Разбойник

Сергей Гарин, 1914

«Звали его Бен-Аир. Он разбойничал уже пять лет в окрестностях Иерусалима, оставаясь неуловимым для римской полиции, будто был это не человек, а бесплотный дух, могущий, по желанию, провалиться в землю, или испариться в воздухе…»

«А отец сказал рабам своим:

принесите лучшую одежду и оденьте его,

и дайте перстень на руку его и обувь на ноги;

и приведите откормленного теленка и заколите:

станем есть и веселиться, ибо этот сын мой

был мертв и ожил, пропадал и нашелся.

И начала веселиться».

(Ев. от Луки. Ст. 22-24).

I

Звали его Бен-Аир. Он разбойничал уже пять лет в окрестностях Иерусалима, оставаясь неуловимым для римской полиции, будто был это не человек, а бесплотный дух, могущий, по желанию, провалиться в землю, или испариться в воздухе.

Смирнские и багдадские купцы, на караваны которых он так дерзко нападал, подходя к Иерусалиму, молились своим богам, прося избавления от Бен-Аира. Аравийские же купцы и торговцы из Мемфиса считали Бен-Аира исчадием ада и носили на груди от него заклинание.

Находились и такие, которые думали, что Бен-Аир — имя собирательное и служит лозунгом для нескольких разбойничьих шаек.

Но они заблуждались: Бен-Аир существовал…

Это был широкоплечий, высокий мужчина, лет тридцати пяти, с большим открытым лбом, целой копной волос цвета воронова крыла и небольшой, коротко остриженной бородкой, В его больших, круглых, черных глазах отражались железная воля и вся мощь его богато одаренной души, но жесткой, как александрийский мрамор. И когда смотрели в эти глаза — становилось жутко… Словно заглядывали в узкий и глубокий колодезь, на дне которого копошатся отвратительные гады.

Бен-Аир не знал жалости. Его нападения на караваны и на отдельных путешественников сопровождались такими жестокостями, которым нет названия на языке человеческом. Ни старческая дряхлость, ни младенческие годы, ни беззащитность женщин не могли остановить его руку, вооруженную кривым бейрутским кинжалом… Он истязал сопротивлявшихся такими пытками, что даже старые палачи при иерусалимских тюрьмах, набившие на пытках руку, содрогались, слушая про Бен-Аира…

Управление претора давно уже назначило крупную сумму за голову разбойника… Его приметы красовались, в виде воззвания, на всех людных улицах, были прибиты к столбам на площадях и базарах…

Последний год наглость Бен-Аира превысила всякие границы…

И был отдан приказ во что бы то ни стало взять разбойника живым, или мертвым… Были организованы специальные отряды центурионов; ежедневно в окрестностях производились правильные облавы…

Бен-Аир оставался неуловим…