Я служил на флоте

Руслан Георгиевич Илаев (2024)

Книга состоит из шестнадцати рассказов. Рассказы написаны в подчеркнуто гротескном изложении, с острокомедийными ситуациями и с изрядной долей самоиронии. Действия рассказов происходят в Нижнем Новгороде, Севастополе, Средиземном море и Ленинграде в период развитого социализма и его внезапного заката. Автор дает широкий охватывающий анализ службы офицеров в ВМФ СССР и в повседневных житейских условиях, что делает книгу интересной для широкого круга читателей.

Чеченец

Весной 1980 года я проходил службу на корабле управления крейсере «Жданов» в должности врача — хирурга. Представьте себе железную махину длиной в 210 метров, шириной 23 и высотой 35 метров, а еще под водой семь метров подводной части корпуса, называемой осадкой корабля. И главные характеристики: вес — почти 18 000 тонн, а скорость хода — 32 узла или 60 км/час. Экипаж — 1100 человек. Естественно, крейсер не имел возможности, как другие корабли с меньшим тоннажем, стоять у пристани, потому что мог сесть на мель. Поэтому все крейсера стояли в Севастопольской бухте на бочках параллельно друг к другу и поодаль от берега, насколько позволяла осадка корабля.

Крейсер «Жданов» находился метров на сто левее пристани 1 — го Военно — Морского госпиталя, а рядом на расстоянии двух кабельтовых (один кабельтов равен 185 метрам) расположился крейсер «Дзержинский» того же проекта, что и «Жданов» 68 — бис. Офицер или матрос, вновь прибывший на корабль, обязан в течение трех месяцев изучить его досконально, знать параметры: его вооружение; расположение боевых частей и служб; расположение и предназначение всех помещений на корабле, в том числе в части, касающейся своего подразделения, а затем сдать экзамен на самостоятельное обслуживание своего заведования, иначе на берег схода не будет.

Три месяца я добросовестно изучал параметры корабля, а зачет сдавал лично командиру корабля и сдал с третьего раза. На крейсере служили всего два врача — мой непосредственный начальник майор медицинской службы Шулейко и врач–хирург лейтенант медицинской службы Асланов, автор этих строк. Еще у нас в штате числились рентген — лаборант мичман Пшеничный и четыре матроса срочной службы. Я находился в каюте, когда раздался звонок от дежурного офицера по кораблю.

— Руслан, подойди к трапу, тут тебя земляк спрашивает с «Дзержинского».

Я переоделся и поднялся на верхнюю палубу. У трапа рядом с дежурным по кораблю стоял матрос в повседневной робе. Судя по худобе, он первого года службы, недоедает и недосыпает. Тяжела флотская служба, но вырабатывает стойкий характер, чувство юмора, способность не теряться в сложной ситуации и еще много великолепных качеств. Матрос спросил Асланова на чеченском языке, не чеченец ли он и на чеченском получил ответ: «Осетин». Дальше продолжили по — русский.

— Руслан, меня зовут Динаев Тапа. Месяц назад я окончил «учебку» в Кронштадте в «трех девятках» (войсковая часть Кронштадтского учебного отряда 09990). Затем меня направили в Севастополь, распределили на крейсер «Дзержинский», в боевую часть раз — штурманскую. Штурман в звании капитан — лейтенанта в первый же день стал меня оскорблять нецензурными словами, обзывал то тупым бараном, то чуркой, то черножопым. Дальше — больше: пощечины, подзатыльники, несколько раз бил меня ногами. Все это продолжается два месяца. Я окончил три курса исторического факультета Грозненского университета, сам попросился на флот. Отец мой — директор школы у нас в районном центре, фронтовик. Мама — учитель русского языка в той же школе. Нас пять братьев и сестер. Послушай, Руслан, ты старший по возрасту, подскажи, как мне дальше быть, что делать? Терпеть его оскорбления и издевательства я более не намерен, дело может плохо закончиться.

Асланов предложил земляку самый оптимальный вариант:

— Тапа, мы сейчас с тобой прокатимся на твой корабль, я хочу переговорить с твоим штурманом и, может быть, не только с ним. Все зависит от восприятия и обстоятельств разговора.

Предупредив дежурного, что он на полчаса отбывает на «Дзержинский», Руслан с молодым чеченцем сели на баркас «Жданова», через три минуты высадились на пристани госпиталя и пересели на баркас «Дзержинского», шедшего на его крейсер. На трапе Асланов доложил дежурному, что прибыл на встречу со штурманом, его записали в журнал прибывших на корабль, и они с Динаевым поднялись в штурманскую. Тапа жестом указал на офицера, склонившегося над картами, лейтенант попросил Динаева оставаться на месте, а сам направился к штурману. Штурман, довольно высокого роста, поджарый, лет двадцати восьми, подстриженный налысо молодой мужчина с недовольным выражением лица и с тонкими синими губами. Поздоровавшись, Асланов представился капитан — лейтенанту, как того требует этикет морского офицера: назвал свою фамилию, имя, отчество, должность и звание, а также указал место своей службы. Капитан — лейтенант предложил ему присесть. Асланов указал кивком головы на присутствующего Динаева и начал:

Конец ознакомительного фрагмента.