Горы обещали тебя

Саша Некрасова, 2023

Алисе двадцать семь. У нее обычная жизнь и обычная работа, но все меняется, когда ее муж, известный экологический активист, таинственным образом погибает. Теперь Алисе предстоит расследовать тайну его смерти, отправившись в опасное путешествие по тропам горного Алтая. Но она еще не подозревает, что сама стала мишенью в чьей-то злой игре. На этом пути ей предстоит научиться дружбе и взаимовыручке, излечить разбитое сердце, найти друзей и врагов, и в конечном счете – не потерять саму себя. И, конечно, обязательно нужно выжить, чтобы защитить заповедник, за который ее муж заплатил собственной жизнью…

Глава 7

«Вжжжум,» — визгнула молния, и в образовавшемся палаточном проеме показалось Димино лицо.

— Пора вставать, — заметил он.

— Знаю, — ответила Алиса и уткнулась носом в уютный ворот спального мешка.

Самое сложное утром, особенно если это утро после первой ночевки в походе — заставить себя расстегнуть мешок и впустить в душное, гретое телом пространство, свежий прохладный воздух. Алиса проснулась давно, но все не решалась встать, и оставалось только смотреть в болоньевый потолок, на другой стороне которого дремало несколько мотыльков. Она смотрела и смотрела во все глаза, пока Дима не пришел за ней.

— Завтрак уже почти готов, — подбодрил он.

Вот это действительно веская причина встать поскорее, пока еще не успела остыть каша. Алиса одним рывком расстегнула молнию и распахнула спальник.

За пределами палатки день давно начался. Алиса выглянула и сощурилась от яркого солнца. Дима склонился над газовой горелкой, трава переливалась, мокрая от росы, а тело приятно кололо от легкого холода.

— Дима, — позвала она.

Дима не оборачивался.

— Дима! — Алиса повысила голос, но Дима не реагировал.

— Дииимаааа! — крикнула Алиса изо всех сил и проснулась.

Димин образ растаял, она лежала одна в палатке, и рядом не было второго спальника. Никто не придет и не рванет молнию вниз, и не откроет палатку, и не скажет, что завтрак готов. И все же кое-что общее между сном реальностью существовало: расстегивать спальник не хотелось одинаково сильно. Алиса осторожно высвободила руку и проверила телефон: на часах было всего шесть утра, но на природе всегда просыпаешься рано. Она прислушалась: кажется, еще никто толком не проснулся.

Алиса выкарабкалась наружу и ахнула. Казалось, за ночь ее палатка волшебным образом переместилась в какую-то красочную, почти анимационную красоту. Вчерашний мрак, который, казалось, подступал к турбазе со всех сторон, утром обернулся высокими бархатными холмами насыщенного изумрудного цвета. Они спускались к лагерю, напоминая своими плавными изгибами застывшие морские волны. Небо — настолько синее, что казалось, оно пропущено через инстаграмный фильтр, образовало ровный идеальный купол. И вдобавок, между палаток рассеянно бродили сытые равнодушные коровы самых разных цветов. Алиса вдруг почувствовала себя в знаменитой рекламе шоколада с альпийским молоком. Вовремя опомнившись, она достала телефон и сделала пару кадров — Тимур непременно оценит это место.

Наскоро умывшись, убрав волосы в тугой хвост и захватив свою посуду, она отправилась за завтраком в беседку, где уже суетились Степа и Рома.

— А ты что так рано встала? — покровительственно спросил Рома.

— А ты?

— Я-то дежурный, мне положено, — улыбнулся он, расставляя на столе горелку, посуду и мешок с завтраком, почти такой же как в ее модуле.

Алиса, похолодев от ужаса, вспомнила, что Рома действительно вчера вызвался дежурить. Но кажется, никого это не волновало: рядом на лавке расслабленно сидел Степа, подставив лицо солнцу и наслаждаясь, что все происходит само собой.

— На случай, если ты решишь меня отравить, заранее предупреждаю, что я ни ложки не съем, — огрызнулась она, понизив голос, так чтобы Степа не слышал.

— Зря ты так, — просто ответил Рома, устанавливая горелку.

Алиса лихорадочно взвешивала в голове варианты: даже если она не поест сегодня, ничто не мешает ему подмешать что-нибудь в еду в любой день похода. В конце концов, у него модуль для одного из дней. К тому же, он не станет отравлять всю похлебку — вряд ли ему нужно массовое убийство. Значит, самое важное, пристально следить за своей тарелкой и ложкой. И все же, она не могла спокойно наблюдать за тем, как действует Рома.

— Я буду второй дежурной, — она сказала это быстрее, чем окончательно решилась.

Степа приоткрыл правый глаз и промурлыкал:

— Нда, я так и хотел предложить. Вдвоем всегда выходит быстрее, а нам не стоит сильно рассиживаться.

— Отлично, — нисколько не смутился Рома и протянул ей пузатую большую кастрюлю. — Сходишь за водой?

От противного осознания, что он раскрыл ее план, у Алисы вспыхнули щеки. Нельзя было оставлять ему свою посуду. Но пока она подыскивала подходящие слова, Рома вдруг добавил:

— Шутка, я сам притащу.

И словно бы наслаждаясь ее замешательством, отправился за водой. Алиса ощутила себя обманутым маленьким ребенком.

На приготовление завтрака ушло примерно полчаса, а запас продуктов сократился на полный пакет овсянки, половину копченой колбасы, буханку хлеба и две трети пачки сыра. По настоянию Зои в кашу добавили примерно две кружки сушеной клюквы и сухофруктов. К большому удивлению Алисы, Рома уверенно обращался с горелкой, и, как будто имел опыт в приготовлении походных завтраков.

— Где ты так научился нарезать бутерброды? — не выдержала она.

Рома умело нарезал хлеб аккуратными прямоугольниками, филигранно собирая ровные пирамидки из хлеба, колбасы и сыра.

— Думаешь, большие предприниматели не готовят себе еду?

— Только не из такого хлеба и дешевой колбасы.

— А что, если я готовил не для себя?

— Что, твоей девушке нравятся нарезки? — съязвила она, но Рома промолчал.

— Ром, нарезай куски побольше, не для детсада готовишь, — поправил Степа.

После этого замечания Рома молчал до самого окончания завтрака и только когда все поели и разошлись собирать вещи, он вдруг неожиданно спросил:

— Почему же ты мне так не доверяешь?

Вопрос застал Алису врасплох, она как раз складывала в пакет остатки продуктов.

— А с каких пор миллионеры варят каши, ходят в походы и дежурят? — с вызовом спросила Алиса.

— Ты со многими миллионерами знакома?

— Нет, но ни один из них не следил за мной и не убивал моего мужа.

Рома изменился в лице, словно вспомнив что-то болезненное.

— Алиса, я не ангел, и я совершил много ошибок. И может быть, даже кого-то убил. Не своими руками, но по моей вине. Но твоего мужа нет в числе этих жертв.

Она на секунду опешила от неожиданной тяжести и горечи, которая скрывалась за этими словами. Но эта слабость была мгновенной, поэтому в следующую минуту она взяла себя в руки и сказала:

— Так докажи и сделай так, чтобы я дожила до конца похода. Тогда поверю.

Она как раз закончила собирать посуду, и, пока он не успел ничего ответить, убежала к своей палатке. Все что угодно, но он не увидит, как ее трясет. Она была права, и она не должна была так себя чувствовать, не должна была бояться его ответов. Но что, если Рома Баженов и правда был не виноват?

Сейчас ей хотелось бы просто неподвижно лежать в темноте, зарывшись с головой в спальный мешок, словно в одеяло. Но Степа скомандовал, чтобы через час все были готовы, поэтому пришлось разбирать палатку и заново набивать рюкзак вещами, которые, казалось, никогда в него не поместятся. Они валялись по всей палатке, в полном беспорядке и хаосе. Глядя на огромную кучу, Алиса недоумевала как она изначально смогла упаковать все это в одном рюкзаке. К тому же, вчера она надела длинные лосины и объемную куртку, а сейчас солнце понемногу припекало и день обещал быть жарким, так что куртку тоже нужно было куда-то пристроить. А еще ведь общий модуль и минимум литр питьевой воды.

Через сорок минут мучений, паники и страха, она наконец бессильно опустилась на траву рядом с полностью собранным рюкзаком. Пришлось закрепить спальный мешок снаружи, на жестких ремнях под днищем, иначе места внутри не оставалось. Она осмотрелась: никому ни до кого не было дела, каждый занимался своими вещами, сосредоточенно запихивая в рюкзак тапки, сворачивая палатки, шнуруя ботинки, наклеивая пластырь на пока еще целую кожу стоп. Инструкторы, Зоя и Степа, точно также собирались в путь, ни за кем ничего не проверяя, не подсказывая, не беспокоясь, ни о чем не напоминая.

«Ну почему ты молчишь? Ты же знаешь, что я обязательно о чем-то забуду?» — спросила она мысленного Диму.

«Воды набрала?»

«Да».

«Намазалась солнцезащитным кремом?»

«Да».

«Проверь, чтобы на траве ничего не валялось».

«Вроде ничего».

«Ну и все, а что еще надо?»

«Не знаю. Раньше ты всегда говорил мне, что делать».

«Я тебя недооценивал».

«Ты так не думаешь».

«Ты так сама говорила».

«Это было тогда. И ты был прав. Прости, что я тогда на тебя злилась».

«Так, стоп. Ты сейчас опять начнешь плакать. Неужели ты так хочешь начать первый день?»

«Все равно я одна, никому нет до меня дела».

«Вот увидишь, сегодня ты обязательно встретишь друга. Доверься мне».

Алиса огляделась по сторонам. Если где-то и был человек, который мог бы стать другом, то узнать его было сложно. Вряд ли это Маша и Сева — они слишком крутые. Может быть, Зоя? Вполне возможно, ведь если всегда идти последней, то Зоя будет её единственной собеседницей. Ну а про парней и говорить нечего: от Ромы лучше держаться подальше, а остальных Алиса пока даже не запомнила. По соседству с ней собирал вещи худощавый безымянный парень, который, кажется, как раз пропустил знакомство. Он сосредоточенно искал что-то, периодически запуская руку в густую копну светлых волос.

— Так, все готовы? Под рюкзак! — внезапно скомандовал Степа, блеснув идеальной улыбкой на смуглом лице.

С этих слов официально начался настоящий поход, и когда Алиса застегнула ремни, и усадила рюкзак себе на бедра, ей показалось, что от нового веса ее ботинки ушли в землю как минимум на несколько миллиметров.

Когда они покинули лагерь, фитнес часы на запястье Алисы показывали почти девять утра (немыслимо поздно по Диминым меркам). Солнце еще не достигло высшей точки, а щеки уже согревало приятное тепло. Алиса знала, что это приятно только до поры, а через час активного движения навязчивое тепло превратится в изматывающую жару. За пределами турбазы их ждала зеленая равнина, свободная от построек, дорог и домов. Только вдоль тропы встречались лошадиные табуны. Бархатные холмы медленно сменялись каменистыми скалами, а на горизонте, дальше, проступали многообещающие вершины. Это пока что были, конечно, маленькие «горки», но и они потом сменятся настоящими горами, с белыми суровыми макушками, где никогда не тает снег, и ледники рождают быстрые холодные ручьи. Но это все только впереди, а пока что группа организованной кучкой продвигалась по тропе. Пока что никто слишком сильно не отставал, пока что шлось не трудно и никому не натерли ноги тяжелые ботинки.

Когда тропа повела чуть наверх, по бедру пологого склона, Алиса сделала фотографию на телефон. Конечно, фотографировать нужно было чаще, но от окружавшей красоты она про это забывала. Здесь вполне можно было бы проложить дорогу для машины, чтобы где-то дальше сделать кемпинг, ближе к зеленым лесам.

— У нас еще будут ночевки на турбазах? — спросила она, ускорившись и догнав Степу.

— Неа, дальше только «дикие» стоянки, — ответил он.

Что ж, этого и следовало ожидать. Алиса поежилась и на несколько секунд приподняла лямки рюкзака над плечами — кожу под ними уже немного жгло.

— Привет, — неожиданно рядом с ней возникла Зара. — Она шла не спеша, как будто не прикладывала усилий, словно перекатываясь по плавной траектории тропы. — Слушай, а ты случайно не знаешь какого-нибудь продюсера? Может быть, с телека?

— Что? — вопрос застал Алису врасплох.

— Ну, ты же сценаристка, я и подумала…

Черт! Когда Алиса соврала на общем знакомстве, она совершенно не ожидала, что необходимость придумывать что-то снова настигнет ее вот так, внезапно и совершенно против ее воли.

— Эм, ну так, с парочкой…

— Просто я в свободное время пробую себя в стендапе… Ну, знаешь, пишу тексты там, записываю кое-что. Выкладываю в основном для друзей, в инстаграме. Мне кажется, в этом деле нужно продвижение, и, если бы мое выступление увидел кто-то правильный, может быть, у меня появился бы шанс.

«Эх, а если бы мои тексты увидел кто-то правильный, может быть и я бы не просиживала штаны, продавая недвижимость,» — с досадой подумала Алиса. Жаль, она не могла сказать этого вслух, поэтому пришлось придумывать дальше.

— Слушай, ну вообще-то, мои продюсеры больше по кино, а стендап это так специфично…

— Да, но ты знаешь, мне кажется есть какая-то тусовка, и тут важно просто попасть на глаза. Если твой продюсер в кино, наверняка он где-то пересекается с кем-то из телека. Ну с Мухдисаметовым, например.

— Да, возможно… — протянула Алиса, стараясь делать максимально скучающий вид.

— Ладно, если будет случай, ты у него просто спроси, может он посоветует, кому скинуть и показать свои записи.

— Да, да, конечно, спрошу.

— Спасибо большое! — казалось, Зара не ожидала этого ответа, и неожиданно дотронулась до Алисиного плеча. — Наверное ты все время занимаешься сценариями, да?

— Ну так, — Алиса пожала плечами.

— Просто мне всегда было интересно. Ну вот когда у людей не творческая профессия, то понятно, что по вечерам и выходным они отвлекаются, типа ищут себя. Кто-то залипает в сериалы, кто-то ходит на курсы керамики, кто-то покупает блогерские курсы в инстаграме. Я вот стендапом занимаюсь. Всегда интересно, что делают в свободное время творческие, ну в смысле по-настоящему. Писатели там, режиссеры, какие-нибудь концептуальные художники. Вот ты пишешь истории, которые потом люди в кино смотрят. И тебе наверное…

— Стой стой, — перебила ее Алиса. — Ты же сама дизайнер, ты же сама творческая.

— Ох, — с меланхоличной улыбкой вздохнула Зара. — Это только звучит так. Вообще-то я инженер по образованию, и дизайн проект это же не только картиночки нарисовать и цвет стен выбрать. Это и обмеры, и план электрической разводки, и план сантехники, и развертка стен и потолков… А еще иногда с прорабами ругаться приходится, если заказ с авторским надзором. Нет, красивый дизайн я тоже, конечно, придумываю, но чаще всего клиент уже знает, что он хочет, приносит картинки из Пинтереста. Полной свободы почти никогда нет.

— Ничего себе… — протянула Алиса.

Ей-то казалось, что жизнь любого человека, в чьей работе есть слово «дизайн» наполнена самовыражением и творческим потоком. Ну во всяком случае, больше, чем жизнь менеджера по продаже недвижимости.

За неспешным разговором и успокаивающим голосом Зары, Алиса совершенно не заметила, как группа бодро ушла вперед. Позади остались только Зоя и Марина — как Алиса и предполагала, кажется, ей было сложно успевать за лидерами. Заметив, что группа растянулась, Степа скомандовал остановиться на небольшой привал. Они сидели на зеленом холме, а со всех сторон их обступали горы, покрытые густым лесом. Догнав остальных, Алиса с наслаждением сбросила рюкзак, села на него, и ощутила, как приятно отдыхает спина и уставшие плечи.

«Плечи не должны болеть, отрегулируй ремень,» — вспомнила она указания Димы.

«Отрегулирую потом, когда дальше пойдем. Не заставляй меня надевать рюкзак раньше, чем Степа скомандует».

Под грудью и на спине теплый ветерок холодил мокрую от пота кожу. Она вытащила из рюкзака бутылку воды и сделала глоток, после чего переложила бутылку поближе, во внешний боковой карман. Теперь, если постараться, можно достать ее прямо на ходу, не снимая рюкзака.

Степа выглядел ровно таким же бодрым, как и в самом начале пути — только коротко стриженые у висков волосы блестели от испарины. Сева и Катя передавали друг другу бутылку воды, в которой плавали кусочки лимона (заморочились же!). Рома лег спиной прямо на траву, закрыв глаза. Алиса мстительно представила, как на его грудь заползают мелкие насекомые. Безымянный парень, которого не было на знакомстве, молчал, уставившись на какую-то травинку. Солнце поднялось еще выше, и Алиса пожалела, что не намазала кремом от загара шею и руки. Через несколько минут привал закончился, и Степа скомандовал выступать.

Примерно через час дорога вывела их к бурной реке, путь через которую лежал по хлипкому мосту. Он был сложен из двух металлических труб и деревянного настила. Переходить полагалось строго по одному, под чутким контролем Зои и Степы. Почти каждый задерживался на пару секунд в самой середине моста, чтобы сделать красивое фото, и в свою очередь остановилась и Алиса. От слишком сильного течения вода имела грязный серовато-зеленый цвет, и в разводах белой пены угадывались очертания подводных валунов. Один берег реки был укрыт густым лиственным лесом (через который последние полчаса шла группа), а на втором вырастала скала. Прямо под ногами, в щелях между деревянными досками, бился неукротимый поток, выбрасывая наверх снопы брызг. Деревянный настил на каждый шаг отзывался мелкой вибрацией. Алиса спешно сделала фото и ускорилась, чтобы поскорее оказаться на другом берегу и ощутить под ногами устойчивую почву, а не зыбкую поверхность моста.

За переправой начиналась узкая тропинка, вытоптанная у самого подножья скалы. Она пролегала так близко к реке, что камни, выпрыгивая из-под ботинок, порой отлетали прямо в воду. А может быть, это были рыбы, которые выскакивали из воды? Алиса видела такое в кино. В таких местах к берегам выходят медведи, чтобы поохотиться. Но Зоя сказала, что здесь медведей быть не может — слишком близко находилась небольшая деревня, и слишком много туристов каждое лето ходили по этой тропе. Алиса облегченно выдохнула, но в следующее мгновение ей почему-то стало жаль медведей.

«Слышал? То есть медведь даже не может прийти сюда поохотиться, из-за людей. Хотя люди здесь вроде бы в гостях».

«А если твой Тимур построит тут пару тройку глэмпингов, то животным отсюда вообще придется уйти».

«Перестань, ты во всем видишь только плохое».

«А ты Степу спроси, что он скажет».

Обогнув скалу и перейдя узкий ручеек, они вышли к небольшой беседке прямо у подножья высокого холма.

— Дальше большой подъем, метров пятьсот не меньше, — объявил Степа. — Сейчас устраиваем привал, перекусываем и набираемся сил, а потом наверх.

Рома и Алиса достали из очередного модуля пакет сушеного мяса, а также хлеб и большую пачку орехов. Несмотря на то, что прошли совсем не много, все устали и с радостью сбросили рюкзаки, расположившись на привал. Ели молча, быстро и жадно, почти не переговариваясь, словно плотного завтрака и не бывало.

— Как тебе все это? — спросил Рома, когда они убирали пакеты с едой.

— Что «это»?

— Все. Первый день, погода, красота вокруг. Я видел, ты много фотографировала.

— Если мы дежурим, это не значит, что нам нужно все время разговаривать.

— Понял.

Вздохнув, он застегнул лямки рюкзака и вернулся в беседку. Алиса надеялась, что путь вот-вот продолжится, но инструкторы никого не торопили. Зоя устроилась в беседке, достала из специального водонепроницаемого чехла гитару, и принялась меланхолично перебирать струны. Вокруг нее тотчас собрались остальные, заняв все места на двух коротких скамейках. Алиса с досадой отметила, что сидячих мест больше не осталось, и села прямо на песок в тени беседки. Она не искала ничьего общества, ей хотелось побыть в одиночестве. О чем говорить с остальными? О прелестях жизни сценариста или о перспективах запуска новых глемпингов? Нет, ей не нужна компания, а компании не нужна она. Чтобы скоротать время, Алиса достала из рюкзака блокнот и ручку — половина дня позади, и можно было бы подумать над отчетом для Тимура. Однако, посидеть одной не получилось, потому что рядом опустилась Зара.

— Он к тебе пристает, да?

Алиса в равной степени боялась такой непосредственности, и в то же время завидовала способности без обиняков заводить разговоры с малознакомыми людьми.

— Что? Кто? — не поняла Алиса.

— Ну этот, с которым вы дежурите. Кажется, Рома, да?

— С чего ты взяла?

— Ну просто, он на тебя все время смотрит, и постоянно пытается с тобой заговорить, когда вы готовите.

— Да? Я не заметила, — соврала Алиса и подумала, что наивность Зары и ее наблюдательность могут быть полезны.

— Ну ладно. А что ты записываешь?

Внимание Зары неожиданно привлек блокнот в руках Алисы.

— А, да это просто так, не обращай внимания, записи, — она смутилась, не сумев придумать ничего связного.

— Это, наверное, идеи для будущего кино? Я где-то читала, что у каждого писателя есть такой блокнот.

— Такой?

— Ну да, блокнот для идей. Ты же, получается, почти писатель. Туда нужно записывать идеи или просто то, что ты услышала, и что тебя впечатлило. Ну так, по крайней мере я слышала. Тебе виднее!

— А, да, ну это что-то типа того и есть.

— Тогда не буду мешать.

Не дав Алисе вежливо возразить, Зара поднялась и подсела к остальным в беседке. Алиса смотрела на пустую страницу блокнота и думала, почему раньше ей не приходило в голову записывать куда-то свои идеи и подслушанные истории. Правда, для рассказа, в котором погиб Димин прототип, ей ничего такого не понадобилось, текст родился за несколько дней из тонны не вымещенной злости. А еще, она несколько раз прокрутила в голове замечание Зары о том, что Рома постоянно пытается с ней заговорить. Неужели это так выглядит? И вдруг Алису осенило, что никто кроме нее не подозревал и не боялся Рому. Остальные девушки видели в нем всего лишь мужчину за тридцать с отличным телом и широкими плечами.

«Отличным телом? Вот как ты про него думаешь?» — неожиданно возразил Дима, совсем не вовремя появившись в ее голове.

«Прости, просто констатация факта. Ты же понимаешь, что это не меняет моего отношения».

Дима ничего не ответил.

Чтобы успокоиться и отвлечься, Алиса сделала несколько записей о состоянии тропы, мостика, и о турбазе, на которой они останавливались в первую ночь. Ну вот, теперь можно считать, что первые полдня похода прошли не без пользы для командировки.

Через несколько минут Степа объявил продолжение пути, и блокнот снова пришлось отложить. Алиса взволнованно повела плечами от легкого ветра: за разговорами и записями она совершенно не заметила, как солнце пошло на убыль, а небо затянули густые белые облака. Полуденная жара прошла, и остывший воздух дразнил кожу, так что она решила набросить свою любимую куртку с надписью Alice.

— Будет дождь? — спросила она Степу.

— Может быть, погода меняется быстро. Но если поторопимся, обгоним его и поставим лагерь до непогоды, — ободряюще добавил он.

Да, его замечание действительно мотивировало взять себя в руки и продолжать путь без заминок и промедлений. Ставить палатку под дождем Алисе еще не доводилось.

Резкий подъем начался почти сразу, и дорога повела группу через подножье холма и высокую по пояс траву прямо в густой лес. Тропа уходила вверх, извиваясь между деревьев, так что за новым поворотом было не видно впереди идущего. Там, где подъем был наиболее крутым, путь обозначался импровизированными ступеньками, протоптанными за много лет сотнями и тысячами ботинок несчастных туристов. Вокруг, куда хватало взгляда, тянулась непроходимая чаща, меняющая свой облик ежеминутно. Когда солнце освобождалось от облаков, все вокруг заливал свет, и лес наполнялся теплом, ясностью, смеялся влажными бликами. В такие моменты идти было легче. Но стоило солнцу исчезнуть за новым облаком, как лес погружался в мрачную тень, воздух становился холоднее, и за этим изменением ощущалось тягостное предчувствие будущего дождя. С каждой сотней набранных метров солнечные периоды становились все короче, а тенистые — все длиннее. Алиса посмотрела наверх: небо затягивала молочная мгла, и солнце путалось в ней, почти не выныривая и не напоминая о себе неожиданными раскатами жара, как это было несколько часов назад. Степа был прав — дождь точно будет и, судя по всему, очень скоро.

Тем временем, группа сильно растянулась, и красный Степин рюкзак совсем исчез где-то вдалеке, на несколько десятков метров выше. Плечи сильно ныли, пересыхало во рту, сбивалось дыхание. Степа изредка устраивал короткие передышки, однако к тому моменту, как Алиса успевала его догнать, привал заканчивался и приходилось почти без перерыва снова идти вперед, чтобы не отстать окончательно.

Не успевая восстанавливать силы во время организованных остановок, Алиса все чаще сама делала короткие передышки, отступая на край дороги. Обычно, через минуту ее тут же обгонял кто-нибудь из тех, кто шел позади, и это обесточивало еще сильнее. Страх остаться самой последней заставлял Алису вернуться на тропу и ускорить шаг, но стоило впереди идущему скрыться за новым поворотом, как она теряла ориентир и снова бессильно останавливалась. Это была бесконечная гонка, в которой она постепенно отставала все сильнее и сильнее. Казалось, что у всех остальных была какая-то неизменная, пусть очень маленькая, скорость, а она все замедлялась, и замедлялась.

В конце концов, позади осталась только Зоя, и Алиса из уважения к ней заставляла себя подниматься дальше. Кажется, Зоя тоже устала, и говорила с перерывами, делая паузы для вдохов и выдохов.

— Все хорошо, скоро дойдем, — ободряюще бросила она Алисе, обтирая рукой влажный лоб.

Алиса кивнула, и сделала еще один шаг. А потом еще один, и еще один. Осознание того, что они вдвоем идут последними, и что Зоя шаг в шаг идет за ней, придавал сил и не позволял сдаться. В какой-то момент Алисе показалось, что они шли в одном темпе, в одном ритме, словно отбивали ботинками какую-то шаманскую мелодию. Нельзя было пропускать свой такт, поэтому Алиса шагала и шагала, словно нажимая на свою клавишу и озвучивая свою ноту. И в тот же миг она слышала за спиной шаги Зои, также неизбежно занимавшие свое место в этом сочетании звуков. И вот, когда дыхание успокоилось и подчинилось размеренным движениям, и как только она, наконец, увидела перед собой желтоватый рюкзак Марины, пошел дождь.

Сначала несколько холодных капель обожгли Алисино лицо, потом еще несколько упали на куртку, обозначившись светло-желтыми разводами на рукаве, а еще через пару минут вода попала за шиворот, так что пришлось накинуть капюшон. Дождь усиливался, и Алиса в панике представила, как намокает рюкзак, а вместе с ним все ее вещи, и спальный мешок. Она обернулась: Зоя остановилась, чтобы набросить на рюкзак защитный чехол, и Алиса решила последовать ее примеру.

— Нам еще долго? — крикнула она Зое, пытаясь перекричать нарастающий шум.

— Нет, почти пришли, — крикнула та.

Алиса сбросила рюкзак и прислонила его к особенно раскидистому дереву, трава под которым была еще более-менее сухой. Чехол был рассчитан только на размер рюкзака, и ткани не хватало на то, чтобы укрыть еще и спальный мешок, пристегнутый снаружи.

— У тебя есть пакет? — спросила Алиса.

Зоя отрицательно покачала головой и набросила на плечи свой рюкзак. Алисе пришлось кое-как натянуть чехол, так что он полностью скрывал рюкзак, но почти не спасал спальник. Осознание, что прямо сейчас ее спальный мешок намокает под дождем, наполняло Алису почти физической болью. И хотя это здорово стимулировало не сдаваться и идти вперед, от намокающей куртки становилось все холоднее и холоднее. Кажется, остальные тоже ускорились, потому что больше впереди никто не появлялся.

Ладони быстро замерзли от воды, и Алиса спрятала их в карманы. То ли от нервов, то ли от мокрой куртки, она поймала себя на том, что стучит зубами и не может остановиться. Ее бил рваный, разбирающий на части озноб. Шаг, еще шаг, еще шаг. Чем быстрее она шла, тем бесконечнее и равнодушнее ко всем ее усилиям казался дождь. Черт возьми, когда же наконец они остановятся? В такие моменты Дима всегда находил нужные слова, чтобы вернуть Алисе самообладание, но его больше не было рядом.

«Я не хочу никуда идти, я не справлюсь,» — подумала она и заплакала. Горячая слеза неожиданно обожгла щеку, словно это был единственный источник тепла посреди всего холодного, мокрого леса. И ей показалось, что с этой слезой ее тело выпускает и теряет последний залп жизненной силы.

«Тихо, солнце,» — послышался голос Димы в голове.

«Тебе легко говорить, это не ты идешь под потоками холодной воды. Я иду последней. Если бы не я, Зоя бы уже давно догнала других».

«Какое тебе до этого дело? Она — инструктор, это ее работа».

«У меня намокла куртка, мне холодно. Я заболею, а ведь я даже не взяла с собой таблеток».

«Ты не заболеешь, это всего лишь вода. Вытащи руки из карманов».

В этот момент Алиса почувствовала неприятное напряжение в руках и поняла, что все это время ее ладони в карманах были крепко, до онемения сжаты в кулаки. От этого усилия еще сильнее ныли плечи.

«Они продрогли».

«А разве куртка тебя еще согревает? Она же мокрая насквозь. Просто дай мне свои руки».

Алиса послушалась, заставила себя вытащить руки из карманов и немного расслабиться. Она рассматривала собственные ладони, смотрела, как капли разбивались о кожу и поняла, что холоднее не стало — скорее даже наоборот. Она попробовала несколько раз согнуть и разогнуть пальцы, словно хватаясь за невидимый канат — от рук разлилось приятное покалывание. Холод перестал нарастать, словно кто-то прекратил выкручивать невидимый рубильник.

В этот момент с ней поравнялась Зара, прервав молчаливый диалог с Димой. А Алиса то думала, что она шла последней.

— Зара? Я думала, ты уже ушла вперед.

— Я отбежала в сторону, на минутку. Ну… Сама понимаешь. Видимо, Зоя тоже меня потеряла. Ты как?

— Никак, — слабо и неестественно улыбнулась Алиса.

Зара проницательно смерила ее обеспокоенным взглядом.

— У тебя, кажется, зуб на зуб не попадает.

— Да? Немного, — пожала плечами она, изо всех сил стараясь придать телу естественное состояние и сжав скулы так, чтобы хотя бы немного остановить предательское клацанье зубов.

Сочувственно покачав головой, Зара вдруг сбросила рюкзак прямо на мокрые камни и одним движением сняла свою куртку.

— Держи. У тебя куртка по ходу промокает, а моя хорошая, водонепроницаемая. И теплая, кстати.

Алиса не могла поверить своим глазам.

— А ты?

— А мне нормально, я бодряком, мне твоей будет достаточно — улыбнулась Зара широкой и по всей видимости искренней улыбкой.

— Моей?

— Ну не оставишь же ты меня без куртки, правда? А мне твоя будет в самый раз, в моей мне что-то душно. Давай, снимай, некогда стоять, — поторопила она.

Алиса послушно сняла свою куртку, но надпись Alice заставила ее снова колебаться.

— Она мне очень дорога, хорошо?

— Да мне своя куртка так-то тоже нравится, только вот у тебя уже губы синие, — кивнула Зара и протянула куртку.

Обе переоделись, и Алисе действительно стало теплее. Куртка Зары была обшита внутри каким-то приятным теплым материалом, и к тому же нагрета ее телом. Вода на ее поверхности застывала круглыми каплями и не впитывалась в ткань. Не находя слов, чтобы сгладить неловкую ситуацию и отблагодарить попутчицу, Алиса застыла в недоумении.

— Фух, да, в твоей пободрее будет, — и с этими словами Зара без всяких проволочек пошла дальше по дороге.

Пока Алиса надевала рюкзак, та уже скрылась из виду, как привидение. Оставалось лишь смотреть, как старая желтая куртка вместе с новой подругой исчезает сначала за непослушными ветками, а потом и за следующим виражом тропы.