Добро и зло. Сборник рассказов

Сергей Иванович Серванкос, 2018

Наша жизнь очень разнообразна. Порой она горька, как редька или сладка, как мёд. Мы все такие разные, но есть в нас нечто общее. Любой человек стремится к счастью. Эта книга может помочь взглянуть на жизнь под другим углом, отличным от вашего.

Прыгун

«…из-за роста беззакония во многих охладеет любовь» (Матфея 24:12 ПНМ)

Николай Дмитриевич Васильков, поджарый старичок в затёртом сером пальто и вязаной шапочке с эмблемой ЦСКА, неспешно закрыл газетный киоск, проверил надёжность замков, слегка их подёргав, потом присел на скамейку и глубоко вздохнул. Было как-то не по себе, сердце покалывало, то ли на погоду, то ли из-за той сварливой покупательницы, которая возмущалась, что цена на её любимый журнал выросла почти вдвое.

Первый морозец, хрустевший под ногами замусоленным снегом, щипал крючковатый нос и впалые, морщинистые щёки. Редкие снежинки, словно тополиный пух, кружили над головой и не спешили опускаться на землю.

— Что-то подустал я сегодня, — пробормотал киоскёр, тяжело поднимаясь с холодной скамейки.

Ещё раз взглянув на рабочее место, Николай Дмитриевич, слегка прихрамывая, медленно побрёл к остановке трамвая по заиндевелой аллее. Оголённые ветки деревьев поскрипывали на ветру, мороз пробирался под одежду, сковывая тело ледяными объятиями. Взъерошенные воробьи, крикливо гомоня, что-то делили возле бетонной урны. Рыжий кот спрятался за скамейкой, высматривая ближайшего из них, явно рассчитывая на сытный ужин.

— Прыгун! — услышал Васильков хриплый голос из глубины парка, — Давай к нам, третьим будешь.

Метрах в ста от себя киоскер увидел толстого мужика с обвислым животом, выглядывающим из расстегнутой куртки неопределённого цвета. Тот махал рукой, показывая бутылку с темным содержимым внутри и цветастой наклейкой снаружи. Это был местный завсегдатай, по кличке Мордатый. Парк, по сути, был домом этого толстяка, так как другого у него не имелось. Мордатый стоял возле столика на детской площадке, рядом с плюгавым дедком в фетровой шляпе, нелепо смотрящейся на нём в морозный вечер. Николай Дмитриевич часто выпивал с добродушным толстяком, приглашая его погреться в киоск, но сейчас пить совсем не хотелось, поэтому, покачав головой, Васильков двинулся дальше в сторону остановки.

— Кто это? — спросил плюгавый, стуча зубами от холода.

— Кореш мой, здесь в киоске газетами торгует, — прохрипел Мордатый и налил вино в пластиковый стаканчик.

— А чё ты его Прыгуном назвал?

— Погоняло у него такое. Говорят, раньше в воду прыгал — спортом занимался.

— А-а-а… Будь здоров! — пискнул плюгавый и выпил из протянутой посудины темно-красную жидкость.

Тем временем Николай Дмитриевич повернул к выходу из парка. До остановки осталось пройти несколько шагов, дождаться трамвай и через полчаса — дома. Мороз заставлял всё сильнее кутаться в потрёпанное пальто, но согреться не получалось. Вдруг в глазах всё потемнело, в груди что-то сильно запекло, посеревшее небо взметнулось вверх на острые кончики тополей и всё исчезло.

— Смотри, как нализался, на ногах не стоит, — тыча пальцем в падающего Василькова, сказал высокий парень в дорогом полушубке своей размалёванной подруге, закутавшейся с песцовую шубу.

— Фу, Мирчик, тебе какое дело до этих пьянчужек! Пойдём быстрее! Я вся замёрзла.

Конец ознакомительного фрагмента.