… всё во Всём

Сергей Коч, 2019

Сергей Коч (Кочуров) – креативный директор коммуникационного агентства «Аксис», человек с нестандартным мышлением, благодаря чему образы, определяющие характеры и действие в книге имеют живой и нетривиальный вид. «… всё во Всём» – первое произведение автора, мысль о создании которого зародилась в далекие юношеские годы, а, благодаря многогранному личному опыту и личностному росту, воплотилось в этом незаурядном труде. Находя вдохновение в мистических знаниях, духовных практиках и точных науках, автор умело переплетает историю развития математики, крутой приключенческий сюжет и романтические переживания героев в крепкий узел, который так интересно «развязывать», листая страницы. «Научно-приключенческий остросюжетный рыцарский роман» – именно так Сергей Коч определяет жанр своего творения. Пересекая страны и океаны, главный герой романа – Дэнис Кочетофф – неожиданно оказывается в центре захватывающих событий, происходящих как наяву, так и в череде мистических видений. Грань между фантазиями и явью порой стирается, рождая новые знакомства и столкновения с миром непознанного. Он оказывается в центре противоборства тайных обществ, контролирующих пути развития человечества, и на этой дороге Дэнис встречает свою возлюбленную. Но, потеряв нечто очень важное, приобретает что-то новое, будь это часть абсолютного знания или новые в его жизни люди, которым суждено сыграть определяющую роль в его дальнейшей судьбе. Читать «… всё во Всём» – это как читать сразу три книги в одной – интересно и познавательно. Интересной книга покажется каждому, так как события ее легко узнаваемы и происходят прямо сейчас.

Пролог

«Стоит столик на четырех ножках;

Стоит, крепко держится.

Не упадет столик на четырех ножках.

Скорей — упадет человек.

Ведь у человека всего две ноги.

И упасть ему очень легко».

(Долгин Ю.И^[1])

Гибель Гиппаса^[2]

Ветер был попутный, и половина гоплитов спокойно ждала своей смены. Бирема, недавно построенная и богато отделанная на деньги торговца Суцепия, лихо резала волны Эгейского моря. Отряд возвращался домой. До пристаней Коринфа осталось не более дня пути. Эллины и наемники не пострадали в этом походе, но и прибыли он не принес. Македонские и спартанские биремы и пентеконторы спокойно прошли мимо, никому не нужна была схватка. Люди мучились бездельем, и от этого нарастала злость друг на друга.

— Где Боги спрятали тебя, Гиппас? — прогремел голос командира похода Карпоса. — Ты нам второй день не рассказываешь, как закончится наш поход, будут ли Боги неба и моря милостивы к нам. Где ты?

— Он снова под палантином, рисует? — сказал кто-то из шести возлежащих на отдыхе гребцов.

— Мне надоел этот астроном, от него никакого толка! Только ест и рисует свои бестолковые квадраты! Кеней, Ператл, со мной, — скомандовал командир.

Двое нехотя поднялись и, чтобы придать себе воинственности, застегнули ремни на железных нагрудниках.

Откинув полотно, натянутое от борта до борта, Карпос указал на крохотного и худого бородача, который сжимал в руках ворох высушенных пальмовых листьев, полностью исчерченных линиями и символами. Глаза маленького человечка радостно сверкали.

— Карпос! Да видят Боги, Карпос! Я нашел! — громко закричал он.

— Что ты мог найти? Гиппас, мы не дали тебе ни папируса, ни угля! Мы прошли за семь лун путь до Мегара, Керамика, Анатолии, а ты ни разу не помог нам! Да, Боги милостивы, но не к тебе, а к нам. Откуда ты взял папирус?

— Выпросил у менял в Анатолии. Смотри, Карпос, теперь все строители могут использовать этот алогос и больше не ошибаться. Мне все говорили, что его нет. Вот он! — Маленький Гиппас практически танцевал от собственного восторга.

Карпос в Керамике взял на борт несколько ученых людей, которые сейчас все вместе подошли к воинам, держащим за локти восторженного астронома. Один из них, самый высокий, обратился к командиру:

— Карпос, разреши нам посмотреть на рисунки этого человека, я вижу, что он принадлежит к нашей, пифагорейской школе, а я сейчас возглавляю группу нашу и мы точно определим, ценны его слова или нет. Меня зовут Ферсит и я тоже из Метапонта, откуда и твой астроном. Там он тоже не имел успеха.

— Смотрите быстрее! — злясь, что не понимает и половины слов, прорычал Карпос.

Ферсит взял листья из рук растерявшегося Гиппаса.

— Посмотри сам, Ферсит, вот эта пентаграмма! Я считал ее десять дней, почти не спал и все сошлось! Я верю, что это так!

Люди Ферсита столпились вокруг него. И загудел разговор. Громкость его все усиливалась. Лица пифагорейцев хмурились. Стали появляться резкие жесты и окрики. Потом Ферсит собрал листья в свои руки и подошел к командиру. Лицо его было хмуро.

— Послушай, Карпос! Этот человек выдает себя за ученого и астронома, я знал его ранее, он действительно был пифагорейцем, точнее, называл себя так. Сейчас мы видим, что он колдун и молится Аиду. Он нарушил святую целостность единой линии чисел. Это недопустимо. Если ты видишь на этих листах папируса звезды, то сможешь ли прочесть то, что он написал?

— Не смогу и не собираюсь! — прогремел уже разъяренный командир эллинов. — Что ты хочешь от меня?

— Выбрось его в море, иначе наведет горе он на тебя, твою команду, и судно погибнет. А я и мои люди сделаем для тебя все расчеты до самого Коринфа, — спокойно ответил глава ученых.

— Да будет так! — принял решение Карпос. — За борт его!

И махнул рукой своим солдатам, которые легко подхватили маленького Гиппаса и потащили к борту. Сам Гиппас с отвращением смотрел только на своих бывших сподвижников и, не издав ни одного звука, гордо подняв голову и сжав губы, смиренно готовился к казни.

Примечания

1

Долгин Юлиан Иосифович (1912–2002) — литератор, поэт, философ, математик. Знаток учения Пифагора, поэзии Хлебникова, творчества Рерихов и трудов Блаватской, таинственный и романтичный посланник «серебряного века».

2

Гиппас из Метапонта (Hippasos) (основная деятельность — V в. до н. э.). Философ-пифагореец, который, судя по всему, был наказан за то, что раскрыл математический секрет пифагорейцев.