Глава одиннадцатая
Было темно. Мои колени окутывали клубы тумана, они постепенно поднимались все выше, пока не заволокли все вокруг. Встревоженное сердце громко билось в груди.
— Только не останавливайся, — произнес Прелестник. Его приятный, уверенный голос немного развеял мое беспокойство, хотя я и не видела его.
Вскоре передо мной появились первые проблески света. Он был неярким, но я сумела различить силуэты магов, которые шли впереди.
Постепенно тьма рассеялась, туман исчез, и я наконец могла осмотреться. Мы уже были не в лесу, а стояли на вершине холма, и нас окружало кольцо из вертикально стоящих синих валунов, каждый из которых был не меньше пятнадцати футов высотой. Оглянувшись, я увидела, что дверь исчезла, остался только туман, но и он быстро растаял над покрытой мхом землей.
Снова налетел ветер, теперь более прохладный и резкий. Он подхватил мои волосы и стал трепать длинные черные локоны. Дрожь пробежала у меня по спине. Я обхватила себя руками и стала тереть плечи, пытаясь согреться, а сама не сводила взгляда с чудесных зеленых полей, раскинувшихся передо мной. Сумерки окрасили горизонт мазками алых и янтарных тонов.
— Смотри-ка, — проговорил Прелестник. — У тебя получилось!
Он тоже стоял внутри кольца, прислонившись своим поджарым мускулистым телом к одному из валунов. На соблазнительных губах, как всегда, играла насмешливая улыбка.
— Тебя это удивило? — спросила я с недоумением. Но на смену ему тут же пришла ярость, и я бросила на него сердитый взгляд: — Хочешь сказать, что я могла погибнуть?! — я смотрела на него пристально, словно намеревалась пронзить своим взглядом насквозь.
— Я бы не назвал это смертью, — быстро и довольно бесцеремонно поправил он меня. Склонив голову набок, он задумался над своим ответом. А затем пожал плечами и добавил: — Строго говоря, нет.
Я с решительным видом направилась к нему.
— Тогда как бы ты это назвал? — спросила я, остановившись на безопасном расстоянии от него.
Я слишком поздно поняла, что близко или далеко, рядом с ним нельзя было чувствовать себя в полной безопасности. Его золотисто-карие глаза встретились с моими. Широкие зрачки, словно бездонные озера тьмы, влекли к себе.
— Ты могла бы заблудиться здесь, — ответил он спокойно. — Но я бы нашел тебя. — Прелестник сделал паузу, словно демонстрируя всю серьезность своих намерений. Было что-то привлекательное в этом его упорстве, в желании быть верным себе до конца.
Я вдруг подумала, что, возможно, сильно недооценивала его.
Я прикусила нижнюю губу, ощущая, как тепло румянца невольно разливается по моим щекам.
— Что это была за дверь? — спросила я, слегка выгибая брови. — И где мы находимся?
— Сначала отвечу на первый вопрос, — терпеливо начал он. — Это был магический портал. Надежно скрытый от посторонних глаз. — Выражение его лица стало непроницаемым, и он перевел взгляд на поля внизу. — Что до вашего местонахождения, — добавил он и снова посмотрел на меня, — то вы, миледи, находитесь в тайном логове Семерки. — Он отошел в сторону и рукой указал на дорогу, спускавшуюся с холма.
Я вышла из кольца валунов и увидела долину, всю покрытую цветами, а за ней — полоску густого леса, расцвеченную пятнами ярко-красных кленов. Посреди леса стоял дом. Двухэтажное строение из красного кирпича с черепичной крышей, покрытой мхом, и стенами, оплетенными вьюном. Высокий столб дыма поднимался из трубы. Окна светились теплым янтарем — и этот последний штрих добавлял всему дому особую уютную атмосферу.
— Как красиво, — сказала я, не в силах сдержать легкую улыбку. Тайное убежище. Именно оно мне сейчас было особенно нужно. По крайней мере, там я буду в безопасности.
— Я рад, что ты так думаешь, — сказал он. — Нам нужно идти. — Прелестник указал на могучую фигуру Леандра, спускавшегося с холма далеко внизу. Судя по всему, ему не терпелось поскорее вернуться домой.
Я кивнула, приподняла подол платья и приготовилась к спуску.
Путь вниз оказался сущим мучением. Мои туфли хорошо подходили для танцев на балах. Они и так уже много пережили во время моих странствований через Черный лес в мир фей. Теперь подошва на них вся истрепалась, и я с трудом могла идти по скользкой земле.
Прелестник оторвался от меня футов на двадцать.
Я шла, покачиваясь и постанывая, снова и снова проклиная злосчастные туфли. Ноги болели, и мне не терпелось поскорее снять обувь.
— Миледи, у вас все хорошо? — он оглянулся и посмотрел на меня с легкой тревогой во взгляде.
— Да, — ответила я, стараясь сохранять хладнокровие. При дворе я хорошо усвоила этот навык. — Все просто замечательно.
Он нахмурил брови.
— Точно? — он пристально посмотрел на меня.
Я замешкалась. И смерила взглядом то расстояние, которое отделяло меня от дома. Я смогу дойти сама. Точно смогу сделать еще несколько шагов.
Я открыла рот, чтобы ответить, но Прелестник уже оказался рядом со мной.
— Склон крутой, — заявил он. — Хочешь, я отнесу тебя вниз?
— Что? — воскликнула я, пораженная его словами.
Он наклонился поближе.
— Хочешь, я отнесу тебя вниз? — спокойно повторил он.
Я снова покраснела.
— Нет… — пробормотала я. А затем попыталась сгладить мой резкий ответ, добавив: — Спасибо.
— Ну хорошо. — Он кивнул и уже собирался развернуться, чтобы идти дальше, когда я вдруг сказала:
— Можно… я возьму тебя за руку?
Прелестника мой ответ обрадовал или даже позабавил, но вида он не подал.
— Конечно, миледи, — с этими словами он протянул мне руку.
Я сглотнула образовавшийся в горле комок, тут же вспомнив о тех странных ощущениях, которые испытала, когда в прошлый раз дотронулась до него. Очень медленно я протянула руку, наши ладони слегка соприкоснулись. Когда моя рука оказалась в его руке, по коже пробежали мурашки, и теплая волна распространилась по всему телу. Ощущение было таким сильным, что у меня на мгновение перехватило дыхание.
Его глаза заблестели, когда мы встретились взглядами. И я поняла, что он испытал то же, что и я.
Потрясенные мы молча смотрели друг на друга.
— Не задерживайтесь там! — крикнул Леандр. — Вечереет!
Смутившись, Прелестник отвел взгляд.
— Верно, — пробормотал он, вид у него был потрясенный. — Нам нужно спешить.
Он крепче сжал мою руку. Сильные пальцы обжигали мне кожу, и дрожь пробегала волнами по всему телу.
Мы наконец спустились с холма, и я повернулась к магу.
— Что такого ужасного в вечере?
Он натянуто улыбнулся, но я заметила, насколько горькой была эта улыбка.
— Ты не захочешь это узнать, — ответил он, всем своим видом давая понять, что на эту тему говорить больше не намерен. Как и на все остальные.
Когда мы спустились в долину, его пальцы соскользнули с моей руки, и я почувствовала, как кожу защипало от холода. Пока мы шли через лес по аллее, ведущей к дому, мне вдруг показалось, что после всех несчастий в моей жизни наконец-то забрезжила надежда.
Прелестник взошел на крыльцо, открыл дверь и отступил в сторону, пропуская меня. В животе у меня снова все сжалось, на этот раз чувство было такое, словно там завязался тугой узел. Дрожащей рукой я оперлась о дверь и поморщилась.
— Что-то случилось? — спросил он, подходя ближе. Так близко, что его теплое дыхание ласково коснулось моего уха. Я уловила исходивший от него запах мускуса и дерева. Он был таким мужественным, что рядом с ним я начинала терять голову. Без сомнения, одно только присутствие Прелестника заставляло меня терять контроль… Я зажмурилась и мысленно поблагодарила мучивший меня голод за то, что он помогал отвлечься от этих мыслей.
— Снежка? — Прелестник нахмурил лоб. В его взгляде ясно читалось опасение.
О боги! Он был так близко. Я посмотрела на его губы — пухлые и нежные. Наверное, так приятно было бы поцеловать их… Уходи, маг! Уходи, иначе я на одних твоих губах не остановлюсь!
— Что такое? — от звука его низкого голоса внутри у меня все задрожало.
— Она есть хочет, вот что, приятель! — послышался из глубины комнаты голос Леандра. — Почему бы тебе не впустить ее?
Смутившись, Прелестник отвел взгляд. С его губ слетел тяжелый вздох.
— Проходи, — пробурчал он, складывая на груди руки. — Сюда.
Он отвел меня в трапезную, где я увидела Леандра, стоящего у огромного пылающего очага. Маг не спеша поворачивал железный прут, на котором поджаривалось три цыпленка. Краем глаза я посмотрела на длинный дубовый стол сбоку от него: он был заставлен яствами, достойными украсить королевский пир. Горшки с дымящейся похлебкой, многочисленные буханки свежеиспеченного хлеба, не меньше девяти пирогов с мясом, большое блюдо с сыром и маслом, а в центре — две корзины, наполненные сливами.
От чудесного запаха у меня потекли слюнки. Я собрала в кулак всю свою волю, чтобы сразу не наброситься на эти восхитительные яства.
Прелестник отодвинул стул и молча ждал, пока я осторожно усаживалась на него.
— Давай, девочка, приступай! — Леандр тоже сел за стол.
Я посмотрела на ломившиеся от кушаний блюда. После моего бегства из Уайтхейвена мне так и не удалось нормально поесть. Прелестник поставил передо мной тарелку, до краев наполненную вареной картошкой, поверх которой лежал зажаренный цыпленок. Леандр положил около тарелки вилку и нож, но я уже оторвала от цыпленка ножку и вонзила зубы в нежное мясо. Я застонала, ощущая, как сочное мясо таяло у меня во рту. И мне было все равно, что они обо мне подумают.
От королевских манер не осталось и следа, но это меня тоже не волновало. Краем глаза я увидела, что Прелестник встал, неторопливо подошел к окну, остановился и уставился в него. Еще лучше. Я оторвала кусок хлеба и положила себе в рот.
— Уайтхейвен, ты говоришь? — Леандр налил красное вино в бокал и кончиками пальцев подвинул его ко мне.
Я сделала глоток и молча кивнула. В тот момент я была так сосредоточена на еде, что на разговоры просто не было времени. Насадив на вилку картофелину, я отправила ее в рот.
Леандр передал мне через стол льняную салфетку, украшенную вышивкой из тончайшего шелка.
— Твоя земля проклята, — продолжал он. Его спокойный голос не слишком подходил к его мрачным словам. — Говорят, что ваша королева — королева смерти. И все, к чему она прикасается, должно погибнуть.
Я выронила вилку, когда перед глазами у меня возникло лицо отца за мгновение до того, как он сорвался вниз с полуразрушенной башни. И тогда я поняла, что его пустой взгляд будет преследовать меня до конца дней.
Схватив бокал, я сделала еще один глоток.
— Королева — злое чудовище, — процедила я сквозь зубы.
— О да. Но она — королева, — понимающе заметил Леандр. — Ваша Злая Королева теперь стала единственной правительницей после смерти короля и исчезновения принцессы.
— Без сомнения, именно этого она и добивалась, — пробормотала я. Мне удалось немного утолить голод. Но мое сердце жаждало мести, и только усталость немного притупляла это чувство.
— Ты в этом уверена? — спросил Прелестник. Он оторвался от окна и снова сосредоточил внимание на обеденном столе.
Вопрос застал меня врасплох. Разумеется, он не знал, что со мной случилось. У меня не было никаких причин сомневаться в злых намерениях королевы. Она ясно дала понять, что желала моей смерти. Однако гибель отца, похоже, расстроила ее. Возможно, в самолюбивом сердце королевы просто не было для меня места, и она хотела выбросить меня из их с отцом жизни… Не знаю. Да теперь это уже было и неважно.
— Как думаешь, где сейчас принцесса? — спросил Леандр, медленно отрезая кусочек сыра. Когда нежный сливочный прямоугольник упал на деревянную доску, он поддел его ножом и отправил в рот.
— Где-то далеко, — рассеянно ответила я. — Где ее не найдут. Такая женщина, как она, может исчезнуть и стать никем.
Если бы это в самом деле было так!
— Неважно куда она отправилась, — мрачно заметил Прелестник. — Бремя ее греха всегда будет преследовать ее. — Эти жестокие слова пронзили мне сердце, как острый нож Леандра, которым тот нарезал сыр. Я не могла понять, что заставило его так сказать. Совсем недавно он старался мне помочь, и мы… даже почувствовали какую-то особую душевную близость. А теперь… это?
— Но все-таки, почему она убила отца? — Леандр небрежно пожал плечами. — Принцесса не станет убивать просто так. — Он откинулся на спинку стула. — Наверняка у нее была какая-то причина.
Само Очарование ударил кулаком по оконной раме.
— Какая причина может заставить убить своего любимого отца и короля? — проговорил он сквозь сжатые зубы. — Неважно, мечом или своим пренебрежением… Убийство короля — это преступление, которое нельзя простить. — Прелестник помрачнел и выглядел опустошенным, а затем снова отвернулся к окну.
В то же мгновение Леандр расправил плечи, отодвинул стул и встал.
— Эштон, — проговорил он, хмуря лоб. В его тихом голосе мне послышалась мольба.
В тот момент у меня должен был возникнуть миллион вопросов, и где-то в глубине сознания они, безусловно, появились. Мне была непонятна реакция Прелестника, его жестокие слова, ведь он знал, кто я… или думал, что знал. Но одна-единственная мысль затмила собой все остальные.
Теперь я знаю, как его зовут!
— Простите меня. Я не могу больше здесь оставаться, — тихо проговорил Эштон и отошел от окна. Он направился к двери и покинул дом, не сказав больше ни слова.
И так ни разу и не обернулся.
