Моряки

Сергей Гарин, 1911

«Утром вестовой из штаба принес лейтенанту Калюжному пакет. Калюжный распечатал его, нахмурясь. „Неужели перевод на другое судно“?.. – подумал он, вынимая вдвое сложенную бумагу. В бумаге было предписание явиться сегодня, к полдню, в штаб. Распоряжение шло от адмирала…»

II

В высоких, светлых комнатах морского штаба кипела работа. За длинными, столами, крытыми клеенкой, сплошь заваленными различными сводами военных законов, кипами циркуляров и отношений, сидели писаря-матросы, старательно выводя перьями черновики приказов, цифры смет, и статьи прихода и расхода материалов. Несколько пишущих машинок щелкало на все комнаты, заглушая по временам человеческий говор.

За письменными столами сидели чиновники и тоже скрипели перьями, прихлебывая маленькими глотками остывший уже чай. Дверь адмиральского кабинета поминутно отворялась, и в ней показывались: то делопроизводители, то начальник штаба, невысокий капитан первого ранга, с лысиной во всю голову.

По временам, за этой дверью, слышался чей-то резкий и властный голос. Тогда во всех комнатах моментально прекращалась работа, и сидящие в ближайших вытягивали шеи и напрягали слух, стараясь уловить происходящее в кабинете.

Калюжный вошел, поздоровался с двумя чиновниками и прошел в комнату делопроизводителя строевого отдела. Здесь, за большим письменным столом, сидел пожилой, чиновник морского ведомства, с петлицами статского советника и с Владимиром на шее. Он устало взглянул поверх очков на лейтенанта, вяло протянул ему руку и спросил:

— К адмиралу?

Калюжный присел на стоявший около стола стул и закурил папиросу.

— К адмиралу!.. — ответил он, затягиваясь. — Вы не знаете, зачем он меня вызывал?

Чиновник пожал плечами.

— Ей-Богу, не знаю! Приказал вызвать. А зачем — черт его знает!

— Может, распекать за что-нибудь будет?

— И этого не могу сказать. Хотя, на это не похоже: у него опять мерехлюндия!

Он посмотрел снова сверх очков на молчавшего лейтенанта и добавил:

— Ходит по целым дням из угла в угол и вертит на животе пальцами. А то вдруг начинает кричать на первого встречного. И кричит без всякой причины.

Как раз, в эту минуту, из кабинета донесся адмиральский голос.

Чиновник торжествующе кивнул головой.

— Слышите! Вот так, изо дня в день!

Он сердито отбросил от себя карандаш, засопел носом и наклонился над какою-то ведомостью. Калюжный тоскливо посмотрел по сторонам, покачал ногой и протянул:

— Скверно! А все-таки… доложить бы нужно, что я пришел.

Делопроизводитель поднял голову и крикнул:

— Бастрюков!

В комнату вошел писарь с унтер-офицерскими нашивками на плечах.

— Доложи начальнику штаба, что лейтенант Калюжный пришел!.. — сказал ему делопроизводитель и опять наклонился над столом.

Писарь ушел. Калюжный поднялся, подошел к окну, чуть слышно посвистал и пошел к адмиральскому кабинету. Но не дошел до двери, как из нее вышел начальник штаба.

— Ага, вот и вы!.. — сказал он, здороваясь и пропуская вперед лейтенанта. — Пожалуйте, пожалуйте!..

Хотел было Калюжный спросить его о причине вызова, но они были уже в приемной, и в нее была отворена дверь из кабинета.

— Проходите прямо в кабинет!.. — сказал начальник штаба, идя за лейтенантом.

Когда Калюжный переступил порог кабинета, в первое время он адмирала не видел. Но затем увидал его стоящим у левого окна, спиной к двери. Адмирал был в тужурке, стоял, заложив руки за спину, и его коренастая фигура закрывала ширину окна. Он лениво обернулся, услыша за своей спиной шорох, и посмотрел на вошедших, как на свалившихся с луны.

— Лейтенант Калюжный!.. — сказал начальник штаба, забегая слегка вперед.

Адмирал пытливо посмотрел на лейтенанта, будто что-то припоминая, и подобрал нижнюю губу…

— Калюжный?.. Гм… да… да!.. — вдруг сказал он. — Гм, а вы того… где плаваете?

— На «Исполине», ваше превосходительство!.. — вытянулся лейтенант. — Штурманским офицером.

Калюжный ничего не понимал. «Хорош адмирал, — мелькнуло у него, — не знает своих офицеров»!

— На «Исполине»? — удивился адмирал. — Что же вам, собственно, угодно?

Начальник штаба подошел ближе.

— Вы, ваше превосходительство, вызывали сегодня лейтенанта. Вы хотели относительно подводной лодки.

Взгляд адмирала скользнул по фигуре начальника штаба с благодарностью, затем остановился на Калюжном, и по губам его пробежала улыбка.

— Ах, да!.. — вдруг обрадовался он. — Да, да… теперь я припоминаю! Здравствуйте! — протянул он лейтенанту два пальца…

Тот почтительно пожал их.

— Да, да… подводная лодка!.. — продолжал адмирал, — Я вас, лейтенант, хочу назначить командиром на подводную лодку!

«Этого еще не доставало! — мелькнуло у Калюжного. — Что он, с ума, что ли, сошел»?

Но вслух, ответил, вытягиваясь:

— Слушаю, ваше превосходительство!

— У нас совсем нет дельных офицеров… — задумчиво сказал адмирал, и лицо его сделалось грустным. — Я вас назначу на «Аспазию».

Лейтенанту это вовсе не улыбалось. На подводные лодки, обыкновенно, назначали минных офицеров, а отнюдь не штурманских, не знакомых с подводным плаванием. И Калюжный решил сказать это адмиралу.

Конец ознакомительного фрагмента.