Не смотри вверх, детка. Почти детективная история

Светлана Фетисова

Страшная находка – труп мужчины в ветвях цветущего каштана, превращает прекрасное июньское утро в кошмар, а жизнь героини в гонки с преследованиями.

6

Такси затормозило у самого подъезда, из него вышла, вся звеня браслетами и монистами, девица в короткой юбке, она нетвердо перемещалась на своих высоченных каблучищах. Ночной двор был пуст, но даже если кто-то, сидящий в темной машине, и видел ее, вряд ли узнал в этой вертящей задом вульгарной особе девчонку с фотоаппаратом.

Бабуля не спала и по достоинству оценила маскарад. Ей все понравилось, кроме размалеванного лица, косметики действительно было многовато. Пока Фира смывала маскировочную раскраску, она узнала последние новости про труп во дворе и что ею интересовался участковый, просил позвонить, или лучше зайти. Он оставил свою визитку. С каких это пор у полицейских есть визитки?

Усталость брала свое, отвоевывая шаг за шагом территорию, захваченную возбуждением, сначала стали заплетаться ноги, затем стали слипаться глаза, да так, что каждое моргание грозило перейти в глубокий сон, а тело, размякшее и вялое, надо было еще дотащить до кровати. В тот момент, когда голова падала на подушку, Фира уже спала.

Необходимо было подниматься вверх, зачем и почему — неизвестно, но надо. Ступени лестницы, сначала вполне обычные, стали разрушаться под ногами, они трескались и осыпались вниз, пришлось прибавить шагу и побежать. Казалось, еще немного, и будет безопасно, но разрушения превратились в необратимый камнепад. От лестницы остались лишь отдельные торчащие из стены выступы, которые тоже не были надежными. Наступил момент, когда дороги не было ни вперед, ни назад, пришлось спиной прижаться к стене, сердце колотилось как бешеное, внизу зияла бездна, а сверху сыпались обломки, все крупнее и крупнее.

Она проснулась от ужаса, тело, покрытое липким потом, сотрясала крупная дрожь. Потребовалось пару минут, чтобы привести дыхание и сердцебиение в норму. За окном была предрассветная серость, Фира оглядела тихий и мирно спящий двор, который сейчас ей казался зловещим. Спать или не спать? Сейчас тело, взбодренное выбросом адреналина, требовало танцев под бубен и водоворота событий, но это было обманчиво. Девушка направилась на кухню в надежде глотком воды успокоить разбушевавшийся организм и встретила там бабулю, колдующую над кастрюлькой.

— Деточка, я тебя разбудила? Прости.

— Ну что ты, бабуля, ты порхаешь как бабочка. Я сама проснулась…

— Что-то плохое приснилось?

Фира испытала сильнейшее искушение поделиться с близким человеком своими страхами и переживаниями, и уже губы раскрылись для признания, но всего лишь секундная пауза предотвратила падение в пропасть. Всего один вдох-выдох, взгляд, упавший на безмятежное лицо бабули, и рот захлопнулся как люк, сдержав поток слов, и вся муть отступила, осела на глубину.

— Бабуль, а если тебя попрошу поехать навестить свою дочь — мою родительницу, что скажешь?

— Пусть сама приезжает, или тебе пустая квартира нужна?

От бабушкиных подозрений девушка вспыхнула, как алый мак.

— Ба-а, ты опять насмотрелась гадости в интернете?

— Теперь, внученька, это не считают гадостью. Могла ли я двадцать лет назад, даже десять, представить себе… А почему ты хочешь, чтобы я поехала к Веронике?

— Не хочешь к маме? Давай тебя на дачу отвезу, там хорошо, все цветет.

— Не хочешь говорить? Ладно. На даче мне одной грустно и интернета там нет, что я буду делать? Сорок считать?

— Ну не хочешь, не надо. Пойду попробую еще поспать пару часов. А ты пообещай подумать: если поедешь на дачу, я тебе модем куплю.

— Ладно, подумаю, кашу обязательно подогрей, когда встанешь.

— Угу.

Через два часа глубокого, как обморок, сна Фира проснулась разбитая, словно полночи разгружала вагоны. Апатия и вялость сказались на выборе одежды и на ее нежелании наводить внешний лоск, в результате девушка отправилась на работу всклоченная и помятая: как одежда, так и лицо. Сегодня она не смотрела по сторонам, а зря.

Начальник, шеф, босс, рабовладелец — это все был один человек, которого Фира величала по-разному, в зависимости от обстоятельств — с утра пораньше испортил ей настроение звонком, напомнив о том, что малейшая провинность или опоздание заставят его проститься с «ценнейшим» работником навсегда. Она не опоздала, в 9:55 уже была на месте.

Полуподвальное помещение было крошечным, в нем стоял стол со стулом, принтер, осветительный прибор на штативе, табуретка на фоне белого экрана и все. Тишина стояла, как в гробу, тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо.

Первым делом она узнала, как дела у ее друзей. Петя еще дрых, а Валентина написала, что они засиделись до рассвета, поэтому она старательно делает вид, что работает, а на самом деле дремлет под прилавком, поэтому договорились связаться через пару часов. Прыщавый подросток заглянул сделать фото на паспорт, убежал довольный.

В интернете нашлось немало страничек с информацией об убиенном докторе, в том числе и социальных, Фира потратила немало времени, пытаясь систематизировать данные по датам. Если кратко, то получалось, что Сергей Борисович был банальным сиськорезом. «Банальным», потому что ни одного известного лица среди его пациентов не было, только какие-то третьеразрядные малолетние свистушки, все на одно лицо. А если бы доктор был в фаворе, то все социальные сети были бы забиты фотографиями с пикников, шашлыков и прогулок на яхте, типа «я с Софи Марсо в Ницце».

В личной жизни Полуянов имел жену, судя по фоткам, нигде не работавшую домохозяйку, но с замашками доморощенной модели: фитнес, пилатес, пресс, — и котика по имени Ганнибал. На сайте клиники, где работал хирург, уже появилась черная рамка на его фото.

Что-то отвлекло Фиру от экрана, она не сразу поняла, что именно, это был тихий звук скрипа ступенек, кто-то очень медленно и осторожно спускался по лестнице. Она ждала, но человек явно не торопился, что само по себе уже было нонсенсом. Наконец в проеме двери появился «принц на белом коне», то есть без коня, но к его царственной стати должен был прилагаться конь, и она не удивилась бы, если бы оказалось, что он привязан на улице.

Мужчина был хорош собой, холеный, в безупречно сидящем костюме и начищенных до зеркального блеска ботинках. Девушка подумала, что посетитель просто ошибся дверью, хотя рядом ничего подходящего не было: ни пудинг-клуба, ни трастовой компании, только парикмахерская для собак и салон ортопедической обуви. Мужчина не спеша оглядывался, словно член парламента осматривает квартал красных фонарей, и ни одна трещина не укрылась от него, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул, так он был невозмутим, но брезгливость сочилась сквозь поры кожи.

— Мне нужно фото на российский паспорт, — проговорил наконец вошедший. Голос его был бесцветным, но приятного тембра и с легким иностранным акцентом. — Это возможно?

— Возможно. Присаживайтесь.

Девушка заразилась важностью гостя, распрямила плечи и замедлила движения.

— А вы уверены, — не спеша проговорила Фира, включая осветительный прибор, — что фото нужно именно на российский паспорт?

— Я не похож на россиянина? — мужчина выдавил из себя неискреннюю улыбку, более похожую на оскал. Фира отрицательно покачала головой.

— Вы похожи на россиянина, как Иосиф Виссарионович Джугашвили на финна.

— Кто это?

— Сталин.

Аристократично ухмыльнувшись, гость повел бровью.

— Вы правы. Я пока не россиянин, но скоро стану им.

— Зачем вам это надо?

— Интересы бизнеса.

«Видимо, нефтяную вышку хочет купить, а ему не дают», — про себя оправдала гостя девушка.

— Подбородок чуть выше, пожалуйста.

Мужчина оказался безупречным даже на фото, как будто он был фарфоровой куклой, а не живым человеком.

— Как вас зовут, мадемуазель?

И тут она догадалась, что перед ней француз. «Мадемуазель» он произнес как-то не по-русски.

— Меня зовут Фира, а вас?

— Пьер.

Точно француз.

— Я могу пригласить вас на обед?

— Сейчас?

Пьер вскинул свою холеную руку и посмотрел на часы, это выглядело как кадр из голливудского фильма — ни дать ни взять Джеймс Бонд.

— Сейчас как раз время обеда. Или вы не обедаете?

Девушка растерялась, с одной стороны, она была не в форме, с другой — такой шанс выпадает первый раз в жизни, а возможно, и в последний. Искушение было велико, и она согласилась, хотя понимала, что гусь свинье не товарищ.

Пьер вел себя странно, очень внимательно, словно рассматривая ее сквозь окуляр микроскопа, и в то же время отстраненно. Он задавал много вопросов и почти не рассказывал о себе. Когда он улыбался своим шуткам, его привлекательное лицо озаряла безупречная, белозубая, но холодная улыбка. Фира, которая при помощи мокрых ладоней и с большим трудом заставила свои волосы вести себя прилично, не понимала, что заставило этого примороженного полубога пригласить ее в уютный и дорогущий итальянский ресторанчик. Пьер заказал себе суп минестроне, равиоли с сыром и шпинатом, а для своей спутницы — феттуччине с лососем в сливочном соусе. Затем с изяществом Лори поглотил свой обед, что нельзя сказать о девушке, которая запуталась в длинной лапше.

Француз старался быть непринужденным и легким, рассказывал, как его поразила русская еда, такая как окрошка, холодец и селедка под шубой, а Фира, глядя в его холодные сапфировые глаза, испытывала смутное ощущение тревоги. Всем своим видом Пьер старался демонстрировать интерес и симпатию, но получалось плохо, актер он был никудышный.

После потрясающего по вкусу эспрессо девушка посетила дамскую комнату, где ее поразил небольшой фонтанчик в стиле позднего рококо. При возвращении в зал к ней подошел парень официант и шепотом предупредил, что ее спутник рылся в ее сумочке. «Понятно, — сказала себе девушка, — теперь все встало на свои места». Она ожидала нечто подобное, но не так скоро.