Записки странствующего писателя о подводных погружениях и древних цивилизациях

Сергей Арно, 2016

Известный петербургский писатель, автор двенадцати книг прозы, рассказывает в новой книге о съемках документального фильма и своих приключениях во время путешествий. Съемки проходили во Франции, Монако, Египте, Коста-Рике, Судане. Автор пишет об удивительных встречах в Каире, Александрии, Луксоре; о сборе сахарного тростника, о встрече с ловцом скорпионов и ядовитых змей; о подводных погружениях и опасных течениях, кормлении акул у берегов Судана и ночной акульей охоте в Тихом океане у необитаемого пиратского острова Кокос; об опасностях, подстерегающих дайверов на глубине; о погружениях в Красном море к затонувшим кораблям «Умбрия», «Тистлегорм» и еще обо многом другом.

Дайвер должен пройти через смерть

Я прилетел в Хургаду за несколько дней до съемочной группы. Недавно я проходил курс обучения в бассейне Петербурга, и для закрепления материала мне нужны были погружения в открытой воде. Каждый день с инструктором мы отправлялись на корабле в Красное море… Но лучше все по порядку.

Поздравляю: вы прошли через смерть

Для того чтобы научиться плавать под водой с аквалангом, нужно пройти курс в бассейне, и это очень важный этап. Многое зависит от инструктора по дайвингу, обучающего вас в бассейне.

Дайверы знают, что первый вдох из регулятора дыхания не забывается всю жизнь. Это поразительное ощущение — опустившего голову под воду и сделавшего первые несколько вздохов вдруг охватывает ощущение восторга и счастья… Подводный мир открывается изумительными красками, каких не бывает в жизни… и не удивительно — ведь ты умер.

Человеческая смерть не так ужасна, как представляется. Организм человека имеет множество защит. Есть такой термин: «сухое утопление». Когда человек вдыхает большое количество воды, срабатывает скрытый механизм, и у него зажимаются связки, чтобы вода не попала в легкие. Такого «утопленника» откачать легче: чуя опасность, скрытые силы предпринимают меры предосторожности. Но это не единственная защита. Когда организм «понимает», что обречен на смерть, он выбрасывает в кровь мощный поток адреналина, облегчая себе мучения… и человек умирает счастливым.

Все видели кадры, как под воду опускают младенца, и он, перебирая ручками, почему-то чувствует себя абсолютно комфортно и не захлебывается. Секрет оказывается прост: перед тем как опустить ребенка под воду, ему плещут в лицо водой — срабатывает инстинкт, и ребенок задерживает дыхание. Страх воды — один из самых сильных человеческих рефлексов, миллионами лет оттачиваемый организмом, поэтому, когда человек начинает дышать через регулятор под водой, его организм «понимает», что умирает; он не может не умереть — всю историю человечества в нем вырабатывался страх перед попаданием в легкие воды, и, чтобы облегчить человеку его смерть, он выбрасывает в кровь гигантский объем адреналина, и его хозяин получает невероятное ощущение счастья и восторга, не сравнимое ни с чем.

Плата невелика

«Человек попадает в другой мир» — эту фразу обязательно скажет каждый дайвер, потому что только она и верна в определении того, что он видел под водой. Но это не все: человек, побывавший в другом мире, не может остаться таким, каким он был до его посещения. Дай веры — другие люди, они только внешне похожи на нас, но если приглядеться, увидите разницу.

Представьте, что при помощи какого-то чудесного трамплюкатора, как в фильме «Кин-дза-дза», вы вдруг оказываетесь в совершенно ином мире. Там, где иной вес вашего тела; где звуки достигают ваших ушей со всем не так, как на земле; где цвета изменены на другие, и обитатели этого мира не похожи на нас с вами, и вы находитесь в этом мире среди инопланетян какое-то время. Вы думаете, что, возвратившись домой — к привычной работе, друзьям и близким — вы останетесь прежним?

Мне говорил один дайвер, впервые съездивший на сафари, что он вдруг заметил, что ему не о чем говорить со своими сослуживцами, ему скучно среди них… он стал другим.

Что такое дайвинг?

Это не спорт, потому что ты никуда не спешишь — не стараешься никого обогнать, занырнуть поглубже, побыстрее достичь дна или, опередив всех, вынырнуть из глубины. На самом деле дайвинг — это то, что не пере дается человеческими словами. Не удивительно, что пишущие о дайвинге ограничиваются расхожей фразой «ты попадаешь в другой мир» и после этого показывают фотографии… вот дельфинчик, а вот осьминожек, морской скат, коралловый риф… Хочется показать всему миру, передать ощущение, красоту и необычность того другого мира, но не знаешь, как.

И никто не знает.

Все эти подводные красоты мы видели по телевизору тысячу раз, и нас уже трудно удивить. Но все они оказываются плоскими и безжизненными, как репродукция Моны Лизы в сравнении с оригиналом, когда вы оказываетесь под водой у кораллового рифа. Первое чувство, которое охватывает вас, — это чувство восторга.

Вы медленно парите над изумительной красоты кораллами, вокруг множество рыб ярких раскрасок, различных форм… вы попали на чужую планету.

Вы ощущаете себя по-другому, видите по-другому, слышите, думаете по-другому…

Если вы хотите потерять в весе, дайвинг — это для вас. Вы забудете о своих лишних пяти, десяти, пятнадцати килограммах, если даже весите центнер, — здесь вы ощутите себя юным и легким, как анорексичная модель.

Предметы под водой кажутся больше, чем на самом деле: вы можете увидеть огромную проплывающую мимо рыбу, каких никогда не видели на прилавках магазинов, и не увидите — это иллюзия.

Чудеса происходят и с цветом: уже на семиметровой глубине красный становится розовым, на двенадцати метрах красный цвет становится черным, исчезает желтый цвет… ваша кровь на сорокаметровой глубине будет зеленой. Но в руках у вас чудо-фонарик, вы включаете его, и проплывающая мимо черная рыба с серой полосой вдруг оказывается ярко-красной с ядовито-желтой полосой; вы направляете луч фонаря на кораллы — и они вдруг расцветают всеми возможными цветами, изумляя и поражая. И неудивительно: здесь неземные законы.

Все звуки, которые вы слышите, исходят сверху… но это только кажется: они могут исходить откуда угодно. Вы плывете в невесомости над прекрасным миром другой планеты, другого измерения. И тот, кто однажды испытал это, будет стремиться туда вновь и вновь.

Здесь время течет по-другому, быстрее, вам это скажет любой опытный дайвер и объяснит, почему.

Но не слушайте объяснений — просто вы на другой планете.

Наркотическое опьянение азотом

Действие азота на человеческий организм еще не до конца изучено медициной; нужно сказать, что наука только подступается к этому странному явлению. На всех это действует по-разному. На одних — как алкогольное опьянение: они ощущают радость, потерю ориентации; другие становятся подозрительными, пугливыми.

Первое погружение в бездну

Был случай, когда, оказавшись «под азотной мухой», начинающий дайвер набросился на своего инструктора и стал его душить. Начинающий дайвер был огромного роста и значительной массы — инструктору стоило большого труда отбиться от него и вытащить на поверхность. При чем в жизни здоровяк был добрейшим человеком — какая муха укусила его на дне? Непонятно! Часто люди «под кайфом» стремятся вниз, не замечая, что они перешагнули все разрешенные для погружения пределы. Здесь уже дело напарника — вытащить «балдежника» на приемлемую глубину. Часто, поднявшись на поверхность, чело век не помнит, что с ним произошло.

Духи Красного моря

Еще в Петербурге за день до отъезда в Хургаду позвонил Александр.

— Да, чуть не забыл: обязательно купите килограмма два гречи.

— В пачках или развесную? — спросил я.

— Безразлично.

Я не стал спрашивать, зачем греча. После догадался сам. Когда едешь на первое погружение в своей жизни, тебя ожидает много нового и не всегда объяснимого.

Например, в России при въезде в новый дом, когда хотели задобрить живущего в нем домового, на ночь у печки выставляли чугунок с кашей со словами: «Поешь, де душка домовой». Иначе, если его не задобрить, он мог невзлюбить новых хозяев и пакостить им: воровать, перекладывать вещи с места на место, стучать в стены и вообще портить жизнь. Иногда ночью садился на грудь хозяину дома и душил его. Мне такое совсем не нужно. Когда собираешься в новое место, желательно знать его традиции и законы. В этом я полностью полагался на опытного Александра.

Я подумал, что двух килограммов будет маловато: Красное море велико, и мы будем погружаться не в одном месте, там тоже наверняка потребуется греча. Купив пять килограммов крупы, я уложил ее в сумку. Вместе с подводным снаряжением сумка оказалась тяжелой, но подъемной.

— У вас перевес три килограмма, — сказали мне в аэропорту. — Нужно оплатить. Денег, конечно, жалко — пришлось вытаскивать три пакета гречи из сумки и перекладывать в рюкзак.

И хотя мне это доставило некоторые неудобства, я был доволен, что еду на Красное море не с пустыми руками. Я придавал этой крупе сакральное значение.

Совершать со мной первые погружение в Красном море вызвался Михаил — опытный инструктор, уже десять лет живущий с семьей в Хургаде. Он окончил восточный факультет университета в Петербурге, но вы брал себе профессию инструктора по дайвингу.

Наверное, каждый, кто занимается дайвингом, пом нит свое первое погружение. Не забуду его и я.

Я поднялся на борт судна, с которого мы погружались, от усталости еле переставляя ноги в ластах.

— Ну и как? — спросил меня кто-то. Я пожал плечами:

— Ничего не понял.

В первый раз человек ничего понять и не может — понимание приходит со второго, третьего погружения. Мой инструктор Михаил — сурового вида, коренастый, невысокий человек — вполне коммуникабельный на поверхности, с шуточками и прибауточками, под водой становился жестким и бескомпромиссным. И если я делал что-то не так, можно было нарваться на такие выражения, от которых завяли бы уши. Когда он выкрикивает их в воде, держа во рту регулятор, слов ты, конечно, не разбираешь, только слышишь жуткое бурчание и видишь клубы вырывающегося воздуха, но суть этих «слов» до ходит до печенок. Подобная жесткость присуща многим дайв-инструкторам. Возможно, это необходимое условие при обучении молодых — ведь они погружаются в другую среду, в которой с ними может случиться все что угодно.

В первое погружение я почти ничего не запомнил, кроме упоительного восторга, какой, пожалуй, трудно испытать на земле и которому не найти аналогов.

Вечером в гостинице я спросил Александра:

— Что же делать с гречей? Когда начинать задабривать духов Красного моря?

— Очень хорошо, что вы спросили. Завтра возьмите ее с собой и перед следующим погружением отдайте Мише. Он знает, что с ней делать. А вы, главное, по смотрите, как он ее возьмет и что при этом скажет, — это очень важно.

Здесь, похоже, все было непросто.

На следующий день я привез гречу на корабль. Выждав момент, когда Миша окажется в одиночестве, я подошел к нему с пакетом.

— Вот греча, пять килограммов, — сказал я не громко, чтобы не привлекать внимания: все мистические вещи делаются втайне от окружающих. — Я ее специально из Петербурга привез. Миша взвесил на руке мешок.

— Вот спасибо! — воскликнул он. — Ну, угодил! Пять килограммов — этого надолго хватит. В Египте гречу не выращивают! Ее вообще нигде не найдешь, а тут целые пять килограммов! У меня ведь двое детей. Ну, спасибо!!

И я вдруг понял, что духи Красного моря довольны!

Изменившееся зрение

Я не сразу осознал, что стал другим. Конечно, не настолько, что подходя к зеркалу, видел внешние изменения — прорезавшиеся жабры и проросшие плавники. Изменения эти происходили внутри — медленно, незаметно, но неотвратимо.

Дайверы будут со мной спорить, но они не такие, как все прочие люди, они иные. Конечно, ни они, ни их близкие не замечают этого: изменение происходит посте пенно и неприметно для окружающих. Чем больше чело век делает погружений под воду, тем значительнее он меняется внутренне. Дайвер более сосредоточен, молчалив, менее эмоционален. Внутри у него меньше пустоты — вероятно, она постепенно заполняется соленой водой. Дайвинг не делает человека лучше, не делает человека хуже — он отчетливее проявляет его характер.

Я стал замечать, что фильмы о подводном мире смотрю по-особенному: я проникаюсь атмосферой дна, не отвлеченно созерцаю на экране подводный мир, но ощущаю его, как будто сам погружаюсь в него, начинаю даже дышать по-другому, хотя и даю себе отчет в том, что смотрю все это на экране. Находясь под водой, мы находимся в другом состоянии организма, и, уже на экране глядя на морских обитателей, организм вспоминает это состояние, и ты уже как будто в толще воды, а не на диване возле телевизора.

Раньше, когда я смотрел фильмы о подводном мире, мне, конечно, было интересно, но это было отвлеченно. Ощущение присутствия возникает только у людей, побывавших в тех условиях, проникшихся другой атмосферой.

Поэтому морские съемки мы видим по-разному. Думаю, что дайвер не может создать фильм о подводном мире, скорее он сделает его скучным — из нагромождения эпизодов — все будет жалко выбросить.

Исключение, пожалуй, Жак-Ив Кусто.

Хургароссия

Впечатление о городе Хургада у меня сложилось не однозначное. Это странный город. Всего двадцать лет на зад на этом месте не было ничего — точнее сказать, была пустыня, и за короткое время город разросся в разные стороны и смог называться городом.

Здесь все автомобилисты сигналят друг другу, а на до рогах отсутствуют переходы, поэтому нужно успевать перебегать. Не знаю, как чувствуют здесь себя немецкие туристы — наверное, ходят по одной стороне улицы туда и обратно.

Египтяне — люди в большинстве своем доброжелательные. Бросается в глаза и несколько раздражает приставание продавцов. На главной улице, почти на каждом шагу — магазинчики с сувенирами, одеждой и прочим туристическим скарбом. Человеку с европейской внешностью спокойно пройти невозможно: главная задача продавца — затащить вас к себе в магазин. «Есть все!», «Десять магнитов за доллар!» — часто можно слышать со всех сторон. Конечно, никаких десяти магнитов вам не продадут, а вместо этого, заведя в дальний конец магазина, намажут руку каким-то кремом от загара, сглаза, лихорадки Эбола, свиного гриппа и всех немыслимых болезней, а потом предложат купить его всего за тридцать долларов.

Вы говорите:

— Да мне не нужен крем, я пришел за магнитами, десять штук за доллар.

— Хорошо, — говорит продавец. — Тогда сам скажи, сколько дашь за этот крем.

— Крем хороший, не спорю, но мне нужны магнитики.

— Ты сначала скажи, сколько можешь дать за этот крем.

Разговор может продолжаться сколь угодно долго, пока вы решительно не переведете разговор обратно на магнитики. Тогда продавец мгновенно теряет к вам всякий интерес и выпроваживает из магазина. Но все это без проклятий вслед, просто вас уже для него не существует. И еще удивительная вещь, которую я не могу объяснить, — то, что особенно активизируются продавцы и с удвоенной силой набрасываются на прохожих, когда на город спускаются сумерки.

Очень характерно отношение египтян к деньгам. Я видел, как таксист, получив десятифунтовую купюру (египетский фунт — около десяти рублей), поцеловал ее, славя Аллаха, приложил ко лбу, к сердцу и только после этого спрятал в карман.

Торговаться они могут отчаянно, и если вы договорились с таксистом на одну цену и дали купюру большего достоинства, вам не обязательно отдадут сдачу — ее придется выторговывать. Часто среди продавцов и таксистов встречаются весельчаки. Им весело поговорить с вами, поторговаться ради смеха. Женщины узнают о себе та кое, чего не слышали и не представляли никогда в жизни: что она самая красивая, что королева из всех королев, что он, египетский таксист, мечтал о такой женщине всю жизнь… и еще всего, чего словами не передать, потому что звучит, как песня. Я невольно присутствовал при подобном веселом обольщении, и это произвело впечатление даже на меня — я почти поверил, не говоря уже о даме.

Если смотреть в суть вопроса возникновения Хургады, то этот город — порождение Горбачева, перестройки и всех тех процессов, которые проходили в России.

Хургада строилась как туристический центр, благодаря русским и для русских. Весь город заселен персоналом для обслуживания туристов, мастеровыми, день и ночь производящими сувениры, инструкторами по дайвингу. Как сказал мне одни весельчак-таксист, «мы называем наш город Хургароссия».

Если вы хотите найти в нем что-нибудь старинное и по-настоящему египетское, не ищите — здесь вы это го не найдете. Зато позагораете и покупаетесь, а это самое главное; но море не пахнет морем, а месяц лежит на спине.