Прости меня, доченька

София Коралова, 2023

Ребёнка, родившегося на свет, нужно любить. Тогда из него вырастет действительно полноценный человек, умеющий, в свою очередь, дарить свою любовь окружающим. Но бывает, как в первом рассказе, ребёнок в силу обстоятельств может попасть к чужому человеку, который подарит ему всю свою любовь, не ожидая взамен благодарности, а настоящие родители будут до конца своих дней пытаться заслужить прощение, исправить ошибку, которую допустили раньше. В другом рассказе родители так и не поймут той жестокости, что творили со своим ребёнком. А ребёнок не простит им это никогда. Аня вытерпела это «воспитание», прошла через семейный ад, но осталась человеком, не потеряла способность любить и принимать любовь.

Прости меня, доченька

Пролог.

Валерий возвращался от станции пешком. Ко всем его неприятностям ещё и машина не завелась. Пришлось её так и оставить там на стоянке. Настроения обращаться сейчас в мастерскую не было совсем. Хорошо, смог хоть отвезти Лену на поезд с её вещами. Она даже прощаться не стала — взяла вещи, он помог ей, подал сумки. Она просто молча принимала их и начала переносить в купе.

Он её не осуждал, его жилье, её, городскую жительницу, дитя прогресса, совсем не устраивало. Дом и правда требовал ремонта, благоустройства. В нём из удобств был только провод, натянутый по просеке и тот часто рвался. Так что даже холодильник отключался надолго.

Конечно, Валера уже договорился о ремонте линии, должны были на следующей неделе приехать и поменять провода. Но Лена ждать не стала. Да и не жена она ему официально, если на то пошло, правда в селе об этом не знали. Познакомился он с ней ещё до последней его командировки на юг, она его честно ждала. Он был военным врачом, оперировал, лечил и военных и гражданских. Никому не отказывал. А потом, после одного случая, неоправданной жестокости, просто сорвался. Не смог больше работать. Перед глазами постоянно стояла та маленькая девочка.

Руководство его поняло без лишних слов — сразу прислали замену, а его послали на реабилитацию. Он и так уже подходил под выслугу лет. Полежав в госпитале два месяца, попросился домой. Но не в тот город, откуда он уезжал, а в село, откуда родом его дед. Хорошо, что друзья подмогли, место ему нашлось сразу. Лесничим, тогда ещё была такая должность и Министерство лесного хозяйства было.

Лена потом ему сказала, что думала — он месяц там поживет, успокоится и потом переедут в райцентр. Ну как минимум. Он же врач, везде востребован будет. А он не мог больше вернуться к этой профессии и сказал ей об этом уже тут. Она пыталась его переубедить, но он был непоколебим. Вот и прожив с ним три месяца в качестве жены, собрала вещи и попросила отвезти её на станцию. Билет, как оказалось, она купила заранее. У него была жена, в прошлой жизни. К сожалению, умерла при родах. Они обе умерли, она и неродившаяся дочь, не смогли спасти. Нужно было кесарево делать раньше. Но кто же знал…Он об этом не хотел вспоминать.

Сейчас он быстро шагал по короткой дороге вдоль крутого берега реки. Хотелось побыстрее прийти к себе, закрыться в доме и никого не видеть. Воспоминания, нахлынувшие внезапно, снова разбередили его душу. Нужно было принять лекарства и попробовать уснуть. Вдруг он увидел женщину, как раз в том месте, где дорога делает поворот в сторону леса. Она стояла над самым обрывом, держась одной рукой за тонкий ствол дерева, в другой руке она что-то придерживала. Что-то в её позе насторожило Валерия, и он буквально пустился бежать. И вовремя. Он успел схватить её за воротник и оттащить, не дав сделать роковой шаг.

Она чуть не выпустила из рук ребёнка, который был замотан в какие-то тряпки. Глянув на него, Валерий определил, что ребёнок совсем недавно появился на свет. Он взял ребёнка на руки и предложил женщине пойти с ним, держа в одной руке младенца, а другой держа женщину за руку.

— Сейчас ребёночка перепеленаешь, покормишь, сама поешь, успокоишься. А там глядишь, жизнь и наладиться. Разве можно себя жизни лишать? Да и ещё и дитя с собой брать? Грех это, — пытался разговорить женщину, которая не произнесла за это время ни слова. Отпустил её руку, чтобы поправить ребёнка, а она рванула по дороге. Бежать за ней с ребёнком было бесполезно. Да и побежала она в сторону от реки.

Валерий принёс малышку домой, нагрел воды, искупал, разорвал чистые простыни, перепеленал её, как умел и думал, что ему делать с ней. Ребёнок явно хотел кушать, но не молока же из магазина ей давать. Посидел, подумал, взял ребёнка и пошёл в село. Вот сейчас машина как бы пригодилась. До села идти было недалеко, минут сорок пять, может и час. Он зашёл по дороге к женщине, у которой брал молоко и у которой невестка недавно родила.

Оставил у них на пару часов ребёнка, а сам пошёл в сельсовет. Тогда свидетельство о рождении там можно было оформить.

Он и объяснил, что жена родила сегодня девочку прямо дома и сбежала. То ли послеродовая депрессия, то ли ещё что, но вот нужно что-то делать. Короче, вопрос решили. Врач, которая работала на два села, подтвердила, что ребёнок рождён сегодня, рекомендовала поехать в районную больницу с ним. Но Валерий настоял, чтобы дочку его зарегистрировали по всем правилам, а потом он и поедет, а то ещё заберут у него. В общем, ему удалось убедить всех и её зарегистрировали как Серовой Майей Валериевной. Мама, соответственно, Серова Елена Петровна. То, что Лена не Серова, сейчас никто проверять не стал.

Потом уже его с дочкой отвезли в районный роддом, там он снова всем объяснил, что мама сбежала. Верили — не верили ему, его не волновало. Дочку взвесили, проверили все реакции, рассказали, как кормить, чем кормить, дали другую полезную информацию и отправили домой.

Он закупил детскую смесь, соски, пустышки и отправился домой.

— Ты вот что, Валера, — обратилась к нему молочница, мимо которой он проходил, возвращаясь домой, — оставляй нам свою дочку. Ты сам не справишься, оставляй, не сомневайся, у невестки молока много. Ну понятно, принеси пелёнки, мыло там детское для пелёнок, а распашонки и шапочки нам принесли с избытком, так что этого не нужно. Хоть три месяца побудет малышка на грудном молоке. А там приготовишь дом на зиму и заберёшь её. Давай-давай и не сомневайся. Мы уже обсудили всё с Дашей, с невесткой.

Молочница, которую звали Тамарой, забрала у ошеломлённого Валерия девочку и понесла в дом.

— Спасибо, — только и выговорил он и остался стоять. Когда через минут десять Тамара вышла, сообщила, что набросилась доченька на сиську и это хорошо, значит, жить будет.

Каждый день Валера приходил к своей дочке, рубил дрова, носил воду для стирки пелёнок и купания, а тем временем усилено ремонтировал дом, готовя его к зиме. Деньги были, поэтому перестройку затеял капитальную. Электричество провели новое, купил дизельный генератор, сделал запас бензина. Дома уже стояла кроватка для ребёнка, все необходимое было куплено. Заодно и машину отремонтировал, мало ли срочно понадобится поехать в райцентр или ещё куда.

Маечка его узнавала уже и когда он приходил в гости, шла на руки. Уговорили его оставить ещё на месяц в семье, чтобы было уже 4 месяца. Внуку Тамары было уже полгода, его уже потихоньку подкармливали разными пюре, так что молоко у Даши было. Но Валерий понимал, что дело не в молоке, носить поочерёдно и укачивать двух детей сложно, поэтому в середине сентября он забрал Майю домой. Он был очень благодарен Тамаре и её семье за спасение его дочки. До конца своих дней он помогал им и считал их своей семьей.

Тяжело ему было сначала, Майя капризничала, не хотела пить молоко из бутылочки, её болел животик. Наносился он её на руках, успокаивая. Постепенно всё наладилось. Раз в месяц приезжала фельдшер, раз в три месяца возил он дочку взвешивать и к специалистам. Развитие шло без отклонений. На работу он брал её с собой, приспособившись к специальной сумке для ношения детей. И когда она сделала первые шаги, радости не было предела. С ней он забыл ужас войны и всё, что с ней связано. Теперь для него существовали только его дочка и работа.

Она заговорила позже, но зато говорила сразу по два-три слова и была ужасной болтушкой. Он в ней души не чаял. Да и была она похожа на ангела — голубые глаза и светлые волосы, почти совсем белые.

Чтобы она не росла в глуши, он её после трёх лет каждый день отвозил с утра в сельский садик, а вечером забирал. Но если задерживался на дальнем кордоне, Тамара забирала её и оставляла у себя, пока папа не придёт и не заберёт.

Глава 1. А что же в это время делает мама?

Майина мама Диана выросла в вполне благополучной семье. Папа зарабатывал деньги, мама сидела с детьми, правда, работала на полставки, тогда без этого было нельзя. Но все внимание и уважение было папе. Мама — на вторых ролях, далее — дети. И дети знали, что иногда папе и кусок побольше и самое вкусное — папе. Они понимали, что от папы зависит — будет ли у них новая форма в школу и новые туфли.

Старший брат поступил учиться в мореходку и домой почти не приезжал, а она поступила в институт, закончила его успешно и пошла устраиваться на работу бухгалтером, проходя собеседования. Она была очень красивая — голубоглазая блондинка с роскошной косой и точёной фигурой. В две компании, руководителями которых были женщины, её не приняли. А вот в третью ей ей делал интервью сам директор. Он задавал самые разные вопросы, которые мало касались её работы.

— Сергей Иванович, а что вы мне такие вопросы задаете? — смутившись немного, спросила Диана.

— Хочу знать, кого в компанию беру. Бухгалтер — серьезный человек должен быть, не пустышка. Не должен подвести в ответственный момент. А если по работе не знаете, научитесь, не страшно, — ответил он ей.

На работу её приняли, дали нормальный оклад и она приступила к своим обязанностям. Часто замечала на себе его внимательный взгляд. Но он не приставал к ней, чего она очень боялась. И мама говорила ей, чтобы с начальством не думала крутить. Начальство — оно такое…

Но у Дианы сердце начинало сильнее биться, когда видела Сергея Ивановича. Уже даже пару раз за месяц она встречалась с ним взглядом. У него были глаза необыкновенные, с густыми тёмными ресницами, пронзительные. Она смущалась от его взгляда. Он и действительно был хорош — высокий, широкоплечий шатен, сравнительно молодой, ему было 35 лет.

Так они переглядывались два месяца. И однажды он после работы остановил её в коридоре и предложил посидеть в кафе. В кафе он ей сказал, что она ему понравилась, он недавно развелся с женой, сын остался с ним и он хочет, чтобы она жила с ним.

— Вы также мне очень нравитесь, но в качестве кого вы меня приглашаете к себе жить? — спросила его Диана.

— Я хочу этот вопрос обсудить сразу. Официально я с тобой оформлять брак не буду. Хватит мне предыдущего развода. У тебя будет все, кроме штампа в паспорте. Детей я также больше не хочу, у меня есть сын, ему 3 года, ему нужна мать. Если согласна — в выходные я заберу тебя с твоими вещами в свой дом. Поверь, ни о чём жалеть не будешь. Будешь как сыр в масле кататься.

Диана чувствовала, что нравится ему, только вот такие условия… жёсткие. Но он ей нравился именно таким — мужественным, жёстким, знающим, что ему нужно в жизни и добивающимся своего. Настоящий рыцарь на белом мерседесе.

— Можно подумать? — на всякий случай спросила она.

— Только недолго, — ответил он.

— Нет,до выходных — ответила она, но уже знала, что согласится.

Знал это и он. Потом он добавил, что работу ей придётся оставить, дома работы хватает. Он отвёз её домой, мама сначала хотела её отругать, что её мужчины на таких дорогих машинах катают, но Диана сказала, что она переезжает в нему жить. Она пересказала дома их разговор. Мама молчала, думала, а отец высказал своё мнение:

— А чего думать? Переезжай, конечно. Мы хоть для себя наконец поживём с мамкой. Там, гляди, на старость и распишется и что-то оставит тебе. Ты, главное, хорошей и послушной женой будь, как мамка твоя. Помни, что муж и его ребёнок — главное. И проживёшь, как у Бога за пазухой. — закончил он разговор. Мама только согласно кивала головой, хотя и не совсем была согласна — как это и совсем без росписи?

Так и переехала она в дом к Сергею Ивановичу, а уж Сергеем она его называть стала позже. Митя, сын его, сначала совсем не хотел её признавать, но когда заболел ветрянкой, она сидела возле него всю ночь, поила с ложечки. И ссадины его лечила и сказки рассказывала на ночь. Правда, Сергей был очень скупой на ласку с ней, на доброе слово. Ему было проще было дать деньги Диане, чем её обнять. Такой вот уродился. Хотя не был жадным, часто передавал родителям деньги на подарки. А её задача была хорошо выглядеть и смотреть за его сыном.

Когда Диме было 5 лет, у неё случилась задержка по женской части. Хотя до этого было всё нормально, Сергей ей таблетки доставал противозачаточные, без побочных эффектов. Ну как случилась, она сделала месяц перерыв, предупредила его, так было нужно, а потом сказала, что снова принимает, а сама решила, что если она забеременеет, он на ней женится. Ведь отношения у них были идеальные. Если не считать его нелюбви к ласкам.

Так вот, беременность протекала в первом триместре очень легко, никакого токсикоза, срок для аборта был упущен и вот тогда она и призналась Сергею, что ждёт ребёнка.

Как он кричал на неё, даже ударил по лицу. Сказал, что никогда не признает этого ребёнка и может забираться отсюда на все четыре стороны.

— Я тебе поставил условие — не хочу больше детей и не оформлю наш брак. Или уходи или… сама думай.

Она смотрела на Сергея. Уйти от него? Она же его любила безумно, она ждала его скупых ласк, она любила смотреть, как он кушает, как он одевается, как играет со своим собакой. Он был для неё всем.

Диана ушла в свою комнату, легла на кровать и смотрела в потолок. Она не сможет жить без Сергея. И папа сказал, что не примет её с ребёнком. Это родители потом ей сказали. Полежав и подумав, она вышла к нему:

— Серёжа, раз так получилось, позволь мне выносить ребёнка, а потом я его оставлю в роддоме.

— Ты через три месяца отсюда уедешь, я сниму тебе квартиру. Родишь, тогда возвращайся. Для Димы я на три месяца няню найму. Я всё сказал. И на сегодня хватит разговоров, расстроила меня.

— Спасибо, Серёжа, — поблагодарила Диана, но он не ответил. Ушёл и хлопнул при этом дверью. Редце Дианы рвалось на части — она любила его, но и уже свыклась с мыслью, что у неё будет ребёнок. Через три месяца он отвез её в однокомнатную квартиру на окраине города и оставил денег, сказал, чтобы она не звонила ему до окончания беременности. Так и сказал — окончания беременности.

Много передумала Диана за эти три месяца. Обратилась к маме, та сказала, что из-за ребёнка дочь мужа потеряет. К себе мама их не возьмёт, они с её папой только жить начали для себя, а тут дочь с младенцем, он плакать будет всю ночь.

— Какой ни есть, а муж. Впрочем, думай сама, не маленькая, своя голова на плечах есть. Не нравилось мне, что без росписи, но ведь жили то с ним нормально. Чего вдруг рожать вздумала?

Но Диана хотела быть матерью. Отказаться от того, кого девять месяцев носишь под сердцем? Сложный был у неё выбор. Родила она прямо в квартире, без чьей-то помощи. У неё в голове был какой — то гул. Она перевязала пуповину, как видела в книжке, собрала и выбросила послед, а потом переодевшись и завернув ребёнка в пелёнку, вышла из дома. Она не знала, что делать дальше. Недалеко была станция, где часто останавливались пассажирские поезда. Она зашла в поезд, проводница была занята с кем-то. Прошла по вагону. Через 40 минут была следующая остановка.

На остановке она вышла и пошла вдоль речки. Лучше уж вместе в воду, чем оставлять свою доченьку одну. Там её и спас лесник. Почему она убежала, почему оставила ребёнка неизвестному человеку, она не понимала. Только добежав снова до станции, она очнулась. Кому она отдала ребёнка? Кто этот мужчина? Была надежда, что он не бросит её крошку. Приехав назад в город, она вернулась в квартиру, упала на кровать и уснула.

Глава 2. Жизнь как во сне.

Никто не подсказал Диане, что нужно было перевязать грудь сразу после рождения или принимать какие-то средства. Она очнулась от того, что грудь сильно распирало от прибывшего молока. Она начала вспоминать, что она слышала о том, что делают матери, когда отнимают ребёнка от груди. У неё была температура, хотелось пить, но она боялась, что её состояние будет ещё хуже. На самом деле ей нужна была помощь врача, ведь роды она приняла сама себе, нужен был осмотр врача. Но она боялась, что её обвинять в убийстве ребёнка.

И она провалялась в квартире более недели без медицинской помощи. К счастью или к несчастью, Господь смилостивился над ней и все обошлось без последствий. По крайней мере, сейчас. Она вернулась к Серёже очень исхудавшая, измученная, но живая. Ещё недели две она приходила в себя, немного беспокоили боли в низу живота, но и они прошли со временем. Сергей Иванович не стал спрашивать сам, где ребёнок, но Диана сказала сама — она умерла. Дочка действительно умерла для них, найти её было практически невозможно. Но женщина увидела, что Сергей, отвернувшись, вроде бы как вздохнул с сожалением. Или ей показалось…

Постепенно жизнь возвращалась к Диане, она приобрела прежнюю фигуру, снова занялась собой. Всю свою любовь к потерянной дочери она отдавала Диме. Она занималась с ним перед школой, ходила с ним на футбол, читала на ночь книги и защищала от хулиганов. Мальчик пошёл в первый класс и домашние задания они делали вместе. Ходила на родительские собрания и вместе делали задания по труду и для урока рисования, учили стихи и писали сочинения. Но постепенно она стала замечать, что мальчик рос и старался отстранится от неё.

— Наверное, переходной возраст начался. Хочет выглядеть самостоятельным, — подумала она. С Сергеем отношения наладились, он даже решил её нагружать немного работой по бухгалтерии — подключил ей компьютер и попросил вспомнить, чему она училась в институте. Он хотел, чтобы она проверяла бухгалтерию дома. Диана не зря хорошо училась да и 2 месяца работы под присмотром главного бухгалтера вспомнились. Сидела она над документами долго, но разобралась сама. И нашла ошибки. С тех пор он приносил документы регулярно. А ей перечислял небольшой гонорар, который она откладывала, сама не зная, зачем.

С родителями после того, как они её не приняли, она практически перестала общаться. Сказала — Серёжа не хочет. И ещё ей часто снился один и тот же сон — она ищет свою дочку. Вот шли вместе, держала её за руку, отвернулась и нету дочки. Бегает, ищет, всех спрашивает, но никто не видел, куда девочка подевалась. Лица дочери не видела никогда, просто знала во сне, что этот ребёнок — её дочь. Диана просыпалась вся в слезах, понимала, что это сон, но потом долго не могла уснуть.

Отношения с Сергеем были прежними, ровными, без эмоций. Диана считала, что он пожалел её тогда, когда она сообщила ему о смерти дочки. Может, она себя так утешала, может, так и было. Он не спешил проявлять эмоции, хотя она так старалась. Он любил получать ласку, но на свою ласку скупился.

Тем временем Дима подрастал, у него появилась своя компания, друзья, и он стал стесняться, когда тётя Диана подходила при всех к нему. Его отношение к ней стало более прохладным. Но женщина не хотела этого видеть, она по-прежнему считала мальчика своим приёмным сыном, старалась побаловать его вкусненьким, сделать ему приятное.

В девятом классе её вызвала к себе директор школы. Оказывается, в школе был осенний бал, и Дмитрий принёс туда спиртное и угостил мальчиков. В итоге бал был сорван и Дмитрию грозила тройка по поведению за четверть. А ведь он шёл на золотую медаль. То, что именно он принёс спиртное, директору доложили. Выяснились и некоторые нелицеприятные факты со стороны поведения — его повышенная агрессивность, он ставил себя выше остальных учеников и прочее.

Естественно, Диана дома устроила ему скандал, на что он очень хладнокровно ей заявил:

— А кто ты мне такая, что тут расшумелась? Папина сожительница? Так недолго тебе осталось — папа моложе уже нашёл. Ты тут никто и нечего строить из себя мою мамочку. Своего ребёнка нет — так и не лезь ко мне со своим воспитанием. Твоё место на кухне, пока не прогнали. Там и сиди.

После этого он собрался и ушёл гулять с ребятами. А она так и осталась сидеть на кресле, раздумывая над словами подростка. А ведь он прав. Кто она ему? У него есть и отец и мама. Правда, мама вышла замуж и родила второго ребёнка, кажется. Сергей, которого она считала мужем, в последнее время стал к ней относится как-то прохладней, хотя он и не отличался особой теплотой отношений. Кто она? Любовница? Приживалка? Домработница? Кто??? Дима, которого она вырастила, в которого сложила столько сил, столько тепла и материнских чувств, также показал ей своё отношение к ней.

Уже стемнело, а она все сидела и думала обо всем. Муж Сергей снова задерживался, Дима гулял с ребятами. Она встала и пошла на кухню, приготовила на автомате ужин. Пришёл Дмитрий, она молча положила перед ним еду. Он поел, оставил грязные тарелки на столе как обычно. Пока она мыла их, пришёл Сергей. Сказал, что кушать не хочет, принёс ей снова работу. Она ничего не ответила.

С утра, как все разошлись, она достала чемодан и сумку, с которыми ездила пару раз отдыхать на курорт, плотно уложила необходимые вещи на зиму, сняла украшения, которые были на ней, оставив на память одно колечко, самое первое, которое ей подарил Сергей. Хорошо, что у неё были те небольшие деньги, которые он ей платил за работу.

Написала ему письмо, что уходит от него, ничего от него не хочет и видеть его не хочет. Вызвала такси и уехала на станцию, взяла билет на одну остановку и приехала туда, куда приезжала 10 лет назад. Вышла на платформе, прошла на станцию, подошла к справочной и спросила у пожилой женщины:

— Вы не знаете, где здесь можно снять жильё?

Та хотела возмутиться, что здесь такими справками не занимаются, но, взглянув на женщину, осеклась на полуслове, набрала чей-то телефон и сказала в трубку:

— Афанасьевна, приди на станцию. Тут женщину нужно на постой взять.

Так Диана оказалась квартиранткой у пожилой женщины Афанасьевны. Она надеялась, что когда-то найдёт следы своей дочки.

А Майя росла очень подвижной девочкой. Она успевала и отцу помочь дома и с подружками поиграть и уроки выучить на «отлично». Мальчишкам спуску не давала — пусть бы кто дёрнул её за густую русую косу! Прямо на уроке могла встать и врезать учебником обидчику по голове. Отца даже в школу вызывали. Ну он так и сказал — пусть не задирают, тем более, девочку. Не научили родители уважать девочек, так пусть и не возмущаются. Хотя дома он Майе высказывал, чтобы рукам не очень волю давала. Но сам в душе радовался, что вся в него. Он и не вспоминал, что приёмная она. Роднее не бывает. И когда она обнимала его за шею, когда он забирал её со школы на новой машине и целовала в щёку, он чувствовал себя самым счастливым отцом на свете.

Валере повезло ещё с друзьями. Они помогли ему оформить военную пенсию, которую он и так заслужил, но попробуй её вырви у функционеров, пойди докажи, что был он военным врачом, а не тыловым, хотя в документах было обратное. Но…удалось доказать. Теперь у него были и выплаты и пенсия и работа. Дом построил он просторный, теперь Лена не убежала бы от него. Хотя теперь он её бы и не принял назад. Самое своё сложное время он прожил сам со своей Майей. Она полностью избавила его от его депрессии. То зубы первые, то краснуха, то ветрянка, то заноза, то палец сломала, то первый класс, то подралась с мальчиками.

Но росла девочка красавицей писаной. Валера только вздыхал, думая о том, что будет, когда она заневестится.

Глава 3. Растить дочь одинокому отцу не так уж просто.

А с мальчиками Майя дралась постоянно, но чаще всего с Виталиком, внуком местного главы администрации. Однажды Валерия вызвал директор школы по поводу последней драки Майи с Виталиком, после которой у Майи была разбита губа и порвано школьное платье. У Виталика было расцарапано всё лицо и чудом не задет глаз. Присутствовал и дед, который с самого начала занял кресло директора школы и вел себя как хозяин положения, применяя принцип, что он прав, потому что он прав. И перечить ему по этой причине нет смысла.

Валерий сначала попробовал что-то возражать, но увидев бесполезность своих усилий, просто сидел и слушал тираду в пол-уха, думая, когда же тот закончит. Но дед Виталика уже закончил и спрашивал у Валерия о его действиях по отношению к его дочке.

— Простите, задумался. Размышлял, кто же научил вашего внука бить и унижать девочек? Вы сами занимаетесь рукоприкладством дома или ваш зять такой пример вашему внуку дает? Я могу и перевести дочь в другую школу, буду возить её машиной, но что из этого мальчишки вырастет? — И не давая вставить ни одного слова великому руководству, продолжал: — так побить девочку это ещё нужно уметь. Он у вас психически неуравновешенный или просто влюбился в Майю? Учтите, вам с ним жить на старость и не дай Бог…остаться больному и немощному с ним наедине. Не завидую. Если на этом всё — я на работе. И готов написать заявление о переводе дочки в любую другую школу.

— Да вы посмотрите на то, как она расцарапала Витальке лицо, — начал тыкать покрасневший дед Валерию фотографии. Видно его здорово задели слова о рукоприкладстве со стороны зятя.

— Я вам дочь могу предъявить. Он у неё полголовы волос вырвал. Коса её его раздражает. А по лицу её зачем бил? Кто научил? — голос у Валерия уже был на два тона выше и в его голосе звучало обвинение, от которого директор школы съёжилась.

У главы местной администрации хватило ума прислушаться к словам Валерия, хотя он виду не подал, угрожая всеми карами, которые мог придумать. Майя в итоге осталась в школе, Виталия дед пропесочил так, что тот до каникул остался наказан и без компьютера. Бабушке запретил идти на хитрость и обещал её оставить без своей карточки. Дочь с зятем были в поездке за границей и об инциденте не знали. А Виталик признался деду, что хотел, чтобы Майя обращала на него внимание.

Кстати, самая глубокая царапина осталась у мальчика на всю жизнь, как и небольшой шрам на губе у Майи. Не давала никому спуску девочка. Вот бы маме такой характер! Конечно, и Майя была наказана, в воскресенье она с отцом договорилась о поездке в город перед Новым годом. Посмотреть городскую ёлку, нарядные улицы. Но и ей обломалось, как говорят сейчас. Но дочь понимала, что она немного перестаралась. Ведь знала, что нравится Витальке, но хотела показать ему свой характер. Мелюзга, а туда же.

Тем временем Диану приняла на квартиру Анна Афанасьевна. В станционном посёлке было несколько домов двух и трёхэтажных, которые были построены для семей железнодорожников. В одном из домов на 2 этаже дома с деревянной скрипучей лестницей и жила Анна Афанасьевна. Она была пенсионеркой, содержать самой квартиру было трудно вот и искала себе квартирантку. Не семейную пару, а именно одну квартирантку. А таких в посёлке практически не было. Работница справочной на вокзале была её соседкой и сразу поняла, что молодая женщина это именно та, кто нужен Анне Афанасьевне в качестве жилички.

Диана не стала рассказывать подробности своей жизни. Сказала, что развелась с мужем, своего угла не имеет, вот была когда — то в этом посёлке и решила, что он ей подходит да и до города недалеко, можно устроиться там на работу, а жить здесь. Больше ничего о себе не сообщила, а Афанасьевна и не напирала с расспросами. Видела, не станет рассказывать ей много новая жиличка. Ну нет — так нет. По цене и другим делам они договорились быстро, обеих всё устраивало. Теперь только работу найти, тем более, что осень наступила, октябрь через пару дней.

И тут Диане повезло. Соседка Афанасьевной с 1 этажа, Валентина, держала небольшую такую фирму по продаже разных метизов, необходимых для хозяйства. Магазины были раскиданы почти по трём районам, а тут соседке срок рожать, муж был да сгинул, вернее сама прогнала, так как воровать у неё начал. А Диана немного бухгалтерию у Сергея вспомнила, вот и переговорили они с Афанасьевной, Валентиной. Валентине через месяц рожать, а на кого оставить? Выхода не было. Да и ходила Валентина к знакомой гадалке — та раскинула на картах и посоветовала — бери, обманывать не будет.

Вот Диана и взялась за эту работу. Конечно, работа хлопотная, ездить на машине она умела, хорошо, Сергей заставил получить права, чтобы сама ездила на рынок за продуктами и Диму в школу отвозила. Первый месяц будущая мама возила по точкам и все рассказывала Диане, обучала её, а потом Диана Валентину в роддом с полдороги отвезла. С этой работой некогда было Диане страдать и задумываться. А Валентина была примером, как можно было решиться и рожать одной, не бояться. Конечно, у Валентины была и фирма, и квартира своя, и машина, пусть и подуставшая, но всё равно…

Примерно в марте, подменяя загулявшего продавца, стояла Диана у прилавка в магазине у станции. Сейчас это была не та холёная женщина с идеальным маникюром и с модной причёской, Она, конечно, старалась все равно выглядеть стильно, если получалось. И так случилось, что в магазинчик зашёл Валерий, а с ним забежала и Майя. Мужчина показался Диане смутно знакомым, где-то вроде бы видела его, но вот где…А может и ошибалась. Она ведь несколько раз ходила по той тропинке от станции — ну а что она там могла увидеть? Ну, дом стоял, собака во дворе. Спрашивать, не находили ли тут девочку грудную одиннадцать лет назад?

Но когда женщина увидела девочку, которая забежала следом за своим отцом, у неё что-то ёкнуло в груди. Она украдкой рассматривала девочку, обратив внимание на две былые косы, которые та закидывала постоянно за спину.

Что делать? Спросить мужчину откуда у него девочка? А вдруг это не её дочь? А вдруг у них семейная тайна? А что она скажет дочке, если это окажется её дочь? Что бросила её новорождённую, отдала неизвестно кому ради своей несуществующей любви к Сергею? Чтобы воспитывать его сына?

И Диана отвернулась, не став искушать судьбу. Не простит её дочь, не простит. Мужчина купил, всё, что ему было нужно, взглянув подозрительно на продавщицу, расплатился и вышел. А у Дианы дрожали руки и путалось в голове. Она была уже практически уверена, что это её дочь, а её отец — это тот мужчина, которому она отдала дочь.

До конца работы магазина было ещё 3 часа, но она не могла больше работать. Она еле продала ещё двум посетителям что-то, что уже и не помнила, а потом закрыла магазин и ушла домой. Кому она могла рассказать о себе, о том, что она натворила? Дома она сказала, что плохо себя чувствует, поэтому и закрыла магазин. Но Валентина и так была рада неожиданной помощнице, что и слова не сказала. Сыну шёл 6 месяц, она была вся в заботах и воспитании. А у Дианы, когда она смотрела на них, сердце разрывалось на части.

Кстати, Сергей её здесь нашёл, детектива, что ли нанял. Она не спрашивала, как. Спросил её, когда домой вернётся. Она и ответила:

— Никогда не вернусь. Я же написала. Всё, что дарил, тебе оставила, надеюсь, насчёт этого преследовать не будешь. Колечко первое оставила себе на память, но и его могу вернуть, если нужно.

— Но почему ты ушла, что тебе не хватало? Как сыр в масле каталась? — пытался узнать Сергей.

— Любви не хватало, уважения. И дочь тебе простить не могу, — ответила она.

— Так давай распишемся.

— Нет, я рада, что я ушла. Пусть без жилья, но и без тебя. И не хочу тебя видеть больше.

Она хотела добавить — и твоего сына, но не стала. Пусть живет с ним сам или приводит новую любовницу.

Глава 4. Папа, а почему ты не женишься?

Сергей так и не смог понять, что не так было в их отношениях с Дианой. Работать не заставлял, жила на всём готовом, обеспечивал её хорошо. Ну несколько раз переспал с новой секретаршей, но Диана для него как жена была. Может и увидела их вдвоем, приревновала? Но он уже расстался с этой девушкой, слишком много требовала, не Диана, это уж точно.

Он надеялся, что Диана побудет сама, соскучится сама по хорошей жизни и приползёт на коленях. Может из-за смерти ребёнка? Но он надеялся, что она всё-таки настоит на своём и вернётся с младенцем. Он ещё думал, что будет делать в этом случае. Скорее всего, оставил бы ребёнка в детском доме. Ведь она была бы матерью одиночкой. Дианка ведь точно хотела родить, чтобы он женился на ней. Ну ничего, он подождёт. Не искать же другую на старости лет. Кого он теперь найдёт? Совсем молодую брать не хочется.

Вспоминая последнюю встречу с Сергеем, Диана думала, что только теперь она себя чувствует свободной. Успокоилась, начала строить новую жизнь. Но вот встреча в магазине с тем мужчиной и девочкой выбила её из равновесия. Она уже третий день думала об этом мужчине и о девочке, которая была с ним. Как жаль, что у неё не сохранилось её детских фотографий. Они были у родителей, но с ними Диана поддерживать отношения не хотела. Она знала, что мама будет её отчитывать за то, что ушла от такого «прекрасного мужа» и будет уговаривать вернуться к нему назад. А назад она уже не вернётся, даже если будет умирать с голода.

А сейчас она снимала комнату, ей с Афанасьевной было комфортно. У той были свои интересы, иногда подторговывала зеленью и консервацией, которую сама накрутила. Зелень брала на оптовом рынке в городе. В душу Диане не лезла, не поучала. Расспросила сначала — кто такая и почему одна, жиличка показала паспорт, где на странице — «семейное положение» было пусто. Была рада такому работнику и Валентина, они в свободное время сверяли бухгалтерию и женщина видела, что её заместитель работает честно.

К концу марта нужно было закупаться товаром, весна, многие планируют ремонты и иногда какой-то мелочёвки не хватает. Посоветовала Диана расширить немного ассортимент необходимым товаром. Но вот беда — Валентине не на кого было оставить ребёнка. Она попросила Диану посидеть с сыном, но когда та взяла малыша на руки, прикоснулась губами к его макушке, на неё что-то так нахлынуло, закружилось перед глазами.

Поспешно сунув ребёнка матери и схватив свою одежду, Диана выскочила из квартиры. Добежав до квартиры, она зашлась в беззвучном рыдании. Года три назад она обследовалась у врача и тот сказал, что она перенесла воспаление, по-видимому, лечилась или неправильно или недостаточно, но теперь у неё детей быть не может. Кажется, Валентина догадалась, что у её помощницы что-то связано с ребёнком, раз та так отреагировала, поэтому больше ей никогда не предлагала посидеть с сыном. Она просто платила Анне Афанасьевне, когда нужно было ехать к оптовикам.

В начале апреля начали подсыхать дороги, дети вывели свои велосипеды для первой обкатки после зимы. А Диана решила снова прийти к тому месту, где хотела тогда броситься в воду с новорождённой дочкой. Что на неё тогда нашло, сейчас она не понимала. Она постояла, посмотрела на мутные воды реки, которые сейчас были очень страшными. Выходя на широкую тропинку, услышала сзади звонок велосипеда. Она едва успела отскочить, заметив, что у девочки из-под шапки развеваются две косички, белых, тех, что она уже видела в магазине.

Женщина поняла, что это та же девочка и что она живет где-то недалеко отсюда. Она пошла по тропинке вверх, в сторону дома, который виднелся вдалеке между ещё голых деревьев. Просто так пошла, без цели, надеялась увидеть хозяев дома. Посмотрит, кто хозяйка этого дома. Подойдя поближе, она хотела спрятаться за деревом и понаблюдать. Из дома вышел мужчина, открыл ворота, чтобы выехать машиной, но вдруг увидел затаившуюся Диану.

Он решительно зашагал в её направлении. По взгляду женщина увидела, что тот настроен решительно. Ей бы развернуться и уйти, но ноги как приросли.

— Я не знаю вашего имени и не хочу знать. И если вы будете преследовать мою семью, я обещаю вам неприятности, — тон мужчины не предвещал ничего хорошего.

— Да я не преследую, вам показалось. Я просто пришла посмотреть, кто тут живет. Я здесь совершенно случайно, просто шла по тропинке. И обещаю, что я больше здесь не покажусь, — начала оправдываться Диана, но в отличие от неё Валерий очень хорошо её запомнил в тот день. Память на лица была у него хорошая. И в магазине сразу узнал. Думал — случайно появилась. Женщина, не проронив больше ни слова, развернулась и пошла в сторону тропинки.

— Шлялась неизвестно где столько лет и появилась на готовенькое, зло кинул он ей в след, и она вздрогнула, как от удара плетью. Слёзы навернулись ей на глаза и она бросилась бежать. А Валера долго корил себя за последнюю фразу. Никогда он такого себе бы не позволил по отношению к женщине, а тут что-то нашло. Да и кто его знает, что с ней было, тогда она была как бы не в себе. А уж ему, как бывшему врачу было известно, что такое послеродовой психоз. Но он успокаивал себя, что просто защищал Майю.

А Майя, накатавшись, вернулась домой, разрумянившаяся, голодная, но в хорошем настроении. Папка позвал её кушать и начал расспрашивать о сегодняшнем дне в школе, сколько двоек принесла и с кем подралась.

— Ну паааап, я двойки не получаю, только пятёрки, зачем так говоришь? И я уже не дерусь, да и Виталик никому не разрешает меня обижать. Давай, папа, я тебе пуговицу пришью к рубашке твоей, вчера заметила, что оторвалась, — предложила дочурка, которая росла хорошей и хозяйственной. Да и тётя Тамара и Даша учили её женским делам. Деловито завязала узелок и начала пришивать, а потом вдруг вспомнив что-то, спросила:

— Папа, а зачем к тебе та тётя приходила?

— Какая тётя?

— Ну та, продавщица с магазина, помнишь? Ты ещё там покупал клей. Я её встретила, когда она к нам шла.

Валерий на мгновение замер, раздумывая, что отвечать. Вот оно то, чего он боялся.

— Да так, спросила, есть ли отсюда дорога в соседнюю деревню.

— Папа, а почему она назад бежала? Странная такая. Папа, а это правда, что меня мама сразу как родила, так и оставила одну? Мне тётя Тамара рассказывала.

— Значит, тётя Тамара больше меня знает. Да, она заболела и уехала лечиться.

— А теперь где она? Умерла?

— Не знаю, дочка, где она. Не искал, может и умерла, а может и вылечилась. Нужно будет — сама найдет, мы на месте.

— Папа, а почему ты другой раз не женишься? Все мужчины должны быть женаты. Я твой паспорт смотрела — там нет отметки, что у тебя есть жена.

— Не хочу жениться, Майя. Приведу сюда тётю, она начнёт нами командовать. И будет ли она тебя любить? Она ведь чужая. И старый я уже для женитьбы.

— А чего меня не любить, я хозяйственная. А командовать я ей не позволю. Ну как хочешь, папа. Так, пуговица готова, я пошла делать уроки.

Майя побежала на второй этаж в свою комнату, а Валерий так и остался сидеть с рубашкой в руках. Он раз за разом вспоминал разговор с мамой Майи. Правильно ли он сделал, так грубо отчитав её. А Майя…Майя решила завтра снова зайти после школы в тот магазин. Тётя была какая-то странная. И папа что-то крутит.

Глава 5. Когда разговариваешь с другом, плотно закрывай двери, чтобы тайны никто не услышал

С утра Майя уговорила отца, что она поедет в школу на велосипеде, она уже попробовала, дорога подсохла и не нужно её отвозить машиной. На самом деле она хотела подъехать к тому магазину на станционной площади и ещё раз посмотреть на женщину, которая приходила к отцу. Она даже деньги, выданные отцом на обед, не потратила, а оставила, чтобы купить что-то там. Ну не зайдет же она молча в магазин, посмотрит и уйдёт. Она волновалась, думала об этой встрече, даже не услышала, что её учительница математики вызывает к доске.

После уроков она не стала долго задерживаться, одела рюкзак, отцепила велосипед и умчалась. Ехать нужно было километров пять, а потом ещё и возвращаться домой. А если отец будет дома, а не на кордоне, он её спросит, почему так долго возвращалась и где она была.

Подъехав к магазину, она прицепила свой велосипед на замок и, отдышавшись, зашла в магазин. Но в магазине за прилавком стоял совсем другой продавец, мужчина. Он как раз разговаривал с покупательницей по поводу замка.

— Здравствуйте, а тут была другой продавец раньше, тётя. Она что, не работает?

— Девочка, не видишь, я разговариваю с покупателем. Какая тётя, здесь я работаю, — ответил продавец.

— Ну беленькая такая. На прошлой неделе.

— Простите, — обратился он к покупательнице, и ответил Майе, что она не продавец, а подменяла его на два дня и она замещает хозяйку, а сейчас ему некогда разговаривать, он работает. Хотя женщина была единственным покупателем и уже полчаса выбирала замок, но не бросить же ему всё и отвечать ребёнку, в конце концов!

Понуро опустив голову, Майя вышла из магазина и подошла к своему велосипеду. Если бы она оглянулась, то заметила бы машину отца, который ездил по своим делам в район и проезжал мимо. Он-то дочь увидел. Когда он вернулся домой, Майя уже была дома и разогревала обед. Так как она не обедала да ещё и проехала такое расстояние, аппетит у неё разыгрался.

Дорогой Валерий думал, нужно ли спрашивать, что она делала в магазине или нет, и решил, что всё-таки он спросит.

— Майя, грей обед и на меня. Хорошо, что сама добралась, я как раз бы и не успел бы тебя забрать. Тебе что-то нужно было купить в хозяйственном магазине? Так сказала бы, я купил бы, а то так далеко моталась, — как можно беззаботней сказал он дочке.

— Я хотела посмотреть другой замок для велосипеда, тот немного заедает, — нашлась дочка.

— Ну сказала бы, я посмотрел бы. Так ты выбрала? Скажи какой, я завтра куплю. Может, твой просто смазать нужно? — ответил отец, глядя ей просто в глаза. Не нравилось ему, что дочка обманывает его. Замок, конечно, он посмотрел и показал дочери, что тот работает отлично.

— Дочка, давай договоримся, что ты не будешь обманывать меня, хорошо?

— Папа, ты ведь также обманываешь меня, — покраснев, ответила Майя. Валере нечего было ответить и он просто промолчал.

Прошла неделя, Майя больше не делала попыток увидеть ту тётю, а потом к ним в гости приехал его друг по прежней службе, который много помогал потом Валере. Весенний лес начал постепенно одеваться листвой, близился Первомай. Летом Слава ездил на моря — океаны, а тут появилось несколько дней и он решил проведать своего друга боевого, который спас в своё время его ногу от ампутации. Ну, хоть и был запрет, но Валера поймал сома, насолил икры. Хотел чем-то необычным угостить друга.

Валерий спиртное употреблял редко, четыре — пять раз в год. Ну поминал жену с ребёнком, день рождения Майи, свой день рождения, Новый год да пожалуй и всё. А тут друг приехал. Друг также был не любителем, но бутылку вискаря они оприходовали. И разговаривали, о жизни, о старых друзьях. Потом Слава всё же поинтересовался, откуда у него дочь взялась и где её мать.

— Да что тебе сказать, провёл я свою Лену на станцию, посадил на поезд, а у меня как раз старая машина заглохла, нужно было в ремонт отдавать. Вот и пошёл я от станции короткой дорогой вдоль речки. Смотрю — над обрывом стоит женщина и судя по всему, сейчас бросится в воду. Я подбежал, схватил её за шкирку, оттащил, а у неё на руках ребёнок. А глаза затуманены, вижу — не в себе. Я ребёнка взял на руки, её за руку, повел к себе. А она вырвалась и побежала к станции.

А я куда с малюткой, догонять буду? Принёс домой, а она только несколько часов назад родилась. Я в село, кормить нужно, пелёнки, подгузники. Ну и оформить на себя решил её. Народ знал, что у меня была женщина, а куда делась, не знали. Вот и сказал, что родила и оставила мне и ребёнок, мол, мой. Короче, оформили на меня, соседка как раз своего кормила и Майю выкормила. Вот. А теперь встретил её, объявилась ни с того, ни с сего. Ещё и требовать будет дочку.

— Не будет требовать, потому что доказательства могут быть только через суд, а она бросила ребёнка, чем подвергла его опасности. А ты молодец, раз такую ношу на себя взвалил. А с женщиной могло что угодно случиться, сам знаешь, послеродовой психоз не редкость. Мало ли что случилось. А дочка, небось, о маме спрашивала?

— Спрашивала много раз. А тут увидела, что мы пересеклись с этой… Даже в магазин к ней сама пошла, но не застала, скорее всего.

Потом было длинное молчание и предложение пойти спать. Как раз это услышала Майя, когда ночью вставала в туалет, напившись с вечера вкусной газировки, которую привез гость, хоть папа и ругался. Она услышала, что назвали её имя и ей стало интересно, о чем говорят эти взрослые.

Услышанное стало для неё настоящим шоком. Оказывается, её отец и не её отец вовсе, а та женщина — её мама!!! Так вот почему она так заинтересовала Майю. А папка скрывал от неё всё. Ой, не папка. А кто он ей? Но он всё равно любит её. С этой мыслью она долго не могла успокоиться и уснула, когда уже начало светать. Утром её Валера едва смог разбудить, хорошо, что была суббота и в школу не нужно было идти.

— Что с тобой, Майя? Ты не заболела? Весенний ветер коварен. Померяй-ка температуру, сейчас градусник принесу.

— Не нужно температуру мерять. Я вчера слышала ваш разговор с дядей Славой. Так ты мне папа или не папа? — спросила девочка с вызовом, глядя отцу прямо в глаза.

— Как решишь, дочка. Ты уже большая и тебе скоро двенадцать лет будет. Если посчитаешь, что я чужой тебе — так тому и быть. Но позавтракать нужно. Мы с дядей Славой на дальний кордон пойдём, а ты решай, силой тебя держать не буду, — голос у Валеры был глухой, от неожиданности у него перехватило горло, он даже сутулей стал.

Завтракали молча, изредка перекидываясь репликами. Валера ничего дочери не сказал, да он и по жизни молчун был, а тут — ну что ещё добавить? Сразу после завтрака они поехали на машине на дальний кордон, там была небольшая сторожка, там и подкармливал зимой лесник оленей, а теперь хотел показать другу оленей, что немного привыкли к леснику.

А Майя осталась дома. Перемыла посуду, начала уборку в доме. Потом бросила все и села рассматривать свои фотографии — и на фотобумаге, когда она была ещё маленькая и ходила в садик, потом в первый класс он её провожал, потом выпуск в третьем классе. Везде она или с папой, или он её снимал одну. Вот она с новой куклой, вот они в городе в кафе. А сердце подсказывало — он и только он её папа, самый лучший, самый любимый. Слёзы текли сами, по щекам, по подбородку. А мама? Они с гостем говорили такое странное слово — психоз. Это что, она психическая?

К приходу папы Майя приготовила щей и начистила картошки для пюре. Когда он с другом приехали, их встретила дочка с упрёком:

— Папа, где вы так долго были? Щи давно готовы. Вам картошки отварить или пожарить?

Глава 7. Встреча не всегда происходит по плану.

— Доченька, а давай жаренную. Я сейчас переоденусь, умоюсь и помогу тебя резать. Мы с дядей Славой очень проголодались. Давай, достань сальца, порежь его меленько и высыпь в сковороду, пусть жарится на маленьком огне.

Обращение отца — доченька, подстегнуло Майю и она вдруг кинулась к папке и прижалась к нему. Хорошо, что она не посмотрела ему в лицо — у него глаза наполнились слезами. Он погладил её по голове и сказал:

— Я тебя также очень люблю, доченька. Давай, я сниму грязную одежду, запачкаешься.

Майе стало так легко, казалось, что тело стало невесомое. Она отправилась на кухню, поставила жариться шпик на сковородке и порезала салат из тех овощей, что привез гость. Папа простил её, а это главное. А мама…спросить бы у неё, почему она её бросила, почему не интересовалась столько лет? Она ведь каждый день думала — где её мама, какая она, почему её не рядом, жива ли она вообще, а она рядом была и не искала дочку. Из-за неё папу только обидела. А может, папа правильно сделал, что прогнал её?

Конечно, пережить такое Майе было сложно, эта новость была потрясением, Валера понимал чувства ребёнка и как умел, старался отвлечь её от грустных мыслей. В воскресенье с утра разбудил всех на рыбалку, а потом варили вкусную уху на берегу, дядя Слава играл на гитаре, а папа подпевал ему какие-то незнакомые песни о войне. Потом оба решили, что война никому не нужна, лучше мир. Они выпили по стопке водки и долго молчали, а Майя пошла на берег бросать камешки.

Так прошли выходные, в понедельник она поехала в школу на велосипеде, а папа с другом снова пошли в лес. После школы она с Виталькой поехали наперегонки до магазина. Конечно, Майя обогнала и оглянулась на него, с криком — догоняй. И в этот момент она врезалась велосипедом в машину, которая выехала из улочки. Диана, а это была она, сразу затормозила, да и скорость была небольшой — какая скорость в селе? Но столкновение всё же произошло. Диана выскочила из машины, помогая подняться Майе:

— Как ты? С тобой всё в порядке? Где болит? Давай поедем в больницу, пусть врачи посмотрят.

— Ничего у меня не болит, велосипед погнулся вот. А у меня папа врач, он сам меня вылечит. А от вас мне ничего не нужно, — с вызовом ответила девочка.

— Я куплю тебе новый велосипед, — твердо ответила Диана. Она сразу поняла, что дочка знает, кто она. Всё знает. Настояла, что довезёт девочку до дома, так как дорога не близкая, а велосипед пришёл в негодность. Майя, хоть и с трудом, но согласилась, она сильно ударилась коленкой и идти пешком было трудно. Ехали молча, хотя и ехать было минут 20 от силы. Женщина высадила девочку почти перед домом, развернулась и уехала. Сейчас что-то выяснять не было смысла. Она и так уже второй день наблюдала за дочкой, сидя в машине.

Валера, увидев дочь в таком состоянии, с разбитой коленкой и разорванным локтем, испугался, сразу начал осматривать руки — ноги, проверил на сотрясение, обработал ссадины. На вопрос, как её угораздило, дочка ответила, что сама виновата. И рассказала, как оно и было — ехали наперегонки и она повернула голову на Витальку. А в это время выехала тётя на машине.

— Так мне теперь ей ещё ремонт оплачивать. Машину ты поцарапала хорошо? Эх, Майя, Майя, ну как так можно? А если бы на трассе — также не смотрела бы по сторонам? Хорошо, отделалась ушибами и синяками, — отчитывал он дочь.

— Не будешь оплачивать ремонт, это была моя мама, она меня сюда довезла, — буркнула Майя.

Валера замолчал. Ну не так должна была произойти встреча Майи с мамой. Он думал сам сначала как-то объясниться с женщиной, чтобы встреча не произошла так драматично, хотя и не знал, где ту искать. Но жизнь всегда вносит свои коррективы. На следующий день Слава уезжал, нужно было отвезти его в город на вокзал, здесь останавливались не все поезда. Он приглашал их в гости к нему на море и вырвал обещание, что они обязательно приедут. Отпуск же леснику полагается?

С замотанной коленкой Майя пришла в школу. Хорошо, что локоть скрывался под длинным рукавом да и пострадал меньше. Ушиб болел, Виталька всем рассказал в школе, как Майка протаранила машину. На физкультуру она теперь точно всю неделю ходить не будет, а у них футбол, где Майя была вратарем. У неё была ловкость и прыгучесть, как у кошки. Но не в этот раз.

После школы её забрал папа, да и велосипед нужно было или ремонтировать или покупать новый. Колесо было испорчено окончательно. Дома он размотал бинт на ноге, проверить, как заживает и нет ли нагноения, хотя вчера вроде бы хорошо обработал рану. Заживление шло хорошо, конечно, жаль, что это место постоянно травмировалось при ходьбе, но ничего, главное, что кость цела.

Вдруг он услышал, как к двору подъехала машина. Он выглянул в окно — там Диана снимала с багажника велосипед.

— Вот дура-то, сейчас оставит велосипед и уедет, а разговор у них снова отложится, — подумал он и выскочил во двор.

— Погодите, не уезжайте, — крикнул он женщине. Та остановилась в нерешительности.

— Ну и что, так и не спросите, как дочь? Неужели так всё равно, что с ней? Что вы за человек такой безразличный? — снова обратился он к ней.

— Мне не всё равно, я утром видела, что дочка пришла в школу, хотя и прихрамывала. Что я могу сказать — я ей чужая, я её бросила и виновата только я сама.

— А вы не хотели бы всё исправить? Нет, дочь я вам не отдам, по всем законам вас за ваш поступок судить будут. Но ведь она всегда хотела узнать, где её мама, почему она её бросила. Неужели поговорить не хотели ни разу со своей дочкой? Или купили новый велосипед и это всё?

— Я очень хотела её найти. Не хочу оправдываться, ещё раз повторяю, что в случившемся полностью моя вина. Простит ли когда-нибудь меня Майя? Не знаю. Но раз вы предлагаете попробовать — я с радостью попробую наладить общение. И я даю слово — отнимать у вас я её не собираюсь.

— Тогда сами отдайте ей велосипед. Давайте пробовать налаживать отношения с дочкой. А то она буквально на днях узнала всю правду о маме, — после этих слов он позвал Майю, которая наблюдала за всем из окна.

Майя сразу вышла и прихрамывая, подошла к взрослым. Диана не знала даже, с чего начать.

— Вот, это, я говорила, что привезу велосипед новый, ты как? Ты прости меня, пожалуйста… — слова были бессвязные, руки дрожали, губы дрожали, и она вдруг разрыдалась и отвернулась. А Валера ненавидел, когда женщины плачут, ну просто ненавидел. Майя знала это и всегда старалась меньше распускать нюни. Но тут она пришла на выручку папе? Маме? И сказала:

— Вон там бочка с водой стоит. Вы умойтесь и успокоитесь.

Слово мама она выговорить не смогла, но то, что дочь разговаривала с ней без враждебности, успокоило Диану. Она попросила прощения и пошла к указанной бочке, а Валера пошёл за полотенцем. Потом пригласил Диану в дом. Враждебность и злость на женщину куда-то ушла, вместо этого пришло понимание, что, возможно какие-то причины и были для того, чтобы она бросила ребёнка. Возможно, тот же психоз. Ведь она могла элементарно не помнить, куда дела ребёнка и увидела их случайно. А дочке мама нужна. Пусть и приходящая.

— Вы успокойтесь, в таком состоянии за руль садиться нельзя. Сейчас чаю нам Майя заварит и поедете. Хорошо? Давай, доченька, угости маму чайком.

Глава 7. Главное, начать общаться.

Майя быстро поставила греться чайник, пока тот закипал, достала чашки с блюдцем, сахарницу, чайные ложки, заварной чайник — они предпочитали с папой рассыпной чай. Всё это поставила на стол, так как обычно делает папа. Потом залила кипяток и пододвинула чашки. Валерий только любовался дочкой. После этого зависла пауза, потом Валера спросил:

— Майя, может быть ты хотела бы что-то спросить маму?

— А я не знаю, что у неё спрашивать. Ты сам говорил, что она бросила меня, потому что у неё был какой-то психоз. Но сейчас она нормальная. Почему она меня не искала так долго? Значит, я ей была не нужна?

— Я…я…не знала, где тебя искать, Майя. И я не знала даже того, кому тебя отдала. Была уверена, что он отдал тебя в детский дом, и поэтому найти тебя считала невозможным. — Диана боялась сказать слово — доченька, не знала как Майя на него отреагирует.

— А в полицию почему она не обратилась? У нас всегда обращаются в полицию, если кто-то потеряется. Маленький Саша сел сам в автобус, так его полиция привезла со станции, — Майя также не могла назвать эту женщину мамой, что-то мешало ей.

— А что бы я сказала в полиции? Я отдала ребёнка, кому — не помню, помню — у реки, найдите его, пожалуйста.

После общей паузы Диана продолжила — да, я виновата. Я себя не оправдываю, но я надеюсь, доченька, что ты когда-нибудь сможешь меня простить. Спасибо за угощение. Ты выросла очень хорошей хозяйкой, жаль, я не видела, как ты растёшь. Можно ли иногда встречать тебя у школы?

— Нет, не нужно меня там встречать. Ребята будут спрашивать, что это за тётя такая. А я что скажу — мама меня нашла? — как то по-взрослому ответила Майя.

— Да, дочка права, село небольшое, разговоры пойдут, начнут Майю спрашивать. Вы можете приходить в гости в выходной, как сейчас. Расскажете о себе. Ты согласна, дочка? — решил вмешаться Валерий.

— Хорошо, — ответили обе одновременно, а Диана добавила, что к себе пригласить в гости не может, так как она снимает комнату в бараках и был уговор с хозяйкой, чтобы без гостей.

Когда Диана уехала, Валерий не стал первым начинать разговор с дочкой. Она молчала и он молчал. Наконец, Майя не выдержала первой:

— Папа, я что, не права? Ну скажи, папа. Почему она стала искать, только теперь? — голос девочки дрожал от обиды.

— Права, доченька. Я не хочу, чтобы ты жалела, что оттолкнула её, поэтому не спеши это делать. Поговори с ней ещё пару раз. А то поступишь, как она когда — то, а вернуть всё назад будет трудно.

— Хорошо, я попробую.

А Диана ехала к себе и перебирала в памяти все мгновения общения с дочкой. Какая она выросла! Хорошо её воспитал чужой мужчина, в то время, как она всю себя отдала чужому сыну. Майя никогда не скажет Валерию, что он ей никто, это было очевидно. Хозяйственная такая. И открытая. Не стала юлить, всё в глаза сказала. Нужно спросить её, как она учится, с кем она дружит. Видишь, не захотела, чтобы кто-то видел их вместе. У Дианы гордость появилась за дочку — красавицу. Вот она не станет во всём слушаться маму и папу, как её мама. И на своём настоит.

Интересно в кого она удалась? Неужели в своего отца? Только не в него, он жестокий, — рассуждала Диана.

До выходных осталось всего ничего и каждая ждали и боялись этой встречи в воскресенье. Женщина отдала машину в ремонт, нужно было перекрашивать капот, поэтому ездила по магазинам на машине соседа, который всё надеялся завести с симпатичной жиличкой роман. Но Диана не подавала ему никаких авансов, наоборот, заставила его взять деньги за то, что пользовалась его машиной. С Валентиной никаких недоразумений не было, она даже взяла несколько раз её малыша на руки. Бизнес шёл неплохой, к выгоде обеих. Ремонт машины Диана оплатила, так что никаких вопросов не было.

Зарплата Диану устраивала, для такого места 40-45 тысяч рублей были отличные деньги, тем более не нужно было ездить на работу в город, тратя до 2 — х часов на дорогу в один конец. Она откладывала, надеясь купить себе жильё. Все дни думала, что же купить дочке? Ведь прийти с пустыми руками не хотелось, а вкусов её она не знает. Не успела узнать. Вспомнив, как дочка мчалась на велосипеде, решила купить спортивный костюм. А какой цвет? Конечно, голубой, под её волосы и глаза.

В субботу она села на поезд и поехала в город. Там, в торговом центре купила костюм, надеясь, что угадала с размером, ведь Майя была не из мелких.

В воскресенье она предупредила Валентину, что её не будет весь день, Диана пошла пешком от станции, машину сегодня взяла Валентина. Подойдя к калитке, она остановилась, чтобы успокоиться. В окошке на кухне показалась дочка. Она также очень — очень ждала этой встречи. Ещё вчера она навела в доме идеальный порядок, выучила все уроки. Валера всё это замечал, но виду не подавал. А что говорить?

Дочь для него была всем, светом в окошке. Она поменяла всю его жизнь, заставила забыть расставание с любимой женщиной, по крайней мере, он думал, что Лена — его любимая женщина. Появление малютки изменило всё. Он не оправдывал Диану, но Майе нужна мать, пусть приходящая. Пусть дочка знает, что она у неё есть и пусть не так всё романтично, но всё же…Он из окна прихожей наблюдал, как та подошла к калитке и стоит в нерешительности. Ну что же она такая несмелая? Тут из дома выскочила Майя.

Когда они вошли обе в дом, было видно, что дочка уже настроена не так воинственно, как в прошлый раз.

— Майя, доченька, — Диане очень нравится говорить это слово «доченька», — я не знала, что ты любишь, вот решила костюм тебе спортивный купить. Посмотри, угадала с цветом и размером? — с этими словами она отдала дочке пакет.

— ОООО, мой любимый цвет. А папа покупает тёмные цвета, говорит, я пачкаю быстро. Я сейчас померяю, — с этим словами девочка скрылась наверху в своей комнате.

— А для чая я торт купила. Печь у меня нет возможности, плита совсем старая, поэтому я купила в городе.

— А вы умеете печь торты?

— Да, я всегда пекла, я…, — она чуть не ляпнула, что пекла для сына и мужа.

— Ничего, может, когда-нибудь и угостите своими. Что там Майя застряла?

Майя выбежала в костюме, который был ей ну совсем чуточку великоват, но это был замечательный костюм. Она покрутилась перед папой и гостьей и сказала, что ей очень нравится.

— Большое спасибо! — с этими словами она чмокнула Диану в щёку. Дальше они пили чай с тортом, потом вдвоём пошли гулять. Диана спрашивала дочку о её жизни, об учёбе, о друзьях. Ей было всё очень интересно и было видно, что дочь сегодня немного оттаяла. Она улыбалась, смеялась, рассказывала смешные случаи. Потом их нашёл папа и сказал, что пора обедать.

Они сидели втроем за столом, Диана нахваливала щи, которые, как оказалось, сегодня готовил Валера. После обеда, когда Майя отошла в свою комнат, он спросил Диану:

— А что же вы о себе ничего не рассказываете?

— Что рассказывать? Одиннадцать лет жила…просто приживалкой, потом стала не нужна и я просто ушла в никуда. Родители живы, но я не хочу с ними встречаться. Они не захотели меня взять домой с ребёнком. Больше ничего интересного в моей жизни не было.

Глава 8. Правда вылезла наружу.

— Конечно, история жалостливая. Но разве вас кто-то заставлял так жить? Вы ведь жили, честно признайтесь, как сыр в масле катались. Вообще-то красивые женщины не соглашаются на такие условия — совсем без прав. Что-то же было такое, раз вы согласились на такое. У вас был ребёнок и он не хотел вам отдавать? Что держало?

— Наверное, это глупо прозвучит, но да, я влюбилась с первого взгляда в того мужчину. И продолжала любить долгие годы, пока подросший сын, которого я воспитывала, не открыл мне глаза на то, кто я в их семье. И только тогда спала пелена. Я была как…даже не знаю, как назвать это состояние. Наверное, одержимость. Или мечтала о вечной и красивой любви, — рассказывала она свою историю, как чью-то, не свою, без эмоций.

— Примерно понял. А что же ваши родители? Неужели они не подсказали дочери, что так делать нельзя?

— Они были рады подачкам того мужчины и их всё устраивало. Но когда я от него ушла, я поменяла и номер телефона. Я и до этого им почти не звонила, когда они отказались меня принять с ребёнком и сказали, что у них теперь своя жизнь. Они сказали, что наконец — то дети выросли, свой долг они выполнили и теперь они хотят пожить для себя.

— Самая странная история, которую я когда либо слышал. Простите, но в такое трудно поверить. А где жить собираетесь? Всё время на съемной квартире?

— Я откладываю деньги, потом у меня было немного денег с собой, я работала дома бухгалтером и муж…тот мужчина платил что-то мне за работу. Я их не тратила. Потом куплю какой-то домик, отремонтирую его и буду жить. А там и родители умрут когда-то, останется на двоих с братом наследство. Брат уехал на Камчатку и также не пишет и не звонит им. А пока так.

— Вы вот что, Диана, таких дорогих подарков Майе не покупайте. Для сельской школы такой костюм будет экзотикой, девочке выделяться не стоит. И так выделяется тем, что спуску ребятам не дает, заводила в школе. А вот к школе принадлежности можете купить, ну там обувь, если вырастет. И то без излишеств. Договорились?

— Договорились, — Диана была благодарна Валерию, что тот не оттолкнул её, разрешает видеться, участвовать в жизни дочки.

— Что тут без меня обсуждали? — Майя спустилась со своей комнаты.

— Папа ругал меня, чтобы не покупала таких костюмов и мы договорились с ним согласовывать покупки для тебя, — ответила мама.

— Ну пааап, мне нравится нарядная одежда, — надула губы Майя.

— Папа твой прав, ты будешь очень выделяться среди одноклассников. И дети начнут просить своих родителей купить и им что-то яркое. Но ведь не все в твоём классе могут такое купить, правда, дочка? Они будут тебе завидовать, а зависть — плохое чувство. Начнут говорить разные сплетни за спиной. Оно тебе нужно? Чья-то зависть.

Девочка молчала. Она никогда не задумывалась о тех вещах, о которых сейчас рассказала ей мама. Пусть она не сразу это поняла, но мамины слова отложились в её памяти, тем более, что они никогда не разговаривала с мамой о таких вещах. Да она вообще раньше не разговаривала с мамой.

— А давайте ещё чаю и тортика, — предложила она.

Конечно, Диана не злоупотребляла мучным, а тем более тортами, но сейчас отказываться от предложения дочки она не стала. Тем более, что назад придётся возвращаться пешком. Время пролетело быстро, женщина начала собираться домой. Валера хотел предложить ей подвести до дома, но подумав, что соседи могут воспринять это по своему, откинул эту мысль. Майя пошла провожать маму, правда, Диана дошла с ней до того памятного места у реки и отправила её домой.

Сама медленно пошла по тропинке. Ещё было светло, она отпросилась сегодня до конца дня. Настроение было приподнятое. Она начала налаживать отношения с дочкой, её папа был, кажется, не против этого. Было удивительно, насколько дочь похожа на неё внешне и насколько они разные по характеру. В воскресенье она опять договорилась, что придёт в гости.

— Какой удивительный человек этот Валера! Как же я ему благодарна за то, что не отдал мою дочурку в детский дом, а вырастил её сам. Представляю, как мужчине было сложно это сделать, — думала она дорогой, сравнивая его и Сергея.

Где-то среди недели Сергей снова приехал на станцию и встретился с Дианой. Прошло почти полгода и он действительно соскучился за Дианой, за её нежностью, которую раньше воспринимал, как должное. Сын был постоянно со своей компанией, отцу не дерзил, боялся, но чувствовалось, что ему дай только волю. Диана раньше справлялась как-то, ходила на родительские собрания. Неужели ей не надоела эта глушь и съемная комната? И ведь не захотела брать у него помощь.

— Диана, ещё не надоело дурить? Ты когда в последнее время у косметолога была? А прическа? Ещё пару месяцев и я перестану предлагать тебе вернуться, — начал он, как обычно, с замечаний.

— Сергей, я живу так, как я хочу и выгляжу так, как я хочу. Неужели ты не понял, что я к тебе не вернусь? Больше не напрягайся и не трать время на поездку сюда. И давно уже нужно перестать предлагать мне вернуться. У меня новая жизнь и в ней тебя нет. Одежда, причёска — меня это сейчас меньше всего волнует. Я почти тринадцать лет отработала у тебя домохозяйкой, приживалкой. Да, зарплату в виде украшений я получала, но я все оставила тебе, теперь мы квиты, — с этими словами она развернулась и ушла в сторону магазина.

Сергей смотрел ей в след. Такой она ему нравилась ещё больше, но, кажется, она к нему потеряла всякий интерес. Он так и не мог понять, что же случилось? Ведь она и слова не сказала о той новой секретарше. И он решил сам проследить за ней. Ведь что-то она же делает в выходной. Может, с кем-то встречается?

А в воскресенье он заметил, как она направляется пешком от станции вдоль речки в сторону леса. Первое, что он подумал, что она спешит на свидание. Постаравшись быть незамеченным, он проследил за ней до самого дома. И тут он увидел, что её встречает какая-то девочка.

— Нашла замену Мите, — с обидой подумал он, но что-то в девочке привлекло его внимание. Подойти ближе не получалось, наблюдал издали. Вышел мужчина, он поздоровался с Дианой, сел в машину и уехал, а она с девочкой вошла в дом. Потом девочка вышла во двор и Сергей, который подошёл ближе, увидел, что девочка очень напоминает Диану…Его кинуло в пот…Боже, неужели это его дочь? У него перехватило дыхание. Так вот почему Диана бросила его. Из-за дочери, ведь точно. Но она сказала, что дочь умерла.

И Сергей решил, что завтра переговорит с адвокатом и с Дианой. Но сначала с Дианой. Он не спал всю ночь, раздумывая, что ему с этим делать и с утра он был у Дианы, хорошо, что не было никаких переговоров и встреч по работе.

— Диана, привет, имею к тебе один вопрос. Кто та девочка, с которой ты встречалась вчера?

И тут женщину как будто ударило током. Этот гад хочет разрушить жить её дочери! Она взглянула в глаза Сергею и это был взгляд волчицы, защищающий своё дитя, взгляд, полный ненависти, холодный и не суливший ничего хорошего.

Она произнесла медленно и внятно, чеканя каждое слово:

— У тебя нет дочери, по крайней мере, от меня. Твоя дочь умерла, запомни это на всю жизнь, которая у тебя осталась. Умерла. Для тебя. Ты сам сказал, что она тебе не нужна. И только кивнёшь пальцем в её сторону, я ей повторю твои слова, как ты требовал от неё избавиться. Она тебя возненавидит.

Конец ознакомительного фрагмента.