Антанта

Сергей Недоруб, 2022

Год 2022-й. Время вызовов, надежд, анализа ошибок прошлого. И внезапно появившегося аномального Каньона, закрытого со всех сторон. Единственный проход внутрь – через узкую дыру в куполе, контролируемую частной военной компанией. Выжившие влачат существование в лагере беженцев неподалеку, не имея возможности вырваться. Лишь одна получает шанс понять, что случилось. Молодая девушка – промышленный альпинист, которую срочно вызвали на закрытый объект внутри Каньона починить обрушенный наводной мост. По ту сторону, в окружении непроходимых аномалий, застрял раненый человек, и он уже два дня без воды. Ей придется обежать половину Зоны в поисках запчастей, но попутно она подозревает, что есть другая причина, по которой кто-то направляет ее по данному маршруту.

Глава 2

Первое время они стояли вдвоем, не зная, что им делать. Никто не вносил предложений. Арсений еще раз обернулся.

— Где проводник? — пробормотал он, сам не зная, к кому обращаясь.

В трех шагах от них буквально из земли торчал пульт на метровой ножке — с единственной кнопкой и светодиодом. Такие ставят подле шлагбаумов на въезде, чтобы невидимая охрана дистанционно разрешила проезд. Но сейчас и диод не светился, и кнопка, сколько Арсений ни тыкал ее, ничем не реагировала на нажатие.

— Похоже, сдох пульт, — пробормотал он себе под нос, не особо представляя, для чего вообще нужна кнопка на нижней станции. Для вызова проводника? Или для отправки гондолы обратно?

Катя протерла лицо ладонью, уставилась куда-то в сторону, словно запоминала местность. На миг Арсений решил, что у попутчицы имеются свои, особые инструкции. Но потом понял, что девушка просто вспоминает родные края.

— Будем ждать? — предложил Арсений неуверенно. — Может, проводник опаздывает… Или наверх вернемся?

— Сомневаюсь, что отсюда можно вернуться, — сказала Катя.

— Это еще почему?

Девушка поморгала, словно сбрасывая оцепенение, вернулась из мира воспоминаний. Показала на гондолу.

— Эта штука управляется только сверху, — пояснила она. — Там находится мотор, и пульт управления тоже там. Отсюда вышку даже не вызвать. Кабинка поедет наверх, когда там, наверху, захотят.

Только сейчас Арсений заметил, что действительно кабинка неспроста не уехала наверх сразу же после их высадки. Весь механизм остановился и даже выглядел так, словно никогда не работал. Раньше он не придавал этому значения. Как, собственно, ему не приходило в голову, что за время спуска им ни разу не попалась встречная гондола, даже пустая. Похоже, способ попадания в Ликан отличался пугающим минимализмом и полной беспомощностью командируемых. Вернуться обратно можно было только когда того захотят отправители.

— Подожди, у нас тут форс-мажор, — заговорил Арсений. — Мне дано четкое указание — не ходить без проводника. Можем ведь мы как-то связаться с верхним центром. Или хоть с кем-нибудь…

Он заглянул в кабинку.

— Должна быть система связи, — продолжал он.

— Ничего там нет, — заявила Катя. — Можно опять аварийный кабель подергать, передать морзянкой сообщение.

— А что, давай так и сделаем, — предложил Арсений. — Расскажем, что мы тут одни. Не идти же нам через лес…

Ответа Арсений не дождался. Он обернулся на Катю, которая уставилась на него в упор, словно смотрела в душу. Парню снова стало не по себе. Странная ему попалась попутчица — напрягает его в равной степени и когда молчит, и когда говорит.

— Страшно, да? — произнесла Катя.

— Что страшно?

— Отходить от канатки.

— Не понял, — нахмурился Арсений.

— Все ты понял. — Катя умолкла, глядя на пасмурную массу, в которой признать небо можно было с большим трудом. Своим выражением лица она лишь усугубляла окружающее безмолвие.

Со злостью Арсений догадался, что именно девушка хотела ему сказать. Он действительно всем нутром цеплялся за гондолу как за единственный оплот цивилизации. Боялся оставаться с Ликаном наедине даже после недель подготовки. Там была теория, а тут…

— Ладно, — решился наконец Арсений, поправляя многочисленные ремни и застежки своего костюма. — Предлагаю не ждать никого. Сами доберемся до лагеря, где бы он ни был.

— Ты знаешь, куда идти? — спросила Катя.

По ее тону Арсений не смог понять, одобряет ли она его инициативу, и это ввело его в еще большее раздражение.

— Я не для того сюда стремился, чтобы просто ждать, — процедил он, поправляя рюкзак на плечах. — Не хочу просидеть до темноты. Лучше пойдем. Насчет направления… я вижу тропу.

Катя посмотрела туда, куда парень показывал. Действительно, между искореженных неведомой силой берез пролегала смятая трава.

— Можем просто подождать немного и потом пойти, раз ты настаиваешь, — сказала Катя. — Проводник может опаздывать. Наверное, тому есть причины. Ты же так сначала сказал?

— Уверен, что есть, — не стал возражать Арсений. — Так ты идешь?

Немного подумав, Катя кивнула.

Арсений ощутил легкое удовлетворение. Двинулся прочь от гондолы, гадая, что будет делать, если ей внезапно приспичит покатиться с тросом наверх. Вроде бы у канатной дороги должен иметься какой-то график. Арсений что-то такое смутно помнил по обрывистым сплетням в центре. Но так и не удосужился разузнать все в деталях.

И какой черт его дернул отправиться на работу в Ликан без нормальных гарантий? Все организовано через заднее место, совсем как на Большой земле…

— Ты уверен, что идешь в нужную сторону? — спросила Катя.

— Я иду по тропе, — озвучил Арсений очевидную вещь. — Есть возражения?

— Там впереди вода.

— Тогда придется замочить боты.

— Я не об этом, — сказала Катя. — Матыра протекает в другой стороне.

— Рельеф же поменялся, — напомнил Арсений. — А ты вообще уверена, что мы высадились возле реки? Здесь же ни черта не видно.

— Там, в кабинке, висела карта, — спокойно уведомила Катя. — У тебя разве ее нет? Ты вроде готовился, сколько там недель?

Арсений остановился, медленно прикрыл глаза.

— В Ликане составить точную карту невозможно, — сказал он тоном терпеливого учителя. — Хотя бы потому, что нет ориентиров. Здесь странно работает компас. Прежние карты неактуальны. Для того тут и существуют проводники.

— И потому ты бродишь здесь без проводников, — закончила Катя за него.

Арсений постоял немного, попутно обнаружив, что за короткий путь успел сбить дыхание. Катя же совсем не проявляла усталости. В попытке успокоиться парень примиряюще усмехнулся.

— Ладно, мы оба ни черта не знаем про это место, — сказал он. — Может, сами сообразим?

— О чем ты?

— Ты говорила, что жила здесь. Ты же из Липецка? Должна знать эти края. Где мы сейчас можем находиться?

Арсений зашагал дальше, чувствуя, как Катя идет следом.

— Если мы заходили на запад со стороны бывших Грязей, то сейчас где-то рядом с Экономкой, — сказала она. — Хотя движемся на Фащевку. Что-то вроде закрытого поселка.

— Что вообще было в этих краях такого интересного?

Арсений особо не ждал ответа на свой же вопрос. Глядя на однообразную пустошь, он понимал, что никакая природа ее не разнообразила бы даже в лучшее время. Здешние места, казалось, были прокляты унынием.

— Да ничего здесь не было, — раздался голос девушки спустя минуту. — Все как всегда. Деревни, где живут одни старушки. Речка, в которой нельзя купаться, с рыбой, которую запрещено ловить. Лес, где только нагонишь депрессию. Это промышленный район, чего ты ждешь? Липецкий заветный край, из которого все хотят убраться.

— Тогда почему ты не выбралась?

— Мне не пришлось, — ответила Катя. — Меня вытеснили.

Арсений понимающе кивнул.

— С первой волной эвакуации? — предположил он.

— Да, — спокойно ответила девушка, и Арсений, не оборачиваясь, вообразил, как грустно колышется ее помпончик на шапке. — Слухи там ходили еще всякие.

— Версию властей наизусть помню, — помрачнел Арсений. — Магнитные бури, ага. Верим. Официально никто так ничего и не объявил. Только когда Липецк окружили армия и росгвардейцы — народ начал что-то подозревать.

— Ну, на эвакуацию пожаловаться не могу, — произнесла Катя. — Быстро провели. Жестко. Даже жестоко. Наверное, оно и к лучшему. Когда рвануло, город почти весь вывезли в лагеря для беженцев. Хоть с этим успели.

— Девяносто процентов населения, — припомнил Арсений.

— Это на бумаге девяносто.

— А что, меньше?

— Конечно, меньше, — сказала Катя. — Много кто не выбрался. А там случился Разряд, и стало не до этого.

— Разряд, — произнес Арсений, глядя на подозрительно сужающуюся тропу. — Интересно, откуда слово пришло? Официальное название или кто-то из местных так придумал?

— Не знаю, меня тогда в городе уже не было, — говорила девушка. — Но я почувствовала все. Землетрясение было такое, что тряхнуло до шахт. Яркая вспышка. Страшный вой, будто кричит зверь из-под земли. И это за сто километров. В наших бараках все стекла полопались. Хорошо, что там этих стекол и не было почти — возводили в спешке… Тогда нам еще сказали, что в Липецке случился ядерный взрыв или что-то еще.

— Ничего ядерного здесь точно не было, — заверил Арсений. — Такое никак не скроешь. Хотя радиация тут есть. Но ходить вроде можно. И потом, мы далеко от эпицентра.

— Может быть, — не стала спорить девушка. — Тогда все равно было очень страшно.

— Еще бы…

— Только через два дня нам сказали, что в город больше нельзя, все. Что вокруг Липецка и деревень вырос какой-то гигантский обруч из поднятой земли. Весь рельеф поломало. Как будто снизу выплыл пласт в форме бублика. Сама не понимаю, как уцелела водоохранка. И речка быстро в русло вернулась. Там все должно трещинами ходить.

— Видимо, пласт поднялся очень аккуратно, — сказал Арсений.

— Наверное. Все, что внутри кольцевой, осталось как было. Уровень высоты над морем сохранился прежним, а кольцо рельефа вокруг города стало новым стандартом. Получилось, что весь Липецк как бы находится в каньоне. Липецкий Каньон… — буквально по слогам произнесла Катя. — Или Ликан. Беженцев из лагеря не выпускали, гоняли по проверкам. Мы сутками сидели взаперти, смотрели «60 минут». Вот тогда Оля Скабеева впервые и озвучила это сокращение… Многие хотели прорваться к родственникам в город, но из тех, кто сумел, никто не вернулся.

— Интересно, каким образом сюда проникли самые первые поселенцы? — задался Арсений вопросом, который сейчас ему казался едва ли не важнейшим. — В смысле, еще до канатки. Кто-то же должен был сюда пролезть. Протащить снаряжение, материалы… трос протянуть хотя бы. Короче, я думаю, что все эти официальные версии — полная чепуха.

— Мне так не кажется.

— Почему, можно спросить?

— Потому что иначе у нас вообще никаких версий не будет, — грустно откликнулась девушка. — А я бы хотела знать, что здесь случилось… Ладно, я рассказала, что знаю. Твоя очередь. Что тут за подготовка? Какие еще тренировочные центры? Мне про это ничего не говорили.

— Ну, смотри, — начал объяснять Арсений. — Со времени Разряда прошел год, так? Никакая армия не будет держать такое огромное оцепление столько времени. Если войны нет, во всяком случае. Максимум сетку возвели, рвы прорыли и всякие пункты понаставили. А потом сюда пришел бизнес. Сейчас за Ликаном присматривает частная военная компания «Интервал». Им принадлежит контроль над снабжением всего, что находится внутри. Они же занимаются переброской сюда людей. Они же решают, кого сюда допустить. Думаю, твое приглашение на работу тоже пришло от них.

— Я не спрашивала, — призналась Катя. — Беженцы за любую работу дерутся. Посидел бы ты годик в колонии — ухватился бы за что попало, лишь бы сбежать.

— Что, так все плохо было?

— В Липецке-2? Там применить себя негде. Знаешь, работать курьером так надоедает…

Арсений помолчал, будто примеряя ситуацию на себя, затем тряхнул головой.

— О чем это я говорил… Да, меня утвердили к работе в Ликане пару месяцев назад, но предупредили, что придется пройти отбор и тренировки. Наверное, в космос проще попасть, чем сюда. Хотя, наверное, так оно и есть… В общем, на центрифуге не крутили, но все остальное делать приходилось. Какие-то тупые психологические тесты. Допросы, будто я от наркозависимости лечиться пришел. Вытряхнули всю биографию, даже не знаю зачем. Особо их интересовали обучение, стаж работы и всякие уникальные навыки. И могу ли пользоваться оружием.

— А ты можешь?

— Из боевого никогда не стрелял, — сказал Арсений. — В детстве выиграл зайца в тире. Так когда рассказал, «Интервал» собрал комиссию, которая долго решала, вышвыривать меня или нет. Короче, мне показалось, что они очень не хотят видеть в Ликане людей, имеющих боевые навыки. Я так и не понял, по какому принципу сюда пускают.

— Это очень странно, — согласилась Катя спустя некоторое время. — У меня ничего такого не было. Приехала машина в Липецк-2, вызвонили меня из комнаты через коменданта. Сказали, что я им нужна для работы. Я же в базе занятости числилась.

— И когда это было?

— Два часа назад примерно, в шесть утра, — ответила Катя, поразив Арсения до мозга костей. — У меня там на кухне чайник все еще теплый. И я шарлотку не доела.

— Обалдеть, — покачал головой парень. — Даже не знаю, кто кого здесь разводит.

— А я не обманываю, — сказала Катя. — Мне незачем… Эй, что это такое?

— Где? — Арсений посмотрел наверх.

Небо заметно меняло цвет. Сначала Арсений решил, что это оптическая иллюзия. Протер глаза, быстро вытащил бинокль. Сомнений не было — промозглая серятина экономической территории стремительно менялась на бордовый закат, хотя часы показывали восемь утра.

— Мистика, — вырвалось у парня. — Это солнце чудит?

— Оно с другой стороны должно быть, — сказала Катя взволнованно. — Слушай, может, пойдем уже?

Внезапный раскат, похожий на громовой, больно ударил по ушам. Арсений испуганно выронил оптику, Катя вскрикнула, придерживая шапочку. Следом налетел порыв ветра, от которого затрещали ветки.

— Бежим! — крикнул Арсений и помчался по тропе, которой уже практически не было видно.

Пытаясь не упасть, Катя побежала за ним. Второй раскат был еще громче, и девушку оглушило. С бьющимся сердцем она старалась не отставать от попутчика.

Воздух заполонила ржавая листва, горло перехватило. Казалось, дышать приходилось сплошным озоном. Ветви хлестали по лицу, трава опутывала ноги колючками, но Катя все же не останавливалась, ища какое-то укрытие.

— Вижу проход! — крикнул Арсений. — Давай!

И тут он словно поскользнулся, ни на что толком не наступив. Катя сразу остановилась, повинуясь неведомому чувству опасности.

Арсения перевернуло в воздухе головой вниз, будто его схватила за щиколотку невидимая веревка. Его рюкзак съехал, нехотя покатился по ходу ветра. Парень успел испуганно посмотреть на девушку, и его тут же словно сдавило невидимым прессом.

Катя закричала, увернулась от летящих кровяных брызг. Хруст костей парня перекрыл громовые раскаты — и его разорванные части тела разлетелись по обе стороны от смертельной тропы.