Маленькие и неприметные – 2. В кольце смерти

Сергей Семипядный

По просьбе Марины Бояркиной Дмитрий Подлесный готовится организовать фиктивное покушение на предпринимателя Бронова. Однако вскоре происходит покушение на жизнь предпринимателя настоящее, с человеческими жертвами. А потом Бронова и вообще убивают. И Подлесный, оказавшийся для кого-то подозреваемым, а для кого-то опасным свидетелем, которого необходимо срочно «убрать», вынужден заниматься расследованием совершённых преступлений.

ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ НЕУДАВШЕЙСЯ РОКИРОВКИ

Ни свет ни заря, в начале восьмого, Подлесного разбудил Зайков. Явился к Дмитрию и принялся выпрашивать машину.

— Я на работу устроился, — заныл он. — Я менеджером по продажам устроился, сказал, что у меня машина имеется. А без машины на эту работу не берут. Понимаешь? Только на сегодняшний день. А потом договорюсь с кем-нибудь.

— Тебе отдам, а сам с чем останусь? — пробовал возражать Подлесный.

— Димыч, будь другом. Я водку подрядился продавать. По торговым точкам. Я сказал, что с машиной, а не получилось. Один человек обещал, а сам куда-то смотался. Выручи, пожалуйста, Димыч! На один только денёчек! — умолял Зайков.

Подлесный, в конце концов, согласился, и Зайков, обрадованный, принялся уверять его, что за ним не заржавеет, что магарыч он подгонит, к тому же в виде самой лучшей водки, какая только у них там имеется. Подлесный, огорчённый собственной покладистостью, уснуть уже не смог.

В восьмом часу вечера Дмитрий возвращался домой из продовольственного магазина, когда мимо на его «восьмёрке» промчался Зайков. Подлесный свистнул и взмахнул рукой, однако Зайков его не заметил.

Подлесный входил во двор, огибая торец дома, в котором жил, когда ему навстречу быстрым шагом проследовал парень лет двадцати пяти с взволнованным веснушчатым лицом, одетый в светло-синие джинсы и клетчатую рубашку навыпуск. Около третьего подъезда кто-то кричал, какая-то женщина. Дмитрия охватила тревога, и он ускорил шаг.

— «Неотложку»! Вызовите «неотложку»! И милицию! — кричала женщина лет пятидесяти, обращаясь к кому-то с верхних этажей.

— Что случилось? — спросил Подлесный.

— Мужчину застрелили! Вон там, возле второго подъезда! — стала рассказывать женщина, взволнованно жестикулируя. — Он только из машины вышел, а тот к нему и подбежал. И захлопало. Я сразу-то и не поняла. Потом смотрю — этот парень бежит и лицо рукой прикрывает. Я глянула, а тот, который из машины-то вышел, в кровище весь! Да он ведь вам навстречу должен был выбежать! Убийца-то!

— Да, я видел парня с веснушками, — растерянно проговорил Подлесный.

Неужели Зайкова убили? За что? Дмитрий быстро проделал десяток шагов и тотчас понял, что он не ошибся. Тело Зайкова ещё конвульсировало, кровь буро-серой струйкой стекала к мостовой.

— Хоть бы «неотложка» поскорее приехала! — послышался за спиной голос женщины-свидетельницы. — А может, ещё живой, раз шевелится. Вы не подойдёте, не посмотрите?

Подлесный приблизился, взял левую руку уткнувшегося лицом в асфальт Зайкова и стал нащупывать пульс.

— Не знаю. Кажется, нет, — спустя полминуты сказал он, и тут увидел рану от огнестрельного ранения в затылке Зайкова с выбулькивающей из неё кровью. — Вряд ли он может быть жив. — Дмитрий указал на рану. — Контрольный выстрел в голову.

Позднее допрашивавший Подлесного следователь прокуратуры поднял взгляд от протокола допроса свидетеля и задумчиво произнёс:

— Не вас ли на самом деле хотели убить? Он на вашей машине приехал.

— Меня?! — вытаращил глаза Подлесный. Он был искренне изумлён высказанным следователем предположением. Несмотря на то, что на периферии его сознания уже, кажется, мелькала подобная мысль. — Но меня-то за что?

— А Зайкова было за что? — задал резонный вопрос следователь.

Подлесный в замешательстве пожал плечами.

— Да и его не за что. Менеджером по продажам устроился. Собирался водкой торговать. Он не предприниматель и не бандит. Ума не приложу, кому такое потребовалось.

На работу Дмитрий опоздал на целых полтора часа.

— Ты чего припёрся? — удивлённым возгласом встретил его напарник. — Тебя же, говорят, пристрелили. Или ты кого-то пристрелил.

— Да не меня, другого.

— Вместо тебя уже Илью прислали.

— И где же он? — Дмитрий огляделся.

— В гараж пошёл, сейчас будет. А ты позвони Миротинскому. Что он решит.

Подлесный так и сделал. Выслушав его, Миротинский сказал:

— Отдыхайте сегодня.

Случился неожиданный выходной. У него выходной, а Зайкова уже, возможно, вскрыли. Вспороли живот и грудную клетку, распилили череп. А что если и в самом деле хотели убить его, Дмитрия Подлесного? Зайков вышел из машины, в которой до сегодняшнего дня ездил он, и направился в подъезд, в котором, опять же, проживал он, Подлесный. В подобных условиях убийца очень даже мог ошибиться.

К тому же у них с Зайковым приблизительно одинаковая комплекция. Да оба они, можно сказать, среднего роста и среднего телосложения. И волосы у обоих — русые. У Зайкова, правда, нос покрупнее и глаза побольше. Вообще, конечно, за братьев они вряд ли сошли бы.

Может, и действительно убили того, кого и хотели убить? Зайков коммерцией, кажется, собирался заниматься. Не так давно он что-то всё бегал, какие-то проекты у него, вроде бы, были. Возможно, занял у кого-нибудь крупную сумму денег, а вернуть не смог.

Подлесный успокаивал себя, но тревога не проходила. Зайкова, как представляется, убивать было не за что. А за что убивать его, Подлесного? Он-то кому мог перейти дорогу? Перед кем он мог так провиниться, чтобы именно ему были предназначены три пули в грудь да ещё одна в голову в виде контрольного выстрела?

Подлесный отправился к Бояркиной домой и рассказал ей о случившемся.

— Да нет, это не тебя хотели пришить, — попыталась успокоить его Бояркина. — Это сам Зайков, наверно, куда-нибудь влез. Что уж ты сразу-то?..

— А вот у меня такой уверенности нет, — ответил Подлесный. Не было, он видел, подобной уверенности и у Бояркиной. — Он был на моей машине и около моего дома. И фигуры у нас с ним не сильно-то уж и различаются.

Марина задумалась, потом посоветовала:

— Ты уж будь поосторожней.

— Как ты себе это представляешь? Я ведь не Бронов. Это Бронов может спрятаться на даче и окружить себя тройным кольцом охраны. И всё равно не может быть уверенности, что его не уничтожат.

Произнеся последнюю фразу, Подлесный прикусил язык — что это он разболтался? Но Бояркина, к счастью, не придала его словам значения.

— Зайкова, возможно, спутали с кем-то, — высказала она предположение. — С кем-то, но не с тобой. Разве такое не случается? По телевизору во всяких там «патрулях» и «дежурных частях» говорили неоднократно. Может быть, у тебя в подъезде живёт какой-нибудь крутой мэн.

— Который ездит на «восьмёрке» дореволюционного года выпуска, — кивнул Дмитрий.

— Не все же, кто попадают под пули наёмных убийц, на джипах ездят, — не согласилась Марина.

Подлесный и Бояркина поговорили ещё некоторое время и расстались. Напоследок они обсудили и вопрос о смене места жительства, однако Подлесный сказал, что пока воздержится от данного шага.

По пути домой Дмитрий вспомнил, как он свистел и размахивал руками, пытаясь остановить проезжавшего мимо Зайкова. Заметь его тогда Зайков и остановись, они поменялись бы местами. И нынешний покойник отправился бы к станции метро пешком или на автобусе, а лично он уселся бы в «восьмёрку», чтобы возле своего подъезда выйти из неё и получить четыре пули от веснушчатого киллера.

Слава Богу, в детстве он так и не научился свистеть громко и пронзительно. А ведь учился, помнится, многократно и старательно. Немало грязи с пальцев его рук перекочевало, думается, к нему в желудок в те времена.

Да, несомненно, они поменялись бы местами. Зайков остался бы жить, а он отправился бы к праотцам. Если, конечно, не подлежал устранению именно Зайков, а не Подлесный. Да и кому, в самом-то деле, может быть нужна его смерть? Он, как ему представлялось, отнюдь не относится ни к одной из категорий, представителей которых принято уничтожать посредством наёмных убийц, пусть даже и конопатых.

Как, впрочем, и Зайков.

Доводы рассудка плохо помогали, и чувство тревоги не проходило. Страх прочно засел в его организме. Вот он едет сейчас, а под днищем его автомобиля, возможно, ждёт своего часа взрывное устройство с часовым механизмом. Или без часового механизма, но с радиовзрывателем. Поступит команда по радио, и взлетит его «восьмёрочка» кверху, и развалится на две части, и заполыхает огнём.

А возможно, чтобы привести в действие взрывное устройство, нужно включить фары или стеклоочистители. Подлесный включил фары — взрыва не последовало. Подлесный привёл в движение дворники — и тут обошлось.

Хотя что это он делает? Вместо того чтобы остановиться и обследовать автомобиль. Он высмотрел подходящее место для парковки и сделал остановку. Однако адской машинки не обнаружил.

Значит, его ждут возле подъезда дома или в самом подъезде. Либо будут ждать завтра или послезавтра. Возможно, с тем же самым оружием, из которого укокошили Зайкова, так как, насколько ему известно, орудие убийства на месте преступления обнаружено не было. А может, плохо искали?

Подлесный оставил машину в соседнем дворе и дальше отправился пешком. Они ожидают серую «восьмёрку» — вот и пускай ждут. Дмитрий осторожно приближался к своему подъезду, готовый в любую секунду броситься в сторону, в кусты, или пуститься наутёк. Если бы у него было оружие! Надо обратиться к Миротинскому с заявлением, чтобы ему разрешили не сдавать «Макарова» после смены. Или… Да, если сейчас ничего не произойдёт, то он вернётся во двор и попробует поискать орудие убийства Зайкова. Могли ведь и не найти. И если найдёт, то оставит себе. На время.

До квартиры Подлесный добрался благополучно.

— Ну вот, а ты боялась, — проговорил он вслух.

Дмитрий решил не терять времени, и, пока не стемнело, обшарить двор. Именно двор, а не участочек возле подъезда. Преступник мог зашвырнуть оружие куда угодно. Либо выбросить его около пятого или шестого подъезда. А то и вообще за домом, у мостовой, перед тем как прыгнуть в наверняка ожидавший его автомобиль. Хотя последнее, пожалуй, маловероятно, потому как при конопатом ни сумки, ни пакета, кажется, не было. Или было?