Запоздалая расплата. Детектив

Светлана Гильман

Элен Кордье читает в газете о таинственной гибели мсье Грегсона. Взглянув на размытую фотографию, она понимает, что уже видела погибшего. Но где? Из любопытства она начинает свое расследование. Вскоре Элен узнает, что кто-то убивает всех свидетелей убийства, совершенного двадцать лет назад, и один из этих свидетелей – её отец.

Агата Кристи

© Светлана Гильман, 2022

ISBN 978-5-0053-9266-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

Элен

«…полиция ведет расследование, был ли данный случай самоубийством или несчастным случаем. Напоминаем, мсье Грегсон разбился насмерть, выпав из окна своей квартиры на шестом этаже,» — дочитав заметку в газете, Элен посмотрела на размытую черно-белую фотографию потерпевшего. К сожалению, по фото в газете, невозможно было хорошо рассмотреть человека. Странно, но у нее возникло чувство, что она его уже видела. Но где? Ее взгляд упал на наручные золотые часы, подарок отца, знаменитого адвоката, и она вскочила.

— Боже мой, я опаздываю на учебу! — воскликнула Элен, схватила сумку, сунула туда газету и выбежала из дома. Она с сожалением посмотрела на свою любимую машинку, но решила добраться до Сорбонны на метро, чтобы не попасть в пробку.

Возле университета ее уже ждал юноша. Увидев Элен, он ей улыбнулся и в его карих глазах заплясали веселые искорки.

— Привет, — поцеловал он ее в щеку, — Как дела?

— Привет, Эдмунд, — ответила Элен своему другу.

— Ты выглядишь чем-то обеспокоенной, — заметил Эдмунд. Он поправил прядь ее русых волос, и внимательно посмотрел в ее серые серьезные глаза.

— Нет, ничего серьезного. Расскажу потом, — она улыбнулась юноше, который раз удивляясь, как он угадывал ее настроение. Высокий, черноволосый, широкоплечий, Эдмунда можно было бы назвать красавцем, если бы не нос, чуть длиннее, чем следовало, и неровный шрам, который пересекал его левую щеку от края глаза до уголка губ.

— Хочешь, после занятий посидим в кафе у моей матери? — предложил Эдмунд, по дороге в аудиторию.

— Кто же откажется от вкусностей мадам Вильсон? С удовольствием!

Элен и Эдмунд уже входили в класс, как к ним подбежала высокая красивая чернокожая девушка. Она взяла юношу под руку и настойчиво потянула опять в коридор.

— Можно тебя на минуту? — спросила она.

— Да, Паола, — покорно сказал Эдмунд, при этом смотря на Элен взглядом побитой собаки. Но та только махнула рукой в ответ и вошла в класс. Паола отвела Эдмунда в сторону.

— Ну как, ты разговаривал обо мне с отцом?

— Нет, Паола, извини, но он не приходил к нам на выходные, — сказал Эдмунд. Его отец, Алэн де Безансон, был главным дизайнером дома моды «Дуарте», а Паола мечтала о карьере манекенщицы. Учеба в университете не привлекала ее, и она училась только по настоянию родителей. Узнав, что Эдмунд — сын, хоть и внебрачный, главного дизайнера фирмы «Дуарте», Паола попросила замолвить за нее словечко.

— Уф, — расстроилась девушка. — А ты не можешь сам поехать к нему?

— Нет, — решительно сказал Эдмунд. — Когда он придет к нам домой, тогда и поговорю, извини, — и он направился в аудиторию.

Учебный день протекал, как обычно — долго и монотонно. Как только закончился последний урок, Элен и Эдмунд отправились в кафе, которое принадлежало матери юноши.

Кафе мадам Вольфсон находилось недалеко от университета и было не таким роскошным, как те богемные кафе, что находились в центре Парижа. Но оно было уютным и сюда часто захаживали студенты. Своих постоянных клиентов встречала сама хозяйка, Ирен, или ее младшая компаньонка, Эмилия Мильтон.

Ирен как раз обслуживала очередную постоянную клиентку, как дверь отворилась и в кафе вошли Эдмунд и Элен.

— Мари, замени меня, — мадам Вольфсон позвала одну из официанток, а сама поспешила навстречу сыну. — Привет, дорогой. Здравствуй, Элен, — поздоровалась она с новоприбывшими.

— Здравствуй, мама, — Эдмунд поцеловал мать.

— Здравствуйте, — поздоровалась Элен.

— Надеюсь, вы пришли отведать мой фирменный торт? — улыбнулась Ирен. — Проходите за столик.

Элен с удовольствием вдохнула запах кофе и сладостей, которым было наполнено уютное кафе. Посетителей было немного, и она направилась к дальнему столику. Эдмунд, сказав несколько слов матери, двинулся вслед за девушкой.

— Я позволил себе сделать заказ, — сказал он, усаживаясь напротив Элен. — Надеюсь, что угадал.

— Ты всегда угадываешь, — она улыбнулась собеседнику, а потом начала рассматривать присутствующих. Это дало возможность Эдмунду не прятать свой влюбленный взгляд. Он с наслаждением разглядывал каждую черточку ее лица — серые, чуть прищуренные глаза, вздернутый носик, коралловые губы, упрямый подбородок. Он влюбился в нее с первого взгляда, но, узнав, что она из богатой семьи, скрывал свои чувства. Чтобы добиться Элен, он должен сделать карьеру. А пока он для нее друг, только друг… Девушка повернула к нему свое лицо, и Эдмунд быстро отвел взгляд.

Мадам Вольфсон принесла им заказ — капучино для Элен, эспрессо для Эдмунда и два куска фирменного торта. Элен сделала глоток и от удовольствия закрыла глаза.

— А ты и правда знаешь, что я люблю, — сказала она.

— Ну, мы столько времени дружим, — быстро ответил Эдмунд и поменял тему. — Ты говорила, что хочешь о чем-то со мной поговорить. Что тебя что-то тревожит.

— А, пустяки. Скажи, с тобой бывает такое, что кто-то тебе кажется знакомым, но ты не можешь вспомнить, где его видел?

— Бывает, — кивнул Эдмунд.

— Вот, посмотри сюда, — Элен вынула газету, которую читала утром, и показала статью Эдмунду. Тот прочел и вернул газету девушке.

— Ты хочешь сказать, что уже видела этого, как его…

— Грегсона. Да, но не помню где и когда. И это меня бесит.

— Но это может быть и в университете, и в кафе, — предположил Эдмунд.

— Нет, — покачала головой Элен. — Интересно, это было самоубийство? И кто он?

— Столько людей кончают жизнь самоубийством, но тебя почему-то заинтересовал этот тип, — Эдмунд кивнул на газету. — Проведи журналистское расследование, — в шутку предложил он.

— А почему нет? — глаза Элен загорелись. — Ты мне поможешь?

— Я?

— Конечно ты!

Эдмунду не очень понравилась идея, да и он сказал это в шутку. Но мысль о том, что он будет проводить вместе с Элен еще больше времени заворожила его.

— Ну конечно, помогу. Только я не знаю, как проводить расследования.

— Я тоже. Поэтому сейчас же отправлюсь на консультацию к самому Луису Кордье.

Эдмунд рассмеялся. Луис Кордье был одним из дорогих адвокатов в Париже, и приходился Элен отцом.

— Удачи.

— Спасибо, — Элен вскочила, чмокнула Эдмунда в щеку, поблагодарила Ирен за вкусный кофе и торт, и отправилась к отцу. Она была деятельной девушкой, и если какая-то идея приходила ей в голову, то сразу же спешила ее осуществить.

В пригороде Парижа раскинулся деловой квартал под названием Дефанс. Высотные дома, отведенные под офисы, где расположено более 1500 компания, производили впечатление на новоприбывшего, что он оказался в Манхеттене. Но только не на Элен. В этом районе находился офис ее отца, и она направилась прямо туда. Она поднялась на 23-й этаж одной из высоток, и вошла в кабинет, на двери которого красовалась табличка «Луис Кордье, адвокат».

Несмотря на роскошь, которую любил адвокат, его кабинет был обставлен просто и со вкусом. В приемной был стол, за которым сидела секретарь, шкаф с папками и несколько стульев для посетителей. Комната адвоката мало чем отличалась от приемной, только стол был больше и кресло хозяина удобнее.

— Элен, — радостно встретила ее секретарь Изабелл, женщина лет тридцати. — Какой приятный сюрприз.

— Привет. Папа свободен?

— У него посетитель. Но ты присаживайся, думаю, они скоро закончат. Кофе?

— Нет, только стакан воды, пожалуйста.

Пока Изабелл ходила за водой, Элен села на стул, вынула газету и начала опять всматриваться в фото погибшего.

— Пожалуйста, — Изабелл протянула девушке стакан воды и увидела фото. — Бедный мсье Грегсон. В тот день он выглядел таким встревоженным. Кто бы мог подумать, что он покончит с собой.

— Ты его знаешь? — удивилась Элен.

— Он был у твоего отца два-три раза. Они долго сидели и разговаривали, но дела так и не открыли. Так что я не знаю, какая у него была проблема.

— Точно, — наконец-то Элен вспомнила, где она видела погибшего человека. Здесь, в кабинете отца, они столкнулись в дверях! — А я никак не могла вспомнить, где его видела.

— Пожалуйста, Элен, я тебе ничего не говорила.

— Не беспокойся.

В это время дверь в комнату адвоката открылась и оттуда вышел клиент. Элен сразу же воспользовалась этим и вошла к отцу.

— Привет, папа, — она поцеловала отца в щеку и села напротив него.

— Привет, Элен, — улыбнулся ей Луис. Он очень любил и гордился своей дочерью, хотя был и разочарован тем, что она выбрала журналистику, а не юридический. Он всегда считал, что из нее выйдет отличный адвокат. — Что привело тебя ко мне?

— Соскучилась, — Элен внимательно посмотрела на отца, решая с чего начать. Луису Кордье было 45 лет. Мужчина полный сил, с жестким выражением лица, русыми волосами и серыми глазами. В силу своей профессии, его сердце было глухо к страданиям других, но это никак не касалось ни его дочери Элен, ни сына Максимилиана. — А вообще меня привело чисто женское любопытство.

— Правда? — удивился адвокат.

— Да, — Элен постаралась придать своему голосу равнодушное выражение. — Я видела у тебя одного человека несколько дней назад, а вчера он выбросился из окна. Вот, — она протянула отцу газету.

— А, мсье Грегсон, — адвокат посмотрел на фото и вернул дочери газету. — Да, он приходил ко мне с каким-то пустяковым делом. Я ему ответил, что этим не занимаюсь, и он ушел.

— И все?

— Да, — ответил адвокат. — Даже и не помню, что он хотел.

— Ясно, — сказала Элен и поняла, что отец ей солгал. Но почему? Она встала. — В общем, ничего интересного.

— Да, — сказал адвокат и девушка услышала в его голосе нотки облегчения. — Ничего интересного.

Элен поцеловала отца на прощание и отправилась домой. Что ж, придется вести журналистское расследование без советов адвоката. Ничего, они с Эдмундом справятся.

Алэн

Алэн де Безансон сидел в своем кабинете и с удовольствием рассматривал, поправлял, анализировал эскизы одежды. Скоро эти наброски превратятся в технические рисунки, а потом — в шикарнейшую одежду, которую продемонстрируют красивые манекенщицы перед изысканейшей публикой. Алэн блаженно вздохнул: скоро, совсем скоро исполниться его мечта, ради осуществления которой он пожертвовал своей любовью — показ мод дома «Дуарте», главным дизайнером которого являлся он, Алэн де Безансон. Конечно, в его жизни было много показов мод, но с таким размахом, и с такими гостями — впервые. Его честолюбие будет удовлетворено. И наконец-то он обретет свободу и сможет уйти от Фортунат к любимой Ирен.

При воспоминании о жене Алэн помрачнел, вспомнив события двадцатилетней давности. Он только начал работать у Симеона Дуарте, владельца дома моды и перед ним было блестящее будущее — его эскизы нравились хозяину, и со временем он мог стать главным дизайнером компании, или открыть свое дело. И в личных делах у него было все прекрасно — он любил и был любим Ирен. Они готовились к свадьбе, ведь его возлюбленная была беременна, когда оказалось, что на него положила глаз молодая жена боса. Фортунат сразу же сказала ему о своих желаниях, и о цене, которую ему придется заплатить в случае своего отказа. Алэну пришлось выбирать между Ирен и карьерой. Это было нелегко. И он выбрал. Тогда он был слишком молод и честолюбив. То, что он не бросит своего ребенка, он сказал Фортунат сразу, и она согласилась. А спустя полгода Симеон был убит… Алэн благодарил Бога за то, что он тогда не смог участвовать в этой вечеринке и остался в Париже.

Он отогнал от себя призраки прошлого и вернулся к эскизам. Скоро закончится рабочий день, и он поедет на ужин к любимой Ирен и сыну. Алэн вернулся к ней спустя несколько месяцев после женитьбы на Фортунат. С тех пор он так и жил на две семьи. Жена думала, что он навещал сына, и не знала о его настоящих чувствах. Хотя, кто разберет этих женщин…

В дверь постучали, и в комнату вошла секретарша, Розамунда Марье.

— Мсье де Безансон, мадам Фортунат спрашивает, будете ли вы ужинать дома.

Алэн поморщился — за двадцать лет он так и не привык, что его жена решает семейные вопросы через секретарш.

— Нет, — ответил он и ласково улыбнулся девушке, — я сегодня ужинаю у Ирен, так что придумай что-нибудь и сообщи мне.

— Хорошо, — кивнула Розамунда и вышла.

Какая удача, что у меня работает такая умная девушка, — подумал Алэн. Несколько месяцев назад он встретил Розамунду в какой-то забегаловке на окраине Парижа. Была зима, и девушка дрожащими пальцами пыталась сосчитать монетки, чтобы купить чашку чая и согреться. На предложение помочь, Розамунда с гордостью ответила, что она не такая. Не совсем поняв, что она имела ввиду, Алэн уверил, что он просто хотел помочь, без всяких задних мыслей. Он купил ей еды, да и себе, так как был голоден, они сели за столик и разговорились.

Розамунда, симпатичная кареглазая девушка с черными волосами, была сиротой. Она закончила курсы секретарей и, из-за предательства своего любимого, осталась без работы и без денег. Кое-как, на попутках, она пыталась попасть в квартиру, которую снимала вместе с компаньонкой.

Девушка была такой жалкой, и так располагала к искренности, что Алэн, не скрываясь, рассказал ей все о себе. Потом он подвез ее домой, а на следующий день предложил ей место. Его секретарша как раз уволилась, а пользоваться услугами Жульетты, помощницы Фортунат, ему не хотелось. Иногда Алэну казалось, что у его жены и Жульетты был общий скелет в шкафу. Он вздохнул и посмотрел на часы — еще два часа, и он увидит свою Ирен.

Тем временем Эдмунд де Безансон сидел в своей комнате за компьютером и искал информацию о ведении журналистского расследования, как в его ноздри проник аппетитный запах, доносящийся из кухни. Юноша понял, что очень проголодался, и поспешил вниз. В центре салона стоял празднично убранный стол на четыре персоны, а его мама весело порхала на кухне, готовя что-то вкусное. Эдмунд удивился.

— Мы что-то празднуем? Почему ты меня не позвала тебе помочь? — спросил он.

— Нет, — Ирен ласково улыбнулась сыну, — я пригласила к нам поужинать Эмилию, а потом позвонил Алэн — он тоже будет ужинать с нами.

— Папа приедет? Чудесно! — обрадовался Эдмунд, а потом с грустью добавил: — он давно нас не навещал.

— Он был занят.

— Да, я знаю, но… — Эдмунд подошел к матери и обнял ее. — Мне очень больно за тебя…

— Сынок, — перебила его Ирен, — мы уже говорили об этом. Я очень люблю твоего отца, и мне не нужен никакой другой мужчина. И он любит меня. Тебе уже девятнадцать лет, и ты наверняка знаешь, что такое любовь. А?

Эдмунд не ответил. Он очень любил свою маму. Ей было всего лишь сорок три года, и многие мужчины с удовольствием скрасили бы ее одиночество. Но она всю жизнь любила только Алэна, простила ему его выбор, который был не в ее пользу, и довольствовалась короткими встречами.

Ирен открыла духовку и оттуда на нее хлынул горячий пар, а по кухне разнесся запах мяса. Женщина разогнала пар, попробовала вилкой мясо, вернула обратно в духовку и уменьшила температуру.

— Еще немножко…

— И твоя фирменная курица будет готова, — закончил за нее Эдмунд. — Если тебе не нужна моя помощь, я пойду переоденусь. Когда ужин?

— В семь часов.

Эдмунд поцеловал мать в щеку и вернулся в свою комнату, а Ирен села на стул и вытерла слезу, которая набежала из-за слов сына. Они с Алэном любили друг друга, пока не появилась Фортунат Дуарте. Алэн оказался слишком слаб и принял все ее угрозы всерьез, поэтому и женился на ней после убийства Симеона.

Ирен отогнала от себя печальные воспоминания и вновь вернулась к приготовлению пищи. Зачем ворошить прошлое? Несмотря на то, что у Алэна другая семья, любит-то он по-прежнему ее.

Без двадцати минут семь раздался звонок в дверь. Наскоро вытерев руки, Ирен открыла дверь и увидела огромный букет алых роз.

— Прекрасные самой прекраснейшей, — послышался за цветами голос ее любимого.

— Ах, Алэн… — только и промолвила растроганная мадам Вольфсон. Она взяла цветы, чтобы поставить их в вазу. В это время, услышав звонок, вниз сбежал Эдмунд, но на полпути остановился — он увидел, как его отец нежно, но крепко привлек к себе его мать и страстно поцеловал. Юноша отметил, что его родители выглядели очень красивой парой и по-настоящему любили друг друга. Его отец, черноволосый кареглазый мужчина, в свои сорок шесть лет выглядел моложе своего возраста и был довольно высоким, так что его мама, рыжеволосая зеленоглазая женщина, смотрелась возле него совсем миниатюрной.

Оторвавшись от любимой женщины, Алэн повернулся к сыну, и Эдмунд поспешил вниз, чтобы приветствовать отца. Они обнялись.

— Привет, сынок.

— Привет, папа, — Эдмунд был рад видеть отца и уже не злился на него.

— Сынок, присмотри тут за мясом, а я пойду переоденусь. И развлеки Эмилию, когда она придет, — попросила Ирен и подмигнула Алэну.

— Не беспокойся, — ответил Эдмунд, с понимающей улыбкой глядя, как его родители скрылись в спальне. Потом он вздохнул, подумав, как было бы приятно прижать к себе Элен, покрыть поцелуями ее лицо, тело…

Звонок в дверь перебил юношеские мечты. Эдмунд поднялся и открыл дверь. В квартиру вошла миловидная, немного полненькая женщина лет сорока четырех.

— Здравствуй, Эдмунд, — улыбнулась она и на ее щеках появились ямочки.

— Привет, Эмилия, — ответил юноша младшей компаньонке матери, приглашая ее сесть.

— А где Ирен? — поинтересовалась Эмилия Мильтон.

— Она с отцом наверху. Сейчас спустятся, — и Эдмунд отправился на кухню, посмотреть к курице.

— Твой отец здесь? — спросила Эмилия и на ее лице проявилось беспокойство.

— Да, он только что пришел.

Узнает ли меня месье де Безансон спустя столько лет? Вряд ли. Может уйти? Нет, это может показаться странным, — подумала Эмилия и решила не показывать своего волнения.

Спустя несколько минут спустились Ирен и Алэн, и Эмилия была представлена главному дизайнеру дома моды «Дуарте».

— Надо же, — удивлялась Ирен, — Эмилия уже как десять лет моя компаньонка, а вы еще не знакомы.

— Бывает, — сказал Алэн, усаживаясь на свое место.

Не узнал, — подумала Эмилия, облегченно вздохнув.

Хозяйка накрыла на стол и ужин потек медленно и чинно, с разговорами между бокалами вина.

После ужина Эмилия поспешила уйти, Ирен и Алэн опять поднялись в спальню, а Эдмунд вернулся к компьютеру. Он прочел несколько статей, где рассказывалось, как благодаря журналистским расследованиям были разоблачены некоторые нечестные чиновники. Но это было совершенно не то, что они с Элен собирались предпринять.

— Эдмунд, иди попрощайся с отцом! — услышал он голос матери.

— Иду! — вскочил юноша и, вспомнив о чем-то, ударил себя по лбу. — О, черт! Я же забыл поговорить с отцом о Паоле. — Эдмунд выглянул в коридор и попросил отца подняться к нему в комнату для разговора.

Войдя в комнату, Алэн закрыл за собой дверь и вопросительно посмотрел на сына. Почти всегда, когда они оставались наедине, Эдмунд упрекал его из-за Ирен. Поэтому он старался избегать таких встреч.

— Па, у меня к тебе просьба, — начал разговор Эдмунд.

— Просьба? — удивился Алэн. Кроме игрушек в детстве, сын никогда его ни о чем не просил. — Конечно, сынок. Тебе нужны деньги?

— Деньги? — рассмеялся Эдмунд. — Что ты. Ты же знаешь, что нам с мамой нужен ты, а не деньги. Мы тебя очень любим.

— Как и я вас, — ответил Алэн.

— Просто у нас в университете есть одна девушка, очень красивая, которая мечтает быть манекенщицей. Она попросила меня поговорить с тобой о ней.

— Это твоя девушка? — поинтересовался Алэн.

— Нет, что ты. Да и кому я нужен с этим, — и Эдмунд погладил себя по щеке, где красовался неровный шрам.

— Ну, это ты зря. Настоящую любовь не испугаешь никакими шрамами.

— Значит я еще не встретил настоящую любовь, — вздохнул Эдмунд, думая об Элен. — Ну так как?

— Вообще-то манекенщицы это не в моей компетенции. Но для твоей знакомой я могу кое-что сделать. Дай ей мою визитку и пусть договорится с Розамундой о встрече. Да, и пусть возьмет с собой фотографии. Если мне девушка понравиться, то я ее порекомендую Роже. Он мне не откажет, — с этими словами Алэн дал сыну свою личную визитную карточку.

— Спасибо, — Эдмунд покрутил карточку в руках. — А кто такой Роже?

— А, он фотограф из модельного агентства. Ты уже слышал о нашем показе мод? Соберутся все большие люди!

— Поздравляю, — ответил Эдмунд, которого мало интересовала и мода, и «большие люди». — Я рад, что твоя мечта вот-вот исполнится.

— Спасибо, — растрогано произнес мсье де Безансон. — Кто знает, может после этого показа я осмелюсь… Но не буду загадывать.

— Это было бы чудесно, — ответил Эдмунд, догадываясь, что хотел сказать Алэн.

— Ну, мне пора. Пока, сынок, — и отец с сыном обнялись на прощание.

Фортунат

В то время, как Алэн наслаждался обществом любимой женщины и сына, в один из элегантных ресторанов Парижа вошли две женщины — Фортунат Дуарте де Безансон и Жульетта Минсон. Последняя начала работать у владельца дома моды «Дуарте» двадцать лет назад. Потом она оказалась полезной его жене и получила повышение по службе. Время и общие тайны сблизило этих женщин, и Фортунат даже считала Жульетту своей подругой, так как таковых у нее никогда не было.

По отношению к ним официанта, можно было предположить, что женщины здесь не первый раз, и он прекрасно знал, кто перед ним. Официант провел их к столику, помог сесть и принес меню. Женщины начали выбирать блюда.

Фортунат неторопливо просматривала меню, водя пальцем по названиям. Она привыкла все делать медленно и сосредоточено. Жульетта последовала ее примеру, но справилась с выбором быстро и ждала, пока ее подруга сделает свой выбор, то и дело поглядывая на нее. Всегда спокойная, Фортунат сегодня была на удивление нервной, но на работе и словом не обмолвилась о том, что ее тревожило. Она даже обрадовалась, когда месье Алэн сообщил, что не будет ужинать дома, и сразу же пригласила ее в ресторан.

Жульетта еще раз посмотрела на Фортунат и в очередной раз позавидовала ей. В свой возраст, а той скоро исполнится пятьдесят, при минимуме косметики, она выглядела лет на десять моложе и ее еще можно было назвать красавицей: высокий лоб, прямой греческий нос, зеленые глаза, тонкие сжатые губы, короткие волосы соломенного цвета. Все это придавало этой женщине холодный вид и держали собеседника на дистанции. Сама Жульетта хоть и была младше Фортунат на два года, но уже пополнела, хотя она никогда не отличалась худобой. Свои когда-то черные волосы Жульетта уже давно закрашивала, а карие глаза прятала за очками. Фортунат позвала официанта и сделала заказ, Жульетта последовала ее примеру, предварительно поинтересовавшись, нет ли в пирожном арахиса — у нее была аллергия.

— Изучаешь меня? — усмехнулась Фортунат.

— Ну что ты, — ответила Жульетта. Вне работы они всегда общались на «ты». — Мне показалось, что сегодня ты чем-то встревожена. Хотя, дела идут, как никогда, хорошо.

— Да, — сказала Фортунат, — дела идут хорошо, и в этом большая заслуга Алэна. — При воспоминании о муже ее глаза потеплели, но она опять вернулась к интересующей ее теме: — Ты видела сегодняшние газеты?

— Нет.

— Читай, — Фортунат достала из сумки газету, бросила перед Жульеттой и показала пальцем: — здесь читай.

Жульетта прочитала заметку, в которой сообщалось о самоубийстве месье Грегсона и непонимающе посмотрела на собеседницу.

— Кто это? Почему это тебя так тревожит?

— Так, нехорошее предчувствие. Месье Грегсон это не настоящее его имя. На самом деле его звали Винсент Лански. Он был управляющим у Симеона. Помнишь?

Жульетта вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Помню. Но что с того, что он покончил с собой? Мало ли какие у него могли быть причины.

— Не знаю, просто подумалось… Но ты права — мало ли какие у него могли быть причины, — сказала задумчиво Фортунат. Потом она улыбнулась собеседнице: — Давай есть.

И они принялись за еду, которую к тому времени принес официант. После ужина Фортунат отвезла подругу домой и поехала на свою виллу.

Дом, где жила семья де Безансон был построен первым мужем Фортунат Симеоном более двадцати лет назад. Обожающий все красивое и дорогое, Симеон купил большой клочок земли не окраине Парижа возле реки. Он нанял лучших архитекторов, которые разработали проект дома, парка, бассейна, и спустя два года Симеон, Фортунат и их маленькая дочь Лилиана, которой было два месяца, поселились в новом доме.

Фортунат въехала в ворота поместья и остановилась возле крыльца. К ней сразу же подбежал слуга, открыл ей дверь и, как только хозяйка дома вышла, забрал машину в гараж. Не утруждая себя поисками ключей, Фортунат позвонила в дверь, которую сразу же открыл Жан, управляющий с довольно приятной внешностью и манерами.

— Добрый вечер, мадам, — поздоровался он.

— Добрый вечер, — ответила Фортунат и на нее сразу же полилась информация:

— Месье Алэн дома, мадмуазель Лилиана уехала с месье Мишелем ужинать, ваша почта в кабинете на столе и вам звонил человек по фамилии Кордье, — доложил Жан. При упоминании фамилии Кордье, Фортунат застыла.

— Жан, вы уверены, что его фамилия Кордье? — спросила она, стараясь придать своему голосу равнодушные нотки.

— Совершенно уверен. Вы же знаете, что у меня хорошая память. Но его имя и телефон я записал в вашей записной книжке.

— Хорошо, спасибо, Жан. Вы свободны.

Управляющий поклонился и ушел, а Фортунат вошла в гостиную. В центре комнаты, на диване с роскошной темно-бордовой обивкой, сидел Алэн и читал книгу. При виде мужа, черты женщины смягчились. Она безумно любила его, с того самого момента, как он появился в офисе ее мужа с эскизами одежды. Она первая разглядела в нем талантливого и честолюбивого дизайнера и уговорила Симеона взять молодого человека на работу. Фортунат приглядывалась к нему и, к своей большой досаде, узнала, что у Алэна есть невеста, которая, к тому же, ждала ребенка. Тогда она решила взять быка за рога — позвала к себе в кабинет и откровенно заявила, что любит и хочет его. Свое признание она подкрепила шантажом и выиграла. Но действительно ли Алэн любил ее так, как она его?

— Привет, дорогой, — улыбнулась мужу Фортунат.

— Привет, любимая, — Алэн отложил книгу и поднялся навстречу жене. Он прижал женщину к себе, и она уловила тонкий запах чужих духов. Ее сердце кольнула ревность. Она отстранилась и пристально посмотрела на мужа.

— Где ты был? Розамунда сказала, что ты встречался с сыном.

— Да, так и было, — подтвердил Алэн.

— Почему же от тебя пахнет женскими духами? — Фортунат сощурила глаза и ждала, что Алэн будет придумывать ложь. Неужели он ей изменял? Раньше она даже и мысли такой не допускала. Нет, не может быть! Скоро показ мод и Алэн не станет рисковать из-за какой-то вертихвостки.

— Правда? — искренне удивился Алэн, мысленно проклиная свою неосторожность. — Наверное Ирен слишком надушила комнату, а у меня уже второй день заложен нос. Я пришел к Эдмунду, а его мать как раз накрывала на стол, вот я и поужинал с ними. Фортунат, ты же знаешь, что я люблю только тебя, — сказал он ложь, какую так любят слышать все женщины. Фортунат смягчилась. Она игриво ударила мужа по плечу.

— Тогда этой ночью я жду доказательств твоей любви.

— Конечно, — он перехватил ее руку и начал покрывать поцелуями.

— Ну все, прекрати, — Фортунат со счастливой улыбкой забрала руку. — Я буду в кабинете.

Когда дверь кабинета закрылась за его супругой, Алэн вздохнул с облегчением. Нужно быть осторожнее! Фортунат не должна догадываться, что он до сих пор любил Ирен. Иначе она помешает и ему, и может навредить Ирен и Эдмунду. Ничего не поделаешь, сегодня ночью ему придется быть вдвойне нежнее с женой, чтобы усыпить ее подозрения.

Алэн опять уселся на диван и вернулся к чтению книги, а Фортунат села за стол и взяла в руки корреспонденцию, но отложила в сторону и открыла записную книжку. Там, где красовалась дата «24 мая 2005 года» рукой управляющего было написано: Луис Кордье и его номер мобильного телефона. Дрожащей рукой Фортунат нажала цифры и начала ждать ответа.

— Алло. Луис? Это Фортунат… Да, я понимаю… Когда…? Господи, Луис, через столько лет… Пригласительный билет? Как странно… Ну пока…

Звонок встревожил Фортунат. Интересно, кому понадобилось через столько ворошить эту историю? Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, она принялась разбирать письма: счета, счета, приглашение на ужин к родителям Мишеля, жениха дочери… Фортунат улыбнулась — из них получиться отличная пара. Женщина взяла следующий конверт. Странно — конверт без обратного адреса. Фортунат открыла письмо, вынула оттуда сложенный вдвое белый картон, развернула и с ужасом бросила на стол. Она еле сдержалась, чтобы не крикнуть — не хотела, чтобы прибежал Алэн. Она налила в стакан воды из кувшина, который всегда стоял на ее столе, залпом выпила и постаралась взять себя в руки. Потом опять взяла в руки злополучную бумагу. Это было приглашение. Золотыми буквами на белой дорогой бумаге было написано: «Приглашаем вас отпраздновать с нами день рождение Симеона Дуарте, которое состоится 25 мая 1985 год на вилле «Монте-Карло».

— Господи, Боже мой! Откуда? — прошептала Фортунат. Ее первым порывом было порвать это приглашение на мелкие кусочки, но она передумала. Поднявшись со стола, Фортунат подошла к большой картине на стене, где был нарисован пейзаж и сняла ее. За картиной была небольшая дверь сейфа, покрашенная в расцветку обоев, чтобы не выделяться. Женщина нажала на несколько кнопок, и повернула влево маленький ключик, который торчал из дверцы, и сейф открылся. Фортунат вынула оттуда небольшую шкатулку, положила туда приглашение, а потом вернула все на место.

Прежде, чем выйти из кабинета, женщина попыталась успокоиться. Но это было тяжело. Кто? Почему? Зачем? Кому нужно ворошить прошлое? Эти вопросы не покидали Фортунат, но ответ на них она найти не смогла. Может Луис ей сможет рассказать обо всем этом?

Паола

Паола возвращалась домой из университета в подавленных чувствах. Учеба не клеилась, да и девушка не делала никаких усилий, чтобы постичь все тайны экономической теории. Училась она только по настоянию родителей, которые приехали в Париж много-много лет назад из Гаити. Они долго бедствовали, а потом отец выиграл большую сумму денег. На них они купили квартиру в неплохом районе, а рядом с домом открыли минимаркет. Но Паоле не хотелось быть экономистом, и не хотелось помогать отцу в магазине. Обычно, когда она возвращалась домой, то закрывалась в своей комнате, включала телевизор и смотрела бесконечный показ мод на одноименном канале. Она всматривалась в движения и походку манекенщиц, старалась их копировать и представляла, что это именно ее показывали по телевизору на подмостках. В тайне от родителей она рассылала свои фото в многочисленные агентства, но ответа так и не получила. А потом у нее появилась надежда — в одной из газет она прочла интервью дизайнера Алэна де Безансона. У Паолы сразу же возник вопрос, не родственник ли это парня, который учился на факультете журналистики — Эдмунда де Безансона. Хотя девушка мало интересовалась студенческой жизнью, но его она приметила сразу: широкие плечи, мускулистые руки, и этот шрам… Эдмунд притягивал ее. Она не была в него влюблена, но была не прочь с ним заняться любовью. Несколько наводящих вопросов, и оказалось, что Алэн де Безансон был отцом Эдмунда, хотя и не жил с ними. Паола решила брать быка за рога и поговорила с Эдмундом, а тот пообещал поговорить с отцом, когда тот приедет к ним в гости. Но когда это будет?

И сейчас Паола открыла дверь своим ключом, бросила быстрое «привет» своей матери Лидии, которая готовила ужин, и сразу же закрылась в комнате. Она бросила сумку на пол возле стола и легла на кровать, положив руки за голову. Так она лежала, размышляя о жизни, пока в комнату не постучали.

— Паола! — послышался из-за двери голос Лидии. — У тебя все в порядке?

— Да, мам, просто устала. Скоро экзамены, — ответила девушка, смотря в потолок.

Лидия ушла на кухню, Паола вздохнула и, как обычно, включила канал мод. Там как раз закончился один из показов и начали крутить рекламу. Девушка терпеливо ждала, пока начнется новая передача. Еще несколько минут и на экране появилась очаровательная журналистка, которая в своей программе брала интервью у известных модельеров. Паола оживилась: она любила эту передачу. В ней всегда можно было узнать интересную информацию, имена начинающих дизайнеров. Несмотря на то, что она жила мечтой, Паола была реалисткой и понимала, что стать моделью у такого дизайнера у нее больше шансов, чем у Кардена или Диора.

— Сегодня у нас в гостях дизайнер дома моды «Дуарте» господин Алэн де Безансон. Здравствуйте, господин де Безансон, — сказала ведущая и на экране появился Алэн де Безансон.

— Ого! — сказала Паола, жадно вглядываясь в лицо отца Эдмонда. — Какой интересный мужчина.

Тем временем дизайнер рассказывал о предстоящем крупном показе мод. Паола ловила каждое слово Алэна, мечтая быть одной из его манекенщицей и участвовать в этом показе мод. Передача подходила к концу, когда в комнату опять постучали.

— Паола, помоги мне накрыть на стол! — послышался голос Лидии. — Сейчас вернутся с работы папа с Дэном.

— Да, мам, сейчас приду! — ответила девушка. Она выключила телевизор, переоделась в домашнюю одежду и пошла помогать матери. Только войдя на кухню и учуяв аппетитные запахи, Паола поняла, что голодна.

— Ты выглядишь грустной, дочка, — заметила Лидия.

— Нет, что ты, — улыбнулась Паола. — Устала просто, — и девушка принялась раскладывать на столе приборы, пытаясь придать себе равнодушный вид.

Когда все уже было готово, послышался звук открывающейся ключом двери и в дом вошли мужчина среднего возраста, и подросток. Лидия поспешила навстречу мужу и сыну, которые вернулись с работы. Они поприветствовали друг друга, и хозяйка вернулась на кухню, а мужчины пошли переодеваться.

— Калеб, Дэн! — позвала их Лидия спустя несколько минут. — Ужин готов!

Первым на зов прибежал Дэн. Это был веселый, немного полноватый подросток шестнадцати лет. В отличии от Паолы, ему тяжело давалась учеба, и Калеб решил, что тот будет помогать ему в магазине. Дэн не возражал. Наоборот, ему нравилась такая работа, где не нужно было думать, учить, рассказывать. Он просто выполнял распоряжения отца.

Вслед за сыном в кухню вошел Калеб. Он сел во главе стола, и тогда остальные члены семьи заняли свои места. Лидия начала раскладывать еду по тарелкам — сначала мужу, потом сыну, дочери, а напоследок и себе. Ели молча. После ужина Калеб поинтересовался у Паолы, как дела в университете, потом Лидия отчиталась о семейных расходах, а потом вся семья собралась у телевизора. Со дня в день, с месяца в месяц, с года в год распорядок вечера не менялся, разве что, кроме воскресенья. В последнее время Паолу это злило, но она не могла перечить отцу.

Сев в свое любимое кресло, Калеб стал просматривать утренние газеты. Прочитав сообщение о смерти месье Грегсона, он вздрогнул и непроизвольно вскрикнул:

— О, Боже!

Все с любопытством посмотрели на него. Взяв себя в руки, Калеб приказал своим детям отправляться по комнатам. Те подчинились, хотя Паола первый раз захотела остаться. Ей было любопытно, что такое страшное прочитал отец в газете.

— Что случилось? — встревожилась Лидия.

— Вот, прочти, — Калеб протянул ей газету и показал заметку. — Помнишь, он приходил ко мне недавно.

Лидия взяла газету и внимательно прочитала. Потом испугано посмотрела на мужа.

— Ты думаешь, что его убили?

— Господи, нет, конечно. Но кто-то решил запугать его, постоянно присылая ему по почте приглашения на тот злополучный праздник. Нервы не выдержали. Он жил отшельником.

— А вдруг…, — начала Лидия и осеклась.

— Вдруг мне начнут присылать эти приглашения? Я их просто выброшу, — решительно сказал Калеб. — Как никак прошло двадцать лет.

Лидия не ответила, пообещав себе, если к ним начнут приходить приглашения двадцатилетней давности, она ни за что не покажет их мужу. Правда, именно он открывал почту, но ведь приглашение она распознает сразу.

Элен

После встречи с отцом, Элен вернулась домой. Семья Кордье жила в большой квартире, расположенной на двух этажах фешенебельного дома в престижном районе Парижа.

Войдя в салон, Элен увидела свою маму, Дезире, в обществе ее лучшей подруги Габриэль де Лантье. Женщины сидели на диване и, как всегда, болтали о последних новостях кино, показах мод, и прочих сплетнях. Дезире, благодаря СПА-салонам, массажам и косметическим процедурам выглядела намного младше своих сорока четырех лет. От родителей она унаследовала огромное состояние, чем и воспользовался ее муж для достижения своих целей. Впрочем, не только деньги помогли Луису стать знаменитым адвокатом, но и талант оратора, и умение убеждать. Подруге Дезире, Габриэль, повезло меньше. Она происходила из аристократического, но обедневшего рода, хотя кого, сейчас, в XXI веке, интересовало происхождение. В 19 лет она выскочила замуж за владельца магазином, но тот вскоре обанкротился, запил и умер, оставив молодую вдову с кучей долгов. Только благодаря Дезире, с которой Габриэль дружила с детства, ей удавалось держаться на плаву, и даже ходить на разные светские мероприятия, где однажды она познакомилась с богатым банкиром и стала его любовницей. Обжегшись однажды, Габриэль не стремилась больше выйти замуж, и ее положение вполне ее устраивало.

Увидев дочь, Дезире подняла свою тонкую руку, украшенную несколькими золотыми браслетами, и помахала ей.

— Дорогая, иди к нам.

Элен нахмурилась. Ей были неинтересны темы разговоров матери и ее подруги. Не желая показаться грубой, она подошла к ним и села возле Дезире.

— Привет, мам. Привет, Габи. Как дела? Что-то срочное? А то мне нужно заниматься.

— Нет, нет, — ответила Дезире. — Ты уже слышала о новом показе от дома моды «Дуарте»?

— Нет, а что, должна была? Ты же знаешь, что меня это не интересует, — ответила Элен.

— Как же так! Ты встречаешься с сыном их дизайнера и не слышала! Неужели он тебя не пригласил?

— Я встречаюсь? Господи, мама, о ком ты говоришь? И что за дизайнер?

— Алэн де Безансон, разумеется, — ответила изумленная Дезире. Слыша часто от дочери о Эдмунде, она решила, что он — парень Элен.

— Ах, ты об Эдмунде. Нет, мама, мы не встречаемся. Мы просто дружим и учимся вместе. У вас все?

— Дорогая, не злись на маму, — вмешалась в разговор Габриэль. — Просто странно, что твой друг не пригласил тебя на такое мероприятие.

— Эдмунду это не интересно, — отрезала Элен. — Как и мне. Ну все, пока. У меня и правда много работы.

Девушка вскочила и побежала на второй этаж в свою комнату, по дороге попросив Лизу, их домоправительницу, принести ей чашечку кофе.

— Нет, это несправедливо, — сказала Габриэль, когда Элен исчезла из виду. — Твоя дочь дружит с сыном главного дизайнера, а нам достались места на самом последнем ряду. И это с нашими-то связями.

— Ты же знаешь Элен. Она — вся в отца. Такая же серьезная и далекая от светской жизни. Удивляюсь, что Элен выбрала журналистику, а не юридический. Нет, мне нужно убедить ее пригласить этого парня к нам и самой с ним поговорить.

— Элен это не понравиться, — заметила Габриэль.

— Я знаю, — улыбнулась Дезире. — Поэтому я сделаю это тонко и незаметно. Заведу разговор так, что он сам мне предложит помощь.

Пока эти две дамочки сплетничали, Элен закрылась в своей комнате и начала размышлять о загадочном господине Грегсоне. Почему она заинтересовалась им? Потому, что он показался ей знакомым? Или потому, что отец сказал ей неправду? Да, скорее всего. Какой же следующий шаг предпринять?

Элен задумалась. Она никогда не занималась расследованиями, хотя в свободное время она любила перечитывать детективы Жоржа Сименона и Агаты Кристи. Элен села за компьютер и написала в поисковике: «журналистское расследование». Прочитав несколько статей, она так и не решила с чего начать. Девушка задумалась. Если бы она была детективом, с чего бы начла расследование? Стук в дверь прервал ее мысли.

— Элен, я принесла тебе кофе!

— Да, да, — Элен открыла дверь и в комнату вошла их домоправительница Лиз, молодая женщина тридцати лет. Она родилась и выросла в неблагополучном районе Парижа и не смогла получить образование. Будучи совсем еще молодой девушкой, она работала в ресторане и там научилась стряпать. Этот навык помог ей устроиться домоправительницей в фешенебельном доме с неплохим окладом. Спустя два года ее работодатели уехали заграницу, порекомендовав Лиз Дезире Кордье. И вот уже три года она работала в их семье.

— Извини, что задержалась, просто мадам…

— Мама и Габриэль совсем загнали тебя, — перебила ее Элен. — Впрочем, как всегда.

— Спасибо за понимание, — Лиз поставила чашку на стол. — Еще что-нибудь?

— Нет, спасибо, — поблагодарила Элен и закрыла за служанкой дверь. — С чего бы начать? — Она села за стол и сделала глоток кофе латте. — Хорошо бы осмотреть место преступления! И познакомиться с инспектором, который ведет это дело. Решено, завтра иду в полицию!