Бессердечный профессор

Рокси Нокс, 2023

Ненавижу своего начальничка! Он высокомерный, педантичный и расчётливый тип. Вместо Алисы он называет меня Анфисой. Память у него, как у рыбки – три секунды, а ещё профессором зовётся.У меня от него куча тайн, узнав которые, он уволит меня без выходного пособия. Поэтому приходится всячески угождать ему, через силу улыбаться и… шпионить за ним.

Глава 1

— И ты собираешься отправить меня в логово чудовища?!

— Ну, не такой уж он и чудовище, — отвечает папа. — А вполне симпатичный мужик — женщины так говорят на кафедре. Но характер паршивый, ни одна помощница дольше, чем на неделю у него не задерживается. Покидают стены института со слезами на глазах. Но ты-то у меня дева крепкая, Алиска, тебя так просто не выжить.

— Спасибо, конечно, но…

Папа сошел с ума, предлагая мне — энтомологу со свежим дипломом, отправиться на кафедру физики, чтобы шпионить за Максимом Волгиным в пользу отца. Видите ли, они работают над одной и той же теорией, и папе позарез надо знать, как далеко продвинулся в своих исканиях профессор. На кону — Нобелевская премия.

Нет, я, конечно, хочу, чтобы она (премия) доставалась папуле, но… шпионить? Я же не агентша 007 какая-нибудь, а обычная учёная. Диссертацию пишу, насекомых изучаю, никого не трогаю, а тут такое предложение, от которого нельзя отказаться. Нельзя — потому что папа не отстанет, пока не получит своё.

— А как же профессиональная этика? — напоминаю ему.

— Я же не собираюсь сдирать у Волгина идеи. Мне просто нужно быть в курсе его шагов.

Мы с отцом сидим на моей кухне, где он редкий гость. Вечно занят и вечно ему не до меня. А хочется, чтобы, как в детстве: забрал меня и повел гулять в парк.

— А если он меня рассекретит? Что тогда?

— Просто уволит, — пожимает плечами.

— И подмочит мне репутацию, — дую губы.

— Алиса, твоим насекомым плевать, какая у тебя репутация!

Папа, как и все прочие физики, считает биологов учеными второго сорта. А уж энтомологов вообще не принимают в расчет. Физики изучают тайны Вселенной, а мы исследуем букашек. Они якобы занимаются важным делом, а мы так — просто играемся. Поэтому и смотрят на нас свысока.

— Насекомым, может, и плевать, а мне — нет.

— Значит, отказываешься? — отец надевает кепку на голову. Уходить собрался! А как же пицца, которую доставят с минуты на минуту? Его любимая, с халапеньо.

— Хорошо, я попробую, — сдаюсь, только бы он остался со мной.

Я безработная уже полгода. Пора заняться каким-нибудь делом и перестать прикрываться диссертацией. Да и жить за папин счет в двадцать четыре стыдно. Но Волгин… Ходят самые разные слухи об этом чудище. Что он делает со своими помощницами, что они его не выдерживают? Харассит? Издевается? Заставляет учить законы физики?

Физика!

— Папа, — говорю осторожно, — но я ничего не понимаю в физике!

— Вот держи, — протягивает мне книгу «Физика для чайников». — Почитай на всякий случай. Но Волгин не будет обсуждать с тобой свои исследования.

— Зачем ему тогда помощница?

— Кофе сделать, на телефон ответить, жопу прикрыть перед деканом, пока он будет отсутствовать на рабочем месте. Вот собственно и всё. Он только недавно получил звание профессора, и ассистент полагается в таких случаях, чтобы подчеркнуть статус. Так что не бойся. Заниматься физикой тебе не придётся. Но помалкивай, что ты энтомолог.

— Да знаю я, — закатываю глаза. — Физики презирают биологов. Усвоила уже давно.

— Вот и умница! — треплет меня папуля по щеке, как ребенка.

Ему пятьдесят, и он отличный ученый. Гений, как мне кажется с детства. Давным-давно у них с мамой вышел какой-то конфликт в молодости, из-за чего я получила отчество своего деда и фамилию матери. Папа Дементий Алексеевич Сафьянов, а я Алиса Александровна Сладкова. Выяснить, что я дочь знаменитого физика, будет не так-то просто.

И ради папы я готова на многое, в том числе и отправиться в логово чудовища профессора Волгина.

Привозят пиццу, и остаток вечера мы проводим довольно мирно. А потом я начинаю читать «Физику для чайников» и засыпаю прямо с книгой на лице.

***

Научно-исследовательский институт представляет собой унылое серое здание. Когда его ремонтировали в последний раз? Никто и не вспомнит. Пока штукатурка на головы не посыплется, никто и не пошевелится.

Кафедра физики находится на втором этаже. Иду по коридору, вглядываясь в таблички, на которых выбиты фамилии местных ученых мужей. Да где же Волгин?

В самом конце обнаруживаю его кабинет. Что-то у него многолюдно внутри. Робко протискиваюсь внутрь и вижу трех девиц на выданье, стоящих в ряд. Здесь что, кастинг??

Молодой мужчина в белой рубашке и галстуке ругается с кем-то по телефону. На диванчике сидит толстенький Олег Валентинович — декан, и уныло слушает разговор. Хотя вряд ли слушает, просто сидит с отсутствующим видом, словно монах на медитации. Его фото показал мне папа, чтобы была в курсе, кто у них тут главный.

Вхожу, и девушки недовольно зыркают на меня. Всё ясно — узрели во мне конкурентку. По случаю выхода на работу я приоделась: надела свой новенький костюм с пышной юбкой цвета фуксии. И сейчас девушки рассматривают меня, презрительно скривив губы. Сами они выглядят скучно, как серые чулки.

Внезапно, профессор прерывает разговор, указывает на меня пальцем и говорит:

— Пусть будет она.

Декан оживляется:

— Вы слышали, девочки. Возвращайтесь к своей работе.

«Девочки» НЕкрасавицы, жаждущие захватить кресло в кабинете профессора Волгина, остаются с носом. А я приободряюсь. Как легко мне досталась должность! Всего лишь новый шикарный костюм — и место моё.

— Но она же блондинка! — фыркает длинноносая дева в леопардовых очках.

— Да, и выглядит как-то ярко, — добавляет вторая.

— Лена, Катя, идите, работайте, — машет рукой Олег Валентинович.

Бросаю взгляд на своего будущего начальника и замираю. Он разглядывает меня, как энтомолог разглядывает в лупу очередную букашку — с интересом и чуточку с презрением, мол, я повидал уже всякого, а ты давай, покажи, мушка, что в тебе есть особенного.

— Здравствуйте, — выдавливаю из себя улыбку.

— День добрый, как Вас зовут? — спрашивает профессор, склонив голову набок и не переставая ощупывать меня взглядом.

Точно харассит помощниц! Моя спина обливается потом, и я ещё крепче сжимаю сумочку в руках.

— Алиса. А Вас? — вылетает из меня, прежде чем успеваю сообразить, что мне прекрасно известно его ФИО.

— Вы не знаете, к кому устраиваетесь на работу? — строго выгибает бровь.

— Знаю, да, конечно. Профессор Максим Сергеевич Волгин.

Его можно охарактеризовать двумя словами: холёный красавчик.

— Прекрасно, Анфиса, вот Ваш…

— Меня зовут Алиса, — перебиваю его. Пятнадцать секунд назад сказала, а он уже забыл.

— Прощу прощения, — говорит, как мне кажется, издевательским тоном, — вот Ваш стол. Компьютер есть, монитора пока нет. Что-нибудь придумаем.

Прелестно! Я буду сидеть прямо напротив него. По телу бегут мурашки, и я вдруг отчетливо осознаю, что вляпалась. Если этот мужчина узнает, кто я такая и зачем пришла — мне не поздоровится. Весь его вид говорит о том, что он не лох какой-нибудь, а суровый брутал, который не позволит водить себя за нос. Его сканирующий взгляд просвечивает меня насквозь, как рентген. Я не привыкла, чтобы ученый выглядел вот так…

Как мужик с обложки, черт его дери!

Для меня ученые — это мой папа и декан, который кстати, всё ещё присутствует в кабинете, — одышливые мужички в очках.

У Волгина нет очков, нет лишнего веса, и совести, похоже, тоже нет. Он нагло рассматривает мои колени! Сажусь за стол, чтобы спрятаться от его острого взгляда, и вижу пачку салфеток.

— Протрите для начала стол антибактериальными салфетками, — знойным голосом велит Максим Сергеевич. — Ваша предшественница частенько забывала мыть руки.

Декан подавляет усмешку и говорит:

— Располагайтесь, Алиса. И удачи Вам, — бросает на меня сочувственный взгляд и уходит.

Достаю салфетку и протираю поверхность стола. Волгин, к счастью, отворачивается к монитору.

Я вхожу в раж и протираю всё подряд: дырокол, степлер, стену… Профессор вздергивает бровь и говорит насмешливым тоном:

— Полы протирать не надо, в нашем НИИ есть уборщица.

Я почему-то вздрагиваю. Я слишком к нему предвзята, и всё из-за сплетен. Да и что можно ожидать от товарища, в присутствии которого, даже декан молчит?!

— Так чем же мне заняться? — уточняю с отчаянием.

— Можешь сходить за моим обедом, — милостиво разрешает он.