Однажды в Хамовниках

Сергей Сергеевич Уренков (2024)

Весёлые и грустные рассказы о людях, которых можно встретить на улицах старого московского района. Каждый узнает в героях своих друзей, знакомых, а, может быть, и себя.

Эксперт

Никто из сотрудников склада магазина электроники рядом с метро «Спортивная» не запомнил имени Кузяя. Оформлен он был неофициально, и его паспорта никто не видел. Может быть, его зовут Кузьма, а может, фамилия у него Кузьмин. Впрочем, для нашей истории это значения не имеет.

Как-то утром комплектовщик Витя привычно подошёл к столу, где сидел охранник, чтобы получить ключи от склада. Охранник Олег посмотрел на Витю недовольным взглядом и пробурчал: «У нас теперь на это кладовщик есть», указывая рукой куда-то вдаль. Витя пригляделся: там, где раньше было нагромождение пустых коробок, теперь появились стол и кресло. В кресле сидел мужчина, лицо которого закрывала газета. Над рабочим местом кладовщика висел шкафчик с прозрачной дверцей. За ней виднелись развешанные на крючках ключи. Ключей было не больше десяти. Раньше Олег легко складывал их в ящик своего стола. Прикручен шкафчик был крайне неудачно: уже успел покоситься и зловеще нависал над блестящей лысиной кладовщика.

Витя подошёл к столу, за которым сидел новый сотрудник: «Виктор». «Кузяй», — ответил кладовщик и пожал ему руку, не отрываясь от изучения газеты. На вид ему было лет сорок пять — пятьдесят. Он носил клетчатую рубашку нараспашку, под которой была видна футболка с надписью: «Родился сам — помоги другому».

«Ключ от седьмого блока дайте, пожалуйста», — попросил Витя, но Кузяй как будто не расслышал его просьбу. Он громко зачитал отрывок из газетной статьи:

— «В этом августе исполняется сто тридцать лет с момента, как Берта Бенц совершила свою поездку на автомобиле и стала первой женщиной за рулём». Нашли, что отмечать! — возмутился кладовщик. — Ну куда им за руль? Знаешь поговорку: женщина за рулём, как звезда на небе — ты её видишь, а она тебя нет. Хватит уже в равноправие играть. Ну не дано им. Не дано. Надо это признать. И всё тут.

— Это, конечно, интересно, но мне бы ключ от седьмого, — повторил свою просьбу Витя.

Кузяй полез в шкафчик, долго перебирал ключи и наконец достал нужный. Кладовщик выложил ключ на стол и передал Вите после того, как он расписался в толстой тетрадке.

— Вы бы шкафчик поправили. Он же у вас еле держится, — сказал Витя и пошёл собирать заказы.

Работников склада немало удивило появление Кузяя. Оно породило массу самых невероятных слухов. Кто-то предположил, что новый кладовщик — засланный казачок, которому гендиректор поручил следить за сотрудниками. Поговаривали даже, что Кузяй спас генеральному жизнь и в благодарность тот специально выдумал для него эту должность. Сошлись же на том, что Кузяй — далёкий родственник директора.

Понемногу все привыкли к кладовщику и его навязчивой манере общения: Кузяй заводил беседу с каждым, кто оказывался рядом с его постом.

В тот злополучный день Кузяй был особенно разговорчив.

Утром мимо него с охапкой файловых папок прошла товаровед Инна.

— Иннуль, слыхала новости? Твой любимый Ричард Гир месяц назад женился. У них разница в возрасте — тридцать четыре года. Ты подумай! Как говорится, седина в бороду… Вот дед мой тоже на старости лет учудил…

— Ты мне лучше документы помоги донести, светский репортёр, — со смехом перебила его Инна.

Затем за ключом от гаража к Кузяю подошёл водитель Костя Дымов.

— Костян, смотрел вчера Германия — Корея? Домой едет немецкая машина. Не отстояли чемпионский титул. Корейцы им центр поля наглухо перекрыли. И физика у Германии никакая — возвращаться совсем не успевали. А какая у ФРГ была сборная в девяностом, помнишь? Фёллер, Маттеус, Клинсман. Глыбы!

— Мне вчера не до футбола было. Прямо на МКАДе закипел. А ты бы, Кузяй, шкафчик свой перевесил. Того и гляди свалится. Хочешь, я тебе инструмент принесу?

— Успеется, — парировал Кузяй и выдал Косте ключ от гаража.

Костя уже подходил к своей «Газели», когда за стеной послышался грохот и сдавленный крик.

…В четырёхместной больничной палате было тихо. Двоих её обитателей выписали после обеда. Кузяй, чуть приподнявшись на своей кровати и подпирая рукой замотанную голову, объяснял полусонному соседу: «У этих врачей отсталая тактика лечения. Черепно-мозговые так уже давно никто не лечит. Это же прошлый век…»