Мажорка

Роман Соловьев, 2019

Однажды дочь олигарха Маша просыпается в чужой квартире, в теле сорокалетнего мужика. Оказалось, что выжить в суровой российской действительности совсем не просто, нужно проявить твердость и решимость. В это же утро обычный работяга Миша просыпается в теле юной мажорки, но вскоре узнает, что и у богатых жизнь совсем не сахар…Содержит нецензурную брань. Книга также выходила под названием «В чужом теле».

1.Маша

Не люблю вставать рано утром. И кто придумал, что рабочий день и учеба непременно должны начинаться с восьми часов? Собрав волю в кулак, иду освежиться в джакузи, после пью на кухне бодрящий кофе, любуясь из окна на заснеженную, скованную холодом улицу.

Сзади слышу осторожные шаги и тихий вкрадчивый голос:

— Мария Алексеевна, вам принести бутерброды?

Наша домработница, Юлия Сергеевна, всегда предупредительно — вежливая, поймала мой колючий взгляд, и тут же ретировалась, растворяясь в бескрайних просторах дома.

Интересно, зачем отец построил такой большой дом? От кухни до своей комнаты на втором этаже, я добираюсь почти четыре минуты. Одевшись, вспоминаю, что забыла на столе в кухне смартфон и возвращаюсь назад.

Может все же стоит позавтракать плотнее? Нет, уже не успею.

Чуть подведя макияж и подкрасив губы у зеркала в прихожей, одеваю куртку. Выхожу навстречу новому дню, в морозное февральское утро. А холод все же приятно бодрит.

«Лексус» дожидается меня под навесом. Преимущества личного авто я почувствовала погода назад, когда отец подарил мне машину на совершеннолетие.

Ненавижу общественный транспорт. Пожалуй, это худшее изобретение человечества: гремящие страшные трамваи, скрипящие на каждом повороте; тихоходные плывущие троллейбусы, но особенно не люблю холодные грязные маршрутки, набитые под завязку разномастными пассажирами, половина из которых наверняка забыла, что такое душ и водные процедуры.

На общественном транспорте я ездила три или четыре раза в жизни, и того мне хватило с лихвой. Еще до покупки личной машины, в институт меня подвозил водитель отца, или приходилось добираться на такси.

Сегодня на дорогах как всегда пробки. Кроме самоубийц-лихачей, терпеть не могу «быдлососов» на ржавых «девятках». Двое таких, как раз, встали в пробке напротив меня, и несмотря на морозец, водитель опустил стекло в салоне, откуда лился тошнотворный шансон.

Бритый конопатый быдлосос подмигнул мне, показав на «Лексус» и процитировал стихи, похоже, собственного сочинения:

— Еду я по городу на автомобиле, нет, не насосала — просто подарили.

Я не поленилась приоткрыть окно и показала ему средний палец.

Сексисты — еще одна категория мужчин, которых я ненавижу. Будь моя воля — отрезала бы этим новоявленным «харви ванштейнам» все их хозяйство под самый корешок.

«Девятка» рванула вперед с пробуксовкой, а я на всякий случай сфотографировала номера. Если что — пожалуюсь потом Олегу, пусть найдет быдловатых парней и начистит им мерзкие физиономии. В нашем городе это несложно.

Олег у меня настоящий альфа-самец. Высокий, плечистый и дерзкий. Только ревнивый до безумия. Позавчера в клубе приревновал меня к моему однокласснику Денису, с которым я танцевала, и теперь не звонит. Ничего, вода камень точит…

На лекцию я конечно опоздала.

— Проходи, Крылова, — улыбнулся Сергей Павлович, преподаватель экономики и менеджмента, — только тебе я все могу простить за твою красоту.

На задних рядах заржали, а я невозмутимо прошла и уселась за третью парту.

Если бы не Олег, я, пожалуй, могла бы заинтересоваться Сергеем Павловичем, хоть он и старше на двенадцать лет и давно женат. У преподавателя большие синие глаза, которые он прячет под очками с дымчатыми линзами и обезоруживающая, почти детская улыбка. Две девчонки из нашей группы влюблены в него, как последние дуры. А мне иногда кажется, что Сергей Павлович не прочь «замутить» роман со мной. К тому же, он постоянно завышает мои оценки.

… — Крылова, ты опять отвлеклась? — Сергей Павлович подошел ко мне. — Мария, ты согласна с тезисом: « За каждым богатством в России, нажитым в девяностые годы прошлого столетия, часто тянется криминальный след»?

— Не согласна.

— Почему?

— Ну… хотя бы приведу пример моего отца. В девяностые он работал обычным прорабом на стройке. С другом учредили собственную строительную фирму, набрали квалифицированный персонал, раскрутились, брали большие подряды. Сейчас мой отец генеральный директор

«Царинского двора», а годовой оборот его фирмы составляет два-три миллиарда рублей в год.

— Подожди… так твой отец Алексей Владимирович Крылов? Меценат нашего института? — удивился преподаватель.

Я кивнула.

— Тогда понятно… — пробормотал Сергей Павлович. — Хорошо, ребята, на сегодня урок закончен. Дома готовьтесь к зачету.

На большой перемене ко мне подкатил Денис Трегубов.

— Маха, пойдем сегодня в клуб? Смеш приехал.

— Не. Я на фитнесс записалась. Алкоголю и плюшкам бой.

— А клубе не обязательно пить…

— Кому ты рассказываешь, Денчик? Пригласи лучше Катю Смирнову. Она по тебе с девятого класс тащится.

— Она теперь не Катя, а Катрин. И вообще, они, готы, сами себе на уме.

Катя-Катрин вышла из аудитории, в своей боевой черной раскраске, и покосившись на нас, направилась в сторону библиотеки.

— Ден, пойдем пообедаем в столовке?

— Маха, сори, но мне к Мамонту нужно бежать, на переэкзаменовку.

— Лучше бы ты ему сразу бабки занес.

— Откуда у бедного пролетария семь штук… — вздохнул Ден и направился к нашему злобному Мамонту, Игорю Леонидовичу Момотову, преподавателю высшей математики. Нужно отдать педагогу должное, тех студентов, кто учился и вникал в предмет, он никогда не валил на экзамене. С остальной серой и тупой массы нещадно брал мзду по семь тысяч на переэкзаменовке, только очень аккуратно, через старосту.

Студенческую столовку с ее совковым общепитом я не очень любила посещать. Но институт довольно неудобно расположен, на холме, вдали от приличных ресторанов и кафе, потому иногда и приходилось обедать здесь, в местной столовке.

Сегодня почти все столики были заняты. Расплатившись за обед, и стоя с подносом, я оглядела зал и заметила сидящую у окна довольно интересную особу: лет сорока, в длинном черном платье со странными блесками, и с высокой копной волос, в которой торчали деревянные палочки, как у японской гейши. Женщина сидела за столиком одна, робко рассматривая хит студенческой столовой — салат «Свежесть»: из огурцов, бледных помидоров и чайной ложки майонеза.

— Извините, с вами можно подсесть?

— Конечно садись, девочка, — широко улыбнулась женщина, обнажив белоснежные маленькие зубки.

Вблизи она показалась старше. Интересно, кто такая? Точно не заочница, может новый преподаватель?

Только я присела и взяла в руку ложку, сбоку раздался голос с хрипотцой:

— Можно притулиться с краешку?

Я повернула голову: нет, только не это. Возле столика застыл мужик в синей рабочей спецодежде с подносом.

— Садитесь-садитесь, мужчина. Это же столики на четверых, насколько я понимаю… — отозвалась мадам.

Как я ненавижу этих грязных вездесущих работяг: сантехников, строителей, различных дворников. С их грязной, пропахшей пОтом одеждой, с небритыми, опухшими от алкоголя физиономиями и грязными руками. Взять хотя бы этого мужика. Довольно крепкий на вид, с колючим взглядом волка, на вид лет тридцати пяти, а занимается тем, что меняет лампочки в коридоре. Пару раз я чуть не столкнула его стремянку, когда спешила в аудиторию. Категория людей, которые не хотят с молодости учиться, думать головой, заниматься бизнесом, а потом к сорока годам они начинают бухать, их бросают жены, и они горько плачутся своим дружкам на обшарпанной кухне: мол, какой я бедный и несчастный, работаю за двадцать тысяч рублей в месяц, да еще плачу алименты на двоих детей…

Я таких кадров достаточно насмотрелась, когда мы еще жили во дворе многоквартирного дома. Собираются мужички вечерами в гаражах, смотрят футбол и ведрам вливают в себя пиво. Потом посмотришь на такого где-нибудь на пляже — со своим пивным животиком он выглядит как разваренный пельмешек на тонких ножках-спичках.

— Народу сегодня в столовой много… — пробурчал мужик, размешивая ложкой сметану в тарелке с борщом.

Я как чувствовала, что нужно немного отодвинуться. У работяги запиликал телефон в кармане, он резко потянулся и неловко перевернул тарелку с борщом прямиком на мою новую модную юбку.

— Извините, — покраснел мужик, и схватив салфетки, протянул мне.

— А аккуратнее нельзя? — вспылила я, — окосел совсем от бухла?

— Да я… тут телефон этот…

Я попыталась приложить к ткани юбки салфетки, но уже поняла, что жирные пята от борща наверняка останутся.

— Юбку только позавчера купила!

И тут этот мужичок удивил меня, достав из кармана спецовки две тысячные купюры.

— Еще раз извините, чем могу…

— Да ты совсем, что-ли, идиот? Убери свои копейки. Эта юбка от Гуччи, тебе на нее и за полгода не накопить.

Толстая тетка в белой униформе подошла и вытерла грязной тряпкой остатки борща на столешнице:

— Сходи в туалет, девонька, замой юбку холодной водичкой и солью присыпь. Может и не будет потом пятен.

— Могу я чем-нибудь вам еще помочь? — заискивающе улыбнулся работяга.

— Уже помог. Скройся с глаз моих. Лузер несчастный!

Мужик приоткрыл рот, явно хотел что-то сказать, но резко передумал и бочком вышел из столовой.

— Я считаю, не стоило так грубить, девочка, — высказала свое мнение до сих пор молчавшая дама, — тем более человеку старше себя. Ни какая одежда не стоит собственной подмоченной репутации. А скромность во все века украшала человека.

— Скромность — удел бедных. Эту юбку я купила за сто двадцать тысяч. А теперь, прикажете, ее на помойку выкинуть из-за этого придурка?

— Я сейчас не очень разбираюсь в современных деньгах… — пробормотала странная тетя, — это действительно большая сумма?

— Этому чумаходу месяца четыре пахать.

— Так значит… вы богатая и успешная молодая особа, а этот мужчина — бедный неудачник?

— Примерно так.

— Но это не значит, что вы можете оскорблять и унижать человека, за небольшую оплошность. Ведь и вы всегда можете оказаться на его месте.

— Ни за что.

— Вы так уверены в этом? — улыбнулась женщина.

— На сто процентов. Я всегда найду способ заработать.

Женщина замолчала и уткнулась в тарелку с салатиком.

Настроение у меня было окончательно испорчено. На оставшиеся пары я уже не пошла. Поехала домой.

Моя мама не переносила снежный морозный февраль, и предпочитала проводить это время на Мальдивах, купаясь в теплом море. Три недели назад она улетела в Мале. Отец работал от рассвета до заката, укрепляя свою и без того мощную строительную империю. Домработница Юля готовила и убирала в доме до трех часов дня, а после я оставалась в огромном доме совсем одна.

Полистав каналы на телевизоре, я поняла, что сегодня мне требуется разрядка. Этот неуклюжий работяга в студенческой столовой все же окончательно испортил мне настроение. И дело было даже не в испорченной модной юбке. Просто требовалось поднять свой жизненный тонус.

Вместо фитнес-зала сегодня вечером я решила посетить ресторан, созвонившись со своими надежными и опытными подругами.

Наде недавно исполнилось двадцать два. Три года назад она вышла замуж за сорокалетнего бизнесмена Николая, вскоре у них родилась дочь. Через полгода выяснилось, что внимательный и заботливый Николай не пропускал ни одной юбки с симпатичной мордашкой, оказавшейся в его поле зрения. Однажды Наде надоели его многочисленные лавстори. Она забрала дочь и ушла к маме, оставив мужа в его пятикомнатной квартире. Николай практически не расстроился, и через неделю уже привел к себе молодую грудастую студентку из пединститута. Вскоре Надя и Николай развелись, но раз в неделю бывший муж все же исправно заезжал по воскресеньям, дарил дочке дорогие подарки, подкидывал деньжат.

Лена училась со мной в параллельном классе. После девятого она поступила в экономический колледж, а сейчас работала бухгалтером на конфетной фабрике. Ленка любила острый вкус жизни, авантюры и любовные приключения. С ней мне было интересно. Но однажды, на нашем семейном пикнике она попыталась заигрывать с моим отцом, после чего я резко с ней поговорила, и мы не общались потом целый месяц. Но со временем вновь помирились, и теперь Ленка даже боялась смотреть в сторону моего сурового родителя.

Так или иначе, мои подруги сейчас находились в творческом поиске, а я пошла в кабак просто немного развеяться.

Небольшой ресторан с вкусным названием « Манго» притаился на краю центрального городского парка, между Дворцом Культуры и памятником Ильича, который добродушно улыбался горожанам с высокого бетонного пьедестала.

В «Манго» всегда можно не только вкусно поесть, но и потанцевать, и послушать виртуозное исполнение песен местных музыкантов.

Подруги приехали раньше и уже ждали меня в ресторане.

Охранник вежливо кивнул, и пропустил меня в широкие стеклянные двери.

Протянув куртку гардеробщице, и поправив прическу перед зеркалом, я прошла в просторный полутемный зал. Девчонки сидели за столиком посредине зала. Надю в ее роскошном красном платье я узнала сразу, а Лена на этот раз перекрасилась в блондинку, одела черное обтягивающее платье с глубоким вырезом на спине, и больше напоминала то ли скромницу-девятиклассницу, случайно заглянувшую в злачное заведение, то ли молодую неопытную проститутку из европейского борделя.

— Опаздываешь, подруга… стареешь, наверное, — улыбнулась Надя, весело глядя на меня.

— Спасибо за комплимент, — я села на свободный стул. — Что заказали?

— Водку.

— А закусывать чем?

— Вот ею, родимой, и будем закусывать, — хохотнула Ленка.

— Елена, тебя тоже на крепкие напитки потянуло?

— С вами поведешься — еще не того наберешься, — Лена чуть прикусила губу и покосилась на компашку молодых парней, сидящих через два столика от нас.

— Не туда смотришь, подруга, — слегка нахмурилась Надя, — зачем тебе молодняк? Искать надо солидного, перспективного, и желательно свободного…

Прилизанный круглолицый официант принес на большом подносе мясную нарезку, салаты и графин с водкой. Пожелав приятного аппетита, он незаметно удалился.

— Кстати, о солидных и перспективных… — Ленка кокетливо улыбнулась, — вы еще не слышали последнюю новость?

— Подруга, не тяни кота… — погрозила пальцем Надя.

— Мне вчера по секрету сообщили, к нам в город скоро переезжает господин Барковский.

— Какой Барковский? — удивилась я, хотя уже начала догадываться, о ком идет речь.

— Владимир Барковский. Московский миллиардер. Решил поднимать наши городские заводы и кондитерскую фабрику.

— Владелец заводов, газет, пароходов, — улыбнулась Надя — надо же… не все еще олигархи в Испанию и Англию сбежали…

— Говорят, он родом из нашего Волгограда. Здесь заканчивал школу, и уже после в Москву уехал… И главное, девчонки… — Ленка мечтательно закатила глаза, — Барковский до сих пор свободен.

— А зачем ему женится с такими деньгами? — ухмыльнулась Надя, — у него, наверное, каждую неделю — новая юная модель…

— Ну не знаю — не знаю… мужику тридцать шесть, должен он когда то остепенится. Правда, Маша? Что молчишь?

— Не знаю, девчонки, мой отец как бизнес поднял — ему вообще никто стал не нужен. Даже спит часа по четыре, а иногда ему даже ночью звонят по работе…

— Вот и выбирай… — задумалась Ленка, — или бедного здорового нищеброда с кучей свободного времени или занятого бизнесмена с бессонницей и давлением…

— Ленка, мужиков в наше время и так не хватает, — притворно нахмурила брови Надя, — так что хватай, кто подвернется, а то останешься точно старой девой…

Я вспомнила, что впервые увидела Барковского по телевизору пару лет назад. Он стоял рядом с премьер-министром Медведевым и что-то рассказывал о перспективах развития промышленности в южных регионах России. Высокий, подтянутый, с большим хищным носом и немного хитроватой улыбкой. Такой тип мужчин мне тоже очень нравился. В интернете я узнала, что Владимир Барковский, выпускник МГУ, входит в число наиболее успешных российских миллиардеров…

Вечер был в самом разгаре, из музыкальных колонок лился популярный шлягер с немного неприличным текстом, и почти все отдыхающие переместились на танцпол. Лена зажигала в центре зала горячий латинский танец, по очереди меняя партнеров.

Надя разлила оставшуюся в графине водку по рюмкам:

— Маша, ну давай за нас, красивых!

Мы выпили и Надька весело подмигнула:

— Как у тебя с Олегом?

Я пожала плечами:

— Если честно, мне пока не нужны серьезные отношения.

— Смотри, Олег мальчик упакованный. Знаешь, кто его отец?

— Начальник какой-то…

— Начальник… генеральный директор «Трансгаза». Хотя… и ты у нас невеста завидная…

Тут только мы заметили, что в ресторане уже несколько минут играет медленная музыка. Три пары, крепко прижавшись друг другу, неторопливо танцевали, но Ленки среди них не было. Подруги не было и за соседними столиками в зале.

— Пойдем на улицу! — Надя решительно привстала и направилась в сторону холла.

Мы оделись, вышли на улицу и увидели, как два крепких парня затаскивали в спортивную « Ауди» визжащую Ленку. Ее платье задралось, и подруга выглядела сейчас довольно испуганной и беззащитной. Как бедная лань, которую тащили в джунгли разъяренные львы.

Я поняла, что Лена перепила и ее нужно срочно выручать.

— Оставьте девушку в покое, скоты! — грозно крикнула Надя, и выставив вперед высокую грудь, храбро помчалась к машине. Но девушку уже затащили в салон, и « Ауди», визжа шинами, сорвалась в сторону проспекта.

Мы с Надей как вкопанные стояли у края дороги, не зная, что делать. Но через минуту машина вернулась назад. Из нее выскочила довольная Лена, поправляя платье.

— Извините пожалуйста, мы обознались… — раздался из машины голос с кавказским акцентом.

Ленка подошла и оглядела нас с улыбкой победительницы.

— Почему они тебя отпустили? — удивилась Надя. — Что ты им сказала?

— Имя своего нового любовника. — Ленка направилась назад к ресторану.

— И кто же он, твой таинственный принц? — уперев руки в бока, насмешливо спросила Надя.

— Не берите в голову, девчонки… пойдете дальше гулять…

Мы пожали плечами и направились вслед за нашей бедовой подругой.

Мужик-охранник в холле подошел с виноватой улыбкой:

— Я сначала подумал, что девушка сама с парнями пошла…

— Отдыхай дядя… — рассмеялась Надя, — разобрались уже и без тебя…

Домой я попала уже за полночь. Едва моя голова коснулась подушки, я сразу уснула. А утром….

… — Миша, вставай. Семь почти.

Я открыла глаза и увидела перед собой полноватую бледную тетку, с темными кругами под глазами, в белой ночной рубашке.

— Вы кто? Что вы тут делаете? — не на шутку испугалась я.

— Мишка, хватить прикалываться. Димку отведешь в садик, я пойду к Ванюшке прилягу, он опять полночи не спал.

Что она несет? Какой Димка? Какой Ванюша? Все же не надо было вчера столько водки пить.

Я осмотрелась и поняла, что нахожусь не у себя дома: маленькая серая комната со скучными зелеными обоями, промятый диван, журнальный столик, желтые шторы на окнах… где я?

Тетка открыла шторы и вышла из комнаты.

Так. Спокойно. Наверняка меня похитили из такси, воспользовавшись моим состоянием. Я и вправду смутно помню, как садилась к машину к странному бородатому таксисту. А зачем меня похищать? Неужели, чтобы… моя рука непроизвольно соскользнула вниз, и я похолодела.

Это уже слишком. Такого просто не бывает. Я подергала мужской причиндал между ног — больно. Подскочив, ощупала грудь — там ничего не было. Абсолютно ничего, будто мне опять десять лет!

Я пулей подлетела к зеркалу на дверце шкафа. На меня смотрел вчерашний мужик, рабочий из столовой, с немного припухшим после сна лицом. Стоп. Это бред. Галлюцинация. Или я еще просто сплю.

В комнату заглянула женщина:

— Миша, я Димку уже одела. Идите, позавтракать ты уже не успеешь.

А что? Прикольный сон. Будто я очутилась в теле того самого мужика. Хорошо. Сейчас оденусь. Отведу мальчика в детский сад, а потом, наверное, наконец, проснусь…

Я сходила в туалет и пробыла там минуты три, осматривая странные анатомические изменения в своем теле.

Выйдя, обнаружила в прихожей малыша в куртке и смешной шапке с бубончиком, и недовольную тетку:

— Одевайся, Димка точно вспотеет пока тебя дождется. Ты вчера пил что-ли?

— Немного. А где моя одежда?

Женщина открыла шкафчик и подала мне вешалку с брюками, джемпером и курткой.

— Надеюсь, носки хоть сам найдешь? — недовольно процедила она сквозь зубы.

— Нет.

Она ушла в комнату и вернулась с носками и древним мобильным телефоном.

До чего же мужская одежда неудобная! Бедный малыш, наверное, весь вспотел, дожидаясь, пока я оденусь.

На улице сегодня была оттепель. С бетонного козырька капала водичка, и у подъезда уже образовалось небольшое озеро.

— Далеко до садика? — я взяла малыша за руку.

— Пап ты чего? Четыре остановки на маршрутке.

— А может пешком?

— Пешком далеко. Тогда я на завтрак точно опоздаю.

Я решила поймать такси и пошарила в карманах старой потертой дубленки. Но нашла только помятый стольник.

— У твоего папы денег вообще нет?

Малыш удивленно посмотрел на меня и пожал плечами.

На остановке я непрерывно дергала себя за щеки, щипала за запястье, но так и не просыпалась.

— С вами все в порядке? — спросила солидная женщина в очках, похожая на доктора.

— Неужели я все же мужчина… — тихо промямлила я в ответ.

Тетка немного задумалась:

— У меня есть хорошие таблетки от похмелья. Хотите я вам дам?

— Не надо, — я взяла малыша за руку, и мы направились штурмовать подходящую маршрутку.

— Толкнешь меня, как подъедем, — тихо сказала я мальчику и притворно закрыла глаза.

Через десять минут мы подходили к двухэтажному детскому садику «Веселый бегемотик».

— Нравится тебе в садике?

— Нравится. Только спать днем не люблю.

Когда мы поднялись на второй этаж, малец протянул мне ручонки, я нагнулась и он, обняв меня, чмокнул в щеку:

— Папа, не забудь меня вечером вовремя забрать.

И он побежал к шкафчику. Я только развернулась, как сзади меня окликнула рыжая очкастая воспитательница:

— Михаил Иванович, можно вас на минуту?

Я застыла на месте.

— Здравствуйте. Завтра у нас утренник, посвященный Дню Защитника Отечества. Вы не могли бы присутствовать и рассказать интересную историю из армии? Дима сказал, что вы служили в воздушно-десантных войсках.

— Кто?! Я?

— Я уже рассказала в группе, что вы выступите.

— А во сколько будет утренник?

— В шестнадцать ноль-ноль.

— А почему утренник, если в шестнадцать ноль-ноль?

Рыжая воспитательница рассмеялась и пожала плечами:

— Никогда даже не думала об этом…

Когда я вышла из детского садика, в кармане заиграл телефон.

Ну кто там еще?

— Миха, привет! — раздался в трубку хриплый голос.

— Привет… — чуть слышно сказала я.

— Ну ты решил?

— Что решил?

— Миша, ты дурака не включай. Тема серьезная, и люди завязаны большие. Ты где сейчас?

— Возле детского садика « Веселый Бегемотик».

— Жди меня. Я подъеду через десять минут.

Нет, такого просто не может быть. Я потрогала свою щеку, на которой пробивалась колючая щетина. На асфальтовом пятачке стоял « Уазик». Я подошла к зеркалу: на меня смотрела все та же мужская физиономия. Да за что же мне это все?! За какие грехи?

— За что?! — я присела на колени и обхватила лицо большими ладонями.

Кто-то толкнул меня в плечо. Я разжала ладони, передо мной стояли два молоденьких сержанта полиции.

— Гражданин, что-то случилось? Можно ваши документы?

— Я… ребенка в школу привела. Привел. А документы дома…

— Да ладно, Семенов, пойдем, — толкнул сержанта напарник, — вроде трезвый мужик, мало ли, дела семейные…

Когда полицейские ушли, к стоянке подъехал черный «Форд». Окно приоткрылось, из него выглянула мордастая наглая физиономия с приплющенным носом и хриплым голосом рявкнула:

— Михась, садись, нас ждут великие дела….