Крестоносцы

Сергей Викторович Пилипенко, 2016

Книга рассказывает о реальной, а не во многом приукрашенной жизни Христа и его матери и полностью раскрывает подлинные черты того времени. Она не противоречит уже всем известным событиям, но наиболее точно раскрывает смысл первопришествия и суть искаженного временем «предательства». Вторая часть показывает ход второго, мало запечатленного самой историей пришествия, состоявшегося в средние века, а третья – знакомит читателя с готовящейся третьей попыткой возникновения подобного явления на Земле.

Глава 4. Чудеса

Еще долго шли путники по давно не хоженой дороге, и только тогда, когда погасла звезда и на небе осталась одна луна, они остановились на отдых, подобрав для этого более-менее подходящее место.

Заночевав в неглубоком овраге, наутро с восходом солнца, они двинулись дальше в путь. По дороге природа немного преображала свой вид, и, если слева оставалась пустыня, то справа — деревья приобретали более увесистые формы, кусты становились больше, их численность росла, а трава еще ярче блистала зеленью.

Где-то впереди показалось какое-то селение. Жалкие древние лачуги едва скрывали тех, кто там жил от солнечного света и наступающего порой дождя. Но, наверное, люди привыкли к этому и не жаловались на свою избитую горечью судьбу.

Их вид и одеяния были несколько ветхими, что Христу даже показалось, что это не люди, а какие-то высохшие фигуры в обычном тряпье.

— Что стало здесь, — спросил он, подойдя ближе к небольшой группе людей.

— Мор, сынок, — ответил какой-то старец с палкой в руке, — много люду погибло. Остались искалеченные, да вот мы, старики. Дети тоже не выжили. Только одна девочка очень больная пока еще дышит.

— Где же она? — спросил Иисус.

— Там, — указал рукой старец, — но, кто вы будете и зачем она вам?

— Мы путники, — ответил Христос, — и путь держим к морю. Там наше племя.

— А знаю, знаю, — покивал головой старик, — давно это было. Помню это. Большое племя. Много люду, — вспоминал человек и качал головой снова, — но и их беда коснулась. Слышал я от таких же, как вы, что и у них мор прошел. Не знаю дальше, выжили ли они в этом.

— А что за мор такой? — уточнил Иисус.

— Люди слепнут и гибнут, покрываясь какими-то пятнами, растущими во дни, — пояснил старик, — страшно глядеть. Мы их потом хороним отдельно, чтобы самим не заболеть.

— Проведи меня к ней, старик, — попросил Иисус, — я хочу посмотреть на нее.

— Как знаешь, — сказал тот, — только смотри, — предупредил он, — болезнь страшная и уже много от нее погибло.

Развернувшись, они пошли вглубь селения.

Мать последовала за ними чуть позади. Все же она немного боялась и за сына, и за себя.

Если болезнь так косит людей, то это страшно любому, не знающему, как с ней совладать.

Они подошли к одной разбитой хижине, где внутри под небольшим покрывалом лежала худенькая девочка, дрожавшая вся от холода, хотя было уже довольно тепло.

Иисус подошел к ней и посмотрел прямо в глаза.

Вмиг что-то блеснуло из его глаз и перенеслось внутрь больной девочки. Она сразу немного ожила и перестала трястись, так и не отрывая своего взгляда от него самого.

— Встань, — приказал Иисус, — и отбрось покрывало в сторону.

Девочка поднялась и, на ощупь, найдя покрывало, бросила его в сторону. Жалкие одежды уже почти истлели на ней и мало прикрывали ее тело.

— Сбрось с себя все, — приказал Иисус, — а вы, — обратился он к людям, — принесите сюда чистой воды.

Девочка повиновалась и осталась совсем нагая. Ей было лет двенадцать, но худоба снизила этот возраст еще немного, и оставалось совсем непонятно, как она еще до сих пор жива.

Тело покрывали какие-то язвы, из которых что-то сочилось, и только часть тела была свободной от этого.

— Присядь, — сказал Иисус, — и омочись, а после смажь свои раны этим.

Девочка так и сделала. Спустя немного времени принесли воду, но Иисус не стал торопиться с этим.

— Отойдите все чуть дальше, — сказал он, — и надо сжечь ее одежду и покрывало. Возьмите палкой и бросьте все в костер.

Никто не решался этого сделать, и тогда наперед выступил старик, их повстречавший.

— Я сделаю это, — сказал он, качая головой в стороны, — я уже стар и почти немощь. Можно и умереть.

— Не бойтесь, — сказал Иисус, — здесь нет ничего страшного. Огонь сожжет все.

Пока старик собирал ветхие части одежд, Иисус подошел ближе к девочке и, усадив ее словом на пол, сам расположился напротив.

Он долго смотрел в ее открытые глаза, и даже со стороны было видно, как они наполняются жизнью.

Так продолжалось достаточно долго, и люди уже устали ждать какого-либо результата, но Иисус упорно продолжал делать то же самое, лишь иногда переводя взгляд в сторону и медленно закрывая глаза для небольшого отдыха.

Послышались недовольные голоса. Кто-то говорил о том, что он мучит девочку напрасно.

Боги сами знают, что им нужно от них. И лучше оставить ее в покое.

Христос не слушал это. Он понимал, что их неверие в свою исцелимость и губит, а потому, упорно продолжал смотреть дальше.

Наконец, он встал и, немного походив, чтобы размять ноги, приказал поднести воду и омыть девочку сверху.

И снова никто не захотел этого делать.

Лишь старик, в очередной раз набравшись смелости, предложил свою помощь.

Спустя минуту девочку окатили водой с головы до ног. Ниспадая, вода образовывала какие-то радужные пятна, которые быстро исчезали на солнце.

— Хорошо, — сказал Иисус, — теперь, девочка, возьми омочись снова и помажь свои раны.

И опять послышалось какое-то недовольство позади него, но Христос не уходил от своего.

Девочка исполнила его указание, и Иисус опять усадил ее на пол, продолжая смотреть ей в глаза.

Мария тревожно наблюдала за сыном, и ей становилось немного страшно. Она боялась за него.

Люди, стоявшие позади, были способны на все. Но все же, она молчала и претерпевала их укоризненные взгляды и тщедушный ропот в сторону сына.

Шло время, люди недовольно переговаривались, а Иисус все сидел и сидел напротив девочки, которая так же, как и он, смотрела на него.

Солнце уже поднялось высоко и даже сюда в эту жалкую хижину заглянули его лучи, освещая внутреннюю темноту и убирая немного сырость.

Иисус, в очередной раз оторвавшись, сказал снова помыть девочку. И старик исполнил его указание.

После этого Христос вывел больную наружу и подверг открытому солнечному теплу. Спустя время, он опять завел ее внутрь и усадил на пол, где, как и прежде, продолжал смотреть ей в глаза.

Прошло еще время, и солнце немного село. Люди снова недовольно зашумели, но тот же старший успокоил их, сказав, что иноходец знает секрет болезни.

Люди еще пошептались, а потом потихоньку начали расходиться, в то время как Иисус продолжал исцеление больной.

Когда солнце почти село, он снова вывел девочку наружу и уже здесь сказал, чтобы она омочилась и помазала свои раны рукой. Та подчинилась его воле и сделала то, что сказал Христос.

И о, чудо!!! В вечернем сиянии солнца раны начали немного заживляться.

Жидкость, сочащаяся из них, исчезла, и они обрели суховатость. Иисус видел это, но ничего не сказал больной, а опять завел внутрь и усадил на пол.

Начинало темнеть. Девочку покормили, затем напоили теплым молоком и уложили на чистую постель. Она уснула.

Всю ночь Иисус находился в ее хижине, без устали всматриваясь в лицо девочки и только иногда отдыхая возле стены.

Конец ознакомительного фрагмента.