:

— Живем мы в заднице мира.

— Так уж и в заднице? — вздернула брови Марина.

— В ней! — убежденно кивнул я. — В дремучей провинции со всеми уродскими деталями.

— Но у нас с тобой в этой заднице… то есть в провинции налажен свой бизнес, — возразила жена.

Это было верно. Я снимал на видео свадьбы, а Марина была на подхвате — моя правая рука и фотограф. Дела у нас шли сезонно, но вполне нормально. Джип (правда, китаец и дешевле Лады-Гранты, но кто у нас в этом разбирается?), Египет-Турция каждый год, квартирка пусть в ипотеку, но зато двушка и своя. Жили мы не в шоколаде, но лучше многих, короче говоря.

— А вот в Москве у нас были бы совсем другие деньги, — вздохнул я мечтательно.

— В Москве? — изумилась жена.

— Ну да. Нет, я прекрасно понимаю, что конкуренция там в разы выше, за эти деньги и покрутиться придется по-настоящему, но, может, оно все-таки того стоит?

Я знал множество аргументов «против», но пока остановился на этом, потому что Марина, как и ожидалось, тут же начала со мной спорить.

— Дело не только в конкуренции, Сережа, — она смотрела на меня вроде понимающе, но и с досадой. — В Москве другие деньги не только имеют, но и тратят. Это же квартиру для начала надо снять, причем двушку. У нас двое детей в начальной школе, мы их что, бабушке оставим? Нет, с собой возьмем! Значит, двушка.

— Ага, — кивнул я. — И бизнес сразу не пойдет, надо сначала раскрутиться, а это примерно полгода без доходов или на минималке.

— Полгода? — ахнула жена. — А жить на что? Да только за квартиру за полгода куча денег уйдет!

— Да еще и наверняка придется технику обновлять, — проворчал я. — Это в N-ске мы не хуже других, а то и лучше, а в Москве сразу деревенщиной окажемся.

Марина поджала губы и уставилась на меня с явным возмущением.

— Так и о чем вообще тогда речь? — поинтересовалась она. — Траты выше, суеты больше, а тебе сорок лет, как ты верно подметил. И ради чего все это?

Ну, как ради чего? Не хотелось думать, что вот уже все достигнуто, лучше уже не будет, дальше все силы будут уходить на поддержание этого уровня. И мечтать не о чем, и стремиться некуда… Сиди, квакай в своем болоте!

Но был у меня родственник один — Андрей. Троюродный брат со стороны отца. Вот это другое дело — человек прям из журнала! Сидел высоко, денег не считал, крутецкий крутан, короче говоря. С родственниками, само собой, не общался. Даже на свадьбу к нам в свое время не приезжал. Зато его отец к моему на юбилей пожаловал — джип Кадиллак с водителем, охранник. Деньги на пол ронял постоянно. Посидели, повспоминали детство. Про нынешнюю жизнь так, мельком. Типа, сын делами ворочает какими-то, а я и не знаю ничего, мое дело стариковское, внуков вон нянчу.

Ну, и уехал потом. Телефонами обменялись, но отец сразу визитку выкинул, типа ишь, какой важный нашелся!

А я этому Андрею позавидовал тогда жутко. Денег море — это же мечта! А у нас тут что? По съемкам за каждую копейку торгуются. Раз в год камеру менять приходится, чтобы от конкурентов не отставать, а то мигом все заказы уведут. Только зарабатывать начинаешь — машину ремонтировать пора, детей на море, то да се… Деньги мигом уходят. И вроде не бедствуешь, но все время словно на грани топчешься. Выживаешь, короче говоря. А тут — швыряй деньги и не думай! Рай на земле!

Но говорить об этом вслух сейчас не хотелось. Вышло бы, что я ною, как неудачник конченный. Поэтому я молчал, но Марина меня насквозь видела.

— Это из-за родственника твоего богатенького? — хмыкнула она, искоса глянув на меня.

Я нехотя кивнул. С той исторической встречи на юбилее отца прошло примерно полгода, но именно сейчас события заставили вспомнить о том, как сильно хотелось бы другого: уровня, денег, да даже проблем. Чтобы не как уломать клиента на лишнюю сотню, а как сделать круче, эффектнее, солиднее.

А все потому, что с месяц назад мне позвонил отец:

— Сережа, ты помнишь дядю Васю, отца Андрюхи?

Я-то помнил прекрасно их обоих, хотя Андрея с юности не видел. Но к чему такой вопрос?

Оказалось, что у дяди Васи друг задумал сына женить. Свадьба в Суздале. И дядя Вася со своим языком очень удачно влез, типа у меня родственник есть, так вообще Михалков! Все сделает красиво и недорого.

— В общем, я дяде Васе твой номер дал, этот его друг тебе позвонит, — закончил свой рассказ отец.

А я только за! Не успел толком обрадоваться, как и правда позвонил этот мужик. Сговорились через неделю уже в Суздале встретиться, обговорить детали.

Что ж, приехал в Суздаль, в «Пушкарку». Место пафосное, дорогое. Дядька богатый, сразу видно. Я ноутбук взял, презентацию ему врубил. Он посмотрел, покивал. Особенно ему понравились кадры, где мы невест гримируем под знаменитостей всяких и короткие клипы в образе делаем. С одной невесты ржал вообще — там бабища такая, кило под сто двадцать, а мы ее под Анжелику Варум накрасили. Как лицо крупно, так прям похоже, а как общий план, так ржака! В принципе, в этом и был смысл.

Мужику понравилось, короче. Посидели, поели, обсудили все. Презентацию он меня попросил ему на флешку перекинуть. Сказал, что свадьба в Суздале — это модная в Москве тема и кто-нибудь еще захочет меня нанять. А я-то с радостью! Тем более что ценник я ему тройной сразу поставил, а он и не поморщился.

Так что мы по рукам ударили, и я радостный домой полетел. Маринка, как про цену узнала, так и завизжала от счастья.

— В Париж хочу! И в Ниццу! По набережной гулять. А то Египты всякие уже надоели.

— Марин, вот ты, вроде, баба умная, но как занесет — и все, берегов уже не видишь! — попытался я ее унять. — Ну, будет у нас денег побольше, чем обычно, так что, сразу спустить надо? Руки жгут?

Жена уже прищурила глаза, выдумывая ответ покруче, а я тут же предложил:

— Не лучше ли тебе начать на какой-нибудь Дэу Матиз копить? Ты ж все ноешь, что свою машинку хочешь?

Прищуренные глаза немедленно выпучились, а Марина просто завопила от счастья:

— Ура, у меня машинка будет! Только красненькая!

— Да мне по фигу. Вот что за тупая идея — маленькая красная машина? Ну, а чем, к примеру, серебристая не так или белая? Какой-то бабский бзик.

Но я мог ворчать сколько угодно, потому что башню у жены снесло напрочь, меня она просто не замечала.

Подготовился я на совесть. Оборудование сто раз проверил. Даже три новых аккумулятора купил, чтобы не дай боже! Весь в азарте таком. Перед датой позвонил заказчику, все ли ок? Там сказали, что все нормально, готовность номер один. И чтобы все как положено было. Типа я сам не понимаю?

Так что сегодня с утра мы закинули детей к теще, а сами помчались в Суздаль. И было бы странно, если бы в предвкушении хорошего заработка я не начал опять гонять мысли о Москве. Вон с одного заказа какой навар! А если бы это стало нормой? Меня не пугали избалованные клиенты, потому что в нашей деревне тоже все пальцы гнули и носы кривили, но при этом еще и хотели получить материалы люкс за три копейки. А если запросы обеспечены финансово, то почему бы и нет?

За разговорами мы с Маринкой добрались до Суздаля, а уж там пафос был такой, что дочке министра замуж выходить не стыдно бы было. Денег вообще никто не считал. Конверты только с еврами дарили. Причем там скорее папки были, чем конверты.

Конечно же, мы с женой были не единственные. Из Москвы еще два оператора приехали с молодыми. Ну, там камеры такие, что капец! Я вообще онемел, когда увидел. Они на меня смотрели, ясное дело, как на говно. Типа ой, босота всякая ползает тут! Но я все равно отжег. В Суздале я работал не впервые, знал все лучшие точки. И в монастыре смачных ракурсов заделал, и на площадке. Там как раз ветер поднялся, небо стало очищаться. Московские кинулись снимать, типа вот, кадр нормальный! А я выждал и громко так сказал:

— А сейчас сделаем особый кадр!

И отвел молодых на тропинку чутка пониже. Там стена старая кирпичная, сзади река, и ветер фату треплет. И тут облака разошлись, свет — загляденье. Народ аж завыл:

— Оооо, круто!

Невеста жениха отпихнула и такая:

— Ой, меня еще и с подругами сфоткайте!

Подружки к ней гурьбой кинулись, прямо отдельная фотосессия началась. Я гордый такой поднялся по тропинке ближе к стене, пока Маринка с фотоаппаратом крутилась, а москвичи мне:

— Ну, ничо так! Красиво!

Покурили, постояли, поболтали. Нормальные, в общем, пацаны. Тоже задолбанные под крышку. Потрепались, поугорали немного. Есть контакт, короче.

Всю программу выездную прогнали, везде красивых планов наделали. Потом в ресторан, тоже море пафоса. Осетрина, икра, все как положено. Ну, я везде успел, все сделал. Маринка тоже мухой летала.

И вот как чуял — пригодились батарейки-то. Одна прямо во время речи свидетельницы — хрясь! — вырубилась. Я жене только моргнул, она сразу подкралась:

— Что такое?

— Срочно фотик на видео переключай, батарея накрылась!

За что ценю Маринку — сходу соображает. Мигом среагировала, а я ломанулся в тачку за запаской. Заменился, еще одну в карман сунул и обратно в зал. К «горько» успел как раз. Я на съемку встал, а Маринка кинулась карточку менять. И нормально вышло, потом смонтировал так, что комар носа не подточит.

Отпахали всю смену как положено. Часа три ночи уже было, народ весь разошелся. Молодых уж давно проводили. Вот и все как бы, надо закругляться. Маринка к тому времени никакая была, глаза терла, спотыкалась. Я ее под руку подхватил, чтобы в машину вести, а тут подвалил к нам отец жениха, молвил нетрезвым голосом:

— Ну, ты молодец! Я за тобой следил, ты по совести работал. Пойдем, рассчитаемся.

Следил он за мной… Козел. Ладно, пришли к нему в номер. Марина штатив и свет в машину потащила. Сели, он на меня посмотрел:

— Что-то я забыл…

— Вы хотели рассчитаться, — вежливо напомнил я.

Он замер, подумал, а потом затряс головой.

— Не-е-ет!

Я аж вспотел. Все, кинуть собрался, сука! Но он уже хлопнул себя по лбу и повеселел:

— Вспомнил! Тут Герман с тобой что-то перетереть хотел. А я все думаю, что я забыл-то? А мы с тобой о чем сейчас?

— О расчете, — я был предельно аккуратен, но свое терять не собирался.

— Это само собой. Я ж за тобой следил. Ты молодец!

Сука, ты бы за собой следил! Но он достал лопатничек и начал оттуда рыженькими шуршать. Все отсчитал, подержал на весу, потом еще одну добавил и опять:

— Ну, ты молодец! Я ж за тобой следил.

Да за такие чаевые хоть в туалете за мной подглядывай, родной! Реально пять тысяч на чай отколол! И это при том, что ценник уже и без того приличный был. Он еще что-то поболтал невнятно, пальцем погрозил и бормочет:

— Пойду со сватами выпью. А ты погоди здесь, сейчас Герман подойдет. Он нормальный мужик, во какой!

И уперся куда-то. А я остался с дебильно-счастливым лицом сидеть. Вот пруха-то! Не сходя с места, еще один заказик подгребает. Маринке набрал, она уже спала на ходу.

— Сиди в тачке и жди, у меня тут по ходу интересное дельце наклевывается.

— Супер! — зевнула жена. — Я буду кулаки держать за успех. Ну, если не усну…

— Зажми кулаки и спи! — посоветовал я.

Только сбросил вызов, в номер мужик вошел. Невысокий, с меня где-то. Толстенький, на вид лет пятьдесят пять — шестьдесят. Поздоровались, он представился туманно — знакомый отца жениха. Ну, дело его. Присели, завели разговор. То да се, как свадьба, как вообще? Общие фразы. Он по телефону кофе заказал, принесли. Наверное, у богатых так принято, чтоб непременно кофе и вежливая беседа про политическую ситуацию, про либералов и все такое. Но я, понятное дело, все ждал, когда он к сути вопроса перейдет.

Выпил он кофеек и начал:

— Я твою презентацию видел, и она мне очень понравилась. Хорошая работа!

— Спасибо! — кивнул я. — Все вместе старались, лучшее собрали.

Он помолчал и вроде как с мыслями собрался.

— Есть у меня к тебе деловое предложение.

— Слушаю внимательно.

А у самого прямо предвкушение такое появилось. Поперло, думаю!

— Предложение не совсем обычное, но интересное.

— Ну, мы стараемся разные пожелания учитывать, — тут надо говорить уверенным тоном, но со словами быть осторожным. — И цены у нас адекватные.

Но он сразу рукой махнул:

— Цена тут роли не играет. Тут главное — качество исполнения.

Фигасе, поворот. По качеству с москвичами мне, конечно, не тягаться! Там один вообще с ТАКОЙ штукой ходил, что я от зависти чуть не помер. Блэк Мэджик, кинокамера. Вот там качество, конечно, там картинка. Ну, так на нее кино снимают. Так что я со своей сонькой тут не конкурент. Даже если обрабатывать сутками буду, то все равно там круче выйдет.

Решил уже расколоться, но он продолжил:

— У вас в презентации материалы отличного качества, это меня устраивает.

Опа, думаю, это как так?

— Я, — твердо сказал Герман, — человек деловой, поэтому давай времени терять не будем и перейдем к делу. Мы держим бизнес с моим партнером напополам. Дружим с ним с детства, не разлей вода. Семьями дружим, все прекрасно. Я его детей крестил, он — моих. Взаимоотношения просто отличные. Правда, есть одна деталь.

Тут Герман полез в карман и достал оттуда фотку, протянул мне. Я взял, глянул: женщина лет тридцати, красивая, одета богатейше. Лицо знакомое до предела. Где-то точно видел, но никак не вспомню. То ли мелькнула как-то в телевизоре, то ли в интернете на сайте. Но видел где-то, это точно.

— Это Снежана, жена моего партнера, — объяснил Герман. — Вот это и есть проблема.

Я офигел, не сходя с места. И что теперь? Он ее убить хочет? А я тут при чем? Моя презентация с какого бока? Что вообще за херня происходит? А он сел поудобнее и заговорил так проникновенно:

— Знаешь, я просто очень давно ее трахнуть хочу. Вот как первый раз увидел, так и думаю постоянно об этом.

У меня глаза на лоб вылезли. Чего? При чем тут я? Ну, хочешь ты трахнуть жену друга, так что тебя останавливает? Вы там, в Москве своей, валяетесь со всеми подряд и не паритесь ни разу. Вот, проблема у него!

Думаю, выражение лица у меня дурацкое было очень, потому что он стал объяснять:

— Ты можешь мне здорово помочь. И сейчас сам поймешь, чем.

И вытащил еще две фотки. Одну опять мне дал. Я посмотрел — та же Снежана, только с другого ракурса. Лицо серьезное, смотрит куда-то внимательно. Дома, наверное, снято, потому что одета очень просто. И лицо знакомое, аж зудит в голове! Но я не мог вспомнить никак! А он мне еще одну фотку дал. Я как глянул, так и охренел.

Короче, фотка эта — кадр из нашей презентации. Там наша постоянная визажистка красит одну невесту. Макияж у нее всегда классный выходит, прямо преображает человека, а в тот раз вообще улет получился, невеста в восторге была. Так вот: эта Снежана и визажистка — одно лицо! Ну, не совсем копия, у Ани кончик носа толще и книзу немного, и углы глаз тоже вниз. Еще глаза голубые, а у Снежаны зеленые. И губы у Ани не такие пухлые. Но, если в общем смотреть, то просто сестры.

Я фотки на стол рядом положил и стал сравнивать. Сходство близкое, разговора нет. Герман сидел рядом и тоже смотрел. Долго мы с ним молча пялились. Наконец, я сказал:

— Да, сходство есть. И даже сильное. И что теперь?

— Я же тебе объяснил, — терпеливо ответил Герман, — что очень сильно хочу трахнуть Снежану. Но я не могу этого сделать, потому что мы с ее мужем лучшие друзья и у нас общий бизнес. Так что это невозможно. Ну, я так думал, что невозможно. А вот недавно увидел твою презентацию и подумал, что ничего невозможного нет.

— То есть вы бы хотели встретиться с Анной? — я ткнул пальцем в фотку.

Герман в ответ утвердительно кивнул.

— Тут вот какое дело, — начал я, — ей тридцать семь лет, замужем, дети-близнецы, четыре года возрастом…

— Два миллиона.

Вот в книжках пишут: «он застыл, как громом пораженный». И я реально знаю теперь, что так бывает! То есть я цифру услышал и осознал, но при этом тут же отказался ее принимать. И в то же время взвесил ее — ДВА ЕБАНЫХ МИЛЛИОНА! И все равно не принял на веру. И решил, что нужно уточнить.

— Сколько? — спросил.

И голос такой дрожащий и тонкий, как у педика. Даже прокашляться пришлось.

А он спокойно так в ответ:

— Два миллиона.

— За то, чтобы… С Аней…

— Именно, — кивнул он.

Я сидел в ахуе. В голове метель! Два миллиона! Один минет у шлюх у нас триста рублей. На всю ночь телочку снять — две тысячи. А тут два миллиона! Квартира-трешка в элитном доме стоит миллион двести. Коттедж — полтора. Да это ж ебаная куча денег! За Аньку?

А с Аней вот какая история. Они с Маринкой дружили давно, с универа. Мы-то потом поженились, а Аня что-то все никак. То в Москву собиралась, но ее там кинули. Работала бухгалтером на оптовой базе. Тоже с деньгами непонятно было все время. Потом вообще жопа началась. Мы с Маринкой нормально уже жили, работали по свадьбам. А она за экспедитора со своей базы вышла замуж. Вроде как любовь, все такое. Ну, дети потом сразу. Тут Валерку сократили. И вот он без работы остался, и двое детей еще. А со свекрухой у Аньки не пошло, они там до драки доходили. В итоге стали снимать однушку. С деньгами жопа. У Валерки иногда что-то придет, Анька все время на подработках, и полы мыла, и все такое. А тут Маринка говорит: а давай мы ее визажистом будем брать? Она в прошлые времена какие-то курсы закончила, получалось у нее всегда нормально, все девки в универе, если что надо, то к ней шли.

Так я был не против. Расширение ассортимента услуг — это ж способ подосрать конкурентам. И позвали ее прическу и макияж делать на ближайшую свадьбу. Она прилетела, как на крыльях. Сделала очень круто! Там невесту вконтакте так потом облизали, что жених бычить начал. Но это утряслось. Главное — Аньке сразу две штуки на руки. Она, помню, даже расплакалась. Нет, ну правильно: у нее зарплата была шесть тысяч, плюс две за полы, плюс еще за полторы паре коммерсантов отчеты делала, но это не каждый месяц. А тут почти ползарплаты за два часа. Ну, пусть за три.

Вот так и стала она с нами работать. И зарабатывала уже какие-то деньги. Валерик, правда, в край охуел. Вообще работать перестал. Так, типа с детишками дома. А куда мне, говорит, идти? За копейки корячиться? Да это их дела. Хоть вроде и не ругались. И когда выпивали вместе, Аня только прикалывалась, типа, может, и Валерку моего к себе возьмете? Ну, так по-дружески все всегда было, не было такого, что «я хозяин, а ты на меня работаешь!»

Но она и не кидала никогда. Один раз с температурой пришла, еле стояла, но сделала как всегда на отлично. Так что сотрудничество очень плодотворное получилось. Причем она даже деньги приносила, если ее просто звали накрасить кого-нибудь на праздник, день рожденья, в ресторан. Она делала, а нам все равно долю приносила. Я не хотел брать, но она говорила, что все равно же через нас ее люди нашли, так что доля наша.

И вот тут такая ситуация! Нет, я не заистерил, типа как можно, чтобы Анна от мужа гуляла. Она взрослый человек. Да и ДВА МИЛЛИОНА! Я подумал, что за такие деньги Валерик сам ей ноги подержит, чтобы удобнее было. Но потом мне стыдно стало как-то. Типа я за других людей решаю. Ладно, пока я в таких мыслях копался, Герман сидел и на меня смотрел. В итоге я так ничего и не придумал, а говорить что-то надо было.

— Ну-у, — промычал я, — дело не простое…

— Но и оплата достойная, так?

— Оплата, конечно, да.

Я как представил себе, что, например, процентов десять комиссионных себе возьму — аж жарко стало! Это же ДВЕСТИ ТЫСЯЧ! Причем если по-человечески брать, не наглеть, то все равно очень много же получается. И за что? Да ни за что. А Герман продолжил:

— Но есть одно особое условие: я хочу получить видео. То есть вся встреча должна быть снята красиво, со смыслом, и смонтирована в фильм.

Оп, вот это поворот! Это сложнее в тысячу раз. Как я понимаю, снимать мне придется. А как к этому Аня отнесется? А как Валерка? Друзья значит такие, а тут на тебе? Как жена друга трахается с другим дядей, на это смотреть можно?

Хотя, по справедливости, Валера мне не друг. Так, знакомый. Это Марина с Аней подруги, а мы с Валеркой просто знакомые. Реально, интересов-то общих нет. У него одно занятие: «девятку» свою полировать и тонировать! Разговоры только об одном: прикинь, бошевские свечи купил, тачила реально валить стала! Олень, жене плащ купи! Или приходит, лыба до ушей: «вчера тонировку накатил, ваще круто!» Хрен ли крутого? Железка и все, едет — и ладно! Посадил бы бабу с детьми в свою тонированную тачилу да на юга свозил. Так что реально дружба здесь ни при чем. Но как еще Анне понравится, что на нее смотреть муж подруги будет, когда ее чужой мужик станет драть, вот это я себе представить не могу.

Тут я решил, что по причине позднего времени надо бы взять тайм-аут. Спать хотелось страшно, а еще до гостиницы надо было доехать. А завтра второй день снимать. А ночью еще бы Маринке присунуть, хотя я напрыгался за день так, что это под вопросом.

— Давайте так, — сказал я уверенно, — я все понял и мне нужно подумать. Все прикинуть, потому что не только от меня одного все зависит. Давайте завтра вечером встретимся и нормально поговорим. К тому же завтра у меня короткий день, так что времени больше будет.

— Хорошо, — ответил Герман. Как мне показалось, разочарованно. Так что я тут же постарался исправить ситуацию:

— Предложение ваше просто шикарное, но и ответственное. А к завтрашнему дню я уже что-то обдумаю, прикину, тогда сможем побеседовать более предметно.

Он сразу приободрился. Пожали руки, попрощались, и я пошел к тачке. Маринка в джипе спала. Я сел, она проснулась:

— Ну, что там?

— Непонятно ничего пока, — ответил я. — Кадр больно мутный, гемора много будет.

— Да? — зевнула жена. — Ну и пошли его в жопу!

Но у меня если такая мысль и мелькала, то тут же гасла под блеском ДВУХ ЕБАНЫХ МИЛЛИОНОВ! Нет, не мог я его в жопу послать. Пока доехали до гостевого домика, пока вещи сгрузили, пока Маринка в душ сходила и в кровать упала, я полпачки скурил. Спать расхотелось вообще. Маринка чисто для галочки помяукала, типа иди в кроватку, может, шуры-муры? Но сама явно бы не потянула, так что я ей сказал, что сегодня не мой день.

Ладно, жена заснула, а у меня ни в одном глазу. Накурился до тошноты. Сидел, башку ломал. И решил Денису позвонить. А это друг мой, в Питере живет. Он часто меня по железкам выручал, первую камеру помог выбрать. Да и вообще направление в бизнесе подкинул. Можно сказать, гуру такой. И вот я ему позвонил. Время четыре часа уже. Он взял трубку, сонный, недовольный:

— Алло, ты охренел там?

— Извини, Дэн, — покаялся я, — но тут такая заморочка, что без тебя никак.

Рассказал ему все. Сумму, правда, умолчал. Но он не сильно удивился вообще-то.

— Обычное дело, только не берись за него.

— Это почему?

— Понимаешь, клиент недоволен будет.

— Да ты что? — загорячился я. — Да я сделаю как надо! Там картинка будет — загляденье.

— Да дело не в картинке, — вздохнул Дэн. — Ты порнуху когда-нибудь снимал?

— Ну, с Маринкой как-то раз баловались, — хихикнул я.

— А я снимал, причем натуральную. И несколько раз. И вот я тебе что скажу — это нифига не прикольно. Твой клиент думает, что он трахнет классную телочку и будет потом пересматривать видео об этом и подрачивать. А будет по-другому. Потому что съемка длится весь день. На площадке куча народу, свет жарит, все потеют, все на нервах. А хрен должен стоять постоянно. Грим течет, только пошла работа нормальная, как оператор останавливает, потому что рожа в кадре блестит, как масляный блин. И опять все по новой. И к концу дня отношение клиента к партнерше сильно поменяется. Если до этого он мечтал ее трахнуть, то после съемок будет помнить, как она пернула от напряжения, или лежала враскоряку и отдыхала, или как от нее пόтом несло. Романтика испарится навсегда! А если он все-таки сможет посмотреть как-нибудь позже это кино, то будет плеваться, что у него брюхо висит, что ноги кривоватые, что спина волосатая и вообще кино получилось «красавица и чудовище». Это если ты захочешь качественно сделать, с ракурсами, со сценами, с дублями. А если попробуешь сплошным кадром от начала до конца за один проход снять, то обломаешься, потому что заказчику картинка не понравится, захочется крупных планов, прочего. Опять не угодишь. По-любому ты в пролете.

Послушал я этот монолог и приуныл. Денис трепачом сроду не был, так что явно знал, о чем говорил. И мне вовсе не улыбалось попасть на разборки с таким крутаном, как Герман. Но бабки же!

— И что, — спросил я уныло, — вариантов нет?

— Ну, есть один, — ответил Денис. — Предложи своему клиенту снять П.О.В. Скажи, что получится именно то, что надо, и без негатива.

— А П.О.В. — это чего?

— Это, — объяснил Денис, — пойнт оф вью, то есть порнуха с видом от первого лица, как бы из глаз главного героя.

— Круть!

— Не совсем. Там есть ограничения, например, нельзя увидеть телочку целиком, пока ты ее шпилишь. Для этого есть фокусы, типа большого зеркала рядом с койкой. Или на стене. И вот трахаешь ты ее как будто сам, а потом поворот камеры и ты видишь свое и ее отражение в зеркале в процессе. Короче, не еби мозги, я тебе ссылку на обучающее видео пришлю.

— Ну, а про усталость и прочее в процессе съемок? — уточнил я.

— Так ты для П.О.В. можешь артиста позвать. Ему на романтику пофиг. Он свое отработает, а заказчик смотреть потом будет и думать: «вот я жеребец, как долго ее драть могу!» Главное, артиста подбери комплекции схожей, а так в кадре только хрен, да руки и ноги будут. Конечно, с зеркалом сложнее, но в ролике посмотришь, там есть советы.

— Спасибо, Дэн, — горячо поблагодарил я. — А то вон какая ситуация, а я и не знаю всех тонкостей. Круто, да?

— Ни фига крутого, — буркнул он. — Это до вас только мода докатилась, а тут в столицах давно вопрос на широкие рельсы поставлен. Постоянно приходят пузатенькие дядьки при больших постах и рассказывают, как они в школе хотели отыметь Катю Иванову в пионерской форме. И вот единственная мечта у них осталась, а остальное они купить могут. У меня пара знакомых студий только этим и занимается. Хочешь, посылай ко мне своего клиента, гонораром поделюсь?

— Да я не знаю, возьмусь ли вообще, — начал я юлить, — все как-то ненадежно.

— Возьмешься, — слышу, зевнул Денис. — Тебе денег охота, жлоб!

— А тебе не охота? — возмутился я.

— И мне охота, — тут же согласился Денис. — Но я бы с тобой поделился.

Я аж подавился — это с фига ли мне делиться? Да и чем? Ничего нет еще, а он уже «делиться»!

— Ладно, — Денис уже зевал через слово, — я спать пойду. А ты ролик посмотри. И не налажай, смотри, а то такой заказчик тебя самого раком поставит.

После этого разговора ситуация яснее не стала. По-прежнему маячили деньги, но вокруг них было слишком много трудностей. Плюс добавились сложности, которые озвучил Денис. Нужно было придумать, как обойти сложности и забрать бабки. Правда, времени не было на это, так как очень спать хотелось.

Утром мы умылись, поели и поехали на второй день. Он обычно проще, так как все без затей накидываются, пляшут и отрываются. Так что оператор и фотограф там не сильно нужны. В общем, мы к шести часам уже освободились, и я отправился искать Германа. Нашел, пошли к нему в номер. Там я ему изложил свое видение проблемы. Пересказал разговор с Денисом. Заверил, что хотел бы сделать все исключительно качественно и только с положительными эмоциями для него в итоге. Он начал сомневаться в том, что Аню драть будет не он, а артист. Вот, с ней еще не говорили, а уже решаем, с кем ей трахаться!

— Так вы же понимаете, — старался втолковать я, — что вы же и так будете знать, что это не Снежана. Она будет похожа, но вы все равно будете знать правду. Так что сам факт, что вы ее трахнете, ничего не изменит. А в моем варианте вы получите качественный художественный фильм про ваше свидание с женщиной, которая вам нравится. Как бы сон. Но как вариант, можете потом просто Аню трахнуть, только не на камеру, в этом смысла нет никакого.

Он думал долго, что-то прикидывал. Какие-то варианты выдавал, но в итоге согласился с моими доводами. Итак, мы решили, что я поговорю с Аней и доложу ему о результатах. И если все ок, то он пришлет своего юриста с договором, в котором все детали будут определены. Ну и последней деталью нашего диалога стало увеличение возможного гонорара до ТРЕХ МИЛЛИОНОВ! Из расчета один мне и два Ане! МИЛЛИОН! Мне на руки! Еще, правда, он подчеркнул, что хотел бы получить максимальное сходство, какое только возможно. И до подписания договора мы должны ему представить варианты изменения внешности.

После этого мы ударили по рукам и разошлись. И я отправился беседовать… с женой, для начала. А дальше видно будет.

До дома мы доехали к ночи. И в тот день никаких разговоров я не затевал. А вот на следующий день уже не стерпел. К тому же Маринка была в приподнятом настроении от того, что по деньгам получилось на этот раз очень хорошо. Я материалы поставил сливаться с камеры на комп, а она устроилась на диване деньги считать. Довольная такая, нормально получилось, сидит, вслух планы строит.

— Ну, — спрашиваю, — довольна?

— А то! — отвечает. — Вот каждый бы раз так. А что там с мутным кадром? Озвучил свое предложение?

Ну, тут я ей все и выдал. Причем именно по порядку, как сначала беседовали с Германом, о чем говорили с Денисом, на чем в итоге сошлись. Маринка сидела, разинув рот. Долго в себя приходила, только икание какое-то и пыхтение выдать могла. Потом собралась и начала вопить про богатеньких тварей, которые готовы честных женщин развращать и думают, что им все можно. Долго распиналась насчет того, что Аня не такая, что в мире не все купить и продать можно. Я ее прервал в итоге:

— Марина, а как же два миллиона?

— Какие два миллиона? — захлопала глазами.

— Ну, ты чего придуряешься? Герман даст Ане за секс два миллиона. Чего непонятного-то?

— Чего? Два? — у нее поперек лица было крупно написано «не врубилась!»

— Марин, уши прочисть! Два! Миллиона! На бумажке тебе написать?

— Погоди, я думала, ты прикалываешься! Типа, это шутка такая, а не вот на самом деле два… Погоди, чего, серьезно? Что, прям вот реально?

— Марина, — сказал я задушевно, — мне одно и то же повторять неохота. Но если ты сейчас меня слышишь, то давай еще раз: дядя Герман хотел бы получить кино, в котором наша Аня занимается сексом с артистом. При этом она должна быть максимально похожа на одну женщину, чьи фотки вот, лежат на столе. И если она будет похожа, и кино получится качественным и красивым, то Герман выдаст два миллиона. А, забыл рассказать — и еще один он даст непосредственно мне. И что мы Герману ответим?

Все, выключили свет. Жена ушла в глухую оборону. Сидела с открытым ртом и хлопала глазами. Я подождал, но признаков сознания не обнаружил. Поэтому взял телефон и сказал:

— Ладно, что ж. Позвоню и откажусь…

Как она рванула, как вцепилась мне в руку! Думал, что сломает. Глаза дикие, но мысль есть. И даже бьет ключом.

— Ты обалдел? — зашипела гадюкой. — Отказываться? Ты идиот, что ли?

— Ну, так а что делать?

— Это миллион, ты соображаешь? Да на такие деньги мы… Да мы и во Францию, и в Италию съездим, и мне машинку купим. Да мы…

— Ну, так эти деньги еще получить надо, — намекнул я деликатно. — А для этого у нас основного участника пока нет.

Маринка давай ржать. По комнате заметалась, руками машет, кричит «Миллион! Миллион!» Остановилась, ко мне бросилась:

— В жопу поездки и машины. Мы эту квартиру продадим, а возьмем трешку, в новом районе.

— Да погоди ты со всем этим, — попытался я. — Ты ничего не забыла?

— Ты про Аньку-то? — она реально удивилась.

— Да, про нее! Вот представь себе, без нее не будет ничего.

Маринка только фыркнула и побежала свой телефон в спальне искать. Слышу, звонит уже, договаривается, чтобы пришла к нам вечером. Что-то меня как-то покоробило ее отношение к вопросу. Я ей это и высказал. Маринка даже удивилась:

— Ты о чем вообще?

— Да ты уж как-то шустро переобулась, прямо в воздухе, — предъявил я претензии. — То ужас-кошмар, а теперь ура-ура! Я от такого напрягся.

— Да брось, ты о чем? Это же миллион! Мы по копейке откладываем, а тут шанс разом такую сумму загрести. Это ж такие возможности!

— И тебя не смущает вид работ?

— Нисколько.

Тут она малость успокоилась и заговорила по-другому:

— Нет, конечно, это все неправильно. Вроде проституции. Но ты сам подумай: Аня ведь не на панель пойдет по сто мужиков за ночь обслуживать. А один раз, в нормальной обстановке, безопасно, со своим мужем…

— С кем? — не понял я.

— Ну, с Валеркой. Ты же сам сказал, что нужен будет артист? Так вот Валерка и сможет. Нет, конечно, будет неудобно и все такое, но за два миллиона немного и потерпят.

— Марин, погоди! — я даже головой затряс. — Ты знаешь, Валерка на Германа вообще не похож. Валерик — двухметровый скелет, а Герман совсем наоборот. Так что вариант потрахаться с собственным мужем и получить баблища не прокатит.

Маринка тормознула, села, задумалась.

— Да? А может как-нибудь видео обработаем? И станет похоже?

— Марина, не гони херни! — я уж злиться начал. — Или нормально давай думать, или я сразу откажусь. Детский сад разводить еще!

— Да-да, нормально… Слушай! — оживилась жена. — А давай снимем Аню на зеленом фоне отдельно, ну как ты для костюмов накладных делаешь? И артиста отдельно, а? А потом все наложим, и получится супер.

И визжит от радости. Цирк какой-то!

— У меня есть еще лучше предложение, — с таким же идиотским видом заговорил я. — Мы скажем, что все сделали, а когда он придет за флешкой, так мы ему кирпичом по башне ебнем, бабки заберем, тачку тоже и свалим. Как идея?

— Ты что, серьезно? — вытаращилась. — Или прикалываешься?

— Марина, это ты, блядь, прикалываешься! Ты предлагаешь серьезному человеку туфту впарить. Мы или обсуждаем все серьезно, или пошло оно все на хрен сразу и в полный рост. Тут можно не просто без денег, а вообще без головы остаться, если всякие разводы планировать.

Маринка минут пять сидела, молчала, потом на кухню пошла, чайник поставила. Приносит кофе, две чашки. Сидим, пьем, думаем, молчим. Что за долбанутость на нее нашла, я никак понять не могу.

— Короче, так, — начала она где-то на середине кружки. — Давай серьезно. Мы вообще сумеем снять то, что ему надо?

— Технически — да. Все, что от нас зависит.

— И снимать надо будет по-настоящему?

— Марина, да! Только так! Настоящий секс, на всю катушку. И без притворства, чтобы оргазмы настоящие. Иначе, если будет хоть какое-то сомнение, то нас с тобой самих выебут и высушат.

— И что, прям вот по-настоящему надо будет сексом заниматься? И куда?

— Про посрать-поссать и ремнем отфигачить разговора не было, про лесбиянство тоже. Но нормальный секс, во всем разнообразии, обязательно. И Марина, пойми — порнуху снимают не за пять минут. Аню пялить будут часа по четыре-пять в день в течение недели.

— Ты что, серьезно?

— Я сегодня вообще шутить не собираюсь. С такими деньгами шутить нельзя, тут все максимально серьезно.

Сидим дальше, пьем кофе. Молчим. Тут Марина сказала:

— Так Валеру надо изолировать?

— Это как? — не понял я. — И почему?

— Он точно не согласится. Даже если ей с ним сниматься.

— А это почему?

— Да он олень конченный! — Маринка махнула рукой с раздражением. — Козел, не работает ни хрена, а Анька всю семью тащит. Еще и претензии предъявляет, сука! «Мы никуда не ходим, сидим дома, как старики»!

Последнюю фразу жена произнесла гадким голосом, скроив гнусную гримасу. Очевидно, так в ее глазах выглядит Валерий.

— Так что, если он узнает, что ей такие бабки светят, то обязательно все изговнит.

Судя по голосу, Марина в этом была твердо убеждена.

— Ну и что тогда делать?

— Без него разговаривать будем, — пожала плечами жена. — Это предложение для нее, ей и решать, как поступить.

— Но они вообще-то женаты, ты не забыла?

— Я помню, это Валерочка, по ходу, забыл, что у него жена есть и двое детей. А если бы об этом помнил, то не лежал бы на диване, а пошел бы работать. Вон грузчики везде нужны, потому что текучка. А он весь такой непьющий, давно бы бригадиром стал. Или поехал бы таксовать на своем жигуле.

Смотрю, Маринка завелась не на шутку. Попробовал градус остудить:

— Ладно, значит, без него. А может, и вообще не надо с ней разговаривать? Она вся вроде правильная, а тут мы с таким похабным предложением. Разругаетесь еще, где визажиста искать будем?

— Нет, рассказать ей все надо, — Марина была серьезная максимально. — Не нам с тобой решать, что для нее лучше, а что хуже. Мне вообще кажется, что все это не просто так. Ну вот смотри, дядька взял нашу презентацию и именно Герману ее показал. Вот каковы были шансы, что эта Снежана на Аню похожа? И каковы были шансы, что он ее на той секунде разглядит? Видишь, как судьба распорядилась? Наверняка все не просто так.

Я ее мистических настроений не поддержал, хотя шанс, действительно, очень мал.

— Только смотри! — предупредил я ее. — Никаких уговоров, никакого давления. Только выдашь информацию и все.

На том и порешили и стали ждать Аню. Я начал черновой монтаж, а Марина слонялась по всей хате, бубнила что-то себе под нос, что-то прикидывала.

Итак, после обеда пришла Аня. Они с Мариной что-то чирикали в коридоре, вроде нейтрально, о погоде, о ценах. Я специально вслушивался, так как не хотел, чтобы Марина без меня разговор начинала. Я очень опасался того, что она сморозит какую-нибудь фигню, неправильно озвучит какие-нибудь условия и это потом выяснится, а мы будем смотреться разводилами, которые крутят ее на бабки. Мне хотелось все решить максимально по-деловому, чтобы даже намека не было на какое-то давление или уговоры. Да — будем думать, как дело сделать. Нет — забыли и живем обычной жизнью, все как всегда. Поэтому я вышел в коридор, когда трепотня затянулась и стала переходить на шепот.

— Сережа, ну ты чего? — засуетилась жена.

— Ничего, — пожал я плечами. — Привет, Аня!

— Привет, — кивнула та.

— Ну, проходите на кухню, что ли? — пригласил я.

— Сереж, а может, мы там, в комнате пошепчемся… — заюлила жена.

— Марина, нет! — я настроился решительно. — Мы уже обсуждали. Разговаривать на кухне будем.

— О чем разговаривать? — Аня вертела головой. — Случилось что?

— Да я тебе сейчас объясню, — опять Марина принялась за свое. — Тут такое дело…

Но я не дал ей ничего объяснить, а потащил обеих на кухню. Там Марина заварила кофе уже на троих, мы сели за стол, и я начал излагать суть дела. Специально говорил не торопясь, раздельно, внятно. Чтобы никаких разночтений не было. Марина порывалась было в разговор влезть с какими-то подбадривающими репликами, но я ее предупредил о том, что выгоню с кухни.

Аня держалась молодцом. Разумеется, когда я подошел к сути разговора, то она заметно покраснела. И уставилась в чашку, мне уже в глаза не смотрела. Но не подскочила со злым шипением типа «чертовы извращенцы, а я вам верила!». Нет, досидела до конца разговора. Я подождал пару минут и сказал:

— Вот тебе ситуация во всех подробностях. Что скажешь?

Аня не отвечала. Тогда Марина опять подорвалась с места и начала что-то про «ты знаешь, я вот думаю», но Аня ее прервала:

— Сереж, мы поговорим с Мариной, ладно?

Я развел руками, типа «да ради бога!», взял кружку и вышел из кухни. Только дверь закрыл, как там сразу яростно зашептали. Я попробовал подкрасться и подслушать, но Маринка как почуяла и кинулась к двери проверять. Я успел свалить в комнату и услышал, как открылась и закрылась кухонная дверь. Потом на кухне забубнили голоса. Я прислушивался изо всех сил, но разобрать не мог ничего. Интересно было, капец! Вообще-то, это был разговор на МИЛЛИОН! И касался меня лично. Чего я больше всего опасался, так это того, что Маринка начнет давить на Аню. Вот чего бы мне ни за что не хотелось, так это ломать кого-то и потом всю жизнь об этом помнить. Ни за какие деньги голос совести не заглушишь. Звучит, может, и пафосно, но мне спокойствие дороже.

Бубнили там долго, темп беседы то ускорялся, то замедлялся. Иногда диалог шел на повышенных тонах. Я просто от любопытства подыхал. Вот послышались всхлипы. Ну, зашибись! Я встал и пошел на кухню. Да пошло оно все на хер, если она тут слезами заливается, то и не надо ничего. Навстречу мне из кухни выскочила заплаканная Аня, шмыгнула в ванную и заперлась там. Я зашел на кухню, поставил кружку на стол. Марина сидела с глазами на мокром месте и глядела в окно.

— Ну, довела человека? — спросил я полушутливо.

Жена не ответила.

— Чего она?

— Сереж, а как ты сам думаешь?

Я пожал плечами:

— Ну, так давайте забудем все и будем дальше жить-поживать.

— Она боится, что мы ее презирать будем.

Я опешил:

— С чего это?

— Сереж, ты тупой? — было видно, что Маринка ищет повод и сама себя накручивает, чтобы сорваться и тоже поплакать.

— Марин, я очень острый! — в тон ей ответил я. — И резкий, как пуля.

Марина опять отвернулась к окну.

— Она боится, что Валерка все узнает. Она боится, что в интернет выложат, и все знакомые и родные увидят и будут показывать пальцем.

Я кивнул. Нормальная паранойя. Бабы без этого не могут. Интернет же маленький, все на виду, а миллионы людей постоянно просматривают новые картинки и выискивают сходство с тобой. Это ж так очевидно и логично!

Тут на кухню зашла Аня, с красным носом и глазами, села за стол, взяла кружку и стала пить. И тоже уставилась в окно. Такая странная тишина установилась надолго. Понятно, что баб это вполне устраивало, но мне хотелось определенности, чтобы решить, что дальше делать. А игра в молчанку этому никак не помогала.

— Аня! — позвал я.

Она не отозвалась. Так же смотрела в окно, а в глазах снова показались слезы.

— Аня! — я не отставал. — Аня, посмотри на меня.

Она взглянула мельком, но снова отвернулась к окну. Ладно.

— Аня, ты неправильно оцениваешь ситуацию, — начал я разъяснять. — Мы не против тебя, мы полностью на твоей стороне. Мы тебя не осуждаем. Это твое дело, только тебе решать, как поступить. Мы тебя по-любому поддерживаем.

Аня опять разревелась и убежала в ванную. Маринка начала на меня шипеть:

— Вот чего ты начал?

А я зашипел в ответ:

— Так надо что-то решать, а не сидеть тут в окно пялиться! Сколько еще в молчанку играть будем? Идите вы обе, короче!

И гордо ушел в зал. Врубил монтажку, сижу и видео собираю. Сколько можно их облизывать? Они такие переживают, а я-то тут при чем? Не моя затея, не ко мне претензии. Вот и сижу, гордый такой. Эти две курицы опять на кухне заперлись, да мне по фигу уже.

Сидели они около часа. Потом вышли в зал и стоят, в дверях мнутся. Я прогу стопорнул, на них смотрю. Аня перевела дух несколько раз, потом мне прямо в глаза посмотрела (дерзко, как наверняка ей казалось) и сказала:

— Я согласна.

Я показал ей рукой на кресло, они сели с Мариной.

— Аня, ты все хорошо обдумала? — спросил я.

Она только кивнула в ответ.

— Аня, мы тебя поддержим, как только сможем. Но тебе самой придется много делать, понимаешь?

Опять кивок.

— Ой, ну что ты пристал? — Маринка вылезла.

Я только шикнул на нее. И снова к Ане:

— Мы с тобой в одинаковом положении, понимаешь? Мы все вместе работаем на дядю, выполняем его заказ. Будем работать плохо — ничего не получим. Мы облажаемся — все в пролете, ты облажаешься — все в пролете. Мы в одной команде.

Кивок.

— Аня, работать надо будет очень хорошо, — продолжаю наседать. — И чтобы не просто с огоньком, а прям вот пожар и вулкан, понимаешь? Чтобы никаких сомнений!

— Мне Марина объяснила, — еще кивок. — Только у меня в рот очень плохо получается. А в попу я вообще никогда не пробовала.

И в пол тщательно уставилась. Зашибись!

Так, вот и начало конструктивного диалога!

— Ань, — сказал я как можно мягче, — ты не торопись! Все еще обсудим и обдумаем. Сейчас главное, что мы пришли к соглашению, а дальше все будем решать постепенно. Не умеешь чего-то? Ха, фигня! Учителя тебе наймем. Вон, Маринка все расскажет и покажет, да, Марин? За жалкие-то сто тысяч!

Аня не удержалась и засмеялась, Марина поддержала ее. Так что диалог налаживался прямо на глазах. Говорили уже нормально и долго, без слез и истерик. Обсудили возможности того, что нас кинут. Обсудили возможность попадания видео в интернет. Особо обговорили конспирацию от Валерия. Тут даже не обсуждалось ничего — Валерик будет вообще не в курсе.

Постепенно Аня успокоилась, начала подшучивать, храбриться и даже строить планы на то, как шикарно потратит эти миллионы. Я их оставил и пошел на кухню звонить Герману. Дозвонился сразу, озвучил достигнутую договоренность. По голосу было слышно, что Герман воодушевился. Спросил у меня почту и сказал, что скинет на нее задание.

После разговора вернулся к девчонкам, передал им содержание вкратце, еще раз напомнил, что теперь отступать некуда. Но у Анны настроение уже выровнялось, истерики отступили, все по-деловому. Марина поддерживала ее всячески, демонстрировала готовность помогать во всем.

Не обошлось, разумеется, без попытки срулить. Аня тоже начала предлагать нанять проститутку на секс-сцены, ну а она бы в крупных планах лицом бы отыграла. И еще бы за член — уж так и быть! — в финале подержалась бы. Ну, или снять все на «зеленке» отдельно и потом смонтировать, а она бы из своего гонорара нам бы тысяч сто отдала. Или вообще целых двести! Я этот бред выслушал, спокойно все объяснил, в деталях описал риски. До обеих донес всю серьезность ситуации. Покивали, согласились, но все-таки еще пару бредовых идей выдали. Я даже рассматривать не стал, просто проигнорировал. Потом Маринка завела разговор «когда артиста искать будем?» И тут они обе принялись нести чушь, типа мы еще выбирать будем, чтобы инструмент был побольше. Ха-ха-ха, еще и протестируем, надо же распробовать! А может, и нескольких выберем, пусть в запасе будут. Я вообще мулата хочу.

Я послушал эту ахинею и думаю: я на вас потом посмотрю, когда до дела дойдет! Вот вы в штаны-то наложите, сто процентов! А я вам тогда ваши приколы припомню.

— Для того чтобы партнера искать, нужно нам сначала тебя утвердить! — напомнил я Ане.

Но та уже кураж поймала, ей типа море по колено. Тут ноутбук у меня заорал, что почта пришла. Смотрю — сообщение от Германа. Вложения распечатал и пошел народ с инструкциями знакомить.

— Девчонки, слушаем внимательно! Знакомлю вас с планом действий. Итак, первое, что нам нужно сделать, — это внимательно посмотреть приложенные фотки. И на основании их сделать свои фотки, добиваясь максимального сходства. Еще позже пришлют два часа видео. Его нужно посмотреть и попробовать изобразить похожую походку, жесты и прочее. Так что работа начинается!

Выдал им распечатанные фотки, те уткнулись в них с интересом. Фотки обычные: много с лицом крупным планом с разных точек, эмоции разные. Потом фотки с семейного отдыха, с улицы в движении, в разной одежде, в разной обуви. Отдельно несколько с пляжа, в бикини. Этим я уже и сам заинтересовался.

Аня брала какую-нибудь фотку и пыталась повторить содержимое. Некоторые получались идеально, просто один-в-один. А на некоторых различия были сильно заметны. Марина с ней обсуждала возможности коррекции, как и чем править будут. Добрались до уличных фоток. Аня поднялась, стала изображать шаги, повороты. Пластика получилась вполне схожая. Потом стали смотреть в бикини. Маринка на Ане джемпер задрала, стала животы сравнивать. Потом что-то пошептались и ускакали с фотками на кухню. Долго там возились, я даже жрать захотел. Пришел, постучал в дверь, оттуда визг «Нельзя!»

— Мне скоро все можно будет! — напомнил я. — А сейчас я есть хочу, так что заканчивайте ваши танцы.

Тот день закончился на позитивной ноте. Марина и Аня уже начали какие-то практические шаги продумывать. Чтобы долго не тянуть, решили послезавтра фоточки сделать, чтобы Герману отправить. Уже в образе, для детального сравнения.

Когда Аня ушла, Маринка прыгала по всей хате, радовалась несказанно, планы строила на то, как деньги тратить будем. Я решил все-таки немного ее утихомирить:

— Марин, а ты в Ане уверена?

— А что может случиться? — вытаращилась она.

— Да что угодно! Решит передумать в последний момент, упрется в деталях, еще что-нибудь… Кто вас, баб, знает, на какую тему вам моча в голову ударит?

— Нет! — Марина решительно потрясла головой. — Все нормально будет. Мы с ней говорили, у них с деньгами так же все сложно, а свекруха довольна, говорит, приползете на коленях, а я еще посмотрю, кого пускать, а кого на улице оставить. А Валерке пофиг, это мама типа шутит.

— Ну а чего на кухню бегали?

— Ну как чего… Анькины жиры смотреть.

— Ну и как, все плохо?

— Как сказать… — замялась Марина. — Сложный момент. Пузище у нее, конечно, здоровый.

— У Аньки? — вытаращил я глаза. — Пузо? Где?

— Ну, там прям вот столько жира, — Маринка пальцами показала сантиметра два. — Когда защипнешь, там прям складка.

— Пиздец, вы больные! — не сдержался я. — Ладно, еще что плохого?

— Еще на ляжках «уши» такие прям сильно заметные. И сиськи немножко висят. Ну, двое детей, чего бы ты хотел?

— Я бы хотел получить деньги и не вляпаться в говно, — объяснил я немного устало. — Что-то еще?

— Понятно, что родинки разные и в других местах, волосы не того цвета и у Аньки длиннее, брови другой формы, уши чуть больше… — загибает пальцы Марина.

— То есть все плохо? — подытожил я.

— Ну почему? Можно постараться и все будет вполне похоже, — не согласилась жена. — Еще у «образца» татуха на ноге выше щиколотки, но с этим просто — я Виталику покажу, и он хной точно такую же сделает. Это вообще не проблема.

— Ты уж послезавтра постарайся фоточки сделать самые-самые! — потребовал я. — Чтобы мать родная не узнала.

— Может, отложим на недельку? Пусть она в солярий сходит, пилинг и все такое?

— Нет, Германа нельзя обманывать ни в чем. Сказали, что через день фотки будут, значит, должны быть через день.

Тут опять компьютер заорал. Это Герман прислал ссылку на видео. Скачал — полтора часа сборка из разных моментов. Снежана по улице ходит, по телефону говорит, на кухне возится, хмурится, улыбается, наклоняется, подпрыгивает, даже плачет. Шикарный сборник! Маринка через плечо смотрела вместе со мной, и было заметно, как у нее мозги ворочаются. Когда видео кончилось, она спросила:

— А какая у нее сейчас прическа?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Уточню у Германа. А что?

— Там в паре мест, где у нее волосы забраны наверх, сходство очень сильное. А улыбается вообще как сестра-близнец.

— А голос тебе как?

— Голос вообще мимо, — кивнула Марина. — У Ани хрипловатый немного и еще как-то… не пойму.

— Присвистывает, — подсказал я. — Заметно очень. У Снежаны такого эффекта нет. Можно будет голос отдельно записать и обработать, чтобы свести один-в-один.

— Слушай! — Маринка вдруг выпучила глаза. — А если это подстава?

— В чем суть? — не понял я.

— Ну, вот мы сделаем видео под эту Снежану, а Герман пошлет его мужу Снежаны. А у них любовь и он — бах! — застрелится? Или ее убьет? Или и ее, и себя, и детей? А мы виноваты будем!

— В наше время никто не стреляется из-за любви, — успокоил я ее. — Максимум — морды бьют. А потом, мы же не сможем копию сделать. Родинки не там будут, еще какие-то мелочи. Ну, схватит Снежану муж за волосы, начнет пиздюли выписывать и в телек мордой тыкать, а она ему такая: «А ну стоп! Вон у меня на жопе родинка в виде сердечка, а на видео ее нет! Это как?» И муж такой: «Ой, и правда! Чота я лишканул! Поехали тебе шубу купим!» И все. Так что не гони!

Марина задумалась, а потом спрашивает:

— А что, у Снежаны реально на жопе родинка в форме сердечка есть? Ты что, так внимательно ее жопу рассматривал?

Я просто выпал в осадок.

— Я рассматривал, — говорю, — миллион рублей. Такие вещи я прям очень внимательно рассматриваю. Прям тащусь я от таких вещей.

Марина тут же переключилась:

— Да, это круто! Прикинь, мы же сможем…

Но я ее прервал:

— Сначала нужно сделать фотки. И самые лучшие. После этого разговор пойдет дальше.

— Да сделаю, не переживай! — отмахнулась жена.

— И не забудь, как в письме написано, — напомнил я. — В том числе и голышом.

— Да-да, все будет. Только ты не смотри тогда! — неожиданно потребовала она.

— Марин, ты чего? — удивился я. — А как мне отсылать?

— Что-то мне не нравится, что ты на мою подругу голую пялиться будешь, — заявляет она. — Просто отошлешь фотки и все. И вообще, надо тебя тоже из дела вывести, как и Валерку. Я сама снимать буду.

— И монтировать сама? Марина, заболела, что ли?

— А, ясно! Ты просто хочешь к Аньке подкатить! — взвилась Марина.

Закончилось тем, что я послал ее в жопу и сел монтировать свадебное видео. Она ходила по квартире весь вечер, бубнила что-то. На детей сорвалась. В итоге завалилась спать и типа не разговаривала со мной. Мне пофиг было. Я тут-то и почуял, в какой гемор впрягаюсь. И что-то мне стало невесело. Возникла мысль поговорить с Денисом. Ну, поделимся с ним пополам — пол-ляма, это ж тоже крутые бабки. Зато ни нервов, ни головняка! Шикарно! Но потом жалко денег стало, аж капец.

Ну и дело-то интересное! Я ж нормально порнуху не снимал никогда. Один раз с Маринкой баловались на даче. И то она ныла все время: «Ой, а дай посмотреть! Нет, так я толстая! Удали быстро!» В итоге так от записи и не осталось ничего. Да и была какая-то фигня, хи-хи да ха-ха, несерьезно. А вот реальная порнуха — там и свет, и ракурсы. Вот это круто! Пацаны рассказывали, что будто какого-то оператора молодые после свадьбы позвали снимать первую брачную ночь. И там история такая фантастическая, ее всегда по-разному рассказывают. То вообще оператор невесте присунул, а то жених оператора драл, а невеста снимала. Я и раньше в эту историю не сильно верил, а после разговора с Денисом уже не сомневался, что это полное вранье. Но помечтать-то можно! И вот теперь такой шанс — самому порнуху снять!

Нет, Аня меня не сильно интересовала. Дылда, тощая… Маринка и то выше меня, а Анька выше ее. Не мой формат. Но посмотреть на подругу жены голышом — кто же откажется? Это прям бонус очень приятный. Но дальше-то круче будет — я ее вообще в процессе увижу! Вот это пруха!

С такими приятными мыслями в голове я и завалился спать.

Утром поехал на встречу с заказчиком, новым. Маринка дулась и не разговаривала. С заказчиком что-то не пошло — начал пальцы гнуть и гнать про то, что за те же деньги ему HD обещали. Интересно, кто? У нас в городе три камеры HD, и ни один владелец их на свадьбы не отдает. Короче, мне этот цирк надоел, и я с клиентом попрощался, типа как определишься, так позвонишь. Приехал домой, пообедал. Маринка фотки обрабатывает из Суздаля. Молчит. Ой, да и хрен бы с тобой! Начал музыку подбирать. Наша обычная приелась уже, надо было что-то новое. Сидел-сидел, слушал, искал, тут в плечо кто-то долбится. Снимаю наушники — жена стоит.

— Иди ужинать! — недовольно так. — Орешь, зовешь их всех, а они и не чешутся.

— Марина, — отвечаю, — я в наушниках. И работаю. Нам же денежки зарабатываю. Тебя что-то не устраивает?

Молча свалила на кухню. Сели, поели. Дети ушли, она посуду моет, я сиги достал. Хотел пойти в подъезд, но что-то меня понесло, я и говорю:

— Значит так, звоню сейчас Герману и отказываюсь.

— Конечно, тебе же деньги не нужны, — бубнит Маринка, не поворачиваясь.

— Мне деньги нужны, — отвечаю. — Но и нервы тоже не помешают. А если у нас дело с такого головняка начинается, то могу себе представить, что дальше будет.

— Может он себе представить! — опять бубнит. — А может, ты Аньку себе представляешь? Вон как сразу за идею ухватился!

Я прямо ушам не поверил.

— Ты чего гонишь? — спрашиваю.

А она как заорет:

— Это я гоню? Да ты на себя посмотри!

И как херакнет тарелку об пол. Я стою, охренел. А Маринка плачет, руками закрылась и из кухни выскочила. Постоял, закурил прям на кухне. Думал долго, потом пошел в зал, начал ноутбук упаковывать. Маринка на диване лежит, всхлипывает. Я камеру беру, чехол, все в большую сумку. Слышу, шмыгать носом перестала.

— Давай-давай, беги к своей шмаре! — говорит. — Все понятно! Только и ждал момента всегда.

Меня прямо в жар кинуло. Собрал сумку, тащу к выходу.

— О детях бы подумал! — говорит.

Ладно, дверь открыл, спускаюсь. Доволок сумки до машины, забросил, поднимаюсь за остальными. Маринка уже в коридоре стоит. Отодвинул ее в сторону, забрал сумку.

— Так вот и уйдешь? — говорит.

— Да, — спокойно стараюсь говорить. — Так и уйду.

— И на меня тебе плевать?

— Ну, так тебе же на меня плевать? Вот у нас и взаимность.

— Значит, это правда?

Остановился, посмотрел на нее.

— Марина, — говорю, — какая правда? Ты что-то придумала, на это сама же обиделась, а теперь я в этом виноват? Я давно свалить хотел? А что ж я тогда все в семью тащу? Не завел вон, как другие мужики, заначку и не складываю туда ничего, а все тебе и детям.

Стоит, молчит.

— К Аньке свалить я хотел? А что ж не свалил по-тихому? Сели бы с ней на поезд и в Москву, да зажили бы там. А вы с Валериком парьтесь тут с детьми, как хотите. Что ж я так не сделал?

Опять молчит. А я уж завелся, кипит прямо все внутри.

— Как маме твоей зубы сделать — на, возьми сколько надо! Папа твой машину поцарапал — давай поможем, базара нет! В Египет лететь? Давайте, собирайтесь! Все в семью тащишь, еще и с говном мешают.

— Ладно, чего ты завелся? — Маринка тихо так говорит.

— Это я завелся?

— Ну все, пойдем, поговорим нормально.

— Никуда не пойду! — уперся я. — Пока не извинишься, никуда не пойду.

Постояли, помолчали. Потом она и говорит:

— Ладно, извини!

— Ни хрена не ладно! — отвечаю. — Давай нормально.

— Ну прости! На нервах была. Доволен теперь?

— Марина, нет! — отвечаю. — Ни хрена не доволен! На каких нервах, Марина, что ты несешь?

— Так из-за Аньки…

— Да при чем тут, мать твою, Анька? Мы или будем это делать, или нет. И не важно с кем — с Аней, с Галей, с Машей. Или делаем, или не делаем.

— Да делаем, конечно! Просто она же моя подруга…

— Да хоть сестра! Это деньги, Марина, ты понимаешь? Но деньги непростые. Стоит только чуть-чуть слажать, и мы уже не получим, а отдадим. Причем все, что у нас только есть. Поэтому давай сейчас с тобой договоримся — никаких подружек, намеков, подозрений и прочего, понятно? Или даже не начинаем ничего.

Посидели, помолчали…

— Ладно, прости, — тихо уже говорит. — Просто день тяжелый, так неожиданно все. Сложно еще все так.

— Ничего сложного! — отвечаю. — Все как обычно. Как и любую свадьбу снимаем. Только молодые не танцуют, а ебутся. И денег нам в итоге — целый мешок.

Улыбается.

— Что, прям правда бы ушел?

— Да, правда! — серьезно говорю. — Такое дело из-за бабьих штучек обосрать нельзя, понимаешь? Это миллион!

— Ладно, все нормально. Больше не буду.

— Не дай бог тебе еще раз попробовать! Второй раз тормозить не буду. Это я серьезно предупреждаю.

— Да поняла я все!

— У нас с тобой шанс есть реально подняться. Нельзя его просрать, второго может и не быть.

Короче, помирились. Но долго меня еще трясло. И решил я тогда установочное собрание завтра провести. Чтобы намеков и прочего дерьма больше никаких не было, а только работа!

К обеду пришла Аня. Вся на нервах, суетится. Но укладку сделала и маникюр хороший. Выглядела неплохо очень, похоже на Снежану. Пока распаковывались в прихожей, я в зале сидел. Потом с пакетами обе ввалились. Я встал и пошел на кухню. У меня там комп видео считал. Но в дверях обернулся и толкнул речь:

— Девушки, давайте-ка с вами проясним один момент. Мы связываемся с очень серьезным делом. За него мы можем получить большие деньги, а можем получить и большие неприятности. Поэтому с самого начала давайте с вами договоримся, что работаем мы быстро, качественно, на совесть. Переделать возможности не будет, поймите сразу. Если что не так — заказчик просто нас пошлет, а мы будем бабки должны. Поэтому подумайте внимательно, все прикиньте. И если что-то не устраивает, то давайте лучше откажемся!

— Да нормально все, иди давай! — замахала руками Марина.

Аня кивнула, типа все она поняла. Я пожал плечами и свалил на кухню, а они стали задник натягивать и готовиться. Какое-то время было тихо, наверное, Аня красилась. Потом слышны были звуки какой-то движухи, что-то таскали, хихикали, фотик щелкал. Развлекались вовсю, короче говоря. В один момент жена забежала на кухню и схватила два бокала.

— Ну, как там? — спросил я.

— Да все супер! — заверила меня Марина. — Нормально получается.

И унеслась. И вот так прошло два часа. Потом снова все стихло надолго, наконец на кухню снова зашла Марина, протянула флешку и говорит:

— Вот здесь в папке за сегодня все фотки. Отошли, только не смотри.

— Мы же говорили об этом… — начал было я.

— Ну, Аня просила! Она просто стесняется пока, потом-то все нормально будет, — заканючила Марина.

Я отослал ее и вставил флешку в комп. Посмотрел в папку — пятьдесят фоток. Неплохо. Разумеется, открыл их и стал смотреть. А ничего так, вполне нормально! Они постарались скопировать те выражения лица, которые Герман прислал. И Аня в гриме уже очень напоминала Снежану. Дальше фотки в движении — здесь вообще здорово. Если лицо не разглядывать с лупой, то похоже очень. Одежда не совсем та, конечно, но сходство уже реальное.

Листаю дальше — купальник. Нда, тут не все так радужно. Тяжелая семейная жизнь все-таки Аню здорово помяла. И живот не того качества, как нужно, и бедрышки тяжеловаты. Сутулая, сгорбленная какая-то… Кожа бледная, как у дохлой курицы. Снежана в этом плане намного богаче смотрится. Не прокатит, надо что-то делать.

Ну и на закуску — обнаженка. И чего за фигня? Стоит Аня, закрыв лицо волосами, а все остальное прикрыв руками. И все. Одна фотка! Да еб твою мать!

Встал, пошел в зал. Аня и Марина в креслах сидят, винцо попивают, курят даже, хотя договаривались в хате не курить. Меня увидели, Марина сразу:

— Да я проветрю потом!

— Мозги себе проветри, Марина! — отвечаю я и к Анне. — Это что за фигня?

— А что такое? — глазами хлопает.

— Ань, ты письмо читала? Там написано «фото в полный рост в обнаженном виде с разных сторон». А вы что сделали?

Покраснела вся.

— Не, я не могу так, я потом буду все делать нормально….

— Аня, ты прямо сейчас все сделаешь нормально! — говорю максимально сурово. — Марина, вот тебе флешка, переделайте.

— Хорошо-хорошо! — засуетилась Марина, — Ты иди, мы сейчас что-нибудь придумаем.

Но я сел в то кресло, с которого она встала, и говорю:

— Делайте, вы мне не мешаете.

Они глаза вылупили и смотрят на меня. Потом Аня так истерично:

— Марин! Ну ты скажи ему!

— Ага, Марина, скажи мне! — поддакиваю. — Посоветуй, что мне Герману послать? Или его послать? Сейчас она попу показывать не хочет, потом она трахаться на камеру откажется, а нас на счетчик поставят, квартиру отожмут и на улицу выбросят. Скажи мне, Марина!

Жена засуетилась, заметалась:

— Сереж, ну иди на кухню, сейчас мы все сделаем.

— Марин, нет! — говорю. — Сейчас делайте.

— Да просто выйди на пять минут.

Хрен с вами, ушел на кухню. Блин, дело-то еще не началось, а проблем полны карманы. Дальше что будет? Или я сейчас справлюсь со всем этим, или ничего у меня не выйдет.

Прибежала Марина, шепчет:

— Блин, ну ты чего? Она же не может так сразу. Надо подождать.

— Сколько ждать? — шиплю в ответ. — Год? Она сразу должна работать, по первому слову. И делать все, что скажут.

— Да ты уж вообще! — возмущается.

— Марин, мы о чем вчера говорили?

— Все, ладно! Сейчас все решим!

— Или вы сейчас при мне делаете так, как положено…

— Да поняла я! Сиди и жди, я позову…

И ушла. Ладно, посмотрим, что они там себе нарешают.

Через минут пятнадцать слышу, зовет. Захожу в зал, перед фоном стоит Аня, в халате шелковом. Марина с фотиком у кресла. Я прошел, сел в кресло, кивнул. Марина отмашку дала, и Аня стала позировать: распахнула халат, причем одной рукой придержала на груди, а второй — внизу живота. И Маринка принялась щелкать и приговаривать «Да! Круто!» Я пару секунд посмотрел, потом говорю:

— Аня, дай мне халат.

Стоит, опять закуталась, молчит.

— Аня, — говорю, — заканчиваем в игры играть. Вот прямо с этой секунды ты или делаешь все как надо, или просто иди домой и забудь все разговоры и прочее. Давай, решайся прямо сейчас. Времени нет, чтобы думать, прикидывать, планировать. Решайся, говорю!

Молчит, в пол смотрит. А я продолжаю:

— У нас у каждого будут свои обязанности. И каждый может подвести остальных с очень серьезными последствиями. Поэтому чудить нельзя, нужно будет делать дело. Вот и делай свое, делай то, что от тебя требуется. Дай сюда халат.

Аня постояла еще секунду, потом сбросила халат и швырнула в меня. Я поймал, положил рядом на кресло и смотрю на нее. А она стоит боком и руками закрывается.

— Ань, встань нормально! — говорю. — Встань ко мне лицом.

Повернулась, но руками закрывается старательно. Я говорю негромко, спокойно:

— Аня, руки опусти, не прикрывайся. Все, давай быстрее!

Опустила руки. Покраснела, как рак, смотрит в пол.

— Голову подними, — говорю. — Спину прямее.

Поворачиваюсь к Марине:

— Снимай!

Марина щелкает пару раз. Аня дернулась было прикрыться, типа «уже все», но я не дал:

— Теперь в профиль! — говорю. — Давай, шустрее! И спину держи.

Встала. Марина сфоткала, а я дальше командую:

— Теперь спиной повернись! Пятки вместе.

Опять фоткает.

— Ну, все вроде! — говорю. — Марин, проверь, как фотки. Аня, подойди сюда.

И добавляю, видя, как она тянется к одежде:

— Одеваться пока не надо. Так иди.

Аня помедлила секунд пять, но все-таки подошла. Внизу прикрылась, правда. Встала передо мной. Я на нее смотрю, а сам боковым зрением за женой секу. А та за мной следит. Ладно, взял Аню за руки и развел их, пристроил «по швам». Дернулась было, но стоит, не двигается. А я стал ее с ног до головы осматривать. Не тороплюсь, внимательно так. Потом вылез из кресла, сбоку зашел, потом со спины. Смотрю, ее аж потряхивает. Ладно, на первый раз хватит. Подал халат:

— Набрось, — говорю — и садись.

Закуталась, забралась в кресло. Я тоже сел.

— Аня, — говорю, — ты молодец. У тебя все получится. Только есть несколько серьезных проблем.

Смотрю — насторожилась. И Маринка подходит, тоже обеспокоенная.

— У тебя, — говорю я, — руки грубые. Все понимаю, домашняя работа, стирка, дети… Но смотрится реально не очень. Красные и вены наружу. Что с этим можно сделать?

Она кисти рук осмотрела, подумала.

— Есть один крем, — говорит, — он быстро отбеливает и смягчает. Неделя где-то и все нормально будет. Дорогой только очень.

— Это пофиг, — машу рукой. — Это забота заказчика. Со ступнями такая же фигня, плюс еще мозоли. С ними что делать будем?

— А там еще проще, — успокаивает Аня. — Тоже вопрос только в деньгах.

— Остальное ничего так, — киваю. — Где надо побреешься, в солярий сходишь и хоть сейчас на экран.

Посмеялись. Я флешку забрал и пошел фотки отправлять. Следом вылетает Маринка через пять минут, бросается обниматься, довольная вся.

— Молодец! — говорит. — Анька вообще в порядке сейчас. Говорит, что нормально все.

— Потому что дело надо делать так, как положено, — бурчу. — Все, отстань! Мне надо фотки отправить.

— И фотки нормальные вышли! — радуется Марина. — А то я заколебалась: так не буду, так сиську видно! А теперь нормально все.

Итогом дня стала легкая попойка. После нее Аня ушла домой в приподнятом настроении, а мы разобрали оборудование и рухнули спать.

После того, как я отослал фотки, прошло два дня. Ни звонков, ни писем не было. Девки мои выпали на измену, правда с приколами, типа «ну вот, мы так надеялись, что нас наебут, вот и наебали!» Но я их успокаивал, вот есть письмо, что материал получен, ждите ответа. Так вот мы и ждем, чего гнать? Но вечером второго дня уже и сам начал гнать.

Часов в десять телефон зазвонил. Поздновато, но трубку взял. Опа, а это Герман.

— Добрый вечер, не поздно?

— Добрый! Нет, конечно. Очень рад слышать.

— Что ты делаешь завтра днем, часа в три?

— Да… ничего особенно не делаю. Свободен я.

— Очень хорошо. Завтра приедут от меня два специалиста, привезут тебе договор на подпись. Где тебе удобнее будет с ними встретиться? Может, знаешь кафе какое-нибудь удобное в центре?

У меня мысли встали враскоряку. Договор? Это значит… Неужели?

— Есть клуб по дороге из аэропорта, «Буржуа» называется.

— Отлично, для моих людей удобнее всего. Значит, завтра в три встречаетесь там. Возьми актрису обязательно. И можешь юриста своего взять, чтобы договор почитал. Ну, чтобы вопросов потом не возникало. Так что до завтра.

— До завтра. А-а… материалы-то наши как?

— Все отлично, завтра поговорите об этом.

И трубку положил. Я смотрю — рядом жена стоит с ложкой в руке. Прибежала из кухни, значит, как только услышала.

— Ну, что там? — спрашивает шепотом.

— Завтра люди от Германа приедут, — тоже шепотом ей отвечаю. — Привезут договор на подпись.

Тут Маринка как заорет. И рот сама себе заткнула, потому что тут же дети прибежали из кроватей: «Вы что, опять ругаетесь?». Вот блин! Один раз поцапались, теперь до конца жизни припоминать будут. Пока я детей обратно по койкам утрамбовал, Марина на кухне с Аней разговаривала. Опять визжала, только уже шепотом. Когда я пришел, они уже закончили. Мы обнялись и исполнили танец счастливых пингвинов с топтанием на месте. И приговаривали при этом «Миллион! Лимон! Лям!»

Потом сели за стол и стали завтрашнюю встречу планировать. Сначала решали, кого бы из юристов позвать. Но тут до меня доперло, что в договоре наверняка будет описание услуги, которую мы будем оказывать. И фамилии и наши, и Ани. А в нашей деревне это автоматическая огласка. Такой жареный случай — через час весь город перетирать нам кости будет. Решили, что рискнем и прочитаем все сами. На крайний случай, если уж будет что-то настораживающее, то позвоним Михалычу и по телефону момент уточним, не вводя полностью в курс дела. Потом думали — идти ли мне только с Аней или Марину с собой брать? Решили, что она будет неподалеку сидеть, типа сама по себе. И если не дай бог что, то в ментовку позвонит. Звучит тупо, но тогда на адреналине идея показалась отличной.

Так, все спланировав, легли спать.

На следующий день еле дождались времени и поехали в клуб. Рассчитывали приехать на полчаса раньше. По дороге Аню захватили. Она тряслась всю дорогу, как припадочная. Зубы прямо щелкали. Поэтому в клубе я ей пятьдесят граммов коньяка заказал сразу. И себе столько же. Марина отказалась, типа «у нее должна быть трезвая голова, чтобы вытаскивать наши задницы, если что!» Бред, конечно. Ладно, сидим, ждем.

Ровно в срок заходят в зал два человека. Лет по сорок-сорок пять дядьки, солидные. Осматриваются, замечают нас и прямиком к нам шуруют. Я встал, представился, руки пожали. Один постарше и толстый — Роберт. Второй моложе и спортивный такой — Аркадий. Я Аню представил, сели. Спросил, выпьют ли чего, попросили кофе. Пока официантку звал, пока заказ делал, Роберт достал папку. Вынул из нее два договора и положил передо мной и Аней. Та как-то растерялась, типа я Сереже доверяю полностью. Роберт только плечами пожал. Я стал читать: Роберт ХХХХ, действуя от имени Германа ХХХХ на основании доверенности №ХХХХ от ХХ.ХХ.ХХ г., Сергей ХХХХ и Анна ХХХХ заключили настоящий трехсторонний договор о нижеследующем… Ну и вся тягомотина на трех листах. Типичный договор между физлицами. Мы сами такой с невестой и женихом подписываем. Интересное было в приложении. Там в подробностях расписано, ЧТО именно и какой продолжительности Герман желал бы видеть в конечном продукте, в каком стиле это должно быть реализовано, какая озвучка, в каком формате готовое видео. И вот тут первая засада. Герман желал получить FullHD видео. К этому я был не готов. Моя Сонька такое не умеет. Пока я шевелил роликами, открыл Ане страницу с приложением и велел читать. А сам обратился к Роберту:

— А скажите, планируется ли воспроизведение видео на бытовых устройствах?

— Нет, исключительно на персональном компьютере, — без запинки ответил тот.

— То есть проблем с совместимостью кодеков не будет? — подпустил я «умняка», выигрывая время на размышления.

— Совершенно верно, — кивнул Роберт. — Кодеки обновятся до последних на момент сдачи видео.

Это было плохо. Подкованный в техническом вопросе заказчик не оставляет возможности для мелкого жульничества. Придется где-то искать FullHD камеру в аренду. Сколько за нее запросят — хрен ее знает!

Тут я вспомнил про Аню и повернулся к ней. А она сидит красная, как рак, в бумажки уткнулась.

— Все понятно? — спрашиваю. — Вопросы есть?

В ответ головой мотает, нет, мол, вопросов. Положила бумаги на стол, отвернулась, на нас не смотрит.

— Ну что, есть ли дополнения или замечания? — спрашивает Роберт.

— Да вроде все понятно, — пожимаю в ответ плечами. — Нет ничего такого, с чем бы мы не справились. А что это за пункт «оценка актрисы специалистом до подписания договора?»

— А специалист — это вот наш Аркадий! — кивает головой на своего приятеля Роберт. — Он у нас светило в косметологии и смежных областях. Так что если у вас иных вопросов нет, то прошу вас, Анна, проследовать с Аркадием в дамскую комнату на осмотр. И не переживайте — он все-таки доктор.

И вот Аркадий увел охреневшую Анну в женский туалет, а мы остались сидеть с Робертом. Чтобы как-то сгладить паузу, я у него и спрашиваю:

— Ну, как вам у нас в городе?

— Да паршиво здесь, — небрежно так отвечает Роберт. — Я провинцию не люблю. Да и Москва сейчас та еще помойка. Вот Милан или Цюрих — другое дело. Только за границей жить и можно, не то что в этой грязи.

«Вот пидор толстый! — думаю. — А за деньги ты хоть за Урал поедешь!» А тот еще минут двадцать втирал мне, как здесь жить плохо и надо обязательно валить. Тут вернулись Аня и Аркадий. Болтают о чем-то оживленно, никак, общие темы нашли?

— Только ромашка, никакой вербены, — доказывает светило.

— Ой, спасибо большое! — прямо сияет Аня. — Обязательно сделаю.

Лучшие друзья, короче говоря. Уселись за стол, Роберт и спрашивает:

— Ну, Аркадий, твое мнение?

— Материал отличный, — заявляет тот.

Аня прям засмущалась вся, а тот продолжает:

— Вопросы коррекции мы обсудили, противопоказаний нет. Мои рекомендации такие: пластика век, ринопластика, коррекция мочек ушей, подтяжка скул, подтяжка груди плюс импланты на размер, липосакция бедер, области талии и живота, глубокая депиляция подмышек и зоны бикини, пилинг стоп, удаление капиллярной сетки… Думаю, это все.

— Чего? — я офигел на месте. — Это вы о чем?

— Это список необходимых процедур и пластических операций, — спокойно так поясняет Аркадий.

— Каких операций? Я думал, мы гримом обойдемся.

— Ой, перестань, Сережа, — шикнула вдруг на меня Аня. — Аркадий специалист, он лучше знает.

И смотрит на него с обожанием.

— Ты чего? — пытаюсь я ее образумить. — Рехнулась, что ли? Какие операции? На какие бабки?

— Вот об этом не волнуйтесь! — вмешался Роберт. — Эти расходы понесет исключительно мой клиент. В качестве помощи и своего вклада в техническую сторону проекта.

— И когда это вот все?

— Ну, — прикинул Аркадий, — на все процедуры три дня. Это у меня в клинике в стационаре. Плюс два месяца на реабилитацию. А давайте еще вагинопластику добавим, Анна? К тому же там коррекция очень небольшая нужна.

— Ой, ну если надо, то давайте, — опять засмущалась Аня.

— Так, минуточку! — я реально не понимал, что происходит. — Мы о чем сейчас? Какие два месяца? У нее муж и дети, мы как ее от них спрячем?

— Да ладно, что-нибудь придумаем, — отмахнулась Анька.

Я только поднял руки. Ну, если она так уверена, то мне-то что?

— Итак, можно приступить к подписанию нашего документа? — спросил Роберт Аркадия.

— С моей стороны никаких возражений, — важно кивнул тот. — Рекомендации будут представлены отдельным документом, но они не являются обязательными к исполнению.

— С вашей стороны есть возражения? — спросил Роберт у Ани и получил в ответ мотание головой.

— С вашей?

Я не стал оригинальничать и ответил:

— Возражений не имею.

А то, что у меня не было камеры для работы и опыта в таких съемках, я скромно не стал озвучивать.

И вот исторический момент — мы все трое подписали каждый по три экземпляра договора. Отступать теперь было некуда. Каждый получил по экземпляру.

— А паспорта прошу не убирать, — остановил нас Роберт. — Будьте добры написать расписочки в получении денежных средств.

— Каких средств? — не понял я.

— Мой клиент желает передать вам некоторую сумму в качестве стимула и на мелкие накладные расходы. А именно — по пятьдесят тысяч каждому.

У меня голова загудела. Мы с Аней переглянулись — у нее глаза тоже были как блюдца.

— Что, просто так? — не поверил я.

— Именно, — кивнул Роберт. — Сумма не входит в окончательный гонорар. Кстати, когда я сказал «каждому», то имел в виду и вашу жену тоже. Зовите ее сюда, что она сидит там в стороне?

Я подозвал Марину и объяснил ей ситуацию. У нее тоже челюсть отпала. В полном офигее мы написали расписки, и Роберт положил перед каждым по пачке пятитысячных. Я взял свою, перелистал, опасаясь подвоха. Но нет, бумажки реальные, свежие. Знаки водяные видны. Роберт собрал расписки, спрятал в портфель, попрощался с нами, и они с Аркадием свалили. Я автоматически отметил про себя, что за кофе они не расплатились и тут же вслух заржал. За кофе! Они нам просто так сто пятьдесят штук откололи, а я про кофе!

Глядя на меня, девки тоже стали ржать. При этом трясущимися руками засовывали деньги в сумочки.

— Ну что? — громко спросил я.

— Мы сделали это! — взвизгнула Марина.

— Гуляем! — поддержала ее Аня.

— А вот и нет! — заявил я.

И объяснил, глядя на их недоумевающие лица, что ничего мы еще не сделали, и что гулять мы теперь не будем вплоть до сдачи фильма. И что Аня теперь ведет только здоровый образ жизни, потому что любой ее чих будет нам стоить бабок, так записано в контракте. Девки приуныли, но тут же стали лакать кофе и обсуждать предстоящие изменения внешности. А я курил и думал. Где ж мне взять дорогущую камеру?

Вечером дома Марина никак не могла успокоиться. Ее перло просто не по-детски. Ходила кругами, повторяла как заведенная про деньги. То бросалась тискать детей и радостно визжать при этом. Мне же было пока не до веселья.

Конечно, финальный штрих встречи получился очень жирным. Я, само собой, понимал, что это в то же время и способ давления — если взял бабки, значит, продался с потрохами. Но сто штук в семью — это просто супер. Главное, я в расписке написал под диктовку, что деньги принял в качестве подарка, то есть просто так, без возврата в любом случае.

Однако встреча нарисовала и несколько проблем, о которых я раньше и не подозревал. И их нужно было как-то решать.

— Можешь не мельтешить? — остановил я Марину.

Она уселась за стол, но все равно продолжала дергаться и крутиться.

— Марин, у нас тут проблемы нарисовались.

— Да? — удивилась она. — А какие?

— Проблема номер один — камера.

— А что с твоей камерой?

— С моей все в порядке. Кроме того, что она не умеет снимать FullHD. А кино должно быть именно в этом формате.

— Да? — лицо Марины стало озадаченным. — И что делать?

— А вот я и не знаю, что делать, — обрадовал я ее. — Я попробую что-то придумать, в интернете поищу, у друга совета спрошу. А тебе нужно заняться второй проблемой.

— А что, есть и вторая проблема?

— Да, есть. Это пластические операции, на которые подписалась Аня.

— Ой, да все нормально будет, — махнула рукой Марина. — Аркадий специалист отличный, у него своя клиника. За три дня все сделают.

— А эти три дня как она собирается от мужа прятаться?

— Да придумает что-нибудь.

— А потом? Когда ее из клиники привезут всю в бинтах? Это она как объяснять будет?

Маринка заткнулась. Ясно было, что про период реабилитации они с Аней даже не думали. Так что я отправил ее на телефон, штурмовать с подругой проблему, а сам занялся своим вопросом.

Интернет не принес ничего утешительного. Варианты были дорогими и очень дорогими. Кроме камеры предлагалось обновить компьютер, так как мощь на FullHD требовалась просто бешеная. Выглядело это все не позитивно нисколько в плане денег. Но решать нужно было во чтобы то ни стало, поэтому я позвонил Денису. Обрисовал проблему, попросил совета, на что Денис принялся ехидничать:

— Что, жлоб, загнал сам себя в угол? Порнорежиссер начинающий! Говорил тебе — отдай мне заказ и забот знать не будешь.

— Дэн, — говорю, — ты задрал! Не хочешь помочь, так и скажи.

— Правильно, — юродствует тот, — как бесплатно, так помоги, а как денежки делить, так отвали, Дениска!

Ну, поглумился он еще какое-то время, но совет дал один. Очень интересный совет. Нужно купить простую камеру FullHD, без наворотов. Такие сейчас стоят четверть от моей соньки. Она маленькая, не солидная, клиента не впечатляет. Но картинку дает в FullHD. И еще нужно купить адаптер на 35мм и несколько фотообъективов старых. В итоге получится, что камера будет записывать картинку не со своего мелкого объектива, а с большого фотообъектива с крутым качеством и с малой глубиной резкости — как раз так, как камеры типа БлэкМэджик делают. Ну не совсем так, но результат довольно похожий получается. И всех трат выходит на сорок тысяч. Еще комп, разумеется, надо обновить обязательно. А это еще десять тысяч. То есть одна премия уйдет на техническое переоснащение.

Ладно, распрощались с Денисом. Я пообещал ему, если дело выгорит, в лучший клуб города сводить, но он ответил, что ни за что в наши ебеня не поедет. Понтуется, на самом деле за халявой Денис хоть на Сахалин полетит. Я еще ему на зеленый табачок намекнул, так что все нормально будет.

Пошел я на кухню, там Марина за столом сидит и вид у нее очень невеселый.

— Ничего не придумали, — говорит. — Нормальной отмазки не нашли.

Стали вмести соображать, но ничего в голову не приходило. Вот как женщину спрятать от мужа и детей на два месяца и вернуть с исправленным лицом и фигурой? При этом развод — не вариант. Вроде все уже обдумали, а решения нет.

— А у тебя чего? — Маринка спрашивает. — С камерой вопрос решил?

— Решил. Вопрос только в деньгах. Одну премию придется потратить целиком.

Жена заныла сначала, что денег жалко, но быстро поняла необходимость. На том и сошлись. А вот с Анькой ничего не решили. У меня прямо мозги от усилий закипели, а проблема не поддавалась. Маринка детей взялась укладывать, а я в подъезд покурить вышел. Постояли с Пашком из двенадцатой, вяло потрещали про что-то. Он мне недавнюю историю рассказал, как на зебре одна овца мать с ребенком сбила. Не насмерть, но до больницы. Ну, то-се, еще что-то поговорили и разошлись. И вот я дверь закрываю и меня как прострелит! Есть идея!

Забегаю на кухню.

— Есть решение! — говорю.

Она глядит с надеждой.

— Аню машина собьет.

— Что, дурак совсем?

— Нет, не по-настоящему! — объясняю я. — Мы Евгения Петровича попросим, он протокол липовый сделает, типа на переходе в темное время, неустановленный водитель, ля-ля, все такое, совершил наезд и скрылся. И Аня типа три дня без сознания в больнице пролежит. Это мы твою племянницу Алену попросим со своим завотделением поговорить. И вот она очухается типа в реанимации в травме и вызовет Валерку. Тот примчится, а она такая вся в бинтах замотанная. Он счастлив будет, что вообще живая!

— Погоди, — Марина засомневалась, — а если они откажутся помогать? Это все-таки незаконно, у них проблемы могут быть. Да и как мы объясним им это все?

— Да просто объясним. Муж с женой разводиться собрался из-за ерунды, а у них дети маленькие. И вот типа семью помогите сохранить. Ну и сунем по пятерке на руки — вообще вопросов не будет.

Марина кивает, но на лице все равно сомнения. А мне идея очень понравилась, я прям загорелся:

— Вот смотри: везем мы ее в Москву в клинику. Утром. Там уже все начнут делать, а вечером Валерик панику поднимет, типа жена домой не вернулась. В ментовку побежит, тебе звонить будет. А мы не при делах, сами волнуемся. Тогда он на розыск подаст, морги и больницы будет обзванивать…

— Дети с ума сойдут! — прервала меня Марина.

— Это ничего, поволнуются немного, зато потом на море отдохнут. Да и ты посоветуешь Валерке детей к маме отправить, типа чтобы не волновались. Так что нормально все будет. И вот он три дня ее поищет, мы звонить будем, поддерживать. А потом мы за ней съездим, привезем и сразу к Аленке в отделение. Она к тому времени выправит все бумажки, ну задним числом. И вот позвонит она Валере, типа приезжайте, тут неопознанная очнулась и вас зовет, говорит, что жена. Валерик прилетит, обрадуется, попереживает. А в палату Евгений Петрович придет с протоколом и начнет ему втирать, типа найдем негодяя, шансов правда нет почти, но мы постараемся. И все, дело сделано! Потом бинты снимут, скажут — вот как хорошо прооперировали, и шрамов не видно. А что форма изменилась носа и ушей и еще чего, так спасибо скажите, что вообще назад пришили!

— А сиськи?

— Ну хрен его знает! — пожал я плечами. — Думать надо! Скажут, что травма была глубокая, перешивать все пришлось. А ляжки сами похудели, от долгого лежания.

Смотрю, Марине идея все больше нравится. Подхватила, развивает:

— А еще пусть психолога назначат, типа ей надо принять новую внешность. И каждый день на консультации, а бегать к нам на съемки будет.

— Правильно мыслишь! — хвалю ее. — И чуть что — в истерику и дверью — хлобысть!

— Ну да, посттравматический синдром. Валерик шевелиться хоть начнет.

— А вдруг вообще свалит?

— Ой, да куда он свалит? — отмахнулась Марина. — Кому этот мудак вперся? Денег нет, характер говенный, ленивый хрен. Это он Аньке нервы мотать умеет, а нормальная баба пошлет сразу. Так что потерпит, никуда не денется!

— А про меня ты Ане так же говоришь? — поинтересовался я.

— Да ты что? — возмутилась Марина. — Ты у меня самый лучший.

И полезла целоваться. А я не поверил и подумал — пиздит, стерва! Все бабы своих мужей хают, хоть ты золотой-серебряный будь.

Ну, как я и предполагал, по пять штук на руки помогли договориться и с ментами, и с врачами. Дали еще три штуки Алене, врачихе из травмы, чтобы она лично «вела» Аню. Самой Ане идея с аварией понравилась, под нее здорово подбивались многочисленные бинты. Разумеется, о детях она тоже волновалась, но мы ее убедили, что такой вариант реализовать в наших силах, а другие и сложнее, и ресурсов задействовать больше надо. Так что решили попасть под машину. Аня поговорила с Аркадием, и они запланировали поездку на ближайшие выходные. Я тоже времени решил не терять и заказал по интернету камеру и адаптер. А еще, почитав форумы, добавил к списку маленький монитор, плечевой упор, рельсы, площадку и кое-какой крепеж. Остальное оборудование вполне должно было подойти от нашей старой камеры.

В нужный день мы с самого утра погрузились в машину и поехали в Москву. Дорога вроде была свободной, но приехали на место мы только к вечеру. Сдали Аню на руки Аркадию, поели и отправились обратно. Домой приехали уже под утро. Еще на половине дороги позвонил обеспокоенный Валерка с вопросом «не видели ли мы Аню?» Я, говорит, звоню, а она сбрасывает! Ах ты ж твою мать! Про телефон забыл совершенно! Пока Марина обеспокоенным голосом втирала ему про то, что Аня давно домой ушла, я срулил на обочину и набрал смс Аньке: «Когда еще раз позвонит Валерка, пусть медсестра по телефону ответит, а потом сразу выключай телефон и вытащи симку. Мы за тобой приедем, как договаривались. Если что важное — звони на домашний с городского». Потом подумал и написал еще одну смс: «А лучше вообще телефон и симку выкинь по частям в мусорку! И не жалей, так надо!»

Поехали мы дальше. Возле города Валерка опять позвонил. Марина поставила на громкую:

— Алло, Марина? Там вообще беда! Я звонил, а трубку не брали. А потом ответила баба какая-то и теперь все — телефон недоступен! Блин, что-то случилось!

— Валер, может быть, она потеряла телефон, а кто-то нашел? — успокаивает его Марина.

— А сама она где?

— Валер, ну ты не торопись волноваться! Ну что ты сразу?

— Что «сразу»? Ее пять часов нет! Все, я в ментовку!

Мы переглянулись — операция началась!

— Валер, а детишки?

— К маме сейчас завезу. Все, мне некогда!

— Ты давай там, держи нас в курсе! — успел только я крикнуть.

Приехали мы домой, время позднее, точнее, уже раннее. Валерка звонит:

— Марина, вообще труба! У меня заяву не берут, говорят, что суток еще не прошло. Марина, она точно домой пошла?

— Точно! — Маринка отвечает, как договорились. — Часов пять было, она ушла. Я за ней дверь закрыла, потом мы собрались и в Магнит поехали. Во дворе ее не было, точно. Значит, домой пошла.

— Ты не врешь?

— Валер, иди в жопу! — Марина очень натурально возмущение разыграла. — Ты обалдел, что ли? Она моя подруга, кстати! Думаешь, мне без разницы, что она пропала куда-то?

— Да нет, Марин, я не в этом смысле…

Да, Валерик у нас борзый ровно до того момента, пока ему не отвечают. А как ответишь, он сразу шелковым становится и пушистым.

— Если ты о том, не пошла ли она к мужику какому-то, — продолжает давить Марина, — то это ваши личные терки, я этими вопросами не интересуюсь. Вот придет она домой, сам у нее и спросишь. А меня не заколебывай, мы с ней ни о чем таком не разговаривали.

— Ладно, Марин, извини! Просто если она будет вдруг звонить…

— Я ее к тебе отправлю! Все, пока.

И Марина бросила трубку. Я еще подумал, что она слишком жестко. Но время было позднее, так что мы завалились спать.

Позднее утро нового дня началось со звонка Валерки. Звонил он в дверь. Я его пустил, он был пьян. Не в хлам, но прилично накидался. Посадил я Валеру на кухню, начал кофе варить. А он взялся хныкать, плакать, пускать сопли. Гундел про то, что какой он был урод, а Аня такая хорошая и вот ее, может, в живых уже нет, а он как же с двумя детьми будет…

— Ты заяву отнес? — спросил я и поставил перед ним кружку.

— Да я хотел, прям рано с утра… — замямлил Валера. — Только вот ведь как получилось… И как я теперь?

— Что «как»? — не понял я.

— Ну, мне в ментовку идти, а я вот датый…

— А что ж раньше об этом не подумал? Ладно, вместе пойдем.

— Вот ты настоящий друг! — обрадовался Валера. — Мужик!

После кружки кофе страдалец взбодрился и почти перестал тупить. Я посадил его в тачку и отвез в ОВД. Там нас принял какой-то летеха, Валерик накатал заяву, стараясь дышать в сторону. Летеха поглядел на меня, но я только пожал плечами, типа а я что могу? Заяву у нас приняли, шлепнули печать и велели валить из здания домой и сидеть на телефоне. Поспрашивали, правда, всякое — где, кто и когда в последний раз? Как была одета, какое настроение? Я ответил все по сценарию. Летеха записал, но вообще без энтузиазма.

Потом я отвез Валеру домой, а сам поехал к себе. Марина меня ждала с новостями: Аркадий послал санитарку за телефоном с симкой для Ани, и вот она теперь строчит нам смски. Мы узнали, что у нее все нормально, сегодня уже кисти рук и стопы делали, не больно, но чешется жутко. Завтра будет нос-грудь-уши-скулы, а послезавтра откачка жира и можно уезжать. И ей тут еще кремов оплатили дорогущих! И уколов с собой дадут! И вообще, тут так классно! И вообще, она вся счастлива!

Марина ей написала, что Валерик в истерике, дети в порядке, ее все ищут. Все по плану, целуем-ждем.

Дальше день пошел обычным чередом. Каждый час звонил Валерка и каждый раз понять его было все сложнее. Последний раз он набрал мне в половине первого ночи и сказал с надрывом:

— Серега! Братан! У меня баба съебалась хрен знает куда! Братюня, выручай! У тебя бляди свободные есть?

Я послал его куда подальше и номер занес в игнор. И Марине посоветовал сделать так же. По крайней мере, до завтрашнего дня.

А помимо подтирания Валериных соплей мы еще занимались обычными делами. Марина съездила по заказу пообщаться, я с видео разбирался. Так день и прошел.

Следующий день Валера пропустил. Очухался только к вечеру, когда приехала его мамаша и вломила ему звездюлей. Так что к ночи он уже был огурцом, и они отправились кататься по моргам. Ну, их у нас не так много, так что управились они быстро. Валерик заехал к нам по дороге обратно, весь скукоженный. Понятное дело, насмотрелся на жмуров! Мамаша его шипела что-то сквозь зубы, типа она еще весь город на уши поставит и все выяснит. Мы их выперли и на том день закончился.

Третий день Валерик хотел просидеть у нас, потому что «дома так пусто». Но мы ему посоветовали лучше с детьми побыть и надеяться на лучшее, а сами сели в машину и рванули в Москву.

Добрались быстрее, чем в прошлый раз. Сели в холле дожидаться, когда нам кинозвезду нашу выдадут. Пришел Аркадий, лыба до ушей.

— Все прошло прекрасно! — говорит. — У нее показатели великолепные, будет в форме раньше, чем через два месяца. Я вот собрал препараты для нее, принимать по схеме, тут все написано.

И дает нам большой пакет со всякими погремушками. Марина взяла его, и тут в холл вывезли на каталке мумию. Реально вся в бинтах замотанная, даже глаз не видно.

— Ну вот! — показывает Аркадий. — Анечка, я с вами прощаюсь. Помните про сроки повязок и препараты.

Из-под бинтов что-то промычали, и Аркадий удалился. Мы же стояли в полном охренении. Ну, вообще-то, к этому состоянию стоило бы уже привыкнуть.

— Ань, ты как? — спросила Марина куда-то в бинты.

— Да ничего… — пробубнила вполне отчетливо мумия.

— А что с глазами?

— До завтра открывать нельзя, а так все нормально! Как там дома?

— Ладно, по дороге наговоритесь! — прервал я их.

И мы пошли грузиться. Санитарка вывезла кресло наружу, я открыл заднюю дверь, санитарка придержала Аню под руку и та пересела в машину. При этом она громко охала и стонала. Марина суетилась рядом, приговаривая:

— Что, сильно болит?

— Нет, просто неприятные ощущения, — успокоила санитарка. — После липосакции всегда ломит и тянет, но за три дня пройдет.

Аня полезла в карман халата, вытащила телефон и стала совать наугад санитарке. Но та просто пожала плечами, типа кому такое говно нужно? Отдала нам пакет с анькиными вещами и свалила. Мы же распихали вещи и стартанули домой. Там нас ждал безутешный почти вдовец.

В дороге девки трещали без умолку, я же гнал, как бешеный. Позвонил Валерочка:

— Серый, я опять все больницы обошел — ее нигде нет! Мент тот, сука, ничего не делает вообще!

— Валер, ну откуда ты знаешь? Может, он там жопу рвет на части?

— Серега, я думаю, что точно что-то случилось!

— Валер, не гони! Я вот завтра сам тебя отвезу к Евгению Петровичу. Помнишь, знакомый мой? Большой человек в ментовке.

— Ой, спасибо, Серег! Ты настоящий друг!

Ага, таких друзей — за хрен и в музей!

Приехали в город опять ночью. В больнице Марина побежала искать Аленку, а я вышел ляжки тянуть. Покурил, то да се — выходит Маринка и Аленка с креслом на колесиках. Пересадили они опять Аню в кресло, снова с охами и ахами, и покатили внутрь. Я остался на улице стоять, потому что всю жопу себе напрочь отсидел. Вскоре вышла Марина, уже одна.

— Ну что, определили ее в общую палату, типа только что из реанимации.

— А завотделением что?

— Зашел, поржал, говорит: «Прикольная Нефертитя!» Нормально все, короче. Она сейчас Валерке позвонила, тот сюда летит.

— А мы типа тоже узнали?

— Ну да, нам она тоже позвонила. Но мы ведь ближе живем, вот и приехали сразу.

— Не проколется? — сомневаюсь.

— Кто? Аленка? Или Анька?

— Обе.

Марина пожала плечами.

— Не должны. Всего, конечно, не предусмотришь, но я на них очень надеюсь.

Постояли еще с полчаса, покурили. Марина в больницу в туалет сбегала, я в кусты заглянул. Тут во двор влетает тонированная девятка Валерика. Выскакивает этот гонщик со своей мамашей и летят ко мне.

— Серега, ты в курсе, да?

— Знаю только, что она в травме, в реанимации была, потом очнулась, сейчас в общей. А что случилось-то?

— Да ее гондон какой-то на зебре сбил! И свалил! Найду гада, я его урою вообще! Гоняет по городу, сволочь! Таких мочить надо!

Ага, думаю, с себя начни.

Тут мамаша подгребла и утащила его в больницу. Марина с ними пошла, приговаривая что-то вроде:

— Ой, а она мне позвонила, я даже не узнала сразу… А потом ревела, конечно…

Еще с полчаса я прождал на улице. За всей этой суетой как-то позабыл про железки, которые перед выпиской Ани купил. А вот теперь вспомнил и стало мне глубоко пофиг на все эти бабские переживания, а захотелось быстрее домой поехать и все распаковать. Поэтому я пошел искать Марину, чтобы свалить поскорее. Нашел я ее возле палаты в коридоре. Там стояла мамаша Валерки и держала за рукав доктора какого-то. И втирала ему дичь:

— Нет, вы меня не понимаете! Я требую, чтобы для нее были созданы все условия!

— Создадим, не сомневайтесь, — кивал доктор. — У нас для всех условия отличные.

— Моя невестка вам не «все»! — завизжала мамаша. — Да я вам тут такое устрою! Вы еще не знаете, с кем связались!

Я вклинился между ними и оттер тетку от доктора. Та с шипением полезла в палату. Врач только пожал плечами.

— Вы уж не обращайте внимания, доктор! — посоветовал я.

— Да ерунда. У нас таких кадров здесь толпами! Что сынки, что мамаши! — отмахнулся доктор. И тут же спохватился. — Ой, а вы, наверное, друг мужа?

— Нет, — успокоил я его, — я не друг, я нормальный! Может, вам накинуть за вредность? За нервы, так сказать?

Но доктор похлопал меня по плечу и сказал:

— Да если бы я из-за таких нервничал, то в психушке давно бы лежал. Нормально все.

И ушел. Тут из палаты выскочила Алена, отдуваясь и крутя головой.

— Пидорская семейка! — пожаловалась она мне, едва закрыв дверь. — Что сученыш, что курва старая! Я ей сейчас уткой по роже приложу!

— Ален, извини, ладно? Если денег добавить, то просто скажи…

Но Алена тоже отмахнулась:

— Нормально. Просто, может, зря вы этот брак спасать взялись? Это же чмо тупое! Нахрен он ей вперся? Лучше, что ли, не найдет?

— А это вот у вас, баб, спросить надо, почему вы таких говнюков любите без памяти?

— Ладно, пойду разгоню этот шалман! — Алена решительно пошла к палате. — Так, часы посещения окончены, родные могут зайти завтра. В отведенное для посещений время.

— Да что вы себе позволяете? Да я на вас жаловаться буду в минздрав! — заверещала мамаша Валерика.

— Хоть в Госдуму. Женщина, покиньте здание или я вызову охрану!

— Да я сейчас… Да я…

Тут я вошел в палату и через голову старой кошелки сказал Валерке:

— Валер, заканчивайте, ладно? Ане еще тут лечиться, зачем отношения портить? Что вы на самом деле? Ну, завтра придете, нормально поговорите. Врач же лучше знает.

Мамаша заткнулась и поперла на выход, Валерик зашлепал за ней, а следом и мы с Мариной пристроились. На улице мамаша опять принялась гнать говно по трубам:

— Соплячка всякая будет мне еще указывать! Ну, я еще позвоню кому надо! Посмотрим еще, как долго она тут проработает! Валера! Домой давай поехали!

Валерка махнул нам рукой и запрыгнул в свою «формулу-1». Ну и вали, козлина! Мы тоже отправились домой. В машине Марина принялась возмущаться:

— Ты прикинь, он такой реветь начал, на коленях стоял возле койки: «Аня, как ты? Аня, где болит?» А когда зав пришел, он его в сторону отвел и спрашивает: «Доктор, а у нее ожоги есть? Ну, лицо в порядке, не изуродовано?»

— Пидор, — кивнул я.

— Нет, ну надо так, а? — бесилась Марина. — И мамаша его — овца старая! Вместо того чтобы врачей подмазать, так наезжать начала. И говорит такая: «Ее необходимо как можно скорее поставить на ноги, у нее двое детей, им нельзя долго с посторонними людьми быть!» Бабушка — посторонняя?

— Овцыща! — кивнул я.

— Слава богу, все не на самом деле. А прикинь, если бы и вправду что-нибудь случилось? Ее бы, наверное, из операционной забрали — детям кашу варить.

— Ладно тебе, не кипятись. С лекарствами нормально все будет?

— Да, Аленка сказала, что сама проследит. Да там просто все! Не, ну разве не суки?

В таком возмущенном настроении мы приехали домой. Ну, а дома я успокоился и распаковал железки. И прямо в рай попал! Сказка для больших мальчиков.

Валерке Евгений Петрович впарил липовый протокол насчет того, что Аню сбил неустановленный автомобиль на «зебре», ни марки, ни номера, ни цвета она не помнит. Он подергался, поискал свидетелей, но ничего не вышло. Встречался даже с какими-то бандитами (на самом деле шавками мелкими), они важно покивали, обещали найти и порвать виновника. Так что Валерик с чистой совестью успокоился.

Неторопливо поползли дни реабилитации. Через неделю сняли бинты с лица — жуткая картина! Отеки, синяки! Валерка с мамашей принялись было истерить и требовать жалобную книгу. А еще обещали засудить всех на свете, посадить в ГУЛАГ и ключи выбросить. У завотделением в итоге терпение кончилось, и он позвал обоих на беседу к себе в кабинет. Там он им нарисовал перспективу, как выпишет Аню прямо сейчас и ее больше ни в одной больнице города не примут. И ни одна медсестра к ним не наймется на уход. И если они очень крутые и денег у них вагон, то могут ехать в коммерческую клинику в Москве, там их ждут. Ну, и предложил заткнуться и вести себя очень тихо и не надоедать никому.

Мамаша с сынком было кинулись борзеть, но потом, наверняка, прикинули расходы и снисходительно согласились на требования зава. Так что теперь в палате был мир и спокойствие. После завтрака приходил Валерик, сидел возле койки, сюсюкал. Потом приезжала его мамаша, кивала Ане головой, осматривалась вокруг, недовольно закатывая глаза. Но уже молча. Потом они прощались и валили домой. А Аню разбинтовывали и начинали косметические процедуры. А каждый вечер к ней приезжала Марина и они трепались.

Мне было не до них, так как я игрался с новыми железками. С самого начала я был просто в восторге от новой картинки. Натуральное кино! Но приходилось учиться новым фокусам и приемам. И вот я любую свободную минуту тратил на то, что собирал камеру и шел снимать ложки на столе, цветы на подоконнике, ветки деревьев на улице, детей, случайных прохожих. При этом ставил разные объективы и смотрел, что и как получается. Выяснились технические сложности, помимо преимуществ. Самой главной стала ручная фокусировка. То есть раньше я наводил камеру и снимал, а теперь надо было встроить кадр, проверить экспозицию и фокус. На свадьбе с такими ограничениями придется туго! Но я и не собирался такую крутоту на свадьбу выносить. Если только наснимать образцов для демонстрации, чтобы клиент сразу офигевал на месте и бежал подписывать договор. Хотя можно было бы и куски свадьбы снимать таким образом. Мне понравилась идея на венчании попробовать — свечи, полумрак! Должна была картинка суперской выйти, как в Голливуде!

После того, как я столкнулся с проблемой с фокусом, мне пришлось еще залезть в заначку и заказать фоллоу-фокус. Это такая штуковина, чтобы фокус наводить без сотрясения камеры. Дорого получилось, Марина окрысилась прямо. Но я был непреклонен, потому что иначе камера шевелилась и картинка «плыла». Так что заказал я эту приблуду. А еще мэйт-бокс. Это чтобы свет сбоку в объектив не попадал. Тут, правда, пришлось самый-самый дешевый брать, потому что Маринка уперлась рогами! Хотя картинка тестовая с новой камеры ей понравилась, и фоллоу-фокус все-таки одобрила, но мэйт-бокс нормальный мне пробить не удалось. Ну, хоть что-то…

У Ани все шло отлично. Однажды получилась неприятная ситуация, когда ее уже разбинтовали, а в палату приперся Валерик. Ну, он лицо Ани без бинтов уже видел — отечное и с синяками. Они даже потихоньку спадать начали. А вот тело еще не разбинтовывали, типа там вообще гипс. И тут бинты размотали, а в дверь Валерик влетает. Апельсины забыл или еще что. Аня сразу брык обратно под одеяло. Валера не заметил ничего, слава богу, покрутился еще, помощь даже предлагал поднять-подержать, но медсестра его выгнала. Так что обошлось, но чуть не спалились.

Очень быстро, как и обещал Аркадий, отеки стали спадать, а синяки — бледнеть. И вот однажды Марина меня позвала приехать и посмотреть на Аню в новом облике. Ну, ничего на первый взгляд не изменилось. То есть каких-то разительных перемен не было. Но вот когда мы фотки достали и стали сравнивать очень внимательно, то были в шоке. Теперь получилось одно лицо. А когда улыбалась, вообще мать родная бы не отличила! Еще Аня показала нам живот и бока — замечательно! Вот, брешут про спортзалы и тренировки! Липосакция — результат моментально и без хлопот! Кусочек сиськи тоже показала — подтянули и увеличили. Ну и намекнула, что «там» тоже поработали. Короче, прошла Анька предпродажную подготовку.

И вот тут нарисовалась проблема. После того визита Марина мне обеспокоенно рассказала, что ей очень не понравилось Анино настроение. И что у нее закралась мысль, что та захочет просто срулить, получив халявный «ремонт фасада» и кое-что по мелочи на карманные расходы. Я очканул сильно. Объяснил Марине, что она должна подруге мозги на место поставить. Дал рекомендации и отправил ее вечером снова в больницу.

Вот уж чего я не ожидал, так это столь неожиданного помутнения рассудка! Надежда была только на Маринку, так как сам я не мог устраивать разборки в больнице. Я не мог ни о железках думать, ни о чем другом. Неужто все закончится, так и не начавшись? Натурально руки тряслись.

Скоро приехала Марина, с порога начала рассказывать:

— У нее реально что-то такое на уме было! Потому что я как только разговор завела, так она сразу оправдываться начала. Говорит, ой, ты знаешь, я вот подумала…

— Вот зараза! — взбесился я.

— Да погоди! Мы даже поговорить не успели, тут пришел Валерик с детьми. Их первый раз пустили на маму посмотреть. Они плачут, обнимаются, разглядывают ее. Нет, говорят, ты такая же! Мы тебя любим! Валерка тоже сюсюкает — счастливая семья! Я специально вышла, в коридоре посидела. Потом родные ушли, мы с Анькой на улицу вышли покурить. Ну, я и начала обработку.

— Ну что, — говорю, — подруга, как настроение?

— Я вот даже не знаю, — отвечает. — Сейчас вроде все нормально, но вот как подумаю…

— А что ж ты раньше не думала? — спрашиваю. — Когда бумаги подписывала?

— Да что бумажки? — отмахивается. — Фигня!

Вот так поворот и остановка!

— Ну, и как можно поступить? — спрашиваю. — Какие есть варианты?

Тут Аня и выдала Маринке «гениальный» план — уехать в Москву и круто там устроиться, зарабатывать огромные бабки, забрать туда детей и мужа и все будет зашибись! Марина — тоже баба, но тут у нее мозг прямо по-человечески заработал. В итоге она закатила родной подруге монолог, не хуже чем у Шекспира:

— Уезжай! А от Германа приедут люди, выкинут нас на мороз с детьми. Ну, еще бандитов подключат, чтобы они Сережу покалечили. Ну и про меня не забудут, разумеется! А ты в Москве отсидишься. Кем там работать будешь?

— Но мы с Аркадием так хорошо общались…

— И что, он тебя к себе возьмет? В клинику? Кем?

— Так у него же бухгалтерия есть…

— После того, как ты большого человека кинешь, Аркадий тебя к себе на кассу возьмет? У него работников не хватает, да? Как же он работал-то до этого? Аня, ты пыталась уже в Москве устроиться и не вышло! Что изменилось теперь?

— Да ты что? Мне вон операции сделали…

Тут у Маринки сорвало предохранители и ее понесло:

— Ты моложе не стала от этого! У тебя дети не исчезли! Ты не модель из журнала, ты такая же, как и была! Никто тебя в любовницы не возьмет, кроме хачей с рынка! А еще тебя будет Герман искать, ты понимаешь? И найдет очень быстро, потому что у тебя двое детей. А это не сумочка, с которой бегать и прятаться можно. В итоге ты помотаешься по Москве, без семьи, без дома, без денег. Потом вернешься сюда. Даже если тебя не вывернут наизнанку, то в бордель сдадут в аренду года на три точно. И будешь на трассе стоять, дальнобойщикам сосать за сто рублей! Или ты думаешь, что пятьдесят штук — это нереальная сумма, которой тебе до конца дней хватит? Да одного ребенка в первый класс собрать — уже пятнадцать тысяч! Квартира в Москве однушка в ебенях — тридцать в месяц! Это в говне, с клопами и с тараканами! Ты сейчас здесь только потому, что мы с Сережей подсуетились. И людям двадцать тысяч раздали из нашей премии. Двадцать сразу! А ты про пятьдесят речь ведешь! И мы тебе эти годы работу давали и детям подкидывали «на сладкое», а ты нас подставить и похоронить хочешь?

После такой речи Марина свалила домой. Сейчас все это рассказывала и ее натурально колотило. Меня, кстати, тоже! Я всерьез вдруг подумал о том, что если я ночью удушу Аньку подушкой, то мне это сойдет с рук. Врач, чтобы прикрыть свою задницу, напишет про осложнения после травм, мент подтвердит липовый протокол, Герман обломается — форс-мажор, а что я могу сделать. Детишки поплачут, конечно, жалко их. Но своих детей тоже очень жалко. И свою жизнь еще больше жалко. Так что я курил и серьезно рассматривал такой вариант решения проблемы.

Зазвонил телефон у Марины. Та взяла трубку, ответила «Я не хочу говорить!» и дала отбой. Тут же раздался новый звонок, но на сей раз Марина просто сбросила вызов. Так за вечер повторилось еще три раза. Я ничего не спрашивал, и так все было понятно. Оставалось только ждать следующего дня. Марине приходили смски, она их читала и удаляла, но не отвечала. Напряжение выросло.

В полпервого ночи позвонила Алена из больницы. С ней Марина быстро переговорила и тут же вызвала такси. Пока собиралась, успела мне сказать:

— Поеду с этой сукой поговорю, Аленка просит.

Я остался дома. Накатил рюмку коньяка, закурил. Стал ждать. Поджилки тряслись, так как я был абсолютно не уверен в том, что ночная поездка принесет положительный результат. Дети спали давно, я слонялся по хате. Включил телек, но не смотрел, ничего в голову не лезло. Через час вернулась жена. Сразу кинулась на кухню, налила в мою рюмку коньяка и махнула. После чего уже уселась и стала рассказывать.

Аньку она застала в слезах и соплях. Оказывается, после вечернего разговора эта курица решила… позвонить в клинику Аркадия! В девять часов! Ладно, дозвонилась до администратора, попросила Аркадия к телефону.

— А что вы хотели?

— Это Анна звонит, я в клинике недавно была…

— Фамилия?

— ХХХХ.

— Да, вижу, комплексные процедуры. У вас осложнения? Соединить вас с дежурным врачом?

— Нет, мне нужно с Аркадием поговорить.

— Вы знаете, Аркадий БОРИСОВИЧ никогда сам с пациентами не общается. Это исключено.

— Но я Анна ХХХХ!

— Да, я поняла. Тут вот отметка — общие основания. Это значит, что если возникают вопросы, то их решает дежурный врач. Вас соединить?

— А как мне с Аркадием… Борисовичем поговорить?

— Женщина, никак. К нему очередь на год расписана. Он очень занятой человек, ему и в правительство приходится выезжать, так что времени у него совершенно нет. Извините, ничего не получится. С дежурным врачом будете беседовать?

Тут до Аньки доперло, что она не просто не пуп земли и даже не камень на дороге, а одна из песчинок на пляже. И совершенно никакого интереса для Аркадия не представляет и никогда не представляла. И если Аркадия напрягли ехать в нашу дыру, а потом еще и лично ей заниматься, то это мог сделать только очень серьезный человек. Которому в очередь к Аркадию записываться не надо. Кстати, тот самый человек, которого она как раз надумала кинуть.

После осознания этого факта гонора у Ани поубавилось сильно. Даже совсем. Она начала прокручивать варианты своего отважного бегства и последующего устройства в жизни и выяснилось, что вариантов-то никаких нет. Потому что если бы они были, то никто не мешал ей воспользоваться ими давным-давно. И не сбежала она до сих пор не от лени, а потому что… бежать было некуда.

Потом она стала вспоминать все самые страшные истории из жизни бандитов и начала примерять их на себя. Ну и накрутила себя до истерики. Стала названивать Марине, а та ее послала. И Аньку посетило видение, что бандиты уже приехали и сейчас явятся к ней. В итоге она загналась, начала истерить, и пришлось уже Аленке выдергивать Марину из дома. Ну, а Маринка что — приехала, успокоила, поплакала вместе с ней, и дружба вновь засияла всеми красками. А для чего же друзья нужны?

Я понял, что нельзя пускать Аню в зону комфорта вплоть до завершения операции. Потому что когда все шло хорошо, что-то заставляло ее искать способ обосрать все и испортить. Поэтому я решил устроить ей непреходящее давление. Иначе я сам бы с ситуацией не справился. У меня своих проблем хватало, чисто технического плана, а приходилось рваться на части и разбираться самому со всем сразу. Так дело бы не выгорело никак.

Пока, конечно, Ане хватало адреналина от последней взбучки с неудавшимся романтическим побегом, поэтому она была просто шелковая. Дни шли за днями, Анну выписали после всех шлифовок конечностей и прочего обмазывания. Фигура у нее посвежела, однако при родных она горбилась и стонала постоянно.

— Иначе сразу в пахоту поставят! — объяснила она.

А еще она дома постоянно ныла про то, что не может себя видеть в зеркале, там чужое лицо. На все косые взгляды и цокания языком со стороны свекрови закатывала глаза и удивлялась, как вообще осталась жива. А иначе бедные дети и муж пропали бы без нее. Видно, любят они ее так сильно, что не дали горемыке на тот свет отбыть! А свекровь у Аньки плотно сидела на всякой мистике и прочих экстрасенсах, так что при таких разговорах впадала в восторг. И даже строила предположения, не открылись ли у невестки какого-то рода мистические способности, чтобы «людям помогать». Ну, то есть дурить разных идиоток гаданием на картах. А что, нормальная работа с доходом сильно выше среднего.

Я практически полностью освоился с камерой. Чтобы творить настоящие чудеса, мне требовалось дополнительное оснащение в виде слайдера, стедикама и крана, всего тысяч на сто — сто пятьдесят. Марина, разумеется, и слушать ничего не хотела и требовала обойтись своими силами. Посмотрел в интернете — вот есть же рукастые мужики! Из говна и палок собирают и краны, и слайдеры. А у меня вот руки из жопы. Обидно стало, но тут уж ничего не поделаешь, не мое это.

Пришлось напрягать воображение и представлять себе работу без дополнительных ништяков, только со штативом и собственными ногами. К тому же нужно было включить мозги на тему сценария нашего боевика. Общую идею я себе еще мог представить, но диалоги и прочее, что бы придавало фильму эффект собственно фильма, я в голове услышать не мог. Марина тут мне не была помощницей, у нее тоже чисто практическая направленность. Так что пришлось качать кучу самой свежей порнухи и зарываться с головой в просмотр чужих шедевров.

Из них я понял, что сейчас страшно модно «гулять» резкостью. Ну, то есть: жрет, например, мужик в семейниках на кухне яичницу. Вульгарно? Ага. А мы кадром по волосатой ноге поднимаемся, потом фокус на тарелку, потом на вилку, плавно встаем и сверху до рта яичницу сопровождаем. И все остальное размыто. Художество!

Еще теперь, оказывается, устарели фильмы, в которых диалоги типа:

— Привет, я Джим.

— Здаров, а я Джейн.

— Ну чо, давай трахаться?

— Ну давай.

Так вот, такое уже не катит. Модно, когда выясняют какие-то моменты, что-то вспоминают… То есть идет развитие действия. А для этого нужно было написать диалоги со смыслом, придумать нормальный сюжет. Тут я уперся в стену.

В очередной раз пришла Аня, и они с Мариной трепались на кухне. У меня голова уже переполнилась сиськами-письками, и я решил попробовать часть забот переложить на них. Пришел на кухню, налил кофе и заявил:

— Так, девки, мне срочно нужна помощь.

Те переглянулись:

— А в чем проблема?

— Проблема в голове, то есть в ее пустоте. Мне нужен сюжет нашего блокбастера. Почему это случилось, что было до этого, что может случиться потом? Короче, нужно написать сюжет для мелодрамы.

— Да ты что, какой из меня писатель! — открещивается Марина.

— Нет, вы, бабы, любите смотреть всякую переживательную хрень. Вот придумай такую хрень, которую тебе было бы интересно смотреть, но напихай туда секса. И мне расскажешь. Все, шевелите мозгами.

Я ушел дальше обдумывать планы и ракурсы и подсматривать идеи из чужих шедевров. Девки остались шушукаться на кухне. Я только дошел до лесбиянок в магазине дамского белья, как в зал вбежали две Джоанны Роулинг и заявили:

— Есть идея!

Я с надеждой уставился на них.

— Прикинь, — начала расписывать Марина, — свадьба. То есть молодые идут в номер для новобрачных. Она такая в белом платье, перчатки, чулки, фата, все такое. Он в костюме. Ну и… фьють-фьють! (Марина принялась делать неприличные жесты).

Я задумался. Ну а чо? Романтично и практично. Можно наши стандартные приемы использовать, романтики напустить всякой. Неплохо!

— Идите еще что-нибудь придумайте, — кивнул я им. — А я Герману позвоню и предложу идею.

Девки ушли, а я позвонил Герману. Мне, кстати, понравилось, что Аня довольно спокойно обдумывала сюжет, как будто это не ее будут фьють-фьють!

— Алло?

— Герман, здравствуйте. У нас сроки подходят к началу работ, я вот хотел обсудить с вами непосредственно сюжет…

— Только если в двух словах, я очень занят сейчас.

— Хорошо. Что вы скажете, если это будет логичное окончание свадьбы?

— Не понял… А, ясно. Ты знаешь, мне не очень нравится. Все-таки это уже слишком.

— Ага… — сдулся я. — Ну ладно, просто там можно сделать очень красиво…

— Давай ты подумай до вечера, набросай вариантов и скинь мне на почту, ладно? А я сегодня же посмотрю и тебе отвечу, идет?

— Да, хорошо.

— Ну, как там актриса? — поинтересовался Герман.

— В полном порядке! — заверил я. — Выглядит замечательно…

— Иду-иду! — крикнул Герман кому-то и в трубку добавил. — Все, дела. Вечером жду на почту.

Я пошел на кухню к девкам и «обрадовал» их:

— Герману про свадьбу не понравилось. Наверное, слишком переживательно.

— У-у-у-у! — расстроились они. — А такая идея нормальная!

— Нет, это не для него, как я понял. Придумайте что-то другое. И несколько вариантов сегодня к вечеру, чтобы я мог все это на почту отправить. Так что работайте, негры, пока солнце высоко.

— А ты чем будешь заниматься? — возмутилась Марина.

— А я буду порно смотреть! — похвастался я. — И башку себе ломать — как сделать лучше?

Оставив девок на кухне, я снова сел за ноут, но для очистки совести попытался какую-нибудь историю выдумать. Но в голову лезло только всякое говно про водопроводчиков.

Звонили еще потенциальные клиенты, мы с ними вопросы выясняли, договаривались. Работа шла по всем фронтам. Несмотря на недовольство, девки к вечеру составили небольшой список из фантазий, которые они посчитали достойными внимания Германа. Список получился такой:

— бухгалтер сдает отчет шефу;

— гаишник останавливает нарушительницу;

— к шеф-повару приходит санитарная проверка;

— депутат и секретарша;

— отец и учительница по русскому языку;

— боярин и дворовая девка.

Ну, и был еще откровенный бред, который я сразу вычеркнул. Тем не менее, что-то собралось. Отправил Герману письмо.

Завтра надо было ехать на заказ, у меня мелькнула по этому поводу идея:

— Марина, а давай ты фотик не возьмешь, а вместо него — новую камеру.

— А как же деньги за фотосъемку?

— А мы Стаса с собой позовем.

— Блин, но деньги терять…

— Да ладно тебе. Зато материала на демонстрации наделаем. Ты у невесты покраску поснимаешь, все отлично получится.

— Да я не умею с ней обращаться.

— Объясню в пять минут, там все просто.

За Аней заехал Валерик. У него пока еще задор не пропал везде ее возить, но я знал, что через некоторое время он успокоится, тогда женушка снова пересядет на троллейбусы-маршрутки. Отправив ее домой, мы принялись знакомить Марину с новой камерой. Странно, но у нее вообще никаких проблем не возникло. Прямо тут же, с первой примерки, она выдала несколько очень хороших кадров. У меня сразу же возникла идея купить еще одну такую крутую технику и снимать двумя камерами на свадьбах. Вот тогда можно было бы цену поднять и конкурентов в каменный век отбросить. Это стоило тщательно обдумать.

Ноут заорал о входящей почте. Я кинулся читать, прочел и расстроился. Герману идеи не понравились, ни одна. Но хорошо было уже то, что он не просто написал «Нет, думайте еще!», а хотя бы изложил свои претензии. Он написал, что не хочет подчинения, зависимости, а хочет видеть равных людей. И не нужно фантазий на тему какой-то альтернативной реальности. Я впал в ступор, Марина тоже.

— И что предложим?

— Ума не приложу, — жена пожала плечами. — Из реальной жизни… Слушай, а если она — богатая тетка и свою хату продает, типа уезжает за границу?

— Идея! — согласился я. — Нормально, слушай. Типа ходит, все показывает, а он за ней…

— А в какой-то момент ее вроде как страх за будущее разбирает, она на него бросается и фьють-фьють.

— Здорово! — одобрил я. — Мне кажется, ему должно понравиться.

— А чего мы мозги напрягаем? — вдруг остановилась Марина. — Да все просто — мужик приходит к бабе, что-то у мужа спросить, а тот еще не вернулся. Ну, и она его ведет в дом, сажает в зале на диван, потом винца выпивают, то-се. Она к нему на диван садится и фьють-фьють!

— Ну, тебя прям поперло! — выпучил я глаза. — Тоже мысль отличная.

— А-а-а-а! — заорала Маринка и замерла с разинутым ртом. — А прикинь, это же все как бы от лица героя, из его глаз? И вот кадр — она ему минет делает, а он глаза поднимает, а в дверях стоит муж, с пистолетом! Она тоже оборачивается, его видит, визжит. А он такой — бах! — ей прямо в башку. Она падает прямо Герману под ноги, он на нее смотрит, потом глаза поднимает и тут ствол такой прямо во весь экран. И голос мужа: «Привет, Герман, я вернулся!» И выстрел, и красный экран!

— Ой, ну-ка на хуй! — отмахнулся я. — Тарантино какой-то! Как потом на такой продукт дрочить? Хотя идея крутая, это да. Клевое кино бы получилось.

— А еще вот чего! — не унимается жена. — Прикинь, ничего такого, она ходит по хате, он за ней. Она ему все показывает, тут экран мутнеет и сцена такая, как они фьють-фьють! Ну, типа он фантазирует. И потом опять — раз! — резкость наводится, она снова одетая и дальше его ведет. И каждый раз он так фантазирует. Как идея?

— Блин, а вот это мне вообще нравится! — воодушевился я. — Можно еще напихать всяких моментов с переодеваниями. Ну, типа он ее то горничной представляет, то медсестрой, то еще кем.

— Извращение! — с жадным блеском в глазах кивнула Марина. — Вот, пиши ему давай.

Я описал в красках придуманные нами идеи. Разумеется, без трагического финала в истории с продажей квартиры. Там получилось, что она отдает ключи и выходит на лестницу, а он закрывает дверь и остается один. Блин, опять непозитивно! Но и вся история такая, там хеппи-энда в принципе быть не может. Если только специально не снять несколько финалов и чтобы клиент под настроение выбирал вариант развития событий. Можно вообще самоубийство добавить, или как он ее догоняет на лестнице. Или они утром просыпаются и она ему: «Доброе утро!» Вариантов разных сколько угодно может быть. Марина подходит:

— А еще в ванной: они трахаются и кругом свечи. И палочки такие — дым так извивается и к потолку поднимается.

— Тоже круто! — соглашаюсь. — Посмотрим, оценят ли наши старания. Как Аня-то?

— Да все нормально! — заверила Марина. — Больше херней не страдает.

— Ну, это пока случай не представился, — засомневался я. — Надо все в темпе делать, чтобы она опомниться не успела. Вот утвердим сценарий и вперед.

Через час пришел ответ от Германа. Эти варианты ему понравились, но он никак не мог определиться с выбором. Просил детальнее проработать идею со «снами» в плане образов и локаций. И переслать ему варианты сегодня же.

Я опять озадачился.

Мы с Мариной устроили мозговой штурм по придумыванию того, где и в каком образе Герман будет «видеть сны». Прихожая пришла сразу — люди только с улицы, в верхней одежде и обутые. Значит, Аня будет в плаще на голое тело и в туфлях. И в чулках, конечно. Дальше кухня. Марина предложила беленькие носочки, рукавицы, фартук и косынку. Рукавицами держать противень с пирожками и в духовку его засовывать, низко наклоняясь. Это мне тоже очень понравилось. Марина еще предлагала белую футболку, но я решил, что одного фартука вполне хватит. Потом ванная — свечи, белый махровый халат, пена. Зал. Тут на выбор — либо мужская рубашка и тапки, либо, наоборот, платье с разрезом до пояса и шпильки. В спальне может и белье быть, и халат шелковый. И тоже свечи. Я еще балкон предложил. Марина спросила: «Какой балкон? Конец октября!», но меня идея очень захватила. Типа вечер, свет из комнаты, огни города снаружи. И Анна в наброшенном мужском пиджаке или в короткой кожаной куртке. И на шпильках.

— Что ты прицепился к этим шпилькам? — возмутилась Марина. — Что, обуви другой на свете нет?

— А что вы доебались до волосатой груди? — парировал я. — Что, если на обезьяну не похож, то и не мужик?

Препираться смысла особого не было, нужно было письмо писать. Решили все-таки к моему мнению прислушаться, чтобы все посексуальнее вышло. Написал я письмо, отправил. Потом делами долго занимались, поужинали. Детей спать загнали. Через некоторое время я и говорю:

— Марина, пойдем в спальню, попробовать кое-что надо.

Та хихикает, как глупая. Ну вот что у баб за идея такая, что хихикать в ответ на сексуальные намеки — это офигенно возбуждает. Это не возбуждает! Ты смотришься как идиот, глупо пошутивший, а она — как деревенская дура, которой палец показали. Нет, ну правда, вместо этих мяуканий сказала бы серьезно: «Я не против, пойдем скорее!» И все, нужный настрой, без этих кривляний. Ладно, отвлекся.

Пришли в спальню, я камеру на плечо забросил и штаны спустил. Марина сразу в отказ:

— Я на камеру трахаться не буду.

— А придется! — говорю. — Я уже заебался ложки-чашки снимать. Мне практика нужна, мне работать скоро. Бомжей нанимать за пузырь прикажешь?

Марина забубнила недовольно, но присела и принялась мне сосать. Я же камеру включил и в монитор смотрю. Нормально все так, симпатично. Тут Марина письку изо рта вынула и говорит: «Только ты удали потом!» Блин, кадр прикольный вышел! Разместить бы где, типа «домохозяйка доверилась любовнику, а он выложил интимное видео в сеть!»

— Марина, соси давай! — напомнил. — У меня не получается и тащиться, и в камеру смотреть.

Ну, она опять сосать принялась, а я начал резкость гонять туда-сюда. Красиво получается. Только отвлекся от процесса и хрен вообще чуть не упал.

— Стой! — говорю. — Снимай-ка трусы и вставай вон на кровать раком.

Разделась, устроилась шустренько. Я сзади пристроился и давай шпилить. И в монитор смотрю. Отличный вид! Талия смотрится как надо. Марина увлеклась, постанывать начала. Я ее плечи к кровати прижал, чтобы прогиб лучше получился — вообще класс! Попец оттопырился прямо в камеру, сочнейший такой. FullHD, правда, палка о двух концах — и качество отличное, но и каждый прыщик в мелких деталях видно. Так что Аню штукатурить придется бригаде маляров профессиональных, чтобы без малейших недостатков все было.

— Погоди, — говорю, — ложись-ка на спину.

Перевернулась, ноги раскинула. Я сверху устроился и давай фьють-фьють! Вид тоже отличный. И сиськи так ритмично вперед-назад двигаются. А вот живот не очень-то, складки есть. Нет, по мне это нормально, но она ведь обязательно орать начнет — я жирная! Взял подушку и засунул под поясницу. Тело выгнулось, живот получился нормальный. Но подбородок прижимает и складка вылезает. Вот блин! Ладно, подумаем потом. Вышел из нее и брякнулся на спину рядом. Правой рукой камеру держу, левой машу: залезай, мол, сверху. Сообразила, карабкается. Нет, этот момент снимать нельзя! Неуклюже получается. Если только порепетировать, придумать какие-то движения эстетичные… Ладно, устроилась, стала подпрыгивать. А это уже красиво! Руки задрала, сиськи подскакивают. Я одной рукой снимаю, другой потискал как следует. И талия опять нормальная такая. Ниже смотрю: о-о-о, вообще порнуха! То, что надо.

— Марин, ну-ка спиной ко мне сядь, — командую.

Стала разворачиваться, не слезая с меня. Вот это тоже снимать нельзя, осьминог какой-то. Не пойдет. Ладно, устроилась, опять задвигалась. И опять красота! И талия шикарная, и волосы качаются. Попу помял, камеру ниже опустил — вот это картинка! Вся анатомия перед глазами. Короче говоря, основную идею я уловил. Осталось проверить еще один момент.

Согнал я Марину с члена, поднял с кровати и повел в зал. Она глаза вытаращила и шипит:

— Ты чо? А если дети не спят?

— Да спят, не гони! — успокаиваю. — Мы тихонько, по-быстренькому.

Зашли в зал, я камеру на столик поставил, Марину наклонил у кресла. Она руками в сидушку уперлась, а я опять давай ее фьють-фьють! Тут уж вида в монитор не было, так что я на всю катушку врубил. Марина прется, я прусь, жизнь прекрасна! Как финиш показался, я камеру схватил, потом опять жену драть, с двойной скоростью. Как все, вытащил член и ей на поясницу кончил. Ну, прямо как положено все забрызгал, мощно получилось. По попе членом пошлепал, ну и все, выключил камеру и на стол положил. Сам в кресло сел, а она в ванну побежала. Вернулась, забралась на меня и давай целоваться. Вот, думаю, а так мы и не попробовали. Ладно, успеем.

— Ну, смотреть будем? — спрашиваю.

— Ой, я прям боюсь!

— Ой, я прям тоже! — передразнил я.

Слил видео в ноут, Марина пока халат надела и кофе сделала. Принесла две чашки, сигарета во рту, от дыма щурится.

— Да я проветрю потом, — говорит.

Вот пизда-то, а? Сама ноет, что вещи пахнут, а сама же дымит в комнате. И вообще, бросать пора, не девчонка уже! Ладно, включил видео, смотрим.

— Да ну, я жирная! — заныла Марина сразу же.

— Я тоже не бодибилдер, — отвечаю. — Ты на картинку вообще смотри, в принципе.

Ладно, смотрим на картинку. Как я подушку подсунул, Маринке понравилось:

— Вот, тут пузо нормальное! Блин, я такая волосатая? Бритву срочно!

— Марин, мне нравится. Не всем мужикам голые письки подавай.

— Не, фууу! Побреюсь обязательно!

Смотрим дальше.

— Это у меня жопа такая огромная?

— Дура, это у тебя мозг такой маленький. А жопа отличная!

— Да не, фууу, надо худеть! Удали быстро!

— Ни хрена. Буду смотреть и дрочить.

— Дурак! Удали, сказала!

— Марина, отстань! Я работаю. Учусь художественные фильмы снимать.

— Ой, как я тупо смотрюсь! Блин, как каракатица! Удали быстро!

— Ну да, не совсем удачный момент. Но если будешь выделываться, я пошлю его твоей маме. И всем подружкам. Так что ты у меня на крючке.

— Вот дебил! О, а вот тут мне прям нравится! Как в кино.

— Так это и есть кино. Ну, то есть кинопробы.

— И со спины нормально тоже. Блин, волосы грязные! Не мог, что ли, предупредить, я бы голову помыла… Блииин, тут все видно! Удали быстро!

— Ну, так кино такое. Должно быть как раз все видно. Во, на кресле!

— Так-то нормально, чо? Не, живот опять висит. Блин, худеть надо!

— Мне нравится. Во, разогнались как! Если бы ты прогнулась, так вообще класс было бы.

— Ну вот, опять порнуха!

— Так самый главный кадр в таких фильмах. Надо было тебе на лицо кончать.

— Буэ! Нет уж!

— А у меня член не сильно маленький?

— Нормально все.

— Вот и ты тоже не жирная.

— Не, я жирная! Завтра надо на диету садиться.

— Ладно, сейчас обработаю видео и пошлю Герману.

— Ты чо? Удали прям сейчас!

— Неа! Всем-всем покажу.

— Ну удали-и-и-и!

— Если только отсосешь.

— Но потом удали.

Так что еще раз получилось, только без камеры. Разумеется, ничего я не удалил. Вот еще, такими кадрами разбрасываться! Прям приятно посмотреть.

Но понял, что звук вживую записывать не получится. Кроме стонов и охов слышно было еще сопение и кряхтение, шуршание и скрип мебели. Еще с фокусом беда получилась — не всегда попадал. Но это же, если одной рукой снимать и еще самому трахаться при этом. А если все как положено, двумя руками работать, так все получится. Но картинка, конечно, шикарная! Марина спать пошла, а я еще раз посмотрел, как она сверху прыгает. Класс! Можно было пойти и на третий раз жену разбудить, но я в себе был не уверен. Так что закрыл ноут и тоже спать пошел.

Итак, мой первый опыт показал, что снять порнушку я вполне смогу. Потому что даже когда мне член сосали (а для любого мужика это прям рай!), я все равно ухитрился кадр держать. Так что есть надежда, что не растеряюсь. Второй момент, что меня порадовал, это картинка. Марина даже без подготовки смотрелась вполне ничего, так что Аня после всех процедур должна была просто сиять. И в техническом плане получалось красиво: где надо — размыто, а где надо — резко. По сравнению со старой камерой — небо и земля! Мне еще сильнее захотелось по свадьбам с двумя такими камерами побегать.

Ну и на закуску утром пришло письмо, что Герману идея с фильмом о снах очень понравилась, и все наши образы ему близки и милы. Только нужно обязательно добавить шерстяные носки и кардиган или свитер крупной вязки. Все белое. А еще нужно ему прислать фотки локаций и фотки артиста. И побыстрее!

Так, новая проблема. Озвучил ее за завтраком девкам и потребовал представить варианты решения. Сам отсиживаться не стал, тут же позвонил Денису:

— О, жлоб нарисовался! — обрадовался тот. — Как дела, жадина? Все бабки загреб?

— Дэн, иди в жопу! — ответил я. — Решил я вот немного бабла срубить и прям сразу таким гадом стал, да? Я ж тебе мозги не ебу, сколько ты там за вечер просаживаешь по клубнякам?

— Ладно, не ной. Но за доброту мою должен будешь.

— И попьем, и покурим! — заверил я его.

— Ну, что там у тебя за проблема?

— Да вот, артиста ищу.

— Предложение заманчивое, — заявляет Денис, — но я женат. Да и персоне моего уровня сложно угодить с гонораром.

— Ой, да прекращай!

— Ладно, порноделец. Есть пара сайтов, на которых тусят ребята-факеры. Это так в вашем грязном деле актеров называют. Предложи там работу, глядишь, и найдешь кого.

— Вот спасибо! — обрадовался я.

— Рано радуешься, — предупредил Денис. — Факер на выезд просит очень большой гонорар — от двадцати пяти штук за съемочный день, кроме того еще питание и проживание.

— Ох, ни хрена себе!

— Во-во! — назидательно отметил Денис. — Не тем ты делом занимаешься, родной. Ездил бы по России, ебал бы телочек и деньги получал. Вот работа мечты, да? Только одно останавливает — там хрен по колено иметь нужно, куда уж нам с тобой, с нашими огрызками-то?

— Ладно, Дэн, спасибо за помощь.

— Как всегда, пожалуйста. Снимать-то где планируешь?

— Да хрен знает, не решил еще.

— У нас так делают, — открыл секрет Денис, — снимают номер в гостинице на Лиговке или Невском на сутки, там интерьеры богатые. Приводят двух телочек и дерут их в шесть стволов в разных костюмах. Получается три простых фильма и одна скотская групповуха, и все это за один съемочный день. Уходит, правда, мешок виагры и народ потом на носилках выносят, но это уж издержки производства. Но это если по-простому, тебе же Голливуд нужен?

— Да, Дэн, мне все по высшему разряду, — подтвердил я.

— Ну, все равно посмотри в сторону гостиниц дорогих. Или хату сними хорошую на месяц. Денег стоит, но там и факер может жить, и оборудование таскать не надо. Только проследи, чтобы факер с железками не слинял, а то махнет их на герыч. А что, среди них наркоманов полно. И без гондонов не пользуй их — триппер и сифак часто, а теперь еще и гепатит встречается. Спид — явление редкое, но тоже возможен.

— Ну спасибо, напугал.

— На здоровье. Не хочется потом с тобой из разных шприцов ширяться.

— Так мы ж вроде и не ширялись никогда?

— Это я так, образно. И еще один момент, — Денис совсем расщедрился.

— Слушаю тебя.

— Ты перед началом работ хату на скрытые камеры проверь. А то сейчас модная тема есть — записи от хозяев съемных хат, как у них квартиранты ебутся. Так что не спались, а то в вашей деревне будешь знаменитостью.

— Вот спасибо, Дэн. Надеюсь, что все у меня получится.

— Дуракам и новичкам везет, — зевнул Денис. — Все, привет труженикам порнофронта!

Итак, оказав помощь в решении одной проблемы, Денис поставил передо мной пару новых. И очень хорошо, что я о них вовремя узнал, так как валить из N-ска под улюлюканье толпы я не собирался. Меня устраивала моя жизнь и мой бизнес. Так что нужно было все тщательно обдумать в свете вновь открывшихся обстоятельств.

Разговор с Денисом я передал девкам. Те, разумеется, ничего путного за это время не придумали, а обсуждали, как я понял, наши вчерашние опыты в кинематографии. Я дал им ноут и адреса двух сайтов и приказал немедленно найти секс-машину, созвониться с ней и выяснить детали. Сам же отправился покурить на площадку.

Чем дальше, тем больше меня напрягала возможная перспектива спалиться. Потому что в столицах, разумеется, всем давно и серьезно насрать на такие моменты, а у нас в провинции это повод для травли и жены, и детей. Но и это еще не все. Обязательно придут мусора и начнут грозить посадкой за порнуху, если ты с ними не будешь делиться. Потому что порностудия — это же огромные деньжищи! Вслед за мусорами, а может, и вместе с ними подтянутся бандюки с теми же требованиями. И никому из них объяснить не получится, что это твоя разовая удача, а не постоянный заработок. И никакой Евгений Петрович тут не поможет. И даже наоборот, начнет в обиженного играть, типа «вот, заносил ты мне по три тыщи в месяц, так я думал, что у тебя там свадьбы и прочее, а ты на самом деле бабки гребешь лопатой! Наебал меня, а я тебя защищал!» А от кого ты меня, сука, защищал? От бандитов? Так по должности обязан. Тварь продажная, чтоб ты подавился, оборотень! Кол серебряный тебе в жопу!

Вернулся домой, сел за комп и ради интереса сам прошелся по этим сайтам. И мне там очень не понравилось. Актеры очень подробно делились сведениями о работодателях, местах съемок, моделях, выкладывали даже фотки с площадок. В основном там фигурировали Москва, Питер, Нижний, Ростов-на-Дону… То есть цивилизованные города. Я представил, как какой-нибудь Вася напишет на форуме: «Мужики, в N-ск ездил! В гостинице ХХХХ телочку драл. Звали ее Анна, а подругу Марина, оператором был Серега. Вот фотки, сделал тайком на запасной телефон, а то мой они отбирали, ха-ха, лошары! А вот и сайт их, прикиньте, они свадьбы снимают. Вон та телка сзади — Аня, я ее по-всякому драл. Пишите им вконтактик, засрите страницу за то, что они лохи конченные! Ха-ха-ха!» И толпа говноедов радостно бежит к нам на сайт и на страницу вконтакте и начинает там высираться. Вот тут и бизнесу, и нормальной жизни конец. Валерик два и два сложит и припрется на разборки. Ну и менты-бандосы тут как тут. В школе детей затравят с удовольствием. Конец истории, короче говоря.

Можно называться вымышленными именами, только все равно проколемся, без вариантов. Да и сайтов наших местных с операторами не так много, наш на первом месте выскочит. Что его, закрывать теперь? А работа?

Самим ехать в Москву и там снимать этот заказ? Три умножить на три — девять тысяч в день. Это проживание втроем в дешманском номере. За неделю (а вряд ли я смогу гарантировано все снять за меньшие сроки, чтобы потом не возвращаться за досъемкой) получается шестьдесят три тысячи только на жилье. А если нормальный номер снимать, чтобы в нем и работать — пятнадцать в сутки и сотня в неделю. И семьдесят тысяч факеру. И еще поесть-попить. И еще придумать отмазу, чтобы от Витька и детей свалить на неделю в Москву. А теперь это будет почти невозможно. Так что при удачном раскладе теряем двести тысяч. Причем Анька на траты не пойдет, так как вряд ли осознает опасность огласки и всего, что за ней последует. Хотя проверить это можно прямо сейчас.

Зашел на кухню:

— Ну как, нашли жеребца?

Сидят растерянные и красные.

— Сереж, тут из подходящих по типу всего пятеро. К тому же один строго гей. И у всех гонорары приличные.

— Все равно напишите им.

— Сейчас напишем. Но они стремные такие.

— Зато инструменты рабочие.

Ушел обратно в зал. Ладно, отложим проблему пока, попробуем с местом разобраться. В Москве цена от десяти тысяч в сутки за хороший номер, а не просто комнату с койкой. Есть вообще одна гостиница на Чертановской, там по тридцатке, но трехкомнатные хаты со всеми ништяками. В Питере не лучше, плюс дорога выйдет больше. У нас же за ДВЕ ТЫСЯЧИ апартаменты с кухней и балконом. С видом на город. Евроремонт. Две комнаты, большая прихожая, шкафы-купе с зеркалами. Вот это вариант!

Ладно, пошел за кофе. Девки сидят за ноутом, по кнопкам стучат.

— Как дела? — спрашиваю.

— Одна анкета недействительна, — отвечает Марина. — Один написал, что не выезжает никуда, только на море. Еще двое поставили цены от пятидесяти тысяч в день! И вот последний сейчас пишет.

— Ну-ну, — налил себе кофе.

— Чо-о? — подскочили девки. — Прикинь, у него ВИЧ! Охуел, что ли? С презиком неопасно, пишет, прикинь?

— Нахуй-нахуй! — замахала руками Аня. — Ни за какие миллионы!

— Ну все, успокойтесь! Крутите тех двух тогда, — посоветовал я. — Вдруг они в цене уступят. Только не спалитесь.

Пошел опять курить и думать. Не выходит твоя чаша, Данила-Мастер? А если факера у Германа спросить? Пусть там по своим охранникам посмотрит здорового и крепкого и пришлет… Только забесплатно. И пусть помещение предоставит. И пусть еще… ага, пусть мне отсосет заодно, что ему, сложно, что ли? Понятно, что никакими моими заботами он голову забивать не будет. Дал денег — получил результат. И так вон на Аньку потратился. Сколько, интересно?

Так как проблемы решения не находили, я попробовал переключиться на что-нибудь другое. Проверил почту, написал заказчику одному, еще что-то поделал. Глянул мельком видосик с Мариной, возбудился. Подумал, а не позвать ли ее в зал под предлогом посекретничать? И вдуть по-быстренькому. Решил, что отбрешется, типа дети, Аня и все такое. Ладно, позже.

— Написали им, они думают, — в зал сама Марина зашла. — Сейчас обедать будем.

— Марина, — прихватил я ее за локоть. — Может, мы это? Ну, нагнешься у кресла?

— Ты чо, дурак? — зашипела жена. — А дети дома? Анька на кухне!

— Да ладно тебе, мы быстро! — я запустил руку ей под халат и помял сиськи.

— Нет! — вырвалась Марина. — Что это тебя расперло-то?

— Да так, кино одно посмотрел.

— Ты же сказал, что удалишь?

— Ты что, такую красоту удалять? Ни за что!

Марина помчалась на кухню, но в дверях задержалась и заявила возмущенно:

— А я тебе поверила! И даже писю тебе пососала.

— И еще сто раз пососешь! — нагло заявил я. — Иначе я твоей маме расскажу, что мы с тобой ебемся.

— Долбоеб! — вздохнула Марина. — У нас же двое детей!

— А какая связь между еблей и детьми? — не понял я.

Марина все-таки засмеялась, а я опять стал ее ловить за халат, но она все равно свалила на кухню. Ладно, вечером ей бежать будет некуда.

За обедом девки продолжали возмущаться поведением факеров, их неуемным аппетитом. Я поделился своей осведомленностью в теме и пояснил, что соотношение факеров к актрисам составляет один к десяти. То есть мужик в порно — как в красной книге, редкость. Начался визг на тему дискриминации и несправедливости. Я проигнорил, занятый своими мыслями. А мысли у меня на тот момент были самыми простыми — помещение нужно было арендовать у нас в городе. Никакой другой вариант такой выгоды не сулил.

За кофе я озвучил свою идею и показал им в ноуте фотки апартаментов. Девкам понравилось, все красиво и богато. И цена очень впечатлила, особенно, на фоне других предложений. Так что совместно решили бронировать эти апартаменты для работы. Одной проблемой меньше.

Но факер оставался вопросом не решенным пока. К концу обеда написал один из тех, кому они отослали предложение. Решительно отказался, потому что «у вас скука и провинция, там от тоски подохнешь. Если только за двойной тариф, хотя у меня и в Москве предложений достаточно.» Не успели мы как следует возмутиться, как написал и второй. Этот ответ был еще короче: «Спасибо, не интересует!»

— Чего они боятся-то? — возмутилась Марина.

— Что их похитят геи-насильники! — предположил я. — Да фиг их знает! Ехать куда-то за тридевять земель, в незнакомое место… Вдруг обманут, будешь сидеть в чистом поле без бабок. А тут Москва, все свои, из этой же сферы. Все привычно. Может быть, в этом дело?

— И что делать будем? — поинтересовалась Аня.

— Целый день голову ломаю! — вздохнул я.

— Слушайте, — оживилась Марина, — а если Валерке живот накладной сделать?

— Нет, — покачала Аня головой, — про него даже не думай. Он если узнает, то просто меня запрет дома и будет ждать, когда Герман нас всех накрячит. А потом будет злорадствовать: «Вот видишь, как ты обломалась!» Забудь про Валеру.

— Ладно, — не сдавалась Марина. — А если по знакомым поискать? По холостым?

— Лучше по женатым! — фыркнула Аня. — Женатые будут язык за зубами держать. И женатые здоровые все, тут беспокоиться не надо.

— Ну ты капец коварная! — возмутился я.

— Так ведь за гонорар, — подхватила Марина.

— Ни фига! — вскочила Аня. — Такую красотку трахнуть — пусть еще доплатят.

Посмеялись, но девки всерьез начали перебирать знакомые пары и обсуждать мужиков. Я пошел на лестницу покурить. Ну а чо, подумалось мне, пусть разведут кого-нибудь на приключение. И безопасно во всех смыслах. Неплохая мысль. Ну, даже если захочет мужик продолжения, а Аня откажет, вот что он сделает? Валере расскажет? Просто треп без доказательств, это и сейчас кто-то может сказать. Анька просто в отказ пойдет: ничего не знаю, ничего не ведаю. Ну и все. Так что, пожалуй, идея имеет право на жизнь.

Вернулся на кухню, девки говорят:

— Вот, троих нашли. Димка, Славка и Андрей.

— Андрея вычеркните, — посоветовал я. — Он у меня про врача-андролога спрашивал, там плохо все совсем. Раз в год у них с Валей, минут на пять.

— Нифига себе! — изумились девки. — А что так?

— По молодости очень зимнюю рыбалку любил. Вроде поэтому, ну мне так врач сказал. Там вообще мрак, короче, только протез ставить. Но Андрюха не хочет, типа а вдруг что не так пойдет?

— Не так? — вытаращилась жена. — Что еще может не так быть? Хрен висит и ждать чего-то?

Анька тоже глаза пучила и кивала.

— Ну, это его дело, правильно? — осадил я их. — Значит, их с Валей все устраивает. Короче, вычеркивайте его и все.

— Ладно, остаются Димка и Славка, — подытожила Марина. — Поговори с ними.

— Чего? — я аж подавился.

— Ну а кто? — развела руками Марина. — Ты мужик, подойдешь там, как у вас принято.

Она прошлась враскоряку по кухне, видимо, изображая меня.

— Здорово, Диман! — басом загудела она. — Слышал, ты такой мачо? А как насчет приключения? Тут девчонка такая есть, прям персик!

Я заржал, Аня тоже засмеялась.

— Такая горячая цыпочка, прям огонь! — продолжала лицедействовать жена. — Все умеет, тело прямо мечта. Десять тысяч с тебя, и я тебе встречу организую.

— Десять? — возмутилась Аня. — Что так мало-то?

— Нормально, — успокоила ее Марина. — Подсадим на секс, а там будем ставки повышать.

Девки ржали.

— Ну что, Сереж, поговоришь? — спросила Марина.

Я пожал плечами:

— Я придумаю что-нибудь. Так прямо в лоб не пойдешь, начнутся слухи, типа Сергей порнухой промышляет. Ну а там, как я уже говорил, — и менты, и бандосы, и прочие проблемы. Так что надо аккуратнее.

— Ну, Сережа, ты же умный! — подлизалась Марина. — Но время не тяни, надо ответ давать. По месту определились, надо с артистом определяться.

Я покивал и пошел звонить.

Договорился вечером затусить с обоими кандидатами. Вообще-то, надежда у меня была только на Славку. Диман был родом из «лихих девяностых» — персонаж, перековавшийся в бизнесмена, но до сих пор с былыми замашками. Но поговорить надо было с обоими, на всякий случай. Вообще-то, я с удовольствием отправил бы на разговор Аню, но прекрасно понимал, что это неправильная позиция. Придется мне отдуваться. Надо только очень аккуратно разговор вести, чтобы в любой момент соскочить с темы безопасно. Потому что ни тот, ни другой сдержанностью языка не отличались. И можно было запросто стать центром слухов, о чем я уже сообщил девкам.

Итак, вечером я отправился по кабакам. Сначала в пять часов в «Арлекино», на встречу с Диманом, а потом, в семь часов, в «Лиру» — к Славику.

С Диманом разговор пошел именно так, как я и опасался. Я начал ему втирать историю, что приятель мой в Москве познакомился с бабой, которая ему тачку обещала подарить за секс на камеру. Диман сразу напрягся.

— Ты бы с ним больше не общался, братан, — посоветовал он.

— А чо такое? — не понял я.

— Ну как, она же его наверняка пизду заставит лизать, правильно?

— Ну, у них так сейчас принято, — пожал я плечами.

— Во-во, а это западло и косяк конкретный! А прикинь, это кино кто из нормальных пацанов увидит? А кореш твой как на зону заедет, так ему и предъявят. И все, будет петухом по жизни! Да и хоть бы не лизал, а просто жопу свою показывать другому мужику — это зашквар! Доктор не считается. Баня тоже.

Ну, во-первых, почему все обязательно должны на зону заезжать, я не понял? Во-вторых, три года назад Диман замечательно сам своей жене в пилотку заныривал. Сам видел, когда на новый год мы пятью семьями в Суздаль поехали. Накидались тогда все нормально, вот я домиком и ошибся.

А в-третьих, отношение Димана к вопросу определилось предельно ясно. Мы еще что-то поговорили, я специально рассказал какую-то горячую историю про какого-то пацана, который у хачей десятку отжал. Диман долго выспрашивал подробности, восхищался. Только после того, как я убедился в том, что эта история полостью вытеснила в мелком мозгу Димана первую, я с ним распрощался. Похлопали друг друга по плечам и разошлись. Я поехал на встречу со Славиком.

С ним мне повезло несколько больше. Славик проявил к моей истории больший интерес. Но не того плана. Начал возмущаться охуевшими бабами, которые мужиков вздумали покупать. Я поддакивал. Потом перешли к тому, что баб надо ебать, да так, чтобы они стоять не могли. Тут у меня тоже возражений не было. Потом повспоминали то, какими мы не так давно были крутыми. Ну, я-то особо крутым сроду не был, мы с Мариной душа в душу всегда. А вот Слава всегда поражал всех историями о том, как всех драл, кого только видел. Сто штук за раз и это только до обеда! Ну Казанова во плоти. И вот я и говорю:

— Эх, Славян! Вот сейчас бы рвануть куда в сауну, да?

— Точняк, — отвечает, — и вызвать девчонок, да?

— А почему нет? — поддерживаю я. — А у меня и камера с собой. Что мы, хуже москалей, что ли?

И тут Славик явно замялся.

— Да не, ты чо? Еще увидит кто! Это ж компромат.

— Да какой компромат, мужик? Мы же свои! Ну что, погнали? — не отстаю я.

— Да я тут… короче… ну, в общем, так… — совсем прокис Славик.

— Да брось, мужик! — похлопал я его по плечу. — Да я прикалываюсь.

— Да? — обрадовался Славик. — Ну, ты меня подловил! Я уж пересрал.

И принялся лихорадочно объяснять:

— А то знаешь, я как тогда попался своей три года назад, так тесть бесился, как черт! И пообещал, что если еще раз… ну это… короче, джип у меня отберет и развод устроит. А я… ну куда мне? Я ж не молодой уже, чтобы с нуля начинать. А тестя ты знаешь, это ж черт настоящий! Так что я уж ни-ни!

— Ну и правильно! — одобрил я. — Я вон уж тоже отгулял свое.

— Вот, так и есть! — обрадовался Славик. — Да и чего мы там не видали, да? Все у всех одинаковое. Зато проблем меньше, так ведь?

— Ага, — поддержал я. — Тепло и сухо, в смысле спокойно и надежно.

— Вот-вот! — горячился Славик. — А то еще сейчас знаешь они как? Короче, скрытно видео снимают, а потом тебя же шантажируют. И бабки вымогают, прикинь!

— Вот стервы!

— Ага! Так что видео — это штука капец опасная.

— Да ты чего! — вскинул я руки. — Да я сам вообще никогда. Я на свадьбах нормально делаю денег, вон с женой на юга слетаем да там так оттянемся, что на весь год хватает.

— Вот правильно, — одобряет Слава. — Я в молодости вон тоже на юга ездил. Так не поверишь — не меньше тридцати телочек за месяц укладывал!

— Да ты что? — восхитился я.

— Да клянусь! Каждый вечер строго новая.

Я уж не знал, как от этого клоуна избавиться. В итоге просто сказал, что жена меня ждет. У Славика, очевидно, понятие «сердитая жена» строго ассоциировалось с понятием «отобранный джип», потому что он рванул на выход раньше меня. Вот что тесть животворящий делает!

В итоге я вернулся к ужину голодный и без результата. Марина расстроилась сама и тут же огорчила Аню по телефону. Я, конечно, пообещал, что если они найдут еще какого-нибудь кандидата, то я с ним обязательно поговорю. Но в женатых авантюристов, готовых ебаться на камеру, мне верилось все меньше и меньше.

Поужинали, в невеселых мыслях посидели в зале. Понятно, что задержка в подборе факера Герману не понравится. Чтобы хоть что-то сделать, я отправил ему ссылку на сайт гостиницы и спросил его мнения о локации. Про факера не упомянул. Ответ пришел быстро, Герман рекомендовал посмотреть на другие апартаменты — тремя этажами выше и по четыре тысячи за сутки. Уже три комнаты: две спальни и огромный зал. Ну конечно, это лучше, просто я-то хотел сэкономить. Ответил, что поддерживаю его выбор. Про факера опять ни слова. Больше Герман ничего не написал.

— Ну что ты такой убитый? — не выдержала Марина через какое-то время. — Да найдем мы еще артиста этого, не переживай. Столько всего уже сделали, ну чего ты?

— Надеюсь, что делали не зря. Есть у меня еще одна идея — среди свингеров поискать. Некоторые так и пишут, что совместное фото-видео в процессе желательны.

— Это ты чего это к свингерам полез? — забеспокоилась Марина.

— Хотел наше с тобой видео им продать…

— Ах ты, козлина! — накинулась на меня жена. — Я же тебе сказала — удали!

— Да фиг тебе! Ты мне теперь вообще не нужна — у меня видео есть. Посмотрю его и вздрочну, а тебя сроду уламывать приходится.

— Это когда я ломалась-то?

— Да вот хоть сегодня днем.

— Да ты чо? Там же Анька была. Она бы все поняла. Ой, ну и дрочи на свое видео! А я зато такое еще умею, чего на видео нет.

— Это что же?

— А догадайся! — и Марина срулила на кухню, сильно виляя задницей.

Это было красиво, но в плане поиска факера бесполезно.

Ночью, несмотря на секс (хоть и без камеры, но бурный), мне не спалось. Приближалось время работы, а у меня было еще слишком много нерешенных вопросов. И, что самое паршивое, решать их должен был я самостоятельно, ни на кого не надеясь. Не было факера, а Герман ждал. У меня даже мыслей никаких не было относительно того, откуда этого факера взять. Артиста этого ебучего! Артиста… А если и правда артиста?

Я вдруг вспомнил всех этих потасканных звезд филармонии, которые на свадьбах «тамадили», услаждали слух гостей своим козлиным пением под фонограмму-минусовку в свистящий микрофон. Вот эти провинциальные звезды наверняка серьезными суммами не избалованы. Так что почему бы и не подкатить, например, к Петру Семеновичу? Я его на паре свадеб видел — чисто старый сатир! Колченогий такой, со всеми подряд бабами танцевать кидался, при этом старательно щупая их за талию. Наверняка такому на сладкое намекнуть, так и без гонорара всякого в бой кинется. А уж Аня-то — завидный объект, по трезвой лавочке к такому козлу и близко не подойдет. А тут на-ка тебе — добровольно и во все дырочки. Так что Петя точно заинтересуется. Ну, а что старый да потасканный — так виагрой его накормим, как коня овсом, и все нормально будет. А если язык развяжет, то кто ж ему поверит? Он в курилке наверняка до сих пор гонит про то, как у него Пахмутова сосала, а Добронравов при этом стихи ему на жопе писал. Репутация пиздобола сыграет нам на руку.

Тут я, наконец, успокоился и заснул. А утром, оставив девок ломать голову над кандидатурой факера, помчался в филармонию. Я специально не ввел их в курс дела, чтобы у них мозги были заняты, да и запасной вариант бы не помешал.

Петр Семенович встретил меня в образе радушного хозяина, долго тряс руку, отечески гоготал и всячески демонстрировал готовность к немедленному сотрудничеству. По дороге я уже прикинул варианты завязки разговора, так что без промедления приступил к делу.

— Петр Семенович, а как вы относитесь к деньгам?

— С трогательной нежностью! — без запинки ответил Петя. — Я люблю их нежно трогать. И чем больше их количество, тем на большую нежность с моей стороны они могут рассчитывать.

— А что бы вы сказали, глядя на, скажем, двадцать пять тысяч рублей? — поинтересовался я.

— Я бы сказал так…

Сгорбившись, прищурив один глаз и потирая руки, он заговорил нарочито хриплым голосом:

— «Готов убить всех слуг и всех служанок! И даже лошадей ее кареты!» Лопе Де Вега, — буднично объяснил Петя, выйдя из образа. — «Собака на сене», акт второй, сцена восьмая. Женихи торгуются с Тристаном.

— Впечатляет! — оценил я. — Но ни о каких слугах и лошадях речи нет. Хотя вот служанка в моем вопросе присутствует.

— Вот как? — оживился Петя. — Служанка?

— Юная и прелестная! Свежа, как каирская роза в полночь.

Неожиданно я осознал, что в течение последних нескольких суток сам лицедействую не хуже актера Безрукова. Только что был полукриминальный элемент, а теперь вот завсегдатай богемы. Откуда все берется, из каких недр памяти?

Петр тем временем заламывал руки, сучил ножками и выводил какие-то рулады. Все это символизировало собой смесь похоти и интереса.

— И что же это за юная прелестница? — восклицал Петя с нескрываемым нетерпением.

— Не столь уж юная, но безусловно молодая! — слегка остудил я его пыл. — К тому же хороша собой и весьма искушена в делах любви.

«Не верю, пиздишь!» — сказал бы Станиславский, взирая на меня.

Продолжать фарс не хотелось, так что я приступил к делу. Рассказал, что вышел на меня мой приятель из Москвы, где они снимают дорогой фильм на историческую тему. Екатерина, пажи, министры, парики и камзолы, вот это все. И попросил меня, мол, этот приятель присмотреть яркий типаж. И я, конечно же, ни о ком, кроме Петра Семеновича и подумать более не мог.

— От сразу видно настоящего знатока искусства! — одобрительно покивал Петя. — Я, знаете ли, в свое время частенько бывал занят в постановках, разыгрывающих драмы того исторического периода.

Шута, поди, играл. И на тебе по залу ездила, как на лошади, заслуженная артистка СССР Изольда Померанцева. А ты кряхтел, пердел, краснел и натужно выводил свою арию «Куда, куда вы удалились? Мне руку, сука, отдавили!»

— Но есть один нюанс, — прервал я приступ ностальгии, — из-за которого я и обратился к вам в первую очередь. Помня о вашей репутации опасного, так сказать, сердцееда.

— Ах, вы мне льстите! — зарделся Петя, молодцевато приосанившись. — Людская молва преувеличивает мои, безусловно впечатляющие, подвиги.

— Вот, кстати, о подвигах. А не заинтересовало бы вас участие в вышеназванном фильме? Именно в качестве любвеобильного проказника-сердцееда? Дворянина, покровительствующего молодой, привлекательной и чрезвычайно услужливой горничной?

Петя замер, не веря своему счастью. Но тянуть кота за хвост мне уже надоело, поэтому я ляпнул напрямую:

— При этом любвеобильность нужно будет демонстрировать открыто и натурально. Во всей, так сказать, первозданной прелести.

— Вы имеете в виду, — пораженно замялся Петя, — ну, как бы это сказать… эротику?

— Да что вы, Петр Семенович! — успокоил я его. — Какая у взрослых людей эротика? Порно!

— П-порно? — икнул Петя.

— Ну да. А что такого? Двадцать первый век на дворе, свободные нравы! Да и деньги, знаете ли, весьма неплохие. Ну и плюс ко всему, — я подмигнул два раза, — работа весьма приятная, с очаровательной партнершей. Как вам перспектива?

Петя стоял, как громом пораженный. Переигрывал, старый стручок! Я уже прекрасно понял, что он не согласится никогда и сейчас просто взял тайм-аут на размышления, как бы правильно отказаться. Можно было бы начать кричать и топать ногами, возмущаться. Но я крепко взял его за яйца: большой процент свадеб шел через меня и работа тамады тоже. Я с деньгами не кидал, был очень выгодным партнером, так что гневно послать меня и ославить на весь мир Петя не мог. Значит, ему надо было придумать способ отказаться деликатно.

— Знаете, Сергей, — начал Петя вкрадчиво. — Предложение заманчиво просто невероятно! И, уверяю вас, будь я на десять лет моложе, то, не раздумывая, принял бы его. Но сейчас, будучи обременен годами, делами, даже некоторыми болезнями…

— Я вас прекрасно понимаю, — пришел все же я ему на выручку. — Как настоящий мастер своего дела, вы не имеете морального права подвести режиссера. А специфика работы вам не знакома.

— Именно! — с облегчением воскликнул Петя. — В наше-то время какое порно — боже упаси! Даже слыхом не слыхивали! А тут играть нужно, самоотдача, образ! Ну, как же я не в своей стихии-то? Нет, ну конечно, если вспомнить прежний опыт… Ах, сколько юных прелестниц в былые-то годы…

— Вот это я в вас больше всего и ценю! — патетически заявил я. — Ответственность, честность и искренность.

— Спасибо! — чуть не пустил слезу Петр. — Я так же всегда о вас самого высокого мнения.

— И поэтому хочу доверить вам на следующей неделе свадьбу дочери директора торгового центра «Восход», — завершил я отходной маневр.

— Огромное спасибо! — затряс мою руку Петр Семенович. — Не пожалеете! Даже не сомневайтесь, у меня все по высшему разряду.

— Я об этом не забывал ни на секунду, — заверил я его. — Поэтому передо мной даже выбор не стоял — только Петр Семенович! Так что будьте любезны созвониться с Ларисой Ивановной и уточнить детали. Я ее извещу, что вы от меня.

Петя бросился мне на шею. Мы обнялись, поклялись друг другу в вечной верности. Я даже не стал просить его посоветовать мне какого-нибудь другого артиста, так как наверняка профессиональная ревность задушила бы все светлые порывы на корню. Поэтому просто тепло распрощались и разошлись.

Я вновь остался без факера.

Покинув храм Мельпомены и Терпсихоры (Аллах с ними обеими!), я не поехал сразу домой, так как появилась у меня замечательная идея. Я пошел в магаз и прикупил коньячка нормального. И поехал на работу к знакомому менту, который с Аней помогал.

— Евгений Петрович, мое почтение.

— Сергей, заходи! — обрадовался мусор. — Как у тебя там с другом твоим дела?

— Порядок, — киваю, — с женой помирились. Все благодаря вам.

Сидит важный, довольный. Начал гнать что-то про семью и брак, что налево можно ходить, но семья все равно нужна. Философ хренов!

— А я не с пустыми руками! — ставлю бутылек. — Нужен ваш совет, как человека со связями.

— Ну, выкладывай! — вальяжно так соглашается.

— Друг у меня армейский приезжает. С Дальнего Востока. Хочу встретить как надо, а не поведешь же его в сауну? Может, присоветуете паренька с качественными людьми? Ну, вы же разных людей знаете?

— Девок, что ли, надо?

— Ну не девок, а прям чтобы качество было супер и чистые все, с гарантией. Все же армейский друг.

— Ну Серега! — пальцем грозит. — Есть у меня кадр один, занимается этим вопросом. Сам ему звоню иногда. Не себе, конечно, для начальства, то да се…

Ага, щаз! Сказки эти будешь бабушке своей в морге рассказывать.

Натыкал он номер:

— Алик? Ну, как сам? Вот сижу, жду. Да, во вторник, не забыл? Ну, вот и молодец. Слушай, тут к тебе человек от меня подойдет. Какой-какой, какой надо! Вот, помоги там ему вопрос решить. Нормальный мужик такой, ага. Все, до вторника, давай.

— Евгений Петрович, выручили, спасибо, — трясу ему руку. — А то друг старый, нельзя лицом в грязь.

— Да понимаю, — кивает снисходительно. — С армии — это навсегда. Это святое!

Взял я телефон и распрощался с мусором. На ходу созвонился с Аликом, договорились встретиться в центре. Через полчаса ко мне в тачку запрыгнул тип в спортивке и сунул ладонь:

— Здоров! Я Алик.

— Серега, — пожал я руку. — Тебе про меня Евгений Петрович говорил.

Тот кивнул:

— Ну, что за вопрос?

— Слушай, — начал я подкат, — у тебя же не только девки, да?

— В смысле? — не въезжает.

— Ну, парни у тебя есть?

— Э-э, мужик, ты чего? — Алик выкатил глаза.

— Да нормально все, я не себе.

— Ф-ф-ух! — выдохнул Алик. — Ты так не пугай. Есть, конечно. А тебе нафига?

— Да тут такое дело… Короче, друг у меня есть… Да ты успокойся, это и не для него! — поспешил я уточнить, видя, что Алик опять напрягся.

— Серега, у меня пидоров нету! — решительно заявил Алик.

— Да на хер мне пидоры? — возмутился я. — Ты дослушай сначала. Короче, друган мой женился неудачно. Ну, и хочет развестись теперь.

— А-а-а, — облегченно вздохнул Алик. — Жену подставить надо? Ну, это нет базара.

— Да там сложно все! — осадил я его. — Там видео надо сделать, чтобы все точно и без вариантов, чтобы в суде проканало. Надо, чтобы твой человек его бабу развел на секс и привел бы в хату нужную и там бы отодрал по-всякому.

Алик задумался.

— И еще один момент, — добавил я. — Мужичок нужен невысокий, толстоватый, лет сорока. Она на таких клюет, других не замечает.

Алик думал минут пять, потом покачал головой:

— Серый, дохлый номер! Во-первых, просто так подставить можно запросто. Чтобы муж застукал, с друзьями пришел, свидетели, то-се… Но рожу на камеру светить, да еще по судам — без вариантов. На это мои не пойдут. Да и у меня парняги все молодые — студенты там, качки, прочее. Есть только один того типа, что тебе надо. Мы его Артистом зовем.

Алик заметно оживился:

— Серый, ты не представляешь, как он умеет бабам на уши приседать! Те ревут в три ручья прямо. Я ему говорю: «Петюня, ну ты прям артист!» А он мне: «Таково мое призвание!» Вот такой кадр. Только он тебе не подойдет.

— Это почему?

— Да у него стоит раз в год по пять сек! — махнул рукой Алик. — Даже если он на бабу эту залезет, то никакого кина не будет, даже резкость навести не успеешь, а он уже все. Он как раз чисто по разговорам у нас. Так что не вариант.

«Вот Петр Семенович, жиголо сраный!», подумал я. И в очередной раз напрягся от того, насколько в нашем городе легко раздобыть компромат.

— Так что я тебе тут не помогу, — закончил Алик. — Пусть лучше твой друган в Москве пошарит, там с такими услугами вообще просто.

— Это мысль, — кивнул я. — Да пусть сам решает.

— Ну, ты обращайся, если что, — протянул руку Алик. — А я тебя знаю. Ты у Ленки на свадьбе был. Ну, с сиськами такая! Блядь, такая девка была, и вот на тебе, в завязку пошла!

Ну, после того, как крутой сутенер меня опознал, к шишкам помельче нечего было и соваться с подобными расспросами. Потому что слухи стартовали бы мгновенно.

Алик свалил, а я остался сидеть, упершись лбом в баранку. Все варианты перепробованы и везде ноль. Нужно будет ехать в Москву. Как только Валерочку нейтрализовать? Может, тачку ему расшибить? Что это даст? Нет, тогда проще его вообще завалить. И что тогда? Анна с детьми в Москву поедет? Она ебаться будет, а дети в соседней комнате фломастерами рисовать?

Осталось всего две недели до начала съемок, а артиста все нет. Где же ты, факер? Где тебя носит? А-а-а! Я завел тачку и рванул домой. Вот я тупой — факер же у меня дома!

Дома я нырнул в спальню, а потом сразу на кухню. Девки сидели смурные, понятно было, что без результата.

— Вот! — заявил я и причпокнул к столу фаллоимитатор на присоске.

— Это что? — отпрянули девки.

— Наш артист! — торжественно объявил я. — Факер.

Мы смотрели на торчащий посреди стола силиконовый член и молчали. Елдык этот мы купили Марине год назад. С тех пор в деле он был раза три. И все по пьяни.

— Это чо такое? — спросила Марина.

— Это наш выход из кризиса! — заявил я. — Мы его пристегнем на тебя, и ты будешь нашим артистом.

— Ни за что! — фыркнула жена. — Ты с дуба рухнул?

Я вкратце описал ей свои последние неудачные попытки найти артиста, и девки еще больше приуныли. Мы сидели и грустно пялились на член.

— А если парня втемную развести? — вдруг оживилась Аня. — Ну, установить скрытую камеру?

— Нет, — вяло ответил я, — картинка будет не та.

— Да нормально! — продолжала Аня. — А может, если проституток посмотреть, можно будет выбрать похожую на Снежану? Прикинь, я тогда вообще отдыхаю, а они трахаются.

Я охуел просто. Посмотрел на нее и внятно сказал:

— Да, Аня, в этом случае ты действительно ни при чем.

Смотрю, Марину тоже задело. Аня не врубилась, сидит, лыбится. Ну, я и развил мысль:

— Прикинь, наймем блядей тыщ по двадцать, снимем их, а деньги поделим. А ты отдыхаешь. Нормально?

— В смысле? — до Аньки, кажется, начало доходить.

— Ага, — поддакнула Марина. — Наш клиент, мы снимаем, а ты вообще ни при чем. Это нормально.

— Три лимона больше одного, да? — подмигиваю я жене.

— Вы чего? — Аня заметалась. — Вы серьезно?

— А ты чего? — у меня кулаки чесались дать ей по роже. Обновить вывеску, так сказать. — Ты одна получаешь две части, мы вдвоем — одну. И при этом ты еще ищешь способ откосить? Ты не охренела, дорогая?

— Сереж! — Аня крутилась на стуле. — Марина! Да вы чего? Я же пошутила.

— Не смешно, Аня! — серьезно заявила Марина. — Но идею ты нам очень интересную подала. Стоит ее обдумать, да, Сережа?

— Это точно.

Анька стала шмыгать носом. Я упредил потоп:

— В последний раз давай эту тему замнем. Но если ты будешь мозги крутить или нервы мотать, хоть в чем-нибудь, то я этот вариант серьезно обдумаю. Я тебе клянусь. Поняла?

Аня часто закивала.

— Все, хватит херней страдать! — хлопнул я по столу. — Факера у нас нет. Поэтому мы нарядим в него тебя, Марина.

— Блядь, да как ты себе это представляешь? — взвилась жена.

Отодрав от стола член, она приставила его себе куда надо и забасила:

— Эй, крошка, иди-ка сюда.

Аня засмеялась, утирая слезы, но я был серьезен:

— Вот примерно так. Купим только другой хрен — натуралистичный и на ремешках. Оденем тебя в мой выходной костюм, на живот подушку приделаем. И все. Ширинку расстегнешь, член выставишь и будешь работать.

— Нет! — затрясла головой Марина. — Сереж, лажа полная! Нельзя одетого мужика на голую женщину класть, смотреться будет по-дурацки.

— Да нормально будет.

— А это? — Марина сжала сиськи. — А талия? У меня фигура другая, плечи узкие.

— Ваты напихаем, сиськи прибинтуем.

— А руки? — она задрала рукава халата по локоть. — Смотри, не бывает у мужиков таких спичек. А лицо?

— Лицо Аня подкрасит. Или давай я тебе в табло ебну и будет красота.

— Долбоеб!

— А ты — долбоебиха. В смысле, жена долбоеба. А дети у нас — мелкие долбоебычи.

А дети тут же прибежали на крики, Марина еле успела член за спину спрятать. Выгнали мы их из кухни, и я продолжил атаку:

— Все равно у нас вариантов других нет, Герман уже и так ждет. Что я ему напишу? Так что готовься. Быть тебе мужиком.

— Нет! — уперлась Марина. — Вот я клянусь — полная херня получится. Только время зря потеряем.

— Зависит от твоего желания и старания. А ты, — обратился я к улыбающейся Ане, — сейчас будешь хуй сосать.

Аня вылупилась и рот разинула в ужасе.

— Да не мне, — успокоил я ее. — Резиновый.

— Это зачем?

— Через две недели съемки, а мы до их пор не знаем, на что ты способна, — объяснил я. — Так что давай, демонстрируй талант.

Аня повернулась к подруге за поддержкой, но та достала из-за спины резиновый хуй и причпокнула его к столу.

— Прошу!

— Вы чего, серьезно?

— Да куда уж серьезнее? — удивился я. — Работа скоро. Нужно быть во всем уверенным.

Аня попыталась поюлить, но мы были непреклонны. В итоге она все-таки взялась за член.

— Только предупреждаю, — заявила она, — у меня не очень хорошо получается.

— Вот этого я и боюсь, — объяснил я. — Давай, приступай.

Аня нерешительно помяла член и заявила:

— Нет, ну я так не могу.

— Можешь! — оборвал я ее. — Кончай херней страдать. Давай, работай.

Аня помялась, повздыхала, потом наклонилась, сильно зажмурилась и взяла фаллоимитатор в рот. Самый кончик.

— Давай нормально! — подбодрил я — Глубже давай.

Аня замычала что-то. Потом вытащила член изо рта, дыша так, словно полчаса сидела под водой.

— Да не могу я глубже! — заявила она с возмущением.

— Чего? — изумилась Марина.

— А как часто ты Валерке так делаешь? — поинтересовался я.

— Ну, — замялась Аня, — на день рожденья, и на новый год, и на двадцать третье еще. Только я выпью сначала и потом уже… вот.

— Ну капец! — вздохнул я. — Нам всем капец.

— Да что такого-то? — вспылила Аня. — Я так всегда делаю. Шевелю вот так, а когда он все, так я вынимаю и в сторону направляю.

— Точно, капец, — опять вздохнул я. — Ань, а ты порнуху смотрела когда-нибудь? Нормальную?

— Смотрела, — заявила она. — Только мы пьяные были. Да мне не интересно. Что не так-то?

— Марина, покажи ей, — кивнул я на член.

— Чо? Я?

— Блин, ты еще меня злить будешь?

— Да на!

Марина решительно подошла к столу, вытащила из сумки на диване влажную салфетку и обтерла резиновый член. Потом ловко ухватилась за него правой рукой, левой заправила волосы за ухо и взяла член в рот. Заглотила до середины и заработала головой вверх-вниз. Потом еще круговые движения добавила. Потом опять вверх-вниз. Аня смотрела во все глаза.

— Видишь? — спросил я. — Вот так надо. Хоть это и не высший пилотаж, но…

— Чего? — возмутилась Марина.

Она вытащила член изо рта и отерла губы ладонью.

— Чего? — передразнил я. — А целиком заглотишь? Нет? Вот то-то! Хотя целиком нам и не надо, — успокоил я позеленевшую Аню. — Но вот точно так же ты должна будешь уметь через две недели. Все, тренируйся. Маринка покажет, что и как. А я пойду артиста в секс-шопе выбирать.

Сначала я сходил на лестницу и покурил. Потом пошел в зал, выбирать страпон. Пока переобувался, из кухни смог подслушать злобное шипение:

— Да не так, чуток глубже.

— Да не могу я, говорю же!

— Да ты язык подогни, вот так! Бэ-э-э-э!

— Так? Бэ-э-э?

— Да не так! Вот блин, как ты двоих детей-то нажила?

— Вот тебя не спросила. Я что, виновата, что мой Валерка не такой извращенец, как твой?

— Дура ты, Анька! Это же капкан! Как мужик попал в него, так все — уже не выкрутится. Что хочешь проси и когда захочешь.

— Да ну?

— Точно. Вот надо тебе сапоги, а ты подходишь, берешься вот так…

— Вот проститутка! — хмыкнул я про себя. — Научит девку и все, пропал Валерик. Придется бедолаге на постоянную работу устраиваться.

Пошел в зал, начал по сексшопам лазить. В московских предложения самые разные. Но блин — от пяти штук! Пять тысяч за кусок пластика и два кожаных ремешка? Но у нас ситуация еще хуже — и цена выше, и выбор очень ограниченный. Значит, придется в Москву лететь. Что ж у нас за жопа-то такая? Провинция, одно слово.

Тут почтовик получил письмо. Я аж подпрыгнул. Посмотрел — точно, Герман! Открывать даже не хотелось, но все-таки открыл. В общем, ничего страшного, кроме вопроса о том, почему это мы так задерживаемся с кандидатурой артиста? Я отправился на кухню, обрадовать девок. Постучал, вошел.

— Ну что, девоньки! Пляшите. Нам письмо от Германа.

Те струхнули, глаза выпучили. Я им зачитал текст и вопросительно на них уставился:

— Что отвечать будем?

— Напиши, что завтра к вечеру ответ будет, — вдруг заявила Марина.

— А что у нас намечено на завтра? — удивился я. — Почему я не знаю?

— Да есть одна идейка, — отмахнулась жена. — Мы ее еще проработаем и Германа завтра вечером успокоим.

— Точно? — с недоверием спросил я.

— Точно, — решительно ответила Марина. — Все, вали давай!

— Момент, — поворачиваюсь к Ане. — Как успехи?

— Ну… — неуверенно протянула та. — Основную мысль поняла. Потренироваться надо.

— Правильный настрой! — похвалил я. — А что у нас со вторым технологическим отверстием?

— С каким?

— С попой, — разъяснил я. — Как в попу трахаться будешь?

— А точно надо? — засомневалась Аня. — Я просто никогда… Ну, один раз мы попробовали, но там по пьяни было, вот и не получилось ничего. И я не знаю вообще, получится ли? Ну, в смысле такой здоровый…

Аня с сомнением осмотрела силиконового помощника, прикидывая, очевидно, его размеры к себе.

— Это не здоровый, а среднестатистический, — успокоил я ее. — И полезет без проблем, не сомневайся. Потренироваться, конечно, тоже надо.

— Сейчас? — вытаращилась Анька.

— Нет, это уже дома. В ванной закроешься, презик на него натянешь и фьють-фьють! Марина тебе своего друга подарит, да?

— Ради бога! — пожала плечами жена. — Для дела мне прям вот ничего не жалко. Нате, забирайте последнее!

Ладно, кое-какой прогресс все-таки есть. Не все безнадежно. Сел писать письмо:

«Уважаемый Герман! К сожалению, наш основной кандидат оказался очень низкого качества, что старался скрыть до последнего. Так что он нас подвел, ну а мы, соответственно, подвели вас. Сейчас мы ведем переговоры с другим артистом, и завтра я сообщу вам новости. Уверен, что они будут хорошими».

Ну, и «с уважением», ля-ля, все такое. Отправил, задумался. Что ж такое Марина затеяла? Знакомых перебрали, неужто на родственников переключилась? А на кого? Подходящих всего трое: Леха, Валера и Ванька. И как она с ними разговаривать собирается? «Привет, Ваня, как дела? Как тётя Полина? Вань, а не хочешь мою подругу трахнуть, а мы с Сережей на видео снимать будем?» Значит, она меня планирует на разговор заслать. Но вот на этот раз уж нет! С родственниками такие варианты крутить — дохлый номер! Постараюсь ей это объяснить.

Девки в коридор вышли, значит, Аня домой засобиралась. Вышел и я. Распрощались, а наша актриса и спрашивает:

— Сереж, а туда насколько глубоко надо? Ну, в попу?

— Вот туда надо бы по самые помидоры! — заявил я. И тут же ее успокоил: — Да ты не пугайся, он реально не такой большой.

— Блин, мне кажется, что слишком! — заныла Аня. — Может, не надо?

— Надо, подруга, надо! — обняла ее Марина.

Когда страдалица ушла, я сообщил жене об ответе, который написал для Германа, и потребовал прояснить ситуацию с актером. Но Марина уклонилась от объяснений. Вместо этого она предложила идею:

— А давай для Германа фотосессию устроим? Как бы в виде презента? Сниму, как Анька в ванной плещется.

— В нашей? — ужаснулся я. — А где там? Если только ты в раковину залезешь.

— Нет, я через открытую дверь, — объяснила жена. — Только днем надо, пока детей нет. И он тогда подобреет и еще подождет, а?

Я подумал, взвесил варианты:

— Нет, это остроту основного блюда снизит. Не стоит. А вот приложением к фильму альбом с фотками сделать — это отличная идея! Я думаю, он ее без вознаграждения не оставит.

— А то! — поддакнула Марина. — Сделаем альбом такой в черном переплете кожаном. Или в красном бархате?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Будем потом думать. Главное в таком деле — содержание фоток, качество. А там уж хоть в пакет из «Пятерочки» засунь.

— Не скажи! — возразила Марина. — Большие фотки именно в хорошем, дорогом альбоме очень шикарно смотрятся.

— Только все надо продумать тщательно, — заявил я. — Какие позы делать будешь? В каком стиле?

— В смысле, «в каком стиле»? Ну, голая она будет и все, что там еще?

— Вот смотри, — пустился я в рассуждения, — есть «Плейбой». Там позы красивые, прогибы, изгибы. Гламур, но без трусов. Есть «Пентхаус» — в целом тот же «Плейбой», но еще и ноги на камеру раздвинуты. Дальше идет «Хастлер». Там и ноги в стороны, и член в кадре. Бывает, и приставленный куда надо, но не введенный. Ну, а дальше порнушка. Так что мы делать будем?

— Я бы, конечно, что поприличнее сняла.

— А оно на заказчика подействует? Возбудит, как надо?

Марина задумалась.

— А где образцы фоток можно посмотреть? — спрашивает. — Ну, чтобы наглядно представить?

— Давай я сейчас накачаю из интернета журналов, посмотришь их потом?

— Ладно. Пойду позвоню пока.

Мы разошлись. Я пошарил в интернете и скачал штук десять журналов. Будет, что ей посмотреть. Сама идея мне понравилась. Сделаем такой бонус, не оговоренный контрактом. Нам он будет стоить денег, но по сравнению с гонораром траты несущественны. А впечатление будет произведено хорошее. Этакий королевский подарок! Можно и правда в альбом собрать. И еще в деревянную шкатулку уложить, чтобы смотрелось богато. В таких мыслях я просидел с час, и вдруг меня осенила новая мысль, с которой я кинулся на кухню.

— Марина, идея!

— Перезвоню, — сказала она в телефон и нажала «отбой». — Ну, выкладывай.

— Модельные агентства!

— Хм, — с полуслова поняла меня супруга. — Ну, не знаю… Попробовать стоит, конечно, только я что-то не уверена.

— Не проверишь — не узнаешь. Сейчас телефоны раздобуду.

Я нашел в компе адреса с телефонами местных модельных агентств. И для кучи еще и пару московских, где пафоса поменьше, а народу побольше. Отнес информацию Марине, она сверилась с часами и стала звонить. А я вернулся в зал, чтобы не сглазить удачу.

Но уходил я совершенно зря, так как удача и близко не была. Через час Марина пришла с отчетом:

— Послали везде. Орали, как потерпевшие! «Девушка, вы с ума сошли! У нас официальное агентство, а не публичный дом!» Ноль, короче, еще и обосрали с ног до головы. Пойду ужин готовить, а то дети сегодня на физкультуре были, думаю, голодные до сих пор.

— Ладно, а после ужина попробуем кое-что, — предупредил я.

Жена посмотрела на меня подозрительно, но ничего не сказала. После ужина дети изнылись на тему посмотреть какой-то супергеройский фильм, а то все в классе видели, а они нет! Мы им разрешили, с условием не бегать, сидеть тихо и сразу спать идти по окончании. Сами пошли в спальню, где я вытащил из шкафа свой выходной костюм.

— Издеваешься? — помрачнела Марина.

— Нет, я серьезно. Попробовать надо, а вдруг нормально будет?

— Ну ладно, смотри! — вздохнула жена. — Сам напросился…

Она достала из тумбочки свой фаллоимитатор.

— Что, зажала для подруги? — пошутил я.

— Свой купит. Даже два, для каждого места свой.

— А если возьмет маленький?

— Нет, все сделает правильно, — заверила жена. — Мы здорово ее напугали сегодня. Видел бы ты, как она старалась на тренировке!

— Не отказался бы посмотреть.

— Серьезно, прямо так сосредоточенно старалась.

— И как успехи?

— А ничего так! — одобрила Марина. — Только глаза зажмуривает со всей силы. С этим еще работать и работать.

— Ладно, — кивнул я. — Теперь к нашим баранам. Давай, преображайся.

Она сняла халат и принялась с бурчанием и ворчанием напяливать на себя мои брюки, рубашку и пиджак. Изначально получилось плохо. Это рубашка на голой женщине смотрится отлично, а пиджак выглядит мешком из-под картошки, надетым на швабру. В плечах образовалась пустота, пиджак можно было вокруг Марины обернуть дважды. Я, посмеиваясь, стал запихивать в рукава мелкие подушечки со стульев, а на живот пристроил свою подушку с кровати. Она у меня тонкая, как раз подошла. Рубашка натянулась, у Марины появилось пузцо и бицепсы. Но при этом она не смотрелась, как мужик. Она выглядела беременной бабой в мужском костюме. Я отошел подальше, осмотрел жену с ног до головы и заржал. Плечи встали на место, но кисти торчали из рукавов, как зубочистки. Брюки после затягивания ремня получились коротковатыми. Карикатура, огородное пугало!

Марина закрутила волосы наверх, затянула их резинкой, потом взяла фаллоимитатор и заправила его в расстегнутую ширинку. Получилось пугало, собравшееся обоссать ворон на поле! Я валялся! Маринка прошлась по комнате, поматывая членом, посмотрелась в зеркало, поиграла «мускулами». Я на кровать сел и ржал, как конь.

— Ну, здорово, Серый! — карикатурным басом заговорила жена.

Почесав воображаемые яйца, она изобразила лихое сплевывание.

— Здорово, Петрович! — я ржал до слез.

— А чо, Серый? Поехали сегодня опять женам изменять?

— Конечно, поехали!

— Только я забыл, где уж мы с тобой в прошлый раз изменяли? Напомни, а?

— Сейчас напомню, — я уже еле дышал. — Только жену сфоткаю и пошлю теще. И сообщение такое напишу: «Здравствуйте, мама! Дочка ваша в край ебанулась, посмотрите на фото. Не знаете, в кого она у вас такая?»

— Ах ты, сука!

Марина бросилась ко мне, навалилась сверху и принялась колотить по всем местам, что попадались. Я пытался защищаться, приговаривая:

— Петрович, ты чего? Ты меня изнасиловать хочешь?

— Я сейчас твоей жопе устрою Содом с Гоморрой! — пыхтела Марина.

Внезапно она замерла.

— Ты что, Петрович? — забеспокоился я. — Ты все, что ли? Ну вот, а я даже не почуял ничего. Скорострел ты, Петрович!

— У меня хуй отвалился! — трагическим голосом объявила жена.

И рухнула на кровать рядом со мной. Мы долго смеялись, потом восстанавливали дыхание. Я погладил ее по голове, приговаривая:

— Ну чего ты, Петрович? Да со всеми случается! В следующий раз все нормально будет. Ну хочешь, я тебе стриптиз станцую, а? В спецовке и кирзачах, как ты любишь?

Марина снова заржала и начала вытаскивать подушки из-под одежды.

— Что, — спросил я, — фигня?

— А то сам не видишь? Не вариант вообще! — твердо ответила Марина.

Я лежал и смотрел в потолок, а жена снимала мой костюм и аккуратно вешала его в шкаф.

— А может быть, нам пузо отлить из силикона? — предложил я. — Ну, как для кино делают?

— И ты знаешь место, где отливают мужские пузы на заказ? — Марина надела халат и легла рядом со мной. — Или сам можешь отлить такое пузо?

Я грустно помотал головой.

— Нет, таких мест я не знаю. Но думаю, что это дорого и долго. А еще нам нужно будет отлить и руки, и ноги, и жопу, и лицо. Короче, нам нужен силиконовый мужик. Робот.

— Ага, — кивнула Марина. — Он будет танцевать порно-брейк.

Жена зашевелила в воздухе руками, имитируя танец робота.

— Ты похожа на перевернутого на спину жука, — заявил я. — Жука под кокаином.

Я накатился на нее, оказавшись сверху, и поцеловал. Но фиг там — началась реклама, и дети рванули на кухню пить, обгоняя друг друга и сшибая углы. Пришлось вставать и идти наводить порядок.

Крепко приуныв, я дымил на лестнице. Факер, поманив ручкой, опять скрылся за горизонтом. Где его искать, в каком направлении копать…

Марина на кухне тоже сидела мрачнее тучи. Даже на детей слишком уж резко сорвалась за то, что они опять прибежали за водой. Те так на пороге и развернулись и обратно ускакали. Ну, значит, и не хотели ничего.

— Чего делать будем? — поинтересовался я. — У меня голова пустая, идеи кончились.

— Не знаю, — буркнула Марина. — Вот же блин! Заткнулись на фигне какой-то!

Помолчали. Потом я пошел в зал, включил ноут, запустил калькулятор и ворд и начал считать. Прихожая, ванная, кухня, зал, спальня, балкон — шесть локаций. Если на каждую из них потратить пятнадцать минут, то в итоге получится полтора часа, то есть полный фильм. А титры и вводные куда? Это чисто секс без проходов по хате и разговоров. Если добавить еще полчаса, то получится сто двадцать минут или два часа. В эти полчаса можно запихнуть не только прогулки по квартире, но и вводные моменты секс-сцен.

Включил один из недавно скачанных порнофильмов, внимательно глядя на счетчик времени в плеере. Все еще проще — двадцать секунд на вводную. Ну, она и смотрится как-то скомкано, у нас больше чувств будет. Пусть он ее за руку возьмет, будет пуговки мееедленно расстегивать. Напихаем красоты.

Для себя записал важный момент — когда идет вводная, то баланс белого в камере ставим на «холодный», а когда переходим на сон, то ставим «теплый» баланс плюс еще в постобработке накладываем легкий софт-фильтр. Процентов десять хватит, чтобы и дымка появилась, но и резкость осталась на месте. И в первый день снимаем весь проход по хате, с одного дубля. То есть вошел дядька, встречает его Анна на пороге, ля-ля, знакомятся, потом идут по хате. Тут панорамой водим по Ане от головы до ног, плюс крупные планы жопки и туфель. Также фиксируем какие-нибудь детали интерьера, типа лампы или стула или пульта на столе. Ну, чтобы от зеркала отвернуться вовремя. И потом опять резко переводим кадр на Анну, а она оборачивается на ходу, улыбается… Хорошо! Тут бы стедикам нужен. Но я не работал никогда с ними. Читал как-то в интернете, там такие заморочки люди описывали, что я как-то забил на этот вопрос. Бегает у нас по свадьбам пара человек с простенькими стедиками — без жилетов и «рук». Но это не вариант, там камера поворачивается сама собой постоянно, нервотрепка одна. А у меня крови и без стедика попьют, я так чую.

Не, с одного дубля весь проход не выйдет. Обязательно замнется Аня, затупит, слова забудет. И опять с порога начинать? Нет уж. Будем кусками: заводит в помещение, оборачивается, начинает объяснять, а тут наплыв и «сон». О, нормально! Записываю все в план. Свет… Попробуем проходы с готовым снимать, плюс Марина отражатель подсунет. А секс будем накамерным дополнительно освещать. И обязательно не забыть сказать Ане, чтобы к факеру не «прилипала».Пусть выгибается по-всякому, чтобы талия и живот и все такое красиво смотрелись, а прижиматься к факеру не нужно, чтобы было видно нижнюю анатомию, как оно входит и выходит. И амплитудные движения, от начала и до корешка, на всю длину, а не засунуть по самые помидоры и замереть. Тут дело не в удовольствии, а в картинке.

Еще нужно будет постоянно контролировать на мониторе, чтобы в кадр не попали провода, мои носки и мои локти. Чисто вид из глаз факера. А когда вид со стороны, то башку ему обязательно «отрезать» кадром, а то потом замучаешься при монтаже кадрировать. Вот уже сколько важных мелочей отметил. А еще крупные планы снять. Ухо, глаза, сиськи, носки туфель, коленочки, ладони, поясницу, лопатки. И анатомию конечно. И руки факера, как он ей это вот все тискает. Можно еще всякие украшения, серьги как качаются, цепочки-подвески тоже, когда раком стоять будет. И лицо Ани в момент «оргазма» каждый раз! Чтобы глаза закатывала и губы закусывала.

Вот блин, а еще же озвучивать это все потом надо будет. Вживую звуки секса не пишутся, уже пробовали. Так что предстоит девушке двойная работа. Но и гонорар двойной.

Отнес Марине на кухню комп, показал свои наброски. Читает, кивает.

— Шесть разных образов для «снов» надо придумать, — напомнила. — По числу локаций.

— Толстый свитер и носочки только на балкон, — потребовал я. — И еще кружку с кофе. Она ее на подоконник поставит, а в конце я ее крупно возьму, чтобы сквозь пар огни города были видны. Как?

— Хорошо, — кивнула Марина. — А начало будет с выхода из комнаты в носочках. И крупно, на цыпочках так.

— Нет возражений. А свитер-то у Ани есть?

— Есть как раз такой, только он светло-серый.

— А Герман просил белый, — напомнил я.

— Так она его попробует в отбеливателе замочить, — пожала плечами Марина. — На ночь. Он и так светлый, а будет почти белым. Носочки нужны новые, пушистые такие.

— И тоже светло-серые. Тогда она их вместе со свитером замочит, они одного цвета получатся, а я потом при монтаже поправлю цвет в белый.

Марина покивала, набрала заметку в ворде.

— Халат и тапки для ванной есть. Только халат не белый, а голубой, но пышный такой, новый. И тапки в тон.

— А полотенце на голову?

— А надо? — засомневалась Марина. — А если она заходит, раздевается и к факеру лезет в ванну. И там пена и свечи по краю. И все, секс чисто в воде, сушиться не придется.

— Может, в душе? Вода по телу стекать будет красиво? — предложил я.

Марина задумалась.

— Ну, давай так: сначала факер в душе стоит, Аня входит, раздевается и к нему. Встает на колени и делает минет, а сверху на нее вода льется. Потом выпрямляется и опирается руками о стену, а он смотрит, как все течет по спине и по ногам, а потом ее фьють-фьють!

— А ванна нафига тогда?

— Так потом она его за руку выводит из душевой и в ванну ведет. Они садятся в воду, он ее намыливает, сиськи мнет. Она ему опять пососет. Потом раком встанет и фьють-фьють! И волосы мокрые по спине крупно.

— Круто, что сказать! — одобрил я. — Только ты будешь зонтик держать надо мной. Не дай бог, душ камеру зальет!

Марина покивала, записывая комментарий.

— А проход по квартире Аня в чем играть будет?

— Костюм наденет. У нее есть такой, по типу офисного. Юбку, боюсь, перешивать придется. Надо ей позвонить и уточнить.

Жена взялась за телефон, а я утащил ноут обратно в зал и продолжил размышления. Спальня, зал и прихожая. В прихожей мы уже решили — плащ на голое тело. А если так — прихожая будет финалом? Ну, типа пройдут они всю квартиру, а потом вернутся в прихожую и тут тоже «сон». А потом она отдает ключи и сваливает. Так логично получится. Записал.

Значит, сначала они в прихожей знакомятся, потом она ведет его смотреть хату. И заводит первым делом на кухню. А тут сон: она стоит в тапках, фартуке коротком, косынке и рукавицах. Держит противень с пирожками. Ля-ля-ля, говорит что-то, потом поворачивается спиной к зрителю и наклоняется к духовке. Со спины вся голая. Попа крупно, панорама по ногам. Он ее за ноги щупает, за попу, между ног потискивает. Она выпрямляется, снимает рукавицы… Ну, и дальше… А потом на стол ее кладет, на спину… И волосы по столу раскиданы так… Красиво! Все записал, дальше думаю.

А из кухни переход в ванную. Тут мы уже все придумали. Дальше в зал. Что в зале… А если в зале без переодеваний? Ну, то есть в чем она хату показывает, в том же и трахается? Интересно будет выглядеть.

Потом в спальню. Тут можно ее в кровать уложить, факер одеяло стянет, а она голая спит на животе. А потом крутиться по-всякому начнет и потягиваться. А если она в белье будет? Он ее разденет и потом уже… Надо подумать, что Марина еще скажет.

Из спальни на балкон, там уже тоже понятно. И опять через всю хату в прихожую. Тут прощание и все. Вот я молодец, все придумал!

Пришла Марина.

— Костюм сейчас посмотрела — ушить немного надо. Прямо сейчас и займется.

— Слушай, Марин, а как у Ани сейчас с Валерой? — поинтересовался я. — В смысле фьють-фьють?

— Никак, — пожала плечами Марина. — Она играет истерику, типа я уродина, покалеченная, меня никто не хочет. Он утешает ее, бегает вокруг. Но не ебутся пока.

— Вот Валерке досталось! — усмехнулся я. — Это ему за годы козлиного поведения. А не переборщит, а то свалит еще муженек-то?

— Не свалит. А Аня специально воздерживается, надеется, что на съемках настрой пригодится.

— Наивная! — вздохнул я. — На половину первого дня, может быть, ее воздержания и хватит, а потом?.. Через «не могу» и «не хочу» придется.

— Справится, — заверила Марина. — Она, наконец-то, соображать начала и теперь боится, как бы мы ее не бортанули. Так а нефиг с самого начала мозги ебать было.

— Насчет мозгов, кстати, — вспомнил я. — Она от усердия себе жопу не порвет? Ты бы ее предупредила, что аккуратно надо.

— Не волнуйся, проинструктировала. Будет тренироваться старательно, но аккуратно.

Потом мы принялись за планирование и за прочие важные мелочи, стараясь не думать о большой и важной детали — отсутствии факера.

На следующее утро Анна вновь явилась к нам. Я не выдержал и спросил:

— Слушай, а тебя с работы не попрут? Ты ж прогульщица ярая. Кончился больничный давно.

— Так я уволилась уже, — заявила Аня.

— Опа! А не слишком смело?

— Нормально, — пожала она плечами. — Я специально уволилась, чтобы уже назад дороги не было.

Ну что же, идея разумная. Теперь не покобенишься, а то в нашей глухомани работу найти не так просто.

— И как отпустили?

— Со скандалом, — оживилась Аня. — Ты прикинь, эта сволочь считала, что делает мне капец какое одолжение, практически мне жертвует деньги, как меценат. То есть я не делала ни хрена, получала деньги, а теперь еще и наглость поимела свалить.

— Ну-ну, успокойся! — поднял я руки. — Мы-то всегда за тебя без вопросов. Знаем хорошо, как ты пахала, не сомневайся.

— Так что теперь нам надо обязательно работу эту сделать, да, Ань? — обняла подругу жена. — Будем стараться, да?

— А то! — кивнула Аня. — Я и стараюсь. И везде, куда говорили, тренируюсь. Только это… в попу… мне вот прям страшно.

— Так, девчонки, — скомандовал я. — Вы этот вопрос и прочие дамские технические моменты сейчас обсудите, а мне надо себя в мозг поизнасиловать, чтобы придумать, где нам артиста заполучить. Мне сегодня Герману писать, а я очкую, просто сил нет.

— Блин, Сереж, — захныкала Аня. — Я уже честно всех знакомых прошерстила, но у меня нет вариантов.

— А любовник?

— Какой любовник, ты чего? — вытаращилась она. — Не, я серьезно — нет у меня никого. Так, пара-тройка козлов подкаты делала, но ты же Валеру знаешь. Уверена, если бы заподозрил что, так поубивал бы и сел лет на сто в тюрьму. А мне с детьми потом… Не, ну-ка нахрен такие приключения!

— Вот и зря, — пожурил я Аню. — А как бы нам сейчас любовник-то пригодился бы!

— Не стал бы любовник в кино сниматься! — остудила мои фантазии Марина. — Ныл бы, что вдруг все узнают, и всякое такое. Мужики — ссыкуны жуткие.

— Зато бабы — вот прям огонь! — передразнил я ее. — Все, чирикайте тут, а я пошел ссыкуна искать. А вы наброски посмотрите, почитайте, обдумайте.

На самом деле никого я уже не искал. Я теперь надеялся на какую-то мистическую удачу, что как-то сам собой найдется жеребец, согласный приехать сюда на неделю и сняться в нашем блокбастере. Такие бредовые мысли обосновались в моей голове по причине того, что все дельные мысли из нее были с успехом израсходованы, а свято место пусто не бывает.

Чтобы хоть чем-то заняться, я стал уточнять хронометраж и придумывать уже конкретные позы для каждой сцены. Пошел на любимый сайтик и стал дергать оттуда подходящие по содержанию картинки. Чтобы переход от одной позы к другой получался плавным и с минимумом телодвижений. Увлекся. Перерыв решил сделать уже через два часа, после того как три локации набил картинками. Похвалил себя и пошел покурить. На кухне вместо привычного бубнения услышал громкий шепот. Чего шифруются, детей-то дома нет?

Ладно, вышел покурить. Вот зря так Маринка про ссыкунов. Ну не все же такие! Вон, и в Чечне мужики воевали, и в Афгане раньше. Что-то никто не ссал! А там и пули, и мины! А тут вон чо — голая баба… да еще ее драть! Конечно, струхнешь. Ха-ха, мда! Небось, лет в шестнадцать-семнадцать на месте бы от счастья умерли, сделай такое предложение, а сейчас — в кусты? Обросли репутацией, семьями, страхами… Нет больше места авантюрам, есть оглядка на мнение. Да и как осудишь?

Вернулся домой, зашел на кухню. Девки смолкли. Что за секреты?

— Вы бы тут не шептались, а делом занимались, — напомнил я. — У нас съемки скоро.

— Да мы и занимаемся, — засуетилась Марина. — И читаем вот, думаем.

— Как с резиновыми приятелями? — поинтересовался я. — Есть успехи?

— Минет уже нормально получается, — заверила Аня. — Я вон Марине показывала. Там просто все на самом деле.

— Конечно, просто. Главное — побольше артистизма.

— А в попу вот… ну, боязно что-то!

— Ань, отбрось сомнения и подумай о куче денег. То есть даже о двух кучах денег, — подбодрил я. — Но не забывай о безопасности, твое здоровье сейчас на вес золота.

Сделал себе кофейку и пошел в зал. Сижу, картинки подбираю. В итоге сделал всю работу, все локации «наглядными материалами» обеспечил.

Тут дети из школы пришли. Марина их кормить взялась, а я позвонил в гостиницу и спросил, могу ли я подъехать и посмотреть номер. Пригласили даже с воодушевлением, как мне показалось. Уж вряд ли у них самые дорогие номера каждый день заказывают. Так что оставили детей делать уроки, а сами собрались и все втроем поехали в гостиницу.

Ну что, место в центре, удобно. Высотка такая новая. Зашли на ресепшн, описали ситуацию. Мол, у друзей свадьба будет, желают вечеринку для близких гостей сделать. Девочка покивала, вызвала другую девочку и отправила ее с нами на девятый этаж. В лифте я расспросил о заполненности гостиницы, про безопасность гостей. Служащая объяснила, что три последних этажа дорогие и редко бывают забиты под завязку. А так все как положено — ключи-карточки, видеонаблюдение в коридорах. Гости до одиннадцати.

Конец ознакомительного фрагмента.