Искание Христа. Из творений Святителя Димитрия Ростовского

Святитель Димитрий Ростовский, 2004

В книгу вошли избранные творения известного русского церковного писателя, святителя Димитрия Ростовского, которые помогут православному христианину утвердиться в вере и встать на путь спасения.

Слово святителя Димитрия при вступлении на Ростовскую кафедру, произнесенное в Ростовском Успенском соборе

Возлюбленные овцы словесного стада Христова! Волею Бога, все направляющего на пользу, повелением Пресветлейшего Монарха, Благоверного Великого Государя нашего Царя и Великого Князя Петра Алексеевича, всея великия, и малыя, и белыя России Самодержца, соизволением и благословением всего священного собора пришедши сюда на престол пречестнейшей митрополии Ростовской и Ярославской, мир возвещаю вам: мир сему пречестнейшему храму Пречистой Божией Матери, мир богоспасаемому граду Ростову, мир богоспасаемому граду Ярославлю, мир богоспасаемому граду Угличу и всем богоспасаемым церквам и городам епархии мир и благословение. Мир жизни вашей, мир домам вашим, мир сердцам вашим, как и апостол говорит: «И да владычествует в сердцах ваших мир Божий, к которому вы и призваны» (Кол. 3, 15).

Да не смущается сердце ваше по случаю моего к вам прибытия: я дверьми вошел, а «не прелазяй инуде». Не искал я, но меня искали; ни я не знал вас, ни вы меня, но неисследованные судьбы Господни — те послали меня к вам не для того, чтобы вы послужили мне, но чтобы я послужил вам, по слову Господню: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугой» (Мф. 20, 26).

Я пришел к вам с любовью. Сказал бы, что пришел как отец к детям, но лучше скажу — пришел как брат к братьям, как друг к любезным друзьям. Ибо и Христос не стыдится называть нас братьями: «Вы, — говорит, — друзья Мои… Я уже не называю вас рабами, но друзьями» (Ин. 15, 14–15). Но что почетнее и удивительнее — даже и отцами Себе называет тех, кого любит, говоря: «Сей Мне отец и мать, кто творит волю Отца Моего Небесного». Так и вы для меня — и отцы, и братья, и друзья. Если же и вы назовете меня отцом, то я по-апостольски отвечу вам: «Дети мои, для которых я в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос» (Гал. 4, 19).

Пришел я к вам тем же путем, которым некогда пришел сюда из Киева иже во святых отец наш Исаия, здешний Ростовский чудотворец. Он принес на это место благословение от благодати, свыше излиянной на новый Афон, или лучше сказать на новый Иерусалим — на Киево-Печерские горы. Так и я, грешный, придя из Киева по следам этого св. Исаии, говорю: да будет на месте сем благословение Божие, Богородицы, преподобных отцов наших Антония и Феодосия и прочих чудотворцев Печерских, в нетлении почивающих и озаряющих чудесами всю вселенную.

Радуюсь духом, придя в этот град, в этот дом, который здешние чудотворцы стопами святых своих ног освятили, оградили молитвами, украсили богоугодным житием, возвеличили подвигами и трудами, прославили многой святыней.

Радуюсь духом, видя такое собрание, такое стадо словесных Христовых овец, которых пасет Сам Пастыреначальник Христос, которых соблюдает Пречистая и Преблагословенная Дева Мария, Мати Христа Бога нашего, которых охраняют древнейшие пастыри, архиереи Божии и великие светильники — Леонтий, Исаия, Игнатий, Иаков и прочие здешней епархии угодники Божии, предстоя престолу Божию и всегда молясь о нас ко Господу.

Радуюсь духом, видя такой виноград, насажденный десницей Вышнего, напоенный благодатью Духа Святого, возращенный трудами прежде бывших архиереев, посещаемый Самим Христом с Пречистой Его Богоматерью. Молю и должен молить Пастыреначальника Владыку Христа, да соблюдет Он это Свое стадо цело и невредимо от видимых и невидимых волков, да ни одной овцы не уйдет от этой Христовой и Богородичной ограды в заблуждение и погибель, да ни одной овцы не будет похищено адским зверем, да ни одной овцы не претворится в козлище, но пусть из козлищ становятся овцами и все да сподобятся одесного стояния во время пришествия Господня.

А так как Архиерей Великий, прошедший небеса, меня, хотя и недостойного, поставил вам пастырем и вверил мне спасение ваше, то должен я свои обязанности относительно вас знать и выполнять, равно как и вы свои обязанности в отношении ко мне.

Должен я помощью Божией, по наставлению апостольскому, «сносить немощи бессильных и не себе угождать» (Рим. 15, 1), а каждому из вас во благо к назиданию, так как и Христос не Себе угождал. Должен я вразумлять бесчинных, утешать малодушных, поддерживать немощных, быть долготерпеливым ко всем. Должен добрых любить, злых наказывать со снисхождением, заботиться об общей пользе, всем усердно искать спасения, о всех молиться.

Должны и вы, возлюбленные, меня, хотя и грешного своего пастыря, знать и обнаруживать усердно ко мне любовь без лицемерия, почитание без лести и должное повиновение. Если повелел Бог, да буду я вам отец, — то и вы будьте для меня всегда детьми. Если изволил Христос, да буду я у вас первенствующим, — то и вы будьте кротки и смиренны под моим управлением. Если Дух Святой поставил меня пастырем, то вы будьте для меня истинными овцами, слушающими, а не презирающими голос своего пастыря. Если Бог поставил меня для вас учителем, то «приидите, чада, послушайте меня, страху Господню научу вас». Если дал меня вам наставником, то «повинуйтеся наставнику вашему и покаряйтесь», потому что мне вверена забота о душах ваших, за что я должен дать ответ, «да с радостью сие творю, а не воздыхая».

Когда увижу в вас добрую совесть во всем — стану радоваться; если же злую — начну воздыхать. Когда увижу, что вы истинные овцы Христовы и идете направо, — стану радоваться; если же увижу, что вы уклоняетесь в сторону козлищ, — начну воздыхать. Когда найду в вас истинную любовь по Боге, смирение, повиновение — сильно возрадуюсь; если же окажете нелюбовь, сопротивление, неповиновение — много буду воздыхать. О добронравном и богоугодном житии вашем порадуюсь, а о развращенных вздохну. Вы же постарайтесь, чтобы я с радостью пас вас, а не воздыхая. Если заставите меня воздыхать о вас, это будет не полезно вам.

Преблагий же Бог, хотящий «всем человеком спастися и в разум истины приити», Он да наставит вас на путь Свой творить Его благую и совершенную волю, во всем Ему угождать, да не посрамленными предстанете Его Страшному суду. Да возрадуюсь и я, недостойный пастырь, и скажу Владыке Христу: «Вот я и дети, которых Ты дал мне». Постараемся же теперь все вместе, уклоняясь от зла, творить добро, чтобы явиться угодными перед очами Господа.

Благодать же Господа нашего Иисуса Христа с вами и любовь моя со всеми вами. Аминь.

Вступив в управление Ростовской епархией, святитель Димитрий со всей пламенной ревностью его святой души отдался попечениям о спасении вверенной ему паствы. Велики тогда были духовные немощи Ростовской паствы. Глубокая тьма невежества лежала тогда везде и на всех. Не только миряне, но и духовные лица почти совсем не знали самых главных истин христианского учения. Не понимая святости своего служения, священники отличались крайней небрежностью в исполнении своих высоких обязанностей, вели себя нетрезво, были корыстолюбивы, духовные требы исполняли только у богатых, а к бедным даже в смертной опасности не ходили для напутствования. Духовники иногда дозволяли себе публично укорять духовных детей своих грехами, открытыми им на исповеди.

До чего доходило невежество и небрежность духовенства того времени, можно судить по следующему случаю, о котором рассказывает сам святитель в своем Послании к иереям. В 1702 г., т. е. в первый год по прибытии в Ростовскую епархию, проездом в Ярославль святитель остановился в одном селе и, войдя в храм, спросил священника:

«Где животворящие Христовы Тайны?»

Священник, не понимая, о чем говорит ему митрополит, стоял и не знал, что ответить.

«Где Тело Христово?» — опять спросил святитель.

Но священник также не понимает вопроса. Тогда один из сопровождавших митрополита иереев объяснил священнику, что его спрашивают о «запасе»: «Где запас?» И вот священник берет из угла «сосудец зело гнусный» и показывает в таком великом небрежении Святые Тайны. Этот случай глубоко опечалил святителя. По поводу его он написал особое пространное послание всем иереям своей паствы. В этом архипастырском послании святитель убеждает священников неленостно проповедовать слово Божие и усердно вразумлять своих прихожан, увещевает с великим благоговением совершать таинства и все богослужение, запасные для приобщения больных Святые Дары — Тело и Кровь Христовы — хранить в сосуде чистом, серебряном и позолоченном, дарохранительницу и дароносицу оставлять непременно в храме на Святом Престоле.

«Пречистыя Тайны Христовы да не держит иерей в доме своем между клопами и тараканами и сверчками, идеже он сам и домашния его живут и почивают, но в святой церкви, и не на ином держит месте, токмо на престоле».

В этом послании святитель особенно подробно поучает, как должно иереям приготовляться к служению Божественной литургии. Эти наставления святителя Димитрия в высокой степени полезны и назидательны не только для его современников, но и для нашего времени и всех последующих священнослужителей.

Так как все недостатки духовенства происходили более всего от его непросвещенности, то святитель устроил в Ростове при своем митрополичьем доме училище для детей духовенства. Сюда собрано было более двухсот человек детей священно-церковнослужителей. Это вновь учрежденное училище состояло из трех отделений и в каждом был особый учитель. Но святитель сам был здесь главным учителем и воспитателем. Он часто заходил в училище, слушал учеников, иногда заменял учителей, сам объяснял уроки. В посты сам исповедовал учеников и приобщал Христовых Таин. За свои великие труды по обучению детей духовенства святитель имел утешение дождаться того, что обученные им были определяемы на священнослужительские должности в приходах.

Среди своих подвигов по управлению Ростовской епархией святитель находил еще время заниматься прежним своим любимым трудом — описанием жизни святых. До принятия сана митрополита, святителем Димитрием было написано девять месяцев Четий-Миней; оставались несоставленными жизнеописания святых за июнь, июль, август. Святитель так любил это дело, что все архипастырские труды и заботы по управлению обширной и духовно-немощной его паствой не могли отвратить его от писания Четий-Миней. И вот, в 1705 году 9 февраля окончен был этот великий труд: написана была большая книга житий святых за июнь, июль и август и отослана была в Киево-Печерскую Лавру для напечатания.

Между тем, знакомясь и вникая в жизнь своей паствы, святитель находил здесь новые опасные духовные недуги. Раскол, недавно перед тем (1666 и 1667 гг.) определившийся в особо опасное для Церкви лжеучение, имел в Ростовской епархии многих приверженцев не только между мирянами, но и между духовенством. В дневных записках святителя есть между прочим упоминание о некоем вдовом попе Давиде села Курбы, который за его неистовство и раскольническое противление Церкви православной, за хуление книг новоисправленных, за развращение людей простых в прелесть раскольническую, за лживые чудеса и за хуление Толгской иконы Богоматери был отставлен от прихода. Этот поп Давид на увещание святителя имел дерзость публично называть его еретиком, римлянином, неверным и другими ругательствами. Отставленный от прихода поп Давид, должно быть имевший сильных покровителей в Москве, жаловался на святителя Димитрия вдовствующей царице Параскеве Феодоровне, и царица ходатайствовала перед святителем о прощении Давида и о возвращении его на приход в село Курбу. Святитель писал по этому делу царице письмо. Этот случай показывает, что раскол в Ростовской епархии в то время был весьма силен и борьба с ним была особенно тяжела. Есть основания предполагать, что раскол в то время был более силен в Ярославле, нежели в Ростове. Святитель Димитрий, всегда ревностный к исполнению всех своих пастырских обязанностей, имел особую ревность об искоренении раскола. Он часто приезжал в Ярославль и говорил здесь пространные поучения “о раскольнической вере неправой”. Эти поучения, проникнутые духом братской любви к заблуждающимся, располагали граждан к доверию святителю, и вот сомневающиеся и смущенные раскольническими лжеучениями стали доверчиво обращаться к святителю со своими сомнениями. Так в 1705 году, когда святитель целых два месяца — июнь и июль — жил в Ярославле, в один воскресный день, когда он шел после литургии из соборной церкви, подошли к нему два человека «брадаты» и сказали:

— Владыко святый, как велишь? Велят нам брады брить, а мы готовы главы наши за брады положить. Лучше нам, да отсекутся главы наши, неже да обриются брады наши.

Такой неожиданный вопрос обнаруживал в совопросниках самую твердую преданность вере отеческой, требования которой они понимали по-своему. Святитель спросил:

— Если отрубят голову, то вырастет ли вместо ее другая голова?

— Нет, другая голова не вырастет.

— А если обрить бороду, вырастет ли другая брада?

— Брада вырастет.

— Итак, лучше вам не пощадить бороды, нежели головы. Если и десять раз обреете бороду, она опять вырастет, а если отрубят голову, то она уже никогда не вырастет.

После этого разговора многие граждане сопровождали святителя и вошли в его келью. Святитель долго беседовал с ними о брадобритии. Оказалось, что царский указ о брадобритии весьма многих приводил в большое смущение: не лишиться бы образа Божия, если обреют бороду. Святитель объяснил, что образ Божий у нас не в бороде и вообще не в наружном виде, а в душе; ращение бороды не следует считать святостью, и что за бороду никто не получит Царствия Небесного.

Не довольствуясь для обличения раскола церковными поучениями и частыми беседами, святитель написал с этой целью большую книгу: «Розыск о раскольнической брянской вере». Книга эта написана была уже в последний год жизни святителя, в 1709 году, а напечатана была уже после его смерти.

Как в борьбе с расколом, так и вообще во всех своих пастырских попечениях о спасении своей паствы и всех, святитель Димитрий непрестанно проповедовал Христово учение и распространял здравые познания об истинной вере не только устной проповедью, но и многими своими писаниями, в которых подвизался ежедневно. «Моему сану, — говорил он, — надлежит слово Божие проповедати не точию языком, но и пишущею рукою. То мое дело, то мое звание, то моя должность!»

Выше упомянуто было, что духовное просвещение в то время было крайне слабо, или его почти совсем не было. Не только простой народ, но и лица духовного сана не знали важнейших истин веры. Книги тогда были великой радостью. Так святитель Димитрий говорит, что Библию в то время достать было весьма трудно, а поэтому даже некоторые высокопоставленные духовные лица не знали священной истории. Например, один игумен спрашивал его: когда Илия пророк был — после Рождества Христова или ранее? И «иные многие достойные смеха речи» слышал святитель, как например: ножом, которым ап. Петр отсек ухо Малху, тем потом пророк Илия перерезал жрецов Бааловых. И вот ввиду такого духовного невежества святитель решил написать Священную историю, «книжицею не зело великою и умеренною, чтобы мог всяк недорого купити и удобно о всех, яже в библиях, уведати в историях, каковым идут порядком». С этой целью святитель начал писать книгу «Летопись» от сотворения мира до Рождества Христова, но успел написать о библейских событиях только за 3500 лет.

Кроме этого святитель Димитрий составил также «Вопросы и ответы краткие о Вере» и «Зерцало православного исповедания» — это довольно пространный катехизис, причем святитель касается здесь неправоты учения раскольников, которых он называет перстоверами и брадоверами. Много и других писаний оставил после себя святитель Димитрий, как например: «Алфавит духовный», «Врачество духовное на смущение помыслов», «Молитва исповедания», «Апология во утоление печали», «Богомысленное размышление о пресвятых страстях Господа нашего Иисуса Христа» и другие. Что же касается церковных проповедей, то святитель писал их как в Ростове, так и ранее — в Малороссии — весьма много.

Все творения святителя Димитрия отличаются простотой изложения и теплотой религиозного чувства и читаются с истинным духовным наслаждением. За свои богомудрые и спасительные для нас писания святитель Димитрий по справедливости называется Златоустом Российским.

В своей повседневной жизни святитель Димитрий был великим постником. Пищи вкушал очень мало: в первую неделю Великого поста принимал пищу по однажды в день, во всю страстную седмицу кушал только в Великий четверток, в прочие же дни пребывал в молитве без пищи. Любил святитель дела благотворения и все свое имение раздавал бедным; он часто созывал бедных в свою крестовую палату и здесь делал для них обеды; сколько мог, делился с ними одеждами и охотно беседовал с ними о нуждах их. Со всеми святитель был весьма приветлив и внимателен. Когда кто из служителей его бывал именинник, тех он благословлял образами и дарил деньгами, но при каждом удобном случае говорил что-либо полезное для души. Так, например, он советовал всегда осенять себя крестным знамением, когда слышим бой часов, и читать в это время молитву «Богородице Дево, радуйся». Когда бывал болен, присылал в училище сказать ученикам, чтобы каждый из них прочитал за его здравие пять раз молитву Господню «Отче наш» в воспоминание пяти язв Христовых.

За свою святую жизнь и неусыпные труды святитель пользовался от всех глубоким уважением и любовью. Император Петр Первый, почитая святителя, часто вызывал его в Москву для проповедания и совершения богослужения. Для посещения святителя приезжали в Ростов вдовствующая царица Параскева Феодоровна с царевнами и жаловали его рясами и другими вещами.

Беспрерывные труды с бессонными ночами над писанием многочисленных сочинений надломили здоровье великого подвижника. В 1707 г., когда ему было от роду всего 56 лет, святитель писал преосвященному Стефану в Рязань: «И очища (глаза) не по прежнему глядят, и ручище пишущее дрожит», а через год после этого в письме к директору Московского печатного двора святитель говорит: «Часто изнемогаю, и Бог весть, могу ли начатое"летопись"совершить; понеже частые мои недугования перо от руки пишущей отъемлют, и писца на одр повергают, гроб же очесам представляют, и о смерти думать заставляют, а к тому очи видя мало видят, и очки не много помогают, и рука пишущая дрожит, и вся храмина тела моего близ разорения". Но несмотря на усиливающуюся слабость здоровья, святитель ежедневно ходил за богослужение, а в праздники сам служил литургию и проповедовал. Когда бывали в городах крестные ходы, святитель почти всегда сам ходил со святыми иконами вокруг всего города.

Приближалось время кончины великого подвижника. В 1709 г. осенью святитель стал особенно изнемогать; мучительный кашель не давал ему покоя. В день своего ангела 26 октября он с большим трудом служил литургию, от болезни изменился в лице и уже не мог сказать поучение, но слушал его, сидя у царских врат, когда составленное им поучение по тетради читал один из певчих. За обеденным столом с посетившими его гостями святитель хотя и сидел, но чувствовал крайнюю слабость. На другой день 27 октября в Ростов приехал из Переславля архимандрит Варлаам и был принят святителем с любовью. В этот день святителя просила к себе в дом проживавшая в Ростове бывшая кормилица царевича Алексея Петровича, монахиня Варсонофия. Святитель по нездоровью сначала отказался, но когда его стали усиленно просить о посещении, он, несмотря на крайнюю слабость, приказал себя вести. Недолго посидел святитель в гостях и на обратном пути едва дошел до своей кельи. Сильный кашель крайне беспокоил его, но больной не ложился в постель и ходил по кельи, поддерживаемый под руки служителями; потом велел позвать певчих. Святитель Димитрий очень любил пение и сам составлял гимны или канты. Доселе сохранились и пользуются известностью его канты: «Иисусе мой прелюбезный», «Надежду мою в Боге полагаю», «Превзыдох меру прегрешенми», «Похвалу принесу сладкому Иисусу», «Мати милосерда» и др. Пением этих-то кантов святитель теперь хотел утешить себя в тяжелой болезни. Во время пения он стоял у печки, согревая свою больную грудь. Послушав пение и отпустив певчих, святитель оставил у себя одного из них, особенно любимого за то, что он много трудился в переписывании сочинений. Оставшись наедине с певчим, святитель стал рассказывать ему свою жизнь, как он жил в молодые годы, как затем в совершенном возрасте жил в монастырях, как молился Богу, Пресвятой Богородице и всем угодникам Божиим и прибавил: «И вы, дети, молитесь так же». Потом благословил певчего, проводил его до дверей кельи и, прощаясь с ним, низко-низко почти до земли поклонился ему, благодаря его за труды по переписыванию сочинений. Певчий крайне смутился от таких проводов и от такого низкого поклона митрополита и сказал: «Мне ли, самому последнему рабу, Владыко святый, так кланяешься?» Но святитель опять кротко сказал: «Благодарю тебя, чадо», и вернулся в свою келью, а певчий заплакал и пошел домой. Проводив певчего и всех своих служителей отпустив спать, святитель стал на молитву.

Прошла ночь. В комнате святителя было тихо. Всегда рано встававший к утреннему богослужению, теперь святитель как будто почивал дольше обычного. Встали уже все в доме митрополита, заглянули в его келью, а он все стоял на коленях перед святой иконой. Подошли поближе и увидели, что святитель скончался. Так в молитвенном положении, в ночь на 28 октября 1709 г., на 59-м году своей жизни почил о Господе великий светильник земли Русской, иже во святых отец наш Димитрий, митрополит Ростовский, православия ревнитель и всея России златословесный учитель. Загудели Ростовские колокола, возвещая печальную весть о кончине святителя. «Стечеся град к честному телу своего Владыки и отца архипастыря и сотвориша плач, яко остави их пастырь и учитель, в бедах и печалех помощник, вдовицам и сиротам заступник, нищим и убогим питатель».

Конец ознакомительного фрагмента.