Дневник восприятия – От Вечности к Единству

Сад, 2022

Стихотворный сборник «Дневник восприятия «От вечности к единству» – это отображение опыта борьбы за правду и истину, а равно опыта самопознания его автора. Сочетание букв «С», «А», «Д» на обложке – не только псевдоним автора, сложенный из инициалов, но и слово, означающее вектор его цели.Стихотворения расположены в хронологическом порядке и датированы. Разделы «22», «33», «44» условно соответствуют трём основным этапам духовного развития автора, а названия-числа – возрасту в начале каждого из них. Раздел-дополнение «Вспышки» выбивается из хронологического ряда дневника, тяготея по своему происхождению к неким вневременным озарениям. Тем не менее «вспышки» имеют датировку и могут быть соотнесены с общей хронологией.Рифма сего повествования не всегда проста, как не всегда очевиден и его смысл. Даже название его на первый взгляд представляется парадоксальным. Однако не спешите откладывать понимание этого чужого Пути в сторону – возможно, он не такой уж и чужой.

22

Нет ничего на свете ближе

И недоступнее себя,

Но этот путь, длиною в вечность,

Нам суждено пройти, друзья!

Ностальгия по морю

Что-то грустно стало мне сегодня

Эх… возьму гитару и спою

О бескрайних чудных далях моря

И о вольном ветре я спою…

Завлекают синие просторы

Вдаль от серых бухт и берегов

Снарядить бы яхту мне морскую

И умчаться б с помощью ветров!..

Забирают ветер паруса

Яхта режет килем воду

И поёт моя душа

Тем сильней, чем больше хода…

Вот уже и берега не видно

В сизой дымке синий горизонт

Слиты море с небом воедино

Синева со всех сторон…

И этот вид прекрасный наблюдая

Я запах моря и прохладу ощущаю

Дельфинов слышу крик… и к ним ныряя

Обратно в тесный мир я попадаю…

Иллюзии эти — есть вызов судьбы

Его, не страшась, принимаю

Не избежать здесь жестокой борьбы

Но путь этот — славный — его выбираю…

Море безлюдное таинством по́лно

Сказочный мир тот загадкой мани́т

Там нерушима гармония, и Мать-природа

Там чистоту первозданную страстно хранит…

Козырь моря — это суть свобода

Тесный плен остался б за кормой

Если б удалось уйти в Природу

И остаться там… собой…

Я верю: однажды наступит мой час —

Мирские оковы разрушит отвага,

Покажет курс корабельный компа́с,

А те, кто со мной, держи «краба»^[1]!

осень 1993

Враг Земли

Много Земли разномастных детей

Бродит по Свету вне царства идей,

А разум подарен лишь одному —

Человек — Хомосапиенс — имя ему.

Умный двуногий алчущий зверь

Из лона Природы нашёл-таки дверь,

И вот по прошествии многих эпох

Он для неё приготовил подвох…

Без контроля и ответа

Губит «разумный» планету.

Стонет от его деяний вся

Превеликая Земля.

Мало кто из всех людей

Разумен поистине и вне цепей,

Вяжущих разум догматов,

Требований-постулатов…

Слаб человек и неволен,

Душою и телом он болен…

Злато и Власть — боги его —

Для Живого смертельно опасны,

Отравляя сознанье и естество,

Зло дают людям, несчастья…

Много пороков людская душа

С диким восторгом вмещает в себя…

Как спасти же тебя, мать Земля,

Ведь всё туже петля?!

Как спастись нам самим —

Кто, по Кону живя,

Верен Солнцу и планам твоим?

Научи: дать урок власть имущим!

Научи: как Природу спасти

От корысти их рук загребущих?..

Как прекрасны земные места:

Те, что не слышали стук топора,

Те, что не видели пламя костра —

Там гармония царствует и красота,

Там Жизнь являет то, что есть,

Там нет обмана — только песнь!

Песнь Жизни льётся, бьёт ключом

Там, где «разумный» не «поворотил плечом»…

Престранный — хомо тот «разумный» —

Он наслаждаться любит тем,

Что сам же разрушает неуёмно,

Сводя к предмету глупых алчных дел.

Противоречив путь ума, образ мысли его —

Всё гениальное им обращается в зло.

Он предал забвенью Сознанье и Совесть,

На ум сменил Разум, Волю — на вольность…

Так в чём же причина всех этих бед?

Да в том, что душою слаб человек,

А храм души — тело — брошенный склеп!..

Заботясь о теле, дух укреплять,

Миры изучая, себя познавать,

Не к превосходству над ближним стремиться,

А совершенство совместно искать —

Вот Жизни формулы — их надо знать!

Думайте так, и настанет момент:

Отринет душа… тёмных сил ангажемент.

Проявится Истина в вашем мозгу,

Жить станет проще и наяву…

Так будьте разумными, люди, всегда,

Чтоб не настигла планету ни смерть, ни беда!

Вам к этому будет трудно идти,

Но праведней, вы, не найдёте пути!

Всё ж хочется верить, земляне, что вы

Способны не быть врагами Земли!

осень 1996

Моряк и шторм

Шторм: за бортом кипит вода,

Спрессовались во мглу облака,

Молнии-трещины хлещут по мгле,

Только мир подводный дремлет на дне…

Шквал за шквалом: мачты скрипят,

Ванты^[2] натянуты в струны — гудят,

Гром с небес, да волн плеск —

Музыка эта, моряк — твой крест.

Этим оркестром шторм-дирижёр

Правит могучей рукою —

Мрачная муза — тоскливый минор —

Глотни-ка скорее рома…

Покажи свои зубы шторму, моряк,

Не трясись под иконою в трюме,

Поверни свой корабль по ветру, чудак,

И не есть тебя хищной акуле…

Пусть свищет ветер, грохочет гром,

Пусть вертит трезубцем царь Посейдон,

От юта до бака^[3] пусть кроет волна,

Но им не сломить храбреца-моряка!

Штурвал, как в тисках, сжат в моряцких руках,

И страха ни капли в усталых глазах.

Он выбрал свой путь — с него не свернуть.

Эй, боги, не дайте ж, его не пройдя, утонуть!

Тот, кто со штормом один на один

Встретился в море жестоком,

Бытия суть познал без учебников-книг,

Ибо смерть видел собственным оком.

Смотреть смерти в лицо — удел храбрецов,

И моряк из числа тех — со страхом борцов.

А воля и мужество, сила и страсть

Ему не дадут в лапы смерти попасть…

Силён, коварен, страшен шторм,

Но моряком был побеждён.

Не сломлен дух и воля —

Они сильнее моря.

19 сентября 1999

Судьба

Когда Вас в шок ввергают жизни повороты,

Не наслаждайтесь жалостью к себе.

Не стоят свеч тщеславности заботы,

Подумайте-ка лучше о судьбе.

Судьба — что скрыто в этом слове?

Что за табу его укрыло пеленой?

Вопросы эти далеко не но́вы —

Давно уж нарушают мудрецов покой…

Судьба, возможно… — стержень бытия,

А может… — эманаций след вселенского Орла,

Или… — богов неведомых расчётные творенья,

Что создают иллюзию борьбы добра и зла.

Жизнь наша — шахматы — настольная игра,

И люди в ней — фигуры, стол — Земля,

Стратегия игры для тех фигур — судьба

(Вот только игроки её — за гранью бытия).

Судьба, рок, карма, крест и прочие названья —

Лишь коды и слова, что в строе букв таят

Секрет Вселенной — Кодекс Мирозданья,

Что ни умом, ни разумом… не может быть объят…

Как много вариантов объясненья!

И все они в плену у слов.

Так может быть судьбы обозначенье

Освободить от этих осознания оков?!

Все в мире этом, в сущности, слепы́ —

Такое возникает часто ощущенье,

И не сойдёт никто с намеченной тропы —

По ней несёт всех тайное стремленье…

А кто стремленье это сможет превозмочь,

Стерпев все колоссальные невзгоды,

Кто сможет от судьбы умчаться прочь,

Тот дух постигнет истинной свободы.

апрель 2000

Просветитель

Во тьме веков, тысячелетий,

По кипам судя мифов и наследий,

Всегда в народе были мудрецы,

Что опыт и знанье вплетали в словцы́.

И был средь них один старик —

Он в тайну смерти однажды проник…

Он понял жизнь, он понял смерть,

Что значит барин, а что — смерд,

Что худо есть, а что — добро,

Где строить храм, а где гумно,

И что, по сути, есть одно:

Что будет, есть и что прошло.

И говорил он всем про то,

Но не могли понять его,

И с давних пор старик всё ждёт:

Когда ж народ его поймёт,

Когда ж наступит светлый миг,

Чтоб просветленья луч проник —

Проник в сознание людей,

Возможность осветив идей

И знаний о Земле и Небе,

Об Истине единой и о Вере,

О явном и неявном Мире,

О том, что слов всех шире.

А время шло, стирая в пыль,

И рукописи древние, и камни,

И в сказки превращалась быль,

А явность становилась тайной…

Но люди не слышали слов старика

И пропасть меж ними всё шире росла…

Все жаждали власти, хотели наживы,

От крови чернели зелёные нивы,

На бранных полях под небесною синью

Мечи и доспехи взрастали полынью.

Рушились замки, жглись города,

От горя стонала повсюду Земля.

Тьмою окутался разум людской,

Отправив добро и любовь на покой.

И погружаясь всё глубже и глубже

В пучину страданья — жгучую стужу,

Люди молились, забыв о Христе,

Не Богу, как думали, а Сатане…

Устал мудрец от ожиданий,

Не смог стерпеть Земли страданий,

Взяв ясень-посох, встал старик

И в Света мир, взмахнув, проник,

Чтобы без звука изо рта,

Всевышнему молвить такие слова:

Где ж Дух Тот — Пламя просвещенья?!

Уже ль он позабыл народ,

Который на краю забвенья

В болоте не находит брод?!

Позволь, Отец, начать ученье,

Как Ра́-достиженьем смести все мученья!

Освети своим Светом сознанье людское —

Ведь оно всё окутано мраком и тьмою!

Дай знак, Всевышний, и прости,

Что народ мой твой План не постиг!..

Так передал свою просьбу мудрец

И ждал…, всем делам обозначив конец…

Проходит год, второй и третий,

И вдруг, затрещала земля на планете,

Сеть молний окутала весь небосвод,

И замер в тот миг повсеместно народ.

Смерч очищения начал свой путь,

Вещей обнажая ничтожную суть.

Старик же, разглядев знаменье,

Опять приня́лся за своё —

Забыв про старость и сомненья,

Точи́т, точи́т своё перо,

Что б без оглядок, снисхожденья

Рубить невежества ярмо…

Недолго осталось тебе, Люцифер,

Страданьем народа питать свой надел.

Невежеству скоро настанет конец,

А Мудрость с Любовью сплетут тот Венец,

Который людей осенит вдохновеньем

На путь самый праведный — Восхожденье!

весна 2001

Смерть

Смерть — скажут многие — страшна,

И жизнь из тел безжалостно уводит,

Но мысль про Дух и вечности врата,

Им почему-то вовсе не приходит…

Но ведь не смерть страшна на самом деле

И не она нам обеспечивает боль,

А ожидание её и слабость в теле,

Но это, всего-навсего — мозоль.

Она назойливо внедряется в наш разум —

Ведь с детства всем втирается в мозги,

Что жизнь проходит и приходит старость,

И только слабость и болезни впереди.

Во имя «пенсии» привыкли мы служить

А «пенсия» — по слабости пособье.

Выходит, ради слабости привыкли люди жить,

На плаху службы положив здоровье?!..

Так, против воли… к слабости стремясь,

В ловушку страха перед смертью попадаем.

А воздаянья Ада по делам судьбы своей боясь,

Мы страх пред жизнью после смерти нагнетаем.

А кто-то ждёт лишь немощность и старость.

Для них… до смерти — боль, а после — пустота,

Но где же той Надежды-Веры малость,

На то, что нет у жизни истинной конца?!

Вот если б мысли наши стали чисты,

А дела — в соответствии с ними,

То бренны тела наши с той простоты

И в старости были бы си́льны.

И разума ясность тогда победит

Страх смерти — небесна порога,

А луч чистых мыслей нам осветит

Путь тайный за «дверцею гроба».

Очень похожа смерть на закат,

Но за ним ведь восход неминуем!

Красивая смерть — красивый закат —

Восход — Человек торжествует!

* * *

Вспомни, как предки встречали тот миг,

Когда смерть стучалась с порога.

И знали они — это их проводник

В мир Света — нетленный — от Бога.

Без боли и страха они шли за ним,

Сказав своим близким два слова:

«Пора мне…» — и в миг последний бросив родным:

«Когда-нибудь свидимся снова»…

10 октября 2001

За пределы дуализма

Там где есть правда

Есть и обман,

Там где есть ясность

Есть и туман,

Добро — там, где зло,

Веселье — где грусть,

Мудрость — где глупость,

Тупик же — где путь…

Но это — иллюзия — знайте, друзья!

В истинном Свете нет зла и добра.

Всё в Мирозданье имеет свой смысл,

И связано Вышним в единую Мысль.

Но мы не видим, увы, Света Мир.

Нам утехи давай, да из яств разных пир…

А где-то любовь достигает небес,

Где-то растёт звёздный сказочный лес.

Там… бесконечно творенье чудес,

Там становятся братьями ангел и бес,

Туда… открываются счастья врата,

И туда мы стремимся (бездумно пока)…

* * *

Дорога в Мир Гармонии трудна,

Её соблазны и сомненья всю устлали.

Лишь различение и воля приведут туда…,

Где свет без тени, радость без печали!

18 марта 2002

Ничто

Я комнаты богатое убранство

С супругой милой наблюдал,

Когда вдруг в тесном том пространстве

Объект какой-то пролетал.

Мы наслаждались достиженьем

Увы, технических высот:

Повсюду наши отраженья

И звук немыслимых частот.

Удобство мебели, приборы,

Что облегчают жизни труд,

Поддержку часто обретали в спорах

О том, что человека превращает в труп…

А между этим всем убранством

Ужасно плавно и легко

В потусторонне необъятном танце

Парило странное «бревно».

Оно имело раструб чёрный,

Да с позолотою бока,

И все предметы интерьера

Влетали начисто туда…

Последней книга улетела,

Один остался я средь стен…

Жена ещё до книг туда успела,

А я… проснуться…, кажется…, успел.

13 декабря 2002 (сон автора лета 2002)

Степь

Ковром зелёным степь легла

На необъятные просторы.

Тут не растут седая мгла

Да улиц мёртвых коридоры.

Зовёт вперёд степная даль,

А ковыля пуховые колосья

Любовью наделят земную длань,

Твою поглаживая поступь.

И пряный запах чабреца

Души твоей залечит раны,

Заговорит степь мудростью отца

И успокоит лаской мамы.

Здесь жизни чистой бьёт родник,

Здесь не бывает споров:

Вон суслик к небу головой приник —

Там ястреб «упадёт» проворно;

Просеменит к ручью кулик

За мотылём вертлявым;

Зайчишка резво пробежит,

Гоня волну по травам;

А пёстры бабочки, в лучах

Искрясь полуденного Солнца,

Смутят забавника-шмеля,

Распахивая дивные оконца;

То ветер взвоет, как рожок, Пыльцу с цветов срывая;

То Солнцу на закате дня сверчок

Гимн трелью звонкой наиграет…

Тут каждый строит Теремок,

Степь не растит пижонов,

И даже маленький цветок

Тут не даёт поклонов.

Здесь все равны и каждый сам

Свой вносит вклад в Природу.

Здесь седой лентой в Небеса

Твой взор умчит дорога…

16 декабря 2002

Одинокий волк

Снег, небо чёрное и звёзды —

Ночь — перекрестье всех миров,

Степь да Луна унылая, морозы

Творят своё искусство изо льдов.

Холм одинокий, гладь пруда,

Застывшая в одно мгновенье,

И волчье Солнце — полная Луна —

В неё своё вонзает отраженье.

И тишина вокруг без дна —

Зима остановила жизни ток,

А на вершине одинокого холма

Стоит, глядя́ на отраженье «Солнца», волк.

Кто создал его? — вопрошают глаза

Молчащего странного зверя.

Вода на морозе иль в небе Луна?

И стоит ли этому верить?

О, если б видел задумчивый зверь,

Глаза свои в лунном том свете!

Он в каждом из них Луну бы узрел,

Живущую там до рассвета.

А видел он только лишь то, что пред ним —

Что волчьему взору Землёй представлялось.

И всё же почуял волчище, что он не один —

Есть что-то внутри… и оно проявлялось…

Но вдруг, вдалеке — на другом берегу

У старой раскидистой ивы —

Собратья его стали выть на Луну:

Кто с грустью, кто — просто, игриво.

Все выли на небо, зажмурив глаза,

Как принято издавна в стае,

И не взглянул никто в центр пруда,

Где льдом другой месяц сверкает…

В молчании волк посмотрел на братву —

В глазах его мысль отразилась,

Которая молнией впилась в Луну…,

И волчье сознание вдруг озарилось:

Всё в мире связано — понял тут волк —

О том и «твердят» отраженья,

Но только тогда будет в свя́зи той толк,

Как время придёт проявленью…

Волки всё выли на том берегу.

Луна их, как всех, освещала.

Глаза их закрытые лишь пустоту

Пока в себя только вмещали.

И всё впереди у вопящей толпы,

Даже взгляд в само ясное Солнце.

Но отблески звёздные бликом Луны

Уже́ влились каждому в сердце…

А волк одинокий с Солнцем в глазах

В груди своей спрятал Луну…

И, отразясь на снегу в пятипалых следах,

Направил свой путь в тишину.

16 декабря 2002

Что, где, когда?

Сорвавшись в память прошлых лет,

Лечу…, пластами пробивая время,

Чтоб отыскать тот световой завет,

Что запалило седовласых предков племя.

Лечу…, в спиралях времени кружа,

И вижу… — то не время вовсе,

То — впереди горит Звезда,

Жизнь зажигая в тёмной толще.

Назад гляжу — там тоже свет

Спиралью бесконечной вдаль уходит,

И надо ль думать: сколько лет

Тем фонарём во тьме Всевышний водит?

Что было, то и есть теперь,

Что будет — то уже когда-то было…

Ты, друг, Экклезиасту уж поверь:

Лишь суету волна́ми время смыло.

21 января 2003

Очищение

Всё более устойчивей души порывы

В стремленьи миру подарить Любовь,

А тяга к славе сего мира сильных

Уже не будоражит в жилах кровь.

Но только мысль об этом зародилась,

И искушенья сладкой чередой

Бесовским зовом навалились

На бренно тело с «умной» головой…

Закину на плечо брезентовый рюкзак,

Да пошагаю в лес какой-нибудь дремучий —

Там нет бесовских якорей — я как босяк

Там поживу… вдали от жалости горючей…

Когда над лесом тучи затрещат,

Прорвавшись ливнем, всполыхая светом,

Я буду, всей стихиею объят,

Стоять, раскинув руки, тихо и смиренно.

И ветер сдует с меня пыль

Мирских сует и глупых развлечений,

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

"Краб" — у моряков это слово означает кисть руки с разведёнными полусогнутыми пальцами, приготовленную к рукопожатию.

2

Ванты — снасти судового стоячего такелажа, раскрепляющие к бортам мачты и стеньги.

3

Ют — кормовая надстройка судна; бак — носовая надстройка судна для защиты верхней палубы от заливания встречной волной.