Войны ночи. Книга 1: Черный Демон

Станислав Потапов

Сотня ополченцев повстанческой армии вела наблюдение за трактом. На дороге парни увидели четверых всадников в сверкающей броне. Эти всадники промчались с невероятной скоростью и вскоре скрылись за холмами на востоке. Воины молча смотрели на своего сотника – бывшего купца. Сотник мужиком был сильным и строгим. Никто не двинулся с места. Все ждали, что он скажет. Но сотник молчал. Только когда всадники исчезли из вида, к грозному командиру подъехал парень…Читайте продолжение в книге…

Дизайнер обложки Кирилл Станиславович Потапов

Редактор Евгения Сихимбаева

© Станислав Потапов, 2022

© Кирилл Станиславович Потапов, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0059-1758-4 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-1759-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. «Невоенный» отряд

1

Сотня ополченцев повстанческой армии вела наблюдение за трактом. На дороге парни увидели четверых всадников в сверкающей броне. Эти всадники промчались с невероятной скоростью и вскоре скрылись за холмами на востоке. Воины молча смотрели на своего сотника — бывшего купца. Сотник мужиком был сильным и строгим. Никто не двинулся с места. Все ждали, что он скажет. Но сотник молчал. Только когда всадники исчезли из вида, к грозному командиру подъехал парень. Какое-то время он молчал, не решаясь заговорить, но, почувствовав, что настроение у отца хорошее, парень все же решился спросить.

— Батя, а почему мы этих рыцарей не остановили? На степных конях, не в наших доспехах, и мчались они быстро. Наверное, по важному делу, а вдруг они к императору донесение какое везут?

— А вот ты скажи мне, сам ты кто?

— Как кто? — удивился парень в помятом шлеме и чешуйчатом нагруднике. — Я конный ополченец армии Бороды, командарма нашего, который выступил против притеснений императора и этих ужасных серых воинов, которых из Эссекского герцогства прогнали.

— Ополченцем и я, и ты стали два месяца назад, а были мы и остаемся купцами. А они рыцари Эссекские. Эта четверка при желании половину нашей сотни может на колбасу порубить и исчезнуть в степи, так что никто и не догонит. Ты коней их видел?

— Ну, хорошие, конечно, кони, — парень выглядел обескураженным.

— Это кони кочевников, таких больше ни у кого нет, кроме Железного корпуса Эссекского. Они могут мчаться втрое быстрее лучшего скакуна и не устанут дня три. И овса им запасать не надо, они обычной травой кормятся.

— Так это что воины ветра были? — У парня от восторга перехватило дыхание. — Те самые, что сдержали натиск армии эркадов и спасли все восточные земли нашей империи?

— Этих четырех рыцарей в лицо знать надо, их даже в этом непобедимом корпусе называют «железной» четверкой, — ответил сотник, как-то странно посмотрев на своих таких отважных, но неопытных парней. — И знаешь, их так называть стали, когда они еще мальчишками были чуть младше тебя. Они своим невероятным походом сквозь Мерзость Запустения и страну Мрака решили исход еще той страшной войны мира живых против Мертвого короля. А ты говоришь, остановить, задержать. А после той войны они в своем Эссекском герцогстве разгромили Серый орден, всемогущими магами созданный. И хвала богам, что они нам не враги.

— Я же не знал, — парень смущенно опустил глаза. Но природное любопытство заставило его задать еще один вопрос. — А почему ты уверен, что они нам не враги?

— Не любят они императора и его гвардию. Линерон, тот, что первым скакал, полгода в зиндане провел и гвардейцы пытали его по приказу императора. И у командира их, Заттара Эссекского, какие-то стычки с людьми императора были. Друзья пытались Линерона из плена освободить, и тогда этот Заттар десяток гвардейцев имперских уложил один, пешим, без щита! А еще в их корпусе мальчишка есть, лучший в мире наездник по имени Тим, так он вообще был оруженосцем самого владетельного барона Прарми! И я думаю, что помчались они именно к барону.

— Ну, если и Прарми своих людей поднимет, то разгромим мы императора и никакие воины Серого ордена ему не помогут, — вступил в разговор высокий мужик с перебинтованными головой и рукой.

Четверо эссекских рыцарей ехали по старому Карашакскому тракту. Настроение было отличное. До сегодняшнего дня все очень беспокоились за Тима. Мальчишка неожиданно умчался из расположения Корпуса, оставив записку, что его просит немедленно приехать барон Прарми.

В принципе, Тим в свои пятнадцать лет был очень опытным путешественником И животные его все слушались, и оружием он владел неплохо, но именно в этот момент в империи вспыхнула война между отважными баронами и императором. Заттар сразу оставил корпус на попечение Яра и вся «железная» четверка устремилась за Тимом. Но разве можно угнаться за отважным парнем на одном из лучших степных коней?!

Наконец, сегодня прилетел сокол с запиской барона, в которой барон сообщил, что Тим добрался благополучно, и что сам барон никуда его из замка до приезда Линерона не отпустит. От сердца отлегло. Старому барону Прарми парни доверяли полностью, да и замок барона не смогли бы взять приступом или осадой даже все войска императора. От самого Эссе неслись во весь опор и теперь, давая отдых лошадям и себе, шли неспешным шагом, обсуждая последние события, происшедшие в империи.

Остатки разбитого в Эссе Серого ордена теперь обосновались при дворе Карашакского императора. Император, старый и своенравный человек, поддался их идее полного господства и принял эту ужасную религию бывших магов. Он издал указ, лишавший все восточные баронства земли и феодальных замков! Это, конечно, был вызов независимым баронам, выступившим в войне против темного правителя в союзе с Эссекским войском. Старый барон Прарми тут же ответил отказом и поднял восстание. Теперь по всей империи шла война. Небольшие отряды баронов всюду сталкивались с имперскими гвардейцами и наемниками, защищая свои селения и замки от разграбления. Эссекское герцогство вмешаться в эту войну не могло, так как с императором был подписан мирный договор.

На воинов Железного корпуса имперские гвардейцы не нападали, боясь вмешательства герцога, ну а рыцари баронов всегда считали Железный корпус своими союзниками, поэтому пока ни разу не приходилось браться за оружие. Хотя очень хотелось. Только утром друзья проезжали через такую ограбленную гвардейцами деревню. Зрелище было отвратительное.

Степной конь Линерона Клу вдруг забеспокоился. Присмотревшись, друзья увидели большой отряд, двигавшийся навстречу. Вскоре стал различим штандарт рыцарей барона Прарми. Не сговариваясь, все пустили коней в галоп. Впереди отряда ехал какой-то очень крупный мужик, самого барона Прарми не было. Линерон, не сдерживая бег коня, повернулся к Заттару и крикнул: «Это купец Борода, он отличный мужик и друг барона. Наверное, что-то случилось».

Предчувствия не обманули рыцаря. Узнав Линерона, Борода вырвался вперед и резко осадил коня возле «железной» четверки эссекских рыцарей. Корпус батальона остановился на привал, а Борода, не слезая с коня, сразу обратился к друзьям: «Выручайте, кроме вас, «железных», больше никто мне помочь не сможет! Имперские шакалы мою семью захватили, жену и сынишку. Они грозят убить их, если я выкуп не заплачу, — купец с трудом сдерживал ярость и задыхался. Линерон даже представить себе не мог, чтобы этот могучий человек мог оказаться в таком состоянии. — Деньги я собрал, но капитана их я хорошо знаю, он утром всех убьет и никакими деньгами от него не откупиться.

— Сколько там этих гвардейцев и где они? — быстро прервал купца Заттар.

— Сотни две-три, не больше. Я их сам бы на куски порубил, но они сразу сына захватили и нож к его горлу на моих глазах приставили! — Борода судорожно сжимал кулаки. — А селение то, через которое вы проезжали, ближайшее по этой дороге. Только ваши кони до ночи успеют домчаться, мы только к утру дотащимся на этих клячах! — Борода со злостью хлопнул отличного рыцарского коня, которого и так уже почти загнал. Но в этом он был прав. Только степные скакуны из вольных табунов вождя Адайна могли за день покрыть такое расстояние.

— Хорошо, мы неожиданно ворвемся во двор и отобьем у гвардейцев вашего сына и жену. Мой конь и Кара легко унесут и двоих, и троих, если понадобится.

— Нет, Линь, капитан успеет их убить. Надо по речке вдоль кустов подобраться в темноте и все тихо сделать, так, чтобы они даже и не узнали. А потом мчитесь во весь опор к нам навстречу. Они за вами погонятся, а мы тут уж их встретим, не обрадуются.

— Речку я помню, там эти заросли кустов с дороги видно примерно за версту до селения, — Кар развернул коня. — Не сомневайтесь, спасем мы их.

Вся четверка эссекских рыцарей стремительно умчалась назад к захваченному селению. А Борода, спрыгнув с коня, сел прямо на пыльную дорогу и долго шептал:

— Пусть все боги и духи света и тьмы вам помогут, пусть помогут. Никогда себе не прощу, никогда.

2

В деревню пришли императорские гвардейцы. Родители специально отправили Эрки из города, пытаясь скрыть от надвигающейся войны, но она пришла вновь. Ночью его разбудили крики, доносившиеся со двора. Дядька что-то кричал, ему грубо отвечали несколько мужских голосов. Эрки хотел спуститься с чердака и посмотреть, что там происходит, но его остановила строгая тетка. Только утром удалось узнать, что гвардейцы забрали половину коз и корову. Эрки, хотя и вырос в городе, отлично понимал, что семья дядьки теперь не сможет прокормиться. Кроме того, гвардейцы стукнули самого дядьку, и утром он появился с перевязанной головой.

Тетка запретила выходить на улицу, но сидеть все время дома, смотря на печальные лица своих дальних родственников, не хотелось. После недолгих раздумий Эрки, открыв окно-дверцу чердака, выбрался на крышу. К этой дверце была приставлена лестница, но спускаться по ней он не стал, тетка могла его заметить в окно. Аккуратно ступая по крыше, мальчуган спустился на крыльцо и оттуда, обхватив столб, мягко соскользнул во двор. Пройдя через сад, Эрки перемахнул старый плетень и оказался на маленькой узенькой улочке.

Вначале он планировал убежать на речку покупаться, но теперь остановился в нерешительности. С местными мальчишками было не интересно, они Эрки не принимали, а снова драться не хотелось. Дрался Эрки неплохо и вчера отделал одного охамевшего мальчишку, года на два старше себя, но вообще-то драться он не любил. Эрки решил посмотреть, где разместились эти злобные гвардейцы. Очень хотелось устроить им какую-нибудь пакость. Здесь, на окраине селения, никогда ничего интересного не происходило, и Эрки решил пойти на главную улицу, выходившую на тракт. Возможно, у дома старейшины или возле усадеб купцов и можно будет что-то интересное увидеть.

Усадьбы купцов были заняты гвардейцами. На улице не было никого из селян, только имперские гвардейцы и еще какие-то ратники. Подойдя ближе, Эрки увидел, что в двух усадьбах были выбиты двери, снесен забор и выставлены окна. Вероятно, отважные купцы пытались защитить свои дома и имущество.

«Интересно, а куда делись сами купцы?» — подумал мальчуган и решил обязательно это выяснить.

На слоняющегося без дела сельского мальчишку никто не обращал внимания, поэтому беспрепятственно Эрки через пролом в заборе пролез в усадьбу старшего купца. В саду купца ратники, вырубив деревья, ставили палатки и шатры. Это было отвратительное зрелище, прекрасный сад за одно утро превратился в уродливый хлам. Несчастные яблони, сваленные в большие кучи, казалось, лежали и плакали. Находиться рядом с грубыми ратниками не хотелось, и Эрки, обогнув дом, пробрался во двор.

Большой мощеный двор был завален какими-то мешками и ящиками. Похоже, что гвардейцы забрали все товары купца. Проходя мимо сарая, Эрки услышал тихие всхлипывания. Быстро обогнув сарай, он подошел с другой стороны, здесь большие кусты полностью скрывали всю заднюю стену большого купеческого сарая. Эрки стало жаль этого купца. Огромный и сильный мужик выглядел устрашающе, но был на самом деле веселым и добрым. Мальчишек он всегда катал на своих фургонах и угощал какими-нибудь заморскими сладостями.

Решение созрело быстро, как-то само собой. Убедившись, что никто его не видит, мальчишка нырнул под колючий куст и, расцарапывая себе руки о колючки, полез к сараю. Вся верхняя часть сарая с этой стороны была сделана из досок, обмазанных глиной. Найдя подходящий камень, Эрки стал соскабливать куски глины, чтобы расширить щель между старыми досками.

Расширение дыры в досках заняло больше времени, чем рассчитывал мальчуган. Сзади за кустом послышались чьи-то шаги, и Эрки притаился. Два ратника остановились точно напротив того куста, за которым он спрятался. Стало страшно. Один из ратников подобрав камень, бросил его в стену сарая: «Видишь, я же говорю, весь он каменный сарай этот, никто не вылезет с этой стороны». «Вылезет — не вылезет, неважно, — ответил первому ратнику очень грубый и злой голос. — Сотник сказал охранять со всех сторон и днем, и ночью, значит, стой здесь и охраняй»! Первый ратник огрызнулся и отошел к забору. Эрки его больше не видел. Наверное, ратник пристроился где-нибудь в тени забора.

Выждав еще немного, Эрки возобновил ковыряние глины. Вскоре отломился большой кусок, и мальчишке удалось заглянуть внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, Эрки разглядел купеческого сына — мальчишку лет семи и какую-то женщину. Они сидели, не двигаясь, и мать тихо успокаивала сына. Эрки тихонечко позвал мальчишку, но тот оказался связанным, как и его мать, поэтому подойти не смог. Как оказалось, их обоих усадили в этот сарай и потребовали от купца очень большой выкуп. Таких денег у него не было и Борода, так все называли купца, помчался к барону Прарми, чтобы занять недостающую сумму. Жена купца сказала, чтобы Эрки скорее уходил, а то его могут тоже схватить.

— А зачем я им нужен? У дядьки они уже и так все отняли, никто за меня выкупа не заплатит. Родители и не знают, что здесь происходит. Придумал! — Эрки от радости даже голос повысил, но, вспомнив о стражнике, тут же перешел на шепот. — Я сейчас ножик принесу, и вы веревки разрежете. Вместе мы эту доску выковыряем, и вы ночью убежать сможете.

— Даже если мы отсюда выберемся из села нам не убежать, — возразила женщина.

— Убежать легко будет. Главное, до ближайшего проулка незаметно пробраться, а там по проулку на речку. Вдоль речки здесь везде большие кусты, мы с мальчишками обычно туда убегаем купаться, когда нам запрещают, чтобы никто не увидел.

— А где ты ножик возьмешь?

— Да стяну у кого-нибудь из этих ратников. Вы подождите немного, я скоро.

Не высовываясь из-за кустов, Эрки прополз на другую сторону сарая и вернулся в уничтоженный сад. Добыть ножик оказалось не так уж и сложно. Ратники варили в больших котлах еду, зарезав несколько коз. На срубленных яблонях, прямо поверх яблок, были натянуты шкуры, которые очень сосредоточенно очищал один из ратников. Рядом с ним на земле лежало несколько скребков и ножей.

— Да чего ты со шкурами этими возишься? Вот купец выкуп за семейство свое заплатит и нам всем хватит.

— Ага. Как же, хватит… Ни ты, ни я этих денег не увидим. Да и не заплатит он. Я слышал, что утром и мальчишку, и девку его гвардейцы прирежут. А этот Борода, он не дурак, просто так деньги не отдаст, наверняка с целой армией вернется. Я вот все думаю, как бы смыться отсюда, пока не поздно. Он за семью свою всех перебьет. И гвардейцев, и нас под горячую руку.

— А с нас спрос какой?

— А это ты у купца спроси, когда он с войском барона вернется.

— Ладно, там посмотрим, а пока бросай ты шкуры эти, а то без тебя все сожрут.

Ратники ушли за шатер, а Эрки, схватив ножик, пополз обратно. Теперь стало действительно страшно. Неужели, думал он, гвардейцы императора могут женщину и ребенка просто вот так взять и зарезать? Просунув в щель между досок нож, Эрки, подумав, решил все рассказать жене купца.

Она выслушала его на удивление спокойно и тихо-тихо сказала:

— Спасибо тебе, храбрый ты мальчик, но я знала, что они нас убьют. А ты беги, а то и тебе достанется от этих нелюдей имперских.

Эрки не знал, что делать. С одной стороны, гвардейцы и его могли зарезать, но и оставлять несчастных на расправу мерзким злодеям он не мог. Неожиданно вспомнился случай, который еще в городе случился. Тогда за драку Эрки выгнали из хора и он назло начальнику хора неделю ходил со слепым сказителем-стариком и помогал ему петь древние баллады. Именно тогда Эрки и невзлюбил гвардейцев, которые, завидев старика, сразу его гнали отовсюду и не давали выступить ни в одной приличной таверне. Засунув в значительно расширенную щель голову, он позвал женщину.

— Я вот что придумал, как только вы выберетесь из сарая, надо будет сразу переодеться. Мы вас нарядим нищим стариком слепым, а мальчишку девчонкой, тогда никто вас и днем не узнает. А гвардейцы, увидев, сами прогонят.

— Опасно это. Уходи ты лучше, хватит с этих душегубов двух жизней, — возразила жена купца. Но в ее голосе он услышал и сомнения, и надежду, и мольбу.

— Вы подождите еще немного, я нужную одежду попробую достать.

Одежду он стащил с сушильной веревки у соседской очень вредной бабки, которая всегда жаловалась тетке и сообщала обо всех проделках Эрки. Бабкин старый рваный плащ с большим капюшоном оказался вполне подходящим. А для купеческого сына он схватил какой-то халат. Большой, конечно, но его можно будет обрезать, решил Эрки и, спрятав свою добычу за пазуху, побежал обратно к дому купца.

Передав одежду через щель, Эрки стал ждать. Несмотря на испуг, жена купца оказалась очень ловкой и быстро все приспособила. Мальчишка, которого звали Рин, легко пролез сквозь вынутую доску, а вот его мать никак не могла вылезти. Пришлось вытаскивать еще одну доску. Эрки весь сжался от ужаса, доска выпала с таким громким хлопком, что мог услышать ратник. Но, к счастью, караульный как раз куда-то отошел и ничего не заметил. Наконец все выбрались из сарая. Спрятавшись за кустами, стали ждать удобного случая, чтобы, прячась за шатром, выбраться из сада на боковой проулок. Но в этот момент появился ратник. Теперь он все время прохаживался возле сарая.

Прождав четверть часа, Эрки не выдержал и прошептав: «Я его отвлеку, а вы быстро выбирайтесь и ждите в проулке», пополз вперед.

Выбравшись с другой стороны, Эрки пройдя мимо ратника, отошел к сваленным в кучу деревьям. Сорвав еще зеленое яблоко, он откусил его и огрызком запустил в спину ратника.

— Вот я тебя сейчас поймаю и шкуру спущу. Ишь, огрызками в императорских ратников швырять, — ратник со свирепым видом двинулся на Эрки.

— Простите, я нечаянно, я просто не видел вас, — жалобно залепетал мальчишка, осторожно пятясь от подходившего все ближе ратника.

— Я тебе устрою «нечаянно». Я тебе этот огрызок сейчас в глотку забью, — уже более спокойно продолжал ругаться ратник.

Выждав еще пару шагов, Эрки пустился наутек, но тут же угодил в лапы какого-то гвардейца:

— А ты чего здесь лазаешь? А ну, быстро домой. Еще раз увижу, уши оторву.

На этот раз, действительно сильно испугавшись, Эрки со всех ног рванул из сада на улицу. Переведя дух и ощупав уши, он, далеко обойдя двор купца, пошел в проулок.

Несчастная женщина, закутавшись в бабкино рванье, сидела у забора, прикрывая собой Рина. Рин в нарядном коротко обрезанном халате и платке действительно был похож на девчонку. На дальнем конце проулка показались несколько ратников.

Быстро повернувшись к Рину, Эрки прошептал:

— Беги к реке и спрячься в крайнем дворе. Там старик на бревне сидит, он ничего не слышит и не видит. Сядь рядом с ним и сиди тихо, никто тебя в таком виде не узнает.

Быстро стянув рубаху, Эрки придал своей физиономии жалостливое выражение и, взяв совершенно растерявшуюся женщину за руку, пошел навстречу ратникам.

Ратники обшаривали дворы и дома. Они уже обнаружили исчезновение пленников. Эрки затянул нудную старинную балладу, которую слышал у слепого сказителя. Балладу эту он не любил и пел очень плохо. Собственно, запел он больше от страха. Когда поешь, почему-то не так страшно.

Трое ратников пробежали мимо, но один тут же вернулся и строго спросил:

— Эй, старик! Ты здесь женщину с мальчишкой маленьким не видел?

— Слепой он, ничего не видит, — тут же ответил Эрки, прервав свое заунывное пение.

— Ну а ты — не слепой. Ты видел кого-нибудь?

— Только на соседней улице мальчишки были. Они в нас кидаться стали, а тетки какие-то их остановили, но и нас прогнали.

— И правильно прогнали. Давай подхватывай старика своего и уходите отсюда, пока под горячую руку капитана Граздана не попали.

Бегло осмотрев еще пару дворов, ратники переместились на соседнюю улицу. Эрки хотел сразу бежать к речке, но ноги не слушались. Только сейчас стало по-настоящему страшно. Но к этому времени пришла в себя жена купца. Она буквально подхватила Эрки, и они быстро, почти бегом, направились к речке.

Мальчишки быстро пролезли под колючими кустами, а вот женщина возилась долго и продиралась, в клочья разрывая старый плащ. Эрки осторожно вел беглецов по старой тропинке, вытоптанной, вероятно, какими-то животными. Здесь двигаться можно было только на четвереньках, но зато густые колючие кусты надежно скрывали эту, известную только местным мальчишкам тропинку, от посторонних глаз. Пока добрались до речки, Эрки совсем выбился из сил. Теперь можно было прямо по воде проплыть еще немного и спрятаться в раскопанной мальчишками в крутом склоне небольшой пещерке. Но на реке купалось несколько мальчишек и Эрки пришлось остановиться прямо на тропе.

На противоположном берегу неожиданно появились ратники. Они быстро выгнали всех из воды, и даже не дав напялить штаны, поставили на берегу. Какой-то очень высокий гвардеец внимательно посмотрел на мальчишек и вытолкнул вперед того самого ратника, в которого Эрки яблоко бросал.

Ратник, посмотрев на мокрых и перепуганных мальчишек, сообщил виноватым голосом:

— Того, что крутился сегодня во дворе, среди этих нет. Тот младше был, лет десять-одиннадцать, не больше и чернявый, а эти все белобрысые.

Гвардеец что-то злое произнес совсем тихо и, резко развернувшись, ударил ратника по голове мечом! Эрки вскрикнул от неожиданности и ужаса. К счастью для беглецов, голос Эрки потонул в таких же возгласах других мальчишек, стоявших на берегу.

Гвардеец, повернувшись к ратникам, громко рявкнул:

— Не поймаете мне за ночь всю троицу, каждого десятого зарублю!

Мальчишки все убежали, на ходу натягивая одежду, а на берегу остались три гвардейца. Вылезти из своего укрытия беглецы не могли. Притаившись, женщина и двое перепуганных мальчишек тихо лежали, боясь пошевелиться. Лежать пришлось очень долго, стало холо дно. Как сейчас Эрки жалел о том, что бросил свою рубаху на улице, но приходилось терпеть, маленькому Рину было намного труднее вот так лежать несколько часов без движения. Только когда совсем стемнело, ратники ушли. Подождав еще немного, Эрки полез в холодную воду. Все тело дрожало, но только так можно было выбраться из селения.

— Ты куда? — спросила его жена купца.

— Я посмотрю, все ли ушли. Если все спокойно, я вам свистну тихонечко и вы тогда так же перебирайтесь на эту сторону. Там, за кустами, от села незаметно уйдем.

— Подожди еще немного, — прошептала женщина, но Эрки, уже соскользнув в холодную воду, поплыл к противоположному берегу.

Выбравшись на берег, мальчишка весь сжался от холода. Но вспомнив о спасенных беглецах, собравшись с духом, стал подниматься на небольшой обрывчик. Осторожно выглянув из-за куста, Эрки осмотрелся. Никого, не увидев, он открыто вышел на террасу. Тихо свистнув, Эрки хотел присесть, но чья-то грубая рука схватила его за горло.

Второй рукой гвардеец зажал мальчишке рот. Наклонившись к самому уху, он тихо прошептал:

— Сиди тихо, и я обещаю тебя отпустить. С капитана и этих двоих хватит, а будешь дергаться — шею сверну.

Эрки замер и растерялся, а потом со всей силы укусил гвардейца за палец. Тихо вскрикнув, гвардеец на миг разжал руку, и Эрки крикнул во все горло, своим звонким голосом:

— Бегите!

Но было уже поздно, два гвардейца уже прыгали в воду, чтобы выловить женщину и маленького перепуганного мальчишку, этого несчастного Рина. Эрки почувствовал сильный удар, яркая вспышка в глазах окончилась потемнением, и мальчишка повалился на землю.

В ушах что-то просвистело несколько раз. Кто-то резко поднял Эрки очень высоко. Открыв глаза, Эрки понял, что попался, его усадил впереди себя какой-то гвардеец, весь закованный в броню. Извернувшись, мальчишка умудрился посмотреть по сторонам. Слева такие же гвардейцы на огромных конях усаживали женщину и ее маленького сына. Сил вырываться больше не было, голова кружилась, все тело трясло от холода и, обмякнув, Эрки затих. Всадники обменялись короткими репликами на непонятном языке и помчались в ночной темноте.

Не сразу Эрки сообразил, что они мчаться не в ту сторону. Неизвестные всадники увозили их от села на тракт! На тракте кони перешли на шаг, и рыцарь закутал полуголого мокрого и холодного мальчишку в свой огромный теплый плащ. Посмотрев на лицо рыцаря, Эрки сразу успокоился. Это был не гвардеец императора, а какой-то чужой рыцарь, не карашакский. Но в одном Эрки был абсолютно уверен — это хороший человек и он не причинит никому никакого вреда. Рыцарь сказал что-то успокаивающее. Эрки его не понял, но расслабился. Сзади подъехал второй рыцарь в таких же доспехах, только в шлеме. Впереди себя он усадил жену купца.

С ужасным акцентом этот второй рыцарь сказал:

— Не бойся. Мы вас спасем от этих гвардейцев и отвезем к Бороде.

Сзади послышался шум погони. Оба рыцаря развернувшись, достали огромные луки и выпустили несколько стрел. Эрки, несмотря на страх, боль и холод, удивился, как эти рыцари умудрялись стрелять из такой неудобной позы, даже не останавливая коней! Но крики гвардейцев явно свидетельствовали, что стрелы не пролетели мимо. Что-то сказав и наклонившись к самому Эрки, рыцарь помчался с невероятной скоростью, Преследователи отстали сразу. Никогда Эрки не думал, что конь может развивать такую скорость. Казалось, что они летят низко над землей!

В себя Эрки пришел, только когда его кто-то стал заботливо переодевать. Молодой парень надел на Эрки большие, но зато сухие штаны и рубаху. Потом ему дали что-то выпить горячее и согревающее и уложили спать, накрыв очень теплым одеялом.

Проснувшись, Эрки понял, что уже день. Он лежал в фургоне на мягких шкурах под шерстяным одеялом. Через откинутый полог он увидел второй фургон и услышал голоса. Разговаривали несколько мужиков.

— Да, эти воины ветра полностью оправдывают свое прозвище. Надо же, за одну ночь покрыть такое расстояние…

— И гвардейцев они, говорят, стрелами тихо сняли, никакого шума не подняв. А ведь я видел их еще мальчишками в сражении под крепостью врага. Они уже тогда умели жару поддать.

— А это правда, что их герцог еще в шестнадцать лет всех в таны посвятил?

— Если не раньше, — ответил первый мужик. — Там, у крепости врага, старше семнадцати точно никого не было.

Эрки с интересом прислушивался к этому разговору. Он сообразил, что речь идет о таинственных спасителях.

Тем временем в разговор вступил третий мужик, вероятно, помоложе:

— Но, как Линерон рассказывал, наш пацан карашакский тоже себя показал. Это же надо, из-под носа у капитана Граздана увести связанных и закрытых в сарае пленников, которых четверо наемников охраняли.

— Меня больше удивляет, — отозвался первый мужик, — что он знал о грозящей смерти и не испугался, молодец. А Линерон сказал, что они, когда второго мальчишку увидели, даже растерялись. Его гвардеец по голове так звезданул, что тот без сознания лежал. Его Зом, этот огромный, который хромает, едва не раздавил. Представляете, что осталось бы от пацаненка, если бы такой гигант на него наступил, да еще в доспехах!

— Говорят, что Кар Черный, тот, что с двумя мечами, в темноте — лучше, чем днем видит. Вот он и остановил своего огромного друга, когда тот ногу занес.

— И ведь даже имени этого мальчишки никто не знает, он и не из того селения вовсе. Борода сказал, чтобы его как собственного сына охраняли, он теперь и взаправду купцу нашему, как сын родной. И жену, и сынишку из лап смерти вытащил, а самому то лет одиннадцать, не больше.

Эрки понял, что это о нем говорят, и почувствовал себя как-то странно. Он не привык находиться в центре внимания, разве только когда в хоре первую партию пел, но то уже давно было, в детстве, еще два года назад. Ратник заглянул в фургон: «А, проснулся, наконец. Ну вылезай, кушать будем». Увидев ратника, Эрки в страхе шарахнулся в сторону.

— Не бойся, не наемники мы, а ратники купца Бороды, семью которого ты спас, — поспешил его успокоить мужик. Скоро и сам Борода приедет, вот только с гвардейцами и наемниками императорскими посчитается за все и вернется.

— А кто те странные рыцари на конях огромных, что нас забрали? — вылезая из фургона, спросил Эрки, с любопытством разглядывая ратников.

— То воины ветра или, по-другому, их у нас называют Железным корпусом. Это, наверное, самые сильные и смелые рыцари.

— Не может быть! — Эрки от восторга споткнулся о слишком длинные штаны и грохнулся на траву. Ратник поспешил его поднять. Сев, Эрки удивленно произнес: а я о них сказания пел. Я считал, что это легенда, сказка какая-то, а они живые!

— Скоро и они приедут, они сейчас нас охраняют. Эти рыцари непременно хотели с тобой познакомиться. Так что у тебя еще будет возможность убедиться, что они живые и все что ты пел о Железном корпусе — правда.

— Но там поется о мальчишках, а они вон огромные какие, — с сомнением возразил Эрки.

— Так война та, о которой в балладах рассказывается, шесть лет назад прошла. Тогда они и были мальчишками, чуть старше тебя. — пояснил старый ратник, возившийся у походного котелка.

Заттар увидел всадников, мчавшихся со стороны степи, и указал на них друзьям.

— А штандарта нет, — отозвался Зом. — Интересно, кто это?

— В любом случае, к фургонам не подпускаем. Говорим, что эссекские рыцари, едем к Адайне. А там посмотрим.

— Их одиннадцать, в ближнем бою вчетвером можем не справиться, — Кар посмотрел на свой наполовину опустевший колчан с большими степными стрелами.

— Хорошая идея, Зом, давай вперед на сто шагов и спроси: «Кто они такие и чего им надо?». Только подожди, вдруг они сами мимо проедут.

Мимо всадники не проехали. Вскоре стало видно, что это императорские гвардейцы и направлялись они точно к фургонам. «Железная» четверка эссекских рыцарей переместилась левее, чтобы оказаться между гвардейцами и фургоном. Зом выехал вперед, а остальные приготовились выхватить луки.

Остановив коней за двадцать шагов до Зома, гвардеец заявил, что по приказу императора должен осмотреть фургоны.

— Это наши, эссекские фургоны и мы намерены доставить их степному вождю Адайна. Ваши внутренние столкновения и войны нас не касаются. У герцога Эссекского пока с императором мир, — Зом сделал особый упор на слове «пока» и как бы случайно положил руку на свой огромный двуручный топор.

— Хоть вы и «железные», вас всего четверо. Не пытайтесь нам помешать исполнить приказ императора, — гвардеец подал знак и одиннадцать всадников обнажили мечи.

Гвардеец, командир отряда, совершил ошибку. Он следил за правой рукой рыцаря, лежавшей на страшном топоре, поэтому арбалет в левой руке Зома он не увидел. Одновременно со свистом арбалетного болта, вонзившегося в грудь имперскому гвардейцу, взлетели еще три стрелы. Четверо гвардейцев свалились со своих коней. Остальные опомниться не успели. Когда примчались друзья, топор Зома уменьшил количество противников до шести. Одного Линерон снес своим могучим конем, и друзья взялись за мечи. Отступать гвардейцы не стали.

Эрки первым услышал шум битвы. Ратники мгновенно вскочили на лошадей и умчались на помощь рыцарям. Эрки увидев свободного коня и сам не понимая, почему, влез в седло. Конь рванул за остальными и все усилия мальчишка направил на то, чтобы не свалиться с седла. До стремян он не доставал, поэтому держаться на стремительно мчащемся рыцарском скакуне было очень трудно. С ужасом Эрки увидел, как его взбесившийся конь врезается в гущу битвы. Вокруг везде звенело железо, слышались крики, кто-то падал с коня. Закрыв глаза, Эрки прижался к шее лошади.

Неожиданно упала тишина, слышались только медленные шаги нескольких лошадей. Конь Эрки остановился. Открывать глаза было страшно. Кто окружает сейчас его, одинокого мальчишку? Гвардейцы или эссекские рыцари?

— Вы почему фургоны оставили? — с сильным акцентом строго спросил молодой голос. — Из-за такой оплошности мальчишка за сутки второй раз едва не погиб!

Эрки узнал голос эссекского рыцаря и открыл глаза. Ратники что-то говорили в свое оправдание, кто-то о чем-то спрашивал Эрки, но все это проходило как в тумане или во сне мимо мальчишки. Выпрямившись, Эрки осмотрелся. Он оказался в центре большой шеренги из девяти всадников. Рыцари ехали довольные своей победой. Они радовались, что никто из друзей не погиб. Это чувство победы каким-то восходящим потоком буквально вырывалось и из души мальчишки. Ничего подобного он никогда раньше не испытывал. Казалось, что не рыцари, а он сам победил всех этих страшных черных императорских гвардейцев! Эрки едва сдерживался, чтобы не запеть, невероятное чувство победы переполняло все его существо.

Вечером вернулся купец. Эссекские рыцари уже умчались дальше на восток, а жена и сын Бороды никак не просыпались. Старый ратник пояснил Эрки, что лекарь дал им специальное лекарство, чтобы они смогли восстановить силы после всех этих переживаний. Собственно, ему самому, по словам ратника, тоже это лекарство дали, но оно почему-то на Эрки не подействовало.

Эрки сидел возле фургона под впечатлением всех этих сумасшедших событий последних суток: вторжение гвардейцев, побег, битва, знакомство с «железными» рыцарями — все это никак не укладывалось в голове. Эрки вышел из этого непонятного состояния, когда чья-то большая фигура закрыла от него солнце. Не сразу растерявшийся мальчуган узнал огромного купца. Присев рядышком, Борода как-то особенно посмотрел на мальчишку.

Отличный воин, самый смелый из всех купцов. Его топора опасались все карашакские рыцари. Он, смотря на смешного удивленного мальчишку в огромной рубахе и длинных штанах, не мог выговорить ни одного слова. Слова просто застревали в горле. Даже десяток уничтоженных им гвардейцев не позволили выпустить наружу ту боль, отчаяние и страх, которые переполняли могучего купца все то время, пока сын и жена находились у ненавистных гвардейцев. Своим счастьем он был обязан этому мальчугану и железным танам. Но эссекские рыцари — это понятно они были воинами ветра и могли почти все, а вот простой мальчишка…. Эрки с интересом рассматривал купца. Борода молчал, а сам мальчишка не знал, что говорить, и поэтому тоже молчал.

— Вот он, какой ты, спаситель мой. Как же тебя звать? — наконец спросил Борода.

— Меня Эрки, а вас все Бородой называют.

— Я купец Борода и ты спас моего сынишку.

— Да я только ножик передал и доску расковырял. Любой бы так сделал.

— Не любой. Ты смелый и сильный. Вон даже зелье лекаря моего на тебя не подействовало. Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы ты не попросил, это все равно мало будет, — сам не зная почему, спросил вдруг Купец. Очень хотелось сделать этого мальчугана таким же счастливым, каким теперь стал он сам могучий купец, вновь увидевший семью.

— Не знаю. А что мне нужно? Ничего, разве что домой вернуться как-то надо.

— Ну, за это не переживай. Я сам завтра утром тебя отвезу, — купец хотел сказать что-то еще, но Эрки его перебил.

— Нет, не в селение. К дядьке я не хочу совсем. Я домой хочу, к родителям.

— А где родители? — С беспокойством спросил купец.

— В Караше, там, у папы маленькая гончарная мастерская. Он у меня гончар.

Купец задумался и, глядя куда-то вдаль, мимо Эрки, с тяжелым вздохом сказал: «Нельзя тебе в Караш. Отец твой не зря тебя в село отправил. Надо же, единственное настоящее твое желание и я, богатейший купец, не могу исполнить». Борода с силой рубанул воздух.

— Почему нельзя? — удивился Эрки.

— Ты людей в серых таких плащах с капюшонами большими видел в Караше?

— Видел. Они страшные все и какие-то странные. Ну, неправильные, что ли.

— Вот это ты точно подметил. Так вот, они в городе, во всех училищах, сейчас вбивают в умы таких, как ты, мальчишек свою ужасную веру. Отец тебя из города отправил потому, что эти серые хотят всех мальчишек в свой Орден забрать.

— А с родителями моими ничего не случится? — с откровенным испугом в голосе спросил Эрки.

— Не бойся. Мастеровые люди всегда нужны. Воины ордена родителей твоих не тронут, а вот тебе пока нельзя туда.

— А куда тогда мне деваться? — растерянно спросил Эрки. — Не хочу я к дядьке. А вот, придумал, — мальчишка аж подпрыгнул от такой замечательной идеи. — Есть у меня одна просьба.

— Говори, какая, — радостно отозвался Борода, так хотелось сделать для этого паренька что-нибудь радостное, хорошее.

— Знаете, те гвардейцы имперские у дядьки моего отняли корову и коз. Вы не могли бы хотя бы корову ему вернуть? А то когда их дети приедут, им есть нечего будет.

— Да вернули мы всем селянам, что у них отняли. И дядьке твоему все вернули. И сказал я, что ты у меня в безопасности. Ты для себя самого чего хочешь?

Немного подумав, Эрки смешно подтянув штаны, виновато произнес:

— Мне бы штаны поменьше, а то я сижу почти весь день, а когда хожу, они спадают, руками держать приходится. Очень неудобно получается.

Купец рассмеялся:

— Будут тебе штаны, — а потом серьезно добавил. — Запомни, в любое время, любому купцу или торговцу скажи, что тебе помощь нужна, и я приеду, все дела брошу и приеду.

Эрки подтянул такие же длинные рукава рубахи и весело согласился:

— Хорошо. Я запомню.

Через час купец принес для Эрки отличный походный костюм. Кроме штанов, рубахи и куртки был еще шикарный плащ, как у рыцарей. Обычно Эрки не обращал внимания на одежду, носил, что давали, но этот плащ был особенный. С удовольствием Эрки отметил, что в новом наряде он выглядит как-то старше. Борода предложил Эрки поехать вместе с ним в замок легендарного барона Прарми. Это было настоящее приключение, и паренек с радостью согласился.

3

Спустившись с очередного холма, воины ветра остановили своих коней. Отсюда открывался страшный вид на некогда цветущую плодородную равнину. Сотни коней уничтожили лучшие в империи огороды и виноградники, дымилось несколько селений. Замок несгибаемого барона Прарми был в осаде. Барон, конечно, оборону удержит, в этом никто из друзей не сомневался, но как вытащить из осажденного замка Тима? Недавний бой с гвардейцами дал понять, что на неприкосновенность эссекские рыцари могут не рассчитывать. Пробраться в осажденный замок казалось невозможным.

— Я вот что думаю, — предложил Линь, — нам надо разворачивать коней и мчаться навстречу Бороде. Купца предупредить надо.

— Это точно, если он второй раз в западню попадет, то не переживет.

— Я его неплохо знаю. Он, наверное, уже армию набирает. Уверен, что к концу зимы его войско вдвое больше императорского будет.

— Что? Неужели он купец с таким размахом?

— Он не просто купец богатейший. Он воевал вместе с могучим Мари и мастерами. Адайна — его друг, и топором он машет как дварф.

— А в каких он отношениях с бароном Прарми? — вновь задал свой вопрос Зом.

— Они друзья близкие. — Линерон задумался. — Ты, как всегда, натолкнул меня на интересную мысль. Замок барона очень древний. Наверное, еще с эпохи королей остался.

— Ну и что? Стены там крепче любого нового будут, — возразил Зом.

— Не о том ты, Зом, говоришь. Линь имеет в виду, что у древних замков всегда имеются тайные подземные ходы, как в замке Рэдрина. А если Борода с дварфами дружен, то туда и туннель какой вести может!

— Ход Борода нам не покажет, но он, наверное, согласится связаться с бароном и Тимом.

Заттар, выслушав все доводы друзей, весело скомандовал:

— Тогда чего мы стоим? Мчимся к Бороде.

Увидев железную четверку друзей, мчащихся на своих степных скакунах во весь опор, Борода протрубил боевую готовность. Молодые рыцари мчались так, будто их преследовала сама смерть. Перед самым фургоном купца все четверо резко осадили коней так, что лошади фургона присели от страха. Спрыгнув с коня, Заттар весело подскочил к купцу. Узнав, что парни просто так «согревались» и никто за ними не гонится, Борода возмутился. Но купец быстро успокоился, вспомнив себя в двадцать с небольшим лет. Новости, которые привезли рыцари, оказались не такими веселыми. Замок барона в осаде! Это означало войну на два фронта. Все разворачивалось быстрее, чем рассчитывал купец.

Вернувшись на пятнадцать верст назад, Борода разбил боевой лагерь своей армии на развилке дорог в городок Тарин и в южные степи вождя Адайны. Эссекским рыцарям Борода пообещал, что через три дня получит ответ от Тима и барона Прарми. Дел было много. Но все дела могли подождать, на первом месте была безопасность семьи и этого отважного мальчугана Эрки. Семью Борода отправил с дружиной степного разбойника Абду к вождю Адайне. Это было самое безопасное место в мире. За последнюю тысячу лет никто не решался ссориться со степными вождями. Но вот Эрки категорически отказался ехать к степнякам, пришлось оставить мальчишку при себе. Купец решил от себя парня не отпускать, так как в стране после осады замка Прарми безопасного места не осталось.

На следующий день, отправив одну армию из трех тысяч ратников и пяти тысяч ополчения к Северу от города, купец-командарм сам отправился в город для набора новых добровольцев и закупки оружия. Эрки быстро надоело сидеть возле Бороды и он весь день купался на озере, расположенном на восточной окраине города. Для охраны мальчика Борода отправил двух ратников, которые служили у него уже семь лет. Утром, рано проснувшись, мальчишка отпросился сбегать посмотреть на торговые ряды. Эрки рассчитывал после осмотра лавок перекусить и опять сбегать искупаться перед новой поездкой с купцом. Борода предупредил, что вечером им надо будет ехать дальше на север.

4

Парень стоял у бочки, служившей старому ратнику письменным столом, и ругался:

— Что, раз купеческий сын, значит, толстый жадный ленивый и трусливый? Почему мне в ополчение нельзя?

— Да при чем здесь ленивый и трусливый, — устало ответил ратник. — Ты наукам обучен, а не мечом махать. Тебя же в первом бою угробят, а я грех такой на душу не возьму. Ты здесь со своими знаниями больше для разгрома императора сделать сможешь.

— Ну и черт с вашим ополчением, — зло ответил парень и, не глядя ни на кого, пошел куда-то за конюшню.

Отец остался в Караше, брат в замке барона Прарми. Деньги кончались, коня забрали гвардейцы…. Все шло как нельзя хуже.

— «Сейчас время мечей, а не знаний, — думал Вит — мои знания и силы на войне нужны, а не здесь в сытом спокойствии. Этот вояка старый хочет, чтобы я счетоводом каким-нибудь устроился! Не дождется. Я и без их ополчения уйду. И один в поле воином может стать, если постараться. Уйду к Бороде. Он отца хорошо знает. Говорят, он армию добровольцев набирает».

Больше всего Вита беспокоили две вещи: не было денег, чтобы купить хоть какой-нибудь паршивый топор, и есть очень хотелось. Идти на восток до армии Бороды было далеко, 300—350 верст. Без оружия, запасов еды и денег такой путь одолеть нереально, это парень отлично понимал. Он знал эту дорогу, не раз с отцом к старому барону Прарми ездил. Южный карашакский тракт всегда пользовался дурной славой. Надо было что-то придумать, чтобы добыть не только оружие, еду и доспехи, но и коня. Но хорошие мысли никак не приходили в голову.

С окраины города Вит перебрался к центру и оказался возле торговых рядов. Здесь можно было встретить кого-нибудь из друзей отца и занять денег. Занимать деньги очень не хотелось, но, другого выхода не было. Пройдя вдоль рядов, Вит убедился, что никого из знакомых купцов или торговцев здесь нет. Как ни странно, парень испытал что-то вроде облегчения. Хотелось самому выпутаться из этой сложной ситуации, без чьей-либо помощи.

За торговыми рядами начались мастерские ремесленников. Возле кузниц было невероятное оживление, горожане скупали все оружие подряд, никто не хотел оказаться перед имперскими гвардейцами безоружным. Из кузни, возле которой стоял Вит, неожиданно пошатываясь, вышел парень, чуть помладше самого Вита. Смотреть на него было страшно, он весь был бледный и мокрый. Судя по всему, от жары он потерял сознание и вышел на свежий воздух. Следом за парнем выглянул кузнец, здоровенный мужик лет сорока.

Усадив парня на скамейку, он, критически осмотрев его, сказал:

— Все, Михей, хватит. Я не хочу, чтобы ты умер. Придешь через четыре дня и работать будешь только по два часа.

Присев рядом, кузнец устало добавил:

— Хелл с этими заказами. Сколько смогу, один сделаю, а тебя угробить не дам. Иди, отдыхай и в реке искупайся обязательно».

Парень нетвердой походкой ушел. Кузнец раскурил трубку и посмотрел на Вита. Решив, что такой шанс упускать нельзя, Вит предложил:

— Я могу его подменить дня на два-три.

— А выдержишь? Видишь, работа какая… То уголь бросать, то меха раздувать или точило крутить. Оплата, конечно сейчас неплохая, дархан в месяц, но по твоему виду чувствую — не деньги это для тебя.

— Для меня сейчас все — деньги. Я согласен работать за похлебку и один топор боевой, пусть самый дешевый.

— Что, в ополчение не берут? — Вит хотел вспылить, но кузнец сказал это как-то по-доброму, без тени насмешки или издевки.

Поэтому Вит просто ответил.

— Не берут. Говорят, слишком грамотный.

— Так это ж хорошо, что грамотный, — кузнец внимательнее посмотрел на Вита и спросил. — Из Содийского университета едешь?

— Да, из университета.

— Ну, тогда, может, и больше заработать получится. Ладно, времени действительно мало, а работы много. Начнем с похлебки, а там видно будет.

Кузнец повел Вита мимо торговых рядов в таверну. Похлебка кузнеца пришлась как нельзя кстати. Вит второй день ничего не ел. Кузнец заказал столько еды, что Вит подумал, будто он ждет еще нескольких своих друзей-кузнецов. Но оказалось, что все это предназначалось только им двоим. Ели долго и основательно. Потом кузнец показал Виту свое хозяйство. Собственно, ничего нового парень в этой кузне не увидел, кроме устаревшей конструкции мехов, которые раздувались большим и неудобным рычагом. Кузнец быстро прекратил свои пояснения, увидев, что парень отлично знаком со всеми стадиями работы в кузне.

Целый день ковали мечи. Вит очень устал, но кузнец остался доволен. Убрав инструменты и заготовки, он поинтересовался, есть ли Виту где ночевать. Выслушав короткое изложение истории парня, он показал топчан и предложил ночевать в кузне. Это было отлично.

Когда кузнец уже уходил, Вит вдруг спросил:

— А можно я попробую меха и точило усовершенствовать? Ломать ничего не буду, но есть более удобный механизм привода.

Посмотрев еще раз на парня, кузнец разрешил любые переделки, но предупредил, что только до утра все работать должно.

Подходящие блоки и железяки для противовесов Вит еще днем приметил, и наверху несколько крюков прочных имелось, так что, отдохнув пару часов, Вит принялся за переделку. Он просто открутил неудобный рычаг мехов и, подвесив на крюк веревку, привязал ее к мехам, а на сами меха прикрепил груз. Теперь не надо было постоянно нагибаться и выпрямляться, раздувая меха. Можно было просто натягивать и отпускать веревку, так было намного эффективнее и легче. Такое же приспособление он сделал и на привод точила. Увидев, как работают механизмы Вита, кузнец остался очень доволен.

В конце третьего дня кузнец предложил Виту остаться у него еще хотя бы на неделю, но парень твердо решил пробираться в армию Бороды. Немного подумав, кузнец дал Виту топор, а другой взял сам.

— Нападай, Вит. Я хочу посмотреть, какое оружие тебе лучше подобрать.

— Так вы без брони, так ведь и покалечить можно, — засомневался парень.

— Вот ты и попробуй покалечить. Атакуй в полную силу и не бойся.

Вит нанес несколько сильных ударов, но кузнец, несмотря на свой вес, легко уклонился. Свой топор он даже ни разу не использовал. Немного отступив, он предложил теперь Виту отразить свою атаку. Кузнец стал двигаться намного медленнее и очень широко замахивался, но Вит все равно не успевал отбивать непонятные удары.

— Э, парень! Да ты топором только дрова колол и то давно, — кузнец обескураженно сел на стол и отбросил топор в сторону.

— Что, так плохо? — Вит все понимал. Он действительно никогда особо оружием не занимался, но решения своего менять не хотел. — Вы все же дайте мне топорик, а там посмотрим. Может, и успею чему научиться.

— А может, и не успеешь, — кузнец встал и в задумчивости стал ходить по кузне. Резко остановившись, он спросил: — Для тебя что главное: чтобы все видели, что ты сражаешься с врагами, а не бегаешь от них. Или ты воевать с имперцами собрался?

— Я никогда воевать не хотел, а сейчас не воевать нельзя, иначе мы все потеряем.

Бросив на парня еще один какой-то оценивающий взгляд, кузнец уверенно пошел к двери склада. Вит уже стал беспокоиться, когда кузнец вытащил огромный сверток и, осторожно опустив на пол, стал разворачивать. Здесь было несколько чешуйчатых панцирей, нагрудник и кольчатая броня. Кузнец выбрал странный кожаный нагрудник с металлическими пластинами и очень маленькими подвижными наплечниками.

Протянув странный доспех Виту, он пояснил:

— Эти доспехи под одеждой прячутся. Если ты броню обычную наденешь, тебя сразу убьют, а так есть шанс. Поедешь под видом простого студента, вроде как домой пробираешься. Оружие подберем подходящее, не волнуйся. А для Бороды я тебе письмо продиктую. Сам я грамоте не обучен, но скреплю своим клеймом, он узнает.

— Спасибо, но письма не надо. Борода и меня, и отца моего знает. Мне бы только добраться до его армии.

— Хорошо, но одежду эту выбрось. Дорогая она и неудобная в походе. Я пойду, подберу что-нибудь подходящее, а ты пока попробуй доспехи эти подогнать, так, чтобы все плотно сидело.

Уже через час, осмотрев парня в новом снаряжении, кузнец остался доволен. Он дал Виту походный мешок со стандартным запасом, арбалет и странный небольшой меч

— Меч это эркадский, — пояснил кузнец. — Он очень острый, прочный и легкий. Ты его спрячешь под попоной, там специальный разрез имеется.

— Так какая попона, если у меня коня нет?

— Есть конь. Что ж, я тебя за четыре сотни верст пешком отправлю?

— Спасибо, но, я на столько не заработал.

— Твой отец — купец?

— Да.

— Он сколько ратников на свои деньги вооружил?

— Сотню он снарядил, а вот сам из Караша не успел уйти.

— Ну и я могу одного снарядить, не обеднею. Нам, людям мастеровым, новые императорские порядки не меньше, чем другим жизнь отравляют.

— Спасибо вам за все.

Утром кузнец отвел Вита к купцу, который с обозом отправлялся в армию Бороды. С купцом договорились, что Вит будет помогать на переправах и на разгрузке-загрузке телег, если понадобится. За это его поставили на продовольственное довольствие. На первом же привале Вит познакомился с ратником, парнем ненамного старше. Меч Вит, не удержавшись, все же повесил на пояс, и ратник предложил немного потренироваться. Только скрестили мечи, появился десятник — мужик лет пятидесяти. Он, махнув рукой велел Тальку, так звали молодого ратника, продолжать. Звон смертоносной стали действовал гипнотически. Это оказалось невероятным, непередаваемым ощущением. Неожиданно Тальк отпрыгнул в сторону и остановил бой.

— Ты чего, совсем? — спросил он Вита, задыхаясь от возмущения.

— А в чем дело? Мы же только начали…

— Да ты ни одного блока защитного не знаешь. Я же тебе едва голову не снес, а ты даже и не заметил!

— Он не заметил — это нормально. А вот куда ты полез, ничего о противнике не зная? — вмешался десятник.

Опытный ратник, прошедший несколько войн, устроил обоим парням настоящее «промывание мозгов». Но этим он не ограничился. Теперь на каждом привале он начал обучать обоих. Вит страшно уставал. Вечером, когда садились есть, ложка в руке дрожала, но он чувствовал: уже что-то начинает получаться. Ратник заставлял отрабатывать все приемы тяжелыми мечами, а потом сам сражался с обоими на дубинах.

На ночлег останавливались в небольших рощах или в открытой степи, выбрав укромное место. Раньше Вит всегда в подобных путешествиях спал в шатре или палатке, но в этом обозе палаток не ставили. Все спали прямо на земле. Укладываясь спать на попону, Вит каждый раз думал, что не сможет заснуть, но усталость быстро брала свое. Парень привыкал к новым походным условиям. Только на пятую ночь купец решил остановиться в селении на постоялом дворе. Но, как назло, у самого тяжелого фургона сломалось колесо, и Вита с тремя ратниками оставили сторожить дорогой товар.

Купец обещал до полуночи прислать людей с новым колесом и всех забрать. Очень хотелось нормально помыться, поесть, спать на кровати, но выбирать не приходилось. Свободный вечер Вит и Тальк посвятили отработке приемов, которые показал десятник. Один из ратников, угрюмый мужик лет тридцати, как только стемнело, велел прекратить тренировку. Более того, он заставил всех перетащить тяжеленную телегу с дороги в кусты. Только позже Вит понял, что эта причуда ратника спасла им всем жизнь.

Со стороны селения послышался шум и топот многих лошадей, ратник всем велел спрятаться. С замиранием сердца Вит увидел огромное войско имперских гвардейцев. Они захватили село и, промчавшись мимо, скрылись за холмами. Гвардейцы телегу и притаившихся ратников не заметили. Утром стало ясно, что весь обоз был захвачен. Самого купца и остальных ратников гвардейцы убили. В селении остался имперский гарнизон. Мрачный ратник, которого звали Корт, пояснил, что теперь надо постараться как-то починить телегу и, объехав село за рощей, все же доставить этот самый важный фургон с оружием в армию Бороды. Но для этого надо было найти новое колесо. Кому-то нужно было отправляться в селение.

Вит с понурым видом шел, а сзади шел Корт и ругал парня на чем свет стоит, то и дело отвешивая подзатыльники.

Я тебя отучу по бабам шляться. Не дорос еще. Кто за скотиной смотреть должен?! Я, что ли?

— Да я же все сделал, — состроив самую несчастную физиономию, оправдывался Вит.

Два гвардейца, посмеиваясь, смотрели на это шествие.

— Эй, мужик, смотри не убей парнишку-то, — крикнул один из них.

Изобразив испуг, Корт буквально подхватив Вита, исчез в первом же проулке. Гвардейцы расхохотались. У них сегодня был удачный день. И село это без потерь легко захватили, и обоз богатый достался. И крестьяне здесь оказались пугливые, никто и не пытался сопротивляться.

Остановившись в проулке, Вит отер холодный пот со лба. Ему не нужно было изображать испуг, он и так был бледный от страха. Совсем непросто оказалось вот так безо всякого оружия пройти мимо отлично вооруженных и обученных гвардейцев императора.

— Молодчина парень! Не подкачал, — похвалил Корт. — Теперь найти разбитые фургоны наши и колесо снять надо, а утром среди крестьян затеряемся.

Корт оставил Вита на сеновале, а сам скрылся в темноте.

Всю ночь Вит ждал. Было очень страшно. Три раза мимо проехали имперские гвардейцы. Только под утро Вит уснул и его тут же разбудил Корт. Закопавшись в сено, он прошептал:

— Не повезло нам. Против обыкновения, в этом корпусе отличная дисциплина. Все охраняется. Их капитан Граздан знает свое дело. Я слышал об этом капитане столько ужасов…. Ну да теперь уже поздно себя корить, выбираться надо.

Когда выходили из села и шли среди крестьян, Вит с ужасом ожидал, что кто-нибудь их выдаст, но все прошло спокойно. До фургона дошли без происшествий. Первым делом Вит надел свой нагрудник со щитками и взял меч. Именно отсутствие оружия больше всего пугало и давило на парня там, в селении. Корт подошел и сев рядом, посмотрел на меч.

— Учти, Вит, — устало сказал ратник. — Особой надежды на оружие не возлагай. Мы все вчетвером с одним гвардейцем едва справимся, у них у всех рыцарская подготовка. Тем они и опасны, что сражаться умеют не хуже рыцарей, а совести и чести нет у них никакой.

Фургон починили быстро, и ночью, свернув на едва приметную колею, поехали через рощу. Ехали очень осторожно, все время проверяя дорогу и пряча фургон за деревьями и кустами. Перед восходом солнца остановились. Корт сказал, что теперь ехать можно будет только по темноте, чтобы гвардейцы не заметили.

Как только спрятали фургон и перекусили всухомятку, Вит сразу уснул. Но вскоре его разбудил Тальк.

— Корт гвардейцев увидел. Лежи тихо и слушай. Если шум какой возникнет, ты вскакиваешь на фургон и лошадьми правишь, а я сзади прикрывать буду с арбалетом. И смотри, гони во весь опор.

— А как же Корт и Бил? Что с ними будет?

— Если шум поднимется, мы им уже не поможем. Они попытаются задержать гвардейцев, а мы с тобой фургон доставить должны. Это главное.

Вит ничего не ответил. Только сейчас он почувствовал, что все это — настоящая война. И она совсем не такая, как описывается в книгах. Все гораздо проще и гораздо страшнее. Страшно не только самому рисковать, но еще страшнее товарищей вот так оставлять врагу, а самому приказ выполнять! Примчались Корт и Бил.

— Нас заметили, но они еще далеко. Попробуем уйти, — задыхаясь, крикнул Корт и махнул рукой на тропу. Вит, привязав своего коня сзади, вскочив на фургон, помчался вперед. Править лошадьми парень умел отлично, и даже такой тяжелый фургон катил быстро, нигде не задерживаясь. Но Вит чувствовал: гвардейцы их догоняют.

Сзади послышался звон клинков, это ратники пытались задержать гвардейцев. Но грохот боя прекратился очень быстро, Тальк выстрелил из арбалета. Над головой Вита просвистел арбалетный болт. Какое-то время Вит слышал стук копыт гвардейцев, но потом все стихло. Оглянувшись, Вит увидел, что Тальк ранен. Придержав коней, Вит забрался в фургон.

Тальк, теряя силы, проговорил:

— Одного Корт снял стрелой. Другого я убил и третьего, кажется, ранил.

Парень зажимал рукой сильно кровоточащую рану. Вит выдернул арбалетный болт и обработал рану, как учили в университете. Но ранение было тяжелое. Чтобы спасти Талька, нужен был опытный лекарь.

Талька Вит оставил у бабки-врачевательницы в небольшом селении. Бабка заверила, что вылечит ратника, но выздоравливать он будет месяца полтора-два, добавила она. Дальше пришлось ехать одному.

В распоряжении Вита оказался фургон, запряженный четверкой лошадей, два арбалета, меч, копье и кинжал, были еда и вода. Но ехать по открытой степи одному, когда вокруг рыскали отряды гвардейцев, было ужасно. Только злость на того старого писаря, который, не принял Вита в ополчение, давала силы. Очень хотелось доказать самому себе, что он, Вит, простой парень, сможет это сделать. Теперь он ехал весь день, решив остановиться на отдых только ночью. Но фургон был слишком тяжелым. Еще затемно пришлось останавливаться, чтобы не загнать лошадей. Вит съехал с тракта и остановил фургон в маленьком логу, спрятав за большими кустами. Усталость подавляла страх. Несколько раз парень порывался бросить проклятый фургон и на своем коне умчаться вперед. Но армии нужно было это оружие.

Вокруг все было очень тихо и спокойно, за весь день Вит не встретил ни одного человека. Сейчас все страхи казались напрасными и даже смешными. Парень уже приближался к повстанческой армии, оставалось два-три дня пути и гвардейцев императора здесь уже быть не могло. Покончив с ужином и затушив маленький костерок, Вит вдруг подумал о хеллах и перноргах. На этой самой пустынной части тракта их часто видели купцы. Сам парень никогда с этой нечистью не встречался. Раньше, путешествуя с караванами отца, он часто мечтал увидеть хотя бы одного хелла, а вот сейчас этого совершенно не хотелось. Окружающую степь постепенно окутывала темнота. Вит собрал лошадей и привязал к фургону. Он решил, что хватит на оставшийся путь запасенного купцом овса. Вит не хотел, чтобы лошадей кто-то увидел с тракта или со стороны дикой степи.

Когда стемнело, очень захотелось развести костер, который создавал какой-то уют и ощущение безопасности. Вит даже собрал сухих веток, но разводить огонь не стал. Где-то со стороны южной пустыни из-за реки послышалось грозное рычание тигра. Тигр был далеко, но все равно засыпать было страшно. Когда путешествуешь по таким ужасным местам один, то спать фактически невозможно. Зарядив арбалеты, Вит все же улегся немного отдохнуть, спрятавшись под фургон. Проснулся парень от тревожного ржания перепуганных лошадей. Кто-то осторожно подбирался к фургону. Парень сжал арбалет и открыл глаза. Понять, с какой стороны приближается враг, никак не получалось, и Вит решил ждать до последнего момента.

Послышалось чье-то злобное шипение. С ужасом Вит понял, что это ужасный непонятный язык нечисти. Хеллы что-то обсуждали, остановившись перед фургоном. Вероятно, их смутило отсутствие охраны. Они опасались ловушки. Очень осторожно хелл полез в фургон. Почему-то Вит был уверен, что их всего двое. Парень решил напасть неожиданно. Первый хелл что-то сказал и второй полез к нему в фургон. Вит осторожно выполз из-под фургона и тихо отошел к кусту. Парень рассчитывал, что его не услышат, но оба хелла тут же выпрыгнули из фургона с разных сторон и, вынув топоры, медленно пошли на парня. Вит с ужасом сообразил, что второй арбалет остался под фургоном, у него был только один выстрел. От этой печальной мысли, рука дернулась и арбалетный болт, сорвавшись, вонзился в голову одного из врагов. Второй хелл стремительно бросился вперед и Вит даже не успел выхватить свой меч, когда топор нечисти опустился на плечо. Парня спасли доспехи, спрятанные под одеждой. Не пытаясь больше вытащить меч, Вит выдернув кинжал, наугад ткнул вперед. Хелл отскочил, он никак не ожидал, что у человека под одеждой спрятана броня. Хелл был ранен, кинжал все же его достал. Только сейчас Вит смог рассмотреть этих воинов тьмы. Если бы он увидел, как выглядят противники сразу, то, наверное, не смог бы пошевелиться.

Хелл был какой-то ужасной змееподобной пародией на человека. На человеческом туловище с тонкими и более длинными конечностями, на короткой толстой шее висела почти змеиная голова с лицом, отдаленно напоминавшим человека. Огромной ширины рот был усеян острыми клыками, а вместо человеческих глаз были маленькие холодные глаза змеи. Опершись спиной на фургон, хелл стал медленно поднимать свой топор. Вит, резко выхватив меч, рубанул наотмашь, не глядя на противника. Сталь клинка завязла в чем-то упругом и противном. Сзади из-за куста выскочил еще один хелл. Ноги Вита подкосились, и чтобы не стать добычей нечисти, он бросился под фургон, выронив окровавленный меч. Страшная когтистая лапа ухватила парня за ногу, но в руке хелла остался только сапог. Рука ухватилась за приклад арбалета, перевернувшись на спину, Вит приготовился к выстрелу. Хелл ударил наугад копьем и прыгнул под фургон. Арбалетный болт отбросил третьего воина тьмы наружу.

Около часа Вит просидел под фургоном в непонятном оцепенении. Страшно было пошевелиться. Но сообразив, что он остался без оружия, парень все же заставил себя перезарядить арбалет и вылезти наружу. Подобрав меч и зарядив второй арбалет, Вит оттащил трупы нечисти дальше в лог. Лошади успокоились. Наступив на какую-то колючку Вит сообразил, что остался в одном сапоге. Пришлось возвращаться к мертвым телам. Когтистая рука хелла никак не хотела отпускать сапог, только с помощью кинжала удалось разжать мертвые пальцы.

Остаток ночи Вит проспал в фургоне. Утром он проснулся от непонятного шума. Схватившись за арбалет, Вит сообразил, что это не очередные враги, а дождь. Редкий в этих краях весенний дождь. Уже рассвело. Быстро перекусив, Вит запряг лошадей. Но по мокрой глине выбраться из лога никак не удавалось. Колеса вязли в мокрой жиже. Если был бы еще один человек, чтобы править лошадьми, Вит смог бы вытолкать телегу, помогая колесам рычагом. Но он был один. Выбрав более пологое место, Вит, дав лошадям и себе небольшой отдых, возобновил попытки выбраться. Сделав рычаг, он проворачивал колесо, одновременно пытаясь подгонять лошадей. Все оказалось бесполезным. Пришлось разгружать фургон наполовину.

Разгруженный фургон кони легко вытянули наверх, а Вит еще два часа перетаскивал тяжеленные ящики. Весь перепачканный глиной, мокрый и замерзший, парень последние силы истратил на то, чтобы самому ввалиться в фургон. Сняв мокрую одежду, он нашел какие-то штаны и старый плащ в оставленной кем-то из ратников седельной сумке. Доспехи он снял еще раньше, когда вытаскивал фургон. Завернувшись в это подобие одежды, Вит вывел фургон на тракт и остановился. Сил на то, чтобы править лошадьми, не было. Вит, добравшись до своих припасов, начал что-то жевать. К удивлению парня, умные лошади сами пошли по тракту вполне уверенным и бодрым шагом.

К вечеру Вит добрался до речки. Надо было ехать через старый полуразвалившийся мост. Оценив вес фургона, Вит понял, что мост не выдержит. Дождь все не прекращался, и опять пришлось вылазить, чтобы разгрузить фургон. Сняв сухую одежду, Вит, напялив только мокрые штаны, стал разгружать фургон. Сняв треть ящиков, он понял, что на большее сил не хватит. Осторожно переведя фургон, парень решил заночевать здесь у моста. Вспомнив, что все силы нечисти очень не любят воду, Вит даже обрадовался этому дождю. Утром дождь кончился, и Вита разбудил чей-то разговор. Осторожно выглянув из фургона, он увидел трех ратников. Это были наемники императора! Они, остановив коней, рассматривали, оставленные на том берегу ящики с оружием. Ратников было четверо.

Столько усилий, страхов, смертей, и теперь все достанется этим наемникам! Вит с такого расстояния вполне мог попасть в них из арбалета. Высунув наружу только арбалет, так, чтобы его самого видно не было, парень крикнул: «Это мой товар, если не хотите получить по арбалетному болту на каждого, уезжайте». Растерянность наемников быстро сменилась весельем. Юный голос обещал легкую победу. Выставив копья, ратники по двое медленно въехали на мост. Вит выстрелил и промахнулся. Ему ответил злобный хохот наемников.

— Да ты сперва держать арбалет научись, а потом берись запугивать.

Судорожно схватив второй арбалет, Вит спустил курок, почти не целясь. Первый из наемников, странно завалившись, улетел с моста вниз в реку. Оставшиеся трое мгновенно ринулись в атаку, чтобы не дать парню перезарядить арбалет. И все же Вит успел выстрелить еще раз. Правда, попал он не в наемника, а в его коня. Перелетев через голову коня, ратник улетел в реку и к фургону подскочили только двое. Копье вонзилось рядом с ногой, полог фургона с другой стороны отдернул наемник и занес копье для удара. Вит закрыл глаза. Но смертельного удара не последовало. С коротким криком наемник упал. К фургону подъехали рыцари. Выбравшийся из воды наемник сбежал. Вит вылез из фургона и, еще туго соображая, растерянно смотрел на рыцарей.

— Ну, воин, повезло тебе, — рыцари с удивлением разглядывали паренька, сжимавшего в руке короткий меч.

— Да меч опусти, мы не наемники и не гвардейцы. Обозы не грабим, — спрыгивая с коня, успокоил Вита один из рыцарей.

Вит хотел убрать меч в ножны, но на нем не было ни ножен, ни ремня. Вит вообще стоял только в штанах ратника, вся остальная одежда была мокрой и грязной.

— А что везешь-то парень? И куда вообще ты здесь в такое время ехать можешь?

— Оружие везу для ополчения Бороды, — с трудом выговаривая слова, произнес Вит и прислонился спиной к фургону, чтобы рыцари не увидели, как дрожат ноги.

— А где остальные ратники и фургоны?

— Гвардейцы убили. Один я остался. Но все оружие здесь.

— А гвардейцы где и сколько их? Мы справимся?

— Нет, я уже третий день еду. Они далеко и много их там. Сотни три, наверное.

— Давай отмывайся, одевайся, и будем отсюда выбираться. Эти наемники по четверо не ездят. Их может большой отряд оказаться.

Пока Вит отмывался, рыцари перетащили ящики и погрузили все в фургон. Надевать пришлось одежду ратника. Все оказалось великовато, но другого ничего все равно не было. Один из рыцарей пересел в фургон.

Протянув Виту кувшин и какой-то сверток, он сказал:

— Поешь вот. Хватит на сегодня с тебя приключений, мы из разведки Бороды, как раз в Южный его корпус направляемся. Поешь и заваливайся спать. Нам еще с таким фургоном полтора дня ехать придется.

Проснулся Вит только вечером. Вино, предложенное рыцарем, оказалось крепче, чем он рассчитывал. Возле фургона горел костер, и в большом котле рыцари что-то варили. Еще не стемнело. Надев сапоги, Вит вылез из фургона и подошел к костру.

— Проснулся? Ну, как раз вовремя. Давай, ложку бери, скоро все готово уже будет.

— Э, да ты не только с гвардейцами, ты, видать, и с хеллами познакомиться успел? — Один из рыцарей указал на глубокие порезы, оставленные на сапоге когтями нечисти.

— Успел. Они ночью на фургон напали. Едва отбился.

— Да кто же ты такой? Я вначале решил, что ратник, но видно, не твоя одежда, не по размеру скроена.

— Я с обозом этим случайно оказался, ехал в ополчение Бороды вступить.

— А ты знаешь, что одних мечей на сотню ратников везешь? За этим обозом сам капитан Граздан уже две недели охотится!

— Знаю, это его гвардейцы и перебили всех, а фургон они не заметили, потому что мы колесо сломали и не доехали.

— Счастливчик ты, парень. Ну, за такое тебя не в ополчение, а в конные ратники Борода определить должен.

В расположение армии Вит въехал на коне, переодевшись в свою одежду. Самого купца не оказалось, он уехал в городок, расположенный в двадцати верстах к северу. Переночевав в лагере рыцарей, Вит утром отправился в город искать купца. В Тарине Вит узнал, что Борода набирает ополчение к северу от торгового центра. Узкие улочки городка были забиты народом и проехать к центру никак не удавалось. Только к вечеру Вит пробился на площадь. Борода, несмотря на огромное скопление народа, увидел парня, пробивающегося сквозь толпу. Вероятно, он узнал Вита. Купец поднял руку, и людской гомон быстро стих. Стоило Бороде крикнуть, чтобы парня на коне пропустили, как перед Витом образовался свободный коридор.

— Наслышан о твоих подвигах, наслышан, — радостно приветствовал купец парня. — Отец-то знает, где ты и что с тобой?

— Догадывается, наверное.

— За оружие это тебя в рыцари посвятить надо бы, да по годам нельзя пока и военному делу ты не обучен. Ну да ладно. Характер ты свой показал уже, а остальному война быстро обучит. Я тебя в разведсотню определю к Ранду, он хоть и молодой, но уже опытный рыцарь. У него ты и при деле серьезном будешь, и обучиться многому сможешь. А пока иди с Бором на постоялый двор, отоспись, отдохни, а утром Ранд сам тебя найдет. Я ему сообщу о тебе.

Бор, молодой купец, помогавший Бороде во всех торговых операциях, теперь вел и военные дела. Он быстро устроил парня в отдельной комнате на втором этаже и, уходя, оставил кошелек. Вит тут же возразил, что деньги ему не нужны.

— А это не деньги, это твое боевое довольствие. Воин должен быть сытым и нормально одетым. Смени сапоги, форменную одежду подгони, ну и по мелочам, что надо прикупи, — обстоятельно ответил Бор и быстро сбежав по лестнице вниз, исчез в толпе.

Очень хотелось просто сразу завалиться спать, но Вит заставил себя принять душ. Только выбравшись из душа, он столкнулся с мальчишкой, работавшим здесь, который притащил новую одежду. Все было почти впору, разве только рукава оказались немного длинноваты. Еще Виту принесли чешуйчатое зерцало и легкий открытый шлем. Полностью переодевшись, Вит пошел в оружейную лавку, которая работала, несмотря на позднее время. Здесь он купил новый кинжал, поножи, наручи и небольшой щит. Когда, закончив свою экипировку, Вит вернулся на постоялый двор, было уже заполночь. Быстро перекусив, он завалился спать. В голове вихрем крутились мысли, как все быстро изменяется в этом мире. Вчера он едва не погиб, один в гиблой степи оказавшись против четверых наемников, а завтра он будет в разведсотне прославленного рыцаря!

5

У торговых рядов оказалось очень много народа, и Эрки уговорил ратников сразу пойти на озеро. Ратники вначале боялись пускать мальчишку одного купаться, но плавал он отлично, часто пугая обоих своими ныряньями. Погода стояла хорошая, было тепло, и поддавшись на уговоры мальчишки, все пошли к озеру. Дальний край озера близко подходил к старой крепостной стене, здесь были только огороды и небольшой сад. Люди в эту часть города заходили редко, поэтому для купания это место оказалось отличным. Осмотревшись и убедившись, что никого, кроме двух мужиков-ратников нет, Эрки разделся и быстро залез в воду. Утром вода показалась даже теплее, чем вчера днем. Ратники и сами были не прочь искупаться, но иногда и в эту часть городка люди все же заходили.

С завистью они смотрели, как Эрки, придумав какую-то новую игру, стал плавать между отдельными камнями-островками, иногда выбираясь наверх. Мальчишка выглядел счастливым. Именно этого и добивался Борода, когда поручил им заботиться об Эрки. Ратники услышали свист стрел слишком поздно, схватить свои арбалеты они не успели.

Эрки отплыл слишком далеко и остановившись, решил передохнуть на ближайшем камне. Но этот камень оказался очень гладким и скользким. Выбившись из сил, он все же залез на плоскую вершинку с одним острым шипом. Он помахал ратникам рукой, чтобы они не беспокоились, и улегся на горячий камень. Прогреваясь, он смотрел на облака, и вдруг подумалось, что они, наверное, летят домой в Караш, к родителям. Стало немного грустно. Здесь было так уютно, тихо, красиво, хорошо, а там… Там, в Караше, шла настоящая война.

Выбираясь на берег, Эрки развеселился. Ратники уснули! Он решил пошутить и, набрав воды, стал тихонечко подкрадываться. Но, воду он не донес. Подойдя ближе, мальчишка увидел торчащие из обоих мужиков стрелы! Их обоих кто-то убил! Эрки хотел закричать, позвать на помощь, но вспомнив, что стоит совсем голый, осекся. Одежду он повесил на куст, но там ее не оказалось. Эрки присел, спрятавшись за куст. Что делать, он не знал. Вдруг послышался стук копыт. Действуя чисто инстинктивно, паренек сиганул в воду и со всех сил поплыл к ближайшему камню. Спрятавшись за камень, он стал ждать. Эрки надеялся, что это Борода или его ратники, но вместо них он увидел гвардейцев императора. Десяток всадников остановились на берегу возле убитых ратников.

— Этот, — гвардеец указал на одного из убитых, — пытался спрятать шмотки какого-то мальчишки.

— Идиоты, зачем вы их убили? Надо было вначале допросить. — этот голос Эрки сразу узнал. Это говорил тот самый гвардеец, что пытался поймать его и сына Бороды на речке в селении!

— Извини, Граздан, но мы боялись, что они шум поднимут. Вся операция могла сорваться. Тут ведь сигнальная башня рядом, они ее запалить могли, — оправдывался гвардеец.

— Мне нужен этот мальчишка. Когда вы их прикончили?

— Не более получаса прошло.

— За это время он не мог далеко уйти, — гвардеец, которого называли Граздан, швырнул одежду Эрки прямо на убитого ратника и повернувшись к остальным, громко крикнул. — Искать вдоль берега, здесь на песке отпечатки ног должны были остаться. Кто найдет следы, червонец золотыми. А если кто мальчишку нужного мне изловит, полсотни отвалю. К городу он нагишом не побежит, ищите вдоль стены, — добавил Граздан и развернув коня, с тремя гвардейцами умчался в город.

Эх, подумал Эрки, лет пять-шесть назад рванул бы как есть нагишом на западный берег, где десяток усадеб и стащил бы с сушильной веревки первое, что попадется. А тут скоро двенадцать лет, нагишом по городу не побегаешь. Было очень холодно и страшно. Осторожно выглянув из-за камня, Эрки увидел, что один из гвардейцев внимательно изучает следы на берегу. Хорошо, что я раз двадцать бегал туда-обратно и вдоль берега, а то он сразу бы понял, что я здесь, совсем рядом! Сердце сжалось от этой мысли, и он соскользнул в воду, прижавшись к камню. Всего в пятидесяти шагах по берегу шли два гвардейца, внимательно разглядывая прибрежный песок. Эрки решил, когда они все уйдут дальше, доплыть до берега и, схватив одежду, вскочить на коня. Верхом он сможет ускакать из города, захваченного имперскими гвардейцами.

Вскоре все гвардейцы ушли далеко по берегу. Там у убитых ратников осталось только четыре коня. Эрки, наконец решившись, глубоко ныряя, поплыл к берегу. У самого берега он осмотрелся. Рядом никого не было и, выскочив из воды, он, не глядя на лица убитых, схватил свою одежду. Быстро напялив штаны и рубаху, он схватил плащ и подбежал к гвардейскому коню. Конь стоял спокойно, ухватившись за стремя, Эрки вскарабкался наверх. Оказавшись в седле, он потянулся к уздечке, которая была опущена. В этот момент конь, неожиданно поднявшись на дыбы, сбросил мальчишку на землю. Ударился Эрки несильно, песок был мягкий. Поднимаясь и потирая ушибленную руку, он услышал какой-то шум. Со стороны полуразвалившейся крепостной стены бежал гвардеец! Эрки, растерявшись и испугавшись, потерял много времени. Когда он пустился наутек, было поздно. Гвардеец, вскочив на коня, легко нагнал мальчишку и схватив за шкирку, поднял высоко вверх.

— Не брыкайся парень и не бойся. Ничего тебе капитан не сделает, ты ему зачем-то живой и невредимый нужен, — с этими словами он положил Эрки поперек седла и поехал назад к крепостной стене. Разговаривая скорее сам с собой, чем с мальчишкой, гвардеец продолжал. — Вот ведь как бывает, я ругал капитана, что он меня к сигнальной башне приставил, и я награду за твои следы не получу. А вышло так, что именно я тебя и поймал. Полсотни золотых! Я столько за полгода получаю! Так что ты у меня теперь золотой мальчик.

— Отпустите, дяденька, я ведь ничего плохого не делал, — невероятно извернувшись, жалобно попросил Эрки.

— Ишь ты, шустрый какой… Неужто гвардеец пятьдесят золотых отпустит?

Ратник притащил Эрки в башню. Поставив мальчишку на ноги, он грубо велел лезть наверх по приставной лестнице. Лестница шаталась и была очень высокой, но гвардеец был еще страшнее. Как только Эрки вылез наверх, гвардеец убрал лестницу. Посмотрев вниз, Эрки понял, с такой высоты не спрыгнешь, и слезть по отвесной стене не получится. Так Эрки оказался надежно заперт в этой башне, ставшей тюрьмой.

— Запер меня в башне, как принцессу какую-то. Гад! — подумал Эрки и, усевшись на кучу сухих дров, стал думать, какую гадость можно сделать этому жестокому гвардейцу.

Почему-то в голове стали всплывать все детали последних событий. Эрки вспомнил, что когда ратник оправдывался перед капитаном, то говорил что-то о сигнальном костре. В чем важность этого сигнального костра, Эрки не понял, но ясно было, гвардейцы не хотели, чтобы ратники этот костер запалили. Эрки вспомнил, как в какой-то книжке ему читали, как дымом костров о нападении врага предупреждают. Если разжечь костер, этому гвардейцу здорово попадет от капитана. От этой мысли Эрки развеселился. Огниво лежало в кармане штанов, сухие веточки старательно уже были приготовлены. Достаточно было одной хорошей искры, и все загорелось. Посмотрев на лежавшую рядом кучу сырых хвойных веток, Эрки решил, что и они сгорят, пламя уже хорошо разошлось. Как только Эрки закинул мокрые ветки, вверх повалил очень густой черный дым.

— Эй! Ты что делаешь? Потуши сейчас же, — гвардеец весь затрясся и побелев от бешенства, схватил лестницу.

Эрки попытался ее свалить, но гвардеец был тяжелый и очень быстро поднимался. Схватив еще не полностью охваченную пламенем ветку, мальчишка хотел отпугнуть ей гвардейца, но обжег руку и уронил ее вниз. Снизу ответил страшный крик и грохот. Гвардеец с обожженным лицом свалился вниз. Эрки понял, что если взбешенный гвардеец поднимется наверх, то просто его убьет. Он быстро сдвинул часть огромного костра к дыре в центре площадки, и горящие ветки полетели вниз. Лестница загорелась. Но и сам Эрки стал задыхаться. Здесь стало нестерпимо жарко и воздуха совсем не было. Эрки свесился в сторону разваленной стены, чтобы глотнуть чистого воздуха и увидел, что в этом месте можно по торчащим из башни кирпичам спуститься на саму стену. Это был путь к спасению!

Спуск оказался намного труднее и опаснее, чем предполагал Эрки, но лазал он отлично и разодрав в кровь колени и локти, все же спустился на стену. Прячась за неровными выступами, Эрки пополз к большому пролому в стене. Там он рассчитывал спуститься к крепостному рву и убежать из города. Уже внизу у рва Эрки с гордостью посмотрел на свою работу. Столб черного дыма поднимался вверх на сотни шагов, такой сигнал и за тридцать верст отлично всем виден будет. Воды в этом рве уже давно не было, некогда отвесные края стали больше похожи на глубокий овраг. Легко перебравшись через остатки рва, Эрки спрятался за небольшим кустом. Немного дальше были большие и удобные кусты, но мальчишка очень устал и ползти дальше не хотелось. Еще очень хотелось пить. От страшного дыма в горле все пересохло. Но воды нигде не было. Из-за жажды долго не удавалось уснуть, но в конце концов все эти переживания поглотил глубокий сон.

Проснулся Эрки от странного шума. Приподнявшись, он выглянул и весь сжался от ужаса. Несколько десятков наемников императора широкой полосой ехали вдоль крепостной стены. Они осматривали кусты и все кучи мусора, то и дело тыча копьями в подозрительные места. Его искали. И искали очень серьезно! Трое наемников остановились и стали обшаривать те большие кусты, в которых Эрки хотел спрятаться вначале, но поленился.

— Карт, сгоняй, тот кустик проверь, — сказал один из наемников, указывая на жалкое укрытие мальчишки. Сердце готово было вырваться из груди, хотелось кричать, но страх полностью парализовал Эрки.

— Да мы же мальчишку ищем, а не мыша какого… Как он там спрятаться мог? — возразил Карт, и все трое проехали мимо.

Сжавшись от страха в маленький комочек, Эрки пролежал под своим кустиком до темноты. Давно уже стихли голоса наемников, в городе и вокруг все погрузилось в темную тишину. Жажда выгнала мальчишку из укрытия. Идти в город, захваченный гвардейцами, Эрки побоялся. Он решил вдоль дороги вернуться на тракт в военный лагерь Бороды.

6

Вит проснулся от какого-то шума внизу, в общем зале. Выглянув в окно, выходившее во двор, он увидел императорских гвардейцев. Быстро одевшись и натянув доспехи, он хотел спуститься вниз, но услышав быстрые шаги, спрятался за дверью. Дверь с треском вылетела и в комнату ворвался наемник. Поддавшись инстинкту, Вит со всей силы рубанул его по голове. Не издав ни звука, наемник повалился на кровать.

Кто-то крикнул снизу:

— Ну что там у тебя, есть кто?

— Нет здесь никого, — ответил Вит.

Быстро собрав свое оружие, он выглянул на верхнюю площадку, которая шла вдоль комнат второго этажа. Заканчивалась эта площадка выходом на чердак.

— Давай быстрее! Мы тебя на хозяйственном дворе ждать будем, — крикнул тот же наемник и стукнув дверью, вышел во двор.

Прячась за поручнями, Вит пробежал к лестнице, ведущей на чердак. С чердака парень выбрался на плоскую крышу и притаился возле трубы. По крышам, все время выжидая, пока гвардейцы или наемники уйдут, Вит медленно перебирался в сторону отдельно стоящих усадеб в восточной части города. Там крепостная стена была разрушена и можно было выбраться из города. У первой усадьбы Вит увидел трех гвардейских коней. Сами гвардейцы, судя по крикам, грабили усадьбу. Истошно кричала какая-то женщина.

Спрыгнув на стог сена, Вит подбежал к открытому окну и заглянул внутрь. Спиной к окну стоял гвардеец, а где-то в глубине комнаты кричала женщина. Нужно было незаметно проскользнуть дальше, но Вит не выдержал и выстрелил из арбалета в широкую спину грабителя и насильника. Гвардеец упал, и женщина замолчала. Вит влез в окно и приложив палец к губам, велел несчастной перепуганной женщине спрятаться за сундук. Вит едва успел перезарядить арбалет, как раскрылась дверь. Вит выстрелил не глядя и еще один гвардеец сдавленно крикнув, повалился на пол. Третий гвардеец почему-то не напал. Наоборот, стук копыт явно свидетельствовал, что он во весь опор мчится прочь. Подойдя к окну, Вит все понял. Кто-то, жертвуя своей жизнью, зажег сигнальный огонь на башне. Вверх на сотни шагов поднялся густой черный дым. Теперь все войска ополчения знают о том, что город захвачен гвардейцами.

Набросив гвардейский плащ, Вит вскочил на коня и помчался к тому месту, где возле озера стена была полностью разрушена. Выйдя из города, парень сбросил ненавистный гвардейский плащ и осмотрелся. Со стороны ворот выезжали наемники, дальше на дороге, ведущей к тракту, шел бой. Но проехать мимо трех десятков наемников Вит не мог, поэтому он направился на запад, чтобы по широкой дуге объехать вражеский отряд. К удивлению Вита, наемники за ним не погнались. Они ехали очень медленно и осматривали местность. Город уже скрылся за холмом, когда впереди послышался звон стали. Пришпорив коня, Вит увидел, как рыцари сошлись в конном бою с наемниками и гвардейцами.

Выстрелив в ближайшего гвардейца, Вит швырнул в другого разряженный арбалет. Обнажив меч, он врезался в строй наемников. Понять ничего парень не мог. Со всех сторон доносился адский грохот, звон стали, крики и еще какие-то ужасные звуки. Увидев перед собой шлем гвардейца, Вит рубанул его мечом. Шлем исчез, но на его месте оказался другой. Вит опять нанес сильный удар, но на этот раз клинок рассек пустоту и, не удержавшись, парень полетел вниз. Вит сразу попытался подняться, но что-то тяжелое сильно ударило его сверху. Дышать стало нечем, левая рука отозвалась болью. С большим усилием удалось выбраться из-под этого груза. Поднявшись, Вит увидел, что несколько рыцарей преследуют обратившихся в бегство гвардейцев.

Вит хотел к ним присоединиться, но сзади послышался чей-то голос:

— Оставь, парень, они сами справятся. Что у тебя с рукой? Давай посмотрю.

Пока парень перевязывал рану на руке Вита, вернулись рыцари.

— А ты почему в одежде нашей сотни? — удивленно спросил рыцарь, зажимавший кровоточащую рану на правом плече.

— А в какой мне быть одежде? в гвардейской, что ли? Мне это Борода дал, — ответил Вит.

— Зовут тебя парень как?

— Вит.

— А, ну тогда ты попал по адресу, — Рыцарь повеселел. — Я Ранд, командир этой сотни. Вот и познакомились. На коне ты никогда не сражался, но это поправимо.

Рыцарь легко соскользнул с коня, и ему помогли снять доспехи.

Пока командира перевязывали, он рассказал Виту, что согласился принять в отряд незнакомого человека только из уважения к Бороде. Он думал, что купец отправит к нему какого-нибудь маменькиного сыночка на воспитание. Но по заявлению рыцаря, Вит его полностью устраивал. Правда, времени на разговоры не было. Ранд сообщил, что теперь их задача проверить тракт к востоку от города. Надо было узнать, не выдвинулось ли со стороны осажденного замка Барона Прарми подкрепление имперским войскам, захватившим Тарин. Вообще, как и откуда появились имперские гвардейцы у города, оставалось загадкой. Не могли несколько тысяч имперских всадников пройти незамеченными мимо северной армии повстанцев.

Так Вит вступил в повстанческую армию. Разведсотня была отлично организована, все делились по десяткам. Причем в каждом десятке были и ветераны, и молодые рыцари и, даже по два-три ратника немногим старше самого Вита. На такие легкие ранения, какое было на левой руке Вита, в этом отряде внимания не обращали. Но самого парня все еще кровоточащий рубец сильно беспокоил, хотя это и не сказалось на отличном настроении. Среди рыцарей и ратников Ранда Вит чувствовал себя уверенно, хотя из сотни в отряде осталось человек шестьдесят. Поднимая пыль, отряд мчался на восток, вдоль старого карашакского Южного тракта.

7

Первым делом нужно было где-то найти воду. Эрки чувствовал, что так и умереть можно. Яркие штаны и рубашка были так вымазаны копотью и глиной, что лучшей маскировки и желать нельзя было, поэтому он смело пошел вдоль крепостной стены в сторону дороги. Сумерки надежно скрывали мальчишку от наблюдателей на сторожевых башнях. Воду Эрки нашел у большого колодца, прямо возле дороги. Вначале он вообще не хотел приближаться к дороге, чтобы не напороться на гвардейцев, но жажда оказалась сильнее осторожности и страха. Колодец был глубоким, а ведра никакого не было. Терпеть дольше Эрки не мог, и ухватившись за веревку, он полез вниз к спасительной воде. Зацепившись ногами за веревку и держась рукой за стенку, Эрки свободной рукой жадно черпал воду. Очень долго он не мог напиться. Кое-как напившись и умывшись, Эрки выбрался наружу. Совсем стемнело, стало холодно. Как жаль было синий рыцарский плащ, оставленный на берегу озера. Он был очень теплый и завернувшись в него, можно было свободно спать прямо на земле.

Поежившись от холода, мальчишка пошел вдоль дороги в сторону тракта. Но идти по степи оказалось невозможно. Босые ноги то и дело напарывались на острые колючки. В очередной раз проколов ногу до крови, Эрки остановился. Сев на какой-то камень, он долго выковыривал острый шип, глубоко вонзившийся в подошву. Покончив с очередной операцией, Эрки осмотрелся. Никого вокруг не было, все было тихо. И от этой тишины стало еще страшнее. Но сидеть неподвижно казалось еще хуже, чем идти, и Эрки решился идти по дороге. Парень подумал, что лучше он быстро побежит по дороге и раньше доберется до спасительного лагеря, чем будет всю ночь, прокалывая ноги, тащиться по степи.

Стук копыт Эрки услышал издалека. Быстро сбежав с дороги, он затаился, спрятавшись за большим поваленным кустом. Мимо неспешным шагом проехал гвардеец. Эрки не видел его лица, но всем своим существом чувствовал — это проклятый капитан Граздан. Капитан его искал! Только когда стук копыт гвардейского коня затих далеко впереди, Эрки решил продолжить путь. Он часто останавливался и прислушивался к звукам ночной степи. Иногда казалось, что страшный всадник едет навстречу. Но прислушавшись, парень убеждался, что это только страх. Когда в очередной раз послышался стук копыт, Эрки решил, что это опять только его воображение и страхи. Увидев впереди темную фигуру, мальчишка еле успел кубарем скатиться с дороги.

Гвардеец на этот раз ехал быстро. Не найдя мальчишку, он возвращался в город. Теперь Эрки шел спокойнее и быстрее, Капитан убедился, что его нет на этой дороге, других опасностей никаких пока не было. Осторожно выбравшись на дорогу, мальчишка пошел увереннее.

Засмотревшись на звездное небо, Эрки сильно ушиб пальцы на ноге о какую-то железку. Нагнувшись, он увидел искореженный рыцарский шлем. Вокруг вся земля была изрыта копытами многих коней, валялись обломки щитов и копий. Здесь днем произошел страшный бой рыцарей с гвардейцами. Эрки стал рассматривать валявшиеся обломки. Очень хотелось найти какой-нибудь топор или меч. С оружием было не так страшно. Но вокруг валялись только обломки копий и сломанные стрелы. Все же Эрки повезло. Он нашел обломок какого-то тонкого копья как раз по длине своего роста. Наконечник был очень длинный и острый. Копье оказалось значительно тяжелее, чем он думал, но мальчишка его все же взял. Это было настоящее боевое оружие. Шлем. почти целый. Эрки примерил и выбросил, на голове он был как ведро и весил очень много. Зато в земле он нашел отличный большой нож. От этого ножа мальчишка долго не мог оторваться. Большая костяная рукоятка была украшена красивой резьбой, а на лезвии были выгравированы какие-то непонятные надписи. Ножен нигде не было, пояс остался на берегу озера, поэтому дальше Эрки так и пошел, держа в правой руке ножик, а левой опираясь на копье как на посох.

Дойдя до места, где стоял лагерь армии, Эрки растерялся. Здесь никого не было. Валялось несколько опрокинутых и сломанных фургонов, но, судя по всему, ополчение отступило, увезя все основное имущество. Куда отправилась повстанческая армия, Эрки не знал. Не знал он, и что теперь делать, куда идти. До этого момента именно уверенность в безопасности военного лагеря придавала Эрки силы. Увидев пустой лагерь, мальчишка по-настоящему испугался. Только сейчас он полностью осознал, какой опасности подвергается, один, в дикой степи, рядом с врагами.

От усталости мальчишка уже с трудом передвигал ноги. Только желание быстрее добраться до своих придавало ему силы. Эрки так устал, что даже страх отодвинулся куда-то глубоко. Доковыляв до ближайшего фургона, он забрался внутрь. Здесь оказался какой-то опрокинутый ящик, одеяло и рваный рыцарский плащ. О лучшей постели Эрки и не мечтал. Расстелив одеяло, он завернулся в огромный теплый плащ и сразу уснул. Эрки спал так крепко, что не видел рыскающих по брошенному лагерю хеллов, которые искали чем здесь можно поживиться. Прежде всего хеллы осматривали фургоны, но они все оказались пустыми. Осталось осмотреть всего два фургона, когда хеллы увидели раненую лошадь. Это была удача. Оставив бесплодные поиски, все четверо хеллов устремились за несчастным животным. Мальчишку, спящего в сломанном фургоне, они так и не почувствовали. Запах свежей крови полностью увлек страшных воинов мрака.

Проснувшись, Эрки понял, что больше всего он хочет есть. Голод буквально не давал ни о чем другом думать. Еще сильно болела ушибленная о шлем нога, но главным все же был голод. Выбравшись из фургона, Эрки стал осматривать бочки, ящики и фургоны, оставленные на месте исчезнувшей армии. Удача опять улыбнулась мальчугану. Он нашел две седельные сумки, заполненные всякой едой! Во фляге оказалось какое-то крепкое и отвратительное вино, а вот сушеное мясо и сыр были отличными. Перебравшись к ручью, Эрки устроил свое маленькое пиршество. Расстелив рваный рыцарский плащ, он выложил на него мясо, лепешку и большой кусок сыра. Все это он нарезал своим новым замечательным ножом и запивая водой, принялся есть.

После еды Эрки лег отдохнуть. Все ночные страхи исчезли, гвардейцам здесь делать больше было нечего. Наконец можно было просто расслабиться и немного отдохнуть. Отогреться на солнышке как следует не получилось, сильно нога болела. Эрки занялся своей ступней. Он выдавил какую-то гадость из двух глубоких дырок от колючек и долго промывал в холодной воде ручья ссадины на пальцах. Закончив с этим, паренек стал думать, куда идти дальше. Одному было страшно. Воткнув перед собой в землю ножик, Эрки стал с ним разговаривать.

— Ну, что? — говорил мальчишка, обращаясь к ножу. — Молчишь. Не знаешь, куда нам теперь с тобой идти… Вот и я не знаю. Давай подумаем. Возвращаться в селение дядькино не хочется, и очень далеко. Где Караш, ни ты, ни я не знаем. Куда армия наша делась и Борода, неизвестно…. А, давай пойдем к замку отважного барона Прарми. Там мы обязательно наших встретим, и идти не так далеко. За четыре дня дойдем.

Эрки принял решение. Теперь надо было хорошо подготовиться к этому походу.

Эрки пытался соорудить какую-нибудь обувь, но пришлось ограничиться перевязыванием ступни лоскутами плаща. Из обрезанной седельной сумки получился неплохой походный вещевой мешок с удобными лямками. В мешок он уложил флягу, вино из которой он вылил, набрав воды, и все запасы еды. Сверху Эрки навязал отрезанную половину плаща, чтобы было на чем спать. Искупавшись в ручье, Эрки надел на спину мешок, сунул за пояс, который смастерил из обрывка веревки, ножик, и опираясь на свое копье, пошел в сторону тракта.

Эрки решил, что любой отряд, пеший или конный, он услышит и заметит раньше. Тогда он сразу спрячется в кустах или за деревьями, которые везде росли вдоль тракта. Притаившись, он будет смотреть, кто едет. Если свои, то они помогут, а если имперцы, то он подождет, пока они исчезнут из вида, и продолжит путь.

К вечеру Эрки дошел до очень неприятного места. Огромные деревья плотными рядами сжимали тракт с обеих сторон. Небо уже темнело и стало страшновато. Парнишка очень устал. Нога сильно болела, поэтому он решил устроить себе большой привал, поесть и настроиться на дальнейший путь. Запивая водой из фляги, Эрки основательно подкрепился. Когда мальчишка хотел пойти дальше, нога отозвалась сильной болью. Размотав свою повязку, Эрки обнаружил, что пальцы стали опухать. Большой палец вообще оказался вдвое толще. Пришлось истратить часть воды на промывание ноги. Подумав, он решил, что особо торопиться некуда и можно переночевать здесь, спрятавшись за большими деревьями. Эрки перебрался на другую сторону от тракта, так, чтобы огромные деревья не окружали его со всех сторон. Теперь за спиной был ствол дерева, а впереди перед глазами открытая степь. Стало не так страшно, и увидеть его за деревьями и кустом никто не мог.

Уснуть никак не удавалось. Деревья, кусты и даже небольшие камни отбрасывали жуткие тени. Бурная фантазия превращала эти тени в самые страшные порождения тьмы. Собрав сухих веток, Эрки разжег небольшой костерок. Спасибо ратникам, они научили. Темнота стала еще гуще и страшнее, но маленькие горячие язычки огня как-то успокаивали. Никаких посторонних звуков не было, даже птицы не копошились в кронах деревьев, но Эрки показалось, что кто-то на него смотрит. Превозмогая страх, мальчишка осмотрелся, но никого не увидел. Костерок почти прогорел и его свет не мешал, тем не менее, ничего видно не было, кроме черного контура куста. Вдруг прямо перед собой Эрки увидел непонятно откуда возникшую очень высокую фигуру. Рассмотреть страшного незнакомца никак не удавалось, но Эрки увидел блеснувшие в последних отблесках огня страшные глаза. Крик застыл в горле. Отодвинувшись назад, Эрки уперся спиной в ствол дерева, нетвердой рукой он вытянул вперед руку с ножом.

— С-с-смелы-ы-й ма-а-альчик, — прошипел незнакомец. И сделал еще один шаг вперед.

Эрки понял, что это вампир! Расширенными от ужаса глазами он смотрел на огромного вампира, один укус которого мог не просто убить, а еще хуже — превратить человека в такую же ужасную нежить!

— Не-е-е бойс-с-я, тв-в-оя кровь мне не подо-ой-дет. Ты достанеш-ш-шься хеллам.

Вампир исчез так же неожиданно, как и появился. Просидев еще какое-то время, Эрки вскочил и несмотря на боль в ноге, побежал на тракт.

— «Пусть лучше гвардейцы схватят, капитан зарежет, все что угодно, только не нежить», — думал мальчуган, напролом продираясь сквозь толстые ветки и колючие кусты.

Только остановившись на тракте, когда сил бежать уже не было, Эрки сообразил, что и копье, и вещевой мешок с водой и всеми запасами еды остались там, у погасшего костра. Но возвращаться Эрки не согласился бы ни за что. Оглянувшись назад, мальчуган зажмурился. Черные стены огромных стволов казались страшными челюстями, готовыми проглотить тракт и его самого. За каждым деревом мерещились вампиры и хеллы. Стоять на месте было еще страшнее, чем идти. Сжимая ножик, Эрки быстро, насколько позволяла нога, пошел вперед. Сбоку за деревьями все время слышались какие-то звуки. Казалось, что десяток монстров крадется, чтобы, улучшив момент, напасть на Эрки, вооруженного одним ножом.

Чтобы подавить свой страх, мальчуган стал негромко себе под нос напевать какие-то веселые песенки. Постепенно устав постоянно бояться, Эрки запел во все горло. Он пел старую балладу, рассказывающую о подвигах отважного молодого рыцаря барона Прарми. Звонкий голос мальчишки разлетался на несколько верст во все стороны. Весь свой страх, боль, одиночество Эрки выплескивал через звонкий и чистый голос. Страх отступил. Появилась злость на весь мир и решимость.

8

Вит впервые нес ночной караул. Боевые товарищи спали в нескольких сотнях шагов за деревьями, но все равно было очень неуютно. Сам Вит стоял, прислонившись к большому стволу дерева, держа в руках заряженный арбалет. Последнюю минуту ему казалось, что он слышит какой-то странный, ни на что не похожий звук. Кто-то тихо и быстро подошел сзади. Оглянувшись, Вит успокоился, это был командир.

— Что, не спишь тут у меня?

— Как можно? Караулю, — ответил Вит.

— Ничего подозрительного не заметил?

— Вроде нет. Только вот звук странный. И мне кажется, что он приближается, — с сомнением произнес Вит.

— Молодец, что услышал. Я поэтому и пришел. Никак не пойму, что это такое. Тут нечисти всякой, нежити много. Они разные звуки устраивать умеют. Но мне кажется, что это другое. И звук этот действительно приближается. Все, режим тишины. Ждем, — уверенно произнес рыцарь и отошел на пару шагов в сторону.

Вскоре оба отчетливо услышали слова веселой песни. Мальчишеский голос очень звонко, красиво и уверенно пел о подвигах старого барона! Вначале Вит подумал, что это какой-то большой отряд с мальчишкой-запевалой едет. Но из темноты проявилась одинокая фигура. Теперь стало страшно не только молодому ратнику, но и опытному рыцарю. С таким он еще не сталкивался.

— Это морок, — тихо прошептал рыцарь. — Сидим тихо. Может, пронесет его нечистая мимо.

— А разве морок — не сказочная выдумка? — с сомнением спросил Вит.

— Нет. Сам я их не встречал, но и Борода рассказывал, и от других надежных людей слышал я о такой нечисти.

Как в подтверждение слов рыцаря, сзади за мороком показались хеллы. Они шли медленно, не торопясь, приближаясь к мороку. Неожиданно морок споткнулся и прервал звонкую песню. Сзади на него набросился хелл. Не зная почему, но Вит вдруг почувствовал, что это не морок, а настоящий, живой мальчишка. Арбалетный болт, выпущенный почти в упор, отбросил хелла в сторону от мальчишки, который, перевернувшись, весь вжался спиной в дорожную пыль. Трое хеллов готовы были наброситься на мальчишку, но вместо него напоролись на ратника. Сильно рубанув ближайшего хелла мечом, Вит прикрыл собой мальчишку. Хеллы отступили, увидев, что на дорогу выскочил еще и рыцарь.

Хеллов оказалось около десятка. Увидев, что на дорогу выходят все новые и новые рыцари, хеллы предпочли быстро исчезнуть в темноте. Ранд все еще сомневался, морок это или человек. Слишком уж невероятным было встретить на этом самом опасном участке заброшенного тракта одинокого путника, тем более ребенка.

Вит, убрав меч, присел рядом с мальчишкой и спросил:

— Ты кто?

Мальчишка ничего не ответил, а только закрыл расширенные от ужаса глаза. Вит решил, что мальчик потерял сознание, и положил руку на его лоб. Лоб был горячий.

— Он живой. Настоящий мальчишка, — крикнул Вит, повернувшись к товарищам.

— Как такое бывает? Откуда он мог здесь взяться и почему его хеллы не сожрали?

— Какая разница? Его трясет всего и горячий он какой-то. Его быстрее лекарю показать надо.

В сопровождении двух десятков рыцарей Вит внес мальчишку в свой боевой походный лагерь. Разбудили Рината, старого опытного ратника, который больше был лекарем, чем воином. Осмотрев мальчика, уже седой лекарь велел развести большой костер и принести все светильники, какие найдутся. Еще ему потребовалась горячая вода и спирт. Постелив на попоны плащ, Ринат раздел и отмыл мальчишку.

— У него лихорадка, но я не вижу, где зараженная рана. Он весь в ссадинах.

— А на ноге это у него что? — спросил Вит, державший большой светильник.

— Ого! Это он о кусты краори, похоже, ногу проколол. Плохо, очень плохо. Надо что-то делать, но он так слаб, что я боюсь! Давайте быстро палатку ставьте, это будет долгая история. Если мы опоздаем, он умереть может!

Никогда в жизни Вит еще не ставил палатку так быстро. Когда подбежали ратники, чтобы ему помочь, оба кола уже стояли. Быстро натянув палатку, перенесли внутрь мальчишку, соорудив из попон что-то вроде стола. Между стоек натянули веревку и повесили пять светильников. Лекарь всех выгнал, оставив только Вита, знакомого с основами медицины. Парня лекарь приметил еще днем, на привале, когда он свой рубец на левой руке обрабатывал с отличным знанием дела. Да и по разговору сразу было понятно, что Вит учился в Содийском университете, в котором и медицину все изучали.

Лекарь разложил рядом с мальчишкой, накрытым чистой простыней, свои ужасные инструменты.

— Вы что, гвардейцы императорские? Не надо меня пытать, я все равно ничего не знаю, — вдруг отчетливо произнес мальчишка и открыл глаза.

— Да не гвардейцы мы, — поспешил успокоить его лекарь. — Мы из армии Бороды. Отдельный отряд, вот на доспехи посмотри.

Ринат указал рукой на стоявшего рядом Вита.

— А зачем тогда это? — спросил мальчишка, одними глазами указывая на инструменты.

— Ногу ты нехорошо поранил. Нога болит?

— Сильно болит, — кивнув, произнес мальчишка и закрыл глаза. — Да я просто на колючку наступил. Сапоги бросить пришлось, когда от гвардейцев удирал, вот и наступил босой ногой в темноте, — на глазах мальчишки едва проступили слезы.

— Что болит, это хорошо. Значит, успели. А наступил ты на колючку куста краори. Его колючки ядовитые, — пояснил лекарь.

По щекам мальчугана покатились слезы, он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

— Ты чего, парень? Расслабься, — заволновался лекарь. — Раз болит нога, то все нормально. Починим тебя. Как новенький будешь.

— Новенький и без ноги? — еле слышно, с трудом сдерживая слезы, прошептал мальчишка и открыл глаза.

— Не бойся. Есть у меня сильное средство, выгоним мы весь яд из ноги твоей и бегать через две недели будешь быстрее, чем раньше.

— Правда? — мальчишка впервые пошевелился, развернувшись к лекарю. — Не врете? А то я такие страсти об этих колючках ужасных слышал.

— Рыцари не врут, это только наемники имперские врут. На вот, выпей это лекарство. Жар спадет и станет немного легче.

Эрки выпил зелье и успокоился. По выровнявшемуся дыханию Вит понял, что мальчуган уснул. Лекарь отправил Вита за командиром. Когда вместе с Рандом Вит вошел в палатку, лекарь молился. Такое в отряде Вит видел впервые. Встав, лекарь повернулся к ним. Казалось, он постарел на несколько лет.

— Что делать? Ранд, я не знаю.

— А в чем дело? — спросил командир, уверенный, что никаких серьезных ран у мальчишки нет.

— Ему надо вскрывать и вычищать проколы на ступне, а у него лихорадка. Он так слаб, что может не выдержать потери крови. А если я буду ждать, пока спадет жар и он силы восстановит, то ногу отнимать придется!

Отважный рыцарь, всегда уверенный командир лихой сотни разведчиков, растерялся. Наверное, впервые он не знал, как поступить.

Все трое вздрогнули, когда, открыв глаза, мальчишка заговорил:

— Вы же обещали, что ногу отрезать не станете. Я все слышу. Лихорадка уже прошла почти, я выдержу, только давайте скорее, а то страшно очень.

— Такого быть не может. Я же дал ему сильное снотворное и обезболивающее. С такой дозой любой рыцарь отключился бы на несколько часов, — поразился лекарь.

— А у меня всегда так, — отозвался мальчишка. — Когда лекарь мне лекарство влил, я тоже не уснул, а жена Бороды и Рин почти два дня спали. Но вы обещали и говорили, что рыцари не врут.

— Не врут. Я все сделаю, но тебе потерпеть придется. Раз такие средства не действуют, будет больно, — предупредил Ринат.

— Постой! Так ты, случайно, не тот парень, что спас семью нашегокКомандарма? — удивленно спросил Ранд.

— — Спасли нас всех рыцари эссекские, а я только убежать им помог.

Настала очередь рыцаря удивиться. Историю об отважном мальчишке по имени Эрки Ранд слышал от самого купца. Лекарь стал расспрашивать мальчишку обо всех его приключениях, отвлекая разговором, а сам начал операцию. Вит отлично понимал, что и зачем делает лекарь, но сам такое видел впервые, еще и на ребенке! Вскоре все внимание лекаря потребовалось на операцию, и разговор с Эрки продолжил Ранд. Рыцарь спросил, как Эрки выбрался из города. История о бегстве с озера и сигнальной башне вызвала состояние, похожее на шок. Подумать только, мальчишка сорвал своим сигнальным костром всю операцию имперских войск по разгрому повстанческих армий! Теперь поражение императора стало только вопросом времени! Закончить свой рассказ о бегстве из города Эрки не смог. Сил на то, чтобы говорить, не оставалось, и проснулась боль в ноге. По сигналу лекаря Вит стал втирать согревающую мазь в кисти рук мальчишки. С ужасом Вит чувствовал, что руки холодеют. Но лекарь успел закончить операцию.

Вита оставили в палатке с мальчиком, а сам лекарь и командир вышли на свежий воздух. Когда откинули полог, Вит увидел, что многие воины сидят вокруг палатки. По лицам рыцарей было понятно — они слышали каждое слово.

Эрки проснулся и пытался сообразить, где он и что случилось. Почему-то он лежал на мягкой постели в какой-то палатке. Постепенно он вспомнил, как его спасли от каких-то ужасных змееподобных монстров отважные рыцари. Сердце забилось с бешеной силой. Он вспомнил страшного лекаря. Прислушавшись к своим ощущениям, Эрки почувствовал боль в правой ступне. Значит, нога на месте. Все отлично! Сил пока хватило только на то, чтобы повертеть головой. Сквозь брезент палатки пробивался солнечный свет. Рядом на шкуре спал ратник, возле которого стояли какие-то склянки и пузырьки. Прислушавшись, Эрки различил многие звуки, по которым сразу понял, что это военный походный лагерь.

Так он вновь оказался среди своих. Ярко светило солнышко, все было просто замечательно. Единственным неудобством стало то обстоятельство, что Эрки никак не мог встать и еще он понял, что лежит совсем раздетый. Приподняв белую простыню, Эрки посмотрел на забинтованную ногу и окончательно успокоился. Лекарь его не обманул. Проснулся ратник.

Он сразу дал Эрки попить и сказал:

— Лежи, Эрки, отдыхай. Теперь уже все будет отлично.

— Я отдохнул уже. Мне бы одеться и прогуляться немного.

— Гулять тебе пока нельзя, а вот на счет одежды что-то никто не позаботился, — Вит выглянул из палатки и позвал Рината.

Лекарь долго расспрашивал Эрки о самочувствии, дал какие-то лекарства и пообещал, что к обеду Эрки будет уже нормально одет. Организовать одежду для одиннадцатилетнего мальчишки оказалось не таким уж простым делом. Осмотрев его изорванные штаны и рубаху, Ринат понял, что она восстановлению не подлежит. У Вита был запасной комплект одежды, как и у остальных, поэтому, забрав чистую одежду парня, лекарь сам взялся все быстро перешивать. Еда была уже готова, Ринат потребовал отложить обед на полчаса, чтобы он успел все закончить. Возражений не последовало, все хотели, чтобы героический паренек остался доволен. Вит попытался вынести мальчика к походному костру, но Эрки настоял на том, что пойдет сам, только опираясь на плечо Вита.

Вначале Эрки даже удивился, как бодро он смог, опираясь на ратника, добраться до общего костра, но потом оказалось, что все силы кончились. Не то, что сидеть, он даже есть сам не смог. Как малого ребенка, его кормил лекарь. Было обидно, мальчишка очень жалел, что сам напросился есть вместе со всеми. Но с другой стороны, очень приятно было снова увидеть солнышко, находиться среди таких сильных и смелых рыцарей. Эрки напоили бульоном и заставили съесть несколько ложек каши. Вначале это возмутило мальчишку, но он увидел, что несколько раненых рыцарей так же едят эту кашу. Молодой парень, ратник, пояснил, что это специальная каша, позволяющая быстро восстанавливать силы. Вообще этот парень, Вит, понравился Эрки как-то сразу. Оон и еще рыцарь с усталым лицом, который разговаривал с ним во время операции.

До конца обеда мальчуган не дотянул. Он уснул, так и не закончив произносить какое-то длинное слово. Лекарь отнес его в палатку. Разговоры как-то не клеились. Все воины стали говорить очень тихо, боясь разбудить мальчишку. Очень сильные мужики, рыцари, понимали, что не всякий взрослый выдержит столько страхов и переживаний, сколько досталось этому Эрки за последнюю неделю.

После обеда Ранд позвал Вита на тренировку. Они бились вначале на мечах, а потом командир устроил для новобранца конную тренировку с оружием. Раньше Вит считал, что нет ничего более изматывающего, чем пеший бой на мечах, но тут он понял, что такое настоящая тренировка рыцарей. С коня Вит не спрыгнул, а буквально сполз. Напившись воды, он сразу завалился спать и проснулся только к ужину. Эрки по-прежнему спал, но бледность спала, и Ринат уверял, что парень пошел на поправку. После ужина лекарь позвал Вита, сообщив, что их командир вызывает.

Эрки проснулся и понял, что уже вечер. Хотелось пить, но шевелиться не хотелось. В палатке никого не было, и мальчишка продолжал тихо лежать с открытыми глазами. В лагере разведчиков было удивительно тихо. Откуда-то доносился разговор. Эрки прислушался. Это говорил тот рыцарь с усталым лицом, имени которого он никак не мог запомнить, и лекарь.

— Нет. Перевозить мальчика никак нельзя, ни на фургоне, даже самом мягком, ни тем более на конных носилках, — говорил лекарь, которого Эрки все еще боялся.

— А сколько нужно времени? — спросил рыцарь.

— Пока опухоль не спадет, — ответил лекарь и добавил после паузы. — Это может два-три дня занять, а возможно, и неделю. Если за два дня опухоль не спадет, мне придется опять рану вскрывать и вычищать, — Ввголосе лекаря Эрки уловил нотки отчаяния.

— Но мы здесь стоим под самым носом неприятеля. Всю информацию мы собрали. Теперь надо мчаться в штаб. Что мне делать, Ринат? — командир только сейчас заметил Вита. Он не хотел, чтобы кто-то еще видел его сомнения, но вспомнив, что сам позвал парня, промолчал. Немного помолчав, командир спросил, — Вит, ты сможешь, если понадобится, провести такую операцию?

— Только в самом крайнем случае. Думаю, что после подобной операции мне самому помощь лекаря понадобится, — ответил парень.

— Ну, ты самый молодой из нас и извини, человек не вполне еще военный. Не обижайся, Вит, я не в укор тебе это говорю, а в заслугу. Мы, воюя несколько лет, становимся более черствыми, что ли. Сухими. Скажи, что делать? Оставаться здесь никак нельзя и уехать с мальчиком мы не можем!

— Давайте я с ним останусь, только нам фургон понадобится.

— Вит, ты защитить его от десятка наемников или гвардейцев не сможешь. Может, лучше половину отряда оставить?

— Нет, тогда нас точно убьют. А так я буду играть роль лекаря, которого купец оставил лечить сына.

— Никто сына в таком состоянии не оставит. Я не отец его, а у меня сердце разрывается от того, что я вынужден уезжать и людей всех уводить, — рыцарь выглядел невероятно уставшим.

— Нет, Ранд. Как я понимаю, вам придется прорываться через Тарин. Старый я для таких маневров. Я и останусь изображать отца-купца, а Вит — молодого лекаря. Оставь еще двоих ратников помоложе, они как работники будут, а сам с наиболее сильными — прорывайся.

— Если гвардейцы нагрянут, то первым делом спросят: «Где охрана?» — возразил рыцарь.

— Да сбежали все, как о боях нашего императора с мятежниками услышали, — отлично изображая злость, ответил лекарь.

— Хорошо. Так и сделаем. Вит, скажи десятнику, что вам поручено за ночь любыми средствами достать приличный фургон. Я схожу к мальчику и сам все объясню. Ты, Ринат, отдохни пока.

Рыцарь зашел в палатку и присев рядом, внимательно посмотрел на Эрки. Он не знал, с чего начать и как объяснить мальчишке, что его опять оставляют.

— Не надо, не говорите ничего. — Эрки открыл глаза и приподнялся на локтях. — Я все слышал. Я понимаю, война идет. Вы только, когда Бороду увидите, скажите, чтобы он не беспокоился.

— Обязательно скажу и о подвигах твоих расскажу.

Эрки попросил воды. Напившись, очень бодрым голосом он попросил позвать лекаря.

— Что, тебя что-то беспокоит? — с тревогой спросил рыцарь.

— Нет, просто несколько вопросов.

Командир ушел и уже по дороге понял странные интонации в голосе парнишки. Он слышал весь разговор. Значит, и о том, что вновь все вскрывать понадобится, тоже слышал. Ранд вообще не понимал, как с такого расстояния что-либо можно было услышать!

— «Вот с таким слухом разведчиком надо быть», — всплыла неожиданная мысль.

Прихода лекаря Эрки не дождался. Он уснул. Ему снилось, что лекарь вновь режет что-то в ноге, постоянно меняя свои такие страшные инструменты. Было больно, и от этой боли мальчишка проснулся. Лекарь действительно был рядом, но ничего он такого страшного не делал и инструментов своих не доставал.

— Проснулся уже? — весело спросил лекарь. — Это хорошо, а то я тебя будить собирался. Значит, разговор ты наш слышал? — Эрки кивнул. — Не бойся, похоже, что второй раз открывать ничего не придется. Нога сильно болит?

— Да, так сильно еще не болела, — ответил Эрки, с трудом сдерживая слезы.

— Не пугайся. Боль скоро пройдет. Это очень хорошо, что сильно болит.

— Как так? Впервые вижу лекаря, который радуется, что сильно болит, — готовые навернуться на глаза слезы так и высохли, не появившись.

— Раз болит, значит, все срастается у тебя. Значит, не осталось яда проклятого. Это значит, что не нужно будет больше ничего оперировать. Поэтому я радуюсь! — все это было сказано с таким выражением и мимикой, что Эрки едва не рассмеялся. — Ну, сразу веселиться. Погоди радоваться, мне нужно повязку сменить на ноге твоей. Да не бойся. Когда я бинты смотаю, болеть только меньше будет.

Проехав всего верст десять, передовой разъезд встретил два фургона купцов, которые возвращались из степей Адайны. Узнав, что фургоны со всем товаром очень срочно нужны Бороде, они сразу согласились все отдать. Старшего купца гильдии знали все. Его слово — крепче стали. Купцы не сомневались, что Борода вернет им стоимость товаров и еще прибавит от себя. В детали купцов посвящать не стали. Взяв у ратников запасных лошадей, купцы уехали в сторону Соди, а Вит с товарищами пригнал в лагерь обоз из двух фургонов с дорогими товарами. Вит рассчитывал на долгие и опасные поиски, столкновения с врагами, но все получилось очень тихо, быстро и мирно. Было даже немного обидно.

Был тихий вечер. Все вновь собрались вокруг пяти больших котлов на ужин. На этот раз Эрки уже вполне уверенно сидел и ел сам. Вокруг котлов шли веселые разговоры, настроение было у всех отличное. Неожиданно командир встал и поднял руку. Весь лагерь мгновенно погрузился в тишину. Вит ничего не слышал. Но вскоре в степи показался всадник, который буквально летел на огромном коне. Его преследовали, но преследователи безнадежно отставали.

— Кочевник, — уверенно произнес Ранд.

— Да, — отозвался кто-то из рыцарей. — степной конь, да и ни один из наших такой скорости не выдержит.

— Смотрите, — схватив Вита за руку, крикнул Ринат, — он без стремян и седла мчится! Как такое возможно?

— Да на такой скорости это невероятно! — отозвался командир.

Вит едва самого всадника и коня различал. Как рыцари определили, что это кочевник и что он без стремян, парень понять не мог. От этих мыслей Вита оторвала команда «По коням!». Все, кроме караульного десятка, вскочили на коней. Уже на скаку Лон крикнул Виту: «Кочевники — наши союзники и друзья. Если его кто-то преследует, то это гвардейцы». Наконец, поняв, в чем дело, Вит вынул меч. Сражаться копьем командир ему пока запретил.

Эрки испугался. Его оставили одного, только со старым лекарем. Лекарь хоть и носил все время большой меч, вряд ли мог сражаться по-настоящему. Но тут же вышли еще два рыцаря, и парень успокоился. Все с тревогой следили за сближением всадников. Вит скакал на правом фланге, крайним и хорошо видел кочевника, который теперь мчался прямо на их отряд. Правда, Виту показалось, что теперь он скакал медленнее, как бы специально давая гвардейцам себя догнать. Переведя взгляд на гвардейцев, Вит ужаснулся. Их было не меньше сотни! Это вдвое больше их маленького отряда!

Крепче сжав меч, Вит приготовился к этому страшному бою. Но в последний миг перед столкновением что-то случилось. Кони гвардейцев, взбесившись, стали выкидывать их из седел! Из первых двух атакующих рядов не осталось ни одного всадника. Кочевник невообразимым способом развернул коня в обратную сторону и стал стрелять из большого лука, выбивая одного гвардейца за другим из седла. На момент столкновения гвардейские кони все остановились. Они совершенно отказывались слушаться своих седоков. Боя просто не получилось. Совершенно обескураженные гвардейцы вынуждены были сдаться на милость победителей. Как только гвардейцы слезли с околдованных коней и бросили на землю оружие, кочевник развернул коня и подъехал к Ранду. Теперь Вит его не видел.

Рыцари первых трех десятков занялись пленными и подъехав ближе, Вит смог разглядеть кочевника. Собственно, он оказался не кочевником, а карашакским парнем не старше пятнадцати лет!

— Это здорово, что вы здесь оказались, а то мне бы туго пришлось. Там, впереди, еще два гвардейских отряда поджидали, — весело говорил парень командиру.

Вит разглядел на простом кожаном нагруднике парня эмблему тана! Это в таком возрасте казалось невероятным. Парень, оказывается, безостановочно мчался от самого замка барона. Вообще, то, что с самым обыденным выражением рассказывал этот парень, казалось плодом воспаленного воображения, но и Ранд, и остальные рыцари слушали парня с невероятным вниманием и уважением. Наевшись, парень обратил внимание на перевязанного и бледного Эрки, который с восторгом и вниманием слушал его рассказ.

— Тебя как звать, воин? — очень серьезно спросил парень.

— Эрки.

— А меня Тим. Что у тебя с ногой случилось, что ты весь забинтованный такой? — Ринат хотел что-то сказать, но очень выразительным жестом, который Эрки видеть не мог, Тим его остановил.

— Я на колючку наступил ядовитую.

— А давно?

— Три или четыре дня назад, — очень просто ответил Эрки.

Повернувшись к лекарю, Тим спросил:

— Краори? И два раза наступил?

— Невероятно, но так все и было, — подтвердил Ринат.

— Поздравляю вас! Я считал, что только Гильдо в состоянии вернуть к жизни человека, дважды наступившего на эту гадость. Вы замечательный лекарь. Когда вся эта война закончится, я вас обязательно с ним познакомлю.

— С кем? С Великим Гильдо — телетом, «Победителем смерти»? — в голосе лекаря чувствовалась невероятная смесь восторга, сомнения и чего-то еще.

— Да с ним самым, он же лекарь нашего Железного Корпуса.

Только теперь Вит понял, почему к словам этого мальчишки с таким вниманием относились рыцари. Это был настоящий тан Железного корпуса. Того самого корпуса, о котором уже пять лет слагаются легенды и баллады! Мальчишка с любопытством прислушивался к этому разговору. Наконец Тим вновь обратился к Эрки.

— У меня есть мазь целебная. Сейчас, как с ужином покончим, придется повязку твою снять. Выдержишь? — Эрки кивнул. Он очень старался не показать своего испуга, но вспомнив о процедуре «перемотки» своей ноги, на миг зажмурил глаза. — Вот и отлично. Повернувшись к лекарю, Тим добавил, — эта мазь любое внутреннее воспаление полностью снимет за два дня. А это, — парень протянул лекарю пузырек из зеленого стекла, — восстанавливает силы.

Сам Тим в палатку не пошел. Он просто ответил на вопрос Рината, что ужасно боится вида любых ран. Вит наблюдал за Тимом с исключительным любопытством. Понять этого парня было трудно. С одной стороны, то, как он мчался на бешеном степном скакуне, от которого рыцарские кони шарахались в страхе, и как вел себя во время боя, свидетельствовало, что это опытный воин. С другой стороны, это был обыкновенный мальчишка! Это чувствовалось и в разговоре, и в поведении. И этот Тим был всего года на три-четыре старше Эрки! На этой мысли Вит себя остановил. Он сам был старше этого тана всего года на три-четыре. Забинтовывать ногу Эрки Ринат не стал. Лекарь решил, что мазь лучше впитается, если ногу держать на воздухе. Это была очень приятная новость. Но с другой стороны, теперь Эрки вынужден был лежать в палатке. Это было скучно. Очень хотелось поговорить с Тимом, с другом «железной» четверки рыцарей, спасших и семью Бороды, и самого Эрки.

Тим, оказавшийся в центре внимания, как-то быстро перевел разговор на Эрки. Сам тан очень не любил быть на виду. И ему действительно стало очень интересно, откуда в отряде разведчиков появился фактически смертельно больной мальчишка. Выслушав рассказ о похождениях Эрки, Тим погрузился в какое-то оцепенение. Вит понять этого никак не мог, а вот рыцари понимали хорошо. Они знали, что сам этот тан столкнулся с войной, будучи еще младше, чем сейчас Эрки. Он, как никто другой, понимал все переживания отважного мальчугана.

9

Где искать Тима, друзья не знали. Открыто сражаться с имперскими гвардейцами Борода эссекским рыцарям не разрешил. И теперь «железная» четверка вынуждена была убивать время, лежа возле шатра и рассматривая медленно проплывающие по небу облака. Борода, как всегда, сдержал слово. Несмотря на неожиданный захват Тарина и вынужденное бегство! На третий день после их встречи посыльный передал Заттару пакет с письмом от барона Прарми. Барон сообщил, что просидев в осаде две недели, Тим, очень беспокоившийся о своем коне, сбежал из замка, невероятным способом найдя известный только самому барону подземный ход. По пути тан увел у гвардейцев тысячу коней! Барону Тим оставил записку, которую Прарми также вложил в конверт. Эта записка была написана на карашакском, и Заттар попросил посыльного прочитать это послание. Тим очень красочно извинялся за свое бегство и сообщил барону, что отправится в штаб Бороды.

— За это время он уже трижды мог добраться сюда и обратно, — не унимался Линь.

— Мог. Но ты что думаешь, если он по пути еще тысячу гвардейских лошадей встретил, то просто мимо проехал? — Зом резко поднялся. — Нам ничего не остается, как ждать либо его самого, либо известий от какой-нибудь отправленной им птички. Линь, давай разомнемся, а то у меня нога разболелась.

Рыцари поднялись и встали на хорошо утоптанной площадке возле своего шатра. Все, кто был свободен от дежурств, сразу стали подсаживаться ближе. «Разминки» этих воинов ветра были невероятным зрелищем, на которое стоило посмотреть.

Заттар отстегнув меч, поднял огромный двуручный топор, а Линерон выхватил из поясной петли легкий бердыш. Бой на таком различном по длине и весу оружии казался опытным рыцарям невозможным! Но оба воина наносили стремительные удары в полную силу! Как легким бердышом Линерон умудрялся отклонять огромный двуручный топор друга, оставалось загадкой. Также никто не мог понять, каким образом Зом успевает блокировать удары, наносимые со всех сторон буквально исчезающим из вида бердышом! Друзья как раз стали ускоряться, сливаясь в невероятный стремительно вращающийся клубок смертоносного железа, когда, резко отпрыгнув назад, Линерон прекратил бой.

— Что случилось Линь? — с тревогой в голосе спросил Зом.

— Не знаю пока точно, но кажется, что тот рыцарь мчится именно к нам.

Кар и Заттар, казавшиеся спящими, мгновенно поднялись. Любопытные зрители, слышавшие этот разговор, стали заинтересованно ждать, что сообщит разведчик, так стремительно мчавшийся через весь лагерь от штаба Бороды. По рыцарю было видно, что он давно в пути и, вероятно, загнал не одного коня. К разочарованию всех карашакских рыцарей и ратников, наблюдавших за этой сценой, рыцарь, задыхаясь, сообщил, что всех срочно Борода завет. Пока «железная» четверка вскакивала на своих степных скакунов, рыцарь, справившись с дыханием, добавил: «железный» тан Тим у нас, он в порядке. Не беспокойтесь». От сердца сразу отлегло, и Линь в одно мгновение оказался у шатра командарма Бороды. На миг от него отстали остальные.

В шатре Бороды, кроме самого купца, был только рыцарь, которого командарм представил как начальника разведки армии, друга Прарми, по имени Ранд. Ранд с большим акцентом рассказал, как Тим появился в расположении его сотни. Рыцарю трудно было быстро говорить на всеобщем языке и извинившись, он перешел на карашакский. Друзья, кроме Линя, не понимали ни слова, но по изменениям на лице командарма, чувствовали, что события развиваются не совсем, как планировалось. Закончив свой рассказ, Ранд, отхлебнув вина, стал ждать, пока купец все перескажет эссекским рыцарям.

Конец ознакомительного фрагмента.