Девочка, которую нельзя. Книга 1

Стася Андриевская, 2023

Он – бывший спецназовец, опасный, одержимый призраками прошлого и жаждой мести хищник, идущий по следу врага. Он не может не завершить начатое.Она – дочь его злейшего врага, простая наивная девчонка с красивыми глазами… и всего лишь разменная монетка, которой придётся расплачиваться по счетам отца. У неё нет шанса спастись.Исход их встречи был предопределён с самого начала.…Но сука-любовь, как всегда, всё испортила.

Глава 3

Сон действительно нарушился, вот только не факт, что от неведомой дури, которой меня якобы опоили. Насчёт этого всё вообще оказалось до безобразия гадко, но просто: когда я прижала Маху расспросами, она призналась, что в коктейли у бара мне доливали водку.

— Чуточку, Слав, вот прям грамульку! — стараясь не шевелить лицом, чтобы не сдвинулась маска от отёков, оправдывалась она на следующее утро. — Просто для настроения!

Вокруг меня с диким нетерпением приплясывал Босс, заглядывая в глаза так умоляюще, словно до лужи у порога остались считанные секунды. А убирать потом мне. С трудом сдерживая рвущийся с языка мат, я пристегнула к собачьему ошейнику поводок.

— Это подло, Маш!

— Да там две капли всего было, ты же сама говоришь, что даже вкуса не почувствовала! Зато хоть немного расслабилась.

Не поспоришь. Водку я действительно не ощутила. Но зато и растащило меня по стандарту.

— А ты прошлой ночью звонила Верке на счёт меня? Что я пропала?

Маха на мгновенье замерла, прекратив постукивать пальцами вокруг глаз.

— Ну-у… — словно растерялась, но быстро нашлась. — Звонила, да. Просто ты так внезапно исчезла… Нормальные люди так не делают, кстати!

Я фыркнула и вышла в подъезд. А она что, думала я извиняться буду?

Однако настроение окончательно упало. Получалось, что отныне Махе доверять нельзя. Очень жаль, ведь крайне удобно иметь в подружках мажорку, от которой неплохо прилетает за уборку в квартире и выгул собачки. И пусть она относилась ко мне свысока, как полубогиня к простой смертной — я на это плевать хотела. Даже наоборот, именно этого я и добивалась последние три года — раствориться в толпе простых смертных. И ведь у меня хорошо получалось! И не дай бог грёбанный мистер Икс из клуба хоть что-то пошатнул…

Он, кстати, облажался с вердиктом, а ведь выглядел так убедительно! Это всё-таки был алкоголь, который мне просто нельзя из-за непереносимости. И парни приехали ко мне именно с подачи Верки, которой действительно позвонила Машка.

Впрочем, могли и сами, особенно если мистер Икс не облажался хотя бы здесь, и они действительно видели меня в Зажигалке. В конце концов, это товар Толика складировался во второй комнате нашей избушки, и Толик реально имел право переживать, что я притащу в дом кого-то, кто может захотеть этот товар украсть. Ну а дальше пацанов просто понесло. Опять же — особенно если они видели меня в клубе в фееричном секси-угаре.

И всё бы ничего, если бы они действительно не обнаружили, что я не одна. И ладно бы просто не одна, но им теперь ещё и морды по кускам собирать придётся. И то, что они побоятся мстить мне, не значит, что не захотят отыграться на Верке. Из-за меня.

Ну и кто мне теперь докажет, что мои проблемы со сном — это от неведомой дури, а не от нервов?

А проблемы были нешуточные. Я то умирала от сонливости, но, хоть ты тресни, не могла заснуть, то начинала вырубаться на ровном месте, едва ли не на ходу. «Старайся не упускать возможности лишний раз поспать…» Скотина. Сам-то хоть раз пробовал спать, делая клизму псу, или обрезая кошану когти?

— Не болеешь, случайно? — поинтересовалась Галина, ветврач под началом которой я проходила летнюю практику в крутом центре красоты и здоровья домашних питомцев. По протекции Махи, кстати. — На тебе лица нет.

— Не высыпаюсь, — честно призналась я.

— Влюбилась что ли?

— Готовлюсь к поступлению в институт, — соврала. Институт мне не светил ещё как минимум год, до окончания колледжа.

— Похвально, но недопустимо. У нас каждый пациент стоит дороже, чем наши с тобой жизни вместе взятые, — строго нахмурилась Галина. — Сейчас Ральфику ушки дочистишь, и иди домой, спи. А на будущее разберись со своим графиком.

По пути на вокзал я заскочила в кофейню, взяла кофе на вынос. Но он не помог, и в электричке я всё равно нещадно клевала носом с жутким, стыдным грохотом периодически бахаясь головой об окно. Чтобы хоть как-то выдернуть себя из этого состояния, я взялась просматривать соцсети… И очнулась, когда, выскользнув из безвольной руки, стаканчик с кофе ударился об пол, обдавая всё вокруг брызгами остывшего капучино.

В надежде убедиться, что свидетелей позора не так уж и много обернулась… и замерла: из-за стеклянной двери тамбура на меня смотрел мужик. Невысокий такой, рыжеватый, в натянутой на глаза кепке. Поймав мой взгляд, он поспешно перешёл в другой вагон… А я забыла, как дышать. Потому что узнала. Это был тот, с остановки, который спрашивал, не пробегал ли тут большой и бритый… И который, возможно, стрелял в нас минутой позже.

Сонливость как рукой сняло! Бросилась к противоположному выходу из вагона. Пробежала через два следующих и, не задумываясь, выскочила на следующей же станции. Оттуда, бегом и постоянно оглядываясь, к жилым кварталам. И лишь попав во дворы, немного успокоилась. Погони не было. Да и мужик мне мог примерещиться спросонья. Вернее, мужик-то точно был, но не факт, что тот самый.

Посидела немного на скамейке у подъезда и, скрепя сердце, вызвала такси. Денег оставалось совсем мало.

В машине снова стала засыпать. Очнулась от вопроса водителя:

— Девушка, Отрадное! Дальше куда едем?

Я глянула в окно — мы действительно остановились на въезде в дачное товарищество «Отрадное» и дальше нужно было объяснять проезд на пальцах.

Быстро преодолев асфальтированные улицы «нового» массива, мы въехали на непролазные грунтовки старых, середины прошлого века, дач. И только открывая замок нашей с Веркой избушки, я заторможенно опустила руки…

Хаотично раскиданная нумерация домиков этого массива — головная боль тех немногих, кто решился осесть здесь на ПМЖ. Потому что по кадастровой карте тебя регистрировали в одном месте, а фактически дом мог находиться в сотне метров и даже на другой линии. Ни «скорую» вызвать, ни такси — ради этого приходилось пешком выходить к остановке нового массива. Ну и как же я могла сказать мистеру Икс свой адрес, да ещё и так, чтобы он умудрился отыскать его самостоятельно и среди ночи? Правильно — никак!

На всякий случай проверила замок на «складе» — комнате, где хранился товар Толика. Оказался цел и замок, и бумажная лента «опечатки», которую Верка наклеила перед своим отъездом. Потом пролезла по всему дому, пытаясь вспомнить, где что лежало и не исчезло ли чего.

Конечно, это было глупо — брать у нас особо нечего, домик настолько маленький, что даже холодильник стоял в комнате, прямо в изголовье моего диванчика. В то время, как мистер Икс гарцевал на такой крутой тачке, что не позарился бы не только на наши с Веркой вилки-ложки из нержавейки, но даже и на товар Толика — все эти кальянные табаки, сменные картриджи для вейпов и курительная жижа с ароматом пластмассовых фруктов?

И всё-таки, как же он здесь оказался? Может, я отрубилась уже после того, как показала дорогу?

…Или он с самого начала знал, где я живу? И кого он высматривал там, в клубе? Случайно ли оказался на остановке одновременно со мной?

Всё внутри застывало от этих мыслей. Гнала их как только могла. Сколько сил мне понадобилось, чтобы наконец осесть здесь! Чтобы найти Верку, войти к ней в доверие. Обустроиться. Перестать вздрагивать от каждой тени. Оправиться от горя и тоски. Поступить в колледж по чужим документам, чтобы как можно дольше не палить свои. Обрести надежду на то, что теперь, когда отец погиб, о чём я узнала полтора года назад из новостей по телевизору — и у меня всё наладится. Что после колледжа поступлю в институт, а там уж как-нибудь пойдёт-поедет, как у нормальных людей…

Столько времени прошло со дня бегства! Я ведь даже не была на маминых похоронах, хотя может, это и к лучшему — я навсегда запомню её сильно взволнованной, но живой. С трудом держащей слёзы, причитающей: «Не вздумай возвращаться! Найди тётю Юлю, передай ей записку. И не вздумай мне звонить, писать и даже проезжать мимо, ты слышишь? Я сама тебя найду, когда будет можно…»

Мне же, даже несмотря на повышенную мамину тревожность, происходящее казалось тогда скорее захватывающим квестом. Я понимала маму — ей порою так влетало от отца, что я на её месте сбежала бы давным-давно, когда отец ещё не подался в криминал, и была хоть какая-то надежда на его вменяемость. Но в тоже время отец хотя и наказывал меня за любую ерунду, но никогда не поднимал руку. А сейчас мама вдруг начала вести себя так, словно это меня, а не её он избивал до потери сознания. Словно это мне, а не ей нужно было опасаться кары за бегство.

В тот день я простилась с ней всего на пару месяцев и уехала на автобусе… который сломался, едва выехав за город. И я не придумала ничего лучше, как вернуться на квартиру, где мы с мамой прятались последние три дня. Просто переночевать и уехать завтра. Какая разница — днём раньше, днём позже?

Но у подъезда дома обнаружила полицию и какую-то странного вида «скорую», в которую как раз грузили носилки, покрытые простынёй, из-под которой выбивались роскошные мамины косы…

Что сдержало меня от того, чтобы не кинуться к ней? Всплывающие в памяти полные неподдельной тревоги глаза и быстрый шёпот: «Не вздумай возвращаться, слышишь?»

Происходящее моментально перестало казаться мне увлекательным квестом. Особенно после того, как на следующий день на автовокзале меня едва не заловил человек отца. И потом я ещё несколько раз уходила из-под самого его носа. Это действительно была охота, и мама оказалась права — на этот раз ловили не её, а меня. И, даже не догадываясь зачем, я не ждала от этого ничего хорошего.

Гораздо позже я всё-таки выяснила, что мама якобы повесилась — но ни на миг в это не поверила. Она не могла меня бросить! Она бы до последнего заметала следы и уводила погоню в ложном направлении!…Но успела лишь высвободить меня из силков отца. Чтобы дальше я сама. И я не должна была подвести её жертву.

Я нашла ту самую мамину давнюю знакомую тётю Юлю… которая к этому времени, оказалось, уже полтора года как умерла. Через десятые руки вышла на её дочку Верку. Ради этого даже уехала в очередной чужой город — не зная, как меня там встретят, куда пошлют. Но не имея других вариантов, куда податься.

Мне тогда шёл всего лишь шестнадцатый год, и я осталась не просто одна, но ещё и под гнётом неведомой мне, идущей по следам опасности. И один Бог знает, каким чудом я справилась, но я смогла. И во многом благодаря Верке, которая была старше меня всего на три года, но пронырлива, как лиса.

И меньше всего на свете мне хотелось возвращаться к этому кошмару снова. Но что-то внутри нашёптывало, что белая полоса закончилась. А если так — нужно быть готовой ко всему. В том числе и к очередному бегству.

Позвонила Верке — она как ни в чём не бывало сообщила что вернётся через три дня. Она, похоже, даже не знала о нашем с Толиком конфликте! Неужели, угрозы мистера Икс всё-таки подействовали на парней?

Достала визитку. Чёрный пластиковый прямоугольничек с бархатистым на ощупь покрытием — по ощущениям, он один стоил как неделя моих уборок у Махи. Никаких имён или пояснений, лишь номер телефона и надпись серебром «Diamond — G»

«Скажешь, от Гордеева» — прозвучал в голове его уверенный голос. Как будто он и не сомневался, что позвоню непременно! Но я не собиралась. Это было бы сверх глупо — самой лезть к тому, кто, похоже, втянул тебя в какую-то ерунду. Но хотя бы выяснить кто такой этот «Даймонд» не мешало.

Однако информации в сети не было, а искать по номеру телефона я не умела. Вот и всё расследование. Только настроение упало, и в очередной раз ушёл сон. Просто лежала теперь, упорно держа глаза закрытыми, и снова и снова прогоняла в голове эпизод на остановке.

Всё произошло настолько быстро и слаженно, словно мы с этим Гордеевым заранее отрепетировали и позу, и детали фарса. Прям командная работа — залюбуешься, да и только! Если не учитывать, конечно, что для начала он пригрозил мне пистолетом.

И тем не менее, из всей заварушки особенно ярко вспоминалось не дуло, прижатое к губам и не то, как бежала под пулями к внедорожнику, а именно скользящий по моей шее нос, слегка учащённое мощное дыхание и запах мужчины — не курево, не алкоголь, а что-то такое… манящее. Что-то с чем я столкнулась тогда впервые, и не сумела себя контролировать.

Да, я была под водкой, а алкоголь для меня — самый надёжный выключатель мозга… Но я ведь помнила и то, как отреагировал на меня сам Гордеев: я тогда, если что, впервые в жизни узнала наверняка, что «каменный стояк» — не просто фигура речи.

Но, как назло, особенно въедливо вспоминалось то, как я потом блевала, а Гордеев придерживал мои волосы. И от этой картины нестерпимо хотелось зажмуриться…

Сквозь плотную пелену воспоминаний ворвался какой-то звук, я вздрогнула и очнулась.

За окном стемнело, барабанил по жестянке водоотлива дождь. Полежала, прислушиваясь к дробным ритмам, всё ещё отгоняя смутное ощущение, что разбудивший меня звук был другим. В воздухе словно повисло ощущение присутствия. Как будто я не одна. Или как будто в опасности.

Вжалась в диван, объятая мистическим ужасом. Давно со мной такого не бывало — в бабаек верить перестала лет в девять, когда отец, узнав, об этом страхе, просто запер меня на всю ночь в подвале. Он тогда ещё служил, и мы жили в многоквартирном доме в военном городке. И я тогда так и просидела всю ночь, вжавшись в запертую дверь, но не проронив ни звука — с одной стороны, от ужаса перед домовым и чертями, а с другой — от стыда перед соседями. На отца обиделась ужасно, но и страх перед мистической нечистью прошёл с одного раза.

И тем неожиданнее было ощутить это леденящее оцепенение теперь. Это всё недосып, точно. Всё что мне нужно — рывок через комнату, чтобы включить свет. Здесь, в коридоре, на кухне — везде. Как в детстве. Но едва я об этом подумала, как явно услышала шорох в замке и настойчивые щелчки ручки входной двери. Кто-то пытался проникнуть в дом, и точно проник бы, если бы дверь не закрывалась изнутри на обычный шпингалет…

Попытки проникновения прекратились довольно быстро, но я всё равно почти до рассвета просидела в закутке между кухней и закрытой складской комнатой. Без света и признаков жизни, но с зажатым в руке кухонным ножом. Кто бы там ни был, пусть думает, что дом пустой и проваливает, или уже забирается внутрь и получает свой нежданчик. Страха больше не было, только сосредоточенная готовность, потому что отец был прав — не бабаек надо бояться, а живых.

Утром обнаружила отпечатки мужских ботинок на расквашенной дождём дорожке вокруг домика и грязь на завалинке под окном. Значит, проснулась я действительно не от стука капель, а от того, что кто-то пытался проникнуть в окно.

Первой реакцией было собрать вещички и исчезнуть в неизвестном направлении. Снова в бега, с нуля. Но теперь уже без десяти тысяч долларов, которые когда-то вручила мне на дорогу мама, и с которыми я пришла в прошлый раз к Верке. Благодаря которым она устроила меня в колледж по чужим документам, и вообще решала многие вопросы моего пребывания в городе без регистрации. Увы, те деньги давно закончились, и сейчас у меня не наскреблось бы даже на пару ночей в самом дешёвом хостеле.

Второй, уже более спокойной мыслью было просто перебазироваться до Веркиного возвращения. Я даже проверила заброшенную дачу на соседней линии, где вполне можно было бы протянуть пару дней, особенно если перетащить сюда матрац и подушку.

Весь день потом думала о случившемся. И постепенно успокаивалась. Действительно, если бы это было что-то реально серьёзное, то пришедшего не остановило бы ни окно, ни шпингалет. А так — ночным гостем мог оказаться обычный, нередкий в этих местах бомж, ищущий укрытия от дождя. Попытался проникнуть, не смог, ушёл. Всё. И если так, то у меня гораздо больше шансов встретиться с ним ещё раз на заброшенной даче, чем в запертом на ночь доме. Словом, при свете дня ночные страхи стали казаться мне мелкими и даже смешными, и я отказалась от мыслей о переезде.

А вечером, выгуливая Махиного пёсика, я заметила слежку. Вернее, я заметила мужчину, которого уже видела сегодня. Дважды! Случайность? Я не знала, но возможно, что и так. Мужик внимания на меня не обращал, не пытался приблизиться и вообще выглядел вполне заурядным мимопроходилом. Против него работало лишь то, что мы снова пересеклись, и я его запомнила. Ну и то, что в голове у меня до сих пор звучал голос: «Возможна слежка и даже похищение»

Чёрт бы тебя побрал, мистер Икс!

Вечером следующего дня я шла домой пешком от остановки. Всё как обычно: светишь себе телефоном под ноги и мечтаешь не нарваться на бродячую собаку — вот и все тревоги, потому что массив наш хотя и старый, но всё-таки в летний сезон дачников на нём много, и даже с ночёвкой.

Сначала послышался шум сзади. Я резко обернулась — никого. Но сердце уже колотилось. Тени сразу стали казаться гуще, каждый звук обретал угрожающий облик. Появилось устойчивое ощущение слежки. Резко обернувшись в очередной раз, я заметила юркнувший в кусты силуэт… И бросилась бежать. Хотела заорать «Помогите!», но сил хватало только на то, чтобы шевелить ногами, потому что ошибки быть не могло — следом за мной действительно кто-то бежал!

Не придумала ничего лучше, как свернуть в следующий же проулок и, выскочив на освещённые улицы нового массива, рвануть обратно к остановке. Там как раз отходила маршрутка, я запрыгнула в неё и поехала обратно в город.