Портал

Роман Максишко, 2017

Пространственные скачки и путешествия во времени – это реальность, которая становится доступной человеку, ищущему и размышляющему о законах мироздания. Студент МГУ находит портал в Шамбалу, но всякий раз, возвращаясь оттуда, он обнаруживает, что наш мир меняется до неузнаваемости. При этом он вступает в схватку и со спецслужбами, и с потусторонними существами.

Глава 5. Письмо

Полковник КГБ Клюев сидел за своим рабочим столом в штабе и в который раз перечитывал письмо, адресованное младшему сержанту Ровенскому, служившему в 70-й гвардейской отдельной мотострелковой бригаде под Кандагаром. Было уже поздно, настольная лампа выхватывала из темноты кабинета лишь участок стола, где поверх папок и бумаг лежали несколько листочков, испещренных красивым мелким почерком. Клюев был неподвижен, и только кончики пальцев самопроизвольно выстукивали на поверхности стола какой-то незамысловатый ритм.

Полковник размышлял. Некто Дмитрий Кляйн, студент МГУ, называвший себя в письме Шаманом, в цветах и красках описывал свое путешествие в Тибет. В его рассказе обо всем, что там с ним происходило, — довольно подробном и выверенном — не было явных логических ошибок и провалов, характерных для шизофренического бреда или непроизвольного вранья человека, страдающего мифоманией. На первый взгляд в нем вообще не было ничего интересного — обычные юношеские фантазии, правда, талантливо и весьма живо изложенные, не исключено даже, что это были всего лишь какие-то литературные потуги, так сказать, пробы пера начинающего писателя-фантаста, тем более, что в реальности Кляйн никак не мог легально попасть во враждебный Китай.

Клюев снова взял письмо, задумчиво перетасовал листки и еще раз сконцентрировался на финале. Там речь шла о непонятном пространственно-временном скачке, в результате которого Кляйн неожиданно оказался в Москве на целых два месяца ранее пережитых им событий. Все это можно было с легкостью объяснить впечатлительностью студента, или подвижностью его психики, или даже действием алкоголя, или чего хуже — какого-нибудь забористого наркотика. Однако полковнику здесь явно что-то не нравилось. Может быть, его настораживала та настойчивость, с которой автор старался убедить сержанта Ровенского в том, что все, о чем он тут пишет, не вымысел, а абсолютно реальное происшествие, которое приключилось с ним на самом деле? Кляйну зачем-то очень нужно было, чтобы Ровенский отнесся к его истории предельно серьезно. Да, такие вот странные пироги…

Письмо это попало к начальнику особого отдела Федору Степановичу Клюеву можно сказать случайно. Полностью всю корреспонденцию, которая отправлялась с большой земли в Афганистан, конечно же никто не просматривал. Но в данной ситуации какого-то служаку заинтересовал тот факт, что переписка двух друзей, прекратившаяся сама собой несколько месяцев назад, вдруг возобновилась, да еще и конверт с письмом был таким соблазнительно пухлым и увесистым.

Вдруг — это всегда подозрительно. Надо было проверить. Чутье чекиста не подвело, в письме было много неясного, и пакет тут же перекочевал в инстанцию рангом повыше.

Полковник думал. Он никак не мог решить, что с этим делать. С одной стороны, парнишка из Москвы недвусмысленно сознавался в том, что нашел где-то в Тибете некий вход в Шамбалу. С другой стороны, эта новость была настолько фантасмагорической, что сообщи он о ней руководству, его попросту засмеют, а то и прямо обвинят в непрофессионализме. Столько умных голов искали, искали, а найти не могли, а тут вдруг какой-то студентик взял и нашел. И как он только умудрился попасть в Тибет в нашей-то неспокойной политической ситуации? Да еще этот скачок во времени. Чушь какая-то. В общем, одни вопросы.

И все же Клюев решил отправить донесение в Третье главное управление КГБ вместе с копией письма и предложением пристальнее понаблюдать за развитием событий, а при необходимости поработать параллельно с младшим сержантом Ровенским, который, судя по всему, с ситуацией не знаком.

Ответ на удивление пришел очень быстро. В шифрограмме полковнику Клюеву было приказано отправить письмо адресату, а самого Ровенского в надлежащее время вызвать в штаб для встречи со специальным агентом Первого главного управления. До тех пор младшего сержанта необходимо было отстранить от любых боевых действий, чтобы с ним не дай бог ничего не случилось, и срочно перебросить в глубокий тыл, поближе к штабу, подальше от стрельбы.

«Во как», — подумал Федор Степанович и распорядился, чтобы письмо Кляйна было аккуратно запечатано и отправлено адресату, самого же Ровенского — безотлагательно командировать в штаб. С весточкой от Кляйна он, конечно же, разминется, но так будет даже достовернее, поскольку письмо, спустя некоторое время, все равно вернется назад в поисках нового адреса получателя, сделав крюк через место дислокации части, где служил младший сержант. Появится лишнее косвенное доказательство, что Чифа вызывали в штаб не ради пакета.

* * *

— Эй, Чиф! К ротному срочно! — прокричал дневальный. — Давай, по-быстренькому.

— Что за спешка? — удивился младший сержант Саня Ровенский. — Посидеть спокойно не дают, а завтра, бляха-муха, снова на задание…

— Все, отвоевался, братишка. Кончились твои задания. За особый героизм и боевые заслуги тебя командируют в штаб, — съязвил всезнающий дневальный.

Ротный долго рассусоливать не стал:

— Собирай манатки, вертушка через двадцать минут. Давай, к новому месту назначения. Вот документы.

— Надолго, кэп? — Чиф хотел уточнить, насколько основательно собираться.

— Хрен его знает, — пожал плечами ротный. — Сказали с вещами. Так что, бери все и дуй.

Спустя полчаса он уже летел вместе с еще пятью бойцами, какими-то ящиками, свертками и одним щеголеватым молоденьким лейтенантиком из штаба на северо-восток, туда, где было относительно спокойно — местный рай для воинов-интернационалистов.

Через неделю в штаб прибыл сотрудник Первого управления и потребовал Ровенского к себе. Беседу он поручил провести Клюеву, сам же в форме незначительного штабного офицера скромно присутствовал в кабинете и молчал. Нужно было присмотреться к бойцу.

— Товарищ полковник! Младший сержант Ровенский по вашему приказанию прибыл! — отчеканил Чиф, войдя в кабинет.

— А… Здорово, сержант, — сказал Клюев. — Давай заходи. Наслышаны мы тут о твоих подвигах. Хорошо воюешь.

— Служу Советскому Союзу! — рявкнул в ответ Чиф, косясь на офицера, тихо сидевшего в углу, а сам подумал: «Ну и нафиг я понадобился этим гэбистам?»

— Молодец. Так и надо, — проговорил полковник, лукаво щурясь, словно прочитав Санины мысли. — Задание есть для тебя огромной важности. Вот будешь сопровождать капитана Самохвалова на большую землю. Поступаешь в его полное распоряжение. Он же тебя и проинструктирует. Вопросы есть?

— Никак нет! — звонко выдохнул Чиф и еще раз посмотрел на капитана, но уже более пристально, оценивая его по какой-то своей внутренней шкале.

«Точно Самохвалов, — подумалось Сане после того, как они на какое-то мгновение встретились взглядами. — Скользкий тип. С таким надо вести себя поосторожнее…»

— Правильно, — улыбнулся Федор Степанович, — меньше знаешь, крепче спишь.

Чиф позволил себе вялую кривую улыбочку в ответ. А агент Самохвалов, или как его там на самом деле, подумал: «Бесхитростный паренек. С таким будет несложно работать».

— Разрешите идти? — осведомился по форме Саня Ровенский.

— Иди. Отдыхай пока. Капитан тебя вызовет, когда понадобишься.

Чиф развернулся кругом, чтобы выйти из кабинета, но тут же услышал как бы вдогонку:

— Да, как выполнишь задание, получишь двухнедельный отпуск.

— Есть, — радостно ответил Чиф и удалился.

«Не развернулся, только голову слегка повернул, — подумал капитан. — Определенно интересный материал. Не стал дожидаться новых реплик, чувствует, что разговор закончен».

— Ну что скажешь, Федор Степанович? — поинтересовался капитан, когда Ровенский покинул кабинет.

— Он ничего не знает. Это не его игра, — ответил полковник.

— Похоже на то, — успокоился Самохвалов, — но надо проследить, как он отреагирует на письмо. В любом случае, пока пакет от Кляйна не придет — сидим здесь.

— Кстати, за Шаманом наблюдение установили? — поинтересовался Клюев.

— А то… Но теперь это уже наша забота, дорогой Федор Степанович, а вовсе не военной контрразведки, — напомнил капитан. — Прости за прямоту.

— Ясен пень, товарищ майор госбезопасности, — сказал особист с явным облегчением. — Если что, обращайся, поможем.

Письмо Шамана добралось до Чифа только через три дня. Он удивился и обрадовался одновременно. Долгие месяцы ему было очень грустно сознавать, что лучший друг просто-напросто забыл его, особенно здесь, на войне, где люди чувствуют все острее и больнее. Ан, нет, оказывается не забыл… И на душе сразу стало как-то легко и приятно.

Чиф присел на двухъярусную койку в казарме, которая примыкала непосредственно к зданию штаба. Здесь несли службу странные ребята. Они мало общались друг с другом, и, похоже, были надерганы случайным образом из самых разных подразделений. При этом время от времени командование осуществляло ротацию, поэтому больше двух-трех месяцев здесь никто не задерживался за исключением нескольких самых одаренных тыловиков, сумевших доказать штабному начальству свою незаменимость. Для Чифа и еще нескольких ребят, прибывших, если можно так выразиться, с передовой это место было настоящим курортом. Никаких заданий никто не давал, нарядов нет, свободного времени — куча, короче, рай, он и есть рай, даже если его место в Афганистане.

Чиф вскрыл конверт и прочитал, нет, не прочитал, а залпом проглотил письмо. Он не верил своим глазам. От странных предчувствий у бойца появился какой-то прохладный зуд в области диафрагмы, и комок подступил к горлу. Он принялся перечитывать, как вдруг услышал голос прямо над собой:

— От девушки?

Чиф поднял глаза и к своему удивлению увидел капитана Самохвалова. «Что он здесь делает? — подумал солдат и едва заметно сощурился, выражая тем самым некоторое язвительное недоверие к происходящему. — Неужели мимо проходил? И надо же, как тихо подкрался, гад…»

— Нет, от друга, — вслух проговорил Чиф, сдерживая эмоции, но тут же, вовремя сообразив, что отвечает не по уставу, вскочил и поправил одежду. — Виноват, товарищ капитан.

— Что пишет? — в вопросе капитана не было любопытства, скорее дежурная вежливость.

— Да так, о жизни, — отмахнулся Ровенский, поняв, что капитан предлагает дружескую, если можно так выразиться, беседу, а вовсе не протокольное общение.

Капитан пристально посмотрел на Чифа, но не стал долго изучать его взглядом и поддерживать разговор тоже не стал, а сделал вид, что ему на самом деле все равно и даже как-то немного скучновато.

— Готовьтесь, товарищ младший сержант, завтра выезжаем, — проговорил Самохвалов, но не в виде приказа, а самым обычным бытовым тоном. — Одежду вам сейчас принесут. Оружие и обмундирование сдадите, как полагается. Инструкции — по дороге. Все ясно?

— Так точно, товарищ капитан, — ответил Чиф.

— Олег Сергеевич, — предложил Самохвалов.

— Так точно, Олег Сергеевич, — поддержал Чиф, — ясно.

— Вот и славно, что ясно, — улыбнулся капитан, он же майор госбезопасности, он же руководитель особой группы и специальный агент Управления «Т» — научно-технической разведки Первого главного управления КГБ СССР.

«Дело ясное, что дело темное», — подумал про себя Саня Ровенский.

Вскоре его вызвали в каптерку, где он сменил свою форму на гражданскую одежду спортивного стиля. Футболка с короткими рукавами, летняя куртка-ветровка, джинсы, кроссовки были явным секонд-хендом — ношеные, но в отличном состоянии: еще довольно крепкие, чистые и даже модные. Переодевшись, Чиф стал походить на обычного паренька с улицы, ничем не примечательного, но вполне ухоженного и современного.

— Тебе идет, да и сидит неплохо, — сказал Самохвалов, разглядывая Чифа со всех сторон.

Сам он тоже был одет в штатское, на плечах небольшой рюкзачок, на голове — широкополая туристская шляпа песочного цвета.

— Завтра будем в Узбекистане, а оттуда в Москву. Надо доставить груз, — пояснил он, кивая на рюкзак за спиной. — Сверхсекретный… Никто не должен знать, что находится в этом рюкзаке, ни ты, ни даже я — никто. Головой отвечаешь и за меня, и за него… Уразумел?

— Так точно, — ответил Чиф.

— По-русски говори, — сказал Самохвалов.

— Уразумел.

— Вот так-то лучше, — улыбнулся капитан, — привыкай к гражданке.

Из Кабула до Ташкента Саня с капитаном Самохваловым добрались военным бортом, а дальше предстояло раствориться в толпе и вылететь в Москву обычным пассажирским рейсом.

Пока летели, в основном молчали, хотя Чиф и ждал обещанных инструкций от капитана, но вопросов задавать не стал. «Надо будет, сам все расскажет», — резонно подумал он.

— Эй, боец, тебя как лучше называть? — неожиданно спросил Олег Сергеевич.

— В смысле…

— В смысле, мы теперь люди вроде гражданские. Товарищи капитаны всякие и младшие сержанты больше не канают.

— Ну… зовите Саней.

— А может лучше Чифом? — поинтересовался Самохвалов.

— Кличку мою знаете, — удивился Саня. — Откуда?

— Ну, кто же в Кандагаре не знает Чифа? — лукаво отшутился капитан.

— Хорошо, зовите Чифом, — согласился Саня.

— А ты называй меня Олегом, — серьезно сказал Самохвалов, — или дядей Олегом, если тебе так будет проще.

— Олег подойдет, — Чиф попытался на глаз определить разницу в возрасте, и ему показалось, что для дяди капитан все-таки слишком молод.

— Заметано, — ответил Олег, улыбнувшись, — и давай сразу на ты. Так будет лучше.

На этом инструктаж, похоже, был завершен.

Дальше летели молча. Капитан бережно прижимал к себе рюкзак, а Чиф, опершись на стенку фюзеляжа, попытался немного расслабиться: уж больно неудобные сиденья в военных транспортниках.

В аэропорту Ташкента стояла настоящая сухая узбекская жара, казалось, даже воздух слегка дрожал, как в парилке. Чиф снял куртку, просунул палец в петельку и закинул ветровку за спину. Багажа у них не было, кроме рюкзака, который Олег собирался взять с собой в салон самолета в качестве ручной клади.

— Наш рейс на Москву завтра, — сказал Самохвалов, снимая рюкзак. — Вот посиди тут, покарауль. Я скоро: пара минут. Как говорится, воин, будь бдителен! Вернусь, поедем в гостиницу.

— Угу, — согласился Чиф, понемногу привыкая к новой роли.

Он сел на твердый и не очень удобный пластиковый стул в зале ожидания как раз напротив табло прилета-вылета, положил рюкзак под ноги и задумался. Чиф вспомнил письмо, пришедшее от Шамана, и стал размышлять о превратностях судьбы. Не верить сказанному у него не было никаких оснований, но и поверить оказалось непросто. Любопытно, как он вообще оказался в Тибете? Хорошо бы, конечно, встретиться с другом да обо всем подробно порасспросить. Однако мысли на письме задержались ненадолго, и вот уже Саня почувствовал, как улетает в далекое детство. В памяти возникли образы их тайной норы на пустыре, горячих пыльных тропинок среди лопухов и того ни с чем не сравнимого ощущения, когда теплая пыль, как невесомая тончайшая пудра просачивается между пальцами босых ног и фонтанирует под давлением стопы.

В такой светлой и приятной полудреме прошло минут двадцать. Олег где-то задерживался. Чиф почувствовал себя неуютно. Он вздрогнул, сбрасывая с себя сладкое томление, и беспокойно огляделся по сторонам. Было неясно, спал он или бодрствовал все это время. Рюкзак, слава богу, лежал на месте. В зале ожидания находилось довольно много народа, но все эти люди были заняты своими делами. Никто из них не вызывал никаких подозрений. В кресле напротив мирно посапывал вареный узбек в потной голубой рубашке, расстегнутой чуть ли не до пупа. Рядом с ним стоял старый потертый чемодан и какие-то узлы, связанные между собой, чтобы удобнее было носить на плече. Чуть поодаль у стойки дежурили два полусонных черноусых милиционера, одинаковых с лица, как братья близнецы. Еще несколько людей бродили по залу. Кто-то покупал в буфете теплую минералку. Небольшая группа молодых людей с увесистыми рюкзаками на алюминиевых рамах, по-видимому, туристов, изучала расписание. Внешне все выглядело вполне обыденно и спокойно. Но Олега нигде не было.

Чиф подождал еще минут сорок или даже час в надежде, что ситуация как-то сама собой рассосется. Ему уже становилось явно не по себе. Он почувствовал, как похолодело у него на душе, даже мурашки побежали по коже. Что он имел? Старший, за которого он должен был отвечать головой, пропал неизвестно куда. Теперь уже в этом не было ни малейших сомнений. Документов нет, денег нет. И главное, он сидит тут один в аэропорту чужого города с совершенно секретным грузом в рюкзаке, не зная ни цели миссии, которую ему предстояло выполнить, ни контактов, на которые можно было бы выйти в критическом случае, ничего… Что делать?

Так, спокойно. Сейчас он что-нибудь придумает. Для начала надо сосредоточиться. Может быть, стоит еще немного подождать? Вдруг сейчас появится капитан и весь этот кошмар закончится? В итоге он прождал еще пару часов, не решаясь ни на какие действия, но Олег так и не появился.

Саня-Чиф всегда считал излишнее любопытство пороком, поэтому старался никогда не задавать ненужных вопросов. Но теперь ему казалось, что зря он не стал выяснять у Самохвалова деталей операции. Эх, сейчас бы хоть какую-нибудь зацепочку. Хотя бы знать название гостиницы, в которой они собирались переночевать.

Ну, одна-то зацепочка была, а именно груз, лежащий в рюкзаке. Надо найти укромное местечко и выяснить, что там находится. Может быть, тогда что-нибудь прояснится, и он поймет, как поступить. Чиф уже было собрался пойти в туалет, чтобы проверить содержимое рюкзака, но тут же припомнил наказ Олега: никто не должен знать, что это за груз. Что делать? В конце концов, он всегда сможет посмотреть, что лежит в рюкзаке чуть позже, когда станет ясно, что других вариантов не будет.

Чиф старался восстановить в памяти все нюансы его непродолжительных разговоров с капитаном, и вдруг отчетливо осознал, что вообще ничего не знает. Знает только, что сопровождает некоего капитана Олега Сергеевича Самохвалова с секретным грузом в Москву. А куда именно? В КГБ? А может еще куда-нибудь: в министерство обороны, например, а может прямо в ЦК? Так, стоп. Надо обратиться в милицию. И что он там скажет? Долго объяснять — все равно никто не поверит, начнут разбираться, выяснять, задавать ненужные вопросы… Да и груз придется засветить. Тем более, что у него нет при себе никаких документов. Ясно, милиция не подходит.

Тогда надо отправиться в город и найти местное управление КГБ, или как оно тут называется. Интересно, до города далеко? Денег в кармане ни копья…

Чиф снова огляделся по сторонам и увидел семью из четырех человек: папа, мама и двое детишек с большим количеством чемоданов и баулов, которые пытались со всем своим скарбом выползти из здания аэропорта к стоянке такси. Это был шанс. Он подхватил рюкзачок, подошел к мужчине и начал разговор.

— Извините, — сказал Чиф, — у меня украли деньги, и я не могу добраться до города. Можно я помогу вам с вещами, а вы подбросите меня до Ташкента?

Отец семейства пристально посмотрел на крепкого молодого человека, который явно врал, но вид у того был настолько растерянный, что мужчина не почувствовал никакой угрозы. Наоборот, он даже обрадовался неожиданной удаче — найти такого хорошего и почти бесплатного носильщика, а то, что парень не хочет говорить правду, так это его дело.

— Лады. Давай, дорогой, — сказал он, приободрившись, — бери вот эти чемоданы. Пошли.

Вскоре вещи были погружены в такси, дети с женой усажены на заднее сиденье.

— А ты куда едешь, парень? — спросил мужчина, садясь в мотор.

— Не знаю. Мне в центр, — ответил Чиф, побоявшись открыто сказать о конечной цели своей поездки.

— Ладно, до «Пахтакора» довезу, а дальше сам.

Чиф благодарно кивнул и сел рядом с детьми, положив заветный рюкзак на колени. Машина тронулась.

Аэропорт оказался не так уж и далеко от центра города. В принципе, можно было и пешком добраться. Всю дорогу Саня внимательно смотрел в окно, стараясь запомнить маршрут. Город был красивым, ухоженным и зеленым. Таксист остановился на Узбекистанском проспекте, как раз напротив знаменитого стадиона. Чиф вылез из машины, поблагодарив своего спасителя, и надел рюкзак. Чуть впереди по ходу красовался мост через канал Анхор. Молодой человек посмотрел по сторонам, пытаясь сообразить, в какую сторону идти. Прохожие, к которым он обращался с вопросом, как пройти к Комитету госбезопасности, шарахались от него, как от прокаженного. В конце концов, Чифу удалось выяснить, что тут совсем недалеко, буквально два шага. Здание КГБ Узбекской ССР находилось на улице Ленинградской, дом 9.

Пока Чиф шел, сомнения снова проникли в его душу и начали рвать ее на части. А вдруг эта миссия настолько засекречена, что местные гэбисты ничего о ней не знают? Сказал же Олег — никто не должен знать. Да и кто такой Олег на самом деле? Может он и не капитан вовсе, может и не Олег Сергеевич Самохвалов, а может быть даже и не офицер КГБ. Еще полчаса назад Сане Ровенскому казалось, что он нашел выход из сложного положения, теперь же, на самом пороге резиденции госбезопасности Узбекистана, ему стало окончательно не по себе. Сейчас ведь загребут по полной, и тогда вообще не отмоешься. Еще решат, что я дезертировал из Афгана. Доказывай потом, что ты не верблюд. Блин, блин, блин… Вот попал!

Чиф потоптался немного на тихой Ленинградской улице и, чтобы не вызывать ненужных подозрений, отправился обратно к каналу. Пожалуй, надо вернуться в аэропорт. Эх, Саня, Саня… Зря ты вообще оттуда уехал. Вдруг Олег уже пришел, а тебя там нет. Представляешь, какой кипиш поднимется.

Обратно Чиф пошел пешком. Оказалось, что до аэропорта примерно часа полтора ходу, не больше, тем более что можно было срезать приличный угол, двигаясь сначала по проспекту Ленина, а потом по Педагогической улице, пока она не впадала в улицу Богдана Хмельницкого, ведущую прямо к зданию аэровокзала.

Чиф шел быстрым военным шагом, не смотря на жару, как вдруг в нескольких десятках метрах от канала Салар, в месте достаточно безлюдном и укромном, к нему подошли трое крепких парней спортивного телосложения.

— Хой, рус йигит, — окликнул его старший, — куда спешишь? Ну?

— Ребята, я вас не трогаю, и вы идите себе с миром, — ответил Чиф, подозревая, что дело добром не закончится.

— Отдавай рюкзак, харып, — резко сказал второй, достав из кармана складной нож, и стал осторожно приближаться к Чифу, — деньги давай!

— Так, парни, — Чиф вытянул вперед руки, широко расставив пальцы, пытаясь этим примиряющим жестом спустить ситуацию на тормозах, — только вот этого не надо. Ладушки? Чш-ч-ч…

Он быстро стрельнул глазами, чтобы прикинуть диспозицию, соображая, как лучше защититься.

— Что шипишь, как змея? — возмутился третий, обходя Чифа с правого фланга, — Сумка давай, гётуна сыктым.

С этими словами он сделал рывок в сторону Чифа и поднял руку, чтобы схватиться за лямки рюкзака. Чиф, слегка присев, ловко нырнул ему под руку. Нападавший даже удивиться не успел, как тут же получил сокрушительный удар локтем в бок. При этом хулиган завизжал, словно недорезанная свинья, и согнулся пополам. Возможно, Саня сломал ему ребро, может быть, даже повредил правое легкое, но размышлять об этом было некогда, требовалось срочно нейтрализовать парня с ножом, который немного замешкался, поэтому Сане удалось ловким ударом ноги сразу выбить нож, а следующий удар уже пришелся прямиком в переносицу. Противник вскрикнул и закрыл ладонями лицо. Из-под пальцев потек ручеек крови. Главарь, стоявший чуть поодаль, замер в нерешительности. Он никак не ожидал такого резкого и профессионального отпора. В легком приседании Чиф шаркнул ногой о землю, сделав небольшой шажок-выпад в сторону старшего. Тот не выдержал психологической атаки и отступил.

— Кутынгеске джаляб! — вскричал он и бросился наутек. Остальные, охая и постанывая, тоже спешно ретировались.

— Знай наших, падлы чуркестанские, — ухмыльнулся Чиф, испытывая гордость за себя и за все доблестные ВДВ.

Он снял с себя рюкзак, который хотели отнять местные хулиганы, и тут же испытал новый прилив искушения. Что же там внутри?.. Рука уже непроизвольно потянулась к застежке, но внутренний голос снова запретил ему проявлять малодушие. Ведь дело даже не в военной тайне, а в солдатской чести, которую нельзя замарать. Дал слово — держись.

«Однако надо сматываться, — подумал победитель, — мне тут еще ментов не хватало».

Чиф еще с гражданки заметил, что у милиции есть удивительная способность всегда появляться вовремя, то есть, как раз к тонкому и едва уловимому моменту между кульминацией и развязкой. Чуют жареное, сволочи.

Он с легкостью пробежал метров двести вперед, пересек мост через канал. Ни милиции, ни погони за ним не было. Все чисто. Саня остановился и немного отдышался.

После потасовки на душе стало немного веселее, и, несмотря на жару, Чиф бодро зашагал дальше. До аэропорта оставалось совсем немного, каких-то полкилометра, или на худой конец — километр. И пока он шел, в голове проскочила мысль надежды — Клюев. Надо попытаться связаться с Федором Степановичем. Он известный штабной служака и совершенно очевидно — фигура не подставная, а напротив — абсолютно реальная. Полковник должен знать расклад, хотя бы в общих чертах. Ведь это он отправил Саню с Самохваловым. Он же послужит Чифу адвокатом на случай, если ему начнут инкриминировать дезертирство.

С этими радостными мыслями Саня Ровенский вошел в здание аэровокзала. Там все было по-прежнему, как и несколько часов назад. Даже милиционеры, казалось, стояли в тех же позах. Чиф подошел к креслам в зале ожидания, нашел свободное место и сел. Он решил, что торопиться уже некуда. Нужно спокойно и уравновешенно обдумать план, как в сложившейся ситуации выйти на товарища полковника.

В этот момент прямо перед ним словно из-под земли выросла знакомая фигура Самохвалова, даже показалось, будто в воздухе колокольчик прозвенел — настолько неожиданно он появился. Капитан стоял, скрестив руки на груди, и с ухмылочкой смотрел на нашего героя.

— Молодец, Чиф, — сказал Олег, и похвала его прозвучала как-то буднично, словно ничего особенного не произошло, — честно говоря, ты меня удивил.

Вся эта катавасия оказалась тщательно спланированной проверкой. В течение всего времени за Чифом наблюдали несколько пар пытливых глаз, следили за каждым его движением, изучали выражение лица, стараясь угадать ход мыслей молодого десантника, фотографировали, документировали и докладывали по рации шефу, майору госбезопасности Олегу Сергеевичу Станкевичу, известному Чифу под именем капитана Самохвалова. Ташкентские хулиганы оказались молодыми сотрудниками КГБ Узбекистана, начинающими оперативными работниками, так что мастерская взбучка, которую они получили от десантника у моста через Салар, должна была пойти им на пользу как хорошее практическое занятие и тренинг.

Олегу хотелось узнать, сможет ли Чиф преодолеть соблазн заглянуть в рюкзак, надежный он человек или нет. Опять же интересно было понаблюдать за его действиями в ситуации полной неопределенности. Учитывая наивность и бесхитростность фигуранта, вероятность ведения им двойной игры исключалась.

— Экзамен выдержал? — спросил Чиф без капли раздражения. В его сознании разрозненные и бессмысленные части начали складываться во вполне понятную картину.

— На троечку, — ответил Олег. — Но для начала сойдет.

Капитан смотрел Чифу прямо в глаза, стараясь понять, затаил ли тот злобу на него за эту проверку, будет ли хитрить и мстить, или нет.

— Почему только на троечку? — искренне расстроился Чиф.

— Меня же проворонил, — не без иронии заметил Олег, — потому и тройка. Кому было сказано — отвечаешь за меня головой?

Чиф согласно покачал головой.

— Но не дрейфь, боец, — подбодрил капитан, — тройка не банан. Удовлетворительно, как-никак. Так что давай пять. Зачтено.

Он протянул десантнику руку. Тот молча пожал ее и вздохнул с явным облегчением.

— Ничего не хочешь сказать? — поинтересовался Олег. — Может спросить чего…

— Что в рюкзаке? — выдохнул Чиф.

— Ничего, — засмеялся Олег. — Мои старые тапочки.

— Так и знал, — сокрушился десантник.

— Знал? — удивился капитан, театрально приподняв бровь.

— Догадывался, — примирительно пробурчал Чиф. — Значит, нет никакого московского задания. Тогда в чем смысл?

— Работать со мной будешь? — спросил Олег.

— Буду.

— Вот в этом и смысл, — улыбнулся Самохвалов. — Нужен ты мне такой резкий и красивый. Потом объясню… Ладно, валяй в отпуск, отдохни немного. Через две недели жду тебя в Москве. Выйдешь на связь. Провернем одно дельце, и тогда тебе для карьеры даже высшая школа КГБ не потребуется. Считай, жизнь удалась.

Чиф опешил. Вот так поворот! Как и у всякого нормального советского человека, у него было чуть ли не врожденное недоверие и даже некоторое презрение, если не сказать отвращение, к органам безопасности. Но это в первую очередь относилось к так называемым сексотам, стукачам и провокаторам, а здесь же он всеми клетками кожи почувствовал, что предстоит настоящая интересная мужская работа.

— Что молчишь? — спросил Олег. — Куда поедешь отдохнуть?

— Домой поеду, — ответил Чиф.

— Вот это дело, — подытожил Самохвалов, — билеты на самолет тебе купят, личные вещи пришлют, документы и деньги получишь завтра. Да, и никому ни слова. Ну, ты понимаешь. А сейчас — в гостиницу, или ты здесь хочешь заночевать?

Чиф вместе с Олегом снова вышел из аэровокзала. Теперь их сопровождали несколько человек из местных чекистов. Они сели в две черные волги и опять помчались по улице Богдана Хмельницкого к центру города. «Кажется, этот пейзаж я уже где-то видел», — подумал Чиф, ухмыльнувшись, и предался юношеским мечтаниям. Начиналась его новая жизнь, полная приключений. В этом-то он уже нисколько не сомневался.