Не называя имен

Стейси Тисдейл

Теа Бартон – обычная девушка-интроверт, для которой подруги пытаются найти вторую половинку против ее же воли, заманивая на свидания с помощью обмана. Девушку такая тактика ужасно раздражает, и когда она встречает очередного парня, то вовсе не желает знать его имени…

4

Ни Холли, ни Ария не видели, что до дома меня проводил незнакомый парень, относящийся к разряду тех, кого обычно печатают на обложках девчачьих журналах. Они сидели на большой смятой постели и о чем-то разговаривали, изредка посмеиваясь, но как только я вошла в комнату, тема была сменена. Подруги спросили меня о том, где я была все это время и почему ушла с вечеринки, на что я ответила так, как было, с упущением детали о том, чьего имени знать не захотела. Теперь это кажется плохой мыслью. Было бы намного проще, если бы я знала, как его зовут, и все же пусть это останется небольшой загадкой для меня. Он не сказал «пока», а «до встречи», из-за чего теперь душа лелеет крохотную надежду.

Подруга о чем-то увлеченно рассказывала, но по большей части я ее не слушала. Мои мысли занимает плавная асимметричная улыбка зеленоглазого юноши. Не то, чтобы со мной такое впервые… Я и раньше подолгу не могла выбросить из головы мальчишек, просто сейчас это кажется забавным. Мне довелось побывать на десятке свиданий, пусть и подстроенных, и ни одному из претендентов на мою пару не удалось настолько всполошить мои мысли.

С тех пор прошло две недели. Не больше, не меньше. С таинственным незнакомцем и любителем нестандартных решений мы больше не встречались, и жизнь пошла своим обычным чередом: школа, множество контрольных перед окончанием учебного года, времяпровождение с подругами и семьей, любимые ток-шоу по телевизору… Но иногда меня одолевает будто бы легкая хандра: в любой момент и время суток в памяти всплывает скрупулезно выведенная памятью улыбка, и я ничего не могу с этим поделать. Мозг сам собой разгоняет мысли, как ветер тучи на небе, и возникает она, после чего думать ни о чем другом не получается. Это казалось странным, будто бы я наблюдала за кем-то другим, а не проживала свою собственную жизнь. Так обычно случается, когда в твое обыкновенное бытие приходит нечто новое, о чем ты никогда не мог подумать раньше. Поначалу я отнеслась к этому как к болезни, которая везде таскается за тобой, хочешь ты этого или нет, но потом свыклась с мыслью, что любая (практически любая) болезнь проходит, и вскоре черты широкой улыбки, обнажающей ровные ряды зубов, сотрутся.

Сегодняшний день выдался особенно солнечным, и Ричмонд-Хилл особо ощутил приближение долгожданного лета. Жители города вышли из своих домов, чтобы ощутить на коже тепло ласковых лучей, затопляющих собой аллеи и площади. Честно говоря, конец весны всегда жутко походит на лето. Его уже можно неофициально считать летом.

Сейчас город кажется особенно ярким и красочным, пусть кому-то таким вовсе и не покажется. Да, он выглядит как любой другой собранный из таких же домов и сетевых супермаркетов город, но оглядываясь вокруг, замечая не до конца распустившиеся листья на деревьях, аккуратно рассаженные по клумбам цветы, бесконечно синее небо над головой, и наблюдающими за жизнью сверху вниз облаками, понимаешь, что в этом и заключается вся живописность привычного городка.

Этим утром моей целью был книжный магазин, расположенный в центре города, где я хотела купить новую книгу, так как все что были, я уже перечитала, и хотелось чего-нибудь нового. Конечно, можно было бы скачать какой-нибудь роман через один из интернет-магазинов и прочесть в электронном виде, но я считаю это, откровенно говоря, полным извращением над книгами. Как можно читать, когда не ощущаешь кончиками пальцев тонкие страницы, не чувствуешь запах свежей полиграфической краски, не слышишь шелеста бумаги от перелистывания… Ты должен чувствовать книгу, чтобы как следует погрузиться в созданный автором сакральный мир.

— Нет, я сегодня не смогу. — Ответила я подруге, находящейся «на другом конце провода».

— Почему?

— Потому что сейчас куплю книгу, а потом поеду с папой и мамой на пикник. Воскресенье, помнишь?

— Ах, да, точно. Семейный день. — Я живо представляла, как закатывает Холли глаза, произнося «семейный день». Ее родители находятся в разводе уже шестой год, и с тех пор у неё именно такая реакция на все, что связано с семьей. Я знаю Холли достаточно хорошо, чтобы понимать, что такое отношение фальшь.

Мы никогда не пропускаем семейный день, даже если есть важные планы, у них нет никаких шансов. На самом деле, я люблю этот день. В воскресенье каждой недели мы выбираемся всей семьей в парк или торговый центр, или даже отправляемся на суточную поездку за город и проводим, таким образом, весь день. Отличная возможность сблизиться с родителями и почувствовать непоколебимую сплоченность семьи.

— В другой раз, — пообещала я ей, бросив взгляд на светофор. Красный, отлично.

— Слушай, Теа…

Дальше слов подруги я не услышала. В то время как я ступила на черно-белую «зебру», мне навстречу вывернула машина, злобно рыча мотором и не замедляя хода. Она беспощадно неслась, намереваясь пересечь пешеходный переход, когда мой взгляд встретился с парой больших круглых фар. От страха тело будто бы остолбенело, и только одно единственное сердце могло стучать в груди, висках, горле, животе. Меня окутала туманная пелена ужаса и вопящего осознания того, что эта машина — последняя вещь, которую я увижу, как вдруг кто-то резко дернул меня назад, впиваясь крепкой хваткой в предплечье. «Осторожно!» Буквально в ту же секунду, когда я вновь оказалась на тротуаре, машина пересекла «зебру» в том самом месте, где я стояла. Нога запнулась о другую, от чего я чуть не рухнула на землю, оставшись стоять лишь благодаря тому, кто все ещё держал руку. К телу вновь вернулась возможность двигаться, но я продолжала стоять недвижимо и смотреть широко распахнутыми глазами туда, не повернувшись, чтобы поблагодарить спасителя. Какой-то наплевавший на все правила, лихач чуть было не предрешил всю мою дальнейшую жизнь. Перед глазами все еще мелькали отрывки произошедшего несколько мгновений назад.

Наконец отойдя от шока, я встрепенулась, поворачиваясь лицом к тому, кого теперь должна буду называть спасителем:

— Спасибо большое.

Наши взгляды встретились, и я узнала в них ту самую зелень, залитую в этот раз полуденным солнцем. Мы с нескрываемым удивлением смотрели друг на друга до тех пор, пока парень не расплылся в той самой асимметричной улыбке, атакующей мое воображение все эти дни:

— Видимо, спасать тебя становится моей новой привычкой. Это твое хобби — попадать в передряги?

— Вообще-то, в прошлый раз я спасла нас, побежав к забору, а ты просто последовал за мной, боясь быть разодранным собакой.

Брюнет, чуть прищурившись, слукавил: «конечно».

Внутри что-то подпрыгнуло и перекрутилось. Смешанное ощущение некой радости, удивления и чего-то ещё, похожего на мелкое раздражение, обычно возникающее из не откуда как защитный рефлекс, даже если тебе категорически не хочется.

Я совершенно забыла о том телефоне и о Холли, ожидающей на противоположном конце невидимой сотовой линии. Держа в руке крепко сжатый телефон, я поднесла его к уху. «… случилось?! С тобой все в порядке, Теа?! Ответь немедленно, иначе…» Пообещав перезвонить позже и все объяснить, я прервала звонок.

— Это явно знак, — усмехнулся парень, имея в виду нашу вторую встречу.

Может, оно действительно так и есть, и встретить одного и того же человека второй раз действительно знак, но никто не отменял такую вещь, как простое совпадение. Люди всегда сталкиваются с совпадениями, и тогда назревает вопрос, могут ли совпадения быть знаками?

Наступило молчание, становившееся с каждой секундой все более и более неловким. С одной стороны я была рада увидеть его, но с другой вдруг стало как-то неудобно. Вдруг он решил, что я преследую его? Или еще чего-то подобного? Нет уж, лучшим вариантом будет уйти.

— Спасибо ещё раз. Мне пора, — бормочу я.

На сей раз моим решением было перейти дорогу на дальней остановке.

Я чувствовала позади знакомое движение и слышала шаркающий по земле звук, отделяющийся от других. Он шел за мной. Поначалу я думала, что нам просто по пути, но чем дальше мы шли вот так, тем больше я понимала, что он идет именно за мной. Ускорение шага, завороты в скопления других прохожих… Как бы не изменялся мой путь, за спиной все равно шуршали все те же подошвы. Некое особое шуршание, которое удалось каким-то образом хорошо запомнить. Я не оборачивалась, просто точно знала, что именно этот парень специально мерит своими шагами мой маршрут.

— Можешь идти куда шел. В книжном магазине со мной уж точно ничего не случится.

— Вдруг на голову книжная полка упадет? — предположил брюнет, и по его голосу, который он усердно пытался сделать серьёзным, стало ясно: та улыбка все еще подрагивает на тонких губах.

Он неизменно следовал за мной, от чего возникла мысль, не всерьёз ли он говорил про полку с книгами. На пару минут создалось впечатление, будто бы я — какая-нибудь знаменитость, за которой везде и всюду следует телохранитель.

Рука почти что прикоснулась к дверной ручке магазина, когда «Дважды» Спаситель опередил меня, открывая стеклянную дверь и ожидая, пока я войду. Я снова посмотрела на его довольное лицо, на мелкие морщинки возле глаз, на прямой нос, и мне вдруг стало интересно, на скольких девушках он уже испытал такой способ охмурения? Мы вошли внутрь.

Позади нас звякнул колокольчик, оповещающий о приходе и уходе ценителей параллельных миров и иных реальностей. Мельком оглядевшись, я тут же направилась рыскать по отделам, потому что осталось меньше часа, прежде чем я должна буду быть дома и ехать на семейный пикник. Дальше потенциальный телохранитель за мной не пошел.

Касаясь кончиками пальцев, выуживая книги одну за другой, петляя меж рядов с современной прозой, научной фантастикой, зарубежными и отечественными романами я кусала ноготь на указательном пальце, не в силах сделать выбор. Когда дело доходит до выбора новой книги, это всегда непросто.

Должно быть, прошло достаточно времени, и уже пора уходить, чтобы не заставлять маму и папу ждать. Пообещав себе посмотреть последнюю, я взяла с верхней полки книгу. Внезапно рядом возник голос, заставивший меня закатить глаза и поставить книгу обратно на свое место.

— Помочь?

Он не сказал, но я уверена, в его голове прозвучал подсчет: «в третий раз». Я отрицательно покачала головой, сосредоточенно вычитывая названия на корешках.

Парень не уходил. Стоял рядом, будто бы ожидая, когда мне все же понадобится его помощь. Это было уже слишком и, казалось, давило, приводя в легкое бешенство и нервозность. Вобрав в легкие побольше воздуха, пытаясь быть сдержанной, я решительно повернулась в его сторону. Внимание тут же привлекла прикрепленная к клетчатой на груди ткани глянцевая прямоугольной формы бумажка с надписью «продавец-консультант…» Дальше этих слов должны были идти имя и фамилия, поэтому я поспешно отвернулась. Этот парень работает здесь? И он вовсе не беспокоился о моей голове? Мы просто шли в одно место, я — за книгой, а он — на работу.

— Нил Гейман.

— Что?

— Если не знаешь, что взять, возьми «Океан в конце дороги». Любишь фэнтези?

На самом деле я редко читаю что-то из раздела фэнтези. Обычно предпочтением пользуются романы, но, тем не менее, я взяла книгу из его рук.

Мельком прочитав аннотацию на обороте картонного переплета, мне все же стало немного интересно узнать, что же означает океан, что за история приключилось с главным героем в детстве. Между прочим, таким образом, меня заинтересовала, по меньшей мере, половина тех книг, побывавших в моих руках за этот отрезок времени, так что сомнения все равно никуда не исчезли.

— «Как не крути, книги были надежнее людей». Это цитата из «Океана», — тут же пояснил парень, указывая на произведение Нила Геймана.

Я вновь уставилась на книгу, не в состоянии толком решить: взять ее или другую.

— Если не можешь решить, открой любую страницу и прочитай отрывок. Заинтересует — бери, ну, а если нет, то есть десятки других вариантов. — Посоветовал продавец-консультант, пожимая плечами.

Просунув кончик ногтя между страниц, я раскрыла испещренные мелким шрифтом страницы, приятно пахнущие полиграфической краской. Почему-то запах нераскрытой молодой книги всегда напоминает дом с загроможденными печатными изданиями многих поколений шкафами.

«Котенок поднимался за нами, смешно прыгая по ступенькам. Я улыбнулся.

В доме на самом верху была комната Лэтти, а рядом с ней — еще одна, туда мы и вошли. В камине пылал огонь, расцвечивая все вокруг желто-оранжевым. Комната манила теплом и уютом. В каждом углу кровати стоял столб, и у нее были свои занавеси. Что-то такое я видел в мультфильмах, но в жизни — никогда.

«Твои вещи уже приготовлены, наденешь их утром, — объяснила Лэтти. — Если что, я сплю в комнате рядом, вдруг что-то понадобится, ты просто крикни или постучи, и я тут как тут. Ба сказала тебе пользоваться домашней уборной, но туда долго идти и ты можешь заблудиться, так что, если захочется, под кроватью стоит ночной горшок, самый что ни на есть обычный».

Я задул свечу и нырнул под занавеси в кровать.

В комнате было тепло, но постель была холодной. Ее тряхнуло — что-то приземлилось, и по одеялам забарабанили маленькие лапки, меховой комочек уткнулся мне в лицо и тихо заурчал.

Дома все еще хозяйничал монстр, и за ничтожный отрезок времени, который вроде бы извлекли из реальности, случилось столько всего: отец держал меня под водой в ванне, возможно, пытаясь утопить. Я долго бежал в темноте. Я видел, как отец целует и трогает существо, называвшее себя Урсулой Монктон. Страх не оставил меня.

Но тут, на подушке, лежал котенок, он урчал мне в лицо и в такт своему урчанию мерно подрагивал; я очень скоро заснул».

Строчки уносили меня от одного предложения к другому, с каждым словом все более и более погружая в вырванный наугад кусочек жизни существующего в бесконечном цикле мира, умещающегося у любого из нас в руках или сумке.

Все это время рядом неизменно стоял продавец-консультант и одновременно спасатель невнимательных девушек от безбашенных лихачей, внимательно наблюдая за мной сверху вниз с каким-то удовольствием. Будто бы ему нравилось созерцать, как читают другие. Я хотела и могла бы сказать, что мне не нравится столь пристальное наблюдение практически лицом к лицу, но мой рот оставался закрытым. С одной стороны это было даже милым. Только так я могу объяснить возникшие на щеках розовые пятна — еще одна причина читать, не отвлекаясь и надеяться, что краснота щек быстро сойдет.

Книга делала свое дело, удерживая меня в своих объятиях.

Отрывок закончился переходом на следующую главу, и только тогда я закрыла книгу, иначе так можно просидеть здесь до тех пор, пока не закончится последняя страница.

Пальцы на руках брюнета быстро загибались и разгибались, как бы он не пытался унять нервозность от нетерпения. Казалось, если бы мы с ним были лучше знакомы, его бы так и затрясло, и он безостановочно бы засыпал градом из слов, давая понять, как безумно любит это произведение; в глазах так и горел огонёк. Парень ждал, пока я что-нибудь скажу, но сказать ничего конкретного я не могла. Что можно сказать о книге, прочитав всего два абзаца? Поэтому единственное высказанное вслух было неопределенное слово «интересно».

Не скрывая разочарования, брюнет шумно вздохнул, не сводя своих больших зеленых глаз.

«И все? Это все, что ты можешь сказать?»

«Ну… да».

Тонкая нить мысленного общения словно давала нам понимать друг друга без слов. Или же просто мне хотелось так думать. Стало как-то неловко от незнания, чего бы еще добавить к своему односложному ответу, вот только это до сих пор остается единственным словом, приходящим в голову.

Я вновь взглянула на книгу. Исходя из того, что за все проведенное здесь время ничего более завоевавшего мой интерес найти не удалось, я решила взять ее.

— О`кей. — пожала я плечами, прижав к груди произведение нового для своего мира автора.

— Поверь мне, ты точно не пожалеешь, если потратишь на прочтение этой замысловатой книги один день из своей жизни, — заверил парень.

Через пять минут книга вместе со мной спешила в свой новый дом.

Мы приехали в один из парков, в который ездили почти что каждую неделю. На самом деле, он больше похож на лес, нежели на парк. Здесь очень много больших раскидистых деревьев, отбрасывающих тень на большую часть небольших лужаек. За счет того, что парк расположен в самой дальней части города, тут нет машин, воздух намного чище и тишина пропитывает собой каждый уголок.

Папа заглушил мотор автомобиля, объявив о прибытии в пункт назначения. Получив в руки старый коричневый плед, я направилась следом за родителями в поисках «идеального места для пикника». Парк был настолько больших размеров, что казалось, будто бы он пустует. Отдыхающие старались располагаться подальше друг от друга, чтобы ненадолго побыть вне бесконечного суетливого круговорота общества. По пути нам встретилось всего две небольшие семьи с парой еще толком не образумившихся детишек. Мы приветливо помахали им руками. Как и мы, они нередко заглядывают сюда на выходных.

— Здесь. — Остановился папа, уперев в бок свободную от корзины руку.

Кружевная тень, похожая на огромную паутину, образованная двумя ветвистыми кленами, создавала идеальное для отдыха место от пекущего солнца.

Мы расстелили плед и выложили на него приготовленные мамой фирменные сэндвичи с индейкой и говядиной, пакет яблочного сока и немного фруктов. Папа принес из машины футбольный мяч и две ракетки для бадминтона. Дожидаясь, пока мама и папа сыграют партию, размахивая чудаковатыми предметами с натянутой в центре сеткой, я легла на траву, достав из сумки свежее купленный «Океан в конце дороги».