Ангел Люцифера. Триллер

Сергей Гордиенко

Оказавшийся на «дне» бывший военный лётчик Виктор Хлебов однажды после запоя сталкивается с чем-то потусторонним. И это были не галлюцинации. Это была чёрная и страшная сила. И эта сила предлагает ему сделку. Он соглашается.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОБЕЩАНИЯ СБЫВАЮТСЯ

Я принял ледяной душ и, почувствовав себя другим человеком, взялся за стирку. Кое-что из приличной одежды у меня ещё было и хранилось на полке в чемодане. А затем я долго и тщательно брился, выбривая скулы и шею до последней щетинки. Глядя на себя в зеркало, грустно улыбнулся: в некогда чёрных, будто лакированных волосах, было уже много серебристых ниток. Впрочем, это не главное, главное — это хорошая причёска! Стал подстригаться. Этому делу, из-за экономии средств, я научился давно. Все друзья, которых я теперь подстригал, говорили, что получается у меня даже лучше чем в парикмахерской. Мог бы, наверное, стать парикмахером, но не мог, потому что в душе я навсегда остался лётчиком.

Подстригаясь, я оценивающе разглядывал себя в зеркале. Сильно похудел, но синеватые глаза по-прежнему светились каким-то мальчишеским блеском. Челюсть твёрдая, чуть ли не с прямоугольными скулами, как у азиата. Видимо, текла во мне татарская кровь. «Если кто и есть в родне, так и тот татарин» — пропел я и подмигнул себе в зеркало. Ничего, Виктор Хлебов, прорвёмся! Сорок лет — это ещё не конец истории. С этого дня пьянству бой! Жизнь или смерть! Будем жить, Витя! Если человек пропил всё, кроме ума, он всё равно человек. Дело для него найдётся всегда. Будет работа — будет всё необходимое для нормальной жизни. Главное — меньше друзей. Эти друзья-алкаши вдоволь попили моей кровушки. Утром проснусь — в доме чего-то уже нет. Мне они говорят, что унесли на пропой такую-то вещь с моего согласия. Может быть и так, всё равно я ничего не помнил, хотя.…Но наполненный до краёв стакан водки в эту тяжкую похмельную минуту был для меня дороже телевизора или той же хрустальной люстры. Вот до чего ты докатился, Виктор Хлебов, офицер! Правда, бывший офицер. Но теперь всё, хватит.

Мне с моим недавним прошлым найти работу в маленьком городе, где всё известно друг о друге, было непросто. Нужен блат. Я отправился в милицию, а вернее полицию, к своему бывшему однокласснику и школьному товарищу Юрке Крагину. Он был начальником уголовного розыска и, ясное дело, у него были связи, в том числе и с разными предпринимателями.

Юра встретил меня у себя в кабинете без особой радости. Я его понимал. Дружба с сомнительными элементами, к коим теперь принадлежал и я, только могла его скомпрометировать. Но поговорили мы с ним нормально. Я сказал ему о своём твёрдом решении начать новую жизнь.

— Правильно, Витя, и давно бы так, — он протянул мне руку, и мы скрепили наши новые взаимоотношения крепким рукопожатием. — Завтра зайди.

Крагин помог мне устроиться водителем в маленькую фирму по выпуску летней одежды. «Тачка» была ничего — новенькие Жигули пятой модели. Плохо было то, что моим начальником, которого я должен был возить, была женщина. Да ещё была она молодая, лет тридцати пяти, стройная и красивая. В белой майке и шортах, в солнцезащитных очках и гордо поднятой головой с копною ярко-рыжих волос она была чем-то похожа на какую-нибудь принцессу, что у себя в поместье отдаёт указания направо и налево. И теперь личным шофёром этой «принцессы» был я. Звали её Ольга Сергеевна. Фамилия у неё была подобающая — Королькова. Раньше у неё водителем был её муж. Но он умер, и совсем недавно — от сердечного приступа.

В первый день работы я старательно ухаживал за машиной. Тщательнейшим образом её вымыл и вычистил, хоть и было даже жалко что-то трогать в пахнущем духами салоне. Сев за руль, стал внимательно изучать приборы и вспоминать что к чему — ведь уже несколько лет я не сидел за рулём. Немножко опасался за свои навыки. Впрочем, успокаивал я себя, это как на велосипеде — стоит, научиться один раз и тогда, езди всю жизнь. И отгонял от себя мысли, известные, наверное, любому лётчику — управлять автомобилем, и особенно в городе, часто бывает труднее, чем управлять истребителем. В небе ты один, скорость две тысячи километров в час, а, кажется, что стоишь на месте. А на оживлённой трассе нужно глядеть в оба, чтобы тебя не подрезал какой-нибудь лихач, которых на дороге полным-полно. Но когда ты едешь один, то ещё ничего — отвечаешь лишь за свою жизнь, а когда сидит пассажир, то будь добр высадить его в целости и сохранности. А у меня был не просто пассажир — женщина да ещё моя начальница! Но была ещё одна причина моего беспокойства: сложатся ли у меня отношения с Ольгой Сергеевной. Дело в том, что всех представительниц так называемого слабого пола я считал лицемерками и предательницами. Библейский змей соблазнил посулами о некоем прозрении Еву. Не Адама — именно Еву! Знал, видать, искуситель кто из двух полов захочет сладкой жизни. Сладкой жизни! — вот чего хотят все бабы! Если у мужа престижная работа, он хорошо зарабатывает — нежность и любовь в глазах у жены. Если у мужа возникают материальные проблемы, то глаза у жены сужаются, в них проявляется наследственный змеиный огонёк. А уж если мужчина упал и скатился на нижнюю ступеньку жизни, женщина переступит через него и даже столкнёт его вниз. Ножкой столкнёт, чтобы ещё и унизить. Может, я судил слишком строго, но моя жена поступила со мной именно так.

Ближе к окончанию рабочего дня моя начальница подошла ко мне. Сняв свои огромные солнцезащитные очки, с каким-то беспокойством посмотрела на меня.

— Завтра едем в Москву, Виктор. Справитесь? Стаж-то у вас прерван.

Я про себя усмехнулся: начинается…

— Справлюсь. Не беспокойтесь. В разных ситуациях бывал, даже в ЛТП… — я осёкся и, виновато улыбнувшись, пояснил. — В лётно-транспортных происшествиях это. И ничего, всё нормально было…

Ольга Сергеевна взглянула на мои старенькие джинсы и такую же спортивную рубашку, вздохнула и ушла. «Да, — почесав затылок, усмехнулся я, — язык твой первый враг» Ну не был я в ЛТП, не был! — Захотелось крикнуть ей вслед.

Выехали на рассвете. У меня было прекрасное настроение. «Вот она моя новая жизнь!» — думал я, плавно управляя рулём и так же плавно притормаживая. А ещё вчера была такая тоска, что хоть вешайся, даже не надеялся, что когда-нибудь вырвусь из опостылевшего Белоглинска, где кроме почерневших пятиэтажек осталась пара холодных труб умерших предприятий. А впереди не какой-нибудь городишко, пусть даже и областной, где наверняка такая же тоска и разруха, как в Белоглинске, а столица! И одна из лучших столиц мира! Москва!

Я держался уверенно, но машину вёл очень осторожно. Всё-таки действительно долго не было практики. И уже вскоре она не замедлила сказаться. На одном из подъёмов я неудачно переключил скорость, и машина, потеряв мощность, заглохла и покатилась назад. Тут же нажав на педали тормоза и сцепления, я быстро запустил двигатель и, переключившись на пониженную скорость, отпустил педали и резко нажал на газ. «Уф, — вытер я лоб, — пронесло» Даже в первом полёте на МИГе я так не волновался. Да и выглядел со стороны, как, наверное, новичок курсант на тренажёре. Ольга Сергеевна закурила и недовольно выпустила в окно струю дыма.

На федеральной трассе я приклеился к одной фуре и ехал не более 80 км в час, что меня, в общем-то, устраивало. Но это не устраивало мою начальницу, то и дело поглядывавшую на часики на руке и тяжело вздыхавшую. Я решил обойти фуру и, высовываясь, раз за разом влево, ждал подходящего случая. Но он всё не представлялся, всякий раз мне навстречу мчался какой-то лихач.

— Вы машину водить умеете? — резко спросила Ольга Сергеевна.

Я свернул на обочину и остановил машину. «Нет уж, — сердито подумал я, — пусть эту принцессу возит кто-нибудь другой»

Взялся за дверцу.

— Я доберусь домой и скажу, чтобы вам прислали другого шофёра.

— Не валяйте дурака. Просто давайте поменяемся местами. Я поведу. Ну, чего ждёте, — вдруг улыбнулась она, — или вы хотите оставить меня одну?

Ольга Сергеевна умела водить машину. Догнав мне ненавистную фуру, ловко обошла её, и мы лихо помчались дальше, так же умело, обходя и многие другие автомобили.

И вот мы уже в Москве, где от громадных зданий и тысяч машин стало сразу как-то тесновато. Вот они, эти каменные джунгли! «Да, — оглядывался я по сторонам на проплывающие мимо высотки, — для души здесь, наверное, скучновато» Даже на минутку я загрустил по Белоглинску, утопающему в зелени.

Остановились мы у чугунной ограды какого-то двухэтажного здания. Это был банк.

— Деньги доставили в целости, Виктор. Я благодарю вас.

Ольга Сергеевна с небольшим чемоданчиком отправилась в этот «каменный сейф», а я вышел из машины размять затёкшие ноги. Очень хотелось курить, а курить не было. За оградой возле входа в банк стояли два крепких парня в униформе. Ольгу Сергеевну они знали, улыбались ей, о чём-то её спрашивали, двери открыли. Я подошёл к калитке и, поймав их лица, пальцами потрогал губы, попросив их таким знаком закурить. Один из них подошёл и, достав пачку, выбил из неё сигарету.

— Новый Олин водитель? — спросил он.

Двери в банке открылись, и его кто-то окликнул.

— Ладно, земляк, всю бери, — сунул он пачку мне в руки и быстро ушёл.

Королькова вышла из банка где-то часа через два. Выглядела она немного взволнованной, но довольной. Бросив чемоданчик на заднее сиденье, помахала охранникам рукой.

— Ну, Виктор, а теперь — домой!

— Вы поведёте? Может, давайте я?

Улыбнувшись, она села за руль.

— Поменяемся за МКАДом.

Солнце скрылось за крышами домов, но было ещё очень светло. Я смотрел в окно на проплывающие мимо здания всяких маркетов, ресторанов, баров и кафе с огромным множеством яркой рекламы. И поглядывал, как моя начальница уверенно переключает передачи и давит на газ или тормоз, резко ускоряясь или притормаживая машину. «Ну, ничего, — думал я, — через недельку-другую и я смогу так же лихачить»

Здания жилых высотных домов и магазинов постепенно редели, и по обе стороны трассы появились зелёные луга. И хотя навстречу и сзади двигалось много машин, я уже с нетерпением поглядывал на свою начальницу. И, наконец, Королькова остановилась.

— Не тушуйтесь, будьте увереннее.

Сев за руль, я почувствовал себя снова человеком и мужчиной. «Так, спокойно, — приказал я себе. — Жми уверенно на газ и гляди в оба, и всё будет нормально».

На трассе было довольно много машин, но я уже не робел. Потому и ехать было легко. Да и трасса постепенно редела. Было ещё по-прежнему светло. Справа над лесом висел алый круг закатного солнца. Я уверенно обходил машины и даже удивлялся, что сегодня утром так оплошал. Но был рад тому, что сумел всё-таки быстро освоиться за рулём. Может, кто-то другой, кто пропьянствовал бы как я, вообще бы не смог управлять машиной на такой подвижной трассе.

Ольга Сергеевна закурила, и я, взяв пачку с панели, выбросил себе в губы сигарету. Ольга Сергеевна поднесла мне огонёк зажигалки.

— Не торопитесь, Витя, — улыбнулась она, — у меня ребёнок, сын.

— Неужели? — сделал я удивлённое лицо. — А я думал, вы только закончили школу! Даже удивлялся, как в такие можно годы добиться успеха!

Ольга Сергеевна засмеялась. Смех у неё был звонкий, девический.

— Ну, тогда предлагаю называть меня просто по имени.

Выпустив в окно, струю дыма, я ощутил вдруг нечто странное. Мне отчего-то стало казаться, что мы едем не из Москвы, а в Москву! Будто трасса со всеми её машинами повернулась на 180 градусов! Я встряхнул головой, но проклятое наваждение не отпускало. «Что за ерунда, — думал я, пытаясь разобраться в своих странных ощущениях, — откуда это?» И тут я всё понял. Солнце! Солнце должно быть справа! А оно почему-то находилось слева. Только что было справа, а теперь слева от меня! Так не может быть! Солнца с правой стороны уже не было видно — опустилось за деревья, и проверить, что оно находится именно там, не было возможности. Впереди показался холм. Я прибавил газу и пошёл на обгон, чтобы поскорее быть на холме и убедиться или опровергнуть свои подозрения: не схожу ли я с ума? Снова взглянул на солнце и вдруг похолодел. Это было не солнце, это был какой-то красный шар, который, чуть покачиваясь, плыл над лесом параллельным курсом с нами! Шар был очень похож на тот, что я уже однажды видел, будучи лётчиком! Ольга Сергеевна вдруг закричала, прямо на нас мчалась большая кабина грузовика, я ударил по педали тормоза и резко взял вправо. Выскочил на обочину, но машину удержать не сумел. Небо и земля замелькали перед глазами, посыпалось стекло, грохот ударов бил по нервам вперемешку с криками Ольги Сергеевны. Я пытался поймать её руками, чтобы хоть как-то защитить её собою, но яркая вспышка в голове затормозила меня, и я сразу же обмяк, медленно проваливаясь в немую пустоту.