Спасение души. Возвращение

Роб Миро

Небеса и Ад ведут ожесточённую борьбу с незапамятных времён, но от конфликтов ангелов и демонов больше всего страдает Земля и её обитатели. Хоть отважные ангелы и пытаются всеми силами защитить Землю, зачастую их усилий оказывается недостаточно.

© Роб Миро, 2016

ISBN 978-5-4483-2373-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Они сказали, что время пришло: моя старая жизнь закончилась, а новая была всего в двух шагах от меня. Не фигурально. Буквально. В нескольких метрах от меня стоят ангелы из всех замков Рая, во главе с их величественными предводителями — архангелами.

Мне предложили стать ангелом — защитником мира людского, но я отвернулся от них: «Я возвращаюсь обратно на Землю к той, без которой мне ваш Рай не нужен!»

«Я запрещаю тебе возвращаться обратно!» — прокричал мне в ответ архангел Михаил. Его голос был громом, сотрясшим каждую молекулу моего тела.

Я стоял перед вратами величественного Рая. Главнокомандующий Михаил посмотрел на меня, но я не посмел поднять глаза: я осознавал, что в этот самый момент, в это самое мгновение, я предаю всё человечество — я делаю не тот выбор. Выбор, о котором они и подумать не могли, выбор, который они не ожидали услышать. Даже великий архангел Габриэль, именно тот, кто довёл меня до этого места, закрыл глаза.

На секунду я представил, скольких я смог бы отыскать, спасти, взять за руку и довести до самих врат Рая, но было уже слишком поздно: слова были сказаны, решения приняты.

Я стою над пропастью, дна которой не видно. Габриэль медленно подходит ко мне и шепчет на ухо: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь». «Да, я тоже на это надеюсь», — отвечаю я ему с натянутой улыбкой. Архангел хватает меня за шиворот и швыряет вниз, в пропасть. Свет Рая быстро тускнеет и спустя несколько мгновений исчезает полностью.

Я падаю вниз сквозь облака, пересекая границу измерений, убаюкиваемый холодным воздухом. Мне холодно и тяжело дышать — признаки того, что я снова возвращаюсь в мир смертных. В конце концов и это ощущение пропадает, и я погружаюсь в кромешную темноту.

Моя комната. Я резко открываю глаза. Всё моё тело болит и ноет. Я встаю и подхожу к окну. К моему большому разочарованию, перед моими глазами встает та же повседневная картина: словно колония муравьев, дом которой был недавно потревожен, бесконечный поток людей куда-то торопится по улицам и тротуарам. В длиннющих очередях продуктовых магазинов стоят матери с новорожденными детьми, которых никто не собирается пропускать вперёд. Дети богатых родителей резвятся во дворах элитных школ — классическая классовая сегрегация.

Мы покинули старый мир континента Продо, полный прогнивших, кровожадных стран и нескончаемых войн и перебрались в новые миры континентов Грандис и Нумен. Мы оставили старые обычаи и стиль жизни в прошлом. Вместо стран мы создали прекраснейшие города-государства — метрополии. Лучше умы, строители и архитекторы сплотились в Новом Мире, творя лучшее будущее, а мы его всё равно его испоганили.

Я оглянулся вокруг: моя комната была вся в пыли, будто меня здесь давно не было. Я подошёл к зеркалу и оглядел себя. Если честно, я ожидал чего-то большего, чем свои давно надоевшие зелёные глаза. Я был слегка разочарован. Первым, что мне при этом пришло в голову, была старая пословица — к сожалению, одна из немногих известных мне: «Чем выше залез, тем больнее падать»

Был пасмурный день, такой же, как и все остальные в этом городе. Всё это уже происходило раньше, всё это произойдёт вновь, и так будет до конца времён или же до тех пор, пока одна из сторон не победит. Я снова и снова задаюсь вопросом: неужели им не надоело делить всех и всё на различные слои — социальные, материальные, психологические? Люди теперь даже стали делится в зависимости от того, что слушают, как одеваются, к какой политической партии принадлежат. Неужели никому из них не хватает ума понять, что там, за границами этого мира, всё это теряет всякий смысл. Всё то, к чему они так привязаны, моментально перестаёт существовать и теряет всякую ценность.

В наши дни в глобальной сети можно найти всё что угодно. Те, кто способен копнуть достаточно глубоко, порой натыкается на рассказы людей, которые побывали за гранью. Людей, попавших в сверхъестественные ситуации и даже в битвы между ангелами и их падшими собратьями. В большинстве случаев это люди, оказавшиеся не в то время и не в том месте. Обычно обе стороны прилагают большие усилия к тому, чтобы эти случайные прохожие всё забыли, и зачастую прошедшие такую «терапию» даже не осознают, что в их памяти проделаны дыры. Иногда этот метод даёт сбои, и жертвы начинают вспоминать обрывки испытанного — и, конечно же, спешат этим поделиться с любым, кто захочет их выслушать. Однако попадаются и люди, которых называют Связующими. Это те бедняги, которые каким-то образом обладают способностью видеть всю паутину обмана насквозь.

Не обязательно, чтобы человек сам по себе верил в Рай и ангелов, в Ад и демонов. Достаточно лишь одному из их предков обладать этим даром, чтобы он передался по наследству и однажды раскрылся. Это заложено глубоко в нас. Я тоже был одним из тех, кто обладал даром Связующего.

Что? Невероятно! Я назвал Связующее чувство даром?! Очень неподходящее слово для того, от чего я бы отказался с большим удовольствием. Я до сих помню, как в первый раз стал свидетелем схватки миньона Падшего с одним из ангелов. Это было в заброшенном здании много лет назад. Порой кажется, что даже в другой жизни…

Мы с другом разукрашивали стены. Он был большим любителем граффити, и именно в тот день ему приспичило потащить меня на очередную «рисовальную сессию». День был совсем обычным и ничем не примечательным. Но стоило нам приступить к работе, как вдруг что-то изменилось. Мир быстро потускнел. Яркие рисунки моего друга потемнели и исказились, а движения руки, в которой он держал пульверизатор, замедлились и в конце концов остановились полностью. Грянуло слабое землетрясение, осыпав нас обоих пылью. Внезапно мой друг исчез — испарился, словно его никогда и не было, а я оцепенел от страха. Перед моими глазами проходил невидимый бой, ярость которого я чувствовал всей своей кожей. Мне стало жарко, словно в печи.

И действительно, откуда-то появился огонь. Пламя за считанные секунды охватило всё вокруг. Я был неприятно удивлен, когда понял, что и сам в нём стоял. Секунду назад я ничего этого не видел, но сейчас передо мной появился силуэт существа, которого просто не могло существовать. С каждой секундой его очертания становились всё отчётливее. Передо мной стоял волкоподобный монстр с длинными клыками и усеянной шипами спиной. От носа до кончика хвоста он был объят пламенем.

Тогда я ещё не знал, что этот тип демонов называется церберами. Они классифицируются в зависимости от количества голов и принадлежности к природным элементам. Конкретно этот был огненной породы и у него была всего лишь одна голова, что означало его относительную малоразвитость.

Церберы — домашние животные Падших. Дрессированные питомцы, которые выполняют приказы своего господина. Приказы эти в основном сводятся к использованию питомцев в качестве пушечного мяса или для отвлекающего маневра. В том здании, правда, был только один, но особого повода радоваться у меня не было. Даже один цербер не по зубам десятку вооруженных до зубов людей, а невооруженный и напуганный я был не более чем добычей. Так бы и случилось, если бы в тот момент не появился Диссидия.

В шести замках Рая иерархическая лестница приблизительно такая же, как и в девяти кругах Преисподней. Диссидия был одним из трёх серафимов, находившихся под покровительством архангела Габриэля. Троица Габриэля считалась самым великодушным ангельским отрядом, так как Габриэль подбирал себе подчиненных по своему образу и подобию.

Но именно из-за своего великодушия троица Габриэля отличалась своей недисциплинированностью. Каждый из них был воплощением нескончаемого добра. Все ангелы понимали, что нарушать баланс нельзя ни в коем случае: паника людей приведет цивилизацию к тотальному разрушению. Но несмотря на это, каждый из троицы не один раз спасал людей от неминуемой гибели и давал им второй шанс на жизнь и спасение, что было строжайше запрещено. Если бы у каждого было по второму шансу в рукаве, человечество бы ничто не удерживало от необдуманных поступков. Несмотря на благие намерения ангелов, над миром неминуемо восторжествовал бы хаос.

Когда я впервые увидел Диссидию, я не мог разглядеть его лица. Он весь светился. Размах его крыльев достигал нескольких метров. Правая рука серафима была закована в металлическую перчатку, с которой свисала длинная цепь.

Все произошло молниеносно — грохот и облако пыли от пробитой ангелом стены, взмах руки и визг цербера. Пламя опутанного и сдавленного цепью демона погасло почти мгновенно, жадно выпитое её звеньями. Это был первый раз, когда я увидел ангела и демона в схватке. Это был первый раз, когда я увидел Диссидию.