Kill систему. Футуристический детектив

Сергей Комяков

XXIV век, на Земле торжество трансгуманизма. Человек бессмертен. Жизнь прекрасна. Если бы не господство финансовых корпораций, тотальной идеологии счастья и массового отупения населения. В этих условиях Мари Сан Го –один из руководителей секретной службы – проходит штатную полевую стажировку по ловле людей с неадекватными социальными реакциями. Однако она сама становиться одной из фигур в борьбе фриланса и искусственного интеллекта за будущее человечества…

Пророк

— Здесь так прекрасно, — сказала Мари, — даже не подумаешь, что здесь шли бои.

— Шли бои? — переспросил Вик.

Они шли весь день и Вик порядком устал.

— Да, — девушка показала рукой на восток, — оттуда наступали армии древних государств. А здесь была одна из самых тяжелых битв Великой Информационной Войны.

— Великой Информационной, — откликнулся Вик, — откуда ты это знаешь?

— Как откуда, — Мари хмыкнула, — это же есть в каждом школьном курсе. Даже в базовом.

— А значит это правда?

— А почему нет? — напряглась Мари.

— А потому дорогая, — ехидно ответил Вик, — что знания базового школьного курса не означают истину.

— А что они означают?

— Они означают только взгляд правительства на то, что было когда-то. И не более того.

— Ты радикален как все фрилансеры, — ответила Мари, — вы верите только в свои сказки.

— Свои сказки, твои сказки, наши сказки, — отмахнулся Вик, — ты видишь сама. Здесь, где должны были идти бои нет ничего.

— А что должно быть?

— Как что? — фрилансер удивленно посмотрел на женщину, — воронки от взрывов, колеи от гусениц древней техники, какие остатки боевых машин. И прочее барахло. А здесь нет ничего. Здесь ровная прерия на десятки километров.

— И на основе этого ты опровергаешь нашу историю?

— Но ты, же видишь все сама. Сколько мы шли всюду только ровная прерия. Где следы боев?

— Это ничего не доказывает, — осторожно возразила Мари.

— Конечно, но я знаю, как велась Великая Информационная! Я немного представляю, как и что происходило в годы ВИВ! И знаю, сколько там вранья!

— Добавь еще, что я ничего не знаю о жизни, — хмыкнула Мари.

— Даже говорить не буду, — засмеялся Вик, — это подразумевается само собой. Но ты только вдумайся в название — Великая Информационная! Информационная! Мари! Управляющее слово — Информационная! Тебе это ни о чем не говорит?

— Не говорит, — холодно ответила Мари.

— Подумай, — Вик провел рукой по горизонту, — ты видела что осталось после войны в моем богатом Гуанчжоу. Даже в городе не все залатали. Так и зияют дыры в стенах. А здесь или все рекультивировали после ВИВ. Правда не понятно, зачем и для кого. А самый простой вариант — что здесь ничего не было. Не было никакой великой битвы. В реальности не было. А в твоих методичках она оказалась. И стала великой правдой.

— У меня такое чувство, что любое упоминание об официальном тебя приводит в раздражение.

— А мне кажется, что ты хочешь сменить тему. Тебе нечем ответить?

— Мне надо подумать.

— Принимается, — хохотнул Вик, — как аргумент нормальный для учительницы морали. Хорошо. Думай. Но меня сейчас волнует то, что смеркается и до Харовска мы дойти не успеем.

— Это плохо?

— Это не хорошо, — очень серьезно ответил Вик, — нам видеться или идти ночью с включенными приборами ночного видения или ждать в прерии рассвета. И то и другое плохо. Это значительные траты энергии генераторов. Если включим инфразрение то посадим генераторы, будем сидеть в прерии, энергия пойдет на выравнивание перепада температуры холодного воздуха и поверхности прерии. Все плохо. А смеркается здесь быстро. К тому же если включим инфразрение то нас могут засечь патрульные дроны. Они летают, но в радиодиапазоне нас не видят. А просматривать все в оптике долго. А если включим инфразрение то могут и засечь. И это тоже плохо. Нет хорошего решения.

— Нам далеко? — насторожено спросила Мари.

— Нет, — отозвался Вик, — километров двенадцать — тринадцать. Плюс по городу немного. Поэтому и печально споткнуться на пороге.

В сумраке обозначился синий огонек.

— Может это электромобиль, — повернулась к Вику Мари.

— Здесь? Зачем?

— Может экскурсия? — предположила Мари.

— Зачем? Когда-то здесь был эколого-патриотический парк, посвященный какой-то великой победе, — Вик поежился под своей курткой, — потом парк закрыли. Вернее он закрылся сам. Все реальные поездки сменило 16 — Д компьютерное моделирование. После этого парк одичал, транспортные маршруты обошли его стороной. И сейчас здесь нет ничего хорошего. И встреча здесь не обещает ничего хорошего.

— Почему?

— Нейтропедия утверждает, что это место было занято дикими гопниками бежавшими из городов. И эту местность стали звать Зоной Племен.

— Романтично, — тихо ответила Мари, — ты не говорил мне об этом?

— Романтично, — согласился Вик и поднял воротник куртки, смотря как приближается синий огонек, — в городах даже никто не представляет, что происходит здесь. Поэтому надо быть готовым ко всему. Но ты не говори ничего. И не трать энергию генераторов зря. Больше я тебе никаким советом помочь не могу.

Синий огонек неожиданно пропал, вспыхнул и загорелся ярче, а потом стал светить ровным светом. Вик хмыкнул:

— Кто бы это не был, он спустился в яму. Потом, поднялся на бугор и теперь идет к нам. Интересная фигура. Если это не приманка. Не разведка, то по нему можно будет точно сориентироваться. Не трать ресурсов на его опознание. Я его хорошо вижу. Скоро ты сама все увидишь — обычным зрением.

Сказав это Вик медленно потер затекшую спину и осмотрелся.

Наконец незнакомец стал виден и Мари. Это была безусловно телоформа человека, но человека с одной рукой, в которой он держал факел с синим пламенем. Незнакомец не шел, а как-то плавно катился вперед. Вскоре он и сам заметил Вика с Мари, изменил направление движения и подъехал к ним. Вблизи он представлял совершенно необычное зрелище. Одна его рука была демонтирована, причем демонтирована давно и грубо. Вместо плечевого сустава стояла заслонка, из прозрачного пластика, ставшая от времени мутной. Одна нога незнакомца была так же демонтирована и даже лишена бедренного сустава. Передвигался он только благодаря тому, что к оставшейся ноге был привязан крошечный ровер из тех, что продают для апгрейда антикварных стульев и кресел, если хозяин пожелает сделать их самоходными. Одет незнакомец был тоже причудливо — обрывки кожаной штанины были примотаны скотчем в ноге, кожаная куртка была местами приклеена клеем, а местами скотчем.

Лицо незнакомца было пыльным, даже грязным, волосы длинные, вьющиеся, черные, но сальные, грязные. Под волосами угадывался пластиковый каркас который когда-то должен был держать форму прически. Но при этом горбоносое лицо светилось улыбкой.

— Алаведерче! — радостно выкрикнул незнакомец.

— А на стандартном можно? — негромко ответил Вик, — мне лень включать словарь кроссперевода.

— Можно, — ответил незнакомец и подъехал вплотную. Вика и Марии обдало ароматом вонючего тела, йода, клея и машинного масла.

— Вы как здесь? Какими судьбами? — не прекращая улыбаться, спросил незнакомец.

— Гуляем, — спокойно ответил Вик.

— Гуляете? Здесь? — спросил проезжавший, и ролики его единственной ноги перестали скрипеть.

— А что такого? — Вик ухмыльнулся, — это романтическое путешествие. А ты здесь как?

— Я здесь проповедую! — заявил незнакомец, — зовите меня пророком, ибо отказался я от имени человеческого.

— Хорошо, — ответил фрилансер, — ты отказался, а я нет. Зови меня Лайком!

— Ол райт! — выкрикнул Пророк.

— Здесь проповедуешь?

— Здесь, — убедительно сказал Пророк.

— Проповедующее зная, что здесь никого нет? — переспросил его Вик.

— Отказавшись от имени человеческого, отказался я и от постоянной паствы. И поклонников. И зрителей сети. Всего мирского. Все отринул.

— Это уже и так понятно. А ногу с рукой куда дел? Тоже отказался, — Вик уже стал думать, что теряет время с этим сумасшедшим, скорее всего оставшимся от стада бежавших сюда городских гопарей лет шестьдесят назад.

— А нога? Рука? — Пророк рассмеялся, — скажешь тоже. Кто от них откажется добровольно. Демонтировала «Азбука». Кто же еще. Уже и н помню когда. Помню, что жил еще в городе Хабаровске. Пришли ко мне воспитанные люди, сняли руку и ногу, а больше ничего не забрали. По закону не положено брать вторые парные органы и непарные органы. Если конечно нет специального решения суда. Так я стал одноногим и одноруким. Но свободным в душе. И теле.

— А получить новые сложно было, — поинтересовался Вик.

— Легко! — выкрикнул пророк, — но для этого работать надо. Где-то пахать и просить. Просить и пахать. Десятилетия. Столетия. И без надежды на вечную жизнь после смерти. А мне лень ради железок убиваться и кредиты платить. Продал я все, что было. Купил вечный синий факел и хожу здесь. Так как ходить не могу, то езжу, но так как пророк должен ходить, а не ездить говорю. Что хожу, хотя езжу.

— Понятно, — кивнул Вик.

— Все тебе понятно. Понятливый ты какой, — опять рассмеялся Пророк.

— Зачем?

— Зачем? — рассмеялся высоким голосом Пророк, — ищу человека.

— Банально, — проскрипел Вик опасения, которого начинали сбываться.

— Банально. Но человека я не нашел ни одного. А Диоген вылазил из бочки и видел их тысячи. Но не считал людьми. А я людей не нахожу. Но я до этого не сразу дошел. Не сразу осознал, что нет человека. Нет нигде. Сначала с такими же, как я ничтожными людьми. С братьями — гопарями по прерии гонял. Вначале грабили транспортные суда, а потом когда транспортов здесь не стало, то начали мы мочили друг друга. Бухали. Кололись, молились и сам понимаешь. Весело жили! Весело!

Пророк кивнул на Марии и подмигнул Вику.

— Оно и понятно, — Вик напрягся, — а теперь кореша твои где?

— Везде! — Пророк засмеялся. Он дернулся, ровер под его ногой заскрипел, но гироскопы привели его в устойчивое положение.

Вик подумал, что простая и банальная ловушка захлопнулась, но Пророк опять громко засмеялся:

— Нет уже братанов! Все положили. Кого убили. Прилетели дроны и кого-то постреляли. Кто сам кончился, а кто и в города вернулся. Покаялись и живут, забыв прошлое. И мне предлагали изменить душе своей. Но я здесь один остался и катаюсь только с птахами божьими. А так как Бога нет то с моими птахами.

— А живешь как? Жрешь ты что?

— Вот. Этого и ждал я! — Пророк взмахнул неугасимым синим факелом, — подаянием я живу! А если честно, то иногда заряжаюсь от трансформаторов ветряков, а в основном солнечным светом питаюсь. Генераторам хватает. Хватает, так как в сеть практически не выхожу. Сам понимаешь, что энергии мне не надо. А то, что инфразрение село так мне на это забить. Хер с ним. Жру мало сам понимаешь. Но иногда заказываю синтетику через сеть.

— И привозят? — поинтересовался Вик, — сюда в эту жопу? Кто-то сюда посылки доставляет?

— Да нет конечно, — ответил Пророк, — специально сюда никто не полетит. И груз мал и опасно. Но частные дроны сбрасывают посылки в радиусе двадцати километрах от города. Там я жратву и подбираю. Мало конечно, н мне хватает.

— А деньги где берешь? — спросил Вик.

— Братаны! — крикнул пророк, — что от них осталось. Я и счета их на себя перевел. Да и не надо мне много денег. Отринул я все. Все отринул!

— А в цивилизацию не хочешь?

— Хочу и не хочу. Звали меня. Говорили — вернись и все простим! — Пророк задумался и посмотрел в сторону Гуанчжоу, из которого пришли Вик и Мари, — но сам поднимешь, что мне там пахать и пахать. А все ради того, что бы быть верным членом общества и слугой «Азбуки» и ФРС. Не хочу. Свободы хочу.

— Как знаешь. Все хотят и никто ее не имеет. Нас все свобода имеет. Хотя ты нам вовремя попался. Нам как раз в Хабаровск надо. Ты бы подсказал.

— Подскажу, — быстро ответил Пророк, — сам понимаешь, что все расскажу. А она, что немая?

Вик посмотрел на Марии, потом и на Пророка:

— Нет, конечно, но она не любит говорить с незнакомцами. Ты странный согласись.

— Вы тоже место для соития выбрали неожиданное, — Пророк ухватил один из своих длинных и жирных локонов и накрутил его на палец.

— Это ты придумал. Я тебе правду сказал, — Вик наклонил голову, — мы идем из Гуанчжоу в Хабаровск.

— А что идете, — Пророк наклонился к Вику, — а что не на планере? Или не на каре? Приключений захотелось?

— Ты шизик что-ли? — неожиданно выкрикнула Мари, — просто идем и все.

— А вот моя дорогуша ничего просто так не бывает, — Пророк продолжал смотреть в лицо Вика.

— Считай, что нас тебя провидение послало, — сказал ему Вик.

Пророк засмеялся:

— Не делай из меня придурка! Ты Лайк края не теряй! Плевать мне, что ты хочешь и куда ты хочешь! Иди куда хочешь здесь свободная земля!

— Твоя! — ехидно спросил Вик.

— Ты что идиот! — вскрикнул Пророк, — я же сказал свободная! Может только здесь свобода. Здесь и в Антарктиде! Но пингвинов здесь нет! Иди куда ты хочешь и для чего хочешь и плюй на всех!

— Хорошо, — Вик покрутил головой по сторонам, — говоришь, нет здесь никого!

— Есть! — ответил Пророк, — Есть! Я и мои мысли!

— Ну и то хорошо. Что мысли у тебя есть. Ты мне скажи — ты здесь следы великих битв прошлого наблюдал?

— Каких еще битв? — завопил Пророк, — ты больше меня конченый! Здесь прерия на тысячи квадратных километров. Чистая и ровная. Есть лощинки и бугорки. А битв здесь великих не было.

— А парк патриотический был?

— Парк был, — кивнул пророк, — но прилетели дроны. И все размонтировали. И увезли. И было это давным давно. Я тогда еще с братанами гонял здесь. Жаль парк было. Но нам ничего не досталось.

Вик улыбаясь, посмотрел на Мари.

— Вик, — Пророк приблизил свое грязное лицо к фрилансеру, — я много чего понял в этой жопе.

— А откуда ты мое имя знаешь? — настороженно спросил Вик.

Пророк захохотал:

— Вик, — если это твоя куртка, то имя выбито на твоей роскошной эмблеме с лучником! Я даже знаю, что ты фрилансер. Ты сам все это на куртке выбил. А еще вы сеть глушите. Я потому к вам и поехал. Думаю — вот интересные люди идут. Явно не простые молодые тапочки. Решил с вами поговорить. А ты так тупишь, а Вик?

Мари посмотрела на Вика и впервые за все время разговора с Пророком улыбнулась.

— Ладно, ладно, — смутился Вик, — ступил. Конкретно ступил.

— Ступил! — засмеялся Пророк, — поэтому я тебе все подробно расскажу, иначе ты до Хабаровска никогда не дотопаешь. Извини мой плотно тормозящий друг. Может, ты слишком погружен в себя. А может, твои генераторы уже садятся.

— Это не имеет значение. Что ты можешь сказать?

Пророк поскрипел:

— Знаешь, что человек обречен!

Вик вздохнул:

— Это не новость. На примере твоих братков все понятно.

Пророк скривился, но аргумент принял:

— Только вопрос как обречен как биологический объект, социальный или культурный. И что нам надо уничтожить тело, общество или душу!

— Спасти душу! — четко ответил Вик.

— А ты уверен? — Пророк в упор посмотрел на Вика, — тело это не игрушка. Вот я сократил себя наполовину и чувствую, что этого мне мало. Мало. Надо резать дальше. Вик дай нам шанс выжить.

— Да пожалуйста, — разрешил Вик, — спасайся сколько хочешь. Хоть каждый день и час.

То, что происходит сейчас это хорошо. У нас нет и не может быть примеров вечной жизни биологических видов. И человек как биологический вид обречен. Остается решить, как жить дальше. Очевидно то, что необходимо разбить триединство тела, общества и культуры. Тело живет несколько десятилетий, общество может протянуть несколько столетий, а культура бессмертна. Она будет существовать до тех пор, пока на Земле есть луч сознания.

— И это твое пророчество?

— Мое пророчество, — Пророк выпрямился, — это смерть общества ради жизни разума. Вечной жизни!

— Это очевидно, даже обычно, — рассмеялся Вик.

— Обычно, — охотно согласился Пророк, — но это обычно когда тебе пишет товарищ через нейронет. Но это необычно когда ты встречаешь безумца в прериях, который машет факелом и ищет вчерашний день!

— Ты смешон, — вмешалась в разговор Мари.

— И жалок! — выкрикнул Пророк, — я никчемен и жалок! Моя жизнь убогая и несчастная. Я самочинно оскопил себя ради вечности!

— Вечность приняла тебя? — выкрикнула Мари.

— Примет, — ответил Пророк, — скоро я сдохну от рака. Осталось несколько месяцев. И из могилы я призову мир к ответу!

— Тебя восстановят, — крикнула Пророку Мари, — сейчас никто не умирает. Как только «Азбука» получит сигнал о твоей смерти, ты будешь реплецирован из ДНК-матрины. И тогда начнешь новую жизнь!

— Это буду уже не я, дрогуша! Если вам так нужно мое вонючее тело, то имейте его как хотите! А я спасу свою душу! А вы можете спасти человечество!

— Ура! — выкрикнул Вик и засмеялся.

Пророк, подняв факел и пропел?

— Бог создал человека как мужчину и женщину. И если разделить одно от другом то и человек загнется! Загнется! И не сможет править птахами божьими и тварями живыми!

— Глубокомысленно, — сказала Мари, лицо которой свело от судороги.

— Как есть. Как есть. Я есть пророк новой веры! Веры! Люди веры! Веры!

Пророк устал кричать и замолчал.

— Мысли кончились, — спокойно поинтересовался к Пророка фрилансер.

— Нет, — ответил Пророк, — голос сел. Давно так много не говорил. И на таких высоких тонах.

— А ты кем был до своего превращения в Пророка, — спросил Вик.

— А вот это уже не имеет значения. И тебе Вик это никак не поможет. Важно то, что есть сейчас.

— А что сейчас?

А сейчас все напросвет стало. Дроны видимые. Дроны невидимые. Дроны летающее. Дроны плавающие. Дроны подводные. Вот только дрон в душу мне не запустишь! Не запустишь! Понятно тебе это!

— Мне-то понятно, — засмеялся Вик.

— Вот тогда и молчи, — ухмыльнулся Пророк.

— Хорошо, — ответил фрилансер, — вот только наркоты не держу.

— Врешь, поди, — не сдавался Пророк.

Вик покачал головой.

— Нет. Так нет, — неожиданно согласился Пророк.

— Ладно, нет у нас ничего такого хорошего и запрещенного, — улыбнулся Вик, — ты лучше скажи, где, где Харовск?

— Там, — ткнул Пророк факелом на северо — восток. Идите спокойно, вокруг города нет минных полей и сторожевых вышек. Но когда увидите город отключите глушители. Вас могут обнаружить визуально и не опознав по системе «свой-чужой» уничтожить. А мне бы этого не хотелось.

— Хорошо. Куда ты сейчас?

Пророк посмотрел на Вика, улыбнулся и потряс над головой синим факелом:

— Искать человека!

— Удачи тебе, — сказал Вик.

— И тебе удачи! — Пророк на секунду замер и добавил, — удачи тебе во всем, что ты задумал! Извини руку пожать не могу, но считай, что я тебя обнял! Обнял руками!

Мотор ровера Пророка заработал. Пророка качнуло слева направо, он выпрямился, поднял выше вечно светящийся факел и медленно поехал.

Пророк неожиданно остановился и посмотрел на Вика и Мари:

— Вы как юные боги! Но человек не рожден богом, он рожден героем! А все герои смертны! Станьте смертными и вы станете счастливы! Тогда вы станете богами! Богами!

Пророк постепенно удалялся и его голос слабел.

— Какой-то сумасшедший, — тихо сказала Мари, ей явно было не хорошо.

— Да, — согласился Вик, — обычный сумасшедший. Но сейчас стало очень мало обычных сумасшедших. Перевели их. Вывели в вечно молодых и вечно дурных. Сейчас сумасшедшему не выжить. Свобода не дает возможности жить сумасшедшим.

— Вот и хорошо, — резко сказала Мари, — меньше будет безумцев. Тем более религиозных фанатиков.

— Такие фанатики двигали науку. И философию. Но это было еще до того как запретили религию, — хмуро сказал Вик.

— Религию никто не запрещал, — упрямо ответила Мари, — в нашем свободном обществе возможно все. Ты сам видишь как много разных придурков.

— Нет? — улыбнулся Вик, — значит, мне показалось, что религии уже нет.

— Ты религиозный фанатик?! Может ты в составе тайной секты?! — неожиданно громко спросила Мари.

— Конечно, нет, мне совершено безразлично кто и во что верит. Для фрилансеа иное и невозможно. Фриланс основан на принципе абсолютной свободы от всего.

— Хорошо, — наставительно произнесла Мари, — я объясню тебе, если ты действительно не знаешь, что происходит. Религия стала не нужна, как только в распоряжении человечества появились реальные инструменты бессмертия. Мы сами. Без помощи выдуманных друзей смогли обеспечить свое бессмертие. И создать «золотой век». Сейчас мы ближе к религиозному идеалу больше чем когда — либо в истории. Мы сделали возможным научный рай.

— О, речь опять о «золотом веке», — поддел Мари Вик.

— Да, это время без бедности, рабства, голода и социального неравенства, — отчеканила Мари, — у всех равные возможности и равные ресурсы. Сейчас все могут все!

— Понятно, — улыбнулся Вик, — а ты мне не продашь билет в этот самый «золотой веке».

Конец ознакомительного фрагмента.