Похищенный наследник

Роман Захаров

ГЛАВА 3

НАЧАЛО ПОХОДА

* * *

Едва первые лучи солнца упали на черепичные крыши Легарона, дружина двух правителей стала выдвигаться из города. Облаченные в темные доспехи легаронцы скакали по родным улицам, оглядывая на прощанье хорошо знакомые лица и дома. Лурам же проще было расставаться с Легароном, для них поход начался, когда они покинули пределы своего золотисто-зеленого леса. С улыбками они скакали по мощенным улицам, а легаронцы бросали им цветы и махали на прощание руками, желая скорого возвращения.

Дружина выехала из городских ворот и сохраняя ровные ряды (воины скакали по трое в ряду), стала ожидать своих военачальников.

У дворцовой лестницы Данегор прощался с придворными советниками, а рядом с ним стоял Барах. Он был в своем неизменном, прибитом пылью множества дорог сером плаще и его широкий капюшон он откинул назад, оставив голову непокрытой.

— Ты не присоединишься к нам? — спросил Олег, подходя к эрлу.

Мальчик был в полном боевом облачении — легких, но прочных латах, кольчужной рубахе. У пояса его в кожаных ножнах висел меч с эфесом в виде месяца и выбитым на нем изображением «каменного» дерева — эмблемой легаронских королей. Как друг короля, он имел право получить меч из королевской оружейни.

— К сожалению, я не могу отправится вместе с вами, мне нужно срочно отправляться совсем в другую сторону, — ответил Барах. — Но мы обязательно встретимся — у нас одна цель и на пути к ней наши пути обязательно пересекутся.

— Что ж, тогда пожелай нам удачи! — с этими словами Олег вскочил в седло.

Его белоснежный конь нетерпеливо загарцевал на месте, ожидая, когда всадник тронет поводья.

Данегор отдал последние распоряжение и тоже сел на своего коня — серого в яблоках, лучшего жеребца в легаронских конюшнях, приведенного из далеких степей кочевниками-архами, приводившими лошадей для обмена в самые разные земли Обжитого мира.

Правитель Легарона выглядел величественно, несмотря на хрупкость и юный возраст. На его голове красовался шлем в виде конуса и на нем были выбиты листья «каменного» дерева. Древесина «каменных» деревьев, росших только вокруг Легарона, была удивительно прочной и легаронцы, говоря о человеке решительном и волевом, часто повторяли присловье: «Его характер, как „каменное“ дерево — ничем не сломишь».

Темно-синий плащ закрывал всю фигуру Данегора и был схвачен на плече большой брошью с пятью разноцветными камнями — испокон веку ее передавали короли Легарона своим преемникам как символ власти. Под плащом на короле, как и на Олеге, была прочная кольчуга и латы, а у пояса был прикреплен меч с таким же эфесом-месяцем.

Торсег подъехал на своем коне к Бараху. Он облачился в лурские военные доспехи. В отличие от легаронцев, луры не носили кольчуг. На Торсеге была кожаная рубаха с широким воротом и штаны из плотной холщовой ткани, его плечи, грудь и кисти были закрыты светлыми латами. Плащ правителя луров был светло-зеленым и такого же цвета сиял камень на лбу Торсега, придерживаемый тонким металлическим обручем.

— Что ты скажешь мне на прощание? — спросил Торсег у Бараха, с надеждой глядя ему в глаза.

— Я не пророк и мне не дано видеть будущее, — ответил эрл. — Знаю, что ты хочешь, чтобы я утешил тебя, сказав, что ты непременно вернешь своего сына. К моему безмерному огорчению, я не могу тебе этого обещать. Но все же во всех землях Обжитого мира ты сможешь найти помощь и поддержку. Хочу тебя предупредить — не позволяй своим чувствам взять верх над твоим разумом, сохраняй хладнокровие. Наш Враг победил ни одного великого воина только благодаря тому, что умеет вызывать такой гнев и ярость, что люди без оглядки бросаются в сражение с ним и попадают в хитро расставленными им ловушки.

— Спасибо за совет, — хмуро кивнул Торсег, подумав, что хотя в мудрости Бараху никогда нельзя было отказать, но эрлу не понять, что значит потерять сына.

Плечо к плечу трое всадников — Торсег, Данегор и Олег выехали из дворцового двора в сопровождении двадцати легаронских стражей, предводительствуемых Митрасом.

Промчавшись по улицам города, заполненным легаронцами, они выехали через ворота Данастра, названным в честь отца Данегора, короля-воителя, погибшего в сражении с врагами Легарона около четырех лет назад.

Дружина приветствовала появившихся правителей, ударами мечей о щиты. Запели походные роги и когда Данегор, Торсег и Олег выехали вперед войска, все двинулись вперед. Ворота Легарона, выложенные сияющими камнями, бесшумно захлопнулись и главный страж города опустил синий флаг с изображением раскидистого «каменного» дерева и месяцем над ними — в знак того, что король покинул город.

Лошади резво скакали по отличной дороге, вдоль которой шумели резной листвой высокие «каменные» деревья, которые легаронцы называли «дрендами». Ехать по отличной легаронской дороге было легко и лошади резво несли всадников все дальше. Незаметно они миновали лес и выехали на холмистую равнину. Вдали, между двумя вытянутыми всхолмьями виднелись золотистые пшеничные поля Желтой Лощины — большого земледельческого селения, входившего во владения Легарона. За полями виднелись деревянные двускатные крыши первых домов лощинцев.

Но путь дружины лежал на запад и они не доехали до Желтой Лощины, проскакав на южному краю ее раздольных полей. Здесь все еще была территория Легарона и дороги были отличными, аккуратно вымощенными гладким светлым камнем.

К вечеру они проехали уже довольно много и когда солнце уже катилось к горизонту, въехали в небольшую деревеньку Серебряные Жуки. Так это поселение земледельцев и мастеров-глиноделов назвали потому, что часто все в округе: растения, земля, дома покрывали удивительной расцветки жуки: небольшие, с жесткими крыльями они были словно изготовлены из серебра.

Жители Жуков со всеми почестями встретили Данегора, двух его друзей и их дружину. Прямо на улицах были уже заранее расставлены столы под широкими навесами, украшенными круглыми желтыми фонариками. Столы ломились от вкуснейших блюд, большая часть которых была приготовлена из овощей, выращенных здесь же, в огородах жителей поселения.

Воины с удовольствием отрапезничали под песни и танцы гостеприимных земледельцев.

Данегор, Торсег и Олег сидели за отдельно накрытым столом. За целый день они сильно проголодались и отдали дань вкуснейшим блюдам. Торсег не слушал песни и не смотрел на танцующих невдалеке веселых земледельцев. Он даже не заметил вкуса отлично приготовленного рагу и выпил большой кубок душистого вина словно воду. Быстро поев, он пожелал спокойной ночи королю и Олегу и отправился отдыхать в дом старейшины поселения, пригласившего правителей и их юного друга переночевать у него.

Данегор и Олег остались видеть за столом вдвоем. Вскоре к ним подошел старейшина — невысокий, сухонький старичок в длинной, до колен холщовой рубахе и узких штанах из такой же грубой, как рубаха, ткани. Король с благосклонной улыбкой слушал старика, рассказывающего о делах Серебряных Жуков, о том, какой урожай они собираются собрать в этом году и тому подобном.

Олег быстро потерял интерес к разговору старейшины и Данегору и вежливо им поклонившись, пошел размяться. Он отошел подальше от столов, за которыми пировали воины и присел на скамью, сделанную из лежащего на земле толстого ствола дерева, подпиленного сверху и снизу. Слышалась музыка, при свете факелов девушки грациозно танцевали и уже несколько легаронских воинов присоединились к ним. Казалось, они прибыли на веселый земледельческий праздник и ничто их не заботит. Вдруг стало заметно темнее и подняв голову, Олег увидел как силуэт громадной парящей в небе птицы закрыл месяц. Через миг птица исчезла и мальчик поспешил к Данегору.

— Дан, я только что видел Черного Орла! — выпалил запыхавшийся Олег, подбежав к королю.

— Не может быть, — удивился Данегор. — Где?

Когда Олег рассказал о том, как только что сидел на скамье и видел, как тень птицы упала на землю, а затем наблюдал, как она парила высоко в небе.

— Если это был тот самый орел, — сказал король задумчиво, — нам придется поспешить. Этот Черный совершенно напрасно считает, что может без страха летать над нашими землями, разведывая, что и как. Скоро мы ему крылья да обрежем!

— Не думаю, что это будет просто, — покачал головой Олег.

— Что, наслушался Бараха?! — с усмешкой отозвался Данегор. — Эрл любит напустить дыма даже в самых простых вещах. А уж когда дело касается чего-то по-настоящему важного, он не упустит случая всех заморочить — уж такие они все, эрлы.

— А ты знаешь многих из них? — простодушно спросил Олег.

— Да вообще-то достаточно одного Бараха узнать, — туманно ответил король, которому неловко было признаться, что на самом деле он знаком лишь с одним эрлом — Барахом.

— Что ж, поживем увидим, но Врага мы обязательно должны одолеть, — примирительно сказал Олег.

Вместе они отправились спать в дом старейшины, где для них были приготовлены уютные постели.

* * *

Наутро дружина была готова снова тронуться в путь. Перед отъездом к королю подошел старейшина и двое его сыновей — дородных молодца.

— Мой король, — сказал старичок. — Все мы желаем тебе, Торсегу и всем вашим воинам быстрой и легкой победы. Пусть как можно скорее маленький Элаор вернется домой. Но мы знаем, что вам предстоит сражаться за него, поэтому просим принять в дар щиты, сделанные мастерами Серебряных Жуков.

Сыновья старейшины протянули Данегору и Олегу щиты, сделанные из какого-то светлого металла. Овальные щиты были сделаны в виде двукрылых жуков, в честь которых была названа деревня.

Данегор поблагодарил за подарок, сказав, что щиты непременно пригодятся им — впереди их ждет жестокий бой. Олег взял из рук одного из юношей щит и удивился его поразительной легкости. Старейшина объяснил, что несмотря на малый вес, сплав, из которого изготовлены щиты, очень прочный. Данегор тоже взял щит и прикрепил его к седлу. У Торсега был отличный лурский щит и он, поблагодарив, отказался от подарка мастеров Серебряных Жуков.

И вновь Олег скакал между Данегором и Торсегом. Дорога, по которой продвигалась дружина, вела на юго-запад по холмистой равнине. Кое-где встречались живописные березовые и сосновые рощи, но любоваться ими и отдыхать под их сенью времени не было.

Данегор и Торсег, посовещавшись, решили, что за пределами земель Легарона они повернут точно на запад, прямиком к пустыне. Олег лишь молча слушал совещающихся, не вмешиваясь в разговор. В Легароне он изучал карту Обжитого мира, но насколько он понял, расспрашивая короля и камердинера Юла — знатока всех преданий и истории, западные земли никто из легаронцев, луров и дружественных им народов практически не знал. Считалось, что на западе, дальше плодородной равнины, на которой разбросаны поселения земледельцев, начинаются пустыни, которые издавна являлись естественными границами Обжитого мира. Если кому из его жителей и доводилось пересекать западную пустыню, то об этом ничего не было известно.

Поэтому Олег решил, что лучше во всем разобраться прямо на месте, а как до него добираться, не имело значения.

Они миновали еще две небольшие деревеньки, окруженные полями и огородами. Данегор и Торсег торопились и даже не остановились в этих селениях. Они решили, что пока их путь пролегал по землям Обжитого мира, ехать нужно как можно быстрее. Дальше, когда они въедут в пустыню, в ее песках продвигаться с такой скоростью будет невозможно. Поэтому нужно было по всей возможности нагнать упущенное время сейчас, пока лошади без труда скакали по мощенным легаронским дорогам.

Когда солнце перевалило далеко за полдень, дружина остановилась на короткий привал в светлой березовой рощице. Чтобы не задерживаться, Данегор и Торсег не разрешили разводить костров и воинам пришлось пообедать холодной пищей, которой, правда, было в избытке — хлебосольные жители Серебряных Жуков снабдили дружину большим количеством съестных запасов.

Вскоре воины снова были в пути. В виду отсутствия новостей говорить было особо не очень и трое всадников, скакавших впереди всех — Олег, Данегор и Торсег ехали молча, каждый размышляя об одном и том же.

Окружавшая их местность постепенно менялась — все реже на пути воинов встречались рощи, и все более пологими становились холмы. Чем дальше они продвигались на юго-запад, тем скуднее становилась природа. Трава здесь была желтой, выгоревшей на солнце, как и листва на довольно чахлых кустах.

Когда сумерки стали сгущаться, Данегор и Торсег приказали трубить привал. Воины спешились с усталых коней и тут же начали разводить костры, чтобы побыстрее поесть и лечь отдыхать, ведь на рассвете снова предстояло отправляться в путь.

— Мы на самой границе легаронских земель, — сказал Данегор Олегу.

— А чьи земли начнутся дальше? — поинтересовался тот.

— Ничьи, — пожал плечами король. — Дальше почти никто и не живет. Есть несколько одиночных поселений, но они находятся чуть севернее, а мы сильно забрали на юг. Но здесь есть дороги и лучше нам еще немного продвигаться в этом направлении. Придется нам проехать земли бойров, а уж там возьмем строго на запад. Помнишь бойров?

Олег кивнул. Он отлично помнил этот полудикий народ, разговаривающий на странном наречии, которого никто, кроме него, в Обжитом мире не понимал. Припомнились Олегу и события, при которых он познакомился с бойрами.

— А разве бойры не поселились неподалеку от Легарона? — спросил он.

— Когда Враг наступал на наш мир последний раз, они действительно все разом покинули свои припустынные земли и вырыли свои норы-дома в низине за лесом «каменных» деревьев, — ответил Данегор. — Но как только были разгромлены враги, ко мне пришел их вождь, Ботхал и рисунками и жестами объяснил, что они снова хотят поселиться в своем родном краю. Вот уже около десяти месяцев прошло, как они вернулись на запад и снова зажили по-прежнему.

Ночью, когда Олег заснул завернувшись в плащ, как и все его спутники, кроме часовых, прямо под открытым небом, ему приснился вождь бойров Ботхал с лохматой шкурой пустынного волка на плечах и «хвостом» из иссиня-черных волос, в которые были вплетены разноцветные каменные бусины. Бойр с каменным выражением лица сидел на траве точно также, как тогда, когда привел свое племя к стенам Легарона во время последней войны с Врагом.

Что-то тревожное, но неуловимое было в фигуре вождя таинственного народа бойров и это разбудило мальчика. Он открыл глаза и увидел мерцающие в бездонном небе звезды. До рассвета оставалось еще пару часов и весь лагерь еще был погружен в сон. Только часовые безмолвно прохаживались вокруг, зябко кутаясь в плащи от прохладного ветра, дующего с севера.

Олег снова взглянул на небо, пытаясь понять, как скоро наступит утро и вздрогнул: высоко над лагерем кружила громадная птица, распластав длинные крылья. Мальчику даже почудилось, что он слышит отдаленный орлиный клекот.

Подбежав к двум часовым, стоявшим неподалеку от него, Олег воскликнул, указывая рукой в небо:

— Вы видите его?

— Да, он уже давно кружит здесь, — отозвался один из воинов. — Но он слишком высоко — стрела до него не долетит.

Олег уже подходил к мирно спящему Данегору, чтобы разбудить его, когда черная птица, сделав еще один круг над лагерем, улетела на запад, туда, куда они и направлялись.