Люди Радуги

Сергей Елис, 2013

Несколько совершенно разных людей во всех частях света обнаруживают у себя удивительную способность управлять материей определенного цвета. Каждый из них усилием воли контролирует свою часть спектра. Как они воспользуются своей силой? Во благо всего человечества или себе на пользу? Быть может, пришло время забыть замшелые понятия о добре и зле. Создать нечто новое. Например, сообщество «Людей Радуги». Где каждый будет тем, кто он есть на самом деле.

Зеленый

Его звали Номин (ལལལལལལལ перевод с тибетского Изумруд) и сколько он себя помнил жил в монастыре Ганден. Обычному человеку, ощутившему на себе жизнь монаха, покажется, что она сурова, скучна и утомительна. Но для того, кто не знает другого, этот путь будет единственным и главным. Тем не менее, Номин получал истинное удовольствие от многочисленных медитаций, укрепляющих дух и тренировок вперемешку с обычной сельской работой, закалявших тело. Иногда ему было дозволено, как Говорящему с Природой, уходить в окрестные горы для единения с миром. Такие периоды давали Номину ощущение сопричастности к чему-то великому. Целыми неделями он бродил по крутым спускам и извилистым тропинкам, омывал своё тело в кристально-прозрачных горных ручьях и внимал. Внимал тому, что шептал ему окружающий мир. Это трудно было назвать какими-то конкретными словами, скорее это были образы. Несущие свою неповторимую и бесконечно глубокую мысль. Часто он прижимался всем телом к какому-нибудь дереву и буквально проникал в него, становясь единым целым. Он не ощущал потребности в общении, так весь мир был его собеседником. Ему не нужны были пища и кров, ведь небо было его крышей, а трава постелью, а насыщение приходило, когда вокруг него дышала сама Жизнь. Он не знал, что такое счастье, но был счастлив. И все, что окружало, было неделимой частью его самого. Конечно, иногда Номин понимал, что он всего лишь человек, но это знание зиждилось где-то на задворках его сознания, оставляя место главному потоку. В котором он был миром, а мир был им. Иногда проявления этого ощущения пробивались в реальность и тогда Номин мог заставить ветви высокого дерева склониться перед ним, а неспелые ягоды созреть за пару секунд. Но чаще он просто любовался хитросплетением тонких связей, что создала Природа для Жизни. Не задумываясь о течении времени, он считал только закаты и восходы. Так проходили месяца, пока ему не нужно было возвращаться в храм, чтобы поделиться частичкой своих знаний с другими монахами. Настоятель монастыря Трипа очень часто лично общался с Номином, что было неслыханной почестью. И только он знал тайну Изумруда. С малых лет, присматривая за Номином, настоятель помогал тому учиться управлять своим даром. И использовать его во благо людей. Поначалу самым сложным было понять, в чем суть странного умения Изумруда. Но спустя какое-то время Трип осознал, что мальчик может видоизменять любую растительную материю зеленого цвета. Так началось становление Говорящего с Природой. Каждый день по несколько часов под присмотром настоятеля он учился владеть своими способностями. Начиная от простого, поднять в воздух травинку, заканчивая сложнейшими заданиями на координацию и сообразительность. Границами умения были только другие цвета. Все же что было зеленым в той или иной степени подчинялось силе его разума полностью. Используя свой дар умерено и аккуратно, Номину удалось сохранить его в тайне столь долгий срок. И сейчас, находясь в позе лотоса и погружаясь в медитацию, в его разуме словно водопад неслись хороводы мыслей, закручиваясь в водовороты идей. Постепенно отходя от своего мирского я, Номин устанавливал связь с окружающим миром. Возможно, это и было тем состоянием просветления, что столько часто упоминался в старинных буддистских трактатах. Но он редко задумывался над такими мелочами, главным для него было единение и желание познания.

— Номин, брат мой, откликнись! — услышал он зов словно бы откуда-то издалека.

Поначалу, приняв это за досадную помеху его медитации, Изумруд просто отсек этот голос. Но настойчивый зов повторялся вновь и вновь. Наконец поняв, что от него просто так не отстанут, Номин, открыв глаза и буквально вынырнув из пучин своего разума, увидел помеху. Перед ним стоял Хайли, младший брат. Вот только что он от него хотел. Немного раздраженный столь бесцеремонным отрыванием от медитации Номин тем не менее вежливо поинтересовался, что от него хочет Хайли.

— Прощения прошу, что отвлек тебя от духовного просвещения, но настоятель хочет видеть тебя. И желает, чтобы ты явился как можно скорее, — смиренно ответил Хайли.

Видимо случилось что-то из ряда вон выходящее, раз настоятель Трипа пришел не сам, а послал мальчишку. Поднявшись на ноги и немного размяв затекшие члены, Номин направился вслед за Хайли. Уже входя в покой настоятеля, он ощутил странную напряженность в воздухе. Словно токи энергии ци попали в непонятный водоворот. У порога его встретил напряженный взгляд Трипа.

— Приветствую тебя, Говорящий с Природой. Не буду долго ходить вокруг и перейду сразу к делу. Монастырю нужна твоя помощь, — начал он непривычно официальным тоном.

Движением руки, отослав Хайли, он оставил нас одних. Затем, присев на небольшой топчан в углу комнаты, пригласил сесть рядом с ним.

— Сейчас тебе придется много услышать того, что тебе покажется глупостью и нелепостью. Но не спеши удивляться или прерывать меня. Будь смиренен и дослушай до конца, — после этих слов настоятель глубоко вздохнул и, словно бы собираясь с мыслями, потер виски.

Это поведение было очень на него не похоже. Случилось что-то действительно опасное, раз Трипа себя так вел. И сейчас от меня требуется, прежде всего, поддержать старого друга и учителя. Поэтому я молчал, лишь посылая волны спокойствия и поддержки в его ауру. Спустя какое-то время настоятель поднял глаза на Номина и начал свой рассказ.

— Наш монастырь хранит одну очень древнюю тайну. О ней знали множество поколений монахов и всё это держали в строжайшем секрете. Но недавно кто-то выкрал информацию из архивов. Всё бы ничего, ведь старые тексты надежно зашифрованы, но вором был кто-то из наших. Так как пропал еще и нефритовый коготь, в котором был спрятан ключ к коду. Теперь нужно лишь время, чтобы укравший и люди, нанявшие его, расшифровали письмена. И тогда я уверен, сюда придут жадность и злоба. А монастырь будет разрушен. Наверное, ты спрашиваешь себя сейчас, что же это за тайна, ради которой люди готовы на такое. И я отвечу тебе. Но будь готов хранить этот секрет, так же как и я.

Номин молча кивнул и, приложив руку к сердцу, показывая, что все останется внутри, и никто не узнает об их разговоре. После этого знака настоятель продолжил свой рассказ.

— Более 500 лет назад, когда здесь еще была пустошь и люди всего лишь приводили сюда коз на пастбище. Многие из мудрых знали, что есть на земле такие места, где больные излечиваются, глупцы становятся мудрее, а старики получают еще немного времени для жизненного пути. Но никто не понимал, почему это происходит. Конечно, сейчас я мог бы рассказать тебе о силе Земли и энергии Природы, но ты и сам хорошо знаешь, где заканчивается правда и начинаются суеверия. Веря в то, что существует, мы, тем не менее, отвергаем то, чего не понимаем. И наоборот, истово желаем верить в неизвестное, будь то Бог или что еще, не ища реальных подтверждений существования этого. Воистину сложен и непонятен человеческий разум, а то, что зовется душой вообще за гранью восприятия. Но не будем пускаться в теологические суждения, а сосредоточимся на нашей проблеме. Да… именно так, проблеме. Дело в том, что ученые нашли, из-за чего на нашей земле происходят столь чудесные изменения с человеческим телом. Все начиналось прозаично, международная научная коалиция попросила разрешение провести несколько замеров возле монастыря. Но последствия были сугубо негативные. Предполагая, что это какое-то излучение или активное вещество, они вывели место наиболее концентрированного феномена восстановления органики. Это оказались обширные полости естественного происхождения под монастырем. Естественно, запрет на вторжение не остановил их. И теперь, вооружившись кучей законных разрешений и поддержкой власти имущих, они стремятся пробиться к разгадке нашей тайны. И как ты понимаешь, агрессия порождает ответную реакцию, так что нам нужна твоя помощь. И твой дар, — выдохнув, закончил настоятель Трип.

Вся эта информация, обрушившаяся на разум Номина, подобно напору горного водопада, погрузила его в водоворот мыслей. Конечно, он, не раздумывая, отдаст свою жизнь во имя блага монастыря. Но здесь нужно не просто броситься на противника и глупо умереть, а хитростью и отторжением насилия заставить его прекратить свои попытки вторгнуться в подземелья Гадена. Так что было над чем поразмыслить. Наконец, погрузившись в пучину тягостных дум, Номин вынырнул и тихо произнес.

— Учитель, вы знаете, что я готов пожертвовать чем угодно для наших братьев и монастыря. Но здесь требуется правильный подход и аккуратное решение. Наскоком этих ученых и того, кто стоит за ними, не возьмешь. А бороться их же способами самоубийство. Так что я прошу немного времени, чтобы выработать нужную стратегию.

— Конечно, Номин время у нас есть. Но совсем немного… Уже в конце недели приедет первая техника для бурения и вскрытия каменных плит. Так что, найдя решение, не медли, — все таким же спокойным тоном ответил учитель.

Покинув настоятеля, Изумруд отправился в специальное помещение для медитаций. Там он, приняв Сиддхасана — позу совершенства, погрузился в глубины своего энергетического и ментального тела. Многие часто пытаются описать, что они ощущают во время такого путешествия. Правда же в том, что это невозможно. Выводя мысли и пережитые ощущения, после медитации человек, в любом случае, будет их передавать через призму времени и, обычно, состояния-мироощущения. В истинном же погружении важна единомоментность. Когда ты здесь и сейчас. Ведь спустя миг ты будешь другим, и всё вокруг будет другое. И хотя ощущение времени это сугубо человеческая характеристика окружающей реальности, но здесь это максимально близкое понятие, дающее возможность воспринять всю многообразность и неповторимость каждого погружения в себя. И сейчас, это был калейдоскоп всепроникающих лучей света, отражающихся самих от себя и сплетающихся в паутину бесконечности. Прибывая в этом состоянии, Номин полностью растворился в своем разуме, перестав быть единой личностью. Сколько прошло с того момента, как он принял Сиддхасану, он не знал, но, открыв глаза, понял, что знает ответ на вопрос как спасти монастырь. Но чтобы сотворить это решение, стоило действовать прямо сейчас. Поэтому Изумруд поднялся и молча направился к лагерю рабочих, что разбили свои палатки неподалеку. У него уже был план и, выйдя на улицу, он, полный решимости, ускорил шаг. Вокруг царила ночь и спокойная тишина лишь изредка прерывалась звуками цикад, но это только оттеняло окружающее молчание природы. Уже подходя к лагерю рабочих, он услышал режущую ухо музыку и ощутил мерзкий запах спиртного и разгоряченных тел. Похоже, эти приезжие работяги чувствовали себя хозяевами жизни. Простое и хорошо оплачиваемое задание, снести какой-то старый храм, да раскопать что-то под ним. Нет ничего проще, и не с таким справлялись. И по документам все отлично, в общем, не подкопаешься. Все эти мысли, словно грязным полотном, скользнули в голове Номина, как будто он смог прочесть единый разум всех этих простых людей. Вначале его чуть не стошнило от омерзительности и животности происходящего. Но затем он взял себя в руки и взглянул на всё с другой стороны. Ведь они, в сущности, ни в чем не виноваты. Это их работа, они обеспечивают свои семьи как могут. И не совершают для своей совести никаких преступлений. По сути, они чисты даже перед общими нормами морали и этики. Ведь вся проблема в том, кто стоит за ними. Некий кукловод, решивший чужими руками загребать жар из костра. Ну что ж, вот сейчас и узнаем кто это такой. И уже с ним Изумруд не собирался церемониться. Пора начинать. Он, оставаясь на границе лагеря, закрыл глаза и сосредоточился. Задача предстояла нелегкая. Хотя, скорее дело было не в мастерстве управления своим даром, а в актерской игре, коей предстояло сразить сердца этих наивных работяг. Продолжая стоять неподвижно, Изумруд вызвал в своих мыслях образ огромного человека, что выглядел, словно древнее божество забытых религий. Следовало воспроизвести в голове все до мельчайших мелочей, иначе фокус может не удаться. Поэтому еще какое-то время он дорабатывал детали. Будь то небольшие крылья, суровое выражение лица, когда на руках и ногах и другие вызывающие страх нововведения. Наконец, все было готово и образ, вызывающий страх даже у не суеверного человека, был готов. Теперь нужно было выплеснуть немного энергии, чтобы оживить этого «монстра». Представив поток прозрачной силы, вливающейся в созданное им творение, Номин ощутил, как его ноги отрываются от земли. Значит все шло, как он задумал. Приоткрыв глаза, он увидел, что находится в воздухе, сидя на довольно удобном кресле, сплетенном из окружающих растений. А вокруг него формируется каркас будущего существа. Окрестив его про себя «Зеленым Гласом», Изумруд наблюдал, как обрастает «травяной плотью» кости-древа его гиганта. Высотой примерно 10–15 метров и своим внешним видом, вызывающий страх у непосвященных. А ими были все кроме Номина, ведь только он знал, что без его управления этот «монстр» просто растения, сплетенные в одно целое. Так что, находясь буквально в голове этого существа, невидимый для людей снаружи, Изумруд был поистине мечтой проповедников прошлого. Материализовавшийся глас какого-нибудь божка, да еще и управляемый человеческой волей. Но отринув лишние эти ненужные сейчас растекания мысли, Номин сосредоточился на предстоящем деле. Следовало хорошенько напугать, собравшихся здесь, людей, чтобы они побоялись работать в «проклятом» месте. Ну и как финал, было бы отлично, если бы после ночного происшествия сюда наведался бы тот, кто стоит за всеми этими событиями.

Громкий грохот разбудил тех, кто спал, хотя, конечно, большинство банально пьянствовали или предавались плотским утехам. Похоже тайный работодатель не поскупился для своих «муравьев» и здесь обитало огромное количество падших женщин. Что вместе с большим запасом спиртного, создавало отличную почву для настоящей вакханалии. Все-таки половина рабочих была из местных, и у них осталась капелька гордости и совести. Хотя, к сожалению, все эти благие чувства были утоплены в море денег и дешевых наслаждениях. Так что, появление «Зеленого Гласа» многие восприняли поначалу, как алкогольный глюк. Но когда для демонстрации своих серьезных намерений гигант перевернул пару экскаваторов, то весь народ в шоке собрался в толпу, ожидая, что же будет дальше. Конечно, Номин ожидал, что может начаться паника, но затуманенные спиртным мозги просто не в состоянии были оценить всю опасность происходящего. Поэтому, приняв наиболее устрашающую позу, он, используя усиление вибрациями окружающих лагерь растений, придал своему голосу всеобъемлющую мощь. Казалось, звук идет отовсюду и проникает внутрь тела, заставляя дрожать каждую клеточку. Настолько велика была сила Номина управления растительной жизнью. И сейчас, застывшие рабочие внимали каждому его слову.

— Слушайте меня, о низкие создания. Место, куда вы пришли, принадлежит мне. Я «Зеленый Глас». Уходите отсюда, иначе будете уничтожены!

В завершение своих слов он, схватив несколько стоящих ближе всего к нему людей, подбросил их вверх. Взлетевшие к кронам деревьев, естественно, дико заорали, ломано дергаясь в полете. Конечно, Номин не хотел травмировать и, уж тем более, убивать, но создать атмосферу страха и ужаса стоило. Так что, всласть покричавшие рабочие были «удивительным образом» спасены, запутавшись в ветвях деревьев, так и не упав вниз. Конечно, все это произошло не без помощи Номина. Убедившись, что необходимый эффект произведен, он, неспешно развернувшись, тяжелыми шагами, сотрясавшими землю, двинулся прочь. В лагере, тем временем, началась суматоха. Опомнившаяся охрана, если она там и была, так себя и не проявила. Но шум и гвалт стоял порядочный. Но что решит руководство, кукольники, стоящие за всем этим, узнается только завтра. А сейчас стоило отправиться домой в храм и побеседовать с настоятелем. Слишком много грехов взяла на себя сегодня совесть Изумруда. И очищение духа не должно ждать. Ибо, как и оружие, в нужный момент не выстрелившее из-за лени хозяина и его пренебрежения к уходу, так и дух может дать слабину в самый неподходящий момент. Мягко спустившись на землю по лиане, Номин «расформировал» своего огромного носителя. Глубоко вздохнув, он уже на своих двоих направился к горевшим неподалеку огням монастыря. Они таили в себе спокойствие от мирской суеты и защиту от людской глупости. Так, во всяком случае, ощущал Изумруд. Но теперь, прежде непоколебимые стены могли быть уничтожены неизвестными возжелавшими, скрытых под его стенами, сокровищ. И Номин знал, что будет до последнего сражаться за место, ставшее ему родным и за людей, которых он считал своей семьей.