Одна жизнь для двоих

Серена Никки, 2022

Она была частью природы, просто человеком, знавшим чуть больше, чем простые люди, но ее посчитали ведьмой и сожгли. Небеса оплакивали бедную девушку. Судья Джон Стивенс вынес смертельный приговор. Перед смертью Аврора прокляла молодого судью и весь род Стивенс. Чтобы избавиться от тяжелого проклятия нужно было выполнить условия… Много лет спустя после череды трагических неудач молодой хирург Найк Стивенс решает, что пора покончить с проклятием. Неожиданно у него появился шанс все исправить…

Глава 13. Признание.

— Найк, прошу, объясни все, а то у меня вся эта ситуация в голове не укладывается. Такие намеки странные, — девушка долго смотрела на его лицо. — Ты же не просто врач? Ты и я? Как это все понимать? — «Он либо сумасшедший, либо…»

— Я твой…Я хотел бы стать для тебя больше, чем простым лечащим врачом. Мне не приходится ничего придумывать. Ты единственная для меня. Я давно уже люблю тебя. Всегда любил. Если бы не твое роковое падение с моста, я бы до сих пор искал тебя по всему миру, как иголку в стоге сена, — Найк решил душой не кривить и сразу открыть карты, насколько это возможно. Его любовь могла ее сейчас успокоить. Тем более это была чистая правда.

— Бред какой-то. Как можно любить человека, которого не знаешь? — Ника села на кровать не в состоянии держаться на ногах. Найк присел рядом на край.

Он не мог подобрать слова, несмотря на то, что читал много книг. И сотни раз представлял этот разговор.

— Я предназначен для тебя. Я рожден быть только с тобой, и когда ты прыгнула в воду, я пережил ад. Возможно, поэтому судьба указала мне, где ты находишься. Все что происходит с тобой, как в зеркале отражается во мне. Как видишь, и имя тоже.

— Тогда почему я ничего подобного не чувствую, кроме ужаса, как будто падаю в пропасть? И чем ты ближе, тем мне хуже, — что-то в его взгляде заставляло сердце трепетать, но сильный страх мешал оценивать происходящее реально.

— Да, я тебя понимаю, тебе станет лучше, но немного позже. Я могу избавить тебя… от страха, — Найк улыбнулся, — а пока, тебе нужен хороший ужин. Сейчас его принесут. Я разработал для тебя меню на неделю, чтобы восстановление было полным и постепенным. — Нику очень нравилось, как она говорит. Мимика лица и улыбка были просто очаровательны. Никаких предрассудков и капризов. Она откровенно и честно пытается его понять. — Но еда избавит только от головокружения. Страх пока останется… — Найк задумчиво посмотрел на ее розовые губки, которые она нервно облизнула.

— Когда пройдет страх? — задумчиво произнесла Ника, она пыталась логически рассуждать. — Я хочу, чтобы он пропал. Либо ты сам близко не подходи, а то мне трудно. — В состоянии постоянного адреналина, было сложно.

— Ты перестанешь меня бояться, если я тебя поцелую, — Найк заметил, как румянец заливает щеки девушки.

— Почему ты так уверен, что будет легче, и страх пройдет? — девушка не могла представить, что это возможно.

— Нас с тобой связывает древнее проклятие, понимаешь? Мои предки вели себя не правильно и ничего не рассказывали своим невестам. Я перечитал содержание древнего проклятия сотни раз, и ни слова не было о том, что девушка должна быть в неведении. Поэтому причиной многочисленных побегов был страх, тот самый, что у тебя сейчас. Девушек удавалось вернуть, хотя не без проблем. Я считаю, что если буду откровенен, ты лучше меня поймешь, ведь это неизбежно. Нельзя изменить предначертанное, но за ошибки пришлось дорого платить. Если ты поймешь, что причина твоего страха — магия, и многое в наших отношениях сверхъестественно, нам будет легче это принять. Если пытаться объяснить все это простым языком. Мы как два магнита. Только твой, повернули другой стороной. А поцелуй развернет тебя ко мне, но это не должно быть насилием.

— А ты думаешь, у нас ошибок не будет? И какое проклятие? Причем тут я? Мне кажется, ты что-то путаешь. Все это какая-то ошибка, — девушка удобнее уселась на кровати и, кинув подушку, приняла полулежащее положение. Это было так по-домашнему. Найк наблюдал за ней. — Голова немного кружится.

— Конечно, я понимаю, — Найк пересел в кресло и придвинул его поближе, разговор явно еще не закончен. — А по поводу ошибки, это исключено, я все проверил. Твоя реакция именно такая, какая и должна быть. Я не буду настаивать, но поцелуй решит проблему страха. Только надо пересилить себя и самой этого захотеть. Я могу сделать это хоть сейчас, но насильно этого делать нельзя.

— То есть ты хочешь сказать, что моя судьба теперь связана с тобой? А если расстаться? Я буду тебе звонить, и будем жить, как жили.

— Все сложнее, чем кажется. С нашей встречи запускается сложный магический механизм. И если пытаться его остановить, можно все усугубить. Теперь и ты будешь чувствовать мою боль. Об этом писалось в дневнике. Мы можем проверить, хочешь? И это будет лучшим для тебя доказательством, — Найк встал и подошел к медицинскому шкафчику. Он достал скальпель и с силой резанул собственное запястье. Появился глубокий порез

— Ай… — Ника схватилась за свою руку. Она почувствовала острую боль. Словно он резанул не свою, а ее руку.

— Извини, — Найк открыл шкафчик, достал тюбик с кремом, и выдавил себе на рану. Порез на глазах затянулся, и даже следа не осталось. Ника округлила глаза.

— Как ты это сделал?

— То, что ты ощутила, это доказательство того, что мы связаны проклятием.

— Это понятно, я про другое. Почему рука так быстро зажила? Как в мультфильме «Рапунцель». Волшебство?

— Нет, я не волшебник, — Найк улыбнулся и покачал головой. — Это наука. Просто ускоренная регенерация клеток. Я изобрел стимулятор. А на тебе испробован новый патент по восстановлению костной ткани, когда проводилась операция.

— Так операцию мне тоже ты делал? — Вероника не понимала. Это какая-то сложная головоломка. «Я еще долго во всем этом буду разбираться»

— Да. Ты погибала. Надо было срочно тебя спасать. Кстати сказать, и я чувствовал себя не лучшим образом, — Найк вспомнил весь тот ад, в котором они оба оказались. — Сейчас гораздо лучше. — Найк дотронулся до руки девушки. — Ну как ты себя чувствуешь? Прошла рука?

— Да…прошла… — девушка посмотрела на Найка другими глазами. Она изо всех сил пыталась отключить страх, который говорил, беги, спасайся от него. Она многое начала понимать.

В палату постучали и принесли поднос с едой.

— Спасибо, Кристи, можешь быть свободна, — улыбаясь, сказал Найк.

В комнате запахло куриным бульоном.

— Меню конечно не богатое, но твой желудок еще слаб. Прошу к столу, — Ник пригласил девушку, выдвигая стул и помогая Нике сесть.

— Спасибо, я и правда не против перекусить.

— Приятного аппетита, Ники.

— Я Ника.

— Ты в США здесь больше подойдет Ники. Да и мне нравится так тебя называть.

— Я хочу знать, как мы теперь будем жить? Я что, должна, снять рядом с твоей квартирой комнату? Раз мы должны быть поблизости? Я не знаю языка. Мне сложно будет найти работу без документов. У меня нет ничего. Ты выдернул меня из привычной для меня жизни и…

— Ники, спокойно. Без меня, скорее всего, тебя бы уже не было. Да и меня, наверное, тоже. Такой связи как у нас с тобой, не было ни у кого из моего рода. Судьба, неспроста показала мне тебя. Ты же ведь, как магнит для неприятностей. Падение с моста не единственный такой эпизод в твоей жизни, да?

— Ты о чем? Не понимаю.

— Дай, припомню. Жутко болело колено. Вероятно, была травма. Это когда тебе было десять. Возможно, еще, был ожог руки. Это в твои шестнадцать.

— Да, колено, я действительно сломала ногу. Упала, когда покоряла трамплин на лыжах в Норвегии. Колено было раздроблено. Потом долго заживало. А на руку я уронила чайник. Ручка отвалилась, — Вероника посмотрела на Найка. — И ты все это тоже пережил вместе со мной?

— Я был зол. Почему ребенку в десять лет не оказали медицинскую помощь. Пришлось месяц пить обезболивающие препараты. Но пока тебе лучше не стало, мне пришлось отказаться от спортзала и бейсбола. Наша связь, точнее твои травмы влияли на мою жизнь.

— Да? Мне оказали помощь, но там что-то не так срослось, предложили повторно ломать, но мы с мамой отказались. Правда, прыгать с тех пор я не могу.

— Еще бы. И твои попытки прыгать я помню. Раздробленные кости срослись неправильно, и ты рисковала повторно сломаться. Но прыгать теперь ты можешь, Ники.

— С чего ты это взял?

— Здесь в центре, когда ты спала, я все исправил.

— Твою жизнь веселой не назовешь. Так, значит, и я чувствовала тебя, просто не знала об этом. Подожди, этот навязчивый голос, это ты? А я уж думала, что с ума схожу. Всякий раз, когда что-то случалось, я слышала ругательства у себя в голове по этому поводу.

— Возможно, — Найк усмехнулся. — Я осознавал, что ты часто попадаешь в неприятности и старался избегать опасностей. Тебе и своих приключений хватало. Их нам с лихвой хватило на двоих, верно?

Ника чувствовала себя виноватой, вспоминая события прошлого. «Бедный Найк, ему действительно важно, чтобы со мной все было в порядке»

— Ну да. И все же мне интересно, как выживать в США. Я ничего не знаю: ни языка, ни мест. Совершенно другие люди.

— Все будет более чем официально. Из-за того, что я не знал твоего полного имени, у тебя до сих пор нет документов. Я все улажу в ближайшее время. Изучить английский не будет сложным делом. Ведь все вокруг говорят на нем, и я тебе помогу. А работать тебе не обязательно. Можешь забыть свою прежнюю жизнь. Все финансовые вопросы не должны тебя больше волновать. Если только ты сама захочешь чем-то заниматься. Тогда я тебя поддержу, — Найк понимал, что она пропустила его слова мимо ушей и думала о другом. Никакого восторга своим новым положение. Ему нравилось, что она воспринимала его как человека, не принимая во внимания положения и денег. Ее интересовал он, как личность.

— Я понимаю, что все здесь не совсем так гладко, как кажется на первый взгляд. Ведь проклятие, на то и проклятие чтоб приносить страдание и боль. А в чем здесь оно? Кто будет здесь страдать? Ну да, связь двух людей, но это не смертельно?

— Ники, ты подошла к самой сути. Я не хочу молчать, но и сказать тоже пока не могу. У меня нет нужных слов. Это сложно для самого меня. Я много раз думал, как это сказать, но таких слов просто нет, — для него было настоящей пыткой осознавать, что эта девушка может умереть, и он будет тому причиной. Жить с этим будет хуже, чем оказаться в аду.

— Ты хочешь меня напугать? Я и так боюсь тебя. А видимо жуткий страх, он оправдан. Выкладывай, что там за проклятье, или я за себя не отвечаю, — Ника начала выходить из себя. «Не может он. Я по уши попала, в какие-то фантастическо-бредовые проблемы, а он не знает»

— Я обязательно расскажу, обещаю, но прошу, дай мне немного времени. Мы только познакомились, а ты в один день решила все узнать, и во всем разобраться. Нам на это нужно больше времени, — Найк встал и подошел к окну. Он оказался в самой сложной ситуации в своей жизни. Любовь в данном случае — это яд. Яд, попробовав который, она погибнет. Но как ее отпустить. Найк начал всерьез задумываться о том, что совершил ошибку.

— Я думаю, есть и другие варианты, как обмануть это проклятие. Может поискать другую колдунью и расколдоваться.

— Другую? — Ник улыбнулся. — А это идея. Ты ж у нас из рода ведьм. Может, как-то проявятся твои способности, и ты сможешь его снять.

— Я из рода ведьм? Что за безумие.

— Да, все невесты были ведьмами. И ты тоже. Если удастся снять проклятие, то к тебе вернутся силы в полном объеме, сверхспособности. Я обычный человек. Это проклятие наложила ведьма, Аврора. Сделала это перед казнью.

— Аврора… — произнеся эти слова, девушка ощутила боль в горле и запах дыма. Какие-то картинки промелькнули в голове. Темница, огонь, люди в черных масках. Вероника подняла глаза на мужчину, стоящего возле окна и поняла, что она была той Авророй. Клочки страданий и переживаний отразились клубком разнообразных чувств.

Найк увидел, как побледнело ее лицо, и бросился ее поддержать.

— Что с тобой, Ники?

— Аврора. Я и есть эта ведьма, — слезы покатились по щекам. Какие-то чувства, картинки. Лицо Найка. Он тоже. Он, о боже. — Ника подняла затуманенные глаза

— Ники, о чем ты говоришь? Это было сотни лет назад.

— А ты это он, понимаешь, он. Это ты сжег меня тогда. Точнее обрек на сожжение.

— Ники, я не уверен в этом. Его портрет моя копия, но чтоб он был мной…

— Она хотела только свободы. Ее сердце болело, и он заставил ее заплатить, за что? За то, что она не такая как все.

— Насколько мне известно, ад, который она устроила моему предку, искупил все сполна.

— Найк, они это мы, понимаешь? Просто мы, более современные, более откровенные. Им нужно было все выяснить тогда, и все могло измениться. Джон сожалел уже в день казни. Ее, то есть моя душа была рядом, когда он страдал.

— Ты даже имя его знаешь. А ведь я его не произносил вслух. Ты действительно та самая Аврора. А теперь ты сама попала под собственное проклятие.

— Теперь я знаю, что это не обман. Но все так сложно, так запутанно.

— Я ненавижу ложь, и тебе врать не собирался. Все это не сказки. Это правда, эта наша с тобой жизнь, — Найк склонился и слегка приподнял подбородок девушки. Ее губы завораживали и от поцелуя отделяли сантиметры.

— Ты можешь это сделать, — шепотом сказала девушка.

Найк обвил руку вокруг талии, второй провел по волосам и, склонившись, нежно прикоснулся губами в поцелуе. Страх, который до этого мучил, сменился каким-то волнительным теплом. Тело таяло как мороженое, оставленное на солнце. Найк осторожно провел языком по нижней губе и стал проникать сквозь зубы. Его нежность переросла в безудержную страсть. Он словно путник в пустыне хотел утолить жажду. Он понимал, что начинает терять голову, и нужно было остановиться. Вероника ответила на поцелуй, и Найк готов был умереть. Он нехотя отстранился.

— Ники, ты действительно маленькая ведьма. Твои чары имеют огромную силу над моим телом и душой. Боюсь, я сгорю в аду за этот рай…

Девушка пыталась унять дрожь. Магнит, о котором говорил Найк, теперь действовал на нее. Его голос, глаза, прикосновения. Она следила за его взглядом, понимая, что роднее человека никогда не существовало на этой планете.

— Найк, что же ты наделал? — Вероника понимала, что теперь назад пути нет. Стремительные изменения в душе будоражили сознание.

— Ты же сама этого хотела, — Найк, привлекая ее к себе сел на кресло, усаживая девушку к себе на колени.

— Я… я больше не боюсь тебя, все прошло, — Вероника ощущала только покой и какую-то радость. Ей захотелось дотронуться до него. Девушка прикоснулась к волосам, потом провела ладонью по щеке. Его кожа была теплой. Находясь так близко, она почувствовала приятный аромат.

— Что ты чувствуешь, Ники? — он следил за ее движениями, давая возможность привыкнуть к его близости.

— Не знаю. Я не знаю, что я чувствую, — теплом, как одеялом окутывало тело, но говорить с ним все еще было не просто. Смотреть в глаза было делом волнительным.

— Ну вот, мы сняли главный барьер между нами. Это хорошо. Мне не хочется бегать за тобой по всему Земному шару. Когда я уйду, твой страх усилился бы. Ты нашла бы способ сбежать.

— А теперь?

— Теперь до свадьбы и брачной ночи мы будем вместе каждый день, и готовиться к предстоящему событию.

Ники насторожилась.

— А потом, после брачной ночи что? — Вероника увидела в его глазах боль. — Проклятие с этим тесно связано. Конечно, брачная ночь. И счастье будет недолгим, да?

— Ты забеременеешь. После ночи со мной ты забеременеешь.

— А если нет.

— Таких судеб не знал дневник.

— Говори, как есть. Беременность, тоже, не вся правда? Я должна разобраться. Жалеть меня не надо. Слишком поздно. Сам же говорил, что нам надо все сделать правильно. Какова расплата за нарушения ритуала?

— Я не могу.

— Она коснулась руками головы Найка. Он почувствовал легкий холодок. Ее глаза были закрыты.

— Что ты делаешь?

–Тихо, — Вероника практически приказала молчать. Найк замер. Через пять минут девушка снова заговорила.

— Умру, значит? — девушка открыла глаза. На мгновение Найку показалось, что глаза отливают зеленью.

— Нет, нет, не умрешь!!! Я буду бороться за твою жизнь. Я все время занимаюсь медицинской практикой и верю в то, что смогу спасти тебя вопреки всему, — Найк нехотя подтвердил ее слова.

— Успокойся, мое проклятие, мне с ним и разбираться. Твои знания возможно тут не пригодятся.

— Я так не считаю. Многие мои изобретения способны практически мертвого человека поднять из могилы. И я продолжаю работать над этим.

— Сейчас ты уйдешь, а сколько мне тут находиться? — Ника почувствовала магию, которая после поцелуя стала проявляться в ней.

— Не долго, завтра мы возьмем анализы, и после полного обследования, я заберу тебя домой.

— Домой, а где твой дом?

— Ты будешь жить со мной. Только пока не в моей комнате, я не верю, что смогу удержаться до свадьбы. Эта мера как-то нас обезопасит.

— Я так понимаю, у нас отношения должны быть со дня свадьбы?

— Хуже, всего одна ночь. И после…

— Что после?

— Это место мне менее всего понятно.

— Для снятия проклятия ты должна исчезнуть и так, чтоб я не знал. Но как это возможно, я не знаю и точно не отпущу тебя после ночи, проведенной со мной. Ты тоже для меня первая и единственная, с кем я могу создать отношения и семью.

— Ты девственник? — девушка была удивлена.

— Да, можно и так сказать, не то чтобы вариантов не было. Мой организм не воспринимал женщин, как это обычно бывает. Только сейчас я ощущаю настоящее мужское влечение. Все это проклятие. Так было со всеми моими предками.

— В древности у меня была очень бурная фантазия. Довольно жестоко, но ты мне смертный приговор подписал.

— Что ты чувствуешь ко мне, Ники? — Найк повернул лицо девушки к себе.

— Не знаю, просто это не то слово, я… мне… Я пока не понимаю, что я чувствую.

— Хорошо, скажешь, когда сможешь, — Найк понимал, что она словно цветок начала расцветать после поцелую. И ей нужно время. Она должна разобраться в своих чувствах.

–Ты уйдешь? — Ника даже представить не могла, как отпустит его.

— Да, нужно решить некоторые проблемы. В частности с твоими документами. И вид на жительство. Я думаю. Все можно сделать сегодня. Завтра готовься, я буду проводить различные тесты, и брать анализы. Я должен быть уверен, что ты в полном порядке.

— Мне сложно здесь. Я не знаю языка. Конечно, знаю, чуть-чуть совсем. Как мне общаться с медсестрами?

— Твой английский… Я сам буду тебя учить. Надо как можно быстрее дать тебе хотя бы минимум знаний, — Найк пытался обнадежить, успокоить и дать понять, что если она будет с ним, все образуется.

— Хорошо, буду рисовать, — пожала плечами Ника

— Что делать? — Найк скривился, не понимая, что она имеет в виду.

— Рисовать, что мне надо, если медсестры не поймут жестов.

Найк представил эту картину и рассмеялся.

— Я оставлю тебе аудио переводчик. Он за тебя скажет то, что нужно. То есть переведет твою речь. Сейчас распоряжусь, чтобы принесли.

— А гулять мне можно?

— Нет, пока нет. Голова может закружиться. Завтра мы с тобой прогуляемся обязательно. Мне пора, Ники, — молодой человек еще раз приник к губам девушки и снова заставил ее таять в своих объятиях. Нехотя отстранившись, он улыбнулся и направился к двери.

— Пока, — сердце девушки сжалась, но она справилась.

Обернувшись, он еще раз одарил ее любящим взглядом.

— До свиданья, я буду ждать завтра. Эта будет самая длинная ночь в моей жизни, — он развернулся и закрыл за собой дверь.

«Настоящая ведьма» мысль о приемном ребенке с этого момента была спрятана. Он даже не знал, как ей такое предложить. Она явно знает больше него, и он наивно полагал, что владеет ситуацией. Он хотел все эти разговоры как-то растянуть, а выложил все и сразу. Он словно попал под гипноз этих глаз. Она еще и мысли читать умеет. Ох, не просто мне с тобой будет»