Рыжие локоны. Фэнтези

Сергей Александрович Гусев

Маленький мальчик, который терпит издевательства от хулиганов, встречает ее – верную подругу, а в дальнейшем любовь всей своей жизни. Она помогает ему справиться со своими страхами и стать сильнее. Причем силы эти носят неестественный характер, ведь эта девочка полна тайн и загадок, а главное – ей нужна защита.

Глава 3

Прошли годы. Многое изменилось: изменились люди в Охотничьем круге, изменились их правила, порядки, изменился лес, Всеволод и Красимира уже не были детьми. Их дружба пропала. Они стали чувствовать друг к другу то, что положено чувствовать людям прошедшим половое созревания. Детей больше нет. Им оставаться в прошлом, а в настоящем видный сильный парень и самая красивая девушка. Годы ее красили, преобразовали в нечто совершенное. И, похоже, что своей красотой Красимира делилась с окружающими, как и добротой. Всеволод стал с годами сильнее чувствовать тепло, которое шло от его возлюбленной. Не то тепло, что от костра. Так греть может только солнце. Словно огненный небесный шар дал нитку с иголкой рыжеволосой, позволив продевать ее сквозь людей, зверей, растения. Через все. Нити сплетали всё и всех воедино — создалась гармония. Больше не было хамства с неуважением. Лишь почитание и почтение. Никакой ненависти. Лишь любовь к ближнему. Забыты времена жестокости к природе. Теперь прежде чем взять что-то у матери кормилицы жители поселения давали ей взамен свои дары. На это уходили дни и недели. Их прозвали Дары. Дарение, иначе говоря.

Это был один из дней Дары. Близилось время, когда людям Круга понадобятся лесные ресурсы, дабы зима не убила. Поэтому они принялись сажать растения, деревья, разводили животных, ухаживали, проводили контроль над популяцией. Некогда мохрозубры вымирали. Сейчас особей ровно то количество, чтобы их выживание не стояло под вопросом. Так и со многими другими животными. Злым лесным духам это не нравилось. Им любы времена, когда им подносили кровавые жертвы. То часть прошлого. Демоны леса за это устраивают нападки людям. Добрые же духи стараются защитить. Благо, что попытки темных скатились до, скажем, легких шалостей: подумаешь, ветка по заду ударит.

Так вот Дары. Повторюсь, это не один день. А многие, многие дни. Дело и, правда, нелегкое. Но благородное. Красимира вместе с женщинами и другими девушками ходили, помещали семена в плодородную почву. Словно детей в пеленки они укутывали их в мокрую землю. Всеволод и охотники стояли на страже. Несмотря на все приятные изменения чудовища, хищники и разбойники не стали добрыми ценителями любви с гармонией. Если животное еще можно понять, то людей и порождений неизвестных сил-нет. Поэтому хищникам старались сохранить жизнь. А вот злым людям, утратившим человечность и уродливым созданиям, чьи сердца сочатся тьмой — нет. Всеволод следовал своему обещанию, исполняя свой долг. Этот день Даров был спокоен. Не то, что предыдущий, когда на рыбаков напал водяной, а травниц хотел отравить кривозмий. Двумя днями ранее разбойники шалили. Хотели над женщинами надругаться. Всеволод помнит стрелы Злобы пущенные в их тупые лбы. Годы исправили и этого мальчишку. Они с Всеволодом не стали друзьями, но уважали друг друга.

Наступило 3 часа дня. Все уже собирались пойти на отдых. Из ниоткуда, без всякой охраны явился на порог Охотничьего круга купец. Он гнал на всех парах своего коня, будто за ним гонится сам дьявол. Весь разодетый и в драгоценностях (как все купцы), но без видимого товара (как не все купцы) торгаш врезался во врата. Конь, видимо, то же был не в себе. Теперь его ждет то место, где собираются в табун все мертвые лошадки. Косматая башка разлетелась как арбуз. Тело же придавило бредившего купца. Всеволод откинул труп скакуна и поднял бедолагу. Его мать, которая стала главной травницей велела отнести раненого в Доброизбу (там проводилось лечение).

Доброизба была не мала. Вмещала в себя много кроватей, лавок, а главное лекарств собственного и эксклюзивного приготовления травниц поселения. Всеволод поместил на ложе купца. Того всего трясло. Он бредил и лихорадил. Его руки принялись чесать грудь, да так что одежда начала разрываться.

— Матушка! — обратился Всеволод к матери. — Что с ним? Помоги ему.

— Сейчас, сейчас, думаю, это ему поможет. Успокоит, — сказала мать и зажгла пучок травы.

— Убаюй. Эта точно усыпит, — произнес Всеволод, зная толк в травах.

— Не дыши! — приказала сыну мать.

Убаюй лучшее средство от нервных расстройств, если пить его отвар. А вдохнув его дым, погрузишься в продолжительный сон.

Матушка поводила тлеющим пучком у носа больного. Дым нужно вдыхать самый свежий, ибо он быстро теряет свои свойства, растворяясь в воздухе, хотя может чуть ударить в голову. На удивление женщины дурман не сразу подействовал, как обычно бывает. Она уже сама не могла сдерживаться без воздуха. Глаза купца закатились. Он закричал: «Сними!». И обрубился.

— Что снять? — спросил сам себя Всеволод. Потом отодвинул маму в сторону и дорвал одежду на груди пациента.

Там нечего было больше снимать. Но на себя обратил внимание отвратительный шрам.

— Похоже, он носил украшение, а потом оно вжарилось в кожу, — высказал предположение Всеволод.

— Это колдовство. Буду уверенна перед Созидателями. Колдовство. Тут особые травы нужны с настоями. И без слов крепких силой обладающих не обойдется. Иди сынок. Я тут одна над ним работать буду.

— Одна, а другие травницы?

— Никого не надо. Справлюсь.

— А к вечерю придешь? Сегодня поет Красимира.

— Постараюсь придти и услышать это милое пение. Она золотце. В ней сила, сынок. Цени и люби ее.

— Колдовство?

— Нет. В ней волшебство. Будь уверен. Я уверена перед Созидателями.

Вечер в дни Даров это еще одно маленькое чудо, что ворвалось недавно в традиции Круга. Жители собирались на площади, которую годы назад использовали для судов старейшины. Теперь это место стало символом праздника. Праздник вечернего пения. В песнях ведалось о восхвалении природы, о ее союзе с людьми и другими существами и что нужно чтить этот союз. Запевали в основном девушки. Главной солисткой выступала Красимира. Шесть лет назад, когда были первые Дары, в один из вечеров, видя, что жители устали после тяжелого рабочего дня, она запела для них песню. Никто никогда не забудет тот момент, потому что люди услышали нечто необыкновенное. Не ритуальные барабаны и мычания старейшин, а поток нежного мелодичного звука, вытекающий и разливающийся из тела юной красавицы.

Красимира обучила пению других девушек. Этим искусством пожелали овладеть и некоторые мужчины. Причем были из них сильные охотники. Они под предводительством рыжеволосой солистки выступали хором перед всеми жителями в Дары, а в обычные будни каждый пел отдельно для своих близких в деревянных сосновых избах.

Хор построился. Красимира движениями своих нежных рук управляла голосами, направляя их в нужное русло, соединяла, скручивала и выплескивала на радость толпе. После хорового пения наступало время ее соло. Всеволод заслушивался хор, но понимал, что главный сладкий плод впереди. С нетерпением ему хотелось услышать любимую, хоть он и вкушал ее пение почти каждый день, выступление в Дары это нечто другое.

— Успела я, хвала Созидателям! — внезапно слева раздался знакомый, родной голос.

— Матушка, радость, что ты успела. Как там купец?

— Просыпался. Орал так, будто его разрывает на куски дикий леший. К счастью и благодати Созидателей мои средства помогли ему. Боль ушла, и наступил покой. Он спит. Однако меня беспокоят шрамы на груди. Они что-то скрывают и снова могут вызвать приступ. Завтра я позову Чекана. Он в Окололесье у лекаря научился резному делу по туше человечьей. Может, вырежет что там. Ладно, разговорились. Смотри, твоя краса начинает запев. Услада. Ох, услада.

Рыжеволосая девушка статного роста в великолепном бирюзовом сарафане начала свое сольное пение. Вновь это чувство. Нити и иголки так нежно, так ласково прошивали тела окружающих. Все разом закрыли глаза и погрузились в сон. Им снились иные миры, где не было войн, боли, крови и суровых зим. Гармония, счастье, любовь. Всеволод чувствовал это больше всех. Он стоял на цветочном поле. К нему на встречу шла Красимира. Девушка улыбалась, а цветы щекотали ее пальчики. Всеволод пошел ей на встречу. Он смотрел прямо в голубые морские глаза. Его тело наполнялось силой, которую самый мудрый ворожей не смог бы объяснить. Чем ближе девушка, тем больше эти чувства. Как будто волна собирала свои водные массы и готовилась выплеснуться на парня.

Соединения не произошло. Девушка остановилась. Всеволод тоже. С обеих сторон стояли неизвестные. Облик не назвать человеческим. Одеяния странны. Может такие носят иноземцы? Но иноземцы должны выглядеть как люди, а эти похожи, но в облике есть, то, что в обычной деревне называют нечистым, хотя в них чувствовался мир и безопасность. И это свечение. Такой ореол покрывал Всеволода. Это странно. Особенно то, как один из них поднял свою руку. Ее движение вверх напоминало колыхание листа, казалось, она воздушна и необычайно легка. «Берегись, Красимира! Он рядом!» — громко произнесло существо. Девушка посмотрела в ту сторону, куда указывала рука. Всеволод тоже. Они увидели силуэт. Человека. Точно человека. Но он пустой. В нем не было цветов. От него веяло болью, грустью и страданиями. Его шаги убивали цветы: лепестки осыпались, вместе со стеблем теряли цвет, подражали силуэту, сливались с ним. А он становился больше и сильнее. Своими руками неизвестный отрывал куски этой мертвой материи. Пальцы производили сложные движения. Это напоминало лепку, работу художника, затем сборку конструктора. Свое творение существо накрыло ладонью, потрясло и явило, явило изуродованное мелкое создание. Оно растворилось в воздухе. А странный сон закончился, потому что наяву раздались крики.

Всеволод очнулся. Вокруг бежали и кричали женщины, а мужчины вооружились луками с топорами. Пустив взгляд в сторону, Всеволод увидел пламя. Пожирающее пламя. Огонь кушал избу одну за другой. А в самом его сердце стояло чудище. В страдальческом лице можно было узнать больного купца. Его же тело изображено жуткими механизмами. Они напомнили Всеволоду заморское устройство, называвшееся часами. На плечевом поясе гнездились два огромных железных колеса. Они раскручивались до оглушающего визга, а потом монстр изрыгал из своего рта пламя. Несколько добрых воинов-охотников сгорели заживо. Подойти близко остальные уже отчаялись. Стрелы шли в ход. Наконечники вонзались в серое тело. Монстру нипочем.

Внезапное тепло. Иглы и нити пронзали Всеволода с необычайной быстротой. Красимира. Рядом стояла Красимира. Она провела по щеке любимого. Он провел рукой по ее дивным рыжим волосам. Нити соткали яркую солнечную броню, крепкий щит и золотой светящийся острейший меч. Взглядом Всеволод поблагодарил девушку. Предбоевой быстрый поцелуй в губы. Парень пошел в атаку.

Чудовище узрело надвигавшуюся угрозу. Колеса засвистели, пламя полилось навстречу нашему герою. Всеволод ловко отпрыгивал от него в сторону и отбивался щитом. Золотистое свечение тела молодца пугало чудовище. Верней пугало то, что им управляло. Оно понимало, что перед ним сильный противник. Но уступать не хотело.

Вот они рядом. Напротив друг друга. Чудовище размахивает своими огромными ручищами. Всеволод уворачивается. Влево. Право. Уворот. Поворот. Взмах. Удар. Правая рука чудища на земле. Уворот. Удар. Отсечена левая нога. Чудище держится лишь на левой руке и правом колене. Кисть просто трещит от такой грузной массы. Еще один взмах и голова монстра покатилась, обмазываясь дорожной пылью. Она, как и отрезанные конечности стали ничем. Прямо как во сне Всеволода: бесцветные силуэты, которые растворились. «Берегись!» — закричала Красимира. Всеволод поздно оглянулся. Металлическая рука сильным ударом откинула его назад. Меч и щит разлетелись в стороны. От переломов спасла надежная броня. Чудовище отрастило себе новые голову, ногу и руку. Только теперь они из металла. Существо хотело добить воина. Колеса вновь засвистели. Всеволод почувствовал иглу и нить. Он резво вскочил и перепрыгнул монстра. Своими сильными руками он схватил ненавистные колеса. Они встали, как шестеренки в часах. Чудовище завизжало. Всеволод уперся ногой в облезлую спину. Хруст. Треск. Свистуны вырвались из плоти. Грянул фонтан крови. Всеволод откинул колеса. Они тоже стали ничем. Чудище ныло от боли. Оно шаталось и отходило от Всеволода в сторону. Из груди, где раньше красовались шрамы, выступил кулон на цепочке. Всеволод понял, что надо делать. Рывок вперед и украшение уже в его руке. Монстр стал ничем. Бесцветный силуэт. Он растворился. «Я знаю!» — раздался голос из кулона. Он был холоден и противен. В нем чуялась пустота. «Разбей! — закричала подбегающая Красимира. Всеволод кинул кулон на землю и раздавил. Украшение стало ничем.