Исполнители кармы. Книга судьбы

Серафима Дашкевич, 2020

Наш мир устроен гораздо сложнее, чем кажется. Эта книга раздвинет его границы и познакомит вас с далёкими измерениями, в которых живут удивительные существа, несущие важную миссию для всего человечества. От этих существ в буквальном смысле слова зависит судьба каждого из нас. Малейшая ошибка может привести к катастрофе и запустить на Земле необратимые процессы. Главный герой книги становится заложником обстоятельств и невольным участником масштабной миссии. Его жизнь разрушена, потерян всякий смысл существования, и спасти его может только полная переоценка своих поступков. Он – один из немногих людей на планете, с которым существа из верхнего мира наладят контакт и постараются не допустить почти неизбежной трагедии. Вместе они окажутся в гуще событий: их ждут удивительные и опасные приключения в разных измерениях, море препятствий и неожиданные открытия, которые позволят ответить на непростые вопросы бытия и лучше понять самих себя.

Глава 2. Назад дороги нет

Даня сидел в здании суда, глотая спёртый воздух, и внимательно изучал шнурки на своих туфлях, изредка меняя положение ног. Обыденный процесс нагонял скуку, и мозг судорожно искал развлечение по вкусу, пытаясь бороться со сном. Старая деревянная мебель и неудобный расшатанный стул, который был явно не по размеру почти двухметровому Даниилу, угрожающе скрипел при каждом его движении, что ещё больше омрачало процесс.

Суд, на котором разбирали дело о незаконном строительстве винного завода, начался на два часа позже запланированного времени, и бесконечные минуты, тянущиеся словно вечность в преисподней, накаляли терпение до предела. Даня, представляя сторону защиты, всем своим видом демонстрировал внешнее спокойствие и безразличие, которые не могли остаться без внимания судьи. Адвокат время от времени что-то говорил, заручившись полным доверием своего клиента, и его слова изредка долетали до помутнённого сознания глухим эхом, отдаваясь острой болью в тяжёлой голове. Периодически поглядывая на своих партнёров по бизнесу, сидевших в зале в качестве свидетелей со стороны защиты, Даниил слегка улыбался, и на его лице, в ответ на одобрительные кивки, появлялась еле заметная складочка в правом уголке губ.

«Давай, крепись. Скоро всё закончится», — примерно так можно было перевести еле уловимые жесты его друга Антона, который даже в самый безнадёжный момент умел поднять настроение своей широкой улыбкой, демонстрирующей идеально белые и ровные зубы.

Даниил прошёлся взглядом по присутствующим зевакам, с кислыми лицами наблюдающими за происходящим, с недовольством отметил присутствие журналистов, которые, сидя на задних рядах, отстранённо рассматривали потолок, и, засмотревшись на грудь одной дамочки, настроенной явно агрессивно по отношению к нему, погрузился в свои глубокие думы о великом, накручивая на палец выдранный с бороды волос. Из этого мыслительного процесса его вывел лёгкий толчок в бок, и пытливый взгляд адвоката, который, выпучивая чёрные, как смола, глаза, пытался вытянуть из него, очевидно, заготовленный текст.

— Ваше слово! — достаточно громко и, судя по всему, не в первый раз повторил судья, играя глубокими складками на лбу.

— Уважаемый суд, мне нечего добавить! — опомнившись, ответил Даниил. Слова, в смысл которых он вряд ли вдумывался, прозвучали уверенно и в то же время достаточно мягко.

Судья кивнул, нервно сгрёб бумаги со стола, пробурчал что-то малоразличимое и удалился. Все остальные тоже поднялись со своих мест и, как только складки чёрной мантии скрылись за дверью совещательной комнаты, вышли в коридор.

Глеб, товарищ и напарник Дани, сразу же схватил телефон и отошёл, по-видимому, для какого-то очень важного разговора. Антон же, облокотившись на стену, по обыкновению, не упускал удачного момента и уже заигрывал с двумя милыми дамами, которые вечно крутились возле него, как кошки вокруг сметаны. Этого милого парня вряд ли можно было назвать красавцем, но своей открытой улыбкой и природным обаянием он способен был завоевать внимание любой девушки. Светлые волосы с рыжим оттенком густыми прядями свисали до плеч и непослушно спадали на слегка кривоватый сломанный нос. Широкие светлые брови почти одного цвета с кожей и большие голубые глаза с пышными ресницами создавали образ рубахи-парня, который очень гармонично вписался бы в тусовку хиппи где-нибудь на островах. Чёрный костюм сидел слегка неуклюже на высоком жилистом мужчине и разрушал романтичный образ наивного юноши с соблазнительными глазами и яркой харизмой, которые так сильно привлекали слабый пол. Антон играючи пользовался сложившейся популярностью и ещё ни разу в своей сознательной жизни не показался в свете с одной и той же девушкой.

В это самое время обладательница пышной груди, которая так вдохновляла Даню на великие мысли во время суда, высокомерно задирая свой длинный нос, сверлила его ненавидящим взглядом, полным злобы и неприязни. Каждый раз, когда их глаза встречались, она показательно отводила взор в сторону, чуть качнув головой назад и ещё больше нахмурив брови. Но стоило Дане посмотреть чуть в бок, как она снова брала его на прицел, превращая и без того бесконечное ожидание в тяжкую пытку временем. В своём присутствии здесь она явно ощущала большую значимость и, судя по всему, приложила немало усилий для широкой огласки всей ситуации с незаконно построенным заводом в бывшей заповедной зоне.

Напряжение снял Антон, который невозмутимо встал между ними, загородив обзор свой спиной, и весёлым голосом обратился к Дане:

— Ну что, дружище, сегодня отмечаем победу? — прихлопнув в ладоши и чуть пританцовывая, спросил он, снова обнажая свои белые зубы.

— В общем-то, да, Сашка уже заказала еду на вечер. Надо только в магаз заехать.

— Какая она у тебя заботливая! Когда свадьба-то?

— Как только, так сразу. Тебе самому не надоело постоянно спрашивать?

Антон открыл было рот, чтобы сказать какую-то шуточку в своём стиле, но его перебила стоявшая сзади женщина, которая пребывала в диком бешенстве от того факта, что кто-то посмел лишить её возможности наблюдать за своей жертвой. Фигуристая мадам оставила свои отчаянные попытки просверлить в спине Антона две дырки и решила заявить о себе иным способом.

— Праздновать они собрались! — проверещала она, наполнив коридор истерическими возгласами, чем привлекла внимание всех присутствующих. — Хотите устроить пир на костях бедных животных? Я вам этого не поз-во-лю и просто так это не ос-тав-лю! — на каждом слоге она тыкала руками в Даню, который всеми силами пытался отстраниться от ситуации, превозмогая пульсирующую боль в висках. Её остренькие пальчики прошлись с головы до ног, по очереди остановившись на каждом предмете гардероба. Особого внимания удостоились кожаные туфли, на которых она старательно оставила пыльный след от подошвы, обратив внимание всех на свои безвкусные лаковые туфли, цвет которых был заботливо подчёркнут красной помадой на тонких губах.

Часть присутствующих одобрительно закивала, а Антон залился неестественным смехом, чем развеселил остальных и навлёк на себя немилость бедной женщины. Последняя с широко открытым ртом глотала воздух от возмущения. Обстановка накалялась. Гнев, только что направленный на Даню, вдруг резко сменил направление в сторону до сих пор смеющегося Антона, за спиной которого уже стояла целая армия поклонниц, очарованных его непосредственностью. Все они готовы были чуть ли не вцепиться в разъярённую даму, которая, надо отдать ей должное, также собрала немалое войско соратников. Даня уже было приготовился стать свидетелем битвы стенка на стенку, но тут открылась дверь, шаркающим звуком приглашая ожидающих решения суда занять свои места. Ярая защитница животных сочла назревающий скандал недостойным её драгоценного внимания и, растолкав всех, первая зашла в зал, чтобы сесть на самое удобное, как ей казалось, место.

Через несколько минут все присутствующие стоя ожидали, пока судья зачитает приговор. Даня, переминаясь с ноги на ногу, всё ещё отходил от неприятной стычки, успокаивая своего внутреннего зверя и тратя немало энергии на показное спокойствие. Невыносимая духота в зале побеждала в неравном бою с единственным кондиционером, который, скрипя под тяжестью многовековой пыли, гудел разве что для вида.

— Оглашается приговор суда! — раздался надрывный голос.

Спёртый воздух и томительное ожидание сделали своё дело, вытянув из Дани последние силы. Тяжёлые веки то и дело застилали глаза, в ушах стоял шум, заглушающий речь судьи. Выбрав объектом концентрации отпечаток женской туфли на носке обуви, Даниил терпеливо перебирал в голове беспорядочные мысли ровно до тех пор, пока его вниманием не завладели меняющиеся физиономии напарников. Надменная улыбка на лице Антона сменилась удивлённой миной с выпученными глазами. На губах Глеба застыл немой вопрос, и он, разведя руками в стороны, покачал головой и опустил её на ладони, сжимая пальцами виски.

Полностью отрезветь Даню заставил взгляд грудастой мадам. Излучая до сей поры испепеляющую ненависть, он вдруг наполнился ликованием, а его обладательница издала победный клич, подняв обе руки вверх.

На Даню медленно снизошло озарение, и причина такой резкой смены обстановки в зале начала постепенно вырисовываться в затуманенном мозгу.

— Ясен ли вам приговор?

Поняв, что обращаются к нему, он в растерянности кивнул и с вопросительной интонацией в голосе произнёс:

— Да?

— Вы можете обжаловать его в течение десяти дней с момента оглашения. Судебное заседание окончено.

Последние слова вызвали в зале полную вакханалию, и судья второпях удалился, сверкнув напоследок лысеющим затылком. Бешеная дамочка в очередной раз ударила себя в грудь ладонью и, словно радостный орангутанг, махая руками во все стороны, скрылась за дверью. Антон и Глеб, пытаясь пробиться к выходу сквозь образовавшуюся толпу орущих журналистов, что-то кричали Дане, но их слова тонули в океане беспорядочного гула. Полноватый мужчина в мокрой рубашке, который находился в зале на протяжении всего процесса, не выдержал такого напряжения и упал в обморок, а его спутница принялась бегать вокруг, создавая потоки воздуха маленькой дамской сумочкой. Дане почему-то стало его жаль. Он пристально смотрел на бледное лицо, с которого скатывались тяжёлые капли пота, пытаясь припомнить, почему же это самое лицо казалось ему таким знакомым. Женщина, заменявшая несчастному вентилятор, уловила этот взгляд и не удержалась от своих нравоучений.

— Говорила я тебе, не связывайся с ними! Сдался тебе этот злополучный завод! Ты его видел? Посмотри на него, — всё это время её палец указывал в сторону Дани, судорожно болтаясь из стороны в сторону. — Ему? Ему ты доверил все наши сбережения? — причитала дамочка, ошарашенная вынесенным приговором, о котором Даниилу приходилось только лишь догадываться.

От последних слов оклемавшийся было мужчина снова уронил голову на грудь и растёкся по полу, провоцируя у своей несчастной жёнушки новый приступ паники.

Мелькающие картинки и любопытные лица журналистов смешались в общий суп, вызывая приступ тошноты.

— Не стоило вчера так много пить, — неожиданно для самого себя вслух пробормотал Даниил.

— Как вы прокомментируете решение суда?

— Каковы ваши дальнейшие действия?

— Будете ли вы обжаловать приговор?

Пробираясь к выходу, Даня тонул в надоедливых вопросах и безуспешно пытался скрыться от ярких вспышек фотоаппаратов, усиливающих острую боль. Выйдя на крыльцо, он жадно вдохнул свежий воздух и огляделся по сторонам в надежде увидеть своих товарищей. Ни Антона, ни Глеба найти не удалось, и вместо этого ко входу подъехала чёрная «Ауди», разрезая колёсами глубокие лужи.

Не дожидаясь появления всё ещё преследовавших его журналистов, Даниил открыл дверь автомобиля и рухнул на заднее сиденье.

— Домой, — бросил он водителю, устраиваясь поудобнее.

— Как всё прошло? — поинтересовался белобрысый парень в тонкой вязаной шапочке.

— В общем-то… Кажется, не очень.

— Ух, и погодка сегодня! Весь день дождь льёт, похолодало! Может, включить кондиционер?

— Просто заткнись! — обрубил Даня все дальнейшие вопросы, чем ничуть не обидел скромного парня, который молча кивнул в ответ и приглушил звук радио.

Наблюдая за крупными каплями дождя, которые звонко стучали по стеклу, превращаясь в маленькие ручейки, Даниил приложился лицом к холодному окну, поглядывая на унылый город. Порывистый ветер напоминал о приближении осени и подгонял хмурых прохожих, которые, укрывшись зонтами, уныло бежали по улицам. Серые картинки уходящего лета скучным фильмом мелькали перед глазами, и монотонный звук двигателя позволил наконец закрыть глаза и обессиленно утонуть в обволакивающей дремоте.

* * *

Его разбудил сладкий запах духов Александры, которая тихо зашла в комнату, по неосторожности задев вазу.

Увидев, что Даня открыл глаза, она с улыбкой пропела:

— Просыпайся, соня! Они уже скоро будут!

— Кто они? — лениво пробурчал Даня.

— Только давай без этого. Ты сам вчера всех позвал. Как всё прошло? Прости, что не встретила тебя: задержалась на студии.

— В общем-то… Нормально прошло, — не найдя лучшего ответа, пробурчал Даня, издавая затяжной зёв, больше похожий на крик сонного медведя. — Кто-нибудь звонил?

— Да. Глеб только что набирал. Сказал, подъезжают.

— Понял. Встаю.

— Одевайся, котик, и поскорее. Не стоит встречать гостей в таком виде, — с ухмылкой прошептала Саша на ухо, больше намекая на лохматую копну распущенных волос, которые обычно были собраны на затылке.

— Ты не видела мою белую футболку? — взгляд Дани лениво прошёлся по комнате, как бы показывая, что он пытается сам найти ответ на свой вопрос, но, очевидно, прилагая для этого слишком мало усилий.

— В шкафу на второй полке снизу, — терпеливо ответила Александра. — Жду тебя внизу.

Не успела она открыть дверь комнаты, как громкий звук на первом этаже оповестил о прибытии долгожданных гостей.

— Я пошла открою ворота, а ты не затягивай! И собери волосы в конце концов! — уже чуть прикрикивая скомандовала Саша, наблюдая за тем, как Даня со скоростью черепахи движется в сторону шкафа, почёсывая живот.

— Иди, иди. Щас спущусь…

Через десять минут в просторном зале послышались приветственные возгласы, заглушающие звуки лёгкой джазовый музыки. Антон и Глеб со спутницами весело ворвались в дом и наполнили тишину своим присутствием, радостно приветствуя Александру.

— Сейчас будет, — предвещая вопрос, прокричала она, так, чтобы её мог услышать уже спускавшийся по ступенькам Даниил, который в полёте застёгивал последние пуговицы на рубашке, демонстрируя всем свою волосатую грудь. На удивление Саши, бодрый, но очень ожидаемо не нашедший ту самую белую футболку Даня поприветствовал всех своей сдержанной улыбкой и заострил внимание на незнакомой женщине, сканируя её оценивающим взглядом. Последняя немного растерянно держала Антона за руку и глупо улыбалась, как будто немного извиняясь перед присутствующими. Её кожаное чёрное платье, не доходившее до колен, и броский макияж смотрелись несколько вычурно на фоне потёртых джинсов и слегка помятой футболки её кавалера. Даниил поправил воротник на рубашке, небрежно одёрнув его вперёд, и учтиво кивнул на слова друга:

— Познакомьтесь, это Светочка.

Не потрудившись запомнить имя, он движением руки пригласил всех к столу, взяв при этом пакеты из рук Глеба, в которых весело стучали бутылки красного вина. Приободрившись, он обнял друга за плечи и шёпотом сказал:

— Нам нужно поговорить, — слова прозвучали немного встревоженно, но лицо при этом оставалось каменно-спокойным, сохраняя еле уловимую складку в уголке губ.

Глеб моргнул глазами, обращаясь с молчаливой просьбой немного подождать, затем наигранно весело подбежал к своей супруге Татьяне и, приобняв её за талию, осторожно поцеловал в губы. Они были хорошей парой. Оба статные, черноволосые, всегда держались с достоинством и прекрасно дополняли друг друга. Терпеливая и очень внимательная Татьяна души не чаяла в своём муже, и, похоже, только ей было под силу вытерпеть этого расчётливого педанта.

Глеба вполне можно было бы назвать полной противоположностью Антона. Невысокий, но хорошо сложенный мужчина, с правильными чертами лица, всегда держался прямо, в беседе отвечал чётко и по делу, не позволяя эмоциям брать вверх. Тонкий нос, чёрные, как уголь, брови и узкие карие глаза придавали его внешности азиатские нотки. Всегда идеально выглаженный костюм как влитой сидел на его фигуре, и сложно было представить на его месте короткие шорты или домашнюю футболку. Даже когда Даня неожиданно заглядывал в гости, на пороге неизменно стоял мужчина с идеально уложенными волосами, в брюках и рубашке. А в офисе Глеб, всегда хранивший в своём кабинете сменный комплект одежды и гладильную доску, стал объектом большого количества шуток по поводу своих перфекционистских наклонностей.

Обстановка в доме располагала к дружелюбному и ничему не принуждающему общению. Последние лучи уходящего солнца игриво пробирались через панорамные окна двухэтажной гостиной и, предвещая скорое наступление темноты, придавали светлому интерьеру желтоватые оттенки. Антон, как всегда, выкидывал шуточки, больше всего оценённые Светланой, которая с трепетом следила за полнотой его тарелки и время от времени поглаживала своего спутника по спине. Спустя время Таня и Саша отсели чуть в сторонку и, расположившись на мягких подушках у камина, шушукались о своём, чем явно обидели Светочку, которая так старательно пыталась им понравиться, явно не подозревая о своей участи. Татьяна, грациозно усевшись на пол, отвела ноги вбок, поправив элегантное чёрное платье, по струнке вытянула спину, что выглядело слегка высокомерно и, казалось, доставляет ей некоторый дискомфорт. Александра что-то оживлённо рассказывала, активно жестикулируя и наблюдая, как её подруга время от времени кивала головой, подливая себе всё новый и новый бокал вина. В этом месте она чувствовала себя как дома. Знала, где взять штопор для новой бутылки, чем лучше порезать фрукты, какое полотенце для чего, и по-хозяйски орудовала на кухне, пока Саша без остановки очень эмоционально делилась новостями, изредка поглядывая на мужчин.

Те же, расположившись на диване в компании без остановки хихикающей Светочки, играли в приставку, громко комментируя процесс.

— Эй! Ты чего творишь?

— Плачешь, как девчонка!

— Сейчас я тебя сделаю! — задорно выкрикнул Антон, поглядывая на стол. — Дорогая, наложи-ка мне пока во-о-он того салатика.

— Давай, давай! Самое время тебе сдаться!

— Недолго тебе осталось!

— Да ты себя видел?

Крики, изредка разбавляемые звоном бокалов, продолжались больше часа, заставив Светлану заскучать. Спустя время, когда стол уже изрядно опустел, она наклонилась к Антону со словами: «Я отлучусь ненадолго», — и, загадочно вздохнув, удалилась в сторону уборной, несколько раз споткнувшись от переизбытка выпитого вина.

Даня, пользуясь ситуацией, резко изменил направление беседы и, будучи больше не в силах сдерживать свой вопрос, выпалил:

— Что это вообще было сегодня?

— Мы всего лишь проиграли первый суд, не кипятись, — ободряюще чуть ли не пропел Антон. — Я уже разговаривал с адвокатом, всё будет в шоколаде, дружище! Не вешай нос!

Сложно было понять, действительно ли он не переживает за исход дела или это алкоголь даёт о себе знать, но после этих слов он, чуть пошатываясь, встал и направился вслед за своей подружкой, перед этим подмигнув Глебу. — Обсудите тут детали.

Даня перевёл взгляд на более трезвого товарища и уловил в его глазах наличие некоего плана, который как раз настало время обсудить.

Глеб кинул быстрый взгляд на Сашу и Таню и, убедившись, что его жена всё так же увлечённо поглощает информацию от подруги, кивнул в сторону выхода.

— Пойдём покурим.

Даня с готовностью поднялся, направляясь в сторону двери.

Их общение с Глебом отнюдь не было таким же близким, как с Антохой, с которым они вместе прошли огонь и воду, будучи знакомыми ещё до школы. Их детство вряд ли можно было назвать счастливым. Оба — воспитанники детских домов, всю жизнь были лишены родительской любви и очень хорошо понимали, через что пришлось пройти каждому из них. В пять лет Даниила перевели в учреждение в соседнем районе, потому как прежнее было расформировано, там он и познакомился со своим нынешним товарищем. Парни быстро поладили и стали говорить остальным, что они родные братья, а через год, когда пришло время идти в школу, поклялись друг другу, что всегда будут держаться рядом. Скреплённые вместе долгими годами дружбы, совместными победами и поражениями, они безумно гордились собой и дорожили этой крепкой связью. Уже будучи постарше, парни вместе поступили в универ и учились в одной группе, снова разделив на двоих все прелести студенческой жизни. Так и шли они по жизни рука об руку, став друг другу самыми близкими людьми.

С Глебом знакомство состоялось гораздо позже, когда ребята начали строить свой общий бизнес. Несомненно, он прекрасно вписался в их компанию, хоть и не был обделён вниманием родственников, но вряд ли мог заменить Даниилу лучшего друга.

Что привлекало в новом товарище, так это ответственность и серьёзный подход к делу. Будучи лидером в этой неразлучной троице, Даня предпочитал доверять неотложные дела и обсуждать важные темы именно с Глебом, который всегда владел нужной информацией и умело решал все финансовые вопросы.

— Давай, Глыба, рассказывай.

— Объясни для начала, что с тобой было? Выглядел неважно.

— Да, в общем-то, перепил вчера. Не успел поспать перед заседанием.

— Понял. Слушай, дело такое. Мы, конечно, можем сейчас просто дождаться результатов следующего заседания. Но у меня есть предложение получше. Если тот суд мы проиграем, то дело примет не очень хороший оборот, и встанет вопрос о сносе завода. Всё оказалось сложнее, чем мы думали. Местные жители уже выходят на улицы на митинги против строительства. Самых активных из них ты видел сегодня, — с ухмылкой добавил Глеб.

— В общем-то… Что ты предлагаешь?

— У меня есть кое-что на судью. Предлагаю с ним договориться.

— Договориться? С этим нудным стариком? Ты сам то в это веришь? Я общался с ним несколько раз: до ужаса принципиальный тип!

— В этом вся прелесть: никто никогда не поверит в такое. К тому же у нас есть козырь на руках!

На лице Дани застыл немой вопрос. Складочка в уголке губ полностью исчезла, что означало полнейшую сосредоточенность. Глеб достал телефон из кармана брюк и с ехидной ухмылкой протянул его, включив заранее заготовленное видео. На кадрах, снятых скрытой камерой от первого лица, на переднем плане виднелись женские руки, сжимающие небольшую пачку бумаг. Мужчина, лица которого не удавалось рассмотреть, шаркающей походкой шёл впереди по узкому коридору, хриплым голосом приглашая за собой, и, открыв ближайшую дверь, по-хозяйски зашёл внутрь. Каждый шаг сопровождался громкими шорохами, в которых неразборчиво тонули слова двух собеседников, утопая в звонком стуке каблуков. Пройдя в небольшой кабинет, обставленный самой простой мебелью, девушка положила документы на единственный стол и встала рядом. Перед камерой крупным планом снова замелькал силуэт, и его обладатель, немного сгорбившись, присел на стул, судорожно изучая бумаги.

— Что? Он?

— Смотри дальше.

Мужская рука указала на деревянный стул на противоположной стороне, и девушка послушно присела рядом, из-за чего угол обзора сменился и на экране крупным планом замельтешила физиономия судьи. Наспех пролистав папку, он с гулким звуком откинул её к внушительной стопке документов на тумбе.

— Олег Степанович, всё в порядке? — прозвучал женский голос, пробравшись сквозь непрекращающиеся шорохи.

— В порядке, — судья кивнул и уставился прямо перед собой, пристально всматриваясь в лицо посетительницы.

— Сейчас, — немного встревоженно отозвалась девушка, в руках которой тут же оказалась солидная пачка денег.

Играя на камеру, она пересчитала купюры, наглядно демонстрируя их перед собой, и неуверенно всунула судье. Он же, неразборчиво комментируя свои действия, сложил их пополам и сунул в передний карман брюк, давая понять, что встреча подходит к концу. На этом моменте видео оборвалось, застыв на экране расплывчатым пятном.

Даня прокрутил запись несколько раз, скептически сжимая губы.

— Откуда это у тебя? Это точно он? Какая-то глупая ситуация, не находишь? Вот так взять деньги… Что за баба?

— Это долгая история, адвокат постарался, — отмахнулся Глеб. — У нас на руках все доказательства, подтверждающие, что на видео именно тот, кто нас интересует! И девушка… подтвердит! Это похоронит его карьеру, понимаешь? За это грозит немалый срок, между прочим! Он сломается, я тебе говорю!

— В общем-то… Что конкретно ты предлагаешь? — прозвучал в ответ сухой вопрос.

— Я предлагаю тебе показать это видео ему! Так он поймёт, кто здесь главный. Ну и всунуть внушительный гонорар за его правильное решение. У него нет выбора! При таких доказательствах он точно возьмёт, даже если не захочет!

— Идти к нему вот с этим? Я бы на это не повёлся… Ты считаешь, это единственный выход?

— Нет, не единственный. Но это, возможно, последний шанс решить всё без особых потерь.

— Стоит ли связываться? Я не уверен… — Даня не договорил.

— Не уверен? — Глеб вдруг начал выражаться более агрессивно. — Там бóльшая часть всех наших денег! Если этот завод снесут, мы — банкроты! Пойми ты наконец! Мы не можем так рисковать, пускать всё на самотёк! Когда все поставки встанут, ты что, предлагаешь у тебя дома бодяжить спирт с компотом? Это всё, что у нас есть! — как бы в доказательство своих слов Глеб поднёс к лицу Дани бутылку красного вина, которую успел прихватить с собой со стола. — И ты позволишь этим уродам всё это у тебя отобрать? У нас отобрать?

— Держи себя в руках! — всё так же монотонно, но уже более твёрдо сказал Даня и на мгновение замолчал. Закурил, затянулся пару раз, пристально всматриваясь в темноту, будто хотел найти в ней ответ. Глеб закипал от нетерпения, пока его напарник безмолвно смотрел перед собой. Приглушённые фонари освещали задний двор, точечно подсвечивая стриженные деревья и дорожку, ведущую к фонтану. Пышные кусты роз, источая тонкий, еле уловимый аромат, украшали идеально стриженные газоны и силуэтами растворялись в полумраке. Даниил тяжело вздохнул, почему-то подумав о том, что хочет посадить яблоню.

— Да я говорю тебе! Сто процентов всё будет окей! Сделаешь, как тебе скажут, и дело у нас в кармане! Не мороси! Данечка, я тебя не узнаю! — перебивая молчаливое созерцание, встрял Глеб.

— Чего грустим, ребятки? — пропел неожиданно вернувшийся Антон, шагая своей пьяной походкой и между делом поправляя ремень на джинсах. — Я сегодня… — он икнул, — разговаривал… — икнул, — с адвокатом… — снова икнул.

— Я знаю, знаю! Не трудись, — прервал его Даня. — Завтра — в офисе с утра! Принеси все документы! — больше обращаясь к Глебу, скомандовал он, получив в ответ одобрительный кивок.

— Здорово, что вы уже всё обсудили, ик! Я приглашаю — ик! — вас на продолжение вечера! — Антон показательно открыл двери. — Вечеринка продолжается, ик! Веселее, ребята!

После напряжённой беседы парни снова вошли в дом, обстановка в котором значительно оживилась за время их отсутствия. Стеклянный стол и высокий торшер заботливо стояли в стороне, освободив место для жарких танцев. Светочка неожиданно смело выплясывала на диване в самом центре комнаты, утопая в ярком свете огромной люстры, свисающей с потолка. Растрепав свои рыжие волосы, она без стеснения подпрыгивала в такт музыке, активно раскидывая руки в разные стороны, и время от времени поправляла непослушное платье. Сашка, сменив репертуар, во всю глотку орала только ей известную песню, а Таня, переживая за сохранность бокала, до краёв наполненного шампанским, осторожно пританцовывала, хихикая над забавными движениями новой знакомой.

Увидев Даню, Саша бросилась ему на шею, наградив страстным взглядом, и, пританцовывая, активно задвигала бёдрами, приглашая его за собой. К своему удивлению, не получив отказа, она прижалась ближе, сняв перед этим свои туфли на высоком каблуке и отбросив их в сторону, и утонула в крепких объятиях. Кружась вокруг Дани, она демонстрировала всем присутствующим прелести своей фигуры и, бесспорно, была очень красива и сексуальна в своём облегающем платье. Ярко-красная помада, которая была ей так к лицу, уже почти полностью стёрлась с пышных губ, оставив еле заметные следы по краям. Даня старался не думать о прошедшей беседе и наслаждался процессом. Кудрявые слегка растрёпанные светлые волосы изредка касались его лица, и аромат сладких духов, перемешавшись с запахом вина, вкрадчиво возбуждал фантазию. Пышная грудь игриво поднималась в такт движениям, и нежный голос ласковым шёпотом обещал продолжение ночи, заставляя на время откинуть все тревожные мысли.

Прекрасная пара, оказавшаяся этим вечером в центре внимания, передавала всем своё игривое настроение. Девушки с усердием выплясывали под весёлую мелодию, стараясь не уступать Александре, и многозначительно поглядывали на своих мужчин.

Яркие всплески цветомузыки наполняли комнату разноцветными огнями, которые, проходя сквозь широкие окна, разбавляли собой холодную синеву уходящего дня.

* * *

Когда наступает точка невозврата? В повседневной жизни мы лишь изредка говорим что-то вроде: «Ну всё, назад дороги нет!» — обозначая этим важность совершённого действия. Но если рассуждать объективно, то когда наступает тот самый момент, в который уже ничего не исправить? Когда уже что-то сделано? Или когда мы решили это сделать? Или, может, уже в момент рождения этой идеи? А возможно, ещё раньше, в процессе другого решения, когда мы вообще не подозреваем о важности своих действий? А может, всё уже предрешено гораздо раньше и даже не нами?

Вот о чём думал Даниил, лёжа на кровати в ту ночь.

— Назад дороги нет… — прошептал он, засыпая с беспокойными мыслями о завтрашнем дне, закинув свою мускулистую ногу на обнажённое тело уже спящей рядом Александры.