Рабыня. Афганская пленница

Саманта Джонс (2025)

Проснулась без одежды. В темнице, без еды и связи. Без памяти, что со мной и как я попала сюда… И только ЕГО грубый мужской голос стал моей нитью, связывающей меня с руинами реальности. Красивый роман начался с шокирующей жестокости, но с каждым днем все больше уводил меня в пучину вечной любви, где наши сердца бились вместе и навсегда… Новый роман Саманты Джонс основанный на реальных событиях, рассказанных в кабинете женского психолога.

Рабство

Меня закинули животом на лошадь, руки и ноги были туго связанны. Было очень неудобно, но я никак не могла изменить своë положение.

Когда меня наконец привезли, я едва могла стоять на ногах.

Толстяк щëлкнул пальцами и меня тут же увели в комнату, где было ещё много перепуганных девушек, другие вели себя вполне спокойно и по-свойски лакомились фруктами.

— Приведите еë в порядок, сегодня она будет развлекать господ.

Двое девушек подошли ко мне и отвели в комнату, похожую на ванную. Набрав воды, они помогли мне забраться внутрь. И хотя вода была довольно горячая, меня трясло в ознобе.

Меня вымыли и накормили, показали, где можно отдохнуть.

Одна из девушек осталась со мной.

— Ты русская? — спросила она меня на моëм родном языке, я кивнула в ответ, — я тоже из России, меня Маша зовут — печально вздохнула она, — как ты сюда попала?

Я рассказала ей свою печальную историю, закончив я взглянула на новую знакомую и увидела на еë лице полнейшее изумление.

— Чему ты так удивлена? — не понимая спросила я.

— Ира, ты не поверишь, но я попала сюда точно так же! Эти двое тоже приезжали ко мне в Москву на неделю и приглашали к себе в гости! Так вот кто нас подставил и отправил в рабство, таких совпадений просто не может быть!

— Ты правда так думаешь? Они показались мне очень милыми и добрыми людьми… — я не верила своим ушам, как же так?

— Получается, что именно так. Иначе как бы мы здесь обе оказались? Они тебе тоже рассказывали про рождение ребёнка?

— Да, по их словам, ему всего пару месяцев, хотя, наверное, уже больше. Я не знаю сколько времени провела здесь. Где кстати находимся?

— Это Афганистан. Именно поэтому к нам здесь относятся, как вещам, а не как к людям. Я здесь около месяца, другие девочки чуть поменьше, а те, которые посмелее, от полугода и дольше. Тебе нужно поспать и набраться сил. Ночка предстоит у тебя нелёгкая.

— Что ты имеешь в виду, меня опять будут насиловать?

— Да, именно так. Первые дни хозяин устраивает жёсткие пытки для новеньких. Если выдержишь, то будешь жить здесь, а если нет, то я не знаю на самом деле куда всех девушек, но явно не отпускают на свободу.

— Какие ещё пытки? — с ужасом воскликнула я, — после того что я пережила, может быть ещё хуже? — на глазах наворачивались слёзы.

— Хозяин и толпа его друзей, тебя всю ночь и если это ещё можно вытерпеть, то изображать удовольствие и ненасытность от происходящего удаётся далеко не каждой. В этом и состоит твоя главная задача, делать вид что тебе очень нравится.

— Но как такое может нравится? Они вообще не люди?

— В самую точку. Я же сказала тебе, что они относятся к нам как к вещам, которые должны их радовать, а не доставлять хлопоты. Будь сильной и терпи. Ты мне нравишься, и я не хочу, чтобы ты исчезла, как многие другие.

— Я опустошена и разбита, не знаю, справлюсь ли я, у меня всё болит и совершенно нету сил. Надо мной и так издевались, каждый день меня имели несколько мужиков. Меня держали в какой-то тёмной холодной конуре на одном хлебе и воде.

— Ты не одна такая, судя по всему, я была в том же месте. Ничего, я верю в тебя, ты справишься. Ты лучше ничего не говори им, это очень жестокие люди. Они террористы, — шёпотом добавила она, — разделаться с человеком им ничего не стоит, тем более с запуганной девушкой.

— Теперь мне точно не до сна. Неужели отсюда нельзя никак выбраться?

— Как? Да и куда ты пойдёшь полуголая и без документов? Уже через несколько минут тебя заберут в другой гарем или вернут хозяину, и он тебе жестоко накажет, возможно изуродует. Скорее всего, ты избавишься от мучений удовлетворять его, но твоё изуродованное лицо будет наглядным примером для остальных, так что я бы не советовала рисковать. Всё же постарайся отдохнуть.

Я закрыла глаза и постаралась уснуть, но сон никак не шёл, страшные мысли крутились в моей голове. Я понимала, что нахожусь в ловушке, из которой мне вряд ли удастся выбраться. К предстоящей оргии подготовиться было невозможно, как морально, так и физически. Я в очередной раз задумалась о том, что, пожалуй, лучше было бы умереть, но мой бойкий характер не позволил бы совершить самоубийство, я слишком любила жизнь. Надежда, хоть самая малая, шептала мне, что мне получится избежать жуткой участи.

Я всë таки провалилась в глубокий тяжëлый сон, Маша еле добудилась меня.

— Ира, вставай, нужно привести тебя в порядок.

На ватных ногах, молча, я подошла к столику, где моя подруга по несчастью накрасила и заплела меня, так как нравилось хозяину. Мой наряд был максимально прост — короткая льняная рубашка.

Я вся дрожала от страха, Маша как могла, пыталась успокоить и ободрить меня, но это никак не помогало.

Шансы, что мне кто-то или что-то поможет, сводились к нулю. Я готова была разрыдаться, но слëзы будто пересохли.

В комнату зашëл надзиратель и жестом велел мне идти за ним. Я, плохо владея своим телом поднялась и медленно пошла. Кинув полный отчаяния взгляд на Машу, я увидела, что девушка искренне за меня переживает, по еë щекам текли слëзы.

Меня завели в комнату, устланную коврами, на которых за кальяном расположились около десятка дикого вида мужчин. Я стояла в растерянности, не зная, что мне делать дальше…