Смешарики. Эффект бабушки и другие истории

Коллектив авторов (2023)

Смешарики возвращаются с новыми приключениями! Копатыч вдохновляет друзей на целую театральную постановку одним необычным способом. Ёжик выращивает вишнёвое деревце, вот только Крош не одобряет его новое увлечение… Интересно, почему? Бараш уходит в горы на поиски вдохновения. Правда, в одиночестве он долго не пробудет, ведь заботливая Нюша найдёт поэта где угодно. Лосяш и Пин устанавливают в пылесос программу «Автоуборщик», но агрегат вдруг начинает на них охоту! А ещё Смешарики случайно изобретают машину времени и сталкиваются с гостями из далёкого прошлого. Удастся ли друзьям отправить путешественников обратно, не изменив при этом ход истории? Присоединяйтесь к любимым героям в новом выпуске мультколлекции!

Комментатор

Стоял погожий летний денёк. Пин у себя во дворе разбирал старый игровой автомат — тот самый, которому Смешарики однажды скормили свои самые ценные вещи в надежде на большой куш. Настроение у изобретателя было прекрасное.

За Пином наблюдал Бараш. Он сидел на деревянном ящике и вздыхал. В отличие от Пина, сегодня его ничего не радовало. Барашу было особенно тоскливо.

— Не может быть, чтоб всё есть плохо, — улыбнулся инженер.

Он взмахнул кувалдой и врезал по автомату. Внутри машины что-то звякнуло.

— Именно всё, — уныло пожал плечами Бараш.

Пин внимательно посмотрел на гостя.

— Тебе так казаться. — Он показал на небо. — Вот солнце светит. Это что, плохо?

Бараш мрачно взглянул на солнце.

— Солнце, может, и не плохо… — буркнул он. Потом чуть-чуть подумал и добавил: — Хотя могло бы светить и лучше.

И снова уставился в землю. Пин хмыкнул.

— А я вот разбирайт автомат. — Он снова ударил кувалдой по устройству. На табло загорелось четыре одинаковых значка, и в лоток упала морковка. — Это что, плохо? — показал изобретатель на свой выигрыш.

— Наверное, всё-таки нет, — неуверенно ответил Бараш.

Пин покряхтел и оторвал от аппарата табло.

— Ну вот! Тебе нужно всё делить на части, и ты увидишь, что всё не так уж и плохо. — Инженер сломал табло пополам и показал поэту обломки. — Ну-ка, попробуй!

Бараш взял обломки и взвесил их в руках.

— Солнце светит, — печально произнёс он. — Пин разбирает автомат. — Поэт сполз с ящика. — Я стою и слушаю бред, который несёт Пин.

— Замечательно! — вскричал инженер. — У тебя уже получается! Надо только поработать над формулировка!

Но Бараш его не слушал. Поэт бросил обломки на землю и побрёл прочь.

Бараш дошёл до качелей под высоким раскидистым деревом. Вокруг не было ни души. Он уселся на качели и погрузился в свои мысли. «Тук-тук» — к его ногам прискакал мячик. Бараш перевёл на него хмурый взгляд.

— Бараш! — послышался голос Нюши. — Ты не видел мячик? — Свинка появилась на полянке, подбежала поближе, весёлая и румяная. — А, вот!

Нюша подхватила мячик и стала чеканить его об землю.

Бараш прикрыл глаза и механически произнёс:

— Нюша ищет мячик. Она его потеряла. Теперь она спрашивает меня, как будто я виноват в том, что она его потеряла.

Поэт слез с качелей и побрёл по тропинке дальше. Нюша крикнула ему вслед:

— Вот зануда!

Бараш шёл куда глаза глядят и оказался у домика Совуньи. Хозяйка сидела в гамаке во дворике и пыталась вдеть нитку в иголку. Настроение у неё было отличное. Она напевала себе под нос старинный романс:

— «А любо-о-о-овь всё-о-о-о живё-о-о-от в моём сердце больно-о-о-ом…»

Поэт бросил на Совунью пустой взгляд и продолжил путь.

— Совунья пытается вдеть нитку в иголку, — вяло заметил Бараш. — Гамак качается, и она не может этого сделать. Нитка пару раз чуть не попала в ушко, но, возможно, правильнее было бы вылезти из гамака…

Совунья, которая слышала каждое слово, сердито крикнула:

— Слушай, ты… комментатор! Взял бы и помог!

Но Бараш покачал головой и протянул:

— Я иду по тропинке.

Тем временем у Копатыча на огороде под руководством Кар-Карыча Смешарики устанавливали огромную цистерну для воды. Копатыч, Крош и Ёжик привалились к ней спинами и толкали на возвышение, чтобы закрепить на подпорках.

— Давай, давай, кантуй! — командовал Карыч. На голове у него была каска — для солидности. — Кантуй! Не расслабляться. Осторожно!

Копатыч толкал изо всех сил. Пот лился по его лицу.

— Давай! Кати-кати-кати, — бормотал он.

Крош упёрся в цистерну спиной, от напряжения у него дрожали ноги.

— Влево! Влево берите! — кричал кролик. — Ёлки-иголки!

Ёжик утёр пот со лба и устало привалился к железному боку.

— Я… Я больше не могу, — едва слышно выдохнул Ёжик.

Мимо огорода прошёл Бараш. Он остановился у калитки и какое-то время наблюдал за стараниями друзей, а потом уныло выдал:

— Карыч кантует, Копатыч катит, Крош берёт влево, Ёжик больше не может, цистерна стоит на месте.

Первым замечания поэта услышал Карыч. Он выглянул из-за цистерны и позвал:

— О! Бараш! Иди сюда!

Копатыч подбежал к забору, размахивая лапами.

— Нам как раз одного и не хватает! — закричал садовод.

А цистерна осталась только на Кроше. Кролик старался удерживать её, как мог. И силы его, конечно, кончились. Цистерна покатилась вниз. Крош дёрнул зазевавшегося Ёжика за лапу, оттаскивая в сторону. Цистерна пару раз подпрыгнула и со страшным грохотом врезалась в домик Копатыча! Все ахнули.

Бараш кисло заметил:

— Им как раз не хватает одного… М-да… Всё не так уж плохо.

Друзья поражённо смотрели на разрушенный домик. Копатыч стянул с головы шляпу. Придётся строить заново… Бараш пошёл дальше. Но куда ему было идти? Везде одно и тоже. Немного побродив по тропинке, поэт вернулся к домику Пина.

Изобретатель всё ещё возился с автоматом. Он его уже почти разобрал. На земле валялось с десяток добытых морковок.

Бараш пожаловался, что совет Пина не помог. Изобретатель хмыкнул:

— Ты делайт всё не так! Ты всё говорить так, будто это тебя совсем не касается — грустно и скучно, и всё вокруг превращается в грустно и скучно! — Он в сердцах стукнул кувалдой по автомату, тот покорно выдал на лотке ещё одну морковку. — А ты говори так, будто тебя это очень касается! Даже если на самом деле тебя это совсем не касается.

Бараш сполз с деревянного ящика. Можно попробовать и так.

Он побрёл обратно к качелям, и вскоре увидел Нюшу. Она весело бежала по тропинке, чеканя перед собой мяч. Бараш побежал рядом.

— Нюша нашла мяч! — с восторгом закричал поэт. — Ну, слава богу! А то уж можно было подумать, что не найдёт! Итак, она бежит по тропинке, и это вселяет надежду! Посмотрим, что будет дальше!

Нюша остановилась и озадаченно посмотрела на Бараша. Но тот уже свернул к домику Совуньи. Здесь ничего не поменялось. Совунья всё так же лежала в гамаке и в сотый раз пыталась вдеть нитку в иголку.

— Ну что ж, — провозгласил Бараш, подскочив к Совунье. — За прошедшее время все остались при своём. Но что это?.. Кажется… кажется, нить почти входит в игольное ушко! Да? Нет! Увы, опять не попала. Последняя попытка?.. Раз, два, три! Есть! Есть!!!

Совунье и правда удалось справиться с узким ушком. Бараш победно поднял её крыло с зажатой иглой, и нитка… выскользнула! Совунья сердито насупилась. Но Бараша это уже не интересовало. Он побежал дальше и закричал:

— Оле-оле-оле-оле!

Так поэт оказался рядом с домиком Копатыча. Во дворе продолжалась эпопея с цистерной. Её вновь пытались поставить на подпорки. Бараш занял удобное место на возвышении.

— Итак, мы видим новую расстановку на огороде, — вещал он оттуда, как заправский футбольный комментатор. — Крош с Ёжиком поменялись флангами, а Копатыч теперь толкает в центре. Интересно, даст ли эта тактическая заготовка свои плоды?

Карыч смерил Бараша суровым взглядом. Лучше бы помог! Но поэт ничего не заметил и продолжил комментировать. Ворон махнул на него крылом.

— Первый толчок! Началось! Так, так, так… — кричал пришедший в азарт Бараш. — Работа больше идёт левым флангом, вот подключение справа, передача в центр! Ну! Ну! Ещё немного!

Копатыч, Ёжик и Крош поднапряглись, навалились. Цистерна покачнулась и в конце концов встала на подпорки.

— Готово! — радостно заорал Бараш. — Они сделали это!! Сделали! Ура!

Тут уж все пришли в неистовый восторг. Смешарики подхватили Бараша и начали подбрасывать его в воздух. Благодаря его поддержке они одолели злосчастную цистерну!

А поэту вдруг снова стало грустно. Он посмотрел на голубое небо и уныло заметил:

— Меня качают. Я подлетаю в воздух. Солнце светит…

Когда друзья его отпустили, Бараш побрёл обратно к Пину.

— Я иду опять по тропинке… — бормотал несчастный поэт себе под нос. — Зачем я иду? Есть ли в этом хоть какой-то смысл? Может быть… может быть, я ищу Нюшин мяч? Нет. Я уже ничего не ищу…

Вскоре он вновь оказался на ящике во дворе Пина. Настроение у инженера тоже было далеко не такое радостное. Он яростно колотил автомат кувалдой то с одной стороны, то с другой, и кричал:

— Будешь разбираться или нет? Будешь?! Будешь?!!

Автомат в ответ плюнул в него пригоршней морковки. Пин утёр пот со лба и глубоко вздохнул.

— Ничего-ничего… — произнёс он, отступая, чтобы взять хороший разбег. — Всё не так уж и плохо… Солнце светит! Птички поют! Бабочки летают!

Пин помчался к автомату и с размаху нанёс удар. Из машины посыпалась морковка — целая гора морковки! Бараш оживился.

— Какая неудача! — воскликнул он. — Как всё хорошо складывалось, но в итоге мы остались без результата… Это очень-очень обидно! Очень! Но жизнь продолжается: солнце светит, птички поют, а я заканчиваю репортаж. До новых встреч!

Бараш махнул Пину и весело побежал домой. Его настроение улучшилось! Но надолго ли? Оставайтесь с нами и следите за развитием событий!