Точка на карте. Рассказы о жизни и любви

Светлана Локтыш

В книгу «Точка на карте» вошли 16 рассказов о жизни и любви, написанных участниками 8-го потока тренинга «Три рассказа за 30 дней», который прошел летом 2020 года.

Инна МИХАЙЛОВСКАЯ

Писать — значит жить осознанно

Моя родина — северо-восток Сахалина. Окна квартиры смотрят на суровое побережье Охотского моря, частицы Северного Ледовитого океана. С этой стороны всегда дует пронзительный Норд-Ост, а стиль одежды даже летом определяет то, есть ли льды на горизонте, что не мешает мне радоваться жизни, увлекаться вышивкой, скандинавской ходьбой зимой, велосипедом — летом и пробовать силы в писательстве.

Когда-то в детстве я мечтала стать писателем, журналистом, а затем литературным переводчиком. Прошли десятки лет, а тяга к литературе осталась.

Вселенная, видимо, почувствовала мой порыв, решила дать еще один шанс — и однажды я попала в блог Светланы Локтыш. Так что в тренингах писательского мастерства я не новичок, и восьмой выпуск «Три рассказа за 30 дней» — третий по счету, в котором я участвовала.

После завершения марафона я испытываю разные чувства. Какие? Облегчение, что сделан еще один шаг к мастерству. Сожаление: не все успела воплотить, что задумывала на старте. А еще возникает сильное желание понять, что мне лично дает писательство и для чего нужны эти творческие муки.

Писательство интересно тем, что заставляет автора проживать осознанно каждую минуту. Для создания литературного произведения одного жизненного опыта мало. Размышляя над тем, как выразить идею, закрутить сюжет и раскрыть образы героев, автор должен быть внимательным ко всему, что его окружает, к любой мелочи.

Раньше я считала писательство уделом посвященных, даром, доступным не каждому. Теперь уверена: дар доступен всем, кто не боится его принять и готов трудиться. Только в этом случае муза не заставит ждать своего прихода, а сама пойдет рука об руку с автором.

Синдром отмены

Студент Олег Скворцов, выступая в суде в качестве потерпевшего, был уверен: если расследование закончено, то дело осталось за малым — наказать виновного. Он еще не знал, что это судебное заседание перевернет его представление о преступлении и наказании, и спокойно наблюдал за тем, как присяжные рассаживались по местам, негромко переговариваясь.

— Интересно, как этот пенсионер умудрился изувечить молодого парнягу? — шепнула соседу крашеная блондинка средних лет, поправляя короткую юбку. — Да дедуля рассыплется, если толкнуть посильней!

— Не скажи, про таких говорят «худой, да жилистый», — усмехнулся лысоватый мужчина с небольшим брюшком. — Смотри, Катя, а дед лицом — вылитый Карл Маркс.

На скамье, понуро опустив голову, сидел худощавый пожилой мужчина, в самом деле бородатостью схожий с немецким классиком мирового коммунизма.

Прокурор, заканчивая обвинительную речь в его адрес, потребовал наказать старика сроком лишения свободы от двух лет. Но, несмотря на стандартную характеристику потерпевшего «не пьет, не курит, не привлекался…», участники заседания подозревали, что ситуация не такая однозначная.

Олег искоса посматривал на подсудимого. Не зажившие ссадины на лице все еще отдавали противной болью при любом движении, перебинтованные фаланги пальцев ныли и подрагивали. Тоскливо оглядев присутствующих в зале, Олег украдкой покосился на руки. Боль заставляла чувствовать себя инвалидом, не способным ничего сделать самостоятельно. Но самое неприятное было то, что теперь долго не сядет за комп: перебитые костяшки будут заживать не один месяц. «Скорей бы все закончилось. Интересно, сколько дадут старому уроду?» — его злорадный взгляд скользнул по старческой фигуре. Тяжкие воспоминания перенесли парня в события месячной давности.

Морозный ветер забирался за ворот короткой дубленки. Олег бежал из университета, предвкушая удовольствие от компьютерной баталии. Вчера, а вернее, уже сегодня, он улегся спать почти на рассвете, поэтому схлопотал выговор от препода за халатную рассеянность в лаборантской. Но Чувак в мозге, измученном недосыпом, нетерпеливо поторапливал: «Давай быстрей, я уже не могу!»

Молодой человек хлопнул подъездной дверью, не обратив внимания на объявление об отключении электричества. Дома его ждал обед, с утра приготовленный мамой, но парень, наскоро нарезав бутербродов, уселся за включенный компьютер. Чувак заждался, жаждет крови и жертв.

Игра началась. Виртуальный почтальон носился по городу, отстреливаясь от надоевших прохожих, полицейских и уличных мальчишек. Насадив на базуку пару кошек, он преследовал одну цель — остаться в живых любой ценой. До конца уровня оставалась всего пара маневров, когда раздался чуть слышный щелчок и экран погас.

Олег ошарашенно уставился на безжизненную панель монитора, чувствуя, как внутри закипает гнев, смешанный с досадой. На блоке питания красная лампочка также поменяла цвет. Обломный день не желал заканчиваться: сначала неприятности в универе, теперь еще вот это…

После опроса свидетелей в суде объявили перерыв. Олег не захотел выходить из теплого помещения на сильный мороз и предпочел исподтишка понаблюдать за вражеским станом.

В зале слышался тихий плач Анны Васильевны, жены подсудимого. Смирнов Александр Филонович сидел, хмуро уставившись в одну точку. По лицу мужика было видно, что в самом мрачном сне он не мог представить такого исхода своей несладкой жизни. Послевоенное детство, хрущевская молодость и зрелость в бандитские 90-е закалили характер, но не лучшим образом сказались на самочувствии.

Да и Анна… Носить передачи она, конечно, будет, только его здоровье в местах заключения от этого лучше не станет. Но больше всего мужчина боялся за слабое сердце супруги, которое могло не вынести переживаний. А ипотека детей? Невестка в декрете со вторым малышом, и сыну приходится крутиться за двоих. Без пенсии отца и зарплаты электрика, пусть и скромной, семье будет тяжко.

Тревога давила на сердце, туманила разум и не давала оценивать обстановку. Но душевный раздрай все же не помешал старику вспомнить подробности того злосчастного дня.

Филоныч, как звали его мужики в бригаде, получил ответственное задание.

— Вот по этому адресу, — мастер протянул наряды, — заменишь счетчики. В актах пусть жильцы распишутся, что работа сделана.

— Понял, — и электрик в рабочем ватнике отправился на участок.

Три счетчика он сменил без проблем, благо, работа спорилась в умелых руках. Привычным движением обесточил квартиру на следующем щитке и неожиданно услышал за спиной возмущенный голос:

— Ты че творишь, мужик?!

Филоныч обернулся. В дверном проеме стоял молодой жилец с перекошенным от злости лицом.

— Плановые работы, — сообщил Смирнов, продолжая занятие.

Однако его объяснение не охладило пыл парня.

— А мне теперь из-за твоих работ придется уровень в игре заново проходить и бонусы восстанавливать?! — продолжал беситься молодой. — Предупреждать надо, когда свет отключаешь!

— Объявление висит на подъезде, читать умеешь? — буркнул мужчина, ловко орудуя отверткой. — Подумаешь, бонусы…

Он не разбирался в компьютерных фишках, но иногда слышал эти словечки от старшего внука и догадывался о смысле.

— Ладно, — жилец задохнулся от возмущения, — щас я те покажу…

Дверь оглушительно захлопнулась, и через пару минут распахнулась вновь. Уставший взгляд Александра Филоновича встретился с холодным прищуром карих глаз. Черное дуло пистолета равнодушно нацелилось в грудь работяги. «Травмат!» — мелькнуло в голове. Такое оружие он часто видел по телеку в «Петровке, 38». Левая рука юного стрелка уверенно нажала на курок.

Старик машинально пригнулся, закрываясь локтем. Резиновые пульки просвистели рядом, но одна из них все-таки впилась в бедро, а другая пробила рабочую куртку. Не удержавшись на ногах, мужчина упал. «Если попадет в голову, мне конец, — шальные мысли заметались в сознании, — и кто тогда поможет Аннушке и сыну?» Рука нащупала в сумке разводной ключ.

— Бля, патроны кончились, — бормотнул горе-снайпер и повернулся к жертве спиной, собираясь обновить магазин.

Понимая, что жилец вошел в раж, электрик метнул в него шведник, который ударил по икрам. От неожиданности юнец растянулся на полу, не успев вытянуть руки для подстраховки. Филоныч бросился к парню.

— Тебе бы в армию, сынок, — усмехнувшись, он поднял инструмент. — Там бы стрелять научили.

— Сволочь, — простонал тот, пытаясь схватить обидчика за ногу.

Эта попытка с треском провалилась: ключ ухнул по фалангам пальцев. Хруст суставов утонул в яростном крике.

Месяц спустя адвокат Александра Филоновича представил суду заключение медэксперта и вещественные доказательства — резиновые пули, застрявшие в ватнике. Завершая речь, он обратился к подзащитному.

— Подсудимый Скворцов, почему вы ударили пострадавшего по обеим рукам?

— Потому что сначала дал по правой, а потом вспомнил, что он стрелял левой. Значит, левша, ну, я и по другой руке стукнул.

Судебный защитник продолжил:

— Киберзависимость давно уже стоит в одном ряду с алкогольной и наркотической. В психологии существует термин «синдром отмены», объясняющий агрессивную реакцию игромана на вынужденный отказ от компьютерных игр, ведь его так или иначе лишили привычной «дозы». В этой ситуации трудно предсказать поведение человека, и наш судебный случай — яркий пример. Прошу суд оправдать моего подзащитного.