Юность подарит первые шрамы

Стейс Крамер, 2023

Они – дочери богатейших людей Великобритании. Они могут позволить себе все, о чем мечтают. Их жизнь похожа на сказку. Но так ли все прекрасно на самом деле? Шесть учениц элитной школы для девушек, как и все остальные их сверстники, переживают юность – непростой, хрупкий и очень важный период. Первая любовь, первое предательство, поиск себя, нескончаемые конфликты с родителями и внутренними демонами – каждая из наших героинь пройдет свой тяжелый, интересный путь. В каждой из них мы узнаем себя, свои пороки и достоинства. Это история о дружбе, взрослении, разрушении воздушных замков, а также о соперничестве, переросшем в страшную вражду, что приведет к непоправимым последствиям и первым шрамам…

Часть 2

Преграда

Глава 7

Утро баловало изобилием пикантных тем: свидание Дианы с Джулианом и Никки с Арджи. Только Диана скорее жаловалась, а Никки без устали хвалилась. Калли и Джел покорно слушали подруг, жуя завтрак и стараясь не обращать внимания на галдеж в столовой.

— Ты еще будешь пить? — спросила Диана, кинув взгляд на стакан морса Никки.

— Нет, — ответила Дилэйн.

— Отлично, — Диана схватила стакан и жадно выпила все его содержимое. Алкоголь, выпитый накануне, унес с собой всю радость и влагу.

— Поверить не могу, что ты напилась с каким-то бродягой! — рассмеялась Никки. — А если бы он тебя прибил в том переулке?

— Было бы неплохо… Все лучше, чем находиться рядом с Джулианом, — ответила Диана, почувствовав очередной приступ жажды.

— Диана, я тебя не узнаю, — решила вставить словечко Калли. — Если тебе до такой степени противен Джулиан, почему ты до сих пор не послала его куда подальше?

— Потому что он отомстит. Я это точно знаю… Да и отец мне этого не простит.

Диана, не спрашивая, взяла стакан морса Джел и вновь выпила залпом.

— И что ты собираешься делать дальше? Как долго ты будешь это терпеть? — не унималась Лаффэрти.

— Калли, на нее давят со всех сторон, — встала на защиту подруги Джел. — Я ее понимаю. Но, Диана, не забывай, что ты — Овен. Огонь во плоти! Ты — прирожденный лидер, ты не можешь сдаться. Звезды уже все решили за тебя.

Диана устало улыбнулась Джел. Как всегда, О’Нилл, одержимая астрологией, не упустила возможности провести параллель с небесными светилами.

— Как хорошо, что я не могу тебя понять, — вдруг сказала Никки. — У нас с Арджи все идеально.

— Никки, твоя способность утешить подругу, как всегда, поражает, — буркнула Калли.

— А что в этом плохого? — удивилась Дилэйн. — Вы, между прочим, могли хотя бы попытаться порадоваться за меня.

— Я очень рада за тебя, Никки, — сурово ответила Диана.

— Диана… — сказала Никки, когда Брандт встала из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу из столовой. — Я не понимаю, почему если у одной из нас беда, то все остальные обязательно должны забыть о своем счастье?!

— В первые дни влюбленности все кажется идеальным. Но потом разум просыпается, и ты понимаешь, что все совсем не так, — высказалась Калли, неодобрительно взглянув на Никки.

— Тем более ты — Близнецы, — добавила Джел.

— А это здесь при чем?

— Ты — ветреная. Сегодня у тебя одно на уме, а завтра — другое.

— Джел, какое же глубокое умозаключение! Твой вонючий гороскоп у меня уже в кишках сидит.

— Какой знак зодиака у Арджи?

–…Рокси говорила, что он родился в июле. Точно! Четвертого июля.

— Он Рак. Все еще хуже, чем я думала… — качая головой, сказала Джел.

— Аргументируй.

— Такие люди, как Арджи, ценят превыше всего дом, уют, верность, преданность. А ты, как я уже сказала, непостоянная. Ты разобьешь ему сердце, когда он перестанет быть тебе интересным, — вынесла приговор Джелвира.

— А ты у нас Водолей, так? — вскипела Никки. — Не зря вас считают чокнутыми! Вы всегда несете чушь, не заботясь о чувствах окружающих!

— Это так. Как видишь, звезды никогда не ошибаются. Значит, насчет тебя и Арджи я права.

— Джел, мы с тобой знакомы сто лет, а ты, оказывается, меня совершенно не знаешь! Я могу быть верной! Я могу любить… Я хочу любить, в конце концов! — Никки выдохнула после бурной речи. Последние слова ей дались совсем тяжело. Это был отчаянный крик души. — Ладно, я пойду. У меня дела. Пока, Звезданутая!

Никки вскочила с места и помчалась на другой конец столовой.

— Сильно ты ее задела, — тихо сказала Калли.

— Ничего. Близнецы славятся быстрой отходчивостью, — улыбнулась Джел.

— Мне кажется, она будет долго дуться. Хотя… Может, ты и права.

— Типичные Весы, — усмехнулась Джелвира. — Вечно сомневаешься даже в самом очевидном.

Никки тем временем подсела к другой компании. За столом сидели Мэгги Малик, Тиси Пиблз и Лана Дикки.

— Мэгги, доброе утро, — деловито сказала Дилэйн.

— Привет, Никки.

— Девочки, покиньте нас, — приказала Никки.

— Но мы еще не доели, — сказала Тиси Пиблз.

— Доешь за соседним столиком.

Лана, ничего не сказав, уже поковыляла к другому столику. Вскоре и Тиси сдалась.

— Что-то случилось? — напряглась Мэгги.

— Ты, если я не ошибаюсь, встречалась с Брэйди Кэтлманом?

— Прошлой осенью еще, — кивнула девушка.

— Он — капитан команды «Сиванродж»?

— Да, и это единственное его достоинство. Представляешь, на мой день рождения Брэйди подарил мне свои счастливые трусы. Нестираные! Сказал, что его запах привлекает удачу. Ну не идиот ли? Мне кажется, у него футбольный мяч вместо мозга.

— Мэгги, я не спрашивала у тебя его характеристику, — прервала Никки откровения одноклассницы. — Мне лишь нужен его номер телефона.

— Зачем?

— Твой бывший должен оказать мне одну услугу, — хитро улыбнувшись, ответила Никки.

* * *

Урок литературы выдался тяжелым для Дианы. Во-первых, ее до сих пор мучило похмелье. Желудок неустанно бурлил, хотя Диана закинула в него половинку тоста с авокадо. Голова ныла. Плюс ко всему Диана сидела у окна, солнце в тот день направило все свои лучи на нее, яркий свет сводил ее с ума, порождая острые спазмы в голове. Во-вторых, Джераб неотрывно смотрел на нее и, казалось, потешался над ее состоянием. После их перепалки Джераб занялся пассивной местью. Он всячески старался задеть Диану колкими комментариями, завалить ее какими-то наспех придуманными заданиями, тем самым безжалостно лишив ее драгоценного свободного времени.

— Прия Хэвьера, встаньте, пожалуйста, — сказал Джераб. Девушка покорно встала. — Скажите, вы обращались к кому-нибудь за помощью, когда писали анализ?

— Нет, мистер Эверетт, — испуганно ответила Прия. — «Пигмалион» — одно из моих любимых произведений. Я прочитала его еще год назад.

— Что ж, тогда разрешите пожать вашу руку, — сказал Джераб, подарив девушке свою безупречную улыбку. — У вас потрясающая работа. Вы грамотно, четко и глубоко выражаете свои мысли.

— Спасибо, мистер Эверетт, — расплылась в улыбке Прия.

— Также хочу выделить Элеттру Кинг. Мне импонирует ваш стиль. Он достаточно строгий и лаконичный, но при этом уникальный. Так держать, Элеттра.

— Благодарю, мистер Эверетт, — гордо выпрямившись, ответила Эл.

— И не могу не отметить работу Дианы Брандт. Встаньте.

Элеттра тут же погасла, стоило ей услышать ее имя. Диана встала, Джераб решил подойти к ней максимально близко.

— Когда я читал ваш анализ, сразу понял, что вы ни к кому не обращались за помощью.

— Спасибо, — ответила Диана.

Надо же, неужели он решил в этот раз не подкалывать ее? Диана почувствовала долгожданное облегчение.

— Это не похвала, — строго сказал Джераб. — У меня создалось впечатление, что я проверяю работу шестиклассника. Это просто какая-то нелепая отписка! Вы даже не потрудились воспользоваться примером, который я вам дал. Диана, вы меня удивили. С таким примитивным мышлением я сталкиваюсь впервые.

Элеттра тихо хихикнула, не переставая таращиться на Диану. Зрелище было довольно-таки красочное: Диана едва держала себя в руках, всеми силами старалась сохранить спокойное выражение лица и прямую осанку.

— Почему вы так безобразно относитесь к моему предмету? — с великой долей обиды спросил Джераб, глядя ей прямо в глаза.

— Я люблю литературу. Даже несмотря на то, что ее преподает такой учитель, как вы, мистер Эверетт, — спокойно ответила Диана.

— Чем я вам не угодил? — поразился Джераб.

— Хотите, чтобы я провела анализ вашей работы, мистер Эверетт? — усмехнулась Диана.

Вот что бывает, если задеть самолюбие мужчины. Он будет еще долго-долго верещать на всю округу.

Джераб сделал шаг назад, остановился как раз у парты Прии Хэвьеры.

— Прия, скажите, чем я вас не устраиваю?

Прия медленно встала, взглянула на Диану, что стояла словно величественная статуя перед экскаватором-разрушителем, затем посмотрела на Джераба, что умоляюще на нее глядел.

— Мистер Эверетт, вы — великолепный преподаватель. У меня нет к вам претензий, — ответила наконец Прия.

— Элеттра, а вы что скажете?

Элеттра тут же вскочила, и повернувшись к Диане, выпалила:

— Я скажу, что если у ученика нет способностей к предмету, то даже такой великолепный преподаватель, как вы, мистер Эверетт, никак не сможет ему помочь.

Диана уперлась кулаками в стол, вдавив костяшки в твердую поверхность.

— Диана, мне известно, что в конном клубе вам нет равных. Вы, безусловно, гордитесь этим. Вот только, по моему мнению, у вас нет никаких заслуг и уж тем более таланта. Вы достигаете успеха благодаря усилиям другого живого существа, которое обречено подчиняться вам до тех пор, пока его силы не иссякнут.

Диане было больно это слышать. Она спокойно бы стерпела нелестные высказывания о ее внешности, знаниях. Но когда кто-то затрагивал ее страсть, безудержную любовь к спорту, ее коня, которого она обожала всем сердцем, — тут Диана никак не могла совладать с собой.

Джераб понял, что Брандт сейчас начнет атаку в ответ, поэтому тут же продолжил, не дав ей шанса открыть рот:

— Вы бы лучше стремились достичь успеха на уроках. Хотя, конечно, вам это сделать нелегко. Здесь для того, чтобы обойти одноклассниц, нужно воспользоваться своими силами, включить мозги, в конце концов. А у вас с этим явно проблемы. Вы перестали стараться что-либо делать, потому что привыкли, что вас все считают лучшей, — закончил Джераб.

В классе повисло напряженное молчание. Никки прикрыла рот рукой, пораженная словами Джераба, Калли и вовсе не знала, куда себя деть. Рэмисента переглядывалась с довольной Элеттрой. Для них двоих это представление было наипрекраснейшим зрелищем.

Диана, выдержав долгую паузу, ответила, вновь прикрывшись непоколебимым спокойствием:

— Это все привыкли считать меня лучшей. Я для этого ничего не делаю. Какой смысл доказывать очевидное? — подняв бровь, спросила она. — А что касается моей работы, я непременно учту все ваши замечания, мистер Эверетт. И прежде чем еще раз попытаться потешить свое эго, унизив меня перед всеми, вспомните, великолепный преподаватель, простую истину: Errare humanum est.

Джераб был сражен и одновременно восхищен ею. Он послал в ее сторону тысячи пуль, но Диана не уворачивалась, не кланялась им. Ей было больно, но она все равно оставалась стойкой, невероятно сильной и величественной.

— Мистер Эверетт, а я тоже хочу услышать комментарии по поводу своего анализа, — вдруг сказала Джел.

Джераб понял, что они с Дианой уже с минуту смотрят друг другу в глаза. Да и все остальные это заметили. Джел вскоре заволновалась, что учитель нанесет ответный удар ее подруге, поэтому решила рискнуть.

— Да, Джелвира, конечно, — сказал Джераб, опомнившись. — Садитесь, Диана.

Опустившись на стул, Диана почувствовала всю тяжесть своего существования. Мало того что родители и Джулиан перекрывают ей кислород, так еще и Джераб начал войну. Вдобавок ко всему Элеттра подливает маслица в огонь, наслаждаясь ее мучениями. Жизнь становится невыносимой.

Может, Джелвира права, и в Диане действительно было пламя, способное уничтожить все вокруг? Но в данный момент Диана не отказалась бы, чтобы этот самый огонь испепелил ее, освободив от страданий.

* * *

В перерыв перед последним уроком Калли заглянула в комнату Никки. Дилэйн решила посвятить свободное время маникюру.

— Никки, не отвлекаю? — спросила Калли.

— Нет, конечно. Заходи. — Никки тут же отвлеклась от своих ноготочков.

Калли села на кровать Джел и только набралась смелости, чтобы задать волнующий ее вопрос, как Никки ее опередила:

— Слушай, Диана сильно на меня обиделась за мои слова на завтраке?

— Может быть. Во всяком случае, ты можешь расслабиться. Джераб уже все перекрыл.

— О да… Он сегодня побил рекорд по неуравновешенности.

— Никки, как тебе удалось сбежать? Бертольф опять помог?

— Нет, он больше не хочет со мной связываться.

— Так тебя Голди отпустила?

— Смеешься? Это не произошло бы даже в параллельной вселенной. Я нашла тайный ход.

— Что за тайный ход?

— Не скажу, пока не узнаю, почему ты интересуешься.

— Я… — слова вдруг застряли в горле. Калли не продумала заранее, как объяснить причину своего любопытства. — Я хочу встретиться с Руди.

— Калли, ты не умеешь врать.

— Я не вру.

— То есть ты столько лет довольствовалась встречами с ним по выходным, а теперь тебе приспичило сбежать из-за него посреди недели? — скепсис сквозил из Никки, как неконтролируемый поток воздуха из настежь открытого окна.

–…Ладно, извини, что побеспокоила, — пробормотала Калли, опустив глаза.

— Калли, я тебе все скажу, только ты, пожалуйста, будь со мной откровенна.

Калли не знала, как поступить. Ей жизненно необходима была информация про тайный ход. Времени для того, чтобы заработать деньги, у нее оставалось с каждым днем все меньше. Тревога за свое будущее усиливалась день ото дня. Да и тайна не давала ей покоя. Она боялась рассказать ее Диане, потому что та всегда была для нее эталоном, дружба и соседство с ней — ее главный предмет для гордости. Если Диана узнает о том, что Калли спустилась на два класса ниже, она может изменить свое мнение о ней, перестать быть с ней близка, выбрать себе новую соседку, что будет на ее уровне. Королева и Нищенка не могут быть друзьями. Уж слишком глубока пропасть между ними.

Также Калли не хотела ничего говорить Джел. Та будет жалеть ее, без конца напоминая о ее трудном положении.

Никки… Ей, скорее всего, можно доверять. Ей безразлично, сколько у человека денег в кармане, об этом говорили ее дружба с Рокси и отношения с Арджи. Этим они с Калли очень похожи. И Никки не будет жалеть ее. Она в принципе на такое проявление чувств не способна.

— Пообещай, что никому не расскажешь, — строгим тоном сказала Калли.

— Клянусь. Выкладывай уже.

И Калли выложила все как есть. Бизнес отца потерпел крах. Ее семья совсем скоро может лишиться дома. Они экономят на всем, даже на еде. Вдобавок Спенсер решил перевести дочь в «Блэкстон», чтобы у его сына была возможность учиться в частной школе.

— М-да… Ситуация. — Никки сразу же стала серьезной.

— Я хочу найти работу… Правда, еще не знаю какую. Поэтому мне нужен твой тайный ход, чтобы сбегать из школы.

— Калли, извини меня, конечно, но ты не сможешь заработать столько денег.

Лаффэрти ожидала услышать эти слова.

— Я хочу хотя бы попытаться.

— Давай я дам тебе эти деньги? В чем проблема? — предложила Никки.

— Нет… Это огромная сумма. Я не хочу, чтобы… — Калли остановилась, не договорив.

«…Чтобы ты до конца жизни напоминала мне о своей помощи. При каждом удобном случае тыкала в меня своей добротой, словно копьем», — подумала Калли. У Никки была такая отталкивающая черта.

— Я хочу сама заработать эти деньги. Я должна это сделать. Иначе я перестану себя уважать.

— Твоя целеустремленность граничит с маразмом. Я бы на твоем месте согласилась перейти в «Блэкстон».

— Правда?

— Да. Это же не просто перевод в обычную школу. Это — билет на свободу! В «Блэкстоне» в сто раз лучше, чем здесь.

— Откуда тебе это известно? Ты же ни разу не была там.

— Ты тоже. — Никки вдруг задумалась, а затем резко посмотрела на Калли и широко улыбнулась. — Слу-ушай, а давай отправимся на разведку?

— В смысле?

— Поедем в «Блэкстон». Прогуляемся там не-много, поговорим с местными, — пояснила Никки. — У нас сейчас физкультура, Джел отмажет.

— А если у нее не получится? — засомневалась Калли.

— Ну и что? Тебе уже нечего терять, а мне — плевать. Подумай, Калли, если там действительно так ужасно, как ты думаешь, то это лишь укрепит твою мотивацию!

Калли ничего не оставалось, как сдаться. Она согласилась, чувствуя, как опасность дышит ей в затылок.

* * *

Калантия была счастлива, когда узнала про тайный ход и осознала, что из «Греджерс», оказывается, довольно легко выбраться. Конечно, она еще безумно нервничала, покинув школу, и поражалась нескончаемым оптимизму и бесстрашию, что демонстрировала Никки. То, что для Калли было стрессом, для Никки являлось всего лишь детской забавой.

Никки вызвала такси. Через несколько минут машина прибыла. Через час девочки уже были в Глэнстоуне, и еще полчаса потребовалось водителю, чтобы доехать до Голхэма.

Проникнуть на территорию учебного заведения оказалось проще простого: Никки просто попросила охранника пропустить их, щедро вознаградив его за это. И вот подруги уже вовсю осматривали учебный корпус «Блэкстона». Все было абсолютно типично. Разрисованные баллончиком школьные шкафчики; распахнутые двери аудиторий; стойкий запах мочи и курева доносился из туалета; множество различных компашек: неформалы, спортсмены, гики, девчонки — чирлидерши, серые мышки, ботаны. Вся классическая школьная иерархия во всей красе. Если учиться в такой школе с ранних лет, то вся эта обстановка ничуть не казалась бы такой отталкивающей. Но Калли и Никки большую часть жизни провели в стенах элитного заведения, в их стерильном мире, где царил порядок, где властвовала роскошь. Их ангелоподобные одноклассницы не шли ни в какое сравнение с учащимися «Блэкстона».

— Ну, как тебе здесь?

В этот момент какой-то верзила пихнул Калли локтем, видимо, куда-то торопился. Калли ухватилась за Никки, как за спасательный трос.

— Не так, как я себе представляла, — боязливо ответила она.

— Вот видишь.

— Здесь еще хуже…

— Соглашусь с тобой. Тут чрезвычайно шумно и… немного неопрятно. А эти приматы, — Никки указала на очередную компашку, что попалась им по пути, — сразу же догадаются, что ты из Бэллфойера, и не дадут тебе спокойной жизни.

— Господи, Никки! — остановилась Калли. — Я не могу здесь учиться! Я не хочу, чтобы мои последние школьные годы закончились вот так…

— Кого я вижу?! Никки Дилэйн собственной персоной.

Девушки обернулись на голос.

— Привет, Рокси! — Никки тут же обняла подругу. — Калли, это Рокси Уэллер, я тебе о ней рассказывала. Рокси, это Калли…

— Еще одна богатенькая цыпочка, — перебила Рокси.

Никки и Калли переглянулись.

— Что вы здесь делаете?

— Решили заскочить в гости. У нас сегодня свободный день. А где Арджи?

— На тренировке. У него же скоро матч с «Сиванродж», поэтому бедолага буквально живет на поле.

— Я могу его увидеть?

— Не советую. Его тренер — зверь. Потом отыграется на Арджи за то, что тот отвлекся на тебя.

— Черт…

— А завтра у вас, случайно, не свободный день? — поинтересовалась Рокси.

— А что?

— У Скендера Хардайкера, местной звезды, будет вечеринка в честь начала учебного года. Я попытаюсь притащить туда Арджи.

— Тогда и мы придем! — глаза Никки сразу загорелись. — Да, Калли?

— Ну… я не знаю.

— Да, Калли! — на этот раз с повелительной интонацией сказала Никки.

— Супер. Тогда увидимся завтра, а мне пора бежать на урок.

Толпа учеников мгновенно проглотила Рокси.

— Никки, ты и правда пойдешь на эту вечеринку?

— Не я, а мы. Все вместе, — улыбнулась Дилэйн, затем обошла Калли и уверенной походкой пошагала к выходу.

— Что значит «все вместе»?.. — растерялась Калли. — Никки!

Глава 8

Калантия проснулась, услышав рингтон своего телефона. Звонил Руди. Калли бесшумно покинула постель, надела толстовку на пижаму и на цыпочках вышла из комнаты, роняя взволнованный взгляд на спящую Диану.

— Привет, Руди, — ответила она, оказавшись в коридоре.

— Принцесса, доброе утро. Ты еще не завязала с мыслью о работе?

Из трубки помимо его голоса доносился шум фрезерного станка. Руди пришлось его перекрикивать.

— Нет. А что?

— Женщина из Ицли ищет домработницу. Говорят, что солидно платит.

–…Домработницу?

Калли, без всяких сомнений, понимала, что ей не найти хорошую работу. Но убирать чей-то дом… Ей с самого детства прислуги приносили завтрак в постель. Она не знала, как выглядит тряпка для влажной уборки да и как вообще проводят эту самую уборку.

Калли закрыла глаза и представила себя в униформе прислуги. Затем в воображении всплыли ее подруги, что стоят рядом и осуждающе смотрят на нее.

— Калли, у меня есть еще один вариант. Но… я даже говорить о нем не хочу. Заработаешь не только бабло, но и сифилис.

Калли поморщилась, когда поняла, на что намекает Руди.

— Ну ладно. Я согласна. Скинь мне ее координаты, — расстроенным голосом сказала она.

— Окей. Только есть одно «но».

— Что такое?

— Эта женщина… непростая. Она довольно тщательно отбирает кандидатов. Так что тебе придется постараться, чтобы понравиться ей.

Калли усмехнулась. Неужели ей и впрямь придется унижаться перед какой-то знатной особой, чтобы получить возможность прислуживать ей? Абсурд.

— Хорошо. Сделаю все возможное, — закатывая глаза, ответила Калли. — …Спасибо, Руди.

Калли вернулась в комнату. До уроков еще два часа, можно немного поспать. Но новость о работе не позволила ей сомкнуть глаза. Калли вернулась к своему привычному состоянию: она жутко переживала, и от волнения ее живот стал подавать признаки расстройства. Калли открыла навигатор, чтобы посмотреть, где находится место ее будущей работы. Ицли был гораздо ближе, чем Глэнстоун. До этого небольшого города можно было добраться на электричке за двадцать минут, если верить приложению.

Калли легла на спину, закрыла глаза и постаралась успокоиться. Как бы унизительно это ни было, она должна получить эту работу. Это единственный выход.

Телефон снова засигналил.

Сообщение от Руди:

Сафира Фрай. Ицли, особняк Кастор Холл. Позвони и скажи, что от меня.

И номер ее телефона.

Живот свело еще сильнее, когда Калли осознала, что ее борьба с отцом начнется совсем скоро.

* * *

После уроков девочки решили прогуляться по парку, и Никки принялась уговаривать подруг, чтобы те пошли с ней на вечеринку к Скендеру Хардайкеру.

— Да поймите вы, в этом нет ничего плохого! Я столько раз сбегала, и ничего не произошло, — сказала Никки.

— И по теории вероятности, следующий раз станет фатальным, — ответила Диана.

— Чего вы боитесь? Гнева Голди? Нотаций от родителей? Мы и не с таким справлялись! — не сдавалась Дилэйн.

— Я хочу пойти, — вдруг сказала Джел. Подруги тут же направили на нее свои удивленные взгляды. — В конце концов, хоть какое-то разнообразие.

— Джел, ты умничка! Я в тебе не сомневалась, — обняв подругу, сказала Никки. — Калли, ты тоже с нами?

— Нет, — делая шаг назад, ответила Лаффэрти. — Я поддерживаю Диану. Я не боюсь Голди и родителей. Просто не хочу усложнять себе жизнь.

Никки взвыла, чуть не сорвав голос. Уговорить на что-либо рисковое ее правильных подруг — то же самое, что научить осла менуэту.

— Вы хоть понимаете, что сейчас происходит? — встав перед Дианой и Калли, спросила Никки. — Это наши лучшие годы жизни! Молодость пролетит быстро! — Никки говорила это с таким рвением, словно предупреждала подруг о надвигающейся катастрофе. — Именно сейчас мы можем совершать глупости, безумные поступки. Вот представьте: нам стукнет сорок, мы уже с отвисшими сиськами, десяток детей, что безжалостно разорвали нашу вагину, орут и требуют внимания, муж с дохлым членом ворчит без устали, мол, ему не хватает искры в отношениях. И вот мы сидим на кухне, пьем виски на завтрак и понимаем, что жизнь прошла, а нам даже и вспомнить нечего. Мы ведь были такими правильными, черт возьми!

Девочки покраснели от смеха. А Никки продолжала:

— Наши сверстники наслаждаются молодостью. Они развлекаются на тусовках, знакомятся с крутыми людьми. А мы что? Мы словно в доме престарелых. Наш девиз — кашка, книжки и чистые трусишки! Вот что нас заботит.

Немного отдышавшись, Никки взяла Диану за руку и завершила свою пламенную речь следующими словами:

— Диана, тебе нужно отвлечься. Ты скоро с ума сойдешь из-за Джулиана, травли Джераба, из-за родителей и Элеттры. Пришло время послать все к черту.

Диана устало вздохнула, посмотрела на Джел, что смотрела на нее с мольбой, кивала и улыбалась. Взглянула на Калли, что стояла с задумчивым видом. И наконец перевела взгляд на Никки, что сверлила ее своими хитрющими глазами.

— Никки, твою мать… Ты и мертвого уговоришь, — сказала Брандт.

— Это значит «да»?

— Это значит: пошло все к черту! — улыбнулась Диана.

— Ура!!!

Никки, окрыленная, помчалась вперед.

— Калли, собирайся! — крикнула она напоследок.

— Но я…

Калли уже никто не слушал. Девушки пошли за Никки, которая поскакала к резиденции.

* * *

Когда стемнело, девчонки — искусно одетые и без излишеств накрашенные — по одной выбрались в парк. Никки шла впереди, как предводитель команды плохишей, остальные, вздрагивая от подозрительных звуков леса, плелись за ней. Дорога до тайного хода была утомительная. Школьный парк казался бесконечным и зловещим во тьме.

— Мы заблудились, — сказала Джел, обвив себя руками.

— Молчи, Джел. Мы правильно идем, — прошипела Никки.

— Девочки, давайте без меня. Я останусь здесь и прикрою вас, если что, — заверещала Калли.

— Калли, ты издеваешься? Мы уже все решили!

— Тише… — резко остановившись, сказала Диана. — Кажется, я что-то слышала.

— Мне страшно, — пискнула Джел.

— Господи, помилуй. С кем я общаюсь? — вздохнула Никки.

Из глубины леса в самом деле доносился треск веток. А потом и вовсе послышалось чье-то ритмичное дыхание. Страх в каждой из учениц нарастал с немыслимой силой. Девушки ожидали кого угодно: оборотня, психа с бензопилой или всадника без головы. Но больше всего они боялись увидеть директрису, что все это время шла по их следу.

— Ну что, леди «Греджерс», добро пожаловать на свободу! — радостно сообщила Никки.

Девушки стояли перед воротами. Никки без промедления проскочила сквозь дыру под стальной решеткой. За ней последовала Калли.

— Давай, Диана, — сказала Никки.

Диана присоединилась к подругам и принялась отряхивать свои пышные волосы от пыли. Настала очередь Джелвиры. Та просунула голову, затем руки, грудь, но вот когда дошла очередь до попы, что-то пошло не так.

— Джел, мы тебя долго будем ждать? — рявкнула Никки.

–…Я застряла, — сказала Джел, чувствуя, как металлические прутья сдавливают ее зад.

Вдруг девушки заметили шевеление в кустах. И то зловещее дыхание стало еще ближе.

— Что это?.. — вытаращив глаза, спросила Калли.

Джел отчаянно пыталась протиснуться вперед, но ее тело в этот момент стало будто в два раза больше. Она не видела, что происходит за ее спиной, но по лицам подруг легко догадалась, что из тьмы сейчас выползет что-то страшное и ей не удастся спастись. Джел вспотела, ее стало трясти от неописуемого ужаса. Ей хотелось плакать и проклинать себя одновременно.

И тут девушки услышали лай.

— Тесла! Нельзя! Плохой мальчик! — стала кричать Никки.

— Он приведет Бертольфа, — запаниковала Диана.

Никки подлетела к Джел, взяла ее за руки.

— Джел, приготовься. Сейчас будет больно, — проговорила она.

Никки стала тянуть Джелвиру на себя. Диана и Калли, поняв, что в одиночку ей не справиться, присоединились к ней. Тесла продолжал настырно лаять.

И вот, когда силы девушек были уже на исходе, когда Джел поймала себя на мысли, что еще немного и ее подруги оторвут ее руки с корнем, ее задница все же сжалилась над хозяйкой и поддалась. Джел оказалась за воротами.

— Ты в порядке? — спросила Калли.

— Да… — ответила Джел, пытаясь отдышаться.

— Скинула двадцать два фунта, говоришь? Худей еще! — у Никки окончательно сдали нервы.

— Ну хватит, — сказала Диана. — Такси ждет у первого перекрестка.

Такси необычайно быстро доставило девушек в Голхэм. Машина подъехала к дому Скендера Хардайкера. Девушки сразу оценили его масштабы: для района бедняков этот дом выглядел чересчур большим и ухоженным. Четверка зашла внутрь, и все сразу же приковали свой взгляд к незнакомкам. Несмотря на то, какой тернистый путь они преодолели, чтобы выбраться за пределы «Греджерс», девушки выглядели сногсшибательно. Диана надела свой любимый черный брючный костюм со строгим пиджаком и розовым кроп-топом, на ногах у нее были розовые босоножки на шпильке. Никки, как всегда, была в коротком платье, на этот раз золотого цвета, что едва прикрывало лобок. Калли отдала предпочтение синим скинни и бежевому вязаному топу с логотипом Шанель. Джел решила не изменять своему стилю и надела нежно-голубой оверсайз-свитер и широкие джинсы серого цвета.

— Как всегда, опаздываешь, — к девушкам подошла Рокси.

— А ты, как всегда, ворчишь, — ответила Никки. — Мы пришли, и это главное. Где Арджи?

— У бассейна.

Никки взглянула на подружек, сделала вид, мол, вы сами прекрасно знали, зачем я сюда пришла, и испарилась.

— Да ладно! Не благодари! — крикнула ей вслед Рокси. — Могла хотя бы притвориться хорошей.

— Поверь, это она притворяется, — сказала Диана.

— То есть она может быть еще хуже?

— Ты даже не представляешь насколько, — усмехнулась Калли. — Девочки, это Рокси. Рокси, это…

— Подожди, я сама догадаюсь. Ты — Диана, — Рокси указала на Брандт. — Самая красивая девушка в «Греджерс», я тебя сразу заметила. А ты — Джел. Вечно стоишь в стороне и молчишь. Все как говорила Никки.

–…Приятно познакомиться, — буркнула Джел и отошла от подруг.

— Ладно, я пойду к другу. Если понадоблюсь — зовите, — дружелюбно улыбнулась Рокси.

— Хорошо, — отозвалась Калли.

Диана посмотрела по сторонам, пытаясь сообразить, как же вклиниться в незнакомую тусовку.

— Хочу напиться, — вдруг сказала она.

— Я тоже, — сиюсекундно ответила Калли.

— Арджи! — радостно воскликнула Никки.

Арджи Смит кинул пустой пластмассовый стаканчик в урну и направился к шикарной коротковолосой блондинке, что пожирала его глазами.

— Никки, я тебя уже заждался, — смущенно сказал он.

— Я думала, ты не придешь, — милым голоском ответила Дилэйн.

— Рокси сказала, что ты приедешь, поэтому я не мог пропустить эту вечеринку.

Никки обвила его шею тощими ручонками и страстно поцеловала.

Диана в это время разминулась с Калли. Та пошла искать уборную, а Диана в это время никак не могла отойти от барной зоны. Долго выбирала, каким напитком лишить себя трезвости. В итоге остановилась на ликере.

В ее душе был полный бардак. Ей не хотелось ни о чем думать, она была намерена сбежать хотя бы на один день от своих мыслей, от этого мира. Диана сделала первый глоток и закрыла глаза от удовольствия — сладкая, обжигающая жидкость с ароматом кофе и вкусом молочной карамели медленно поползла вниз, казалось, к самому сердцу. Диана почувствовала приятное тепло в груди, язык еще слегка пощипывало. Тут же последовал второй глоток, третий… пятый. Алкоголь быстро, но в то же время не настойчиво, подарил Диане легкое забвение.

Ей стало хорошо… и плохо оттого, что только таким способом она может постигнуть счастье.

— Не знал, что девушки из «Греджерс» так много пьют.

Возле Дианы стоял юноша с приятной внешностью. Ростом чуть ниже ее, но его атлетичное телосложение и выразительные карие глаза с легкостью перечеркнули маленький недостаток.

— У меня на лбу написано, что я из «Греджерс»? — удивилась Диана.

— Рокси про вас уже всем растрындела, — улыбнулся паренек.

— Здорово…

Диана сделала еще несколько глотков ликера.

— Диана, это не поможет справиться с плохим настроением.

— С чего ты взял, что у меня плохое настроение?

— Мы — музыканты — всегда чувствуем истинное настроение души. Этот дар помогает нам творить, — самодовольно произнес он.

— Хм… Неплохой способ заинтересовать девушку, — кокетливо ответила Диана. Алкоголь творил чудеса.

— Это всегда работает.

— Могу я хоть узнать твое имя?

–…Ты не знаешь меня? — Парень вдруг переменился в лице.

— Нет, — как ни в чем не бывало ответила Диана.

— Я солист «Майконгов»! Нашу группу знает весь Глэнстоун!

— В первый раз слышу.

— Ладно… Хорошего вечера, Диана, — понуро сказал незнакомец и сделал несколько шагов в сторону.

— Эй, погоди. Ты что, обиделся?

— Нет. Просто не хочу навязываться тебе.

Диана засмеялась, раскусив его намерения.

— Очередной хитрый ход, чтобы я бегала за тобой.

— И это тоже всегда работает, — подхватил смех парень.

— Негодяй, — без злого умысла сказала Диана.

— А друзья зовут меня просто Скендер.

— Так ты тот самый Скендер Хардайкер?! Неужели я все это время разговаривала со звездой «Блэкстона»? — с наигранным удивлением сказала Брандт.

— Хватит издеваться. Я, может, недотягиваю до твоего уровня, но зато точно знаю: мне удалось поднять твое настроение.

Диана в этот момент поняла, что все это время улыбка не сходит с ее лица. И дело вовсе не в волшебных свойствах ликера.

Джелвира сидела на диване, что стоял в центре гостиной — в месте наибольшего скопления гостей. Она хотела позвать Диану, но заметила, что та ведет милую беседу с каким-то парнем. Калли куда-то исчезла, а Никки не отлипала от Арджи. Джел вдруг стало не по себе. Все вокруг нее веселились, резвились, только ее никто не замечал. Словно она невзрачная мелкая соринка на том самом замызганном диване. Джел достала свой телефон, решила написать Закари.

Джел:

Привет, ты занят?

Отправлено только что.

Калли, выждав огромную очередь людей с переполненными мочевыми пузырями, наконец-то справила нужду и теперь намеревалась найти подруг, но вдруг какой-то парень схватил ее за руку.

— Калли?

— С кем имею честь говорить?

— Ну точно Калли! Только от тебя можно услышать такие фразочки. Я Лоренди!

Калли внимательно рассмотрела парня. Высокий, смуглый, ноги перекачаны, голова покрыта жесткими черными кудряшками, шрам над переносицей. Шрам! Она его точно где-то видела. Вскоре Калли вспомнила, что такой же шрам был у ее приятеля из Голхэма, что был в той летней компашке, с которой она гуляла до инцидента с первыми месячными. И паренек тоже был смуглый, с той же прической, но не такой накачанный. В детстве он напоминал дистрофичную петрушку.

— Лоренди Гринидж! Да ну!

— Сильно я изменился, да?

— Вообще! — от радости внезапной встречи Калли едва стояла на ногах.

— А ты как тут оказалась? Ты разве не в Мэфе сейчас должна быть?

— Мы с подругами сбежали. Решили устроить мини-приключение.

— Ну и ну! Ангелы сбежали из рая. И как тебе в нашем аду?

— Непривычно, но весело.

— Подумать только… спустя столько лет мы с тобой снова встретились. Так, пойдем. Ты обязана рассказать мне все, что с тобой произошло за все эти годы, — Лоренди воодушевленно повел девушку в холл, где было меньше шума.

Джел взглянула на свое сообщение:

Отправлено пятнадцать минут назад.

Джел:

Закари?

Спустя еще десять минут ожидания Джел наконец-то получила ответ.

Закари:

Привет. Занят.

Джел хотелось рыдать оттого, что даже Закари не хочет уделить ей время.

Джел:

Понятно…

Мы с девчонками сбежали из школы на вечеринку в Голхэме.

Закари:

Круто.

Джел:

Может, увидимся?

Закари:

Я сейчас в Лондоне. У моего брата, Кирона, соревнования по танцам. Вернусь на следующей неделе.

Джел:

Понятно. Передавай Кирону привет.

Тогда увидимся на следующей неделе, да?

Закари?

Закари:

Ага.

Джел:

Я очень соскучилась…

Джел отправила последнее сообщение и сразу пожалела об этом. Она презирала себя за свою навязчивость. Закари больше ничего не написал.

Джел увидела, как Калли, хихикая, прошла мимо нее с незнакомцем. Зависть моментально перекрыла ей дыхание.

— Эй, ты чего одна сидишь? — спросила Рокси, сев рядом с ней.

–…Девчонки разбежались. Я не знаю, чем заняться.

— О, Диана и Скендер, — Рокси проводила взглядом парочку, что пошла к лестнице. — Красавчик «Блэкстона» и красавица «Греджерс» нашли друг друга.

— А Никки все еще с Арджи?

— Да. Они прыгнули в бассейн прямо в одежде и безостановочно целуются.

Джел вяло улыбнулась. Ее подруги развлекались на полную катушку, а она, как всегда, — пустое место.

— А вот Калли выбрала себе явно не ту компанию, — сказала Рокси, заметив Лаффэрти и ее друга.

— Почему?

— У Лоренди очень ревнивая девушка. Просто ходячий неадекват. Если она спалит его с другой, то начнется апокалипсис.

— Надо предупредить Калли, — Джел вскочила с дивана, но Рокси ее тут же остановила.

— Да успокойся ты. Я пошутила. Ты такая наивная! — захохотала Рокси.

Джел вернулась на свое место.

— А хочешь, я тебе тоже найду компанию?

— Я не люблю знакомиться с людьми, — пожала плечами Джел.

— Перед Болдером Бриджем ты не устоишь. Я сейчас!

— Нет, Рокси!

Уэллер пропустила жалобный вопль Джел и помчалась за своим знакомым. Через минуту она уже вела его к дивану.

— Это Джел. Она из «Греджерс», — представила Рокси.

— Привет, — кивнул парень.

— Привет… — утопая в неловкости, ответила Джел.

Рокси исчезла, оставив парочку наедине. Болдер кинул взгляд на раскрасневшуюся Джелвиру, что вжалась в диван.

— Да не бойся ты меня. Я тебя не съем.

–…Я не боюсь.

— Пойдем к грилю? Мой друг обалденно готовит мясо.

— Я вегетарианка.

–…Тогда предлагаю пойти к бару, а то я тут уже час торчу и до сих пор трезвый.

— Я не пью…

Теперь и парня накрыла неловкость.

— Класс, — разочарованно сказал он.

Джел поняла, что она мастер произвести «приятное» первое впечатление. Надо было как-то реабилитироваться. В конце концов, она ничем не хуже своих красоток-подруг, с ней тоже может быть интересно.

— Классная песня, — сказала Джел, услышав новую композицию. — Я слышала, что барабанщик этой группы застрелился, сидя на унитазе.

Болдер посмотрел на нее с жалостью.

— Э-э… Я пойду возьму себе стейк. Скоро вернусь, — протараторил он и удалился.

— А почему ты так резко пропала? Мы с парнями так ничего и не поняли, — сказал Лоренди, поглаживая Калли по плечу.

— Серьезно?

— Ну да. Мы тебя обидели?

Парень выглядел совершенно искренним. Калли была удивлена тому, что ее друг детства забыл тот случай, о котором ей до сих пор тошно вспоминать.

— Неважно, — улыбнулась Калли. — Я уже и сама не помню.

— Калли, ты такой красоткой стала! — восхитился парень. — Не, ты и мелкая была ничего, но сейчас…

Калли вновь подарила другу свою кокетливую улыбку. Щеки у нее окрасились милейшим румянцем. Какой прекрасный вечер!

— Лоренди, какого хрена?!

К паре подлетела пышногрудая брюнетка с забранными в высокий хвост волосами.

— Детка, ты же не хотела сюда идти? — опешил Лоренди.

— Передумала! И, видимо, не зря.

Девушка так часто моргала своими нарощенными ресницами, что казалось, еще немного и она взлетит к потолку.

— Кто это? — спросила Калли, заметив, как Лоренди напрягся.

— Я — его девушка! А ты кто такая?!

— Марийона, это моя подруга Калантия, мы с ней знакомы с детства.

— С детства? Как мило… Я эту твою мерзкую ухмылочку знаю! Она всегда появляется, когда ты флиртуешь!

— Марийона, все совсем не так, — вмешалась Калли.

— Я с тобой отдельно поговорю, сучка!

— Сучка?.. Не много ли ты на себя берешь, подруга?

— Я тебе не подруга! — Марийона вновь пронзила яростным взглядом своего парня. — Как давно ты ее трахаешь за моей спиной, а?!

— Калантия все это время была в Мэфе. Она из «Греджерс»! Мы только сегодня встретились! — оправдывался Лоренди.

— Ах, значит, ты запал на богатенькую шлюшку?!

— Слушай, если ты еще раз позволишь себе высказаться обо мне подобным образом, я за себя не отвечаю! — яростно сказала Калли.

— И что ты мне сделаешь?!

— Увидишь!

— Сраная мажорка мне угрожает! Я сейчас сдохну от смеха!

— Ты сдохнешь, но точно не от смеха!

Еще до стычки Калли и Марийоны Джел вышла на улицу. Болдер отсутствовал уже более получаса.

— Рокси, ты не видела Болдера? — спросила Джел.

— Кажется, он у гриля.

— Спасибо.

— Квилл, что там за возня?! — удивилась Рокси, услышав шум, что доносился из дома.

Но Джел не интересовала какая-то неразбериха, что вдруг взбаламутила гостей вечеринки, и она продолжила искать своего нового знакомого. Девушка дошла до зоны гриля, увидела Болдера и еще двух его приятелей у костра.

— Я бы отымел их не раздумывая, — сказал один из его друзей.

— Я тоже, кроме Джел, — ответил Болдер.

— Это их страшная подруга? — спросил еще один.

— Ага. Она не только страшная, но еще и скучная. Я пока сидел с ней, чуть не помер!

— Я думал, что в «Греджерс» отбирают только красоток, — сказал тот, что первым начал разговор.

— Да, но ее, скорее всего, взяли туда из жалости, — заржал Болдер.

Джел изо всех сил старалась не заплакать, но у нее ничего не вышло. Чем громче становился смех парней, тем больше слез лилось по ее щекам. Она еле-еле шла к дому, обида будто тяжким грузом повисла на ее плечах. Проходя мимо садового инвентаря, что валялся у скамьи возле дома, Джел заметила длинные сверкающие ножницы. Она долго боролась с желанием схватить эти ножницы и порезать ими свое лицо. С каким бы удовольствием она кромсала свою плоть, превращая себя в жуткого монстра. Тогда бы у людей появилась вполне объективная причина не приближаться к ней и с отвращением вздрагивать при встрече.

— Джел! У Калли проблемы!

Джел вынырнула из кошмарных мыслей, услышав голос Рокси. Уэллер схватила ее за руку и повела в дом.

Внутри творилось страшное…

Марийона избивала Калли под аплодисменты и восторженные возгласы. Калли, конечно, пыталась как-то обороняться, но все было безуспешно. Она не умела драться и защищаться.

Лоренди исчез бесследно, он даже не попытался остановить свою безумную девушку. И это добило несчастную Калли. Она была совсем одна в окружении кровожадных стервятников, что раздирали ее на кусочки.

— Господи, Рокси! Останови ее! — закричала Джел.

— Она меня не послушает!

Джел трясущимися руками схватила телефон и набрала номер Дианы.

— Ты где?

— Я у Скендера в комнате. Мы слушаем его песни.

— Калли избивают!

— Что ты несешь?..

— Спускайся скорее! Одна я не смогу ей помочь!

Арджи нежно обнял Никки за талию. Голубки парили в бассейне. Вода плескалась у бортиков, луна отражалась на ее ребристой поверхности.

— Замерзла?

— Ты что? Когда ты рядом, я вообще вся горю, — прошептала Никки.

Их губы уже устали ласкать друг друга, но парочка все равно нашла где-то силы. Языки вели какую-то свою непристойную игру, руки шалили, блуждали по разгоряченным телам. Казалось, еще немного и от их пылкой страсти вода вскипит.

— Никки!

Ребята одновременно дернулись и стукнулись зубами.

— Джел, ты рехнулась? Так пугать… — рявкнула Никки.

— Калли нужна помощь!

Диана с бешеной скоростью спустилась по лестнице. Увидев окровавленное лицо своей подруги, она едва не упала в обморок.

— Давай, Марийона!

— Мочи эту богатую сучку!

— Отпусти ее!!! — крикнула Брандт и бросилась на Марийону.

Чокнутая ревнивица пнула защитницу в живот.

— Займитесь ею! — крикнула она своей своре.

На Диану тут же обрушилась неконтролируемая ярость подружек Марийоны. Ее схватили за волосы, несколько раз ударили по лицу. Но Диана, в отличие от Калли, была не из робкого десятка. Она никогда не дралась, но сил в ней было предостаточно для борьбы.

— Диана! — крикнула Джел.

Никки достала из своей сумочки перцовый баллончик, растолкала толпу ублюдков, что потешались над всей этой страшной ситуацией. Как только она добралась до Марийоны, не раздумывая прыснула содержимое баллончика ей в глаза.

— Сука! — заорала Марийона, схватившись за свое лицо.

Никки взяла бутылку, валявшуюся у стены, разбила ее и пырнула образовавшейся «розочкой» в пустоту, в сторону орущей толпы.

Все тут же притихли.

— Если кто-то еще вздумает тронуть моих подруг, я не стану церемониться, — не повышая голоса, сказала Никки. — У моей матери любовник из НКА, так что даже если я грохну все ваше стадо, мне за это ничего не будет.

Джел подошла к девочкам, помогла Калли подняться с пола, затем схватила Диану за руку. Толпа расступилась перед ними, и девушки спокойно вы-шли из дома.

Никки же не торопилась покидать вечеринку.

— Как тебя зовут? — задала она вопрос Марийоне, что с трудом открыла глаза.

— Да пошла ты…

— Рокси, кто эта шваль? — обратилась Никки к подруге.

–…Марийона МакКинни.

Никки вцепилась в волосы МакКинни и вновь абсолютно спокойным, ровным тоном сказала:

— Я запомнила твое имя. Если у моих подруг из-за твоих побоев будут серьезные последствия, я тебя из-под земли достану и отымею этой бутылкой, — Никки поднесла острые края бутылки к лицу Марийоны. Та, дрожа, кивала.

Не спеша расстаться с самодельным оружием, Никки направилась к выходу.

— Никки… — Смит попытался ее остановить.

— Прости, Арджи. Я сейчас не в духе. Позвоню потом.

Девочки уже прилично отдалились от дома Хардайкера, когда Рокси до них добежала.

— Подождите… Я не знала, что так получится!

— Не знала?! — обернулась Никки. — Джел сказала, что тебе было известно, что эта тварь может сделать с Калли! Тебе шоу захотелось?!

— Я… я знала, что Марийона — псих, но не думала, что настолько, — призналась Уэллер.

— Рокси, вали отсюда. Я даже с Арджи не хочу сейчас разговаривать, с тобой тем более!

–…Девчонки, простите, — сказала Рокси, перед тем как уйти.

— Ты как? — обратилась Джел к Калли.

Лаффэрти рухнула на траву, прижимая руку к носу. Из него нехило хлестала кровь.

— Нормально…

— Диана?

— Я тоже в порядке.

Брандт последовала примеру Калли, легла на траву и засмеялась в голос.

— Никки, это и есть наши лучшие годы? — спросила она, дотронувшись до разбитой губы.

— Теперь у меня в сорок лет будут обвисшие сиськи, разорванная вагина и сломанный нос впридачу, — сказала Калли, смеясь сквозь боль.

— Никки, ты правда могла порезать всех? — обеспокоенно спросила Джел.

— Да… — сев на газон, ответила Дилэйн. — Я за вас всех порву… И плевать на последствия.

Диана поднялась, подошла к Никки и заключила ее в объятия.

— Ты чего? — удивилась Никки.

— Я тебя люблю.

–…И я! — пискнула Калли, присоединившись к объятиям.

— Я вас тоже всех люблю, — подключилась Джел.

— Курочки мои… Я люблю вас больше жизни, — сказала довольная Никки.

Эта идиллия могла бы длиться вечно, но…

— Калли, не заляпай кровью мое платье. Это же Версаче! — очнулась прежняя Никки.

Глава 9

Джел, не открывая глаз, стучала по тумбочке в поиске будильника. Когда в комнате наконец воцарилась тишина, девушка с облегчением выдохнула.

— Черт… Я только закрыла глаза, и уже зазвенел будильник, — недовольно высказалась она.

— Голова раскалывается… — сказала Никки, еле-еле открывая глаза. — Даже моргать больно.

— Зря мы пошли в бар после вечеринки. Нужно было сразу вернуться в школу, — нравоучительным тоном сказала Джел.

— Ничего не зря. После той ужасной драки нам необходимо было расслабиться.

— Кстати о драке. Как думаешь, с девочками все нормально?

–…Надеюсь.

Дверь комнаты открылась, на пороге стояла Калли.

— Боже правый! — взвизгнула Никки.

На лице Лаффэрти визуализировались следы драки: нос распух, темно-синяя гематома «цвела» от левой ноздри до нижнего века.

— Убейте меня… Как я пойду на уроки с таким лицом?!

— Калли, успокойся, синяк почти незаметен, — отчаянно лгала Джел.

— Ага, незаметен. Мой «фонарь» может заменить солнце!

— Так, без паники, — уверенно сказала Никки. — Сейчас все исправим.

Калли со слабой надеждой доверилась подруге. Никки высыпала на кровать все содержимое своей огромной косметички.

— Я пойду в душ. Если понадобится моя помощь, — зовите.

— Джел, я тебя умоляю. Ты даже не знаешь, в чем отличие тональника от консилера. Нам твоя помощь точно не понадобится, — усмехнулась Никки.

Дилэйн колдовала над Калли около часа. Девушки даже были вынуждены пропустить завтрак.

— Ну вот. Почти готово.

Калли глянула в зеркало. Отражение ее не радовало: даже сквозь плотные слои тонального крема ее синяк подавал признаки жизни.

— Все равно заметно…

— Калли, ну подумаешь, синяк? Скажешь, что упала. Кому какая разница? Если кто-то привяжется, я с ним разберусь.

–…У меня сегодня собеседование.

Никки отпрянула от лица подруги, услышав истинную причину ее тревоги.

— Что за работа?

–…Домработница. В Ицли, — сгорая от стыда, ответила Калли.

— И сколько платят? — изогнув бровь, спросила Никки.

— Пока не знаю.

— Калли, ты уверена, что тебе это нужно? Это ужасная работа.

— Разве у меня есть другой выход?

— Есть! Смириться и не унижаться, работая за гроши. Ты же прекрасно знаешь, как относятся к прислуге. Кармэл их вообще за людей не считает.

–…Спасибо за помощь, Никки.

Калли резко встала и направилась к двери.

— Послушай, я ведь беспокоюсь о тебе. Как ты будешь совмещать учебу и работу? Я не хочу, чтобы ты тратила свои силы напрасно.

— Никки, я открыла тебе свою душу не для того, чтобы ты читала мне нотации каждый день! В меня никто не верит. Я это понимаю… Но останавливаться я не собираюсь.

После этих слов Калли все-таки покинула комнату.

Диана тоже все утро посвятила маскировке синяков: на нижней губе, куда пришелся самый сильный удар, красовался небольшой кровоподтек со ссадиной.

Брандт шагала к аудитории и увидела возле дверей Рэми и Элеттру. Кинг тут же впилась в нее любопытным взглядом, и, разумеется, Снежная королева, не могла не заметить микроскопические изменения во внешности Дианы.

Ничто так не поднимает настроение, как свежие раны врага.

— Ух ты! Потрясающе выглядишь, — язвительно сказала Элеттра.

— Благодарю, Элеттра. Ты тоже сегодня очаровательна, — улыбнувшись, ответила Диана.

Элеттра проводила взглядом Диану, что прошла мимо нее с королевской осанкой и непробиваемой уверенностью.

— Сколько бы яда я в нее не впрыснула, она все равно будет жить.

— Эл, чего ты удивляешься? Змее не страшен яд, — ответила Рэмисента.

Начался урок биологии.

— На прошлой неделе мы с вами начали интереснейшую лабораторную работу. Вы должны были создать идеальные условия для роста и развития вашей плесени. И сегодня я хочу посмотреть на ваши результаты, — сказал Хайме Питтс, учитель биологии.

Хайме бродил по рядам, внимательно разглядывая чашки Петри с плесенью, что вырастили его ученицы.

–…Не понимаю, меня тошнит из-за двенадцати шотов с текилой или же от вида этой мерзости, — шепнула Диана Никки.

— Зачем я ее понюхала? Теперь придется отрезать свой нос и сжечь, — ответила Никки, разглядывая зеленое, пушистое, дурно пахнущее нечто, что разрослось в ее чашке.

Хайме остановился у парты Калли, но на этот раз его интересовало не содержимое чашки Петри.

— Мисс Лаффэрти, извините за любопытство, что с вашим лицом?

–…Мистер Питтс, я… — растерялась Калли.

— Калантия упала в обморок из-за запаха этой гадости, — смеясь, ответила Никки.

— Мисс Дилэйн, между прочим, благодаря этой, как вы выразились, гадости в нашем мире есть антибиотики. Кстати, скажите мне, кто впервые выделил пенициллин?

— М-м… Полагаю, кто-то очень умный.

— Мистер Питтс, позвольте мне ответить, — вмиг оживилась Элеттра.

— Конечно, мисс Кинг.

— Впервые выделил пенициллин британский микробиолог Александр Флеминг.

— Абсолютно верно! Никки, вы бы взяли пример с вашей одноклассницы. Скоро решающий тест, и я сомневаюсь, что вы со своими скудными знаниями преодолеете порог.

Элеттра посмотрела в сторону Никки и ехидно хихикнула.

— Что смеешься? Плесень все знает о плесени. Ничего удивительного, — ответила Никки.

— Что ты сказала?!

— Дилэйн, Кинг, угомонитесь, — строго сказал учитель.

— Мистер Питтс, она меня унижает. Я не собираюсь это терпеть!

— О! Я тоже только что сделала открытие, — заявила Дилэйн. — Оказывается, у плесени есть чувства, и их можно задеть. Надеюсь, я стану такой же знаменитой, как Александр Флеминг.

— Дрянь! — заверещала Эл.

— Так, с меня хватит. Элеттра, Никки, я не буду оценивать ваши работы.

— Но мистер Питтс… — очнулась от гнева Кинг.

— Элеттра, вы меня разочаровали. Я был убежден, что вы умеете контролировать свои эмоции.

Джел кинула довольный взгляд на Калли, Калли переглянулась с Никки, а Дилэйн хитро улыбнулась Диане. Последняя повернулась к покрасневшей Элеттре, наслаждаясь маленькой победой.

Рэмисента лишь устало вздохнула, посмотрев на всех со стороны. «Эта война никогда не закончится», — подумала она.

* * *

Калли запрыгнула в электричку, заняла свободное место и изо всех сил постаралась сконцентрироваться на учебниках, которые захватила с собой. В «Греджерс» она вернется поздно, и времени для подготовки к новому учебному дню у нее не останется. Но как бы Калли ни пыталась отогнать от себя тревожные мысли и выполнить хотя бы одно задание, у нее ничего не получилось. Она думала лишь о предстоящей встрече. О первом в ее жизни собеседовании. Если Калли его провалит, ей придется либо сдаться и паковать вещички в «Блэкстон», либо перейти ко второму варианту, что ей предложил Руди. Эта страшная мысль вышибла из нее все силы, лишив последних крупиц покоя и уверенности.

Добравшись до Ицли, Калли стала искать дом Сафиры Фрай. Местные подсказали ей, куда идти.

И вот Калли уже стояла напротив величественного особняка, скрывавшегося за высокими железными воротами. Дрожащим пальцем Калли нажала на звонок у ворот и принялась ждать ответа.

— Говорите, — услышала она женский голос из динамика.

Калли набрала побольше воздуха в легкие и ответила:

— Здравствуйте. Меня зовут Калантия Лаффэрти. Я вам звонила по поводу работы.

— Проходите.

Ворота отворились, и Калли шагнула внутрь. Девушка, не торопясь, постоянно оглядываясь по сторонам, шла к дому. Издали строение казалось заброшенной усадьбой. Калли заметила потрескавшийся фасад, многочисленные щели украшали его, как морщины лицо старушки. Ступеньки крыльца, по которому она поднималась, осыпались после каждого ее шага.

Сафира резко открыла дверь, заставив тем самым вздрогнуть девушку.

— Добрый день. Твоя пунктуальность меня радует, — сказала хозяйка.

Калли застенчиво улыбнулась и вошла внутрь, вслед за Сафирой.

Миссис Фрай на вид было около пятидесяти. Светлые волосы с элегантной проседью; строгое выражение лица не смягчали даже искрящиеся зеленые глаза и натянутая улыбка. В этой статной женщине чувствовалась некая сила, мощное влияние, под которое невольно подпадаешь.

— Проходи в гостиную, я сейчас приду, — сказала Сафира, указав на дверь.

Калли учтиво кивнула и пошла в гостиную, расположилась там на мягком диванчике. В комнате витал аромат старых книг и влажного деревянного паркета. Калли стала размышлять, сколько же комнат здесь, насколько они ветхие, сможет ли она следить за их чистотой и по силам ли ей вернуть жизнь этому умирающему строению.

— Терпеть не могу готовить чай, — сказала Сафира, внося в комнату поднос с двумя чашечками. — У меня он никогда не получается. Казалось бы, что тут сложного? Просто залить кипятком…

Фрай поставила поднос на столик перед Калли, затем поправила свою шелковую накидку и села в кресло.

— Моя мама говорит, что вкусный чай — это целая наука, — сказала Калли.

— Это точно, — улыбнулась Сафира. — Калантия, расскажи мне о себе.

Калли поднесла горячий чай к губам, но так и не решилась сделать глоток. Вопрос Сафиры застал ее врасплох.

— Я… — Калли уставилась на свое лицо, что отражалось расплывчатым пятном в чашке. — Мне пятнадцать лет. Я учусь в школе.

— В «Греджерс»?

— Да. Откуда вы знаете?

— Руди мне сказал. Тебе удобно добираться из Мэфа в Ицли?

— Вполне. Электрички регулярно ходят.

— Руди еще сказал, что у твоей семьи проблемы с деньгами.

— Проблемы… Это мягко сказано. Хочется верить, что все наладится, но реальность, увы, жестока.

Сафира встала, подошла к Калли. Ее лицо стало совсем хмурым, когда она взяла Калли за подбородок и стала разглядывать ее синяк.

— Отец? — спросила Сафира.

Калли нервно хихикнула.

— Нет! Боже. Это… глупая история. Я повздорила с одной девчонкой и…

Сафира тут же убрала руку и поспешила вернуться на свое место.

— Ты непохожа на человека, который решает проблемы силой.

— Так я и не решила ничего, — пожав плечами, ответила Калли. — Вы же видите результат.

Калли печально вздохнула, осознав, что последствия вечеринки могут тотчас лишить ее работы. Кому нужен такой работник, что вечно влипает в неприятности?

— Миссис Фрай, Руди предупредил меня, что вы довольно требовательны к кандидатам… А я тут сижу перед вами с разбитым лицом и дрожащими коленками. Мне очень стыдно… Я понимаю, какое у вас сложилось мнение обо мне, но поверьте, мне очень нужна эта работа. Прошу вас, дайте мне шанс.

— Меня не заботит твоя внешность. Меня волнует лишь один вопрос: справишься ли ты с этой работой?

— Справлюсь, — решительно ответила Калли.

— Девчонка из Бэллфойера будет драить мой унитаз? — с иронией спросила Фрай.

— Не вижу в этом ничего ужасного. Я не склонна к брезгливости.

–…Посмотрим.

Сафира и Калли вышли на задний двор, оставили позади себя заросший сорняками сад, несколько обветшалых скамеек у зеленого пруда и оказались у старой постройки с маленьким треснутым окошечком. Калли сразу почуяла неладное, увидев это жалкое сооружение. Сафира открыла дверцу, и в их лица ударил тошнотворный запах.

— Я увлекаюсь охотой, — гордо сообщила Сафира. — И этот сарай — единственное место, где я могу свежевать дичь.

Фрай включила свет, и Калли ахнула, увидев, что покоится в этом маленьком пространстве. Во-первых, Калли поразил запах гниющей плоти. Во-вторых, весь сарай был завален хламом, покрытым гигантским слоем пыли и еще бог знает чем.

— Приведи здесь все в порядок, и работа твоя.

— Миссис Фрай, могу я хоть узнать, сколько вы мне заплатите?

— Скажу, когда закончишь уборку.

–…Сколько времени вы мне даете?

— Час.

— Вы дадите мне перчатки?

— Нет.

–…Хорошо.

— Никто из предыдущих претендентов не отважился выполнить мое задание.

— Я их понимаю, — зажав нос, ответила Калли.

— Через час мой сарай должен блестеть.

Сафира выдала Калли разнообразные чистящие средства, тряпки, щетки, показала, где находится мусорка, и наконец покинула ее.

Калли долго решалась сделать шаг внутрь сарая. В ней теперь паразитировала одна надоедливая мысль: что, если она сейчас уберется в этом логове живодера, а Фрай лишь посмеется над ней и ничегошеньки не заплатит? Или заплатит, но гроши, на которые она даже билет до Мэфа купить не сможет. Стоит ли на это соглашаться? У этой тетки явно проблемы с головой. Скорее всего, она лишь развлекается таким образом, заманивая к себе обездоленных людей и заставляя их ковыряться в этой тухлятине.

Но… В конце концов, это испытание не хуже ее неминуемого расставания с подругами, со своей любимой школой. Сдаться она может в любой момент, но найдет ли она в себе силы, чтобы справиться с последствиями своего выбора?

Калли зашла в сарай и начала уборку. Вначале она решила избавиться от протухшей плоти животных. Калли обнаружила огромное ведро, которое было доверху наполнено кровавыми внутренностями. Ведро было неподъемное, Калли перекатывала его по полу, затем по земле. Ее легкие вмиг наполнились ядовитым смрадом, что исходил из ведра. Добравшись до мусорки, Калли поняла, что ей придется голыми руками выгребать его содержимое. Зажмурившись, она схватила склизкие кишки и швырнула их в мусорку. Затем в ее руках вновь оказалось что-то холодное, вонючее и скользкое. Заметив копошащихся в слизи червей, Калли не смогла больше сдерживать приступы рвоты, и содержимое ее желудка оказалось в том же ведре. Когда Калли полностью вычистила ведро, ее руки по плечи были в крови, желтой слизи, червях и черных корках. Ей казалось, что трупный яд проникнет сквозь ее незащищенную кожу, и ее тело начнет разлагаться.

Калли отмахнулась от пугающих мыслей и продолжила уборку. В ужасе осознала, что в сарае стоят еще четыре ведра с гнилыми останками.

Наконец дошла очередь до сотни инструментов, «украшенных» засохшей кровью. Калли старательно чистила лезвия, крючки, цепи, пилы. Стирая пальцы в кровь, она оттирала стены, что также были в крови. Протерла пыльные полочки, выдраила полы. Потолок обмела от паутины. Ведра, в которых ранее покоилась гниль, сверкали белизной, после того как Калли отмыла их хлоркой. С нежной кожей рук ей пришлось попрощаться.

Калли сидела на земле, устало дыша, глядела на вычищенный сарай и до сих пор не верила в то, что ей удалось выполнить это кошмарное задание.

Фрай подкралась незаметно. Калли испуганно вскочила на ноги, увидев хозяйку. Сафира зашла в сарай, пробежалась глазами по помещению, провела пальцем по столу.

— Вымой руки и иди в гостиную, — скомандовала Фрай, покидая сарай.

Калли все еще чувствовала запах мертвечины. Неудивительно, ведь вся ее одежда пропиталась им, да еще и в некоторых местах была заляпана кровью. Даже на волосах висели засохшие багровые капли.

Калли села на диванчик. Работа ее утомила и в то же время вознаградила чувством расслабленности. Калли уже не испытывала никакого страха перед Фрай.

— Это тебе, — Сафира протянула ей конверт.

— Что это?

— Твоя зарплата.

Калли заглянула в конверт без всякого энтузиазма, но тут… Увидев внушительное количество купюр, девушка лишилась дара речи. Она держала в руках пять тысяч фунтов стерлингов.

— Вы шутите? — с трудом выговорила Калли, не веря своим глазам.

— Такой тяжелый труд должен достойно оплачиваться. Или ты считаешь иначе?

— Нет… Я согласна с вами, но я не ожидала такой суммы.

— Калантия, запомни одно очень важное условие: когда я назначу дату и время уборки, ты должна беспрекословно выполнить мой приказ. Если хотя бы раз услышу: «Я не могу», то я попрощаюсь с тобой.

— Я вас поняла, миссис Фрай.

— И обращайся ко мне просто по имени. Не люблю все эти пресловутые формальности.

— Хорошо… Сафира, — улыбнулась Калли.

Счастливая, уставшая, пропитанная зловонием, Калли расположилась в электричке и приступила к домашнему заданию. Ей вновь было трудно сосредоточиться, только теперь была иная причина. Она получила работу! Получила свои первые деньги! Это ж подумать только… Пять тысяч за одну уборку! Неслыханная щедрость. Калли точно заработает на второй семестр учебы, еще и на выпускной класс хватит, да и на безбедную жизнь в университете. Затем она стала размышлять, как бы поступили ее подруги, если бы они оказались на ее месте. Гордость Дианы не позволила бы ей согласиться на такую работу. Никки не смогла бы противостоять своей брезгливости, а Джел сразу бы сдалась из-за обостренного чувства страха.

Калли переполняло чувство особой благодарности самой себе за свою смелость.

Но радость продержалась недолго. Как только Калли оказалась на территории «Греджерс», она снова стала прокручивать в голове их диалог с Фрай, все события, что она пережила за этот день. Калли остановилась, охваченная внезапным приступом паники, после того как в ее голове возникли вопросы: а как ее друг, обычный паренек из Голхэма, познакомился с такой богатой особой? Что связывает Руди и Фрай? Какие обстоятельства сблизили этих совершенно разных людей? Теперь Калли сомневалась в том, что Сафира так щедро заплатила ей лишь за ее отлично выполненную работу. Что-то ей подсказывало, что благосклонность к ней у Фрай возникла из-за Руди, который и замолвил за нее словечко.

Калли с великим усилием без единого шума вошла в комнату, подошла к своей кровати, стараясь даже не дышать, чтобы не разбудить Диану. Но…

— Где ты была? — спросила Брандт.

— Я… встречалась с Руди, — солгала Калли.

— Скажи своему другу, чтобы в следующий раз перед встречей с тобой помылся. От тебя несет дохлой дичью.

Глава 10

« — Худей еще!»

« — Это их страшная подруга?»

« — Ты мне противна, Джел».

« — Если твой внутренний мир спрятан под слоями жира, то никому нет до него дела».

Голоса Никки, мерзкого типа с вечеринки в Голхэме, матери и сестры постоянно звучали в голове Джел. Снова и снова. Стоило ей закрыть глаза, съесть что-нибудь калорийное, выбрать вместо спорт-зала просмотр сериала. Эти голоса, что с каждым разом становились все громче и настойчивее, убеждали Джел в ее ущербности, лишний раз доказывали, что ей не суждено быть счастливой и любимой.

Пока она не похудеет, счастье будет обходить ее стороной.

Наличие лишнего веса напрочь лишало ее уверенности, желания прихорошиться (зачем, если люди все равно сначала обратят внимание на ее мясистые складки?). Летом ей удалось похудеть, но этого явно было недостаточно. Она все равно находилась в заложниках у собственного тела, покрытого дряблой массой.

Джел твердо решила, что она должна продолжать худеть. Как бы ей ни было тяжело, она не сдастся. Тем более у нее есть еще одна отличная мотивация — свидание с Закари в грядущее воскресенье. Джел обязана сделать все, чтобы его покорить.

Время шесть утра. Джел быстро переоделась в спортивную форму, почистила зубы, выпила три таблетки неоксетина и отправилась на пробежку. Необходимо добавить, что бег — ее самое нелюбимое занятие, но для того, чтобы тело было в тонусе с самого утра, без пробежки — никуда. Пробежав десять кругов, Джел пошла в спортивный комплекс, где был бассейн. Плавала она не очень, но ее тело было ей благодарно. После утомительной пробежки несколько заплывов — просто райское наслаждение.

Когда все остальные ученицы, еле проснувшись, вяло ковыляли в столовую, Джел уже была бодрячком. На завтрак подали блинчики с кленовым сиропом. Джел взяла нож, разделила свою порцию на четыре части и принялась есть только одну из них.

— Это и есть твоя волшебная диета? — спросила Калли.

— Да. Метод «Четверки». Можешь есть все что угодно и при этом придерживаться дефицита калорий, — ответила Джел.

— Я бы не смогла съесть только одну часть, — подключилась Никки. — Ты только посмотри, как все аппетитно выглядит!

Джел улыбнулась и продолжила есть четвертинку блинчика.

На уроках Джел отлично чувствовала себя. Практически на каждом занятии охотно поднимала руку и поражала учителей своими развернутыми ответами. Это все заслуга таблеток, которые дарили нескончаемую энергию и хорошее настроение.

— Молодцы! Все свободны, — сказал Роалд Вуд, учитель физкультуры.

Все девушки побежали занимать очередь в душевую. Все, кроме Джел. Зашкаливающее желание свернуть горы заставило ее сто раз сделать упражнения на пресс и ягодицы.

— Джел, урок уже давно закончился, — сказала Диана, войдя в спортзал и увидев, как ее подруга, красная и вспотевшая, делает очередной подход.

— Я еще немного позанимаюсь, — ответила Джел.

Вернувшись в комнату, Джел закинула в рот еще три таблетки «Флоры» и после отправилась на обед.

— А этот Скендер ничего такой. К тому же еще и местная знаменитость, — ухмыльнувшись, сказала Калли.

— Не в моем вкусе, — кратко ответила Диана.

— Да ладно? А что ж ты тогда уединилась с ним в его комнате? — на лице Никки заиграла озорная улыбка.

— Мы просто слушали музыку.

— И даже не поцеловались?

— Представь себе.

— Диана, твое патологическое целомудрие меня пугает.

Пока подруги болтали, Джел вновь разделила свою порцию на четыре части и медленно, откусывая малюсенькие кусочки, все пережевывала.

После обеда Джел помчалась обратно в спортзал, чтобы сжечь наеденные калории. Четыреста прыжков на скакалке, сорок минут на велотренажере, двести скручиваний и триста приседаний.

— Джелвира, ты решила увлечься спортом? — в зал зашел учитель физкультуры.

— Летом захотела заняться фигурой. Вот, втянулась, — тяжело дыша, ответила Джел.

— Если хочешь, я подскажу тебе несколько действенных упражнений, которые помогут избавиться от лишнего веса.

— Мистер Вуд, я была бы вам очень признательна!

— Тогда готовься. Пощады не будет.

И Роалд принялся тренировать Джелвиру. Джел выползла из зала еле живая. Мышцы, не привыкшие к такой сильной нагрузке, стали ныть.

Но это не остановило Джел. Немного отдохнув, Джел уже собиралась на вечернюю пробежку.

— Ты не пойдешь на ужин? — удивилась Никки.

— Нет. Что-то не хочется.

Пробежав двадцатый круг, Джел почувствовала легкое головокружение. Она остановилась у одной из беседок, сделала несколько глотков воды и побежала в спортзал. Многие ученицы любили проводить время в зале после уроков, некоторые зависали там даже до полуночи, поэтому его не запирали на ночь.

На часах был уже второй час ночи, Джел тренировалась в гордом одиночестве. Потом, когда глаза стали автоматически закрываться, а тело и вовсе отказывалось что-либо делать, Джел поняла, что пришло время вернуться в комнату и немного поспать.

Шесть утра. Джел, игнорируя боль, что пронизывала каждый участок тела, надела спортивную форму, выпила уже пять штук таблеток, чтобы голод ее вообще не беспокоил в этот день, и отправилась дальше изнурять свое тело. Пробежка, бассейн, четвертинка завтрака, уроки, таблетки, обед — четыре ложки сырного супа, — тренировка с мистером Вудом.

— А где Джел? — спросила Диана, заметив, что О’Нилл опять пропустила ужин.

— На пробежке. Как всегда, — пожала плечами Никки.

— Горжусь Джел. Я бы так не смогла, — сказала Калли.

После пробежки Джел до четырех утра занималась в зале.

С таким расписанием Джел провела всю неделю. Тело уже привыкло к насилию спортом, голод лишь иногда напоминал о себе, Джел лихо с ним справлялась, выпив убойную дозу «Флоры». Спасала еще вода. Очень много воды. Джел пила ее до рвотных позывов. А чтобы не было отеков, девушка добавила к своему рациону мочегонные препараты. Джел нравилось управлять своим организмом. Она решала, когда ему есть, что ему есть и нужно ли вообще ему есть. Джел заставляла работать каждую мышцу. Когда усталость брала над ней верх, она пробуждала энергию с помощью таблеток. Лишила себя благоприятного сна. Решила, что два-три часа сна ей достаточно, она не имеет права тратить время на отдых. Для того чтобы добиться хорошего результата, ей необходимо работать безостановочно. Джел поняла, что она любит себя только тогда, когда мучает себя. Когда она падает от бессилия с учащенным сердцебиением, когда ее ноги отказываются ходить, а живот ноет от убивающей пустоты внутри его. Когда кружится голова и весь мир время от времени меркнет перед ее глазами.

В конце недели, собираясь на очередную выматывающую тренировку, Джел остановилась у зеркала, подняла футболку, приспустила легинсы и… заплакала.

Она увидела долгожданные кости. Изумительный рельеф ребер, выделяющиеся тазовые кости, ключицы… У Джел не было весов, но она поняла, что скинула даже больше, чем хотела.

Кости…

Как же мало нужно для счастья! Всего лишь увидеть выпирающие кости…

* * *

Воскресенье.

Джел вновь стояла перед зеркалом, только уже у себя дома. Она любовалась своим платьем. Тем самым, который увидела на витрине Прада. Она заслужила такой подарок, тем более он отлично на ней смотрелся. Ноги, конечно, еще не были идеальными. Джел была намерена превратить их в тощие палочки с прекрасным просветом между ними, с хрупкими коленочками. Ее мечта плавно трансформировалась в одержимость.

Джел медленно спустилась по лестнице. Она воображала себя героиней популярных подростковых фильмов, где такие же, как и она, дурнушки преображаются и очаровывают всех своей красотой.

— Закари, — сказала Джел, предвкушая удивление парня.

Тот сидел, скрестив ноги, на диване, уставившись в телефон, затем кинул недовольный взгляд в сторону Джел и сказал:

— Наконец-то. У меня уже вся задница онемела.

— Прости… Это мое самое первое свидание.

— Я так и понял.

— Как тебе мое платье? — Джел неуверенно покрутилась перед парнем.

— Неплохо. Честно.

— Его рекламировала Саша.

— Ах, точно. Я сразу подумал, что где-то его видел.

Закари подошел к Джел, не отрывая взгляда от ее наряда.

— По-моему, Саше оно подходит больше.

— Конечно, она же модель, — сглатывая обиду, ответила Джелвира.

— Да нет. Тут дело в другом. Это платье подчеркивает твои кривые ноги.

–…У меня кривые ноги?

— А ты раньше не замечала?

Джел почувствовала, как новые комплексы метастазами распространяются по ее телу. Ее ноги не только толстые, но и кривые… И об этом ей сообщил парень, которого она собиралась очаровать.

— Детка, ты чего? — взяв Джел за подбородок, спросил Закари. — Я не хотел тебя обидеть. Иногда я бываю чересчур прямолинейным. Это меня самого бесит.

— Ничего… Я люблю, когда люди говорят правду в глаза, — чуть не заплакав, ответила Джел.

Конечно, ей было до жути неприятно услышать такие слова в свой адрес, но Джел отчаянно верила, что Закари послан ей судьбой. Ей казалось, что она входит в число тех людей, которых трудно полюбить, уж слишком много в ней недостатков. И Закари — единственный человек, который, несмотря на все ее изъяны, обратил на нее внимание. Она не может его потерять.

— Ты была когда-нибудь в «Грэйвити»?

— Нет. Что это?

— Знаменитый клуб в Голхэме. Им владеет мой друг.

— Мы едем в Голхэм? — насторожилась Джел.

— Не бойся. Там адекватные люди. Друг пообещал халявную выпивку.

В «Грэйвити», как и в любом подобном заведении, было шумно и многолюдно. Джел после марафона преображения чувствовала себя чрезвычайно уставшей, но ей приходилось притворяться, будто все хорошо, лишь бы не омрачить настроение Закари.

— Не нравится? — спросил Закари, выпив очередную порцию коктейля.

Джел посмотрела на мутную оранжевую жидкость в заляпанном стакане, что стоял перед ней. На вечеринке в Голхэме из-за того, что она не хотела пить, парень посчитал ее скучной, сбежал и унизил вдобавок. Сейчас из-за ее капризов и Закари может в ней разочароваться. Джел не могла этого допустить, поэтому выпила весь коктейль с подозрительным составом.

— Как прошли соревнования? — поинтересовалась Джел, придя в себя после выпитой горькой жижи.

— Кирон занял пятое место.

— Он сильно расстроился?

— Ты что? Я же всегда был с ним рядом! Мы так классно оттягивались после его выступлений, что у него просто не было времени для грусти.

— Круто иметь такого хорошего брата, как ты.

— И охеренного парня!

Джел хихикнула.

— Кстати, Кирон показал мне несколько крутых движений. Пойдем. Я хочу взорвать этот танцпол.

Закари схватил Джел за руку и потащил на танцпол. Его движения идеально соответствовали музыке. Джел лишь улыбалась и неуклюже виляла бедрами, стараясь попасть в такт музыке. Она была похожа на танцующее полено, но Закари, казалось, это совсем не смущало. Он улыбался, глядя на нее, и продолжал радовать ее своим танцем. Джел сделала шаг назад и стукнулась спиной с каким-то парнем.

— Джел?

О’Нилл с трудом удалось узнать того, кто к ней обратился.

— Привет… — ответила она Болдеру Бриджу.

— Не думал, что такие, как ты, ходят в клубы!

— Болдер, извини, но я тут со своим парнем.

Джел оглянулась назад и стала суетливо искать Закари, который растворился в толпе танцующих молодых людей.

— Да мне без разницы. Передай своей белобрысой подружке, которая нахамила Марийоне, что если я ее встречу когда-нибудь, то ей не поздоровится!

— Она лишь хотела защитить своих подруг! Марийона была не права.

— Марийона — моя подруга, и я тоже хочу защитить ее! Вы были на чужой территории. Вы не имели права раскрывать свой рот и уже тем более распускать руки!

У Джел не было никакого желания продолжать этот бессмысленный разговор, состоящий из жалких угроз. Она вновь стала высматривать Закари, и спустя долгие минуты поиска наконец нашла его.

— Закари, пойдем отсюда. Пожалуйста.

Парень без возражений покинул клуб вместе Джел. Даже оказавшись за пределами шумного заведения, сидя в машине, Джел не могла прийти в себя после встречи с Болдером.

— Что от тебя хотел этот тип? — спросил Закари.

Джел удивилась тому, что Закари, оказывается, все видел.

— Это уже не имеет значения.

— Ты на взводе.

— Просто терпеть не могу таких людей, как он.

— Мне нравится, когда ты злишься…

Закари провел указательным пальцем по шее Джел. Та вмиг покрылась мурашками.

— Снаружи такая робкая, а внутри та еще штучка.

— Прекрати, — засмеялась Джел.

— Ты не забыла наши уроки?

— Нет, конечно. Только боюсь, что долгое отсутствие практики сказалось на моем опыте не самым лучшим образом.

— Надо это немедленно исправить.

Закари мгновенно оказался у лица Джел и поцеловал. Поцелуй был долгим и приятным. Джел поняла, что безумно соскучилась по его губам, по их страстным движениям, которые будоражили ее тело.

— Ты уже профессионал, — сказал Закари, оторвавшись от ее губ. — Пришло время научить тебя еще кое-чему.

Закари ловким движением откинул сидение Джел назад. Пока его губы ласкали ее шею, руки скользили по ее телу, что пылало от его прикосновений.

— А мне что делать? — прошептала Джел, закрывая глаза.

— Просто наслаждайся.

Одна его рука оказалась на внутренней стороне ее бедра, проделала путь к промежности, вторая массировала грудь, что врезалась в его ладонь твердым соском, губы уже спустились к декольте, язык возвратно-поступательными движениями лизал ее узкую впадину между грудями.

— Закари…

— Детка, ничего не говори. Этот урок ты запомнишь на всю жизнь, — сказал Закари, затем его пальцы, что находились под ее платьем, коснулись трусиков, отодвинули жалкий клочок ткани, который прикрывал пульсирующую влажную промежность.

Джел забыла, как дышать, на мгновение. Закари настойчиво исследовал те места, которые она сама у себя стыдилась трогать. Вдруг она открыла глаза, взглянула на запотевшие стекла, на Закари, что сосал и покусывал ее соски. На смену приятному, горячему чувству, пришла неловкость, а затем и отвращение к самой себе. Джел хотела истинной любви. Той самой, когда люди сначала постепенно узнают друг друга, с каждым днем влюбляясь все больше и больше, а затем, после того как их души сблизились, уже переходят к изучению тел.

Джел оттолкнула Закари. Тот отпрянул, глядя на нее непонимающим взглядом.

— Не надо… Мне кажется, нам еще рано, — сказала Джел, поправляя платье.

Закари свирепо выдохнул, посмотрел на свои штаны, где столбом стояло его неудовлетворенное достоинство.

— Да кого ты из себя строишь, а? Вся такая невинная, правильная. Это уже ни хрена не притягивает.

— Я просто не хочу торопиться. Это же наше первое свидание.

— Первое… И последнее.

— Закари…

— Черт! Еще и сигареты закончились! — Закари раздраженно стукнул по бардачку и затем вылетел из машины.

— Закари, подожди! — Джел выскочила за ним.

— Меня тошнит от твоей неприступности! Ты думаешь, это круто? Круто — это когда девушка удовлетворяет желания парня, а не строит из себя святую.

— Я думала, что нравлюсь тебе…

— Нравишься. Конечно, нравишься. Но меня отталкивают твои принципы, страхи, убеждения. В конце концов, я хотел сделать приятное нам обоим, а ты взяла и испортила весь вечер!

— О, они еще здесь!

Джел замерла, услышав знакомый голос.

— Айдж, Фри, эти голубки из Бэллфойера, а телка — одна из тех, кто обидел Марийону на вечеринке Скендера, — сказал Болдер, приближаясь к паре со своими друзьями.

— Что вам нужно?

— Закари, не связывайся с ними, — Джел вцепилась в руку парня.

Делая шаг вперед, Болдер заявил:

— Я хочу, чтобы ты объяснил своей бэллфойерской шлюхе, как правильно общаться с людьми.

— Эй, осторожнее. Я ведь могу добавить в твою жалкую жизнь кучу неприятностей за такие слова.

— Да ни хрена ты не можешь, пидорское отродье! — сказал Болдер и ударил Закари в челюсть.

Айдж и Фри тоже не хотели стоять в стороне и присоединились к Болдеру.

— Остановитесь! — крикнула Джел и кинулась на Айджа.

Парень отпихнул ее в сторону, а затем дополнительно пнул в живот, так, чтобы у той вообще не было сил подняться.

Закари удалось выскользнуть из рук Болдера и Фри. Он помчался к своей машине, прижимая ладонь к разбитому носу и крича:

— Ты нарвался! Мой отец тебя по стенке размажет!

— Закари! — крикнула Джел, увидев, как ее парень садится в машину и без промедления уезжает, оставляя ее одну с головорезами.

Болдер кинулся в сторону отъезжающей машины, а его парни продолжили издеваться над Джел. Пока Фри держал ее за волосы, Айдж бил ее под дых. Один раз удар пришелся по лицу.

— Это тебе за Марийону! — сказал Фри.

— Если еще раз увидим тебя здесь, ты так легко не отделаешься, — предупредил Айдж, выдергивая из рук полубездыханной девушки сумку.

— Вот же мразь трусливая! Поскакал жаловаться своему папочке! — заливаясь хохотом, вернулся Болдер.

— Смотри, что у нас есть, — сказал Айдж, хвастаясь добычей.

Болдер посмотрел на сумку, затем перевел взгляд на Джел, что валялась на асфальте и сплевывала кровь.

— Вы с катушек съехали?!

— Это подарок для Марийоны, — ответил Фри.

— Так сказать, плата за моральный ущерб, — добавил Айдж.

— Идиоты! Я же хотел просто припугнуть ее! — Болдер отобрал сумку и направился к Джелвире. — Джел, ты как? Вот, держи. Они ничего не взяли, — парень кинул на асфальт ее сумку. — Понимаю, после такого ты побежишь в полицию, но я искренне советую тебе этого не делать. У нас есть друзья гораздо опаснее, чем мы. Они отомстят тебе за каждого из нас. Так что без обид, лады?

Вскоре вся троица испарилась.

Джел схватила сумку, еле-еле поднялась на ноги. По ее лицу скользили струи алой крови. По всей видимости, эти отморозки разбили ей нос. Кровь капала вниз, на разорванное платье. Платье ее мечты, ради которого она на неделю превратила свою жизнь в ад. Джел открыла сумочку, достала «Флору» и закинула в себя три таблетки. Ей необходимо было успокоиться. Хотя бы так.

Она шла по обочине пустой дороги. Мрак глубокой ночи безжалостно расправлялся с попытками нескольких фонарей осветить ей путь.

Вдруг Джел остановилась, посмотрела на небо, где в ту ночь властвовала полная луна, и поразилась тому глубокому, сильному, прошибающему чувству, которое затмило все ее мысли.

В этот момент Джел поняла, почему люди заканчивают жизнь самоубийством. Как они вообще решаются на такой отчаянный шаг. Их посещает то самое чувство, что переполняло ее теперь. Его можно сравнить с сильнейшей потребностью во сне, когда ты настолько слаб, что бросаешь все свои дела, забываешь обо всем, что тебя тревожит, и засыпаешь где угодно: в движущемся транспорте, на занятиях, на лавочке в парке. Вот и люди, которые собрались расстаться с жизнью, забывают обо всем, не думают ни о родителях, ни о друзьях, ни об обязанностях. Они подчинены лишь острой потребности в смерти. Некоторые люди месяцами, годами вынашивают в себе это чувство, других же оно накрывает внезапно, как сбивающая с ног, накопленная за день усталость.

Джел легла посреди дороги, все еще глядя на небо. Мерцающие звездочки улыбкой разместились под луной.

— Я устала улыбаться, — прошептала она.

Вдалеке ехала машина. Джел повернулась на шум. Увидев горящие фары, что с каждой секундой становились все ближе и ближе, она закрыла глаза в предвкушении вечного сна.

Автомобиль, несущийся на бешеной скорости, резко затормозил. Так, что даже искры вспыхнули под колесами.

— Твою мать! Что это за херня?! — послышался мужской голос.

Открылась дверца. Кто-то вышел из машины и направился в сторону Джелвиры.

— О’Нилл?..

Джел открыла глаза и увидела перед собой…

— Рэмисента, я… — Джел тут же встала. — Я просто ждала попутку.

— Лежа на дороге?! — вскипела Рэми. — Ты совсем, что ли?! Мы тебя чуть не сбили, ты это понимаешь?

Джел не знала, что сказать. Таблетки, что она проглотила до этого, лишили ее какого-либо страха и возможности дать адекватную оценку происходящему.

Рэмисента осмотрела одноклассницу и ужаснулась.

— Это кровь?

— Я же ее не зацепил… — в панике сказал парень Рэмисенты.

— Джел, что с тобой случилось?

Рэми пригласила Джел в машину, дала ей свою куртку. Джел, не торопясь, удивительно спокойным тоном все рассказала.

— Возьми. Этот порошок обеззараживает раны. — Парень протянул пакетик с белыми кристаллами, указав на кровоточащие ссадины на ногах Джел.

— Спасибо.

— Джел, ты обязана обратиться в полицию. Эти уроды должны быть наказаны! — сказала Рэми.

— Я это заслужила.

— Что ты говоришь такое?!

— Рэмисента, отвези меня домой, пожалуйста.

Весь путь до Бэллфойера ребята провели в молчании. Джел гладила свое платье, жалея, что над ним так чудовищно надругались.

— Грейсон, остановись здесь, — внезапно сказала Рэми.

Грейсон припарковал машину.

— Куда мы приехали? — спросила Джел.

— Тебе необходима сладкая терапия. Пойдем, — воодушевленно произнесла Рэми.

Спустя несколько минут ребята оказались в уютной кафешке «Кэнди Грэдди», что принадлежала отцу Рэми — Грэду Арлицу, основной деятельностью которого было управление одной из крупнейших нефтегазовых компаний.

— Обожаю «Кэнди Грэдди», — призналась Джел. — Твой отец создал удивительное место.

Грейсон принес девушкам два капучино и меренговых пирожных, а затем сел за соседний столик, чтобы одноклассницы могли спокойно поговорить.

— Я не голодна, — сказала Джел, отодвигая десерт.

— Это волшебное пирожное! Съешь его — и плохое настроение вмиг улетучится, — улыбнулась Арлиц.

Джел взяла ложку и разделила лакомство на четыре части.

— Рэмисента, я была о тебе другого мнения.

— Знаю. Ты считала меня стервой.

— Ты же дружишь с Элеттрой. Иначе и быть не может.

— Эл тоже не стерва. Бывают у нее, конечно, закидоны, но я к ним привыкла. — Рэми лихо расправилась с пирожным и попросила Грейсона принести еще, в то время как Джел до сих пор жевала первый кусочек. — Джел, почему ты сказала, что заслужила все это?

–…Я это не всерьез сказала.

— Понимаю, ты считаешь меня последним человеком, с которым можешь откровенничать, но… Я не буду злорадствовать. Я очень хочу помочь тебе, потому что уверена, что ты сейчас на грани.

— Мне уже лучше, — с натянутой улыбкой ответила Джел. Изображать хорошее настроение было гораздо сложнее, чем голодать и пахать до полуобморочного состояния в зале. — Очень вкусное пирожное.

Три части десерта так и остались несъеденными.

— Да уж… Наши «кланы» порвут нас, если узнают об этой посиделке, — хихикнув, сказала Рэмисента.

Грейсон и Рэми доставили Джел до ее дома. Поблагодарив за все одноклассницу, Джел, тяжело вздохнув, пошагала к дому. Внутри горел свет, видимо, мать не смогла лечь спать, пока младшая дочь так долго отсутствовала.

— Мам, я вернулась, — сказала Джел, переступив порог.

Йера выскочила из кухни. Она хотела отчитать Джел за то, что та поздно приехала домой, но заметив ссадины, рваное платье и печальный взгляд дочери, ей стало не по себе.

— Что с тобой?..

— Не волнуйся. Я просто упала, — нелепо отмазалась Джел.

Мать подошла к ней, брезгливо коснулась лоскута ее платья, вновь осмотрела дочь с головы до ног.

— Выглядишь как шлюха, — с отвращением сказала Йера.

Глава 11

— Мы с Грейсоном так перепугались… До сих пор все это кажется дурным сном, — вздыхая, сказала Рэмисента.

Элеттру не тронул рассказ подруги. Она сидела у зеркала, скручивала волосы в пучок и раздраженно вкалывала шпильки в затылок.

— У нее явно проблемы с головой.

— Я тоже сначала так подумала, но потом поняла, что она в отчаянии. И мне стало страшно за нее, — ответила Рэми.

— И поэтому ты поехала с ней в «Кэнди Грэдди»? — нервничая, спросила Элеттра.

— Я не могла оставить ее одну.

— Рэми, никогда не думала, что ты такая сердобольная.

Рэмисента посмотрела на подругу с укоризной.

— А ты бы на моем месте поступила иначе?

— Да.

— Ты бы бросила ее посреди дороги?! — в этот момент Арлиц пожалела, что поделилась новостью с Эл.

— Да, да, да! — повернувшись к Рэми, ответила Элеттра. — У нее есть ее любимые подружки, которые всегда всех выручают.

— Но в тот вечер она была одна.

— Рэми, мы ведь с тобой давно решили, что ни при каких условиях не будем общаться с кем-то из свиты.

— Да плевать мне, что она из свиты! Ей нужна была помощь! Если бы с ней что-то случилось, я бы себе этого никогда не простила.

— На завтраке она даже не посмотрела в твою сторону, на уроках не обмолвилась ни словечком! Никакой благодарности! Такому человеку нельзя протягивать руку помощи, — отгрызет по локоть!

–…Джел пережила страшное. Ты хоть понимаешь, что эти ублюдки могли… Боже! Да кому я это говорю? Ты неспособна понять чужую боль.

Рэмисента направилась к двери, решив, что на этом их разговор должен закончиться, иначе она наговорит лишнее.

— Рэми…

Но в конце концов Арлиц не выдержала, остановилась и с дрожью в голосе сказала:

— В жизни может произойти все что угодно, но при этом необходимо оставаться человеком. Тебе это не удалось, Элеттра, — и после этих слов Рэмисента вылетела из комнаты, хлопнув дверью.

Пока девушки бурно дискутировали, Эл сидела с каменным выражением лица, демонстрируя полное пренебрежение и холодность. Но как только ее подруга вышла, Элеттра почувствовала, как слезы заполняют веки, как щемит где-то глубоко в груди. Рэмисента думала, что знает все тайны Элеттры, все ее слабые места. Но это было не так.

Жизнь Эл полна боли и нескончаемой печали, которые превратили ее в бесчувственного монстра. Монстра, который способен противостоять всем жизненным невзгодам, который может терпеть адские муки. Человек слишком слаб, чтобы вынести такое.

* * *

Элеттра кружилась на кухне с самого утра. Испек-ла торт с ванильным бисквитом и кокосовым кремом, запекла курицу, приготовила кучу салатов. Старательно все разложила на столе, украсила столовую воздушными разноцветными шариками. Наконец все было готово к идеальному празднику, Эл погасила свет и стала ждать, когда отец вернется с работы.

К дому подъехала машина. Элеттра услышала, как отец прощается со своим водителем, затем последовал звук отъезжающего автомобиля. Сердце Элетт-ры затрепетало от приятного волнения, когда входная дверь открылась и шаги Бронсона становились все громче и громче. Отец включил свет в столовой, и в этот момент Элеттра подпрыгнула и радостно воскликнула:

— Сюрприз!

— Элеттра! — от неожиданности Бронсон схватился за грудь.

— С днем рождения, папочка, — Эл подбежала к отцу и крепко обняла его.

— Спасибо, — чмокнув дочь в макушку, ответил Бронсон. — Но он же был на прошлой неделе?

— Я была в школе и не смогла с тобой отпраздновать, поэтому решила реабилитироваться.

Эл взяла отца за руку и повела к праздничному столу.

— Вот это да! Барбара постаралась на славу.

— Вообще-то я сама все приготовила.

— Не может быть.

— Правда. Я посмотрела несколько видеоуроков, и Барбара дала пару советов.

— Какая ты у меня умница, — расплываясь в улыбке, сказал Бронсон.

Бронсон и Элеттра сели за стол и приступили уплетать ароматную курочку.

— Это сок? — спросил отец, указав на наполненный стакан возле него.

— Да, вишневый.

— Так, я мальчик уже большой, поэтому могу позволить себе кое-что покрепче.

Бронсон открыл дверцу домашнего бара и достал бутылку вина. Когда отец наполнил свой бокал, Элеттра сказала:

— Папа, я не умею говорить красивые тосты, так что… Просто скажу, что я люблю тебя и сделаю все, чтобы ты мной гордился. — Эл хотела чокнуться бокалами, но отец не спешил тянуть свой в ответ.

— Подожди. Ты тоже уже взрослая, — сказал он улыбнувшись, взял пустой бокал и налил ей вина.

— Пахнет ягодами, — сказала Элеттра, изучая красную жидкость. На тот момент девушке было четырнадцать лет, и она ни разу не пробовала спиртное.

— Вкус сначала может не понравиться, но потом он подарит приятные ощущения.

Элеттра сделала два глотка, и распробовав кислое содержимое бокала, выпила еще. Ей сразу стало приятно.

Вскоре бутылка опустела, Бронсон открыл вторую. Элеттра уже устала считать, сколько бокалов выпила за вечер. Она заметила, что ее движения стали медленными, язык слегка онемел и слабо подчинялся контролю.

— Спать хочется, — вяло произнесла Элеттра. — Это из-за вина?

— Да. Некоторым оно дарит сумасшедшую энергию, а другим крепкий сон. Но ничего, я знаю, как тебя взбодрить.

Бронсон пересек столовую, остановился у музыкального центра и включил романтическую джазовую музыку.

— Потанцуй со мной, — сказал Бронсон, протянув руку дочери.

Элеттра с радостью согласилась. Отец положил руки на талию дочери, а Эл обняла его за шею. Они медленно танцевали, не отводя друг от друга взгляд.

— Очень красивое платье, — руки Бронсона стали нежно скользить по ткани.

— Я знала, что тебе понравится, — ответила Элеттра.

Ей было сложно переставлять ноги, двигать телом в такт музыке. Эл буквально повисла на отце, окончательно распрощавшись с равновесием. Почувствовав бессилие дочери, Бронсон еще крепче прижал ее к себе, так, что даже ощутил, как острые косточки впиваются в его тело.

— Знаешь, из-за чего мое сердце каждый раз тает? — спросил он, глядя в ее глаза.

— Нет.

— Из-за твоих ямочек на щеках… — Бронсон коснулся большим пальцем одной из ямочек. — Они великолепны, — прошептал он.

— Мне что-то жарко. Пойду на улицу, — Элеттра попыталась отпрянуть от отца, но тот не выпускал ее из своих объятий.

— Мне тоже очень жарко. Ты стала такой красивой… Как же быстро ты повзрослела. Наверное, парни уже вовсю заглядываются на тебя? Но я никому не отдам свою девочку…

Элеттра почувствовала, как пальцы отца вдавливаются в ее спину, а в низ живота упирается что-то твердое.

— Пап, мне правда нехорошо. Мне нужно на свежий воздух, — девушка уперлась руками о его плечи.

— Подожди… Я хочу отблагодарить тебя за твой подарок. Ты меня очень порадовала.

Бронсон прислонился губами к ее щекам, затем перешел к подбородку, дошел до губ, которые Элеттра намертво сомкнула.

— Что ты делаешь?

— Целую свою маленькую девочку, — сладким голосом ответил отец.

— Мне это не нравится.

— Почему? Неужели я не могу поласкать тебя?

Бронсон поднял дочь на руки и понес к столу. Резко отодвинув пустые тарелки, он посадил ее перед собой, сдавливая наружную сторону ее тоненькой шеи.

— Ты такая… красивая, — сказал Бронсон, дыша ей в шею. — Я с ума схожу. Ты прекраснее Авроры…

Элеттра стала бить отца по груди, но ее сопротивление еще больше его возбуждало.

— Папа! — истошно кричала она.

Бронсон раздвинул ее ноги, стянул трусы. Еще сильнее сжал ее шею, пока расстегивал свои штаны.

— Порадуй еще своего папочку.

Тело Элеттры вновь охватила патологическая дрожь, громадная доза алкоголя лишила ее сил для борьбы. Она была напугана и беспомощна.

— Папа, остановись!!! Умоляю тебя!!!

Посуда летела на пол от сильных толчков, производимых телом Бронсона. Все пространство заполнилось грохотом, криком Элеттры и стоном ее отца.

Занавески колыхались от сего действа вместе с плакатом, на котором было старательно выведено красной краской: «С днем рождения, папуля!»

* * *

Элеттра выбежала на улицу, сорвала с себя платье, забрызганное все еще теплым семенем отца, и прыгнула в бассейн. Вода смыла поцелуи Бронсона, прохладой слегка обезболила некоторые участки тела, что ныли и кровоточили. Выбравшись из бассейна, Элеттра побежала в дом, нашла в гладильной комнате огромную футболку, переоделась и вновь вернулась к бассейну. Элеттра не заметила, как наступил новый день. Всю ночь она провела, сидя на плетеном стуле у бассейна, представляя, как ее мертвое тело плавает в нем, и вспоминая некоторые эпизоды из ее жизни.

Отец любил заходить в ванную, в то время как Элеттра мылась. Его настроение всегда улучшалось, когда он видел обнаженное, мокрое тело дочери. А однажды он, поздравляя ее с Рождеством, поцеловал в губы, протиснувшись языком в ее рот. Элеттре тогда было одиннадцать. На похоронах матери, когда Эл не решалась выйти из машины и подойти к могиле Авроры, Бронсон был рядом, утешал плачущую дочь, поглаживая ее маленькую грудь, и массируя свое восставшее естество. Было много подобных отвратительных моментов, когда отец трогал, целовал ее, смотрел, похотливо улыбаясь. Ей, маленькому, ничего не подозревавшему ребенку, не были понятны странные действия отца. Вскоре она привыкла к ним, стала считать их нормой. Но то, что произошло в тот вечер, заставило рухнуть весь ее мир.

Бронсон, бодрый и веселый, пожелал ей доброго утра, пригласил ее на завтрак, на что Элеттра ответила молчанием и не сдвинулась с места. Отец вел себя так, будто ничего не произошло. Когда Барбара пришла на работу, отец мило с ней беседовал, хвалил Элеттру, не переставал восхищаться праздником, который устроила ему дочь.

Затем пришла тетя Аделайн. Та сразу заметила, что с племянницей что-то не то. Элеттра ни на кого не реагировала, все время молчала, смотрела на бассейн, положив дрожащие руки на прижатые к груди колени.

— С ней все в порядке? Она какая-то странная сегодня.

— Не знаю. Может, в школе какие-то проблемы, — ответил Бронсон.

— Так поговори с ней.

— Я опаздываю на встречу.

После того как Бронсон уехал по делам, Аделайн подошла к Элеттре, села рядом с ней. Она долго не могла начать с ней разговор, смотря на ее трясущиеся пальцы. Затем Аделайн обратила внимание на отчужденный взгляд девушки. Та практически не моргала, смотрела на блестящую, голубую воду и тяжело дышала.

–…Элеттра, у тебя неприятности в школе? — осторожно поинтересовалась Аделайн.

Эл отрицательно покачала головой.

— Я вижу, что с тобой что-то не так. Расскажи мне, что случилось.

Элеттру тут же пронзили воспоминания о том страшном вечере… Толчки, что усиливались с каждой секундой, ее крик до хрипоты. Боль до сих пор пульсировала между ног.

–…Папа, — тихо сказала Элеттра.

— Что он сделал? — насторожилась Аделайн.

— Он меня поцеловал и…

Элеттру сковывал стыд. И стыд этот стал дополнительным катализатором ее тяжелого состояния. Теперь дрожали не только руки, но и все тело.

— Элеттра, я ничего не понимаю.

Эл проглотила огромный ком, вздохнула и сказала:

— Он меня поцеловал и не смог остановиться.

–…Ты хочешь сказать, что Бронсон приставал к тебе?!

Элеттра быстро кивнула.

— Вы поссорились? — равнодушно спросила Аделайн.

— Что?..

— Вы поссорились, и ты решила выдумать эту мерзкую, грязную историю, чтобы оклеветать его?

Внутри Элеттры все оборвалось, стоило ей услышать эти слова.

— Аделайн, я говорю правду!

— Господи… — Тетя схватилась за голову. — Случилось то, чего я так боялась. У тебя такие же проблемы с головой, как и у твоей матери. Авроре тоже постоянно что-то мерещилось.

— Мне это не померещилось! Я пойду в полицию! Я боюсь оставаться с этим человеком!

Аделайн замахнулась и яростно ударила девушку по щеке. Ей хотелось верить, что таким образом она заставит ее прийти в себя. Ах, подростки! Коварные и очень жестокие существа!

— Я не знаю, что произошло между тобой и Бронсоном, но я не позволю тебе сломать ему жизнь! За что ты так с ним?! Твой отец все для тебя делает, заботится, как может. Если он вдруг вспылил, запретил тебе что-то делать, это не значит, что ты теперь можешь мстить ему таким образом! Это же… Господи, это же подумать только! Обвинить своего отца в изнасиловании! Безумие!

— Почему ты мне не веришь?! — рыдая, спросила Элеттра.

— Потому что то, что ты говоришь, не может быть правдой! Тебе никто не поверит! Если не остановишься, Элеттра, кончишь плохо, как твоя мать.

Элеттра сжалась в клубок. Она не понимала, как достучаться до единственного человека, который мог ей помочь. Аделайн все-таки поговорила с братом, пересказала ему те страшные слова, что вырвались из уст племянницы. Бронсон все отрицал и даже расплакался от обиды.

Существование с Бронсоном под одной крышей стало сущим наказанием с тех пор. Отец больше не притронулся к Элеттре, но стал насиловать ее психологически. Он постоянно попрекал ее за то, что она во всем призналась Аделайн. Говорил, что Элеттра все выдумала, убеждал ее в том, что ей это всего лишь приснилось. Вдалбливал ей в голову то, что он никогда бы не поступил так с ней. С пеной у рта доказывал, что он не извращенец и искренне любит свою дочурку. Грозился отправить ее в психиатрическую клинику, если она продолжит лгать.

Элеттра сдалась. Она поняла, что ей неоткуда и не от кого ждать помощи. Окончательно убедилась в том, что ее отец — довольно могущественный человек, и он в самом деле может упечь ее в психушку. Денег и связей у Бронсона Кинга — Лорда-главного судьи — было полно, к тому же легко было объяснить нездоровое поведение дочери, поведав врачам о ее матери, что покончила с собой из-за нестабильной психики.

Элеттре оставалось лишь молчать, хранить эту страшную тайну до конца своей жизни и больше не пререкаться с отцом. Она была бессильна перед его гневом и больной любовью. Эл похоронила в себе все человеческие чувства. Никто не проявлял к ней светлых чувств, поэтому они ей стали чужды. Если родные люди могут причинить ей столько боли и из года в год травить жестокостью, то и от посторонних не стоит ждать ничего хорошего. Так люди и становятся монстрами. Теми холодными, черствыми, жуткими существами, которых ненавидит весь мир.

Глава 12

Шумиха, огромные горланящие толпы, ожидание, тянущееся вечность, нервы у всех струнами натянуты. Что это значит? Все очень просто: в тот день были долгожданные конные скачки. В «Греджерс» съехались журналисты, телевизионщики, высокопоставленные гости, родители. Никто не был равнодушен к этому виду спорта.

— Девочки, подходите по очереди! Не создавайте хаос! — кричала Мессалина Аксельрот. В этом году ей выпала честь принимать ставки.

Одноклассницы уединились в ее комнате, вооружившись шуршащими заначками.

— Я ставлю на Диану, — сказала Лейла Флейшер, протягивая купюры.

— Лейла, напоминаю, у нас три заезда и победитель. Ставки везде разные! Выражайся конкретнее.

— Диана — первый заезд, — исправилась девушка.

Мессалина взяла деньги и сделала несколько пометок в своем блокноте.

— Ставка принята. Следующая!

— Лаффэрти, пропусти, сейчас моя очередь! — сказала Одесса Сэндифорд, отпихивая Калли в сторону.

— Да ради бога, солнышко. Должно же тебе хоть в чем-то в этой жизни повезти, — насмехаясь, ответила Калли.

— Не ожидала, что ты тоже будешь ставить, — удивилась Джел.

— А что в этом такого? Неплохой способ заработать хорошие деньги, — сказала Лаффэрти.

— И кого ты выбрала?

— Диану, разумеется.

— Я тогда на Никки поставлю.

— Ох, Джел, ты рискуешь обеднеть из-за своей солидарности.

— А я буду ставить на Индию. У нее новый конь. Говорят, что Деймос ему во многом уступает, — уверенно заявила Ирланд Гловицки.

— Конь, может, и хороший, но от всадника тоже многое зависит, — вмешалась Рэмисента. — Мессалина, прими мою ставку. Победитель — Брандт.

Девушки тут же замолкли, увидев, как Арлиц делает самую крупную ставку.

— Элеттра тебе этого не простит, — предупредила Мессалина.

— А я не прощу себе, если проиграю столько денег, — ответила Рэмисента.

— Пятнадцать лучших всадниц готовы поразить вас! Лишь три лидера продолжат борьбу в решающих соревнованиях, и победитель отправится на ежегодные скачки в Амстердам, где будет отстаивать честь школы «Греджерс»! — болельщики воскликнули, услышав приветственную речь ведущего. — А сейчас встречайте наших талантливых учениц! Астрея Дойч и ее конь Меркурий! — Первая всадница под громкие аплодисменты заняла линию старта. — Элеттра Кинг и Фобос! Каприс Херцог и Фарадей! Никки Дилэйн и Теодор!

— Ты первый раз на скачках? — задала вопрос Алесса Джерабу. Тот с небывалым восторгом смотрел, как юные всадницы скачут к старту.

— Да. Даже по телевизору ни разу не смотрел.

— Завидую. Когда я впервые это увидела, у меня дух захватило… Зрелище просто фантастическое!

— Саммер Вольт и Сольери! — ведущий продолжал оглашать имена участниц. — Индия Колетти и Эребус! Фабиана Пирс и Океан! Эрика Джордж и Ахилл!

— Джулиан, ты сказал Диане, что приедешь на соревнования? — спросила Аннемари.

Сердце Джулиана каждый раз пропускало удар перед очередным объявлением ведущего.

— Нет. Я решил устроить ей сюрприз.

— Представляю, как она обрадуется, — улыбаясь, сказал Алэсдэйр.

— Я очень хочу ее увидеть, — ответил Джулиан, краснея.

— Шарни Климо и Император! Скайлер Фэйрчайлд и Нокс! Мюзетта Дюссельдорп и Хаос! Штэффи Бри и Паскаль!

— Не возражаете, если я сяду рядом с вами? — спросила Рэмисента, еле протиснувшись в узкое пространство между заполненными рядами.

— Не боишься, что Элеттра грохнется с лошади, увидев тебя с нами? — усмехнулась Калли.

— Она не настолько сумасшедшая…

Рэмисента посмотрела на свою подругу, что стояла у старта и рассматривала зрителей. На мгновение ей показалось, что Элеттра смотрит прямо на нее, гневно сжимая поводья.

— О! Кажется, с того места обзор получше, — сказала Рэмисента, пристыженно улыбаясь, и отправилась на соседний ряд, где пустовало одно место.

— Она решила к нам подмазаться?

— Не думаю, — ответила Джел.

— Или же хотела подслушать наш разговор и поделиться свежими сплетнями с Кинг.

— Рэмисента не такая.

— С каких это пор ты поменяла о ней свое мнение? — недоумевала Калли.

–…Не хочу судить о человеке лишь по тому, с кем он общается.

Джел кинула виноватый взгляд на Рэмисенту, вспомнив то ужасное воскресенье, когда Арлиц ее спасла.

— Жинетт Бойе и Прометей! Ритта Половиц и Амур! И наконец, Диана Брандт и Деймос!

Зрители замерли в тревожном ожидании. Диану объявили, но девушка так и не появилась.

— Диана Брандт! — повторил обескураженный ведущий.

Диана стояла у ворот ипподрома, улыбаясь происходящему. Она сняла шлем, поцеловала его на удачу и вновь закрепила на голове. Затем девушка погладила своего коня, слабо надавила обеими ногами за подпругой, тем самым посылая коня вперед. Деймос моментально понял команду и отправился к старту. Никого так бурно не встречали, как Диану Брандт, ведь она и ее конь были фаворитами всех без исключения. Черная форма Дианы сливалась с конем. Роскошная грива жеребца переливалась на солнце, как и волосы прекрасной всадницы. Все восхитились тем, как Диана и Деймос прекрасно дополняют друг друга, как они величественно смотрятся.

— Как всегда, всех задерживаешь, — прошипела Элеттра. — Это ж надо быть такой наглой?!

— К старту прихожу последняя, а к финишу первая. Это закон, — ответила Диана.

— Господи, опять эти дешевые понты. Сегодня ты поймешь, что я рождена быть победителем.

— Ты рождена, чтобы дышать мне в спину, Элетт-ра, — смотря в глаза сопернице, ответила Диана.

Удар в колокол заставил девушек отвлечься от препираний. Начался первый заезд. Всадницы одновременно прижали шенкеля и ринулись к финишу, а болельщики стали выкрикивать слова поддержки. Большинство участниц выдохлось уже на середине пути. Диана мчалась впереди всех, за ней плелась Элеттра, изо всех сил стараясь ускорить своего коня. И вот, к великому сожалению для Кинг, Деймос уже пересек финишную черту, оставив позади себя запыхавшихся соперников.

— Диана Брандт занимает первое место! Элеттра Кинг на втором! Тройку замыкает Скайлер Фэйрчайлд! — по ипподрому пронеслись раскаты аплодисментов. — Шарни Климо, Фабиана Пирс, Саммер Вольт, Каприс Херцог и Астрея Дойч покидают скачки!

Джел достала телефон из сумочки, почувствовав вибрацию.

Сообщение от Закари:

Джел, почему ты игнорируешь мои звонки?!

Джелвиру трясло от ненависти. Ее вновь накрыли жалящие воспоминания: Закари без зазрения совести смылся, оставив ее на растерзание Болдеру и его дружкам.

Закари:

Ты обиделась???

Детка, я тебя не бросил! Я просто поехал за помощью!

Джел из последних сил сопротивлялась сильнейшему желанию кинуть свой телефон далеко-далеко.

Закари:

Позвони мне! Нам нужно поговорить!

Вырубив мобильник, девушка бросила его обратно в сумку.

Тем временем начался второй заезд. Диана лидировала без особых усилий, Никки тоже, не напрягаясь, скакала вслед. Элеттра, не щадя коня, грубо била его ногами, упираясь острыми шпорами. Кинг видела перед собой лишь Никки и Диану, два препятствия, которые ей непременно нужно было преодолеть. Обогнав Дилэйн, Элеттра стала настигать Диану. Брандт, заметив, что Элеттра совсем близко, слегка направила корпус назад, одновременно натягивая поводья на себя. Деймос снизил скорость прямо перед финишем. Элеттра промчалась вперед, оставив позади себя клубы пыли.

— Первое место достается Элеттре Кинг! На втором — Диана Брандт! Никки Дилэйн на третьем месте! — восторг зрителей поубавился после оглашения результатов скачек. Но Элеттра ничего не заметила. Она кричала от радости, посылая воздушные поцелуи шокированным болельщикам. — Эрика Джордж, Скайлер Фэйрчайлд, Ритта Половиц, Жинетт Бойе и Мюзетта Дюссельдорп выбывают!

— Ну что, Брандт, не ожидала такого поворота событий? — злобно улыбнувшись, спросила Элеттра.

Диана тоже улыбнулась ей в ответ.

— Зачем ты это сделала? — Никки уставилась на подругу непонимающим взглядом.

— Хочу немного развлечь зрителей, — спокойно ответила Диана.

— Ненормальная… Уступить первое место для того, чтобы разнообразить шоу!

— Ты уступила мне место?! — возмутилась Элеттра.

Диана медленно повернула голову в ее сторону, озарила соперницу ехидной улыбкой и сказала:

— Неужели ты думаешь, что и впрямь можешь опередить меня?

Сладкое чувство победы мгновенно исчезло. На смену ему пришел гнев. Пользуясь небольшим перерывом, Элеттра побежала в раздевалку, а затем быстро вернулась к старту. Ярость изводила ее. Элеттра сверлила глазами Диану и понимала, что та уже вовсю представляет, как ее объявят победителем.

Колокол предупредил о начале третьего, финального заезда. Пять самых сильных всадниц стартовали. Никки опять же преодолевала дистанцию в свое удовольствие, понимая, что основная битва сейчас будет разыгрываться между Дианой и Элеттрой. С теми же мыслями скакали и остальные участницы. Зрители затаили дыхание, наблюдая, как Брандт и Кинг поочередно опережают друг друга. Между девушками разворачивалась нешуточная борьба. Животные напряжены до предела, земля содрогалась под их копытами. В этот раз Диана не щадила своего коня, неслась на бешеной скорости вперед, ощущая мощный взрыв адреналина. Она снова лидировала, до финиша оставалось совсем чуть-чуть. Но Элеттре все же удалось ее догнать. Девушки скакали рядом, изумленные болельщики повскакивали с мест в нетерпении узнать, кто же завоюет победу. Кинг ловким движением перебросила поводья в правую руку, а левой дотянулась до кармана куртки и быстро достала пакетик с перцем. Элеттра высыпала содержимое пакетика в сторону Дианы. Она долго готовилась к этому маневру. Чтобы все сделать быстро и незаметно, не теряя при этом скорости, Элеттра потратила кучу времени на тренировках, репетируя.

И все было не зря.

Деймос резко остановился, несмотря на то что всадница не давала ему такой команды, и встал на дыбы, агрессивно вертя головой.

— Деймос! — крикнула Диана.

Конь ей не поддавался. И это был первый случай, когда Диана потеряла контроль над своим животным. Все происходило весьма быстро, но для Дианы этот момент тянулся, как в замедленной съемке. Ощутив серьезную угрозу, Диана быстро бросила стремена, отпустила повод. Теперь же она должна была оттолкнуться от седла и спрыгнуть с лошади в сторону, но ей это не удалось, так как Деймос опустился на передние ноги. Диана рухнула на шею коня. Безумное животное вновь осуществило подъем в вертикальное положение. Диана упала вопреки всем канонам так называемых «правильных падений», чтобы остаться без увечий.

Зрители ахнули. Джераб вскочил, взволнованно глядя на свою ученицу.

Элеттре за это время удалось максимально приблизиться к финишу. Но тут судьи подняли желтый флаг, что являлось сигналом аварийной ситуации. Всадницы остановились, не понимая, что происходит. Никки увидела лежащую на земле Диану и тут же спрыгнула с коня.

— Диана, ты как?! — подлетев к подруге, спросила Никки.

Диана еле-еле поднялась. Наблюдатели в этот момент выдохнули с облегчением.

— Все хорошо, — ответила Брандт.

Никки осторожно коснулась ее виска, с которого стекали тяжелые капли крови.

— Нет, подруга. Вовсе не хорошо, — обеспокоенно сказала она.

Диана не обращала внимания на струящуюся кровь, на боль, что подчинила себе ее конечности. Она лишь смотрела в сторону Элеттры, а Кинг, в свою очередь, смотрела в ответ, ухмыляясь. Элетт-ра даже не старалась скрыть свою причастность к падению соперницы. Она всем своим видом показывала ей, мол, вот, на что я готова пойти ради победы, зря ты меня недооценивала.

— Как же это произошло? — прижав пальцы к губам, спросила Джел.

–…Ее уводят. Наверное, что-то серьезное, — испуганно проговорила Калли.

— Что же ты наделала, Эл… — сказала Рэмисента, не сводя глаз с подруги, что оставалась невозмутимой.

Никки зашла в конюшню, где коня Дианы осматривали ветеринары.

— Что с Деймосом?

— Вероятно, что-то в глаза попало. Ничего критичного, — ответил один из врачей, протирая глаза коня.

— Он сможет продолжить скачки?

— Сможет, если с его всадницей все будет в порядке.

— Диана сказала, что с ней все хорошо. Ей всегда везет, — сказала Элеттра, войдя в конюшню.

— У нее голова разбита. Неизвестно, какие будут последствия. Это ты называешь везением?! — вскипела Никки.

— В спорте без травм — никуда, — заявила Эл.

–…Из без подлости тоже, — пронзив свирепым взглядом одноклассницу, ответила Никки.

— Голова кружится? — спросила Леда, осматривая Диану.

— Нет.

— Тошнит? В глазах двоится?

— Нет. Я же сказала, со мной все нормально.

— Поедем в больницу. Нужно сделать компьютерную томографию.

— Поедем куда угодно, как только скачки закончатся, — отрезала Брандт.

— Диана, ты не будешь продолжать скачки. Из-за такой травмы ты не сможешь управлять лошадью.

— Это лишь ваш вердикт. Последнее слово за мной и моим тренером, — ответила Диана, поднимаясь с кушетки.

В медицинский кабинет ворвались Алэсдэйр, Аннемари и Джулиан.

— Диана! — рыдая, крикнула мать.

— О господи. Зачем вы пришли сюда?

— Что значит зачем? — опешил отец. — Мы же беспокоимся!

— Диана, как ты себя чувствуешь? — задал вопрос Джулиан.

— Прекрасно. Теперь можете идти, — не изобилуя любезностями, ответила Диана.

— Мистер Брандт, ваша дочь хочет продолжить участие. На мой взгляд, это опасно для ее здоровья, но я не в силах переубедить ее, — пожаловалась Леда.

— Диана, ты не вернешься на ипподром, — твердо сказал отец.

— Нет!

— Я все сказал!

— Здесь ты мне указывать не будешь. Это моя территория.

— Джераб, ты куда? — спросила Алесса, заметив, как Эверетт покинул свое место.

— Хочу проверить, как там Диана.

— Она под наблюдением Леды. Что тебе там делать? Откуда вдруг столько беспокойства, ты же ее терпеть не можешь?

— А откуда столько безразличия? Она ведь наша ученица, — поразился Джераб.

— Все в порядке с нашей ученицей, можешь расслабиться, — Алесса кинула взгляд в сторону скаковой дорожки.

Джераб увидел, как Диана уверенно идет к тренеру, и вмиг успокоился.

— Диана, я не могу допустить тебя к скачкам. Падение было тяжелым, — расстроенно сказала Иоланда Барклай, тренер по конному спорту.

— Миссис Барклай, я уверена в своих силах. Никто и ничто не заставит меня отказаться от участия, — заявила Диана.

Иоланда не сразу отбросила сомнения. Ее тревожило состояние любимой ученицы. Но в то же время она поддерживала и безмерно уважала Диану за ее непреклонность и острое желание победить.

Каково же было удивление Элеттры, когда она увидела, как к старту приближается Диана. Удивление вскоре переросло в жуткую тревогу. Диана была настроена весьма серьезно. Боль в виске все еще сигнализировала о себе, в теле Диана ощущала странную слабость. Но все это не имело никакого значения. Диана не умела сдаваться, она не могла позволить своему главному врагу украсть ее победу.

Схватившись за поводья, девушки продолжили решающую гонку. Впервые болельщики пребывали в растерянности. Те, кто был убежден в том, что Диана победит, плавно сменили свою позицию. Все смотрели на Брандт с жалостью, понимая, что девушка не сможет преодолеть дистанцию. Элеттра была лидером, за ней скакала Индия, Никки находилась почти на одном уровне с Колетти, Штэффи и Диана позади всех. Добравшись до поворота, Диана плавно натянула правый повод, слегка прижимая противоположный к шее и левый шенкель к боку лошади. После поворота девушка скомандовала коню ускориться. Дэймос, сэкономив достаточное количество сил на старте, неистово разогнался. Диана обогнала Штэффи, пронеслась мимо Никки и Индии. Элеттра поняла, что расстояние между ней и тем, кто плелся позади нее, сокращается с каждой секундой. Сердце забилось чаще, спину жгло из-за ощущения неминуемого столкновения, будто ее настигал торнадо. Не успев моргнуть, Элеттра заметила, как Диана уже сравнялась с ней. Еще через жалкое мгновение задние копыта Деймоса уже сверкали подковами перед глазами Кинг.

Зрители округлили глаза от удивления, увидев, как Диана, прилично обойдя соперниц, первой добралась до финиша.

Крики, восхищенные взгляды, громкие рукоплескания, вспышки фотокамер… Диана тонула в обилии внимания и восторга.

— На третьем месте Индия Колетти! На втором — Элеттра Кинг! И победителем сегодняшних соревнований становится непревзойденная Диана Брандт!

Диана поскакала к главной трибуне, где находились судьи, ведущий, директриса, тренер и все учителя. Она грациозно слезла с коня, сняла шлем, распустила свою бесподобную шевелюру. И то, что она сделала в следующий миг, потрясло всех присутствующих еще больше, чем ее грандиозная победа. Диана дала команду Деймосу, и они с конем одновременно сделали поклон. Тем самым она решила выразить благодарность за то, что ее не сняли с дистанции. С трибун вновь начали доноситься громкие аплодисменты.

Диана подняла голову и замерла, увидев, как Джераб, очарованный ею, смотрит на нее.

После награждения и множества поздравлений, Диана, уставшая, но чертовски довольная, направилась в сторону резиденции. Тут же ее перехватили родители и Джулиан.

— Диана, я из-за тебя чуть не поседел! — вопил Алэсдэйр.

— Ты должна была нас послушаться! — присоединилась мать.

— Спасибо за теплые слова, — ответила Диана.

— Диана, это тебе, — Джулиан вручил ей огромный букет роз. — Ты была великолепна!

— Благодарю.

— Давай прямо сейчас поедем в ресторан, отметим твою победу? Я поговорю с миссис Маркс.

— В другой раз, Джулиан. Я устала, — искренне призналась Диана.

— Диана, парень ради тебя выкроил время! — накинулся отец.

— Ты не можешь с ним так поступить, — добавила Аннемари.

— Диана, поздравляю тебя с заслуженной победой, — вмешалась Леда. — Жду тебя в своем кабинете.

— Слушаюсь, мисс Дилэйн, — мысленно поблагодарив Леду, ответила Диана.

Родителям и Патриджу пришлось отстать от девушки.

Леда пошагала к центральному корпусу, где был ее кабинет, и увидела Никки в обнимку с младшей сестрой.

— Не расстраивайся, ты все равно самая лучшая, — сказала Клара.

— Я знаю, — натянув улыбку, ответила Никки.

— Я под огромным впечатлением, — подключилась Леда. — Ты — умничка!

— Спасибо, — Никки обняла старшую сестру. — А где Кармэл?

–…Я сказала ей, что у тебя соревнования, но…

— Но она решила провести время с Гаспаром. Новый любовник важнее дочери, я все понимаю, — стараясь сдержать слезы, сказала Никки.

— Никки, твоя семья — это я и Клара. Больше нам никто не нужен.

— Мы всегда будем рядом, — улыбнулась Клара.

Никки вновь крепко обняла сестер.

Бронсон встретил дочь у конюшни.

— Элеттра, — строгим голосом окликнул ее он.

Страх перед отцом быстро вытеснил горечь от поражения, стоило Элеттре увидеть Бронсона.

— Однажды ты сказала мне, что сделаешь все, чтобы я тобой гордился, — Бронсон подошел к ней вплотную, врезавшись в нее злющими глазами. — И когда же ты начнешь что-то делать?

— Я же вошла в тройку…

В этот момент Диана проходила мимо конюшни, ей необходимо было добраться до раздевалки, где она оставила телефон. Услышав разговор Элеттры и Бронсона, девушка остановилась.

— Ты снова проиграла. Из года в год один и тот же сценарий. Я устал краснеть из-за тебя.

Бронсон прижал Элеттру к стене, впившись пальцами в ее шею.

— В тебе нет ничего, кроме красоты.

–…Папа, здесь люди. Я закричу, — прошептала Элеттра. Ее слова заставили Бронсона опомниться. Он отпустил напуганную дочь и пошел прочь.

Элеттра упала на землю, содрогаясь в истерике.

Диана долго не могла выбросить из головы то, что она увидела. Сама того не ожидая, она поняла, что испытывает жалость к Элеттре. К ее заклятому врагу. Ей казалось, что их судьбы во многом схожи.

* * *

— Я еще немного понаблюдаю за тобой, — улыбнулась Леда, меняя окровавленную повязку.

— Теперь можете делать со мной все что угодно, — ответила Диана.

Дверь медкабинета открылась, и внутрь забежали Калли, Джел и Никки.

— Поздравляю, красотка, — сказала Калли, легонько обняв подругу.

— Спасибо.

— Как твоя голова? — спросила Джел.

— Отлично. Не стоит переживать.

— Так, думаю, сейчас самое время поделиться с вами одной новостью, — вдруг перетянула на себя внимание Никки.

— Мне уже страшно, — ожидаемо отреагировала Джел.

— Ага, — кивнула Калли.

— Живо отменяйте все свои планы на эти выходные, потому что мы с вами летим на Ориан! Билеты я вам уже купила, так что возражения сразу же отклоняются.

— Ура!!! — крикнули в унисон Джел и Калли.

— Я соскучилась по Ориану, — сказала Диана.

— Еще бы! Так что, курочки мои, готовьте купальнички. Эти выходные будут ой какими горячими, — улыбнулась Никки.

— Эл… — Рэми зашла в их с Элеттрой комнату и обнаружила подругу в слезах.

— Уйди.

Рэмисента села рядом с Элеттрой, положив ладонь на ее трясущиеся кисти.

— Диана упала из-за тебя? — тихо спросила Арлиц.

Элеттра смахнула слезы, посмотрела на Рэми, что отчаянно ждала правды.

–…Я не хотела ничего плохого. Я рассчитывала, что она просто отстанет.

Рэмисента резко убрала свою руку.

— Господи, Эл, ты меня просто поражаешь! Это же подло, черт возьми!

— Мессалина сказала, что ты поставила на Диану. Это, по-твоему, не подло?!

— Ну уж извини, Диана всегда выигрывает. Честно выигрывает, в отличие от некоторых!

–…Это не она выигрывает, а ее конь. Интересно, что с ней будет, если она его лишится?

Рэмисента с опаской отошла от подруги, осознав, что та задумала что-то страшное.

* * *

После насыщенного рабочего дня Алесса пригласила Джераба на ужин в ресторан итальянской кухни. Алесса надела красное коктейльное платье с притягивающим взгляд декольте, час потратила на макияж и создание элегантной прически. В общем, сделала все для того, чтобы дружеская посиделка двух коллег переросла в пикантный вечер с горячим продолжением.

— Это мой любимый ресторан, — сказала Алесса, кивнув официанту, что принес им их заказ. — В «Адэлфири» в осенние вечера особенно уютно.

— Да, интересное место.

— Ты что-то какой-то неразговорчивый. Все в порядке?

— Просто никак не могу отойти от скачек. Это что-то невероятное…

— Я же говорила.

— И как только этим хрупким девушкам удается управлять такими мощными животными?

— Ну, мы сегодня убедились, что все-таки это не всем удается. Падение Дианы меня шокировало. И ты посмотри, какая она упертая, да? Даже с пробитой головой прискакала к финишу первая.

— Она очень сильная. — Джераб вспомнил поклон Дианы, что полностью заворожил его, и уголки его губ поползли вверх. — Настоящий боец.

— Никакой она не боец. Эта девка просто не умеет проигрывать. Жалкое зрелище.

Джераб был ошеломлен такой резкой реакцией своей спутницы.

— Ладно, давай выпьем за нас и за этот душевный вечер, — сказала Алесса, поднимая бокал вина.

Вскоре Джераб и Алесса приступили к обсуждению работы, нового учебного плана, поделились друг с другом забавными моментами, что произошли между ними и другими учителями.

А потом Алесса внезапно решила сменить тему:

— Знаешь, мне с каждым днем все труднее находиться рядом с тобой.

— Почему? — удивился Джераб.

— Потому что я поняла, что… что не разлюбила тебя, — ответила девушка, выпив еще вина.

Джераб откинулся на спинку стула и опустил голову вниз, крепко сомкнув челюсти.

–…Мы были такой красивой парой, — продолжила Алесса. — Нам было хорошо вдвоем. Все пророчили нам светлое будущее… До сих пор не могу смириться с тем, что все закончилось.

Джераб молчал, не поднимая на нее глаз. Он уже был готов позвать официанта, расплатиться за ужин и покинуть ресторан, оставив ностальгирующую Алессу в одиночестве.

— Может, скажешь что-нибудь? — уставилась на него Алесса.

— А что ты хочешь услышать?

–…Что я тебе тоже небезразлична.

— Это не так, Алесса.

— Я хочу вернуть нашу любовь.

— О какой любви ты говоришь?! Наши отношения не выдержали банального расстояния! Мне было плохо без тебя, это правда. Но потом… потом я понял, что ты — не моя судьба. Ты прекрасный человек, хороший друг, на этом все. Я ничего к тебе не испытываю.

Джераб, нервничая, не заметил, как повысил тон. Несколько гостей ресторана с сожалением смотрели на Алессу, что делала глоток за глотком.

–…Мы все-таки встретились с тобой в «Греджерс», живем теперь по соседству, вместе едим и болтаем перед сном постоянно. Что это, если не судьба?

Джераб стал ковыряться вилкой в тарелке, не отрекаясь от идеи о побеге. Алесса, словно прочитав его мысли, быстро переключилась на другую тему. Как ни в чем не бывало стала болтать без умолку про курсы повышения квалификации, различные конкурсы среди учителей. Беседа увлекла Джераба, и он решил остаться.

Стрелки часов перевалили за полночь, когда Алесса и Джераб вернулись в «Греджерс».

— Ой! — Алесса нарочно споткнулась, и Джераб быстро спас ее от падения.

— Осторожно.

— Доведи меня до моей комнаты.

Эверетт приобнял девушку за талию и медленным шагом направился в сторону ее обители.

— Ты же вроде немного выпила?

— Ты забыл? Мне достаточно одного бокала, чтобы превратиться в кисель.

Спустя несколько минут Джераб и Алесса добрались до заветной комнаты. Торн долго возилась с замком, еле-еле попав ключом в скважину. Когда дверь наконец отворилась, Алесса повернулась лицом к Джерабу и прошептала:

— Не уходи.

Она притянула его к себе, робко коснулась губами. Вначале он не отвечал взаимностью, но стоило Алессе проявить настойчивость, как его губы послушно зашевелились. Хмель взыграл в нем, и долгое отсутствие женщины напомнило о себе. Джераб поддался искушению. Алесса толкнула дверь спиной. Пара ввалилась в комнату, темноту в которой разбавлял лишь слабый лучик люстры из коридора. Алесса, не переставая целовать своего возлюбленного, стала расстегивать его рубашку. Джераб тем временем тщетно пытался нащупать молнию ее платья.

И вдруг…

В его сознании вспыхнула яркая картинка: Диана скачет на своем коне, ее волосы развеваются на ветру, она смотрит ему прямо в душу и улыбается. Затем он вспомнил Диану в тот день, когда между ними произошла перепалка в классе. Солнце светило лишь на Диану, ее голубые глаза впитывали лучи и становились еще ярче. А потом он вернулся в первый день их встречи. Когда Голди представила его ученицам и он нашел Брандт среди множества лиц. Конечно, не заметить Диану трудно. Она всегда выделялась на фоне других. Ее красота манила, ее ум обезоруживал, ее сила мгновенно подчиняла себе кого угодно, ее очарование заставляло сдаться, позабыв обо всем на свете.

Джераб оторвался от Алессы, вытирая тыльной стороной ладони свои влажные губы.

— Ты чего? — прерывисто дыша, спросила Алесса.

Джераб взглянул на девушку и понял, что даже когда они встречались, он не испытывал такого буйства чувств к ней, как к Диане. И это осознание напугало его до дрожи. Джераб покинул комнату, оставив Алессу без ответа.

— Джераб?..

Глава 13

Сообщение от Сафиры Фрай:

Здравствуй, Калантия. Жду тебя сегодня. В 17:00.

Это была пятница, и Калли возблагодарила небеса за то, что уроков в финальный учебный день было немного. Она быстро собралась, покинула школу и побежала на вокзал.

На часах было без четверти четыре, когда Калли подошла к дому Фрай.

— Говорите, — прозвучал голос Сафиры, после того как Калли нажала на кнопку звонка.

— Миссис Фрай… Сафира, это Калантия.

Ворота распахнулись. Когда Калли вошла в дом, ее никто не встретил. Она долго стояла у дверей, взволнованно глядя по сторонам, перед тем как подать голос.

— Сафира?

Спустя несколько минут Фрай вышла из гостиной.

— Во сколько я сказала, чтобы ты приехала? — спросила она с претензией.

— В пять… Я боялась опоздать.

— Ты должна была прийти ровно в пять! Ни раньше ни позже.

–…Простите.

— Что-то случилось? — из гостиной вышел темнокожий мужчина с широкой улыбкой. Его голову украшали толстые дреды с яркими бусинами на концах.

Конец ознакомительного фрагмента.