Маркаколь
В высокогорной деревушке с нескольким десятком домов укрылось заповедное озеро — Маркаколь. «Марка» с казахского переводится как «молодой, полугодовалый барашек», а «коль», как известно, «озеро». От Зайсана до него — полторы сотни километров. По байкерским меркам — совсем ничего. Тем не менее, встали в пять. С вечера утрамбовали вещи, оставалось только сложить палатки.
Оля забралась на высокую скалу и под порывами прохладного ветра смотрела на Зайсан — ранним утром вода казалась ультрамариновой. На востоке разгоралось пламя, истошно кричали чайки.
— Пора! — крикнул Дэн, заводя мотоцикл.
Три дня они провели в этих диких местах, где не было других туристов. И сейчас им предстоял новый бросок. «Нелегка жизнь кочевников, — думала Оля, глядя на беспокойную гладь озера. — Прощай, Зайсан! Свидимся ли ещё когда-нибудь?»
Мотоцикл гудел, удаляясь от воды. Оля смотрела на песчаную дорогу. Ветер шевелил лёгкий шарф, обмотанный вокруг шеи.
— Где будем завтракать?
— В посёлке.
Обратный путь до трассы показался намного короче: не было ни хмельной усталости, ни скрытого раздражения, ни длительной задержки, как в тот злополучный день, когда ехали сюда… Мотоциклы неслись по краю обрыва вдоль рыжеватой кромки и пел им песню вольный ветер.
До посёлка долетели за час. При въезде полыхали алые буквы: «Маркаколь». Шесть утра. Кафе ещё не открылись, на улицах — ни души.
— Поищем магазин, — предложил Мирослав, оглядывая пустынные улицы: даже машин не было видно.
Плутать пришлось долго: в магазинах, которые попадались по дороге, не было ни колбасы, ни сыра. На окраине наконец повезло: взяли салями и свежий хлеб.
— Вкуснотища! — сказал Макс, усаживаясь на бревно, валяющееся на зелёной поляне. Привал устроили на выезде из посёлка.
— На природе всё намного вкуснее, — сказал Дэн, задумчиво пережёвывая хлеб.
— Хочу жить в путешествиях, — улыбнулась Оля и поглядела на речку, пересекающую поляну.
Дальше дорога шла в горы, закручиваясь по спирали. Внизу сверкали золотые дюны, за которыми тянулась изумрудная полоса.
— Там Китай, — сказал Дэн, кивнув в сторону дюн. Ветер завывал в ушах, было свежо и весело.
Показался полосатый шлагбаум. Военная застава, проверка документов. Мирослав предъявил расписку. Его, как ни странно, пропустили.
С перевала пошли альпийские луга — насыщенная, салатовая зелень лоснилась на солнце. В небе летели лёгкие облака. Пятнистые бурёнки, как в рекламе шоколада «Милка», расхаживали по откосам и пощипывали траву. Природа пела, и мотоциклы вторили ей стройным гулом.
***
До деревни добрались быстро — несколько перевалов и спуск вниз. В просветах между бревенчатыми домами заискрилась, засверкала вода. Качнули головами тонкие берёзки, приветствуя путешественников. Замычали телята, залаяли собаки. В небе показался бурый ястреб, он парил высоко-высоко, расправив огромные крылья…
В одной-единственной гостинице не оказалось мест. Пошли спрашивать по домам. У мужчины по имени Айдос во дворе стояла времянка — для семьи, дом — для гостей и юрта — для торжественных случаев. Айдос показал ребятам дом, который сдавал внаём.
— Здесь комнаты, удобные кровати, — говорил он, указывая на длинный коридор с дверьми нараспашку. — Здесь кухня, стол, плита. Ну а там, — он махнул рукой в сторону улицы, — баня, все дела!
— Берём, — улыбнулся Мирослав.
Сын Айдоса, мальчик лет семи, увидев мотоциклы, приоткрыл рот и осторожно приблизился к ним.
— Мынау не?
— Мо–то–цикл, — громко сказал Макс, выговаривая непонятное слово по слогам.
Мальчик долго хохотал, держась за живот. По-русски знал лишь несколько непечатных слов и иногда выкрикивал их на радость гостям.
— Атым кым? — спросил Макс, облокотившись на свой мотоцикл.
— Бе-рик, — скороговоркой произнёс мальчуган и показал на свой большой велосипед, прислонённый к забору.
— «Урал»?
Мальчик кивнул.
— Сто лет таких не видел. Классный у тебя мотоцикл!
После обеда потеплело, и вся компания отправилась на озеро. Мягкая, салатовая трава блестела на солнце, приглашая прогуляться по ней босиком. Показалось озеро, над которым возвышались величественные горы.
— Тяв–тяв! — к Максу подбежал коричневый плюшевый щенок и стал крутиться под ногами.
— Балбес, иди сюда! — крикнула девочка с тонкими косицами, плескавшаяся на берегу. Щенок тявкнул и увязался за Мирославом, который нёс пакет с едой.
— Не такой уж он и балбес, — заметил Макс, усаживаясь на траву. — Мясо–то учуял!
Мошкара липла к лицу и не давала покоя. Парни расстелили большое цветное покрывало и вытащили пластиковые стаканы.
— Неплохо, а? — подпрыгнул Макс после первой.
Рыжие кони паслись у самой воды под плакучими ивами. Над деревьями кружили коршуны. Парни зашли в воду и долго шли навстречу солнцу. Их силуэты таяли в тёплых лучах…
***
Под вечер приехали артисты. Айдос разместил их в своей юрте. Принёс баранину и бутылку водки.
— Ох, хорошо, — плотный мужчина в красной тюбетейке сел на лавку. Поглядел на Дэна.
— Откуда?
— Из Алматы.
— Ого, куда забрались, — мужчина достал цигарку, повертел в руках. — А мы к концерту готовимся.
— Я вижу.
— Приходите вечером. Там через речку — дом культуры. Будет весело: песни, танцы.
— Хорошо, придём.
Зажглись фонари. Артисты убежали.
— По маленькой, — сказал Макс, разливая водку. — И на концерт!
***
Вокруг сцены выстроились стулья. Прожекторы слепили глаза. На сцене появился мужчина в красной тюбетейке, оглядел собравшихся.
— Нечасто мы к вам приезжаем… — начал он.
— Где девушки? — крикнул рыжий парень, сидящий в первом ряду. — Пускай выходят!
Мужчина закашлялся.
— Дорогие гости, прошу терпения, — он поднял вверх указательный палец. — Сейчас на сцене выступит казахский народный ансамбль!
Раздались аплодисменты. Заиграла музыка. Вышли девушки в белых воздушных платьях и красных жилетках. На головах у них красовались крупные перья. Девушки закружились, взявшись за руки.
— Ай, кыздар! — крикнул рыжий. — Ай, молодцы!
— По маленькой? — улыбнулся Макс, разливая водку. — И на дискотеку!
Мужчина в красной тюбетейке проверил аппаратуру и поставил первую песню. «Кыздар–ай, кыздар–ай…», — раздалось из колонок. Люди повскакивали со своих мест.
— Пойду–ка я спать, — зевнула Оля.
— Мы скоро придём, — пообещал Дэн.
***
На следующее утро Оля проснулась раньше всех. Накинула куртку и вышла во двор. Умылась ледяной водой из умывальника и пошла к озеру.
Над матовой поверхностью зависла розовая пелена. Было тихо, лишь изредка покрикивали петухи. По сонной заводи расхаживал чёрный аист, на тонких, как тростинки, лапах. К нему подлетела белая цапля. Они посмотрели друг на друга и взмыли в небо, как по команде. Инь и Ян. Вечная гармония.
Небо застилали плотные облака. Они стягивались к горизонту, нависали над горами. Холодный ветер забирался под куртку. Оля постояла немного, глядя на прозрачную воду, и пошла в дом.
На кухне скворчало: Мирослав жарил яичницу.
— Утро бодрое, — улыбнулась Оля.
— Бодрее не бывает, — прохрипел Мирослав. — Есть будешь?
— Конечно.
— Садись! Сейчас кофе сварю.
***
— Чем займемся? — спросил Макс после завтрака, потирая красные глаза.
— Сгоняем в деревню к староверам, — предложил Дэн. — Я вчера познакомился с одним мужиком. Интересный народ. Он объяснил, как к ним проехать. Обещал угостить рыбой.
— Поехали, — Мирослав вскочил с табуретки и надел куртку.
Через полчаса мотоциклы неслись вверх по горной дороге. После затяжного подъёма навстречу им выскочил УАЗик.
— Прижмитесь к обочине! — послышалось из рупора.
Мотоциклисты выругались и встали под большой елью. Полисмен, кряхтя, выкарабкался из машины, в вразвалочку направился к ним.
— Далеко едем? — спросил страж, приближаясь к Мирославу.
— Да так, — буркнул тот, опуская глаза, — просто катаемся.
— Отдыхаете тут? — полицейский сдвинул косматые брови и потянул носом воздух. — Неплохо, я смотрю, отдыхаете!
— Да не жалуемся.
— Так, — страж подался вперёд, его глаза полыхнули. — Мирослав Рамильевич, дыхните, будьте добры! — сложил ладони трубочкой. — Ага, всё понятно. Ваших товарищей проверять будем?
— Н–не стоит, — Мирослав пнул мелкий камешек, валявшийся под ногами.
— Что делать будем?
Мирослав взглянул на свои большие ладони, перевёл взгляд на Макса — тот показал два пальца.
— Две тысячи, — выпалил Мирослав.
Конец ознакомительного фрагмента.
