Аурум

Роман Илич, 2023

Людям будущего достался мир не в самом лучшем его виде. Все человечество постепенно отходит от трагедии Великой Космической Войны, на руинах которой и зарождается новый мировой порядок. Но к счастью, были и те, кого минуло горе великой битвы. Одна из далеких звездных систем просто не успела стать полем боя. И имя этой системы – Аурум.Волею судьбы старшина Леонид Быков оказался на одной из центральных планет этой не тронутой войной системы. И какое-то время все шло хорошо. Привык, освоился, карьера летит вверх, а тут еще и в личной жизни наконец повезло. Но нет. Вселенной видимо очень нравится кидать Лео с одной войны на другую. Вот только теперь прежде, чем победить придется сильно задуматься «А с кем хоть воюем?» И вот, в тот самый момент, когда народ Аурума боролся за свое выживание, не щадя при этом ни людей, ни метала, ни даже собственной планеты, на Земле от долгого сна очнулось нечто, что считали самым громким эхом Великой Войны.Что-то назревает. Но вот что?

Глава 2

Отцом Ника был не кто иной, как сам Нейтон Владимирович Вигович, Командующий Силами Планетарной Обороны системы Аурум. Богатый, влиятельный человек, который в прямом смысле мог все. За исключением одного: он не мог изменить своего отношения к сидящей сейчас напротив него парочке.

Лео и Ник не стали дожидаться особого приглашения, а просто залезли в салон автомобиля. Залезли и… все. Они просто сидели и ждали, пока товарищ Командующий решит начать с ними разговор.

Машина тронулась.

Как человек занятой, Командующий Вигович умел руководить своим временем. При этом он еще умудрялся уделять время сыну.

— Привет, Ники, — сухо поздоровался отец с сыном. — И тебе здравствуй, — обратился к Лео он уже с улыбкой. Они пожали руки, и Лео заметил, что Ник в очередной раз дуется на его панибратство с его отцом.

— Привет, пап, — хмуро поприветствовал отца Ник.

— Рад видеть, командир, — натянул улыбку Лео.

В этот момент они уже выезжали с территории космопорта. И теперь на всей скорости мчались по автостраде в направлении города.

Командующий демонстративно игнорировал Ника и обратился к Лео:

— Есть к тебе партийное задание, старшина.

— Я лейтенант вообще-то.

— Могу исправить. — Командующий пошутил, а Лео чуть не обосрался.

— Все понял, молчу.

— Правильно, молчи и слушай. — Он достал из кармана пластиковую карту и протянул Лео. — На вот. На всякий случай пускай будет. Не надо меня по пустякам дергать. Это понятно?

— Это и есть задание?

— Задание еще проще. Сегодня вывести этого оболтуса на прогулку в «Трубу». Знаешь, где это? — при этом он указал пальцем на Ника, и тот поник еще больше. Лео кивнул, и тогда командующий продолжил. — Там сегодня вечером будут «Дату» отмечать. Я забронировал вам седьмой столик. Отдыхайте на здоровье. Но мне хотелось бы, чтобы эта ночь прошла без звонков мне и без звонков вам. Это понятно? Отлично. И на расходы я тебе сегодня скину.

И снова он говорил с Лео. А за окном проносился воистину потрясающий своей красотой пейзаж.

Автострада шла вдоль вереницы продолговатых островов, окруженных красочными рифами. А вокруг них была до самого горизонта растянута лазурная гладь местного океана. Чистого и не испорченного. Лишь местами его гладь нарушали немногочисленные скалы. Словно огромные киты, они вырывались из водных пучин, образуя фантастический, видимый только сверху узор подводного рельефа. Только там вода всегда была не спокойной. Ведь, проносясь между скал, даже малейший ветерок превращался в порывистый ветер, образуя такие популярные «Бухты неспокойствия», где резвились любители водного спорта и бесчисленные косяки водной и воздушной живности. Большие и маленькие, они уже настолько привыкли к людям, что считали их чуть ли не родственниками.

Но, к сожалению, это был единственный пример того, что люди не только покоряют и доминируют, но и способны к сосуществованию. И вся эта красота единства с природой разбивалась в мельчайшую пыль у каждого, кто, проезжая мимо, выходил на основную автостраду, и перед его взором вставал главный остров архипелага. Его так и называли: «Центр».

Огромный действующий вулкан, покоренный и прирученный человеком, был разрезан пополам. Внизу, в самом жерле, дымила и парила раскаленная порода. А время от времени излишек давления магмы спускался по желобам прямо в океан. Этим процессом руководила Термальная Электростанция, питавшая энергией расположившийся над ней город.

Города на Земле уже давно расширяются вверх, а не в стороны, и сейчас уже никого не удивить мегаполисами в несколько этажей. Но «Центр» был исключением из правил. Ведь он изначально проектировался как самый настоящий человеческий улей. Весь мегаполис стоял на тридцати трех гигантских колонах, на которые и были нанизаны двадцать семь этажей города. Широкие и толстые, прозрачно голубоватые платформы, на которых и стояли все здания, площади и парки. Нерушимый в своей колоссальной мощи, шедевр инженерной мысли был похож на огромный стеклянный стол с множеством подстольных отделений. Эта красота завораживала, она пугала и одновременно воодушевляла. Да, ты букашка против всей вселенной, но эту громадину построил человек. Так что не забывай, кто ты и зачем ты здесь. Ведь свой путь есть у каждого, принять его или отвергнуть — решать только тебе. Но согласишься ли ты променять жизнь в унынии на одну минуту свободы?

Как правило, все выбирают жизнь в унынии. Так проще и легче. А свобода и счастье… Да кому они вообще нужны? Вот посмотрите даже на Командующего: свободы ноль, счастье в минусе. Зато есть власть, есть богатство, ну и шикарное авто с водителем как бонус.

Свобода — редкостное дерьмо.

Машина довезла их до самого общежития, и, покинув шикарный кожаный салон лимузина, ребята снова оказались среди палящего солнца и уличной духоты. Проводив машину взглядом, Ник снова начал ныть и жаловаться на судьбу.

— Ну почему все опять тебе? Тебе и то, и это! А меня в упор не видит! — он слегка отдышался и решил сменить объект своей ненависти. — И почему я живу в какой-то засранной общаге, а не дома? Ну что это за херня.

Лео его не слушал. У него и без Никитиных жалоб было чем заняться. Например, переписываться в чате с Марком. Первое сообщение он получил еще в машине.

«Ну, узнал?».

Лео ответил так же коротко.

«Ну узнал. А ты?».

«Да, ты прав. Погода отличная».

Лео не понял этой шутки. Марк был в таком звании, что точно знал такие вещи, как место проведения Дня Первокурсника. Но почему Марк просто так решил поиграть в дурачка?

Подумав над этим, до Лео, наконец, дошел смысл этой игры. При таком звании за офицерами начинает надзирать система оптимизации, у которой была очень неприятная функция: анализировать все контакты и разговоры офицерского состава флота. Если система замечала за неким товарищем странные делишки, то немедленно оповещала соответствующие органы. Но была одна лазейка в программном коде системы. Главное — не говорить много слов, чтобы системе не было за что зацепиться. Так что нужно было просто подыграть.

«Согласен. Заедешь за мной».

«Готовься и выходи. Буду ждать».

Вот так вот. Простая, дружеская беседа на предмет совместного времяпрепровождения. А то, как они его будут проводить, уже не важно. Тем более, Марк умел убивать время. И учитывая, что до начала гулянки еще тройка часов, время они будут убивать весело.

Напрягало только то что Марк играл в прядки от Системы даже по такому поводу как День Первокурсника. По сути своей мелочь. И вывод тут только один. Марк во что-то ввязался и уже находиться под пристальным прицелом определенных людей. Чем это все может закончиться — загадка. Но в одном Лео был уверен на все сто. Если у Марка возникнут проблемы, Лео об этом узнает первым.

Так что за друга он не переживал.

***

–Когда почил мой любимый дедушка, нам с отцом пришлось долго возиться с его наследством. И так вышло, что нам пришлось решать судьбу одного частного домика за городом. И вот, копаемся мы с отцом на чердаке…

— Чердаке? — перебил Лео собеседник.

— Нечто вроде пристройки на крыше, где хранят всякий хлам.

— А-а.

— Ну, короче, копаемся мы с отцом в этой куче хлама в пристройке над крышей и находим странную, ну очень антикварную вещь.

— Раритет? — Марк, как потомственный еврей, сверкнул глазами.

— Еще какой!

— И что это было?

— В двух словах: пластина черного пластика. С одной стороны напичкан гнездами под провода, а с другой — вроде как черное зеркало. Размер — метр на два.

— И что с ним делать?

— Смотреть! Представляешь?

— В черное зеркало?

— Да не! Это был типа старый прибор для просмотра видео, без участия зрителя.

— То есть как без участия?!

— А вот так. Сидишь и в плоскость смотришь.

— Реально раритет.

— Да и хрен с ним. Я тебе не про то… Короче, батя как-то эту штуку запустил и включил один фильм, который в детстве любил смотреть.

— На плоскости.

— Ага!

— Атас…

— Кстати, было интересно. Главное, необычно. В общем, там фильм начинался со слов «В крио-капсуле сны не снятся. Здесь шесть лет пролетают как один миг».

— Такой старый фильм?

— На коробке с фильмом было написано «Фантастика». То есть, тогда на путешествие между звезд смотрели как на очень дальнюю перспективу!

— Сумасшедший раритет, — продекларировал Марк.

— Так это… Ты же знаешь, как проходит процедура погружения в крио-стазис?

— В общих чертах… В принципе, знаю. — Марк не мог понять, куда Лео ведет разговор. Плюнул на это и снова затянулся сладким дымом из ингалятора.

— Про последний взгляд помнишь?

— Не особо…

— Короче, смысл в том, что у тебя моментально замирают все функции организма. От покакать до постареть. И в этом состоянии ты проводишь сто–двести лет…

— Так что с последним взглядом?

— Когда на свет смотришь, потом во взгляде пятна плавают.

— Угу.

— Ну вот. Последний взгляд — это то, что ты видишь перед тем, как отключиться на век-другой. В моем случае это была медсестра, делающая мне укол. После этого терпеть не могу кареглазых брюнеток.

— Почему?

— Я на нее лет триста смотрел!

— А… Так что тебя так зацепило?

— Да то, что полгода подготовки — псу под хвост!

— Кому-кому?

— Не важно. Ну ты представь. Все горит, колонии в руинах, мегаполисы Марса опустели. Короче, бойня звездного масштаба.

— Марс?

— Планета рядом с землей. — Лео говорил спокойно. Он уже привык, что о Земле и Материнской солнечной системе тут, на Ауруме, люди знают подозрительно мало. — И вот, снимают нас с боевых, и летим мы на Землю. Там нас встречает очень могущественный мужичек и объясняет новую петрушку этой войны…

— Лео, я понимаю, что я тебя уже достал… — Марк протянул Лео ингалятор, тот крепко затянулся. — Но что такое «петрушка»?

— Трава.

— Ядовитая?

— Съедобная.

— И каким боком она относится к Великой Войне?

— Это просто оборот речи, понятно? Так… Вызвали, короче, нас и говорят, что так и так, противник отправил флоты к Алголиту и Новой Голландии. Также готовится отправка флота к Ауруму. И, мол, через столько-то лет война долетит и до вашей планеты.

— И ты решил, что нам надо помочь?

Лео ненадолго задумался. Ему очень не хотелось врать.

— Я солгу, если скажу, что во мне бурлил энтузиазм защитника мира во всей галактике. Я просто подумал, что лучше рискнуть и полететь, чем остаться на Земле и просто подохнуть в очередном бою в щитовом поясе…

Марк не скрывал своего разочарования, но вслух ничего не сказал. Лео этого не заметил и продолжил.

— Но как все обернулось, это вообще атас.

— Да в курсе я, как получилось.

— Ага, в курсе он. Ты меня понять попытайся. Нас полгода готовят к полету. На первых неделях отсеялось чуть меньше половины…

— Почему?

— А ты бы согласился лететь при условии, что от 15 до 25 процентов пассажиров не переживают гибернацию?

— Жесть.

— Ага. И вот настал тот день. День полета. Уложили, значит, нас в капсулы, укололи, и занавес, все, уход в затемнение. Перед глазами кареглазая брюнетка с шикарной грудью и глубоким декольте. И тут я чувствую, что что-то не так. Тело холодом обжигает, в животе как будто ком червей перекатывается. Тут резко в глаза бьет красный свет, так бьет, что аж слепит.

— Красный? Откуда?

— До меня не сразу дошло, что я просто еще глаза не открыл. А как открыл, то чуть не ослеп. Закрыл, но лучше не стало. А потом началось. Четыре руки дергают меня из капсулы и пытаются уложить на койку… И тут до меня доходит. Невесомости нет. Достают меня двое человек, а должны доставать киборги. Первая мысль, что все было зря. Корабль никуда не полетел, я на Земле, и прошло не более пары месяцев. Но потом слышу разговоры на не нашем. Понимаешь? Плен! Вот тогда я реально обосрался бы, если б было чем. Ну представь: я овощ, слепой как крот… Крот — это такой подземный слепой грызун.

— Я знаю, кто такой крот.

— Ну и классно тебе. Короче, я вырываться — тело не слушается. Я кусаться — челюсть свело. Я кричать, а вырывается только хрип. Короче, как говорит ваша мама: «Картина маслом».

— Погоди. Вы как в таком состоянии воевать собирались?

— Так нас должны были разбудить на подлете к звездной системе. Пока мы долетели бы до места, прошло бы уже три–четыре месяца. За это время нас в себя и привели бы. Ну ты можешь себе мой шок представить?

— Сомневаюсь. И что дальше?

— А дальше ко мне прорвался ваш батя и все объяснил.

— Трудно было?

— Принять то, что ты отстал от всей флотилии на тридцать лет? Или то, что твоему сержанту уже пошел шестой десяток?

— Папа рассказывал, что ты все мужественно воспринял.

— Не знаю, как все выглядело со стороны, но я точно помню, что очень хотел материться… Нет. Я матерился.

Лео снова затянулся из ингалятора.

— Крутая история. Поздравляю с парадоксом. — Марк не скрывал улыбки.

— С чем?

— С парадоксом. У тебя с моим папой одна дата рождения. Но сейчас ты сидишь в машине с его сыном и тянешь добротный «Квак», при этом мы с тобой, Лео, ровесники. Парадокс.

— В рот чих-пых такие парадоксы. Теперь еще и за ублюдком своего капитана присматривать, как за маленьким ребенком.

— И еще раз поздравляю.

— Э?

— С тем, что ты наконец избавился от Никитки!

— За это я даже выпил бы.

У Лео замигало запястье. На вшитом в кожу экране светился вызов от Ника.

— Помяни черта, — выругался он.

— Кого? — но Лео уже провел пальцем по руке и теперь огонек светил у его уха.

— Угу. Минута, и будем на месте. — Лео коснулся уха и свечение пропало. Он обратился к Марку: — Я точно сегодня выпью!

Марк, улыбнувшись, оживился.

— Ну так чего мы ждем? Пошли. Вон народу уже под клубом сколько.

— Пошли.

Они вышли из машины на оживленную улицу и направились ко входу, где уже стоял Ник.

Вечер — лучшая пора для того, чтобы оставить уходящий день в прошлом. Время шума и снятия напряжения. И именно этим, как гласит статистика, и занимается 90 процентов населения Аурума.

Лео не чувствовал ни радости, ни веселья, ни даже слабого чувства предвкушения отрыва на мощнейшей пати года. «День Первокурсника» — это вам не медведя с рук кормить. Кто–кто, а СПО-шники отдыхать умели. Или куда деваются 15 процентов доходов всего населения планеты? Вот и оно. А на гулянку денег не жалели.

И это было хорошо заметно даже по месту проведения. «Труба» изначально была «Большим Залом Колониального Совета», но после того, как Колония превратилась в самостоятельное системно-территориальное объединение, Зал определили под общие нужды. И сейчас внутри трехсотметрового цилиндра гудела толпа поддатых вояк и выпивших воячек, бухих солдафонов и пьянющих офицерок, на всех рычащих идиотов и всем дающих невменяшек. И дикий вой этой толпы громогласно вылетал на улицу при каждом открытии дверей.

Впереди шли Марк и Никита, Лео шел следом.

Марк часто оглядывался и Лео это насторожило.

— Ждешь кого?

— Да, Дятел должен был прийти. Но что-то я его не вижу.

Было заметно что эту отговорку Марк придумал на ходу. Но Лео решил что лучше будет подыграть. Мало-ли что.

— Захочет — придет. — Ник опять вставил свои пять копеек.

Они предъявили охране удостоверения и прошли сквозь арку во двор перед входом. По краям двора кругом стояли клумбы и каменные скамейки. На одной из них громоздились человек двадцать первокурсников для коллективного фото.

За рядом лавок и клумб шел ряд статуй, кустов и декоративных деревьев. Там вовсю суетились девчонки: укорачивали юбки и вообще превращали парадную форму воина СПО в наряд охотницы за мужским вниманием. Получалось у них нечто потрясающее.

Лео не сильно их рассматривал, но ему бросилась в глаза картина, происходящая чуть дальше. На первой лавочке от входа сидели две девушки. Первая рыдала навзрыд и была близка к истерике. Вторая пыталась ее утешить.

— Ну вот, как есть, так и есть. Ничего с этим не поделаешь.

Плачущая ответила, захлебываясь слезами:

— Но ведь… Я не такая. Я… Я… Я не могу… Не могу так!

— А ты, дурочка, думала, что ты тут родину защищаешь?

Не обращая внимания на мокрую сцену, Марк вырвался вперед и, развернувшись, шел лицом к друзьям.

— У меня официальное заявление! В этом году на этот праздник выделили на 47 процентов больше бюджета. И это значит что?

— Пей поменьше — вырубишься попозже, — ответил Ник.

— В двое больше красных маркеров в коктейлях, — поддержал Лео.

— Нет, друзья! — Марк уперся спиной во входную дверь. — Это значит, что этот вечер вы не забудете никогда!

Он повернулся и распахнул настежь двухстворчатую дверь клуба.

В глаза ударил свет, в уши ворвалась музыка. Огромный зал, сотрясающийся от ритмичной музыки и танца сотен людей. А подняв голову, взгляд сразу же приковывался к группе воздушных акробаток, обмотанных в одежды из красного шелка, с плывущими рядом такими же красными лентами. Плавая в магнитном поле под крышей, они танцевали свой невообразимый танец… Наверное, как всегда что-то изображающий или означающий. Но всем как всегда было плевать. Главное, красиво.

Между входом и главным залом расположился широкий, округлый вестибюль, где находились гардеробная и ряд терминалов социальных служб. Возле одного из терминалов стояла шумная компания. Шестеро парней с вытянутыми руками, с включенным режимом записи на запястных устройствах, окружили сидящую на полу девушку. Несчастная была «в дрова», нервно хихикая и без-интеллектуально улыбаясь, она ловила ладонями голографических бабочек, пускаемых самими же парнями.

И такое тоже бывает.

По периметру зала шли два этажа со столиками и диванами. По краю первого этажа шла одна длиннющая барная стойка. Все это окружало огромный круглый танцпол. Именно там и находилась большая часть народу.

Здесь были только те, кто служил в их городе. И их было реально много. Парней и девушек, которые, отдавшись музыке, снова и снова сотрясали покрытие танцпола.

Друзья свернули влево и поднялись на первый этаж столиков. Когда они поднимались по ступенькам, свет в зале начал мигать, а музыка замедлилась и басом начала отсчитывать обратный отсчет. Зал загудел «халява». Три, два, один, и с потолка вниз полетели голограммные птички и бабочки.

Лео увидел, что прямо за перилами и ниже стоит молодая девушка с шевронами первого курса. Она уже прицелилась и приготовилась словить летящую на нее алую бабочку. Но Лео ее опередил, хлопнув бабочку за секунду до ее броска.

Лео посмотрел на ладонь. «Коктейль Мари–Аврора». На вкус — так себе. Но это было не важно. Своей цели он добился. Разозленная такой наглостью первокурсница попыталась сперва сжечь Леонида взглядом. Не получилось. И тогда она побежала к лестнице, чтобы догнать и наказать наглого ублюдка. Лео стоял на том же самом месте. За его спиной остановились и остальные. Они знали, что происходит.

Увидев за спиной обидчика команду поддержки, девушка слегка сдулась. Но за свой коктейль она решила рвать до конца.

— Это был мой коктейль!

Лео искренне удивился.

— Серьезно?

Взгляд девушки начал бегать по форме оппонентов. Взгляд задержался на погонах и знаках отличия. Выражение ее лица начало меняться от слабо рассерженного до не слабо перепуганного, как бы говорящего: «угораздило же нарваться». Лео сделал вид, что не заметил этого преображения, и продолжил.

— Приношу свои извинения. Готов загладить свою вину и угостить тебя и еще двух твоих подружек. Если устраивает, подходите к седьмому столику.

— Седьмому? Так он же для этих… — Тут до девушки наконец дошло, кто перед ней стоит. — Не снимайте больше никого, я мигом!

В следующий момент девушка со старта набрала скорость не менее первой космической и улетела к барной стойке. Лео показалось, что он слышал, как треснул шов на ее юбке.

Оказавшись за столом, друзья сделали стартовый заказ, «на разогрев». За все платил Лео. Ник сегодня остался не у кассы папиного кошелька.

Они только успели выпить, как к ним подошла недавняя знакомая с тремя подружками.

Ник заметно оживился, притягивая к себе сразу двух брюнеток яркого Земного типа. Одну даже попытался посадить к себе на колени, но не получилось. Ну оно и понятно: он просто их сразу обломал. Все первокурсницы в эту ночь пытались познакомиться с кем-нибудь из старшего офицерского состава. А идеальным считалось переспать с экзаменатором практики. Ибо это был билет к офицерскому званию, сессии без хвостов, почету, уважению, связям и даже какой-никакой власти над сверстниками.

А Лео был именно экзаменатором. И вот ему на колени были согласны сесть все, кто носит шевроны первого курса.

Марк носил капитанские погоны и нашивки Дальней Тактической Авиации. Не так круто, как Экзаменатор. Но он был солидным прикрытием. И так же мог помочь в решении многих вопросов.

А вот Никита — всего лишь третьекурсник. Хуже него только второй курс. И поэтому девушки не сильно обрадовались его вниманию. Но этот парень знал, как исправить эту несправедливость.

— Привет, девчонки. Разрешите представиться. Никита Вигович, сын Командующего СПО Нейтона Виговича.

Лица девушек мгновенно переменились, стали более ласковыми… и как будто более доступными.

К Лео сразу же подсела его недавняя знакомая. «Мика», представилась она. Лео, не глядя на нее, назвал свое имя. Все его внимание поглотила та девушка, которая присела на диван рядом с Марком.

Девушка не подправляла свой наряд, оставив его официальным. Но это не могло спрятать худого и при этом жилистого тела тренированного бойца. Бледная, почти белая кожа, подчеркнутая легким, но строгим макияжем, и тугая коса пепельных волос не оставляли сомнений…

— Алголит, — сказал Лео, сам не поняв, задал он вопрос или озвучил очевидный факт.

Девушка кивнула и представилась Яной. И якобы случайно положила руку на колено Марка. А тот якобы и не заметил.

Ну ты, брат, и попал.

Жители системы Алголит редко покидают свои родные планеты. И причин для этого целая масса. Одна из них заключалась в том, что многим было неудобно смотреть им в глаза. И дело тут было не в стыде или страхе, совсем нет. Просто они не являлись людьми в привычном понимании этого слова. Они все были продуктом космической гонки. Когда в Системе Алголит обнаружили планету с пригодной для дыхания атмосферой, туда отправили не людей. Отправили замороженные эмбрионы. А по ходу полета корабли принимали сигналы с зондов разведки, и будущие поколения генетически модифицировались, гарантируя выживание колонии. А тот факт, что именно их система больше всех пострадала от Великой Космической Войны, невольно приводил к выводу, что шутить эти «люди» не умеют. Если положила руку на колено, то она тебе его и отгрызет по самый локоть.

По крайней мере, так гласит устоявшийся в народе стереотип про этих якобы представителей нашей расы.

— На кого учишься?

Яна многозначительно посмотрела на Марка.

— На пилота Дальней Авиации.

И тут Леонид заметил ранее упущенную деталь. Остальные трое девушек смотрели на Яну с нескрываемым подозрением и недовольством. Она присоединилась к ним в самый последний момент.

Приехали.

Марк тоже все понял. Поднял бокал «Выпьем?». Яна не покачала головой.

И именно в тот момент когда она отказалась, Лео заметил как на нее смотрит Марк. Так они знакомы?

Вот, брат, от кого ты прячешься. Ну, что тебе можно сказать, держись.

Выпили. Не чокаясь.

***

Разгар вечера!

Те, кто пришли первыми, прибывали в легком состоянии полного нокаута. Мальчиков уже развезли по домам. Девочки валялись на диванах недалеко от туалетов и VIP комнат с почасовой оплатой. Бери и иди.

И весьма сочной особенностью подобных вечеров был «Светофор». Слово из прошлого, которым сейчас обозначали коктейльную программу. Всего было пять цветов коктейлей. Белый — вообще не алкогольный. Зеленый — либо разогреться, либо похмелиться. Желтый — идеально, что бы напиться, но при этом поболтать. Оранжевый — авиационный спирт с ликёром. И, наконец, Красный — сок, стимуляторы и целый салат легальных наркотиков. Выпить Красный коктейль означало… Все что угодно! Наутро ты можешь быль как посмешищем всего училища, так и уважаемым в городе человеком.

Девушка, которая ловила бабочек на входе, однозначно выпила Красный.

Но главная жестокость «Светофора» заключалась в бокалах. На вкус и цвет их содержимое не различалось. А цветная эмблема коктейля проявлялась на стенке бокала уже после того, как тот будет опустошен. Прикольно. Сперва выпил, а потом уже понял, что ты выпил.

Но подобная лотерея касалась только бесплатных розыгрышей, которые проходили каждые двадцать минут, и халява сыпалась на голову с потолка.

Лео принципиально не ловил бабочек во время розыгрыша. Он хотел повеселиться и отдохнуть. Не хотелось ему сегодня рисковать. Поэтому, опустошив с девчонками по бокалу, направился к танцполу. Надо кровь разогнать… А танцы — это единственный способ сделать это без вреда для здоровья и психики.

Кстати, об ущербной психике.

— А не видели, куда Ник делся?

***

В туалете клуба стоял гул. Дым от наркотических ингаляторов витал непроглядной стеной, а из кабинок повизгивали и постанывали.

Стоя в кабинке, Ник держался за края разделительных стенок. Задрав голову к верху, он ловил кратковременное чувство сладостного удовольствия и все-расслабляющего облегчения. Этот момент длился недолго, но ему нравилось его ощущать каждой клеткой своего тела…

Снизу раздался тонкий, но при этом еле мямлящий девичий голосок.

— Кир, дай отдохну.

Облом.

Ник опустил взгляд. На унитазе раком стояла полуголая, миниатюрная, рыженькая девчушка. Ничего особенного, кроме весьма симпатичной, упругой попки. Ее слегка покачивало от качества выпитого и количества партнеров по кабинке.

Она уже почти лежала на бачке, дополнительной опорой ей служила левая ножка, которую она поставила на пол для устойчивости. Черные кружевные трусики лежали в сантиметре от кожаной туфельки. И даже беглого взгляда на них хватало, чтобы понять, что их на ней рвали. Остатки так же разорванного бюстгальтера свисали с правого плечика.

Ник хотел уже было натянуть брюки, но вовремя заметил не гигиеничную увлажненность своего бойца. «Надо исправить». Но не над умывальником же его мыть.

Решение пришло само собой. Он схватил девушку за пояс на юбке и перевернул, посадив голой попкой на крышку унитаза. В следующий момент на него уставились два удивленных зеленных глаза.

— А где Кир?

Ник положил ладонь ей на затылок.

— Я за него. Рот открыла.

Но девушка отвернулась.

— А тебя как зовут?

— Валера. Я сказал, рот открой!

Силой развернув ее голову к себе, он резко вставил своего бойца в теплые объятия ее чувственной и старательной похоти.

Не смотря на недавний оргазм, Ник заметил, что начинает снова возбуждается. Рыженькая старательно двигалась всем телом, где надо прижимая и где нужно ослабляя. Постоянно изгибаясь, двигая бедрами, обнимая его ноги коленками, она не прекращала смотреть ему в глаза. Обе руки продолжали ласкательную симфонию возле ее лица…

Рыженькая знала, что нужно делать.

В туалете раздался нервный крик: «О-о. Кролики хреновы! Вы задолбали кабинки по полчаса занимать! Дайте посрать!».

Но тут Ник вспомнил ее вопрос: «А где Кир?». Он не знал, кто такой Кир. И был ли Кир на самом деле. Он ведь тоже назвался Валерой. И сколько у нее было этих Валер и Киров за этот вечер.

Возбуждение постепенно отпускало. Азарт и инстинкт постепенно вытесняло чувство отвращения и брезгливости. Посмотрев снова в зеленые глаза, Никита увидел лишь мерзкий кусок гнилого мяса. Мяса общего пользования. Ранее возбуждающий запах пота стал омерзительно тошнотворным, а миленькое личико стало пластиковой маской секс куклы. Куклы без души и мыслей.

— Эй, ты чего, устал?

Ясно дело, Ник уже не хотел ничего. Поэтому он просто приказал кукле снова встать раком на унитаз, застегнулся и вышел из кабинки, громко произнеся: «Следующий».

Уже у двери он услышал знакомый голос «Валера?» и ответ «Валера–Валера, спинку прогни». Он тоже уйдет. И следующий тоже.

Чувствовал ли Ник жалость к рыжей кукле? Нет. Чувствовал ли он себя сволочью? Нет. Он уже давно понял, что жалость к подобным ей не влечёт за собой ничего хорошего. Когда человек не способен ни к чему стремиться и добиваться цели, собственным умом и силами, а вместо этого ждет, что ему все на тарелочке принесут, он не достоин ни жалости, ни снисхождения. Таких мир перемалывает своими жерновами без всякой жалости. Их и тех, кто будет рядом. В этом случае жалость может очень дорого обойтись.

Другое дело, если стремлений и амбиций целый вагон и тележка, но что-то постоянно не получается. Ну как будто не судьба. Таких нужно поддержать. Ведь если долго мучиться, то что-нибудь получится. Глядишь, сегодня ты ему поможешь, а через год он тебя из жопы вытащит. Ибо главное — это иметь силы идти дальше. А если ты стоишь и ждешь, пока кто-нибудь подкинет, то так можно очень долго стоять. И не известно еще, кто и за что согласится тебя подвезти.

Только было вот одно «но». Сейчас мыслями Ника правили алкоголь и наркотик. Сам же по себе он не представлял из себя ничего стоящего. И кроме как «Папа», аргументов у него не было.

Вспомнить даже тот случай в начале практики. Отец его тогда отмазал, но впоследствии намертво привязал его к Лео. От этого Ник был, мягко сказать, не в восторге, так как считал, что именно Лео не дает ему нормально жить и двигаться вперед. Отец считал, что Лео просто нянька, но Ник знал, что он задумал. Ник, как сын командующего, будет просто взлетать по карьерной лестнице, а Лео, как нянька, будет следовать с ним плечом к плечу. И в такие моменты Ник чувствовал, что его просто используют. Как куклу.

Он вспомнил рыжую из туалета и почувствовал себя на ее месте. Вот кого Лео видит в Нике. Куклу для достижения своих целей.

Его кулаки крепко сжались, а лицо исказила маска злости.

— А где Лео?

***

Ника нигде не было.

«Зашибись, еще бы всю жизнь его не видеть».

С этими мыслями Лео подошел к барной стойке. К нему тут же подъехал робот-бармен. Лео поднял руку и произнес «Повтори», но не успел он произнести и полслова, как бармен поставил возле него широкий, но низкий бокал.

Лео удивился резвости робота.

— Ты прям мои мысли читаешь.

Тут Лео почувствовал, как его щеки коснулись длинные, пахнущие лавандой волосы. Нежный голос предложил: «За новый курс!».

Лео взял бокал, развернувшись, чокнулся бокалами и, не глядя на собеседницу, выпил.

Вернув бокал на стойку, он наконец решил рассмотреть свою новую спутницу. Благо спутница уже встала за стойку, и Лео не пришлось снова разворачиваться.

«Вот это глазища!», была его первая мысль. Перед его глазами стояла и улыбалась очаровательная блондинка. Прическа каре, а-ля Клеопатра. Ярко выделялись большие, ярко-голубые глаза. Тонкая шея, узкие плечики, отличная грудь, осиная талия. Дальше все скрывала свободная юбка. Но что-то подсказывало Лео, что и там все в порядке. Ножки тоже были ничего.

Девушка просто сидела и улыбалась. Приятная улыбка. Но самое главное — она трезвая. А это уже много о чем говорит.

— Здравствуй, прелестное создание. Тебя как зовут?

В ответ девушка улыбнулась еще шире. Встала и, зайдя Леониду за спину, обвила его шею и плечи руками.

— Угадай.

Лео не был настроен играть в эти игры, но его мысли перебил вставший перед ним бокал. Лео удивился.

— Это что?

Бармен ровно отчеканил:

— Вы просили повторить.

Ручка, обвившая шею Лео, упала на барную стойку и развернула к нему только что опустошенный им бокал.

Лео почувствовал всплеск адреналина и взрыв тревожности, чего он не испытывал уже очень давно.

На пустом бокале проявлялся маркер в виде красного феникса.

Все. Пипец коту Ваське!

— Веселого вам вечера, господин Экзаменатор.

Лео подорвался с места. Срочно в туалет! Рыгать! Блевать! Избавится от этой дряни!

Блондинка повисла на его шее, не давая двигаться.

— Уже хотите меня куда-то отвести, господин Экзаменатор?

— Я… Не… Мне надо…

Глаза девушки загорелись восторгом.

— Неужели вы тоже этого хотите?

— Чего?

Девушка обняла его за плечи, зашептала на ухо:

— Разорвать на мне одежду и грубо лишить девственности в грязном туалете этого мерзкого клуба.

Мерзкая и пошлая провокация, рассчитанная на тупых и маленьких, сработала и на пьяного Лео, чей мозг уже начинал плыть от концентрации «Красных» веществ.

Какой после этого «рыгать»! В горле встал такой ком… Все волнение, весь страх мгновенно сменился растерянностью. А через секунду преобразился в коварное стремление сделать что-то очень нехорошее.

Так, стоп!

— Это ты мне Красный подсунула!

— Господин Экзаменатор забыл про своих друзей.

— Что?

Она нежно положила ладони ему на лицо и развернула в сторону туалета, откуда как раз выходили Марк и Яна.

— И?

— Они выходят из женского туалета.

Лео не понял.

— И что?

— Мальчики ведут девочек в мужской туалет, чтобы их там оттрахать. Верно? А значит, девушки ведут парней в женский, чтобы их, мальчиков, там от…

— Вот сука!

— И не говори. Бедный твой друг. Что же с ним сделала эта бледная тварь.

— Тварь?

— Она же с Алголита. Они там все маньячки! Бешеные, неадекватные. Их же с детства готовят к службе в армии. К тому же…

— Что?

— Она иммигрантка. С законсервированной, полностью милитаризированной системы.

— И?

Лео и не заметил, как его покинула способность мыслить.

— А вдруг она заставит Марка что-нибудь сделать во время службы. Например, нарушить в нужный момент маршрут патрулирования…

— Она шпион?

— О да, без всякого сомнения! Спаси нас всех. — Девушка положила руку ему на пах. — Ты даже не представляешь, как я буду тебе благодарна.

Сказав это, она демонстративно потыкала язычком во внутреннюю часть щеки.

Лео сорвался с места и, ледоколом пробивая себе путь сквозь толпу, направился к Марку и стоящему рядом ужасу и кошмару.

— Марк, беги от нее!

И темнота. Полный аут!

Вопрос был только один. Как у этой блондинки все получилось. Неужели все из-за коктейля? Вряд ли. Лео пил, и не раз. И, разумеется, попадал на Красный маркер, но такого эффекта он раньше не замечал.

А может, все дело в ней? В блондинке… Как там ее…