Чужими руками

Сергей Бакшеев, 2019

В своем автомобиле задушена актриса, отнюдь не звезда, она никому не мешала. И это только начало странных событий, связанных с киностудией. Следователю Петелиной в ходе нового дела придется столкнуться со множеством неоднозначных обстоятельств, с которыми она еще не сталкивалась. Ведь одно дело – играть роль и совсем другое – подлинная суть человека.

5

На проходной киностудии их встретил утонченный молодой человек в элегантном костюме.

— Ярослав Куркин, ассистент продюсера, — представился он.

Его глаза настороженно щурились на следователя, однако при виде рослого Майорова ласково распахнулись:

— Можно, Славик. Прошу за мной.

По запутанным коридорам и лестничным переходам Славик провел следственно-оперативную группу к солидной стальной двери. За ней располагался офис продюсера, состоявший из коридорчика с санузлом, приемной и собственно кабинета.

Славик помог Елене снять шубу, похвалив качество меха, и любезно распахнул дверь в кабинет. Из-за стола навстречу следователю шагнул лысый мужчина с круглым лицом и сантиметровой бородкой. Его ладонь оказалась потной, а глаза прятались под надбровными дугами в поисках трудного решения.

— Ужас, кошмар! — огорошил он, протягивая визитку. — Я примчался сразу, как мне позвонили.

«Филип Матвеевич Сонин, главный продюсер», — прочла Елена и представилась в ответ.

— Гошу вы уже знаете, — указал Сонин на режиссера Чантурия, затаившегося в кресле, и нервно дернул руками. — Госпожа следователь, я, как деловой человек, сразу спрошу: что от нас требуется?

— Назвать убийцу, — спокойно парировала Елена.

Сонин дернулся, как от пощечины, посмотрел на застывших у входа оперативников и после паузы выдавил:

— На что вы намекаете? Это ваша работа. Мы все, Гоша подтвердит, в полном недоумении.

— Тогда начнем по порядку. Расскажите о Милене Рудаковой. — Петелина двигалась по кабинету, рассматривая обстановку. — Какие у нее были проблемы на студии, враги, завистники, не угрожал ли кто-нибудь ей?

— Да ничего особенного. — Филип Сонин суетился, не находя себе места. — Конечно, у нас тут не монастырь, где все братья и сестры. Между актерами всегда есть терки, а когда имеешь дело с актрисами… — Продюсер спохватился, словно наговорил лишнего. — Но в сегодняшнем проекте Рудакова утверждена на второстепенную роль — какая уж тут зависть? Хотя первоначально Гоша ее рассматривал на одну из главных ролей.

— Она сама настояла на пробах, у нее была успешная роль в прошлом году, — поспешил уточнить Чантурия.

— Милена хорошая актриса, но ее подвела мимика. Точнее, отсутствие мимики. Она сделала пластику: уменьшила нос, увеличила губы, и в результате ее улыбка потеряла обаяние. Если бы мы снимали современную жизнь, на роль глупой жены олигарха или светской львицы она бы подошла. Но у нас историческая драма.

— Рудакова сделала пластическую операцию? — заинтересовалась Петелина, остановившись около большого сейфа, выделявшегося среди кабинетной мебели.

— Все актрисы на этом помешаны, но Милене не повезло. — Сонин выпятил губы и подергал себя за щеки. — Тут накачали, а тут перекосило.

— Давайте уточним. Вы пообещали Рудаковой главную роль, но не дали. — Петелина задержала взгляд на продюсере и затем внимательно посмотрела на режиссера.

Первым ответил Чантурия. Он встал из кресла, но продолжал смотреть на следователя снизу вверх.

— Кино — это крупный план, понимаете. Если в театре актриса может до пенсии играть Джульетту, от камеры ничего не скроешь.

В отличие от заискивающего режиссера, продюсер говорил резко, рубя воздух ладонью:

— В работе у меня друзей нет. Я должен не угождать актерам, а отбить деньги. Кино — это бизнес.

К распалившемуся продюсеру подошел ассистент с мобильником в руке и шепнул что-то на ухо.

— Репортеры потом, — отмахнулся Сонин. — Лучше предложи гостям напитки.

— Чай, кофе, или что-то покрепче? — охотно откликнулся Славик, тронул рукой Майорова, ласково заглядывая ему в глаза.

Все согласились на кофе, опешивший Иван промолчал. Когда ассистент вышел, Сонин с улыбкой пояснил удивленному оперативнику:

— Славик любит военных, красивых, здоровенных.

— Любит — это в каком смысле?

— У нас творческий коллектив, полная толерантность, — многозначительно изрек Сонин.

— А как насчет ревности? — вернула разговор в прежнее русло Петелина. — Что скажете о личной жизни Рудаковой?

— С кем она спала? Не со мной это точно. Мужа у нее нет. — Продюсер кивнул режиссеру: — Ты как?

— Нечего такого, — поспешно отгородился руками Чантурия.

— Мой Славик тоже отпадает. Об остальных поговорите с актерами.

— Когда вы видели Рудакову в последний раз?

Продюсер задумался, потерев лоб.

— Вчера вечером, мельком. Она хотела со мной поговорить, ждала в приемной, но я спешил. Даже с Вадиком Сорокиным не перекинулся парой слов.

— Сорокин — это кто?

— Не знаете Вадима Сорокина? — удивился Сонин.

— Известный актер, он был со мной там, около машины, — напомнил Чантурия.

Елена вспомнила красивого молодого мужчину с пронзительными взглядом, бледным лицом и мужественным небритым подбородком. Ну конечно, его она точно видела в каком-то фильме.

— У Вадима Сорокина главная роль в нашем проекте. Вчера он был рядом с Миленой, когда я уходил, — объяснил продюсер.

— Как его найти?

— Для этого у меня есть помощник. — Сонин указал на ассистента, который предлагал Майорову особый кофе с корицей: — Слава, ты видел сегодня Вадика Сорокина?

— Он заходил, взял бутылку коньяка из наших запасов.

— Что поделать, ужасный день, — понимающе покачал головой Сонин. — Сейчас он поправляет нервы где-нибудь в гримерках или в штаб-квартире. Славик покажет.

Петелина решила поговорить с актером, пока тот не напился.

— Сделаем паузу. Наш эксперт пока снимет ваши отпечатки пальцев.

— Это законно? — насторожился Сонин.

— Вы же хотите узнать, кто убийца?

В ответ на ее вопрос озадаченные киношники переглянулись. Следователь ответила сама:

— А я не только хочу, но обязана.

Она дала указания оперативникам опросить подсобных рабочих, а сама в сопровождении Славика направилась в загадочную штаб-квартиру.