Подъезды

Слава Тараненко

Люблю запах запущенной проводки от счетчиков до квартир, люблю шум газет, переполнявших ящики, и несуразно придирчивый взгляд фонаря над входом! Все мне в радость: и подоконник, и лестницы, и глухие к крику убиваемого жителя дверям. Ночь, и все спит. И потолки, и стены, и лифт, и двери…. Только я, обретаясь на сносях подъездных, доживаю срок вынашивания до утра, в лоне сумрака лабиринта этажей многоквартирной многоэтажки!

ЕВПАТОРИЯ

Уносясь в призрачные дали воображения, туман в голове, иллюзорные картинки сменяют одна другую. Капельками сознания вытекает оплавленный воск свечей. Как в детстве все опирается на запах и тактильный контакт. Привезенный с теплого побережья кусочек округлого добра в виде гальки крымского побережья. Туя в аллеях и нежное дыхание вечернего воздуха — покрывала воспоминаний из детства. Дорожки из мелкого гравия и густой кустарник по аллеи к морю с неизменным прибоем. Накатывающиеся волны и треск цикад в оглушительной темноте южной ночи. Романтика и разврат на пляжной равнине, с укромными лежаками и навесами. Отдаленный крик прибрежного кафе, и глубина ночного, пугающего моря. Интимность прикосновения к наготе тела, холодного дыхания стихии. Навязчивость всполохов проходящих мимо катеров с ночными рейдами и теплая бутылка воды на берегу. Соленый привкус моря на теле не оставляет в дороге. Садился на холме, вглядываясь в темень и скорее вслушиваясь в шепот прибоя. Диковинные тени, диковинных растений, с сказочными очертаниями и одуряющий аромат субтропической ночи возбуждает аппетит и клонит к приключениям. Пара быстрых глотков дешевого вина в половину разведенного водой, и чуждость пустой пастели в заброшенном пансионе на десяток номеров. Холодные плитки пола, оклики природы в распахнутые окна номера, свет приглушенный кроной акации, фонаря.